Wicked Game (гет)

Примечания:

Важное предупреждение: в отличие от сериала, в моей истории пророчество об обещанном принце не играет ключевой роли в сюжете. В этой главе оно упоминается лишь для того, чтобы подтвердить права Эйгона на престол и дать повод Чёрным и Зелёным начать мирные переговоры.

Спустя пару часов полёта Висенья приземлилась на Драконьем Камне. Она оставила свою Лунную Плясунью в специальном загоне и направилась в замок, чтобы встретиться со своими родственниками.

Проходя по коридору, девушка услышала голоса, доносящиеся из библиотеки. Она остановилась и прислушалась к разговору.

— Как же это всё меня бесит! — произнёс Джейс раздражённо. Висенья была уверена, что он нервно расхаживает по комнате.

— Ну а что нам делать? — спросил Люк тихим, но взволнованным голосом.

— Уж явно не тратить своё время на эти глупые книжки! — кажется, Джейкерис взял в руки одну из этих «глупых книжек», а потом пренебрежительно бросил её на стол.

— Я думаю, матушка не хотела бы, чтобы мы пропускали свои занятия.

— А я думаю, что матушка не хотела бы, чтобы мы сидели сложа руки, пока её трон узурпируют самым наглым образом.

Поняв, что её братья уже узнали о случившемся в столице, Висенья решила не продолжать подслушивать и вошла в библиотеку.

— Привет! — поприветствовала она мальчиков, входя в дверь.

— Висенья! — Люк радостно вскочил на ноги при виде неё. Однако что-то остановило его от того, чтобы подойти и обнять сестру, как он обычно делал. Возможно, он помнил их последнюю встречу, когда в ответ на его чувства она осталась холодна. И не хотел повторения этой ситуации.

— Ну надо же, какие люди! — раздражённо сказал Джейс, оглядывая девушку с ног до головы. — Мы уж думали, ты здесь не появишься.

Висенья понимала, что в свете недавних событий все были напряжены. Однако ей совершенно не понравилось, как Джейкерис разговаривал с ней. Поэтому она решила ответить ему таким же тоном.

— Уже начинаю жалеть, что прилетела сюда.

Они с Джейсом сцепились напряжёнными взглядами. Несколько мгновений длилось это немое противостояние. В финале которого парень сдался первым и отвёл взгляд.

— Извини, — искренне попросил прощения он. — Я не хотел на тебя срываться. Просто эта ситуация…

— Бесит? — понимающе закончила за него Висенья.

Джейкерис кивнул. А затем спросил:

— Ты ведь в курсе того, что произошло в столице? Поэтому прилетела. Эйгон поступил как самый настоящий кусок дерьма. Вдвойне дерьмовее, что он вздумал узурпировать трон именно в тот момент, когда наша мать находится не в лучшем состоянии.

Несмотря на то, что Висенья была задета нелестными словами, которые услышала в адрес Эйгона, она не стала показывать этого. Вместо этого она решила сосредоточиться на более значимых в данный момент вопросах.

— Кстати, как самочувствие Рейниры? Ей лучше, или…?

— Ей стало лучше, но мейстер пока не рекомендует ей вставать с постели, — ответил за брата Люк.

— Она уже знает… про Эйгона? — осторожно осведомилась у него Висенья.

— Пока нет. Деймон не велел ей ничего рассказывать.

Висенья испытала облегчение. Неважно, что двигало её отцом — искреннее беспокойство о здоровье жены или желание, чтобы она не мешала его личным планам — сейчас всех устраивало то, что королева была устранена с игровой доски. Хотя бы на время.

— Отец, наверное, очень рассердился, когда получил письмо из столицы, — предположила девушка.

— На удивление, нет, — покачал головой Джейс. — Он как будто знал, что так будет. Поэтому, прочитав письмо, он отреагировал спокойно, но велел немедленно созвать военный совет. На который нас даже не пустили!

— И правильно сделали! — поддержала такое решение Висенья. — Не стоит нам в это лезть.

