Dark sky, bright stars | Тёмное небо, яркие звёзды (гет)

Я сидела в тени штор, перебирая галеон между пальцев и раздумывая. Он мерцал в последнем свете дня, полоской попадающем в комнату, а я пыталась понять, что делать дальше. Потом, будто к чему-то придя, я потерла его и стала ждать. Я не чувствовала ни волнения, ни страха, а только тихое, словно издали слышимое, ожидание.

Я не ощутила никакой особой встряски — только мягкое колыхание воздуха. И лишь щелчок аппарации возвестил о прибытии визитера.

— Лили, — произнёс он, как всегда, любезно и чуть вкрадчиво. — Ты звала меня?

Мой взгляд невольно упал на стопку пергаментов, аккуратно сложенных на столе. Я указала на них, стараясь скрыть хоть малейшую нервозность в голосе.

— Я сделала все задания в этом месяце, — сказала я, чувствуя, как слова срываются с губ механически.

Он молча прошёл к столу, взял пергаменты и повертел их в руках, а затем также тихо убрал куда-то в мантию.

— Хорошо, Лили, — сказал он наконец. — Я передам их твоим профессорам.

Он замолчал, стоя рядом, как будто ожидая чего-то ещё.

— Ты же позвала меня не только ради этого? — Его взгляд был мягким, но таким проницательным...

Тишина. Долгая.

— Я убила вампиров, — выдохнула я, чувствуя, как слова словно отрываются от меня сами собой, несмотря на все попытки удержать их.

Дамблдор не удивился. Как будто это был пустяк. Он лишь чуть наклонил голову, поглядывая на меня своими мудрыми глазами.

А вот я очень даже удивилась, хоть и не изменилась в лице.

— Но вы это и так знали, не так ли? — Я попыталась зацепиться за хоть что-то в его взгляде. — И про то, что здесь живут вампиры-вегетарианцы и оборотни-перевертыши тоже.

Он смотрел на меня как на ребёнка, который только что получил неутешительный ответ на свой наивный вопрос.

— Как твое обучение окклюменции? — резкая смена темы не вызвала должного раздражения, видимо, я слишком устала.

— Я... стараюсь. Что-то даже получается, — пробормотала я. — Почему вы спрашиваете? Нашли мне учителя?

Директор погладил свою седую бороду, стрельнув глазами.

— Почти. Я уже заприметил отличного профессионала, осталось подготовить пару вещей.

Я почувствовала, как в груди защемило. Его слова звучали обнадёживающе, но в то же время настораживали. Кто этот человек? Я всеми фибрами души надеялась, что не Снейп.

— Кто он? — спросила я, стараясь не выдать своего беспокойства. — Вы можете хотя бы назвать имя?

Дамблдор задумался на мгновение, как будто взвешивая, сколько информации можно мне открыть.

— Пока что я предпочитаю оставить это в тайне, — наконец сказал он. — Но поверь, Лили, когда придёт время, ты всё узнаешь. А пока сосредоточься на своих занятиях.

Я вздохнула, чувствуя, как моё любопытство сталкивается с его привычной скрытностью. Но спорить с Дамблдором было бесполезно — он всегда оставлял за собой последнее слово.

— Хорошо, — сказала я, смирившись. — Я постараюсь.

Он кивнул, и его взгляд стал чуть мягче.

— Это всё, о чем я могу попросить. А теперь, — он сделал шаг назад, и я почувствовала, как воздух вокруг нас снова заколыхался, — мне пора. Удачи, Лили.

Он исчез так же тихо, как и появился, оставив меня наедине с моими мыслями. Я подошла к окну и посмотрела на голубое небо. Кто бы ни был этот загадочный учитель, я чувствовала, что его появление изменит что-то в моей жизни. Но пока что оставалось только ждать.

И готовиться.

* * *

Неделя прошла ординарно, не оставив ярких следов на сознании, и я вновь оказалась в том самом цикле, у которого не было ни начала, ни конца. Школа, тренировки с Элис, домашние задания для обеих школ.

Кажется, я успевала совсем немного — или, наоборот, слишком много — и все время пребывала в какой-то прострации. Но не было дня, чтобы я не вздыхала по Эдварду, хоть и старалась это скрыть. Он всегда оставался в каком-то месте моего сознания.

И вот наступил тот день — Хеллоуин. Я осталась дома. Чарли, казалось, понимал. Он ничего не сказал, но я знала, что он тоже чувствует. Его грусть была не видна, но она, без сомнения, была. Он всё же скорбел по сестре.

День был тихим. Чарли ушёл на работу, оставив меня одну в доме. Я сидела на диване, завернувшись в плед, и смотрела документальный фильм про животных.

