Dark sky, bright stars | Тёмное небо, яркие звёзды (гет)

Я никогда не была особенной.

Жила тихой, неприметной жизнью в пригороде Лондона, где тучи и серость были такими же привычными, как чашка чая в пять по английской традиции. У меня не было трагичной истории, кроме той, что я рано потеряла родителей. Но даже это со временем стало просто фактом биографии, частью меня, но не определяющим меня целиком.

Меня воспитывала тётя — самая обычная, но занятая своей семьей и бытом женщина. Я никогда не жаловалась. Просто жила. Ходила в школу, делала домашку, иногда смотрела фильмы с двоюродным братом, слушала музыку, гуляла в парке. Самая обычная жизнь самой обычной девушки.

Но всё изменилось, когда семейные обстоятельства заставили меня переехать. Не то чтобы я была против — я не привязывалась к местам, мне было всё равно, где жить. Просто мысль о переезде в какой-то захолустный американский городок под названием Форкс звучала не просто странно, а будто издевательски.

Форкс. Дождливый, серый, зажатый среди лесов и гор. Там жил Чарли Свон — мой новый опекун. Двоюродный брат моей матери, но для меня он просто «дядя». Я практически не знала его. Он не знал меня.

Хотя, нет. Это лишь легенда для всех, кроме самых посвященных.

На самом деле я сбежала. Как трусиха.

Ладно, это тоже говорит моя самоуничижающаяся натура. В реальности всё куда более прозаично — меня просто прятали здесь, как какой-то трофей. Как ценную, но всё-таки вещь.

Волдеморт воскрес.

Да, именно так. Не одно из десятка дурацких имен, которые придумали ему мои испуганные сограждане. Волдеморт. И я не боюсь произносить его имя. Я уже встречалась с ним лицом к лицу. И когда сказала это слово ему в лицо, в красных глазах заполыхала ярость.

Я хотела остаться. Хотела сражаться.

Но, как оказалось, моё мнение никого не интересовало.

Забавно, как быстро те, кто восхищался твоей храбростью, вдруг решают, что тебе лучше спрятаться за чьей-то спиной.

Я не смогла пойти против родных — они были в большинстве. Они решили, что так будет лучше. Безопаснее. Теперь, вместо того чтобы сражаться, вместо того чтобы быть полезной, я оказалась отодвинутой на второй план, заточённой в этом крошечном дождливом городке на другом континенте.

Где, как все надеялись, меня никто не достанет и даже не станет искать.

«Пока не придет время», — сказал Дамблдор.

Я понятия не имела, когда это «время» настанет. И настанет ли вообще.

Но мне предстояло жить в этом новом, чужом мире, делая вид, что я такая же обычная, как все вокруг. Честно говоря, я не умела сидеть сложа руки и смиренно ждать своего часа. В Форксе мне предстояло выдать себя за обычную школьницу. Завести «друзей», делать домашку, ходить на вечеринки. Просто чтобы не выделяться и придерживаться легенды.

А я, как назло, всегда умела находить неприятности. Даже не успев заехать за черту города, я уже чувствовала, что здесь тоже что-то не так. Что-то в этом городе, в его жителях, в самом воздухе — было странным. Никогда в моей жизни ничего не заканчивалось просто так. И что-то подсказывало мне, что Форкс — не исключение.

Чарли показался мне довольно неловким человеком, хотя он явно был рад моему приезду. Судя по всему, ему было здесь довольно одиноко.

— Ну что ж, добро пожаловать, — сказал он, открывая дверь дома.

Я шагнула внутрь и огляделась. Всё здесь выглядело… старо. Не в смысле антикварного уюта, а скорее в духе человека, который не любит перемен. Коричневые обои, слегка потёртая мебель, телевизор с толстым экраном, стопка газет на журнальном столике.

Чарли прокашлялся, очевидно, чувствуя ту же самую неловкость, что и я.

— Твоя комната наверху, вторая дверь справа. Если что-то нужно — говори. Я особо не готовлю, но пиццу заказывать умею, — он усмехнулся, надеясь разрядить обстановку.

Я кивнула, подхватывая свою сумку.

— Спасибо, дядя Чарли.

Наверху было не лучше — та же атмосфера заброшенности. Комната выглядела так, будто тут давно никто не жил. Всё вполне пригодно для жизни, но безлико. Я вздохнула, села на кровать и провела рукой по покрывалу. Вот так вот — на другом континенте, в чужом доме, с незнакомым человеком. Но это же не конец света, правда? На что здесь тогда я, если не смогу внести хоть чуточку уюта этому дому?

Снизу послышался шум — Чарли возился на кухне. Я спустилась вниз, чтобы не зацикливаться на собственных мыслях.

— Ты уже успела осмотреться? — спросил он, увидев меня.

— Да, — я пожала плечами. — Здесь тихо.

Чарли кивнул:

— Да, Форкс такой. Тихий. Спокойный.

Я не сказала ему, что чувствовала в этом городе что-то странное, необъяснимое. Возможно, это была просто моя привычка ожидать беды.

Мы поужинали в молчании. Чарли не был разговорчивым, но в этом было даже что-то приятное — никто не пытался лезть в душу, расспрашивать о проблемах. Он сидел напротив, ковыряя вилкой остатки картошки, время от времени поглядывая на меня. Я могла чувствовать, что он хотел что-то сказать, но не знал, с чего начать.

— Фелиция, — наконец произнес он, словно подбираясь к какой-то важной теме.

— Лили.

Чарли остановился, слегка удивленно приподняв голову.

— Что? — спросил он, не сразу понимая.

— Лили, — повторила я, чувствуя, как мне стало немного легче. — Я предпочитаю свое второе имя.

Чарли удивлённо посмотрел на меня, но быстро кивнул, как будто это было единственно правильное решение.

— Лили, — он произнес это с ноткой грусти, по-видимому, вспоминая сестру. — Ладно. Если тебе что-то нужно, говори. Я уже записал тебя в школу. Твой директор почему-то попросил дать тебе мою фамилию.

— Да, Лили Свон. — ответила я, стараясь звучать спокойно, хотя внутри ощущала, как снова сжимается грудь по неизвестной причине. — Фамилии моих родителей довольно известны в моем мире, а вся эта авантюра затевалась для сокрытия. Поэтому это довольно логично.

Чарли слегка нахмурился, не до конца понимая всей серьезности задницы, в которой я нахожусь, но, в силу своей доброй натуры, принял к себе под крыло родную кровь, даже не зная всех нюансов.

— Ладно, — произнёс Чарли, видя, что я не хочу продолжать эту тему. — Если что-то нужно, не стесняйся. Мы с тобой попробуем наладить здесь быт.

Я кивнула. В какой-то момент мне стало легче. Несмотря на всю отстойность ситуации, Чарли был хорошим человеком, и, похоже, действительно хотел мне помочь. Его забота была тихой, но искренней.

И я решила, что постараюсь. Если этот город был моим убежищем на время, то я постараюсь принять его. Для начала, хотя бы ради Чарли, он мне понравился. Я бы не хотела подводить его.

Мы закончили ужин в тишине, и я почувствовала, как расслабляюсь. Несмотря на все странности и тревоги, этот вечер показался на удивление спокойным. Наверное, это новый опекун на меня так действует. Никаких криков, как в доме у Дуслей, никаких презрительных взглядов и оскорблений. И почему Дамблдор сразу не отдал меня этому человеку?

Чарли встал из-за стола и потянулся.

— Ну, я, наверное, посмотрю бейсбол, — сказал он, неуверенно останавливаясь на месте. — Ты, если что, присоединяйся.

Я улыбнулась, чувствуя, как его неловкость передается мне. Он был добрым, но всё равно ощущалось, что оба мы не совсем понимаем, как дальше строить отношения в новых условиях.

— Я помою посуду, — предложила я, когда он уже был на полпути к двери. — А потом разберу свои вещи. Так что, может быть, в другой раз.

Он остановился, обернувшись ко мне.

— Ну, если тебе не сложно… Спасибо. Я редко ем дома, поэтому всегда забываю про посуду. Справишься?

Я кивнула, уже начиная собирать со стола тарелки и приборы. Чарли улыбнулся и исчез за дверью.

Я осталась одна на кухне, в тишине, только лёгкое гудение холодильника нарушало покой. Мытье посуды — странно успокаивающее занятие.

После того как я закончила мыть посуду, я убрала кухню, вытирая стол. Было уже поздно, и на улице темнело. Я решила, что лучше не задерживаться. Приняв душ, я пошла наверх в свою комнату.

Моя новая комната. Стены были окрашены в тусклый бежевый цвет, на полу — светлый ковёр, который явно видел лучшие дни. Мебель была простой, но достаточно функциональной: кровать, комод, стол со стулом и книжная полка, на которой было несколько пустых полок. Единственное окно выходило на задний двор, и в нем виднелись лишь высокие деревья, скрывающие всё вокруг.

Я подошла к окну, отодвинув шторы. В темноте была только куча темных силуэтов — старые деревья, их ветви слегка покачивались от ветерка. Довольно жутковато, если знаешь, что может скрываться в темноте. Но я быстро отбросила эти мысли. Здесь я в безопасности, не стал бы Дамблдор прятать меня тут, если бы здесь было что-то опасное.

Я вернулась к кровати и села на край. Сумка, которую я бросила на пол, теперь лежала рядом, и я знала, что мне нужно разложить вещи. Открыв ее, я достала свои вещи и начала складывать их в комод. Несколько футболок, пару свитеров, джинсы, кое-что для сна и косметика — стандартный набор.

В какой-то момент я остановилась, поднимая старую фотографию. Мои мама и папа. Они оба улыбаются, выглядят такими счастливыми, полными жизни. Я невольно почувствовала, как сжалось сердце. Какую же жизнь я потеряла?

Закончив с вещами, я снова села на кровать, поддавшись тишине. Моя рука потянулась к карману, где я всегда носила палочку. Только это была не моя палочка.

Я скользнула пальцами по её поверхности. Длинная, с лёгким изгибом, но точно не той уникальной магической силой, которую я ощущала в своей. Нет, эта палочка была чужой, и каждый раз, когда я держала её в руках, ощущение того, что я использую что-то не своё, наполняло меня беспокойством.

Моя палочка — та, что была изготовлена из остролиста с пером феникса — находилась под надзором Министерства Магии. Поэтому мне дали контрабандную палочку.

Я ощущала себя преступницей в бегах. Я тихо хихикнула. Да уж, мне было бы смешно, если бы не было так грустно.

Пытка старшей школой начнется только на следующей неделе, а сейчас пора спать. Я улеглась на кровать, натянув на себя одеяло. Комната была чужой, но, по крайней мере, кровать оказалась удобной. Сквозь щель в шторах пробивался тусклый свет фонаря, отбрасывая длинные тени на стены. Я закрыла глаза, пытаясь прогнать тревожные мысли. Но стоило мне начать проваливаться в сон, как что-то резко изменилось.

Сон накрыл меня тяжёлым, удушающим одеялом.

Я снова была там.

Холодный воздух, пропитанный запахом сырой земли, лип к коже. Темнота окутывала кладбище, нарушаемая лишь вспышкой зелёного света.

— Avada Kedavra!

Я не успела даже крикнуть, как Седрик рухнул на землю. Его пустые глаза были устремлены в небо, но он больше ничего не видел. Всё внутри меня сжалось, но я не могла двинуться.

Жуткий хохот разорвал воздух.

Волдеморт стоял передо мной, бледный, со змеиными чертами, со сверкающими красными глазами. Он поднял свою палочку, и меня тут же скрутили путы.

— Преклоняй колени.

Я не могла дышать.

— Преклоняй колени!

Я пыталась вырваться, но ноги подогнулись сами. Мир качнулся перед глазами. Палочка выскользнула из рук, крик застрял в горле.

Огненная боль пронзила руку, словно что-то жгло меня изнутри. Я закричала.

И проснулась.

Я села в постели, тяжело дыша. В комнате было темно, только лунный свет пробивался сквозь шторы. Сердце бешено колотилось в груди, а ладони вспотели. И Чарли. Стоял в проеме двери, со страхом и ужасом в глазах. Вот черт.

— Прости.

Чарли смотрел на меня с явным беспокойством. В свете из коридора его силуэт казался размытым, но выражение лица я видела слишком хорошо — тревога и растерянность.

— Ты кричала, — тихо сказал он.

Я провела рукой по лицу, пытаясь стереть остатки сна вместе с липким потом.

— Просто… кошмар, — пробормотала я, чувствуя, как голос предательски дрожит.

Чарли сдвинул брови, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

— Я могу чем-то помочь?

— Нет. Всё нормально, у меня есть зелье от кошмаров, просто сегодня забыла выпить, — ответила я, натянуто улыбнувшись.

Чарли продолжал смотреть на меня, явно сомневаясь, но в итоге лишь кивнул.

— Ладно… Если что-то понадобится — ты знаешь, что можешь обращаться.

— Спасибо, Чарли, — тихо сказала я.

Он задержался на секунду, но затем развернулся и вышел, прикрыв за собой дверь. Я дождалась, пока его шаги затихнут, затем повернулась к тумбочке и вытащила небольшой флакончик с мутноватой жидкостью.

Когда-то оно помогало. Первый месяц после Турнира я спала как убитая, стоило лишь выпить глоток. Но со временем привыкание сделало своё дело, и теперь… теперь оно было просто водой.

Я знала, что не имеет смысла пить его, но привычка заставила меня открыть крышку и сделать маленький глоток. Жидкость стекала по горлу, оставляя после себя лёгкий холодок.

Я легла обратно, уставившись в потолок. Сон всё равно не придёт.

Утро выдалось серым и пасмурным. Дождь не пошёл, но воздух был пропитан влажностью, и небо казалось тяжёлым, будто вот-вот обрушится на землю.

Я спустилась вниз, предвкушая неловкость. Чарли уже сидел за кухонным столом с чашкой кофе, уставившись в утреннюю газету. Услышав мои шаги, он поднял голову.

— Доброе утро, — сказала я, чувствуя себя немного виноватой. — И… прости за ночь. Не хотела тебя будить.