— Неужели? А пару дней назад ты говорила ровно противоположные вещи, — справедливо упрекнул её старший брат.

— Да, говорила. Но сейчас я признаю, что была неправа.

— И что же заставило тебя изменить свою точку зрения?

— Висенья?! — внезапно раздался за спиной голос бабушки, спасая девушку от необходимости отвечать на этот вопрос.

Обернувшись, она заметила, что Рейнис выглядит очень уставшей. Очевидно, постоянные споры с Деймоном отнимали у неё много сил и нервов. И всё же выдержке этой женщины можно было только позавидовать.

— Как дела в Дрифтмарке? — спросила она, приближаясь к внучке и нежно обнимая её. — От вас давно не было вестей. Я начала беспокоиться.

— Всё хорошо, — заверила её Висенья, не вдаваясь в детали. — Дедушка прибудет сюда послезавтра, как только его корабль завершит ремонт.

— Хорошо, — одобрительно кивнула Рейнис. Эти новости явно обрадовали её. По выражению лица бабушки было видно, что у неё было ещё много вопросов к внучке. Но прежде чем она успела их озвучить, Висенья задала свой вопрос:

— Где сейчас мой отец? У меня к нему важный разговор.

— Недавно завершился военный совет. Деймон сейчас в палате расписного стола.

— Тогда я пойду к нему.

Пообещав братьям, что они обязательно поговорят позже, она направилась к двери.

— Я провожу тебя, — предложила Рейнис, явно намекая, что по дороге к залу им будет что обсудить с глазу на глаз.

Когда они покинули библиотеку, бабушка взяла внучку под руку и попросила рассказать о том, что происходило в Дрифтмарке в последние дни и как Эйгон оказался в столице. Висенья выполнила просьбу и рассказала о случившемся, не вдаваясь в подробности, за которые ей было особенно стыдно.

— Кажется, ты мне что-то недоговариваешь, — сразу поняла Рейнис, внимательно выслушав её рассказ.

— Похоже, это у нас семейное, — ответила Висенья, укоряя свою собеседницу за то, что та скрывала от неё истинное финансовое положение дома Веларионов. Девушку искренне удивляло, зачем нужно было хранить все эти тайны? Ведь когда-нибудь она и её дети унаследуют Дрифтмарк, а значит, и быстро пустеющую казну с последующими долгами тоже. Разве не лучше было бы сразу всё рассказать и попытаться вместе найти решение проблемы?

— И как это понимать? — кажется, бабушка не поняла, что имела в виду внучка. Впрочем, сейчас у них были дела гораздо важнее, чем обсуждать финансовое положение Веларионов. Поэтому Висенья, пообещав вернуться к этому разговору позже, поспешила сменить тему. И Рейнис, как не странно, её в этом только поддержала.

— Хочу предупредить: твой отец сейчас немного не в себе и фонтанирует безумными идеями. Поэтому что бы он тебе ни предлагал, не соглашайся на это. Ты меня поняла?

Висенья кивнула. Даже без этого предупреждения она не собиралась участвовать в мстительных планах своего отца. Напротив, она хотела разрушить эти планы, а если не получится, то хотя бы отсрочить их осуществление.

На этой ноте бабушка оставила внучку одну. Висенье потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями и набраться смелости. Наконец, она открыла тяжёлую дверь и вошла в зал.

* * *

Отец стоял, опираясь на стол, и внимательно изучал карту, разложенную перед ним. Его длинные серебристые волосы частично закрывали лицо, и девушка не могла видеть выражение его лица, но была уверена, что он хмурится.

В зале, кроме него, никого не было. Возможно, все уже разошлись по своим делам, а возможно, просто поспешили уйти, чтобы не находиться в обществе непредсказуемого и неуправляемого Деймона Таргариена. В любом случае, Висенья была рада, что никто не помешает их разговору.

— Здравствуй, отец, — поприветствовала она, подходя ближе. Девушка старалась держаться бодро и бесстрашно, словно заходила в логово к опасному дракону. Однако её настрой сразу же исчез, когда она увидела, что именно так внимательно изучал мужчина.