Я взяла в руки старую фотографию, которую Чарли дал мне несколько недель назад. На ней была моя мама — молодая, улыбающаяся, с лёгким румянцем на щеках. Я провела пальцем по её лицу, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. Я никогда не знала её, но её образ всегда был со мной. Как и образ отца.

Внезапно я услышала тихий стук в дверь. Я вздрогнула, оторвавшись от фотографии, и посмотрела в ту сторону. Не так много людей могли побеспокоить меня посреди учебного дня. Я встала, подошла к двери и открыла ее.

Он был одет в тёмный свитер, который подчёркивал его бледность. Сейчас Эдвард казался ещё более неземным, чем обычно.

— Что ты здесь делаешь? — пробормотала я, всё ещё не веря, что он действительно стоит передо мной.

— Тебя не было в школе, — произнёс он мягко, его голос был как шёлк, нежно лоснящийся по коже. — Я решил тебя проведать.

Я отошла в сторону, позволяя ему войти.

— Заходи, — я махнула в сторону гостиной, но, похоже, это было лишнее. Он прошёл мимо меня, как всегда, с магическим спокойствием и величием.

Его взгляд прошелся по хаосу на диване и рядом — пачки с чипсами, пустые чашки, стопка учебников и телевизор, на котором как раз показывалось, как лев охотится на антилопу. Он хмыкнул, будто это было в порядке вещей, и сел на диван, не особо заморачиваясь.

Он сразу вытянул ноги, расслабился, а потом, без особого выражения на лице, взглянул на меня.

— Вернись на свое место, — его взгляд был таким же ровным и непринуждённым, как всегда. — Тут уютнее.

Я слишком устала краснеть, поэтому просто села рядом, замоталась в плед, а он обнял меня за плечи. Мы сидели так, молча, не требуя ничего друг от друга. Телевизор показывал картину дикой природы, где лев уже заканчивал свою трапезу.

— Сегодня Хеллоуин, — ровно сказал он, взгляд его был сосредоточен на экране.

— Я знаю, — ответила я, сжав плед чуть крепче и прижимаясь к нему еще сильнее, будто это могло дать мне больше уверенности.

— Ты не празднуешь. — Его голос был тихим, безэмоциональным.

— Нет, — сказала я, не поднимая взгляда.

— Мне не следует спрашивать, почему? — спросил он, и в его голосе появилась лёгкая нотка любопытства.

Я тяжело вздохнула, но мне захотелось выговориться.

— Волдеморт пришёл в наш дом в Хеллоуин, — прошептала я, чувствуя, как комок в горле становится ещё больше.

Эдвард не ответил сразу. Его рука на моём плече слегка сжалась, как будто он пытался передать мне свою поддержку без слов. Я закрыла глаза, чувствуя, как воспоминания нахлынули на меня.

— После того, как Он убил моих родителей, меня отправили к Дурслям, — начала я усталым голосом. — Тётя Петунья — сестра моей мамы, но она никогда не любила её. И уж тем более не любила меня.

Я замолчала, вспоминая те годы. Эдвард не прерывал, его рука всё так же лежала на моём плече, но теперь он слегка притянул меня ближе, как будто пытаясь защитить от воспоминаний.

Мне не хотелось говорить о Дурслях.

— Я думала, что так будет всегда. Что я никогда не выберусь из этого. Но потом, в один день, всё изменилось.

Эдвард слегка наклонил голову, касаясь подбородком моей макушки.

— Что случилось? — спросил он тихо.

— Мне пришло письмо, — ответила я, и в голосе прозвучала лёгкая улыбка. — Письмо из Хогвартса. Школы магии и волшебства.

Эдвард поднял руку, чтобы поправить мои растрепанные волосы.

— Я даже не знала, что я — ведьма. Никто никогда мне об этом не говорил. Дурсли, конечно, знали, но они скрывали это от меня. Они ненавидели всё, что связано с магией.

Я захихикала, вспоминая тысячи сов на Тисовой улице.

— Оно приходило снова и снова, пока дядя Вернон не сбежал с нами на какой-то остров, думая, что это поможет. Но в ту ночь...

Я замолчала, вспоминая тот момент.

— В ту ночь появился Хагрид. Огромный, добрый человек, который рассказал мне правду. О моих родителях, о магии, о том, кто я такая. И он отвёз меня в волшебный мир.

— Звучит как начало новой жизни, — сказал он.

— Это и было началом, — согласилась я. — В Хогвартсе я впервые почувствовала, что кому-то нужна. У меня появились друзья. Я узнала о мире, который был скрыт от меня всю мою жизнь. Но...

Я замолчала на короткое время.