Чарли пожал плечами, делая глоток кофе, притворяясь, что его это совсем не волнует, чтобы не ставить меня в еще более неловкое положение. Золотой человек.

— Ничего страшного. Кошмары бывают у всех.

Я не была уверена, что он до конца верит в свои слова, но, по крайней мере, расспрашивать не стал.

Мы молча позавтракали. Я задумчиво крутила в руках ложку, обдумывая, как бы завести разговор. В конце концов, я решила, что пора внести хоть какие-то изменения в свою жизнь.

— Слушай, а что если… — я осторожно посмотрела на Чарли. — Может, съездим сегодня в строительный магазин? Хочу немного обновить комнату. Краску там купить, обои поклеить…

Чарли удивлённо моргнул, а потом его лицо смягчилось.

— Ты правда хочешь этим заняться?

— Ну да. Если мне здесь жить, пусть комната будет… немного моей.

Кажется, Чарли испытал огромное облегчение от этого предложения. Неужели ему настолько хочется, чтобы мне было комфортно в его доме? Такое отношение настолько сильно контрастировало с отношением Дурслей, что я даже ненадолго зависла, но потом встряхнулась.

— Так что, поедем?

Чарли ухмыльнулся сквозь усы, и, кажется, немного смутился.

— Конечно.

Следующая неделя прошла в краске, пыли и запахе клея.

Мы с Чарли отправились в строительный магазин и долго выбирали цвета. С обоями, конечно, пришлось повозиться. Я остановилась на спокойных, тёплых оттенках — что-то уютное, не слишком кричащее, но при этом далёкое от стерильной безликости, которая была в комнате раньше. Чарли лишь хмыкнул, когда я засомневалась, не слишком ли светлый цвет я выбрала.

— Ты же не в пещере жить собралась, — сказал он, небрежно покачав банку белил для оконной рамы.

Тот факт, что Чарли оказался не только золотым человеком, но и мужчиной с золотыми руками, проявился почти сразу — все, за что он брался во время ремонта, выходило идеально.

Я пыталась быть полезной, честное слово, но в какой-то момент он просто забрал у меня кисть и, прищурившись, сказал:

— Давай-ка я.

И это было правильное решение.

Постепенно работа вошла в ритм: я больше подавала материалы, чем работала, а Чарли — основательно и уверенно доводил до идеала каждую деталь. Мы много разговаривали, порой спорили, а в промежутках между этими моментами понемногу узнавали друг друга.

После нескольких дней работы я, наконец, стояла посреди своей обновлённой комнаты и вдыхала запах свежей краски и клея. Окна были распахнуты настежь, впуская прохладный ветер, который трепал занавески.

— Ну, теперь это действительно твоя комната, — Чарли стоял, опершись о дверной косяк, скрестив руки на груди.

Я обернулась к нему, улыбаясь:

— Да. Спасибо тебе за помощь.

Он только кивнул, принимая благодарность молча — это было в его духе.

Я опустилась на кровать, проводя рукой по мягкому покрывалу. Впервые в жизни моя комната выглядела так, как того хотела я. И также это был мой первый настоящий дом, в котором никто не смотрел на меня, как на бремя.

— Завтра первый день в школе, — вдруг сказал Чарли. — Готова?

Я на секунду задумалась. Готова ли я? Честно говоря, не совсем.

— Думаю, да, — ответила я, стараясь звучать уверенно.

Чарли хмыкнул, но в глазах мелькнуло что-то похожее на одобрение.

— Верно. Не переживай. Форкс — городок небольшой, новенькие тут редкость, так что да, к тебе будет внимание… но это ненадолго.

Я только кивнула. Завтра мне предстояло столкнуться со всем этим — с пристальными взглядами, с новыми учителями, с людьми, которые уже давно знают друг друга. Как будто я врываюсь в чужую историю, пытаясь найти в ней место для себя.

— Если что, я в участке до самого вечера, — продолжил Чарли. — Но после школы можешь заехать, если вдруг… ну, если захочешь.

Этот неуклюжий жест заботы почему-то тронул меня. И все-таки, ему тут очень скучно одному. Я улыбнулась:

— Спасибо, Чарли.

Он кивнул и ушёл, оставив меня наедине с тишиной.

* * *

Утро началось с нервного ожидания. Я проснулась раньше будильника, лежала и смотрела в потолок, пока серый свет за окном постепенно разгонял ночную тьму. Сегодня был мой первый день в новой школе, и, несмотря на все попытки убедить себя, что это просто ещё один день, внутри всё сжималось от тревоги.

Я встала с кровати, потянулась и подошла к окну. Новые занавески, которые мы с Чарли повесили накануне, мягко колыхались от утреннего ветерка из открытой форточки. На улице было тихо, только где-то вдалеке слышалось пение птиц. Форкс просыпался медленно, как будто нехотя.

— Лили, ты встала? — снизу донёсся голос Чарли.

— Да, уже собираюсь! — крикнула я в ответ, быстро направляясь в ванную.

После душа я надела то, что заранее подготовила с вечера: простые джинсы, тёмную футболку и лёгкую куртку. Ничего яркого, ничего, что могло бы привлечь лишнее внимание. Я не хотела выделяться, хотя понимала, что в таком маленьком городке новенькая всё равно станет объектом любопытства.

Спустившись вниз, я обнаружила Чарли на кухне. Он стоял у плиты, жарил яичницу и что-то напевал себе под нос. На столе уже стояла чашка кофе для меня.

— Доброе утро, — сказал он, обернувшись. — Завтрак почти готов.

— Спасибо, — я села за стол, чувствуя, как запах яичницы и кофе немного успокаивает мои нервы. Было непривычно ждать, пока кто-то другой сделает за тебя завтрак.

Чарли поставил передо мной тарелку с яичницей и тостами, затем сел напротив с собственной порцией.

— Я не особо мастер в приготовлении завтраков, — пробормотал он, пряча смущение за кружкой кофе.

Я заметила мелкие кусочки скорлупы в своей тарелке, но не стала ничего говорить. Чарли старался, и это было видно. Яичница, правда, оказалась слегка пересолена, но я лишь улыбнулась про себя. Да, Чарли точно не привык готовить дома. Видимо, его обычный рацион состоял из пиццы и полуфабрикатов.

— Всё вкусно, спасибо, — сказала я, делая вид, что всё в порядке.

Чарли кивнул, но в его взгляде мелькнуло что-то вроде сомнения. Он, кажется, сам понимал, что его кулинарные навыки оставляют желать лучшего.

— Эм, Чарли, — начала я осторожно, — если хочешь, я могу готовить завтраки. И ужины тоже. Тётя научила меня неплохо готовить.

Он поднял глаза от тарелки, слегка удивлённый.

— Ты уверена? Я не хочу тебя обременять.

— Нет, всё в порядке, — я улыбнулась. — Мне даже нравится готовить. Это всегда было моей любимой работой по дому.

Чарли задумался на секунду, а потом кивнул.

— Ну, если тебе правда не сложно, то я не против. Только предупреждай, если что-то понадобится купить. Я не всегда помню, что есть в холодильнике.

— Договорились, — я согласилась, чувствуя, как внутри появляется лёгкое тепло. Это было что-то вроде еще одного маленького шага к тому, чтобы сделать этот дом своим.

Мы доели завтрак в тишине, но теперь она была более комфортной. Чарли, кажется, немного расслабился, а я почувствовала, что могу внести что-то полезное в нашу новую жизнь. После завтрака я собрала тарелки и отнесла их к раковине.

— Ладно, я поехал, — сказал Чарли, вставая из-за стола. — Удачи в школе. Если что, звони.

— Спасибо, — я кивнула, чувствуя, как тревога снова подкрадывается. Но теперь, с мыслью о том, что вечером я смогу приготовить что-то вкусное, она казалась чуть менее пугающей.

Дождя не было, но влажность ощущалась в каждом вдохе, словно город был окутан лёгкой дымкой. Я шла по тихим улочкам Форкса, разглядывая дома и редкие машины, которые проезжали мимо. Городок действительно был маленьким и спокойным, но в этой тишине чувствовалась какая-то странная напряжённость, как будто что-то невидимое витало в воздухе.

Чарли предложил купить машину, но я оказалась за неимением прав. Научиться водить было бы заманчиво, но, возможно, позже. Школа оказалась недалеко — всего пятнадцать минут прогулочного шага, поэтому, пока что, было ни к спеху.

Это было небольшое здание из красного кирпича, окружённое деревьями. На парковке уже стояло несколько машин, а у входа толпились ученики. Я остановилась на мгновение, наблюдая за ними. Они смеялись, разговаривали, обменивались шутками — обычная школьная жизнь. Но я чувствовала себя чужой, как будто смотрела на всё это через стекло.

Тряхнув головой, я направилась к зданию, обозначенному невзрачной вывеской «Администрация». Я вдохнула поглубже и толкнула дверь, войдя внутрь. В офисе секретаря было тихо, пахло бумагой и каким-то слабым ароматом кофе. Свет из небольших окон падал на стопки папок и канцелярские принадлежности, аккуратно разложенные на столе. Вдоль стен тянулись стеллажи с архивами, на которых красовались выцветшие таблички с годами выпусков.

За стойкой сидела женщина средних лет в строгом сером кардигане. Её короткие волосы были уложены слишком аккуратно, словно лаком склеены в одно целое. В сочетании с тонкими, сжатыми губами и цепким взглядом поверх очков она напоминала мне мадам Пинс. Но тут её губы тронула крошечная, почти хитрая улыбка, и сходство сразу исчезло.

— Чем я могу помочь? — спросила она, не сводя с меня оценивающего взгляда.

Я почувствовала, как её взгляд скользнул по моей одежде, волосам, даже по обуви. Она явно пыталась уловить какую-нибудь деталь, за которую можно было бы зацепиться, словно уже прикидывала, что именно расскажет своим подругам на следующем обеде.

— Я новенькая… — начала я, но не успела договорить.

— Фелиция Свон? — перебила она меня, уже протягивая руку к стопке бумаг на столе.

Я не изменилась в лице, хотя очень захотелось скривиться.

— Фелиция Лили Свон, — поправила я её, выдерживая взгляд. — Но я предпочитаю Лили Свон.

Женщина подняла брови, но не стала комментировать. Только пожала плечами и вытащила из папки несколько листков.

— Хорошо, Лили Свон, — в её голосе слышалась лёгкая насмешка, хотя, хоть убейте, я не понимала, что она так прицепилась.

Она придвинула ко мне бумаги и постучала по верхнему листу ногтем.

— Вот твоё расписание, карта школы и пропуск. Потеряешь — заходи сюда, выдадим новый.

Я молча взяла документы. Расписание выглядело обычно: математика, английский, история, биология… стандартный набор, это вам не Хогвартс.

— У тебя первый урок — английский, — добавила женщина, мельком заглянув в список. — Преподаватель мистер Мэйсон. Кабинет 321, третий корпус, второй этаж. Думаю, кто-нибудь из ребят поможет тебе сориентироваться.

Женщина протянула мне ещё один лист, аккуратно развернув его передо мной.

— Вот формуляр на подпись, — сказала она, постукивая ногтем по верхнему уголку. — Преподаватели должны расписаться, что ты посетила первый день занятий. После уроков занесёшь мне обратно.

Я взглянула на бумагу — стандартная форма, несколько строк, где требовались подписи учителей.

— Хорошо, — кивнула я, складывая листок поверх остальных документов.

— Удачи, — добавила секретарь, её голос прозвучал ровно, но мне показалось, что в уголках губ проскользнула тень усмешки.

Я повернулась и направилась к выходу, чувствуя её взгляд у себя на затылке. Когда дверь закрылась за мной, я наконец позволила себе выдохнуть.

Теперь оставалось только одно — найти кабинет 321 и пережить первый день в новой школе.

Вернувшись на парковку, я была удивлена, как сильно изменилась обстановка. Свободных мест уже не было, и везде сновали ученики — громкие разговоры, смех и шаги, топающие по асфальту, заполняли пространство. Я же по-прежнему ощущала себя как зритель, стоящий за стеклом, отгороженный от этой активной жизни.

Стараясь слиться с местностью, я накинула капюшон, опустила голову и начала копаться в карте школы, пытаясь добраться до класса раньше, чем меня кто-нибудь заметит.

Но, видимо, не повезло. Мне помешал какой-то совершенно невоспитанный подросток, напугав чуть ли не до заикания.

Не успела я шагнуть, как почувствовала резкий рывок за локоть. Я вздрогнула и резко обернулась, едва не выронив карту. Передо мной стоял парень с торчащими во все стороны волосами и не самой здоровой кожей.

— Эй, ты новенькая, Фелиция Свон? Я Эрик — глаза и уши этой школы! Будем знакомы.

Я моргнула, пытаясь осознать произошедшее. Парень улыбался так, словно моё появление было важнейшим событием года.

— Лили, — машинально поправила я, выдергивая руку из его хватки.

Эрик не обратил на это особого внимания. Он смерил меня взглядом, словно оценивал новый экспонат в музее, и продолжил:

— Ну да, Лили, так Лили! Уже весь Форкс знает. Племянница шефа полиции, прямиком из Англии! Ты даже представить не можешь, какое это здесь событие.

— Сомневаюсь, что это так уж интересно, — пробормотала я, скрестив руки на груди.

— Ты не понимаешь, — важно заявил он, подняв палец вверх, словно профессор на лекции. — В нашем болоте новенькие появляются редко, а такие — так вообще никогда. Может, дашь интервью для газеты?

Я прищурилась, пытаясь понять, шутит он или говорит серьёзно. Судя по воодушевлению в его глазах, второй вариант был более вероятен.

— Интервью? — переспросила я, невольно фыркнув.

— Ну да! — Эрик расплылся в широкой улыбке. — Я ведь редактор школьной газеты. Должен следить за всеми важными событиями. А твоё появление — однозначно одно из них!

— Это звучит... лестно, но я, пожалуй, пас, — спокойно ответила я, надеясь, что он не станет настаивать.

— Ладно, — протянул он, но в голосе звучала неуверенность. Я чувствовала, что он не оставил этой идеи. — Может, потом передумаешь.