«Это же карта Королевской Гавани!» — поняла Висенья, и её сердце тревожно забилось. — «И она очень подробная. На ней даже отмечены тайные подземные ходы канализации. О боги! Что он замышляет?!»

Возможно, если бы Деймон Таргариен поднял голову и посмотрел на свою дочь сейчас, его бы очень озадачил её бледный и встревоженный вид. Однако мужчина этого не сделал. Удостоив её лишь беглого взгляда, он продолжал изучать карту.

— Хорошо, что ты здесь. Мне может пригодится твой дракон, — сказал он.

В душе Висеньи бушевал такой вихрь чувств, что боль от осознания потребительского отношения родного отца просто затерялась среди них. Сейчас для девушки было гораздо важнее понять, что именно задумал Деймон и зачем ему понадобилась карта канализации.

— Что ты собираешься делать? — прямо спросила она.

— Вернуть свой трон, — ответил он, как нечто само собой разумеющееся.

— И каким образом?

— Вот как раз над этим думаю…

Она не обратила внимания на его слова о «своём троне». Её гораздо больше встревожило то, что, судя по всему, он не собирался отступать от своих планов. А это означало, что Эйгон и его семья будут в смертельной опасности.

«Нужно срочно предупредить их! Необходимо отправить ворона в столицу!» — это была её первая паническая мысль. Но затем, взяв себя в руки и успокоившись, девушка начала рассуждать более взвешенно. — Нет, сначала я должна узнать о конкретных планах отца и постараться всеми силами их предотвратить. Да, это будет правильнее».

— Я хочу кое-что рассказать тебе. Возможно, это заставит тебя взглянуть на сложившуюся ситуацию по-другому.

Впервые за всё время их разговора Деймон поднял глаза и с интересом посмотрел на свою дочь. Её слова произвели желаемый эффект. Удочка была заброшена, оставалось только осторожно и терпеливо тянуть, чтобы не упустить улов.

— Что, если я скажу тебе, что Эйгон — не узурпатор?

— А кто же он тогда?

— Законный наследник, кандидатуру которого перед своей кончиной одобрил сам король Визерис.

— Пфф. Что за бред ты несёшь? — конечно, отец не поверил ей, решив, что это просто глупая и несмешная шутка.

— Это не бред, а правда. Я лично слышала своими ушами, как он избрал своим приемником Эйгона, а не Рейниру.

Деймон энергично замотал головой, отказываясь верить в вероятность таких событий.

— Этого не может быть! — резко и сердито возразил он. Однако затем его лицо смягчилось, и он даже улыбнулся, пусть и весьма ехидно. — А я понял! Ты всё это выдумала. Верно? Дай-ка угадаю: ты подружилась с детьми Алисенты и теперь пытаешься, рассказывая эти небылицы, выторговать спасение их жизней.

Он был близок к истине, но не учёл одного: слова Висеньи не были выдумкой. Да, Визерис удивил всех, изменив своё решение о наследнике Железного трона. Однако с волей покойного короля необходимо было считаться. А следовательно, Эйгон был не узурпатором. Надеть на себя корону, ему было предначертано свыше.

— Однажды королю Визерису приснился сон, в котором он увидел своего сына в короне Завоевателя. И это пророчество действительно сбылось, потому что Эйгон оказался тем самым обещанным принцем.

— Повтори, что ты сказала! — неожиданно сверху раздался требовательный женский голос.

Деймон и Висенья вздрогнули и обернулись. На вершине лестницы стояла Рейнира. Её кожа была очень бледна, длинные серебристые волосы были в беспорядке, а халат поверх ночной рубашки был небрежно завязан. Но её взгляд, обращённый на падчерицу, горел живым огнём.

Девушка только открыла рот, чтобы ответить, но Деймон опередил её. Он сделал шаг к жене и с недовольным беспокойством спросил:

— Зачем ты встала? Мейстер предписал тебе постельный режим.