— Но Волдеморт никогда не исчезал полностью. Он всегда был где-то там, в тени. И каждый Хеллоуин он напоминал мне о том, что забрал у меня всё.

Мы посидели в тишине, каждый погружённый в свои мысли. Телевизор продолжал показывать документалку, но я уже не обращала на него внимания. Вместо этого я достала из нагрудного кармана пижамы колдографию. На ней мой отец кружил маму в танце. Они оба смотрели в камеру и улыбались, их лица светились счастьем.

Я протянула ее Эдварду. Он взял колдфото осторожно, никак не реагируя на движение людей на ней. Хотя я уверена, что внутренне он удивлен.

— Ты очень похожа на маму, — сказал он наконец, его голос был мягким, почти шёпотом.

Я сжала губы, пряча почти незаметную улыбку.

— Я знаю, — тихо произнесла я, не поднимая взгляда. — Это, в основном, первое, что мне говорят те, кто ее знал.

Было так удобно лежать на его плече, что я даже не заметила, как сон медленно окутал меня своим мягким покрывалом. Проснулась я лишь от звука открывающейся двери. Вздрогнула, но не сразу подняла голову, чувствуя, как она тяжело опускается на диван.

Я перевела взгляд на телевизор, который показывал какой-то скучный сериал, не имеющий ничего общего с дикой природой. Всё вокруг казалось размытым, словно я всё ещё находилась в полусне. Оглядевшись, я заметила, что диван стал аккуратнее: мусор исчез, чашки и обёртки от чипсов куда-то пропали, будто их и не было.

Эдварда тоже здесь не было.

Я чуть пошевелилась и почувствовала под головой подушку. Я даже не помнила, когда она появилась. Это было странно — не совсем реально. Почти как сон, который, возможно, я сама придумала.

Я медленно поднялась с дивана, чувствуя, как мышцы слегка ноют от долгого лежания. Потянулась, ощущая, как суставы слегка хрустят, а в голове остаётся лёгкая тяжесть. Сделав пару шагов, я направилась в сторону кухни.

— Привет, — раздался голос Чарли, когда я остановилась в дверях, теребя конец пледа.

Я выдохнула, немного сбитая с толку.

— Привет, — ответила я тихо, пытаясь скрыть беспокойство в голосе.

Он снял ботинки, поставил сумку в угол и пошел на кухню.

— Как ты? — спросил он, открывая холодильник и вынимая бутылку сока.

Я слегка покачала головой, надеясь, что моё лицо не выдаёт моих мыслей.

— Всё нормально, — сказала я, не добавляя ничего лишнего.

Чарли взял стакан и, заметив, что я всё ещё стою в дверях, наклонил голову.

— Чем занималась весь день? — спросил он мягко, но в его голосе я уловила осторожность.

Я замолчала. Сколько времени прошло?

— Спала, — ответила я, стараясь не делать слишком долгих пауз. — Устала, видимо.

Чарли нахмурился, но не стал задавать лишних вопросов. Слишком уж это была деликатная тема — Хеллоуин.

— Я, наверное, пойду дальше спать, — тихо произнесла я, стараясь избавиться от ощущения тяжести в груди.

Чарли кивнул ещё раз, но на этот раз его взгляд стал чуть мягче.

— Хорошо, — сказал он просто. — Отдыхай, Лилс.

Я повернулась и направилась к своей комнате, надеясь, что темнота и тишина помогут мне отогнать беспокойные мысли.

Но, открыв дверь, я замерла на пороге.

Эдвард стоял у окна, его силуэт выделялся на фоне ночного неба. Он обернулся, и его янтарные глаза встретились с моими.

— Я не хотел уходить, не попрощавшись, — сказал он тихо.

Я закрыла дверь за собой и подошла к нему, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. Я протянула руку и взяла его за ладонь. Было страшно, но это не имело значения. Я не хотела, чтобы он уходил.

Я вспомнила совет Элис. Сделать первый шаг? Легко сказать.

Я сделала шаг ближе, чувствуя, как его холодное дыхание касается моей кожи.

— Ммм, Эдвард, — пробормотала я.

Он слегка наклонился, будто пытаясь понять, что я хочу сказать. Пожалуй, это был лучший момент. Я поднялась на цыпочки и осторожно прикоснулась губами к его.

Его губы были холодными, но мягкими. Он не отстранился, но и не ответил сразу. Казалось, время остановилось.

И вдруг он ответил. Его рука обвила мою талию, притягивая меня ближе. Его поцелуй стал глубже, но всё ещё оставался нежным, как будто он боялся причинить мне боль. Я чувствовала, как мир вокруг нас исчезает, оставляя только нас двоих.