— Может, — уклончиво ответила я, точно зная, что не собираюсь передумывать.

Эрик задумчиво кивнул, а затем хлопнул в ладони:

— Так, а куда ты вообще направляешься?

— В 321-й кабинет. Английский.

— О, отлично! Я тоже туда! Пойдём, покажу дорогу, а то тут у нас можно заплутать.

Я вздохнула. В одиночку искать кабинет, конечно, было бы приятнее, но, похоже, теперь у меня нет выбора.

— Ладно, веди, — кивнула я, слабо улыбнувшись.

Эрик радостно развернулся и зашагал вперёд, решительно наслаждаясь ролью гида. Я последовала за ним, надеясь, что этот день не станет ещё более странным.

Мы пересекли парковку, лавируя между потоками учеников, которые группировались в небольшие компании или направлялись к корпусам. Погода, хоть и без дождя, оставалась пасмурной — воздух был густым, влажным, и от этого кожа казалась липкой.

Эрик не замолкал ни на секунду.

— Так вот, слушай, если хочешь вписаться, есть несколько вещей, которые надо знать! Во-первых, у нас тут своя иерархия, — он начал загибать пальцы. — Спортсмены тусуются отдельно, но у них всё окей, если ты не пытаешься забрать их место за обедом. Драмкружок немного странноватый, но милые ребята. Газета, конечно, самая крутая, но ты пока не оценишь. Ну и ещё у нас есть...

Я уже давно отключилась от его болтовни, думая о возможности наконец-то остаться в одиночестве.

— Эй, ты меня вообще слушаешь? — возмутился Эрик.

— Да-да, конечно, — ответила я, даже не стараясь звучать убедительно.

— Ну, вот и отлично. Потому что мы пришли! — он театрально раскинул руки, указывая на дверь с номером 321. — Добро пожаловать в царство английской литературы и мистера Мэйсона. К сожалению, у меня уже есть сосед по парте, поэтому, надеюсь, и тебе попадется нормальный.

Я глубоко вдохнула, стараясь не показать, насколько меня утомил этот утренний спектакль, и толкнула дверь в класс.

Помещение оказалось типичным для школьного кабинета: длинные ряды парт, доска, стол учителя у окна. На стенах висели плакаты с цитатами классиков и их портретами. Все, практически, как и в младшей школе в Лондоне. Хорошо, что здесь нет Дадли.

Ученики расселись неравномерно. Кто-то сидел группами и что-то обсуждал, кто-то одиноко листал учебник. Меня сразу несколько человек окинули любопытными взглядами, но никто не сказал ни слова.

— Ну, удачи, — Эрик хлопнул меня по плечу и скрылся в глубине класса, занимая своё место.

Мистер Мэйсон был лысеющим мужчиной лет сорока с небольшим брюшком, неудачно скрытым под свитером с ромбами. Он поднял на меня глаза поверх очков, когда я остановилась перед его столом.

— Мисс Свон, верно? — сразу догадался он.

— Да, — кивнула я и протянула ему формуляр. — Мне сказали, что вы должны расписаться.

Он взял лист, бегло пробежался по нему взглядом и достал ручку.

— Добро пожаловать в класс, — сказал он, ставя подпись. — Надеюсь, вы быстро освоитесь. Можете занять любое свободное место.

— Спасибо, — ответила я и, забрав бумагу, направилась к последнему ряду.

Краем глаза я снова заметила Эрика, который с явным интересом наблюдал за каждым моим шагом. Я скользнула между рядами и заняла место у окна за последней партой. Здесь было тише, а вид на мокрые деревья за стеклом создавал какое-то ощущение покоя и уединённости.

Рядом никто не сидел, что было даже к лучшему. Я поставила рюкзак на соседний стул и разложила перед собой тетрадь, стараясь выглядеть занятой. В классе постепенно становилось плотнее и громче — ученики оживлённо переговаривались, кто-то смеялся, кто-то перебирал записи. Я чувствовала на себе сверлящие взгляды, но никто не подходил.

Мистер Мэйсон начал урок, но я с трудом могла сосредоточиться. Внимание, которое мне оказывали, пусть даже молчаливое, тяготило. Учитель откашлялся, привлекая внимание, и класс начал затихать. Он поднялся со своего места и обвёл нас взглядом.

— Так, ребята, давайте начнём. Надеюсь, все готовы к новой теме?

Я поймала на себе ещё один взгляд — на этот раз от девушки со светло-русыми волнистыми волосами. Она сидела двумя рядами впереди и почему-то смотрела на меня чуть дольше, чем было бы прилично. Но стоило нашим глазам встретиться, как она быстро отвернулась.

Я прикусила губу и сделала вид, что внимательно рассматриваю свою тетрадь. Как же я ненавидела повышенное внимание. Видимо, мне всю жизнь просто с этим не везет.

Я попыталась отбросить ненужные мысли, сосредоточившись на словах мистера Мэйсона. Он что-то объяснял про американскую литературу, упомянул Фицджеральда и «Великого Гэтсби».

Конечно же, я ничего из этого никогда не читала. В Хогвартсе вообще плюются от всего магловского, но я-то должна была подумать над этой проблемой. Мерлин, ну какая тупица. Как можно было прийти в школу совершенно неподготовленной? Снейп бы точно смаковал твою тупость, Лили, молодец.

— Итак, раз мы теперь обсуждаем символизм в литературе, давайте поговорим о зелёном огне в романе. Что он, по-вашему, означает?

В классе повисло молчание. Несколько человек явно надеялись, что их не спросят. Я продолжала смотреть в окно, надеясь, что учитель не обратит внимания на новенькую.

Но удача на этот раз не была на моей стороне.

— Мисс Свон, — раздался голос мистера Мэйсона. — Как вы думаете?

Я моргнула, переведя взгляд на учителя. Отлично. Первый же урок, и я уже в заднице.

Я судорожно попыталась вспомнить хоть что-то полезное. В голову лезла какая-то ерунда, но молчать было нельзя. Затем перед глазами возник зеленый луч проклятья, но эту картинку я еще быстрее выбросила из своего разума.

— Ну… — начала я, стараясь не выглядеть полной идиоткой. — Зелёный цвет довольно часто ассоциируется с природой. А природа, в свою очередь, с надеждой.

— Интересная мысль, — мистер Мэйсон слегка кивнул, хотя в его голосе слышалась сдержанная оценка. — И действительно, зелёный цвет может символизировать надежду. Но в Великом Гэтсби он приобретает более сложное значение. Кто-нибудь может дополнить?

Я тихо выдохнула, когда внимание класса переключилось на какого-то парня в переднем ряду, который тут же начал тараторить что-то про несбыточные мечты и материальные амбиции. Я же вернулась к своему привычному занятию — делать вид, что записываю что-то важное.

Ну, с учетом того, что в моей голове было совсем пусто, ответ вышел не откровенно провальным. И все таки не зря меня зовут Фелиция — в подобных ситуациях удачи было не занимать. Имя, конечно, подошло бы мне куда лучше, если бы удача распространялась и на остальные аспекты моей жизни, а не только на случайные спасения от позора.

Оставшееся время урока тянулось мучительно медленно. Я склонилась над тетрадью, бесцельно водя ручкой по бумаге, делая вид, что конспектирую. Сердце ещё немного колотилось после неожиданного вопроса, но, кажется, я выкрутилась. Мистер Мэйсон продолжал лекцию, кто-то отвечал, кто-то зевал, кто-то украдкой проверял телефон под партой.

Наконец, раздался долгожданный звонок. Я быстро начала собирать вещи, с облегчением осознавая, что впереди хотя бы короткая передышка. Правда, следующий урок — политология, а это ещё один предмет, в котором я совершенно не разбиралась. Отлично. Просто замечательно.

Я уже собиралась выйти из класса, но внезапно почувствовала, как кто-то останавливает меня лёгким касанием руки.

— Эй, привет.

Это оказалась та самая русоволосая девушка, чей взгляд я неоднократно ловила во время урока.

Теперь, когда она стояла так близко, я смогла разглядеть её лучше: светло-русые волосы спадали мягкими волнами, а карие глаза искрились любопытством. Она улыбалась — широко, самоуверенно, будто уже знала, что я не смогу проигнорировать её.

— Ты же новенькая, да? — спросила она, не дожидаясь ответа. — Я Джессика.

— Да, — кивнула я. — Лили.

— Лили? — Джессика слегка склонила голову, будто пробуя имя на вкус. — Классно. Я думала ты Фелиция.

— Ммм, да, я предпочитаю второе имя, — пробормотала я, натянуто улыбаясь.

Джессика удивлённо вскинула брови.

— О, понятно. Когда Эрик сказал, мы ему не поверили.

Я мысленно застонала. Как же сложно знакомиться с людьми, когда они думают, что уже заочно всё о тебе знают.

— Хорошо, Лили, — легко согласилась Джессика, её карие глаза заинтересованно сверкнули. — Так ты из Англии?

Я кивнула, не особо желая вдаваться в подробности. Чем меньше разговоров о моём прошлом, тем лучше.

— Круто! — оживилась Джессика. — И как тебе тут, в Форксе?

— Мокро, — ответила я после короткой паузы.

Джессика рассмеялась.

— Да уж, это точно. Я всю жизнь тут живу, и когда-нибудь мечтаю выбраться из этого болота.

Я вежливо улыбнулась, надеясь, что на этом разговор закончится, но Джессика явно не собиралась оставлять меня в покое.

— Слушай, а ты уже с кем-нибудь подружилась?

— Эм… Я тут всего пару часов.

— Ну вот, считай, что теперь ты знаешь меня! — радостно объявила она, будто всё уже решено.

Я снова мысленно вздохнула.

— У тебя какой сейчас урок?

— Политология.

— О, мне рядом! — её глаза радостно вспыхнули. — Пошли вместе, покажу дорогу.

Сопротивляться было бесполезно. Я просто кивнула, и мы вышли в коридор, растворяясь в потоке студентов.

Дальнейшие три урока прошли в том же духе, и всех их я делила с Джессикой. Она была нормальной девчонкой, но очень уж разговорчивой. Казалось, у неё никогда не кончаются темы для обсуждения — от школьных сплетен до каких-то нелепых историй о том, как кто-то опозорился на вечеринке.

Я кивала, поддакивала в нужных местах и надеялась, что она скоро сама заметит, как быстро я устаю от всего этого, и мне не придется ей грубить. Но, казалось, ей было это нипочем. К обеду у меня гудела голова.

Когда мы подошли к столовой, Джессика с энтузиазмом схватила меня за руку.

— Пошли, я познакомлю тебя со всеми! Мы всегда сидим за одним столом!

Я мысленно застонала, но быстро напомнила себе: «Держи себя в руках, Лили, у тебя легенда. Ты должна быть как все».

Я глубоко вдохнула и натянула свою самую дружелюбную улыбку.

— Звучит... здорово, — выдавила я, прекрасно понимая, что выбора у меня всё равно нет.

Толпа учеников растекалась по столовой, кто-то уже занимал столики, кто-то вставал в очередь за едой. Здесь было шумно, слишком шумно, и я почувствовала, как внутри зарождается знакомое ощущение перенасыщенности. Слишком много голосов, слишком много запахов, слишком много внимания. Хоть чем-то это место напоминало Хогвартс.

Но я держалась.

Джессика уверенно вела меня сквозь хаос, пока не остановилась у одного из длинных столов, за которым уже сидело несколько человек.

— Эй, ребята, знакомьтесь! — весело объявила она. — Это Лили, она новенькая!

Несколько пар глаз уставились на меня. Я заставила себя улыбнуться.

— Привет.

— Лили? — спросил темнокожий накаченный парень, который мог бы даже показаться красивым, если бы не сказал эту реплику, уже успевшую набить оскомину. — Я думал, ты Фелиция.

Я чуть заметно сжала зубы, но сохранила вежливое выражение лица.

— Второе имя, — коротко объяснила я.

Парень пожал плечами, будто ему было всё равно, и вернулся к своему бургеру.

— Это Тайлер, — пояснила Джессика, не обращая внимания на его не слишком дружелюбный тон. — А это Анджела и Майк... Эрика ты уже знаешь.

Я старалась запомнить имена, но все они сливались в один сплошной поток. Они были снова слишком громкими, все, кроме Анджелы — тихой девушки с длинными тёмными волосами, которая лишь мягко улыбнулась мне, не сказав ни слова.

— Садись! — Джессика потянула меня за руку, и я опустилась на скамейку рядом с ней.

Я ещё не была уверена, хочу ли вообще есть, но взяла бутылку воды и неторопливо открутила крышку, просто чтобы занять руки.

— Так, Лили, рассказывай, — с энтузиазмом начал Майк, светловолосый парень с очень дружелюбной улыбкой. — Почему переехала в Форкс?

Я заранее знала, что этот вопрос неизбежен.

— Семейные обстоятельства, — ответила я максимально нейтрально.

— А в Англии где жила? В Лондоне?

— Почти, — покачала я головой. — В пригороде.

— Круто, — протянул Майк, решительно заинтересованный. — У вас там, наверное, всё по-другому, да?

Я слегка пожала плечами, делая вид, что обдумываю ответ.

— Ну… да, архитектура отличается… — Я решила не вдаваться в детали. Обсуждать британские магловские пригороды — последнее, чем мне хотелось сейчас заниматься. И особенно вспоминать проклятый дом Дурслей.

— Ой, ну конечно, наверное еще климат, — фыркнула Джессика. — Везде лучше, чем в этом унылом Форксе.

— Я бы не сказала, что Лондон — самое солнечное место.

— Ну, всё равно, там хотя бы есть что поделать, — вздохнула Джессика, ковыряя вилкой в тарелке. — А здесь… дождь, туман и больше ничего.

— Неужели совсем ничего интересного? — спросила я больше из вежливости.

— Ну… — протянула она, накручивая прядь волос на палец. — Иногда можно выбраться в Сиэтл или Порт Анджелес. Иногда бывают вечеринки. Иногда Майк позорится перед всей школой.

— Эй! — возмутился Майк, но его смех показал, что он не особо обижен.

Я слабо улыбнулась.

— Ладно, — продолжила Джессика, опираясь локтями на стол. — А ты вообще чем любишь заниматься?