— Потому что я не могу спокойно лежать, когда знаю, что происходит в столице, — ответила ему Рейнира. Она не смотрела на мужа, её взгляд был прикован к Висенье, и она всё ещё ждала, когда та повторит свои слова.

— Тебе не стоит беспокоиться об этом. Я уже занимаюсь решением этой проблемы.

— Я хорошо знаю, как ты решаешь проблемы, поэтому и беспокоюсь.

Рейнира медленно и аккуратно спустилась по лестнице, не желая слышать никаких возражений. Хотя ей, без сомнения, было ещё трудно ходить без посторонней помощи, она старалась не показывать этого и держалась с большим достоинством. Несмотря на недавнюю потерю отца и ребёнка, она держалась стойко. Это вызывало восхищение.

Женщина подошла к резному столу и села на стул в центре. Затем она снова посмотрела на Висенью с ожиданием.

— Так что ты говорила про пророчество и обещанного принца?

Не успела девушка заговорить, как Деймон снова, опережая её, ответил:

— Не обращай внимания на её слова. Нет никакого пророчества. Она всё это выдумала.

— Я ничего не выдумала! — сердито ответила Висенья. — Я сама слышала, как король Визерис называл Эйгона своим обещанным принцем. Это могут подтвердить Эймонд и Хелейна, они тоже были там.

— Она не выдумала, — неожиданно поддержала её Рейнира, чем изрядно удивила и падчерицу и мужа. — Пророчество действительно существует, но оно не имеет никакого отношения к сыну Алисенты. Повтори, что именно сказал тогда Визерис?

— Ну, он сказал… — девушке пришлось напрячь память, чтобы точно вспомнить тот день, — что Эйгон — обещанный принц. И ещё что-то про лёд и огонь. И что сон — это правда.

— «Моей крови будет обещанный принц, и он принесёт песнь льда и пламени», — процитировала Рейнира. И пояснила: — Это пророчество Эйгона Завоевателя бережно передаётся из поколения в поколение, от короля к наследнику. Оно говорит нам о том, что наш род призван хранить мир в Вестеросе. В час великой зимы все королевства должны объединиться, чтобы выжить. И только потомок Таргариенов, сидя на Железном троне и обладая огнём драконов, сможет повести людей против сил тьмы и холода и одержать победу в этой битве.

На несколько минут в зале воцарилась тишина. Все были потрясены услышанным и обдумывали это. Первым нарушил молчание Деймон.

— Почему я впервые об этом слышу? — спросил он раздражённо, с едва уловимыми нотками обиды в голосе.

— Потому что пророчество передаётся от короля его наследнику, а для других людей это должно оставаться тайной, по крайней мере, до тех пор, пока пророчество не исполнится, — объяснил Рейнира. — Так было завещано Эйгоном Завоевателем.

После этого объяснения Деймон уже не пытался скрыть свою злость и разочарование. Они выплёскивались из него, как вода из переполненной чаши.

— То есть, Визерис рассказал тебе об этом, а мне — нет? — спросил он, раздражённо расхаживая туда-сюда, чтобы немного отвлечься и не начать громко возмущаться из-за несправедливости.

Рейнира хотела повторить свои слова, но, видимо, передумала. Было очевидно, что Визерис никогда не видел в Деймоне своего преемника, поэтому не было смысла рассказывать ему о пророчестве их предка. Впрочем, отец всё понял и без этого.

Сначала он презрительно ухмыльнулся, а затем, не в силах сдержаться, ударил кулаками по столу. После первого удара он не остановился, а продолжал бить снова и снова. Рейнира и Висенья молча наблюдали за ним, вздрагивая каждый раз, когда его костяшки ударялись о резную деревянную поверхность. Поймав на себе испуганные взгляды женщин, Деймон демонстративно слизал кровь с костяшек и поспешил покинуть зал. Его гнев и злость требовали выхода, поэтому он решил выплеснуть их в другом месте, чтобы не сорваться на жену и дочь.

