Гарри Поттер и Лабиринт минотавра (джен)

— Дорогой, — Гермиона тихо села рядом с мужем и погладила его по голове. — С тех пор, как ты вернулся, ты просто сам не свой… Если честно, ты меня пугаешь...

Рон вот уже полчаса беззвучно сидел у ярко горящего камина и смотрел в огонь. Он обернулся на ее голос, вздохнул, сжал ее узкую ладонь, потом нежно поцеловал.

— Не переживай, все нормально. Просто Гарри сказал мне кое-что. И заставил кое-что сделать. И теперь я никак не могу выбросить все это из головы.

— Расскажешь мне?

Он еще раз тяжело вздохнул.

— Знаешь, произошла странная вещь, — начал он. — Когда он еще был в больнице… Я в какой-то момент просто не выдержал. Ты и сама знаешь… Зрелище совершенно невыносимое. Выскочил в коридор, шарахнул кулаком об пол... Ну, и я что-то сказал тогда. Типа, будьте вы все прокляты или что-то подобное. И сегодня Гарри каким-то образом узнал об этом. Не представляю, как. И оказалось, что мое проклятие действительно сработало — эта мерзкая тварь… У нее рука будто обуглилась. И, как она утверждает, то же самое случилось с ее дочерью и маленьким внуком. Я даже не думал, что так бывает…

Гермиона покачала головой.

— Милый, ты постоянно забываешь, что ты волшебник, — проговорила она чуть укоризненно. — Причем очень одаренный волшебник. Каждое твое слово в определенных условиях может нести в себе магическую силу. Именно поэтому нас постоянно учили осторожности и выдержке. Мы должны нести ответственность за тот дар, которым обладаем. И всегда осознавать возможные последствия своих слов и действий…

— Клянусь, это вышло совершенно спонтанно! — воскликнул он сердито. — Просто вспышка ярости… Я больше не мог смотреть на то, как ему досталось. Это же Гарри! Гермиона! Да, я потерял контроль, всего на минуту!

— И этой минуты хватило, чтобы выпалить в пространство мощнейшим темным проклятием, — тихо откликнулась жена. — Ох, Ронни… Бедный мой…

Он, ожидая очередного нагоняя или пространного пояснения, взглянул на нее, удивленный ее неожиданной реакцией. Гермиона смотрела на него с сочувствием.

— Ты один из самых добрых и отзывчивых людей, кого я знаю, дорогой, — вздохнула она. — И если твои слова были наполнены такой яростью, что обратились в темную магию и поразили сразу трех человек… До какой же степени тебе было плохо и больно! Ох, милый мой. Сколько тебе пришлось вынести за последнее время…

— Ерунда все это, — буркнул он, приобняв ее за плечи. — По сравнению с тем, через что прошел Гарри, вообще пустяки…

— Но ты не договорил, — вскинулась Гермиона. — Про Гарри…

— Да, — продолжил Рон. — Мало того, что он каким-то образом узнал обо всей этой истории. Он примчался сегодня на место операции. Говорит, что почувствовал опасность, которая якобы нависла надо мной. Ну, как раньше. Побочное явление от «Кружки бедняка»… И буквально заставил меня снять это проклятие. Сказал, что это нужно сделать немедленно, что я потом пойму, почему…

— И правильно сделал, — кивнула Гермиона, слегка покраснев и стараясь скрыть волнение. — Нет ничего более опасного, чем Темные искусства. В первую очередь, они бьют по тому, кто их использует. Ты же бывший мракоборец, Рон. Ты знаешь это лучше меня. Что тебя так удивило?

Рон снова тяжело вздохнул.

— То, что он сказал мне… После всего того, что мы пережили в последнее время. Гермиона, он сказал, что снова готов все это вынести, чтобы только спасти меня. Понимаешь? И то, как он сказал это, как при этом смотрел… Это были не просто слова. Его всего трясло от страха, от боли он едва мог говорить. Но он говорил это, будто связывая себя обетом. Гарри действительно бы сделал это, понимаешь? Только ради одного меня!

— О, Гарри… — выдохнула Гермиона. И глаза ее наполнились слезами. — Ронни, неужели ты до сих пор не знал, как ты важен для него?

— Теперь знаю, — сдавленно ответил он. — Но это… Это…

Он отвернулся, стараясь спрятать глаза. Проницательная жена заметила, как в них блеснули слезы. Она снова нежно погладила его по голове.

— У него великое сердце, Ронни, — тихо проговорила она, вытирая щеки. — И ради тебя он действительно готов на всё. Знаешь, я вообще думаю, что он смог вернуться к нам только потому, что любовь, которую он способен испытывать, гораздо сильнее страха. Он всегда бросается за теми, кого любит и кому доверяет. Он услышал Джинни. Услышал тебя. Меня. Своих мальчишек. И устремился к нам навстречу, не разбирая дороги. Только поэтому он выбрался. Сам подумай: знаешь ли ты хоть кого-нибудь, кто умеет любить, как Гарри? Я нет. Я хотела бы уметь так, как он. Но увы…

— Я не стою таких жертв, Гермиона, — сокрушенно вымолвил Рон, глотая подступившие слезы. — Я просто Рон Уизли, таких, как я, миллионы. И когда Гарри сказал это… Меня это потрясло. Что такого он видит во мне, что готов на такие чудовищные жертвы ради меня?

— Он любит тебя, Ронни, — улыбаясь, сказала ему жена. — Любит всем сердцем. И не он один. Я, может, и не могу любить тебя так, как Гарри. Но зато я могу сделать для тебя кое-что, чего никогда не сможет сделать он.

— О чем ты? — удивился Рон, повернувшись к ней.

Гермиона снова улыбнулась и порозовела.

— Милый, — заметно волнуясь, начала она. — Я не представляю, как Гарри узнает такие вещи. Но после стольких лет рядом с ним меня уже ничего не удивляет. В общем… Он был прав, когда вынудил тебя снять проклятие с невинных людей. Ты сбросил с себя чудовищную ношу. Ты освободил от последствий не только собственное сердце. Но и всю свою семью. Сегодня ты вывел из-под удара еще и меня. И нашего ребенка.

Рон замер. Он смотрел на нее, не понимая смысла услышанных слов. Правда была слишком ошеломительной и невероятной. Гермиона улыбнулась ему еще шире.

— Да, дорогой, — снова заговорила она. — Теперь я уверена, что не ошиблась. Ты скоро станешь отцом, Рональд Уизли.

Глаза у Рона стали еще больше. Потрясенный до глубины души, он осторожно взял ее голову в ладони и долго смотрел в глаза, не в состоянии произнести ни слова.

— Гермиона… Великий Мерлин… — только и смог вымолвить он.

Рон нежно прижал к себе жену и заплакал.