Я на секунду замерла.

Что я люблю? Отличный вопрос. Честно говоря, у меня не было никакого хобби, которым можно было бы просто так поделиться. «Ну, я люблю летать на метле и ловить супербыстрые летающие мячики» — звучало бы не очень.

— Эм… читать, — выбрала я безопасный вариант.

— Классно! — вдруг оживилась Анджела, до этого молчавшая. — А что любишь?

— Приключения, в основном, и детективы, — ответила я, надеясь, что это закроет тему.

— О, тогда тебе должен был понравиться сегодняшний урок по литературе, — подала голос ещё одна девушка, Лорен, с явным сарказмом в голосе, по-видимому намекая на мой сегодняшний прокол с ответом на занятии.

Я мысленно застонала. Похоже, я снова начинаю наживать себе недоброжелателей с первого же дня.

И всё бы ничего, но в какой-то момент я снова почувствовала на себе чей-то взгляд.

На этот раз он был почти физически ощутимым, словно кто-то внимательно изучал меня, разбирая по частям.

Я медленно подняла голову.

За дальним столиком сидели несколько человек. Они не смеялись, не переговаривались, даже не ели. Просто сидели, погружённые в себя, слишком молчаливые, слишком идеальные, словно сошедшие с обложки журнала.

Но меня привлек не весь стол. Меня привлек один конкретный человек.

Парень с бронзовыми волосами.

Он смотрел на меня.

И, Мерлин его дери, с ним точно было что-то не так.

Я всегда настороженно воспринимал появление новых людей поблизости от моей семьи, особенно, когда они переезжают в такие маленькие городки, где население статично, и каждое изменение ощущается как шумная буря, нарушающая незыблемую тишину.

Имя Фелиции Свон я теперь слышал чаще, чем чье-либо другое. А ведь девчонка еще даже не приехала. Слухи начинают распространяться быстрее, и их уже никак не остановить.

Одни утверждали, что она будет сильно выделяться, другие — что вряд ли уж слишком изменит этот город. Кто-то говорил, что она невероятная красавица, кто-то — что эксцентричная и загадочная. Парни уже фантазировали о том, как влюбятся в неё или влюбят её в себя. Девушки — как поставят её на место или, наоборот, примут в свою компанию.

Примитивные, пустые подростковые мыслишки.

Я бы предпочёл их не слышать, но, увы, моя природа лишила меня этой привилегии.

Я ощущал раздражение от самой идеи, что она, еще даже не приехав, уже нарушает привычное течение жизни. И меня, конечно же, как и всех из нас, больше всего волновала безопасность нашей семьи.

— Ничего необычного, Эдвард, — заявила Элис с лёгким оттенком раздражения, когда я в очередной раз попытался расспросить её.

Она заглянула в будущее ещё до того, как я успел заговорить, и вздохнула:

— Я её почти не вижу. Значит, она не пересекается с нами.

Я наблюдал за ней издалека.

Фелиция — или Лили, как она представилась — не делала ничего особенного. Сидела со Стенли и её компанией, отвечала на вопросы, время от времени потягивала воду из бутылки.

Я даже не сразу понял, что именно меня в ней смущает.

На первый взгляд, она была обычной. Тихой, немного замкнутой. Отвечала, когда спрашивали, временами улыбалась, но без особого энтузиазма. Её движения были расслабленными, но в глазах проскальзывало напряжение.

Но не это заставило меня насторожиться.

Её мысли.

Точнее, их отсутствие.

Я слушал всех в этой столовой, как и всегда. Обычный шум, предсказуемый и невыносимый:

«Боже, почему сегодня так долго?» — Тайлер.

«Как бы позвать её сегодня на свидание…» — кто-то из парней двумя столами дальше.

«Опять Эрика надела мою кофту, хоть бы постирала…» — одна из девушек за соседним столом.

Но от неё — ничего.

Я попытался сконцентрироваться, уловить хоть что-то. Может, мешает расстояние?

Пустота.

И тогда она повернулась.

Её взгляд встретился с моим, и я замер.

Не смущённая, не испуганная. Она смотрела прямо на меня своими неестественно зелеными глазами — спокойно, почти испытующе.

Я не отвёл глаз.

Но и она тоже.

Это длилось всего пару секунд, но я почувствовал, как внутри разгорается странное беспокойство.

Она знала.

Она что-то чувствовала. Я готов был в этом поклясться.

Я резко отвёл взгляд и сжал пальцы в кулак, едва не смяв вилку в руке.

Фелиция Свон была опасной загадкой. А я ненавидел такие загадки.

— Что с тобой? — пробормотал Джаспер, почувствовав моё напряжение, и обращая внимание всей семьи на мое странное поведение.

Я медленно разжал пальцы, стараясь вернуть себе контроль.

— Ничего, — ответил я негромко.

Но Джаспер не выглядел убеждённым.

— Ты напряжён. Слишком.

Я молчал, пытаясь расслабить свое каменное тело. Джаспер не отрывал от меня взгляда, вероятно, оценивая уровень моего напряжения, но, к счастью, не пытался повлиять на мои эмоции. Пока что.

— Эта девчонка… — начал я, но осёкся.

Розали, до этого лениво игравшаяся со своим «обедом», склонила голову набок, заметно заинтересовавшись.

— Что с ней? — спросила она с ноткой раздражённого любопытства.

Я знал, что стоит мне сказать хоть одно неосторожное слово, и она мигом раздует это до чего-то значительного. А мне сейчас меньше всего хотелось обсуждать Фелицию Свон перед всей семьёй. Мне казалось, я должен разобраться с ней сам.

— Она… — Я замялся. Эммет и Элис смотрели на меня в ожидании. В конце концов, я просто неопределенно сказал: — Она отличается.

Эммет фыркнул.

— О, только не говори, что влюбился, — он широко ухмыльнулся, сверкнув зубами.

Я одарил его ледяным взглядом. Конечно, это была шутка, но настолько неуместная, что я уже представлял, как бы прокатил брата лицом по земле.

— Нет, — отрезал я и даже почувствовал, насколько резко прозвучал мой голос.

— Тогда в чём проблема? — Роуз прищурилась, её тон стал напряжённым.

Я колебался. Сначала Элис не видела Фелицию чётко, хотя и предполагала изначально, что это из-за того, что та не будет с нами контактировать. В свете последних событий, я уже не думал, что причина в этом. Теперь и мой дар сбоит на ней. Джаспер мог ощущать чужие эмоции. Нужно было обязательно узнать, что он думает о ней.

Так еще и это неприятное, свербящее чувство где-то в затылке, говорящее, что девка знает явно больше, чем мне бы хотелось. Это ощущение буквально прогрызало путь мне в мозг, инстинкты вопили благим матом.

— Я не слышу её, — сказал я наконец, решив не раскрывать всех карт. Тем более, возможно, это всего лишь необоснованная паранойя — в конце концов, никто из них больше не ощущает этого зудящего чувства.

За столом воцарилась тишина.

Эммет перестал ухмыляться. Розали замерла, её пальцы сжались на пластиковом подносе.

— Ты хочешь сказать… совсем? — медленно спросил Джаспер.

Я кивнул.

— Пустота.

Это было не просто странно. Это было невозможно.

Я снова взглянул на неё.

Фелиция сидела с ровной спиной, словно чувствуя мой препарирующий взгляд, её длинные ресницы плавно опускались, когда она слушала Джессику. На все вопросы она подбирала слова. Внимательно. Осторожно.

Её взгляд скользнул по столу и снова встретился с моим. И был быстро отведен. Я услышал, как ее сердце ускорилось, но потом так же быстро пришло в норму.

— Почему на тебя смотрит Эдвард Каллен, — услышал я ревность в голосе и мыслях Стенли.

— Кто?

— Каллен, — фыркнула Джессика. — Тот, кто сидит вон там.

Я уловил лёгкое движение — она краем глаза снова взглянула в мою сторону. Совсем на секунду.

— А… Поняла, — ответила она небрежно. — Не знаю.

Её голос был равнодушным.

И это раздражало меня ещё больше. Люди никогда не смотрели и не говорили о нас так равнодушно. Что с ней не так?

Я невольно напрягся, и тут же почувствовал, как Джаспер незаметно направил на меня волну спокойствия.

— Остановись, — пробормотал я сквозь зубы.

— Ты слишком зациклился, — ответил он вполголоса. — Если не хочешь привлекать внимания, то, может, перестанешь сверлить её взглядом? Мы поговорим об этом дома, а не здесь.

Я сжал челюсти, но всё же отвернулся.

Я чувствовала, как холодный, анализирующий взгляд проходит по мне снова и снова, как будто оценивая меня на каком-то неуловимом уровне.

Мгновение мы просто смотрели друг на друга.

Я не отвела глаз.

Он тоже.

Я почувствовала лёгкий холодок на затылке, но не позволила себе выдать даже намёк на дискомфорт.

Они бросались в глаза. В этом городе они сильно выделялись, и не только внешностью. За ту секунду, что длился наш немой обмен взглядами, я ясно ощутила, что он что-то ищет во мне, и этого чего-то явно не находит.

А потом, неожиданно резко, он отвёл глаза.

Я взяла бутылку с водой и сделала маленький глоток, хотя мое горло так и осталось сухим. Мои инстинкты обычно были правы. И сейчас они вопили об опасности.

— Почему на тебя смотрит Эдвард Каллен? — Джессика фыркнула, в её голосе прозвучала ревность.

Эдвард.

Вот как его зовут.

Я едва заметно пожала плечами.

— Кто?

— Каллен, — повторила она, скосив глаза в его сторону. — Тот, кто сидит вон там.

Я мельком глянула в его сторону, стараясь выглядеть незаинтересованной.

— А… Поняла. — Я сделала паузу, медленно пожав плечами. — Не знаю.

— Это странно, — пробормотала Джессика.

Ты понятия не имеешь насколько, хотелось мне сказать. Но я промолчала.

Теперь у меня появился интерес. И, кажется, проблема. Хотя, когда это Лили Поттер не имела проблем?

Я позволила себе ещё один быстрый взгляд на странную компанию за дальним столиком. Было бы странно не спросить, хотя это было последним, что я хотела сделать сейчас.

— Кто они такие? — спросила я у Джессики, стараясь вложить в голос лёгкое естественное любопытство, но без особого интереса.

Джессика тут же оживилась, довольная возможностью продемонстрировать свою осведомлённость.

— Это Каллены, — сказала она, понизив голос, словно раскрывая мне какой-то секрет. — Они все… ну, странные.

Я сдержала ухмылку на ее непосредственность.

— В смысле?

Джессика повернулась так, чтобы я могла лучше видеть их.

— Видишь, вон та девушка с длинными светлыми волосами? Это Розали. А рядом с ней — Эммет. Они встречаются. — Она закатила глаза. — А рядом с ними сидят Элис и Джаспер, тоже пара.

— Джесс, они не родственники. Доктор Каллен с женой усыновил их всех. — Решила вступиться Анжела. Если быть честной, она мне нравилась больше всех из их компании.

— Ну да, но всё равно… — пробормотала Джессика, недовольно пожав плечами.

Анджела лишь устало вздохнула, откровенно не желая развивать эту тему.

— Да, в них вообще много странного, — продолжила Джессика, явно наслаждаясь возможностью поделиться сплетнями. — Например, ты видела их родителей?

— Нет, я тут вообще никого еще не знаю.

— Доктор Каллен вроде как хороший врач и всё такое, но сам еще очень молодой… — Она понизила голос, словно выдавая страшный секрет. — Миссис Каллен не может иметь детей. Вот они и наусыновляли подростков, хотя самим еще и тридцати нет.

Мне стало неприятно обсуждать эту тему. Тема родителей и детей, сирот и опекунов до сих пор больно отзывалась в моем сердце.

— Не пойму, зачем усыновлять подростков, — с безразличием протянула Джессика, но в её голосе скользнула нотка высокомерия. — Они могли бы в таком случае наусыновлять младенцев, раз им так хочется детей.

Я сжала пальцы на бутылке с водой.

Злилась ли я на неё? Нет. Она понятия не имела, о чём говорила. Но её слова задели что-то внутри, что-то, что никогда не заживёт до конца.

— Чарли тоже усыновил подростка, — сказала я ровно, не глядя на неё.

За столом повисла короткая пауза.

— Что? — переспросила Джессика, моргнув.

Я посмотрела прямо ей в глаза.

— Я думала, он твой дядя и ты просто гостишь у него, — продолжила она, теперь уже менее уверенно.

Я услышала, как Анжела тихо выдохнула, а кто-то неловко зашевелился.

— Я сирота, — сказала я безразлично, словно это было простейшим фактом, не требующим обсуждения.

Джессика побледнела.

— О… Я…

Она запнулась, и я видела, как в её голове лихорадочно крутятся шестерёнки — что сказать, как исправить ситуацию, как выкрутиться.

— Я не знала, — подсказала я ей.

Она как-то жалко кивнула.

— Теперь знаешь, — спокойно ответила я и откинулась на спинку стула, сделав ещё один глоток воды.

Наступила неловкая тишина.

Анжела украдкой бросила на меня сочувственный взгляд, но, к её чести, не стала ничего говорить. Остальные за столом тоже выглядели напряжёнными — даже Майк, который обычно вёл себя шумно и беззаботно, вдруг уткнулся в свой поднос, не зная, как реагировать.

Джессика опустила глаза в тарелку, её щеки заметно покраснели.

— Прости, — пробормотала она, ковыряя вилкой кусок салата.

Я пожала плечами, словно для меня это ничего не значило.

— Всё нормально.

Это было неправдой. Но я давно привыкла произносить эти слова.

Джессика всё ещё выглядела не в своей тарелке. Было ли мне её жаль? Возможно. Я знала, что она не хотела меня задеть, просто не думала, прежде чем говорить.

— Просто в следующий раз подумай о том, что твои слова могут кого-то задеть, прежде чем их произносить.

Анжела, видимо, почувствовала, что разговор стоит перевести в другое русло, потому что неожиданно спросила:

— Ты давно знаешь Чарли?

Я улыбнулась уголком губ, благодарная ей за попытку разрядить обстановку.