* * *

Как только за отцом с грохотом захлопнулась дверь, Висенья перевела взгляд на Рейниру. Она осознала, что этот разговор лучше закончить сейчас. Собравшись с мыслями, девушка снова заговорила об Эйгоне.

— Зато он рассказал об этом своему сыну. Пусть Эйгон и не является обещанным принцем, как мы думали изначально, неправильно истолковав слова короля, но Визерис посчитал его достойным этой тайны. Следовательно, он признал его своим наследником.

В следующее мгновение она пожалела о своих словах. Рейнира смотрела на неё так сурово, что ей стало не по себе. Висенья была так сильно увлечена желанием защитить Эйгона и его права на престол, что забыла, с кем имеет дело. Перед ней сидела не просто мачеха, а потенциальная королева, которая не собиралась так просто отказываться от своей власти. Даже если соперник и имел законные основания претендовать на Железный трон.

— Даже если это так, это ничего не меняет. Двадцать лет назад наследницей была объявлена я. Были принесены клятвы верности…

— Эйгону принесли такие же клятвы, — сказала Висенья. Она понимала, что рискует, но не могла промолчать. Ей было важно убедить Рейниру не начинать войну за трон. — Многие лорды с радостью присягнули ему. И среди них было немало тех, кто когда-то присягал и тебе. За эти двадцать лет многое изменилось, в том числе и их взгляды. Они больше не хотят видеть женщину на Железном троне. Им нужен наследник мужского пола, как того требует андальское право.

— Почему ты на его стороне? — спросила Рейнира с удивлением. Этот вопрос, вероятно, волновал её с самого начала разговора, но она задала его только сейчас. — Неужели за те несколько дней, что ты провела в столице, тебе смогли навязать мнение о том, что андальское право является важнейшим и неоспоримым? А как же твоя бабушка? Ты думаешь, что лорды-мужчины были правы, когда не позволили ей занять законный Железный трон только из-за того, что она женщина?

— Дело не в поле наследника. Хотя и в нём тоже... — Висенья прикрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. — Возможно, я не совсем точно выразилась. Я хотела сказать, что для будущего монарха самое важное — это его личные качества. Ум, честь, смелость, готовность служить своему народу. А то, что наследник будет мужчиной, — это лишь предпочтение большинства, но оно не обязательно. Однако это традиция, к которой все привыкли.

Услышав такое объяснение, черты лица Рейниры немного смягчились.

— Ты права, это традиция, но её можно нарушить, если есть необходимость. Кроме того, как ты правильно заметила, лорды не должны поддерживать на троне человека с сомнительной репутацией. Даже я знаю, что Эйгон склонен к алкоголизму, лени и распутству. Эти качества совсем не подходят для правителя.

От лицемерия Рейниры Висенья не смогла удержаться от язвительного смешка. Она подумала, что уж кто-кто, а женщина с тремя сыновьями-бастардами, рождёнными при живом муже, не имеет права рассуждать о сомнительной репутации. Ей очень хотелось заговорить об этом и напомнить мачехе о её недостатках, но Висенья сдержалась, понимая, что это не лучшая идея.

Однако её реакция не осталась незамеченной. Рейнира гневно поджала губы, услышав её смешок. Поэтому Висенье пришлось срочно искать оправдание, чтобы сгладить ситуацию.

— О тебе тоже много чего говорят. И в основном это не самые приятные слухи. Но ты всё равно считаешь себя достойной кандидатурой, — девушка видела, что женщина хотела что-то возразить, но не дала ей этого сделать, продолжив свою речь: — Эйгон молод, и у него всё ещё впереди. Он может измениться, научиться всему необходимому и стать достойным правителем. Особенно если рядом с ним будут толковый Десница и добросовестные члены Малого совета, которые будут работать на благо Вестероса сообща.

— Ты в курсе, что подобные размышления в моём присутствии могут расцениваться как государственная измена? — строго спросила Рейнира. Однако Висенью это не испугало. Она почему-то была уверена, что, как бы мачеха ни гневалась, она не сможет причинить ей реальный вред.