Но с этим человеком не может быть все просто.

Я не успела даже осознать, как оказалась на кровати. Всё случилось слишком быстро — одно мгновение мы нежно касались губами, а в следующее он уже прижимал меня к матрасу, нависая сверху. Его пальцы сомкнулись на моих запястьях, холодные, цепкие.

Я бы, возможно, и почувствовала боль, если бы изнутри не полыхала неукротимым огнем, распалявшим каждую клеточку тела. Я заглянула в его глаза и чуть не потерялась в их бездне.

Сам демон прижимал меня к кровати.

Я вздрогнула, но не от страха — от дикого возбуждения.

Эдвард склонился ниже, его губы нашли мою шею. Холодные, просто ледяные. Он целовал её медленно, слишком медленно, смакуя момент и нагоняя еще больше напряженного ожидания.

Я затаила дыхание.

Его острые зубы скользнули по моей яремной вене, лёгкий нажим — и я задрожала.

Меня бросило в жар. Я стиснула зубы, но дыхание вырвалось рваным стоном. Всё внутри меня напряглось, не зная, бояться ли этого ощущения или утонуть в нём.

— Эдвард… — прошептала я, не узнав свой голос.

Он не ответил, но, кажется, пришел в себя. Его руки сжали мои запястья сильнее, удерживая на месте, но, в конце концов, отпустили. Я сразу же зарылась пальцами в его волосы, цепляясь за него, притягивая ближе, не давая уйти. Его пряди были шелковистыми, скользили между моими дрожащими пальцами.

Эдвард застыл. Его дыхание было похоже на рычание, пальцы на мгновение вцепились в простыни по обе стороны от меня, а сам он уткнулся лицом куда-то в район моей ключицы.

Через пару минут он поднял голову. Его глаза всё ещё оставались бездонными чёрными, но в них больше не было животного безумия. Я осторожно провела пальцами по его щеке, ощущая ледяную гладкость кожи.

— Прости, — выдохнул он, голос был хриплым, словно он только что преодолел чудовищную внутреннюю борьбу.

— За что? — прошептала я, не отводя взгляда.

Он медленно, почти задумчиво провёл большим пальцем по внутренней стороне моего запястья, туда, где бешено колотился пульс.

— За то, что поставил тебя в такое положение. Похоже, я снова повел себя не как джентльмен.

Я тихо рассмеялась.

— Кажется, я сама хотела оказаться в этом положении.

Он снова уткнулся лицом мне в шею, холодное дыхание заставило волосы на затылке встать дыбом.

— Хочешь остаться? — мой голос был почти неслышим.

— Я не должен, — тихо пробормотал он, оставляя легкий поцелуй на коже, но не отстранился.

Я улыбнулась — слабая, немного дрожащая улыбка.

— Но ты хочешь?

Он приподнялся и прикрыл глаза, будто собирался с мыслями, а потом медленно наклонился, почти касаясь лбом моего.

— Хочу. Больше, чем ты можешь представить.

Я провела кончиками пальцев по его щеке, затем ниже, к линии челюсти.

— Тогда останься, — прошептала я.

Он медленно наклонился, его губы коснулись моих, и я почувствовала, как мир вокруг нас снова исчезает.

Поцелуй был нежным, почти робким, но в нём была такая страсть, что у меня закружилась голова. Я обвила руками его шею, притягивая ближе, чувствуя, как его холодное тело прижимается к моему.

Мы лежали так, погружённые в тишину и темноту, пока наши губы медленно исследовали друг друга. Эдвард был осторожен, как будто боялся сделать что-то не так, но я чувствовала, как его контроль постепенно ослабевает.

Его рука скользила по моему бедру, холодная и сильная, но в то же время нежная, прежде чем закинуть мою ногу себе на талию. Его пальцы лениво перемещались по чувствительной коже, рисуя узоры, от которых у меня перехватывало дыхание.

В конце концов он оторвался от моих губ, заставив меня обиженно заурчать. Эдвард тихо засмеялся, его грудь слегка завибрировала.

— Ты ужасно милая, когда ворчишь, — прошептал он, скользнув холодными пальцами по моей щеке.

Я хотела было возмутиться, но он вдруг легко перекатился на бок, увлекая меня за собой, так что я оказалась в его объятиях. Он уткнулся носом мне в затылок, обхватив руками, как будто никогда не собирался отпускать.

— Всё, спи, — пробормотал он, его голос был чуть хриплым, но умиротворенным.

— Ты не уйдёшь? — прошептала я, сжимая его пальцы своими.

Он вздохнул, прижимаясь ещё крепче.

— Никуда не уйду, — довольно пробормотал он мне в волосы.