— Почти нет, если честно. Мы виделись всего пару раз, когда я была младше. Но он брат моей мамы, так что…

Я не стала договаривать. Остальные, кажется, поняли и без этого.

— Ну, он хороший человек, тебе так весь город скажет, — сказала Анжела тепло. — Думаю, тебе повезло с ним.

Я кивнула. Чарли действительно казался хорошим человеком. Но семья? Это слово всё ещё давалось мне с трудом.

Джессика, похоже, всё же оправилась от смущения, потому что вернула себе более привычное выражение лица и попыталась снова взять разговор под свой контроль.

— Так вот, о Калленах, — сказала она, радуясь возможности вернуться к любимой теме, хотя больше и не затрагивать минное поле. — Я ведь не закончила!

Я кивнула, делая вид, что мне действительно интересно. На самом деле мой разум всё ещё был где-то далеко, в мечтах и снах, которые я давно научилась запирать в самые дальние уголки сознания, но сегодня они пробились через стену.

Но Джессика не заметила или предпочла не замечать. Она однозначно наслаждалась возможностью передать все местные сплетни новенькой.

— Так вот, — продолжила она с прежним энтузиазмом. — Они, конечно, все невероятно красивые, и могли бы быть популярными, но… немного отстраненные. Никто с ними особо не общается, потому что они держатся отдельно от всех.

— Может, просто у них такая дружная семья, что им больше никто не нужен? — предположила я.

— Может быть… — Джессика поморщилась. — Ну, ты же понимаешь. Это просто как-то неестественно.

Я понимала, о чем она говорила, и боялась оказаться правой. Во время подготовки к Турниру, мы с Гермионой перелопатили половину библиотеки Хогвартса, изучая магических существ высшей категории опасности.

Я чувствовала, как внутри всё холодеет. Это было нелепо. Абсурдно.

Но… если это правда?

Я украдкой снова посмотрела на Калленов. Гладкая, словно высеченная из мрамора кожа. Никаких морщинок, никаких покраснений. Глаза — странного, неестественного оттенка. Движения — слишком плавные, выверенные, точные. Либо совсем отсутствуют.

Нет.

Это же невозможно. Это был Форкс, самый магловский из всех магловских городков Америки.

Здесь не могло быть…

Я почти слышала голос Гермионы в своей голове: «Лили, ты иногда такая идиотка. Просто посмотри правде в глаза».

Я сглотнула.

— Может, у них просто хорошая генетика? — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Ха-ха, может. А может быть, док просто ставит на них опыты и проводит пластические операции каждый год. — влез в разговор Майк.

Я нервно рассмеялась над самой дебильной теорией, что когда-либо слышала. Даже слух о том, что я наследница Слизерина звучал более правдоподобно. Хотя, лучше бы он оказался прав. С каждым мгновением тревожное ощущение внутри нарастало.

Краем глаза я заметила, как самая маленькая из Калленов — девушка, похожая на лесную нимфу, грациозно встала, и танцующей походкой балерины подошла к мусорке, куда выбросила поднос нетронутой еды.

Я почти не дышала, наблюдая за ней.

Она двигалась слишком плавно. Слишком точно. Казалось, каждый её шаг был заранее просчитан, как будто она точно знала, как и куда поставит ногу за секунду до того, как это произойдёт.

Меня передёрнуло. Мерлин, помоги мне и вытащи меня отсюда.

— Нам пора, — сказала Анжела, поднявшись.

Я кивнула, взяла свой поднос и направилась за ней. У нас была биология, и, если честно, я была рада, что Джессики там не будет.

Мы шли по коридору, когда Анжела неожиданно сказала:

— Не обращай внимания на Джесс. Она любит поболтать, но не всегда понимает, когда нужно остановиться.

Я чуть улыбнулась.

— Да всё нормально.

Анжела посмотрела на меня с лёгким сомнением, но больше ничего не сказала.

Когда мы вошли в кабинет биологии, я невольно замедлила шаг. Комната была заполнена до отказа — почти все места уже заняты.

Я быстро огляделась, надеясь найти свободное место рядом с Анжелой, но, похоже, судьба сегодня решила проверить мои нервы на прочность. Единственное свободное место оказалось…

Рядом с Эдвардом Калленом.

Я почувствовала, как внутри всё сжалось. После того странного немого обмена взглядами в столовой мне совсем не хотелось проводить с ним весь урок. Тем более подтверждать свои опасения.

Анжела, слегка мне улыбнувшись, прошла к своему месту.

Вздох. Прекрасно.

Я уже пошла в направлении единственного свободного места, как попала под струю чертового воздуха от вентилятора. Ну холодрыга же на улице, какого тролля здесь эта хрень?

Я успела заметить, как Эдвард, сидящий рядом с тем самым свободным местом, вдруг весь напрягся. Его спина выпрямилась, пальцы на краю стола сжались так, что костяшки побелели. А взгляд, полный ненависти прожигал меня насквозь.

Я замерла на месте. Что за…?

Твою мать.

Он резко отвернулся к окну, но я видела, как его плечи напряжены, а пальцы всё ещё вцеплены в край стола.

Урок ещё даже не начался, а я уже хотела сбежать.

Но сбежать я не успела.

— Мисс Свон, прошу, занимайте место, — раздался голос мистера Баннера.

Я сжала зубы, когда он взял мой формуляр и, даже не глядя на меня, указал на единственное свободное место.

Рядом с грёбаным чудовищем, которое, похоже, хочет меня сожрать.

Я сглотнула, но заставила себя идти вперёд. Окей, Лили, не накручивай себя. Возможно, это просто… какая-то странная магловская фигня. Типа аллергии. Или нервного тика.

«Ты идиотка, Лили, если веришь в это»

Я осторожно поставила рюкзак на пол и опустилась на стул, стараясь быть как можно дальше от Каллена.

Его челюсти были стиснуты, руки сжаты в кулаки, а глаза… Мерлин, его глаза. Они были наполнены чем-то, что заставило меня вздрогнуть.

Голод.

Самый чистый, самый настоящий, незамутненный ничем голод.

Годрик, да он же еле сдерживается!

Я начала соображать с немыслимой скоростью. Каюсь, комплекс спасителя снова взыграл в полную силу. За себя я переживала в последнюю очередь. Меня волновали все мои одноклассники, наполнявшие аудиторию.

Если он нападёт… если он не выдержит… В классе было не меньше двадцати человек. У меня не было палочки.

Челюсти Каллена сжались ещё сильнее, и он чуть дёрнулся, словно собирался вскочить и… что? Убежать? Или броситься на ближайшего человека?

— Мистер Баннер, здесь очень душно, можно открыть окно? — я изо всех сил старалась, чтобы голос звучал спокойно, но в груди всё сжалось в тугой узел.

Может, свежий воздух разрядит обстановку. Может, он придёт в себя. Это была моя последняя надежда.

Учитель раздраженно прервался и посмотрел на меня, но все же кивнул, закатив глаза и махнув рукой.

Я вздрогнула, когда он сорвался с места. Каллен как ошпаренный подскочил, чтобы распахнуть это несчастное окно.

Движение было слишком резким. Слишком быстрым. Он буквально метнулся к окну и рывком распахнул его настежь, так что створки со стуком ударились о стену.

В класс хлынул ледяной воздух, пробежав по коже мурашками. Несколько человек обернулись, кто-то даже подпрыгнул от удивления.

Я вцепилась пальцами в край стола.

Каллен застыл у окна, сгорбившись, словно борясь сам с собой. Его пальцы так сжали подоконник, что я была уверена — ещё немного, и дерево треснет.

Я не сводила с него глаз.

Он не дышал.

Грудь вздымалась и опадала, но воздуха он не втягивал. Я была в этом уверена.

— Эдвард? — раздался голос мистера Баннера. — Все в порядке?

Я наблюдала, как его плечи напряглись ещё сильнее, когда мистер Баннер обратился к нему. Несколько секунд он оставался неподвижным, а затем, словно приняв решение, резко выпрямился.

— Простите, мистер Баннер, — его голос звучал натянуто, но удивительно ровно. — Мне… мне нехорошо. Можно мне выйти?

Мистер Баннер нахмурился, но, посмотрев на него, видимо, решил, что спорить не стоит.

— Да, конечно, Эдвард.

Затем он развернулся и вылетел из класса, едва не сбив стул. Воздух в кабинете всё ещё был холодным, но я чувствовала, как по спине стекает капля пота.

Мерлин и Моргана, я выжила. Снова.

Я старалась дышать ровно, но руки всё равно дрожали. Сердце билось слишком быстро, а в груди всё ещё сидело неприятное ощущение… будто я только что балансировала на краю обрыва. Скорее всего, так и было.

Остаток урока я провела в напряжении, почти не слыша, что говорил мистер Баннер. Каждую минуту мне казалось, что дверь вот-вот распахнётся и Каллен вернётся… но он так и не появился.

Когда наконец прозвенел звонок, я выдохнула, чувствуя, как плечи, наконец, немного расслабляются.

Быстро собрав учебники, я уже потянулась за рюкзаком, когда передо мной вдруг возник Майк Ньютон.

— Лили, — начал он с неловкостью в голосе, склонив голову набок. — Что ты сделала с Калленом? Он какой-то странный сегодня, будто ты зарезала его щенка.

— Понятия не имею, — соврала я, хотя внутри у меня уже складывалась пугающе чёткая картина.

Эдвард Каллен был вампиром.

И, судя по всему, я пахла для него как блюдо от лучшего шеф-повара.

Чёрт.

— Наверное, он просто заболел, — предположила Анжела, взглянув на дверь. — Он выглядел бледнее, чем обычно.

Я кивнула, надеясь, что она примет это за согласие.

— Пойдемте уже отсюда, — пробормотала я, поднимая рюкзак и закидывая его на плечо.

Анжела и Майк пошли за мной, судя по всему, оставив эту тему.

Мы держали курс в спортивный зал, но, если быть совсем честной, я хотела как можно скорее оказаться подальше отсюда.

Я чувствовала, как внутри всё ещё сидит напряжение. Оно не уходило, даже когда мы свернули за угол и шум коридора чуть не оглушил меня.

— Ты в порядке? — спросила Анжела, чуть наклоняясь ко мне.

Я слабо улыбнулась.

— Да, просто… мне что-то не хорошо.

Анжела сочувственно кивнула.

— Может, тебе стоит пойти в медкабинет?

— Нет, — я покачала головой слишком быстро. — Всё нормально, правда. Просто голова кружится.

Анжела не выглядела полностью убеждённой, но ничего не сказала.

А вот Майк, шедший чуть впереди, обернулся с радостной улыбкой:

— Эй, если тебе так плохо, я могу отпросить тебя с физры.

Я закатила глаза.

— Спасибо, Майк, но я не при смерти.

— Ну, если вдруг передумаешь, — он подмигнул.

Анжела хихикнула, но я только вздохнула. Последнее, что мне сейчас нужно, — это его дурацкие попытки быть рыцарем и подкатить ко мне свои яйца.

Мы подошли к раздевалкам, и я уже было собиралась свернуть, когда внезапно почувствовала странное беспокойство. Будто… на меня смотрели.

Я резко обернулась.

В конце коридора, среди мельтешащих учеников, я заметила фигуру. Это был один из них. Высокий, с идеальной осанкой и внешностью, которая выглядела слишком безупречно для обычного школьника. В светлой одежде. Джаспер, кажется.

Он стоял неподвижно, словно статуя, и смотрел прямо на меня. Я невольно напряглась. Что, Мерлиновы кальсоны, им всем от меня нужно?

Но затем он, будто опомнившись, резко отвернулся и растворился в толпе так же внезапно, как появился. Я застыла, чувствуя, как внутри всё неприятно переворачивается. Чертовы вампиры.

Куда Дамблдор меня засунул?!

Физкультура прошла как в тумане.

Я едва слышала, что говорил тренер Клапп, бездумно выполняя упражнения и стараясь не думать о событиях последнего часа.

Но, конечно, это было бесполезно.

Эдвард Каллен вёл себя так, будто я его персональный наркотик. Вся его семейка теперь не будет с меня глаз сводить.

И всё это на фоне того, что я застряла в грёбаном Форксе без нормальной палочки, без друзей и без малейшего понимания, как мне выжить, если один из этих психов решит, что мой запах слишком соблазнителен, чтобы сдерживаться.

«Гермиона бы точно дала мне по голове за то, что я до сих пор не имею плана своего спасения,» — мрачно подумала я, отбивая мяч в волейболе.

— Лили, ты вообще здесь? — раздался рядом голос Майка, когда мяч с глухим стуком приземлился рядом со мной.

Я моргнула.

— А?

Он фыркнул.

— Ты точно не заболела?

— Нет, просто задумалась, — буркнула я, поднимая мяч и передавая его кому-то другому.

Майк явно хотел что-то ещё сказать, но в этот момент тренер свистнул, и урок наконец-то подошёл к концу.

Я быстро переоделась и вышла в коридор, где меня уже ждала Анжела.

— Тебя ждать? — спросила она.

Решив, что мне стоит пройтись в одиночестве и подумать, я отказалась..

— Нет, не ждите, — покачала я головой, натягивая рюкзак на плечо. — Увидимся завтра, ребята.

Анжела кивнула, не став задавать вопросов, и ушла, а я развернулась и направилась в сторону административного крыла школы.

Коридоры опустели — большинство учеников уже толпились на парковке, а я шагала вперёд, глядя в пол и обдумывая происходящее.

Мне нужно было понять, насколько серьёзна эта проблема. Во-первых, что вампиры делали в Форксе? Могли ли они сдать меня Волдеморту и его шавкам? Во-вторых, что они делают непосредственно в школе и почему у них такие странные глаза?

К тому же, их поведение…

Я резко остановилась посреди пустого коридора.

Эдвард сжалился.

Каким бы сильным ни было его желание вонзить в меня клыки, он ушёл. Не напал.

И старший Каллен… Он врач. Он работает в больнице. Зачем бы слуге Волдеморта морочиться с маскировкой настолько тщательной, что несколько лет жить среди людей, втираясь им в доверие? Это могли бы сделать простые маги, но вампиры?