— Да, это было бы так, если бы ты была коронованной королевой. Но сейчас корону носит Эйгон, и на Железном троне тоже он. Поэтому сомневаться в его праве на власть — это государственная измена.

Бледные щёки Рейниры вспыхнули от возмущения. Она поднялась, чтобы завершить неприятный разговор, который грозил перерасти в ссору, и поскорее уйти.

— Тебе повезло, что я хорошо к тебе отношусь. Если бы на твоём месте сейчас был кто-то другой, я бы немедленно потребовала, чтобы ему вырвали язык. Но в твоём случае я просто сделаю вид, что этого разговора не было.

Решительно сказав это, женщина направилась к лестнице. Она успела подняться на несколько ступеней, когда Висенья окликнула её.

— Рейнира! Эйгон не стремился стать королём! — осознав, что её недавняя стратегия не только не сработала, но и ещё больше настроила Рейниру против брата, девушка решила изменить подход. — Это мать и дед убедили его, что он должен занять трон. С самого детства они внушали ему, что если он не сделает этого, то ты придёшь и казнишь всю его семью.

— Что ж, это не так далеко от истины, — сказала Рейнира, остановившись на лестнице. — Когда я прибуду в столицу, с войной или без, мне действительно придётся казнить всех своих конкурентов на трон.

Висенья видела, какими мучительными были для женщины эти слова. Однако это было единственное решение, на которое она была готова пойти, чтобы защитить своих наследников и сохранить мир во всём Вестеросе.

«В отличие от моего отца, Рейнере не чуждо сострадание. Я могу сыграть на этом и попытаться убедить её не причинять вред Эйгону», — быстро смекнула девушка.

— Ты думаешь, ваш отец хотел бы этого? Чтобы ты пришла и убила своих братьев?

Рейнира возмущённо повернулась к ней.

— Не братьев, а узурпаторов, которые осмелились посягнуть на то, что принадлежит мне по праву.

— И в каком же законе говорится о твоих правах на престол? — Висенья понимала, что ей стоит молчать, но, как и у многих Таргариенов, её эмоции взяли верх над рассудком. — Разве король Визерис где-то прописывал, что трон может перейти к женщине, а первой наследницей должна быть его дочь? Нет, он этого не сделал. Вместо этого, следуя андальским традициям, он завёл двух наследников мужского пола.

Рейнира, с трудом сдерживая злость и возмущение, запахнула плотнее полы халата и продолжила подниматься по лестнице. Было ясно, что если она сейчас же не уйдёт, то не сможет больше контролировать свой гнев и накажет падчерицу.

Висенья тоже понимала, что в этой ситуации разумнее всего промолчать и признать своё поражение. Попытки продолжить разговор могли быть равносильны тому, чтобы встать на пути дракона, который готовится изрыгнуть пламя. Это было смертельно опасно. Однако Висенья также осознавала, что это её последний шанс достучаться до Рейниры. И она не могла упустить его.

— Ты никогда не думала, что ваш отец сделал тебя наследницей только из чувства вины? Ведь он, как и многие мужчины, хотел себе сына. И, насколько мне известно, в своём стремлении он совсем не щадил твою мать. Он заставлял её снова и снова пытаться зачать ребёнка. Но все мальчики умирали ещё до рождения. И чтобы спасти последнего, Визерису пришлось вырезать его из чрева ещё живой жены. Это привело к её мучительной смерти и к огромному чувству вины у короля. Ведь его жертва оказалась напрасной: долгожданный наследник всё равно умер, не прожив и дня.

— Нет, я не думала об этом, — ответила Рейнира, явно солгав. А затем, скорее убеждая себя, чем Висенью, она добавила: — Отец выбрал меня наследницей, потому что считал меня достойной. Сидеть на Железном троне — мой долг перед семьёй и богами.

— А потом он, возможно, передумал и выбрал для тебя более спокойную судьбу. Ведь сейчас ты действительно счастлива и имеешь всё, о чём только может мечтать женщина. У тебя есть заботливый и любящий муж. Замечательные и послушные дети. В твоём распоряжении целый замок, а титул принцессы уже гарантирует тебе и твоим потомкам безбедную жизнь. Разве этого мало?