Нет.

Если они и опасны, то не так.

Я глубоко вздохнула.

Значит, остаётся второй вариант.

Они просто вампиры, живущие среди магглов.

С такими мыслями я дошла до администрации и толкнула дверь.

Я нервно сглотнула, пытаясь собраться с мыслями, но прежде чем я успела это сделать, мой взгляд упал на высокую фигуру, стоящую у стойки чуть поодаль. Эдвард. Опять он.

Его чернющие глаза, полные ненависти, мгновенно встретились с моими, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

— Мистер Каллен, мне жаль, но все классы заняты… Вам придется остаться на биологии.

Я замерла на месте.

Вампир сжал челюсти, будто новость о биологии была самым ужасным событием в его жизни.

— Понял, — выдавил он, не сводя с меня мрачного взгляда. — В любом случае, спасибо за помощь.

Секретарша ничего не заметила, продолжая листать журналы. Я же не могла отвести взгляд, чувствуя себя кроликом перед удавом.

Эдвард резко развернулся и вышел из кабинета. Я же сглотнула и сделала шаг вперёд.

— Эм, я принесла формуляр.

Секретарша наконец подняла на меня глаза и кивнула.

— Да, Лилиан, отлично. Дай-ка сюда.

— Лили, — поправила я машинально.

Я протянула ей формуляр, пытаясь не показывать, что мои руки слегка дрожат.

— Конечно, Лили, — любезно согласилась секретарша, принимая бумаги. Она мельком пробежалась по строкам, потом поставила подпись и убрала формуляр в папку. — Всё в порядке. Как тебе первый день?

— О, прекрасно, — пробормотала я, натянуто улыбаясь. — Уже чувствую себя местной достопримечательностью.

Женщина усмехнулась.

— Ну, у нас не так часто появляются новые ученики, особенно в середине семестра. Привыкай, скоро все угомонятся.

Я кивнула и пробормотала ещё одно «спасибо», выходя из офиса.

Школа уже почти опустела — большинство учеников разошлись по машинам или отправились пешком домой. Я шагала к выходу, чувствуя лёгкий шум в голове.

Насколько сильно мне стоило беспокоиться? Надо ли срочно писать Дамблдору?

Ну уж нет, они отодвинули меня на второй план, отрезав от друзей и школы. Теперь я тоже не буду ничерта им говорить, решу все свои проблемы без их помощи.

Хотя, не удивлюсь, если старик уже давным давно в курсе обо всем.

Я крепче сжала лямки рюкзака, глядя на потрескавшийся асфальт под ногами. Дамблдор наверняка знал. Он всегда обо всем знал. Тогда зачем?

Гадство.

Может, это какое-то очередное испытание с его стороны? Он надеется, что я снова каким-то образом выберусь из дерьма победителем?

Я усмехнулась.

Если так, он сильно переоценивает мою удачу.

Я шла по тротуару, засунув руки в карманы куртки и глубже натянув капюшон. Воздух был холодным и влажным, тучи снова сгущались, обещая дождь. Форкс не радовал солнечными днями.

Дом встретил меня тишиной.

Я закрыла за собой дверь, скинув куртку на вешалку, и сразу направилась на кухню. Открыв холодильник, я мрачно уставилась на его содержимое. Вернее, на отсутствие содержимого. На этом моменте тётю Петунию хватила бы истерика.

Пара бутылок пива, кетчуп, банка маринованных огурцов и сыр, который явно пережил свои лучшие времена. Отлично.

Я вздохнула, потянулась к кошельку и, убедившись, что у меня есть деньги, снова накинула куртку. Продуктовый был не так уж далеко, но дорога туда занимала не меньше получаса. Форкс хоть и был маленьким городком, но дома стояли на приличном расстоянии друг от друга, окружённые густыми деревьями.

Погода к этому времени окончательно испортилась — влажный воздух стал ещё более холодным, а тяжёлые тучи угрожающе нависли над городом. Я засунула руки в карманы и прибавила шаг, прислушиваясь к скрипу гравия под ногами.

На улицах почти не было людей — лишь несколько машин проехали мимо, одинокий велосипедист пересёк дорогу, а возле маленькой кафешки двое парней курили, переговариваясь вполголоса. Я не задержалась, просто прошла мимо, направляясь прямо к магазину.

Продуктовый был уютным, со слабым запахом кофе и свежеиспечённого хлеба. Здесь всё было по-домашнему: деревянные полки, старенький кассовый аппарат, приветливая пожилая продавщица в тёмно-зелёном фартуке.

Я быстро набрала всё необходимое — утку, немного овощей, молоко, яйца, рис, специи. На первое время хватит.

Расплатившись, я сложила покупки в сумку и снова вышла в прохладу. Обратный путь занял столько же времени, но теперь я уже не спешила, просто наслаждаясь свежим воздухом.

Когда я наконец добралась до дома, Чарли ещё не было. Оставив пакеты на кухне, я первым делом поставила чайник и принялась за готовку.

Разогрела сковородку, нарезала утку, добавила специи. По кухне поплыл тёплый, аппетитный аромат. Пока мясо жарилось, я почистила картошку, нарезала её крупными кусками и поставила вариться.

Процесс готовки успокаивал. Всё было просто и понятно: нарезать, обжарить, приправить, перемешать. Обычная повседневность, которая успокаивала меня в доме у неприятных родственников.

Чарли вернулся как по часам — дверь хлопнула ровно в 18:30.

Я подняла голову от плиты, когда услышала тяжелые шаги в прихожей. Чарли, как обычно, молча скинул куртку, повесил пояс с оружием на специальный крючок у двери и, наконец, заглянул на кухню.

— Привет, Лили, — пробормотал он, задержав голодный взгляд на сковородке. — Что сегодня на ужин?

— Утка с картошкой, — ответила я, выключая плиту.

Чарли кивнул, одобряя мой выбор, и прошел к раковине, чтобы вымыть руки. Я поставила на стол тарелки, добавила хлебницу и села напротив.

Он сел, попробовал мясо и удовлетворенно кивнул.

— Вкусно, — коротко прокомментировал он, отправляя в рот еще один кусок.

— Спасибо, — я пожала плечами, отломив кусочек хлеба.

Мы ели в тишине — неловкой, но не раздражающей. Вилки звякали о тарелки, а с улицы доносился шелест дождя, который наконец пошёл, как и обещали тяжёлые тучи днём.

Чарли, кажется, вообще не был любителем разговоров за ужином, и меня это устраивало.

Однако через пару минут он всё же заговорил:

— Как прошёл первый день?

Я настолько расслабилась, что не смогла сдержать гримасу.

— М-м, — протянула я, пожав плечами.

Чарли хохотнул, положив вилку.

— Ладно, выкладывай. Не поверю, что было настолько плохо.

Я вздохнула, прокручивая в голове события дня.

— Уроки как уроки, — начала я, отложив вилку. — Учителя нормальные, но вот одноклассники…

Чарли вопросительно поднял бровь, и я продолжила:

— Они болтливые. И любопытные. Очень любопытные. Как будто я — единственная новость в городе за последние несколько лет.

— Ты и есть, — усмехнулся Чарли, откинувшись на спинку стула.

Я закатила глаза:

— Да, но это не повод сверлить меня взглядами весь день. Как будто в Хогвартсе мне было этого мало.

Чарли лишь пожал плечами, словно говоря: «Привыкай».

— Майк Ньютон, Джессика Стэнли… — я перечислила тех, кто больше всего приставал ко мне за день. — Анжела, кажется, единственная, кто не старался вытянуть из меня всю биографию в первые же часы знакомства.

— Анжела — хорошая девочка, — одобрительно кивнул Чарли. — Воспитанная, спокойная. Её родители — служители местной церкви.

Я кивнула. Анжела действительно произвела на меня приятное впечатление.

Мы замолчали, продолжая есть, но через минуту я решила воспользоваться моментом. Всё-таки Чарли — шеф полиции, и если кто-то в этом городе знает всё о местных жителях, то это он.

Я положила вилку, сделала вид, что размышляю, а потом как бы невзначай спросила:

— А что ты думаешь о Калленах?

Чарли посмотрел на меня внимательнее и серьезнее — вот он, шериф.

— В каком смысле?

— Ну… — я постаралась выбрать слова аккуратнее. — Что бы ты сказал о них своим профессиональным взглядом?

Чарли чуть прищурился.

— Доктор Карлайл Каллен — отличный специалист, работает в нашей больнице уже несколько лет. Настоящий профессионал, отзывчивый, всегда готов помочь, — Чарли говорил с уважением. — В городе его уважают, даже те, кто поначалу был против него.

— Против? — Я слегка наклонилась вперёд.

— Ну, сама понимаешь, маленький город, чужаки тут редкость, а сам он уж слишком молод для своей должности, — Чарли пожал плечами. — Да ещё и семья у него… специфическая.

— Специфическая? — повторила я, делая вид, что просто проявляю любопытство.

Чарли чуть усмехнулся, давно меня раскусив, но решил подыграть:

— Пятеро подростков, все приёмные. Не связываются ни с кем, держатся друг за друга. Даже на улице редко кого-то из них увидишь. Я сначала думал, что проблем не оберусь.

— Никогда не попадали в неприятности? — угадала я нейтральным тоном.

— Никогда, — Чарли покачал головой. — Ни драк, ни мелкого хулиганства, ни жалоб от учителей.

— И никаких странных смертей в городе за это время?

Чарли нахмурился и задержал на мне взгляд чуть дольше, чем обычно.

— Никаких — повторил он, откинувшись на спинку стула. — А теперь ты расскажешь мне, в чем дело?

Я чувствовала на себе его испытующий взгляд, но постаралась не выдать ни капли лишних эмоций.

— Да так, — я сделала вид, что меня этот разговор почти не интересует, пожав плечами. — Я не уверена, что безопасно тебе об этом говорить. В любом случае, они, похоже, безобидны.

Чарли прищурился ещё сильнее, а затем неожиданно усмехнулся:

— Они из ваших, что ли?

— Что-то типо того, — признала я, снова беря в руки вилку и ковыряя остатки картошки на тарелке. — Но лучше нам с тобой и дальше делать вид, что мы ничего не знаем.

Несколько секунд в кухне стояла тишина, нарушаемая только тиканием старых часов на стене. Чарли внимательно меня разглядывал, очевидно, взвешивая в голове все возможные сценарии. Я видела, как у него едва заметно подрагивают пальцы — не от страха, а от напряжения, от попытки сложить разрозненные куски мозаики воедино.

— Ты ведь понимаешь, что теперь мне ещё больше хочется знать, что происходит? — наконец произнёс он, склонив голову на бок.

Я хмыкнула, опустив глаза в тарелку.

— Любопытство не порок.

— Хулиганка, — проворчал он, но уголки его губ дрогнули, выдавая скрытую улыбку.

Он какое-то время молчал, переваривая мои слова. А потом вздохнул, подняв руки в примирительном жесте.

— Ладно. Я тебе доверяю. Но если что-то пойдёт не так — ты мне скажешь, ясно?

Я уже хотела кивнуть, но он добавил:

— И мы свалим отсюда, да так, чтобы пятки сверкали.

Я резко подняла взгляд.

Чарли смотрел на меня спокойно, но в глазах его не было ни тени сомнения. Он говорил абсолютно серьёзно.

Я была удивлена. Не тем, что он волновался — всё же, несмотря на свою молчаливость и внешнюю суровость, Чарли явно умел заботиться о тех, кто ему дорог. Но вот то, как легко и быстро он записал меня к себе в семью…

Это было неожиданно.

Я сглотнула, ощущая странное тепло внутри, и слабо улыбнулась:

— Ясно.

Он кивнул, удовлетворённый этим ответом, и вернулся к ужину, не поднимая больше тему Калленов.

Мы ели в молчании, и оно было уютным.

Я влетел в дом, как бешеный.

Дверь хлопнула так сильно, что, кажется, я сорвал ее с петель или вырвал косяк. В гостиной мгновенно наступила тишина — книга, которую листала Эсме, осталась забытой на диване, а она сама уже стояла прямо передо мной с беспокойством в глазах.

Джаспер едва заметно напрягся, ловя мое состояние.

— Эдвард? — Голос Эсме был полон участия, но я не мог сейчас думать об этом.

Я был на грани.

До сих пор я чувствовал этот проклятый запах. Я ощущал его на своей одежде, в волосах, на руках — запах, который впился в меня, словно яд. Он и был им. Ядом для моего самообладания. Отравой для всего, что я так долго строил.

Мои сумасшедшие глаза бегали по гостиной, пытаясь заякориться хоть на чем-то.

— Что случилось?

Я не ответил сразу. Мне казалось, что еще немного, и я разнесу этот чертов дом.

— Эдвард? — повторила Эсме, делая шаг ко мне.

Я резко отступил, не в силах выдержать даже её мягкий, полный заботы взгляд.

Я чувствовал, как меня прожигают глазами. Джаспер напряжённо замер в углу, улавливая мою ярость, отвращение, ненависть и голод. Элис стояла рядом с ним, настороженная, но спокойная.

— Чёрт возьми, что с тобой весь день происходит? — Эммет нахмурился и шагнул вперёд.

Я стиснул зубы, чувствуя, как ярость смешивается с отвращением к самому себе.

— Подождём Карлайла, — глухо сказал я. — Проведем собрание.

Я закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Чёртов аромат всё ещё разъедал моё сознание, лишая способности ясно мыслить.

Джаспер сделал шаг вперёд, его эмоции мягко окутали меня, приглушая гнев. Я бросил на него благодарный взгляд.

Эммет фыркнул, но больше не стал настаивать. Он явно не понимал, в чём проблема, но, видя моё состояние, решил не лезть.

— Элис? — осторожно спросила Эсме.

— Всё как обычно, — ответила она, сосредоточенно вглядываясь в будущее. — Я ничего особенного не вижу.

Я резко повернулся к ней, не веря своим ушам.

— У тебя тоже дар сбоит?! — мой голос сорвался на рык. — Я только что планировал уехать на Аляску.

— Что?!

— А ну тихо! Успокоились быстро! — Эсме решила взять ситуацию в свои с виду хрупкие руки. — Мы дождемся Карлайла и все обсудим.

Я стиснул зубы, но всё же сделал глубокий вдох, стараясь подавить бурлящий в груди гнев.

Элис нахмурилась, бросив на меня обеспокоенный взгляд. Эсме прикрыла рот рукой, в ее глазах была тревога.

После того разговора я больше не мог оставаться в гостиной.

Они пытались меня успокоить, но это только злило ещё сильнее. Эммет ворчал что-то про королеву драмы, Джаспер, несмотря на все старания, не мог заглушить бурю, которая рвала меня изнутри. А Эсме просто смотрела на меня с таким сочувствием, что хотелось просто исчезнуть.

Остаток дня я бродил по дому, как призрак. Поднимался на крышу, смотрел на серое, затянутое тучами небо, спускался в подвал, где было темно и тихо, выходил в лес, но даже там не мог избавиться от её запаха, въевшегося мне в легкие.

Когда я в очередной раз вернулся в гостиную, в доме было тихо. Остальные разбрелись по своим делам, оставив меня наедине со своими мыслями.

Именно тогда я услышал, как в сторону дома свернула машина.

Наконец-то.

Через минуту открылась входная дверь, и в доме появился отец.

Он огляделся, встретился взглядом с Эсме, и я сразу понял, что она уже всё рассказала ему.

— Эдвард, — спокойно позвал он.

Карлайл как-то по-человечески устало провёл рукой по волосам и шагнул в центр гостиной.

Мы всегда использовали столовую в подобных обстоятельствах — хоть для чего-то она была нужна. Вот и сейчас расселись за длинный стол.

Я сел на конец стола, напротив Карлайла. Эсме заняла место рядом с ним. Джаспер и Элис расположились ближе ко мне, Эммет и Роуз — по другую сторону, сложив руки на груди.

— Что случилось сегодня в школе, — Карлайл посмотрел на меня. — Эдвард?

Я сжал пальцы в замок, глядя в гладкую поверхность стола, как будто мог найти там ответ.

— Лили Свон, — наконец выдавил я.

— Племянница шерифа? — Карлайл говорил спокойно, но внимательно, словно разгадывал сложную головоломку.

— Эта девушка, — я стиснул зубы, мышцы на челюсти напряглись. — Её запах…

Я резко вдохнул, но этого было достаточно, чтобы снова ощутить фантомный аромат.

— Это было хуже, чем когда-либо, — мой голос стал низким и напряжённым. — Я был готов убить каждого в этом классе, лишь бы добраться до неё.

Наступила тишина.

Джаспер напрягся, хотя я знал, что он чувствовал это от меня и раньше. Элис опустила глаза, вглядываясь в будущее. Розали выглядела раздражённой и напуганной, один Эммет не видел в этом трагедии.

— Так она просто твоя певица. Я таких встречал, — мечтательно протянул брат.

Меня аж передёрнуло от картинок в его голове, и я непроизвольно зарычал на него.

Розали тут же дала ему подзатыльник.

— Не будь идиотом, Эммет, — раздражённо бросила она.

Эммет усмехнулся, потирая затылок, но больше шутить не стал.

Элис резко вздрогнула.

— Я… я не вижу, чтобы ты напал на неё, — её голос звучал неуверенно, что было на неё совсем не похоже. — Зато теперь, когда ты об этом сказал, я вижу твой отъезд.

Я резко поднял голову и пристально посмотрел на неё.

— У тебя проблемы, Элис, как и у меня. Я планировал этот отъезд с того самого момента, как мы убрались из школы.

Она нервно сжала руки.

— Может быть, ты просто не облекал свои мысли в намерения, а теперь всё же решился? — предположила она.

— Нет, Элис, — я покачал головой. — Я был уверен в этом с самого начала.

В комнате повисло напряжение.

— Карлайл, Эдвард не слышит мыслей этой Лили, — вдруг взорвалась Роуз. — Я считаю, что нам нужно уехать.

Я сжал челюсти.

— Это сейчас не имеет значения.

— Как раз наоборот, имеет! — Розали раздражённо ударила ладонью по столу. — Ты не слышишь её мыслей, Эдвард! Сколько людей мы встречали за всю свою жизнь? И у скольких ты не мог прочитать мысли?

Я молчал.

— Такого ни разу не было, — ответила она сама за меня. — Эта девчонка — исключение. И мы не знаем, почему. Разве тебя это не беспокоит?

— Разве тебя волнует что-то, кроме собственного комфорта? — холодно бросил я в ответ.

— Разумеется, волнует! — вспыхнула она.

— Тихо, — спокойный голос Карлайла, как по волшебству, заставил всех замолчать.

— Какое решение в этой ситуации ты видишь, Эдвард? — наконец спросил Карлайл.

Я закрыл глаза на мгновение, собираясь с мыслями.

— Я должен уехать. На какое-то время. Проветрить голову.

Карлайл задумчиво кивнул, сложив руки в замок перед собой.

— Ты считаешь, что это поможет?

— Я не знаю, — честно ответил я. — Но мне нужно попробовать.

Эсме резко выдохнула, её взгляд наполнился беспокойством.

— Ты ведь скоро вернешься? Может быть, нам, все таки, уехать всем вместе?

— Все будет хорошо, мама. Я знаю, как вам здесь нравится, и скоро вернусь.

Эсме выглядела расстроенной, но ничего больше не сказала. Она понимала, что спорить со мной сейчас бесполезно.

Карлайл задумчиво провёл рукой по подбородку.

— Куда ты планируешь отправиться?

— На Аляску, — ответил я. — К Денали.

— Будь осторожен, — тихо сказала мама.

— Обещаю.

На этом разговор был окончен. Я встал из-за стола и поднялся в свою комнату.

Сейчас я уеду. И я молился, чтобы этого было достаточно.

Ночь была долгой, и, как всегда в последнее время, наполненной кошмарами. А утро не предвещало ничего хорошего. На столе стояла чашка с холодным недопитым кофе, а вокруг — мятые листы с конспектами, которые я так и не успела разобрать. Мой взгляд остановился на учебниках, по которым я в последний раз прогоняла строки перед сном. Но к тому времени мой разум был перегружен, и мне казалось, что я ничего не усвоила.

Весь вчерашний вечер я сидела за книжками, поглощая тонны информации, чтобы не выглядеть идиоткой в глазах одноклассников и учителей. Долгие часы без перерыва, мелькание слов и чисел перед глазами, которые не хотели складываться в чёткую картину.

Чарли уехал рано утром, не дожидаясь моего пробуждения. Глаза не хотели открываться, но я заставила себя идти в ванную, умыться и немного привести себя в порядок. Руки дрожали, когда я проводила по лицу холодной водой, ледяные капли по локтям капали на пол, образуя неприятную лужу. Но это меня не сильно беспокоило. Когда я вернулась в комнату, быстро натягивая джинсы, взгляд упал на настенные часы — ещё немного, и я опоздаю. Стоит поторопиться.

Я схватила сумку, закинула на плечо и выскочила из комнаты, бросив последний взгляд на беспорядок, который оставила за собой. С содроганием я подумала о биологии. На этом уроке мне снова придётся пересечься с Калленом. Даже мысли об этом заставили сердце биться быстрее, а внутренности скручиваться от страха.

Я выбежала из дома и быстро направилась в сторону школы, стараясь не думать о том, что ждёт меня сегодня. Утро было холодным, но не таким, чтобы замерзнуть — просто свежим, с лёгким туманом, который укрывал все вокруг. Как я добралась до школы, уже совсем не помнила. Ноги сами меня привели в нужное место, но в тот момент, когда я оказалась на парковке, услышала, как кто-то меня окликнул.

— Лили! — раздался тот самый, уже знакомый, высокий голос.

Я обернулась и тут же увидела Джессику, которая с лукавой улыбкой приближалась ко мне. Я едва сдержала вздох.

— Ты чего такая невеселая? — спросила она, подбегая ко мне.

Я предприняла попытку улыбнуться, но это, похоже, не сильно удалось.

— Всё нормально, Джесс, не переживай. Просто не выспалась, — сказала я, и ведь даже не соврала.

Джессика, как всегда, не замедлила с ответом, и тут же, как настоящая буря, начала лить из себя очередной поток слов.

— О, да, я тебя понимаю! Я тоже всю ночь не могла уснуть. А я вот, кстати, слышала, что Эдвард Каллен вчера странно себя вел на биологии, ты ничего не знаешь об этом? — Она как-то подозрительно на меня посмотрела.

Я едва не споткнулась на этом моменте, но удержала равновесие. Неожиданно меня охватил поток раздражения. Почему мне нужно выслушивать её наблюдения и постоянные разговоры о нём?

— Джессика, я не знаю, что тебе сказать. Ему вчера стало нехорошо, — ответила я, стараясь не выглядеть раздражённой. — Может, просто заболел.

Джессика, казалось, не обращала внимания на мой не очень радушный ответ и продолжала:

— Ну да, может быть. Просто странно, что вчера он весь обед на тебя смотрел. Ты не подумай, я ничего такого не хочу сказать, просто Эдварду здесь никто не пара — он слишком хорош, а тут смотрит на тебя, и я подумала, не странно ли это?

Я почувствовала, как мои губы сжимаются в тонкую линию. Это было просто невероятно — эта девушка точно ничего не знает о тактичности. Я попыталась отвлечь её от этой темы и быстро направила разговор в другую сторону.

— Джесс, давай поговорим о чём-то другом, а? Всё нормально, правда. Не переживай за Эдварда, я уверена, у него свои причины. Расскажи, лучше, почему там все толпятся?

Как раз в этот момент я заметила группу студентов, собравшихся возле одного из стендов — из-за их плотной кучи не было видно, куда именно они смотрят, но шум вокруг становился всё громче.

Джессика перевела внимание на то, что происходит.

— О, вау, бал! — с энтузиазмом произнесла она, сильно увлёкшись. — Ну, вот это уже интересно! Ты идёшь, Лили?

Я почувствовала, как моё лицо чуть померкло, а внутри что-то сжалось. Вспомнила тот зимний вечер, когда я всё же решилась пойти на бал с Седриком, в тот момент, когда всё ещё казалось, что всё будет замечательно.

А теперь он мертв.

Я едва заметно передёрнула плечами, пытаясь избавиться от этих мыслей. Бал? Точно нет, теперь он ассоциируется у меня с чем-то мрачным.

— Я… не знаю, — проблеяла я, чуть заметно отводя взгляд. — Я не уверена, что хочу.

Джессика снова нахмурилась, но, похоже, не заметила, что я была в предобморочном состоянии. Она по-прежнему не теряла энтузиазма.

Толпа вокруг стенда оживленно обсуждала это событие. Анджела стояла в центре, держала стопку бумажек и что-то говорила с улыбкой.

Джессика тут же расплылась в ещё более широкой улыбке, и я почувствовала, как её энергия немного захватила меня, несмотря на мою сопротивляющуюся внутреннюю бурю.

— Нужно срочно поехать Порт-Анджелес в эти выходные, чтобы выбрать платья. Ты должна хотя бы помочь нам, раз не идешь на бал!

— Я… подумаю, — сказала я, не уверенная в своём решении.

Но Джессика уже не ждала ответа, как будто она была уверена, что я соглашусь.

— Отлично! Мы едем в субботу! Увидимся на уроке, — она с улыбкой повернулась и пошла в сторону толпы.

К моему удивлению, уроки прошли не так уж плохо. Неожиданно для себя, я ощутила, как напряжение отступает. Я ответила на все вопросы преподавателей и на мгновение почувствовала себя Гермионой.

По пути в столовую я снова ловила взгляды одноклассников — похоже, я еще долго буду оставаться главной новостью города, но меня уже это не так сильно волновало.

Я села рядом с Анжелой, которая всё так же пыталась держаться немного в стороне от всей этой тусовки.

— Ты в порядке? — спросила она, мягко улыбнувшись.

Я кивнула, чувствуя, как эта простая, искренняя забота разогревает моё сердце.

Я заметила странность сразу, как только села за стол. В столовой было привычно многолюдно, как и вчера, однако меня удивило, что за дальним столиком сидели только четверо. Моего личного кошмара там не было.

Я отвернулась, пытаясь не поддаваться собственному любопытству. Куда он делся? Решил не приходить из-за меня? Я попыталась сосредоточиться на своем обеде, но мысли о пустом месте за дальним столиком не покидали меня. Настроение сразу же улучшилось, и я расслабилась впервые за весь день.

Однако я все равно периодически чувствовала на себе чей-то взгляд с того столика, но ни разу его не поймала. Замечательно. Теперь, из-за этого их братца, я под колпаком у всей семьи.

Оставшуюся часть дня я провела в полном покое. Уроки прошли спокойно, и я, несмотря на несколько неслучайных взглядов со стороны Калленов, почувствовала, что напряжение, сковавшее меня утром, отступило.

Покинула школу я в прекрасном настроении. Погода не изменилась — всё тот же лёгкий туман, окутывающий землю, но уже к вечеру он немного рассеется. Вдоль дорог стояли неприметные дома с облупившимися фасадами, а с веток деревьев падали редкие капли дождя, оставшиеся после вчерашнего ливня. Всё было так тихо, что мне казалось, будто мир вокруг меня затаился.

Поднявшись по ступенькам к дому, я открыла дверь и вошла. Все было как обычно — тишина и запах старого дерева. Чарли еще был на работе. Поправив сумку на плече, я направилась к себе наверх. Бросив взгляд на беспорядок, который остался после моего утреннего спешного сбора, в углу я заметила какой-то сверток.

Я подошла к нему, не сразу понимая, что это, но любопытство взяло верх. Свёрток был упакован в пергамент — плотный, старинный. Я осторожно развернула его, стараясь не повредить материал. Внутри оказался аккуратно сложенный конверт с официальной печатью Хогвартса и несколько книг, которые моментально привлекли внимание.

«Методические материалы для самостоятельного обучения».

Директор был здесь. Ну да, не могла же я бросить учебу.