— По сравнению с тем, чтобы быть королевой и иметь всё… Да, это мало, — честно призналась женщина, остановившись на вершине лестницы и оглянувшись на стоявшую внизу падчерицу.

— Ты же понимаешь, что консервативно настроенные мужчины-лорды никогда не согласятся видеть тебя на троне, так же как они не согласились с кандидатурой моей бабушки. Это противостояние не закончится никогда и приведёт к множеству проблем. Чем больше ты будешь им возражать, отстаивая свои права, тем сильнее будешь настраивать их против себя. И однажды это приведёт к войне и твоему неизбежному свержению.

— И что мне делать?! — не сдержавшись, громко и эмоционально воскликнула Рейнира. Она всплеснула руками, и этот жест, казалось, выражал её отчаяние. Вопрос не был задан Висенье, он был обращён скорее к самой себе. Но, как и раньше, женщина не находила на него ответа. Однако Висенья отважилась предложить ей свой вариант решения проблемы.

— Отрекись от трона в пользу брата.

— Вот уж нет! Исключено.

— Но почему? Это же наилучшее решение для всех. Для тебя, потому что твоя спокойная и сытая жизнь никак не изменится. А если повезёт, вы с отцом даже сможете добиться более выгодных условий. Для Эйгона, потому что он поймёт, что его старшая сестра — не монстр под кроватью, которого нужно бояться, а просто человек. Родной человек, с которым можно и нужно дружить. Ведь именно этого хотел ваш отец в свои последние дни жизни — чтобы вы все примирились и поддерживали друг друга. Только так Дом Дракона будет сильным и сможет исполнить пророчество Эйгона Завоевателя. Как мы сможем объединить всех людей, когда у нас в семье нет единства?!

Рейнира хранила молчание. Это был хороший знак. Похоже, слова Висеньи заставили её задуматься. Поняв, что она на верном пути, девушка подошла к подножию лестницы и, тщательно подбирая слова, снова обратилась к мачехе:

— В твоих руках наши жизни и благополучие всего Вестероса. Всё сейчас зависит только от твоего решения.

В зале снова повисла тишина. Она длилась так долго, что Висенье уже даже стало страшно, что же ей ответит мачеха.

«Неужели она будет продолжать стоять на своём? — нервно покусывая губы и выжидающе глядя снизу вверх на Рейниру, думала девушка. — Возможно, мне стоило больше рассказать ей о тяжёлой судьбе Эйгона. Акцентировать внимание именно на этом. Ведь в отличие от Рейниры он действительно был лишён всего. И только получив нежеланную корону, он обрёл хоть что-то. Так странно. За всё, что я сегодня сказала, Рейнира вполне может лишить меня жизни. Но я почему-то по-прежнему ставлю благополучие Эйгона выше своего. Наверное, это и есть настоящая любовь. Когда жизнь другого человека тебе дороже собственной.»

— Я подумаю над этим, — сухо сказала Рейнира, прервав молчание.

— Спа…

— Я подумаю, но ничего не обещаю, — уточнила она и, словно поставив точку в разговоре, скрылась за дверью.

И всё же Висенья была вне себя от счастья. Хотя Рейнира не согласилась сразу, она обещала подумать над предложением. Это было хоть и небольшое, но важное достижение.

Этот разговор стал для девушки серьёзной проверкой на прочность, но она успешно прошла это испытание, продемонстрировав все свои красноречивые способности. Ей помогли мудрость, которую она переняла от своей бабушки, и знания, полученные из множества прочитанных книг.

«Теперь я могу убеждать людей почти так же хорошо, как Эймонд. Возможно, вскоре мы даже сможем посоперничать в этом умении», — восторженно подумала Висенья. И тут же её охватило странное чувство уверенности, что скоро такая возможность представится.

Вспомнив, что обещала Джейсу и Люку поговорить с ними, девушка в приподнятом настроении поспешила обратно в библиотеку.