Я осторожно развернула конверт и достала письмо. Оно было написано аккуратным почерком, который я сразу узнала — это был почерк Дамблдора. В письме он объяснял, что, несмотря на моё пребывание в Форксе, я не должна забывать о своих магических обязанностях. Он прислал мне учебные материалы, чтобы я могла продолжать обучение самостоятельно, пока не вернусь в Хогвартс.

Я вздохнула, чувствуя странную смесь облегчения и уныния. Теперь мне придется учиться сразу в двух школах. Тем не менее, я понимала, что у меня нет выбора. Если я хочу быть готова к тому, что ждёт меня в будущем, мне нужно продолжать учиться.

Я достала палочку и несколько секунд просто смотрела на неё. Она казалась чужой, даже в руках лежала как-то неестественно — слишком легкая, слишком холодная. Эта палочка не была сделана для меня, и она, похоже, прекрасно об этом знала.

Но ничего, мы с ней еще разберемся.

Я глубоко вдохнула, пытаясь справиться с нарастающим волнением, и решительно направила палочку вперед.

— Lumos! — произнесла я четко, ожидая увидеть знакомый мягкий свет на кончике палочки.

Ничего.

Я нахмурилась и крепче сжала палочку в руке. Может, я недостаточно сконцентрировалась? Нет, я была уверена, что всё делаю правильно. Просто палочка сопротивлялась.

— Lumos! — повторила я, на этот раз вложив в слова больше уверенности.

И тут же почувствовала, как палочка дернулась у меня в руке, словно живая. Из её кончика вырвался не мягкий свет, а ослепительно яркий луч, который, к ужасу, вспыхнул прямо передо мной. Я отшатнулась, пытаясь не ослепнуть, но в следующую секунду поняла, что пламя, которое вырвалось из палочки, метнулось прямо к занавескам!

— О, чёрт! — выдохнула я, бросаясь к ним.

Пламя уже разрасталось, языки огня жадно лизали ткань, оставляя обугленные пятна. В панике я замахала руками, но понимала, что без воды его мне не погасить.

— Aguamenti! — крикнула я, направляя палочку на огонь.

К счастью, на этот раз магия сработала правильно. Из кончика палочки вырвалась слабая, но всё же полезная струя воды, которая попала прямо в огонь. Все зашипело и, наконец, погасло, оставив после себя только запах гари и испорченную ткань.

Я села прямо на пол, тяжело дыша.

— Ну и жесть...

Я посмотрела на палочку, которая спокойно лежала у меня в руках, будто ничего не случилось. Она будто издевалась надо мной.

— Отлично, просто замечательно, — пробормотала я, потирая виски. — Ты решила, что будешь меня мучить, да?

Палочка, естественно, не ответила.

Я вздохнула и поднялась на ноги. Было очевидно, что если я продолжу эксперименты дома, в конце концов, либо сожгу его дотла, либо случайно взорву что-нибудь. Я не могла себе этого позволить.

Решение пришло само собой.

Нужно было выйти на задний двор.

Там было куда больше пространства, а если что-то пойдет не так (а оно обязательно пойдет не так), по крайней мере, мне не придется спасать мебель и ковры.

Я вышла на улицу, вдохнув прохладный воздух. Небо было ясным, на горизонте уже тянулись оранжевые полосы заходящего солнца. Я оглядела двор, ища подходящее место.

— Ладно, попробуем ещё раз, — пробормотала я, крепче сжимая палочку.

Теперь мне предстояло самое сложное — подружиться с ней.

* * *

Всю неделю я ходила в старшую школу, занималась по индивидуальному плану Хогвартса и пыталась справляться со своей новой реальностью. Обычные уроки — математика, литература, биология — казались скучными по сравнению с трансфигурацией и ЗОТИ. Но мне приходилось как-то совмещать два мира: один, где никто не знал о магии, и другой, где я была вынуждена приручать палочку, которая меня откровенно не слушалась. Каждый вечер я выходила на задний двор и тренировалась.

Но всё же был один плюс — Эдвард Каллен так ни разу и не появился.

Этот факт определенно был одной из причин моего хорошего настроения. Хотя я чувствовала на себе взгляды его семьи — нутром ощущала, как они время от времени смотрят в мою сторону, — мне это не сильно докучало. По крайней мере, они не подходили, не спрашивали ничего и не проявляли открытого интереса. И, честно говоря, у меня не было времени на лишние мысли о них — я уже свыклась с мыслью об их относительной безобидности.

Я слишком была занята тем, чтобы подружиться с палочкой и не взорвать что-нибудь по дороге. Именно поэтому тот факт, что в пятницу Эдвард все же соизволил посетить школу, так сильно выбил меня из колеи.

— Эдвард Каллен снова смотрит на тебя, — пробормотала Джессика, прищурившись, и вырывая меня из мыслей о последних опробованных заклинаниях. Мы снова сидели в столовой во время очередного обеда, и я уже привыкла к отсутствию своего раздражителя.

Мной овладело чувство беспомощной растерянности.

Я медленно повернула голову, стараясь не выдать своего волнения. И действительно, за дальним столиком сидел Эдвард. Его бронзовые волосы слегка переливались под светом ламп, а глаза, холодные и пронзительные, были устремлены прямо на меня. Он не отводил взгляда, даже заметив мою осведомленность, и это снова заставило меня чувствовать себя жертвой перед хищником.

— Неужели? — пробормотала я, отводя взгляд и стараясь не показывать, как сильно это меня нервирует.

Джессика хихикнула, наслаждаясь ситуацией, видя мою растерянность.

— Ну, знаешь, он всегда был немного странным, — продолжила Джессика, радуясь тому, что может подчерпнуть новые сплетни. — Но, честно говоря, я никогда не видела, чтобы он так на кого-то смотрел. Вы точно раньше нигде не встречались? — Она подмигнула, намекая на что-то романтическое.

Я чуть не подавилась своим бутербродом.

— Джесс, — сказала я, стараясь звучать максимально спокойно, — я вижу его второй раз в жизни. Он, вероятно, просто... смотрит. Может, он просто задумался.

— Задумался? — Джессика фыркнула, отнюдь не веря мне. — Лили, он сверлит тебя взглядом уже второй день.

Я почувствовала, как мои щёки начинают гореть. Это было неловко. Я не хотела обсуждать Эдварда Каллена, особенно с Джессикой, которая, казалось, готова была раздуть из этого целую драму. Тем более, она не знала причины, почему именно этот вампир сверлит во мне дыру.

Какого черта он вообще творит? Люди вокруг уже замечают.

Я сжала вилку в руке, стараясь не выдать своего раздражения. Джессика, конечно, не видела всей картины, но её настойчивость начинала меня выводить из себя.

— Джессика, — сказала я, стараясь звучать максимально спокойно, хотя внутри меня всё кипело, — я не знаю, что ему нужно. Может ему просто интересно, кто такая новенькая, как, вообще-то, и всем людям в этой школе, которые до сих пор почему-то считают меня новой игрушкой.

— Ладно, ладно, — сказала она, возвращаясь к своему салату. — Но если что, ты мне расскажешь, да? Я же твоя подруга.

Остаток обеда прошёл в напряжённой атмосфере. Я едва могла сосредоточиться на разговоре, постоянно чувствуя на себе острый взгляд. Свербящее чувство где-то в затылке вызывало желание разбить себе череп. Когда звонок наконец прозвенел, я с облегчением встала из-за стола и направилась к выходу.

Я поспешно вышла из столовой, ощущая, как напряжение сковывает плечи. Этот взгляд — холодный, пронзительный, настойчивый — всё ещё будто жёг мою кожу. Я старалась игнорировать его, но это было непросто.

Я глубоко вдохнула, входя в кабинет биологии. В классе пахло чем-то слегка затхлым — пылью. Я быстро подошла к своему месту и открыла окно — старых ошибок повторять не собираюсь. И села, на мгновение закрыв глаза, чтобы прийти в себя.

Несколько секунд спустя я услышала, как кто-то опустился на соседний стул. Я уже знала, кто это. Но решила не поднимать глаз. Он тоже не стал начинать диалог.

Ну и хорошо.

Так даже лучше.

Я вытянула из сумки тетрадь и ручку, стараясь сосредоточиться на собственных мыслях, а не на присутствии рядом вампира. Он, кажется, тоже не проявлял никакой инициативы. В классе раздавался привычный гул голосов, но моё внимание полностью было сосредоточено на том, чтобы вести себя нормально.

Учитель вошёл в класс, взял со стола стопку бумаг и громко объявил:

— Сегодня у нас контрольная работа. Перед вами микроскопы. Ваша задача — определить фазы митоза у клеток репчатого лука.

Я почувствовала, как внутри всё напряглось. К такому я точно была не готова.

— Вот чёрт, — неожиданно вырвалось у меня вслух.

Рядом кто-то хмыкнул. Я напряглась ещё сильнее.

Я стиснула зубы и заставила себя сосредоточиться на задании. Сейчас не время паниковать из-за вампира буквально в полуметре от меня. Время паниковать из-за того, что я понятия не имею, как пользоваться микроскопом.

Передо мной лежал предметный столик, стеклянный препарат со срезом ткани, лампа, окуляры. Конечно, я не знала названий всех этих вещей — учитель их только что перечислил.

Я слышала, как остальные ученики уже начали работу. В классе раздавались звуки щелчков и скрипов, кто-то что-то тихо обсуждал с соседом. Я, в свою очередь, просто уставилась на микроскоп, надеясь, что от этого он сам начнёт работать.

— Ты собираешься просто смотреть на него? — вдруг раздался ровный, холодный голос.

Я вздрогнула.

Вот только этого мне не хватало. Этот вампир точно знает, как пользоваться этой штукой, просто издевается надо мной. Я медленно повернула голову. Эдвард Каллен смотрел на меня с усмешкой, его золотистые глаза сверкнули в свете лампы.

— Нет, — ответила я, пытаясь выглядеть уверенной, хотя внутри всё сжалось. — Я уступаю.

Эдвард приподнял бровь в лучших традициях Снейпа, посмотрев на меня как на идиотку.

— Уступаешь?

— Да, — выдавила я, откидываясь на спинку стула. — Можешь развлекаться.

Он не ответил сразу, но в его глазах мелькнуло высокомерие. Он смотрел на меня, как на какую-то букашку, и этим выбешивал меня.

— Какой великодушный жест, — наконец произнес он, отодвигая микроскоп к себе.

Я хотела сказать что-то язвительное, но решила не провоцировать чудовище. Пусть делает, что хочет.

Эдвард легко наклонился к окуляру, его движения были плавными, неестественно грациозными. Он быстро настроил фокус, щёлкнул по винту микроскопа, и в следующую секунду сказал:

— Анафаза.

Я моргнула.

— Что?

— Анафаза. Клетка делится, хромосомы расходятся к разным полюсам, — объяснил он, как надоедливому ребенку, даже не глядя на меня.

Я сжала губы, даже не пытаясь скрыть, насколько он меня раздражает. Эдвард на это чуть заметно усмехнулся, но промолчал. Я глубоко вдохнула и всё же придвинула к себе микроскоп. Ладно, если этот сноб может отличить одну фазу митоза от другой, то, наверное, я — лучшая подруга всезнайки Грейнджер, тоже смогу.

Я осторожно заглянула в окуляр, стараясь понять, что вообще вижу. Всё размытое, не в фокусе. Я крутанула винт наугад, надеясь, что от этого что-то изменится.

— Ты сейчас разобьёшь стекло, — раздался ровный ледяной голос рядом.

Я скрипнула зубами.

— Спасибо за заботу, — процедила я сквозь зубы, не отрываясь от микроскопа. — Но я справлюсь сама.

Эдвард не ответил, но я чувствовала его взгляд на себе. Он, кажется, наслаждался моей беспомощностью. Сейчас он невероятно сильно походил на Малфоя.

Я снова покрутила винт, и на этот раз изображение стало чуть чётче. Я увидела какие-то размытые структуры, но понятия не имела, что это такое.

— Это метафаза? — спросила я, больше сама у себя, чем у него.

— Нет, — ответил он, не глядя на меня. — Это профаза. Хромосомы ещё не разделились.

Я нахмурилась, продолжая рассматривать размытые клеточные структуры в окуляре. Всё это казалось таким сложным, а вампир ещё больше усугублял моё чувство беспомощности.

С горем пополам мы завершили эту работу, и со звонком Каллен снова вылетел из кабинета. Я же, с облегчением выдохнув, начала неспешно собирать вещи. В этот раз, он, похоже, не хотел меня растерзать. Однако наши взаимоотношения явно оставляли желать лучшего.

— Лили, ты идёшь? — раздался голос Анжелы, которая уже стояла у выхода из кабинета.

— Да, сейчас, — ответила я и поспешила к ней, стараясь стряхнуть с себя липкое ощущение после урока.

Мы вышли в коридор, заполненный гомоном учеников. Я искоса посмотрела по сторонам, но Каллена нигде не было. Конечно, он опять исчез, будто его и не было.

— Ну, как контрольная? — спросила Анжела, поправляя сумку на плече.

— Чудовищно, — честно призналась я.

Анжела усмехнулась.

— Думаю, у тебя всё не так плохо. Ты же сидела с Эдвардом.

Я закатила глаза.

— Да, но поверь, это не сделало мой день лучше.

Анжела рассмеялась, но ничего не сказала.

Урок физкультуры не был столь уж значимым, но я всё же пыталась сосредоточиться на занятиях. После школы я отправилась домой, в голове мелькали только мысли о том, как бы избавиться от этого тяжёлого чувства, которое Эдвард уже в который раз оставил после себя. Прошедший день казался бесконечным, и я была рада, что наконец возвращаюсь в привычный уют своего дома.

Была пятница, поэтому Чарли уже был дома. Я зашла в кухню, и он сидел за столом, заполняя какие-то документы. Он поднял взгляд, заметив меня.

— Как дела в школе? — спросил он, отставив документы в сторону.

— Всё нормально, — ответила я, ставя сумку на стол. — Только немного устала. Уроки, контрольные... Ты не против, если я завтра поеду за платьями с Джессикой и Анжелой? Они пригласили меня.

Чарли посмотрел на меня с одобрением.

— Конечно, если хочешь. Я рад, что ты нашла себе друзей. У тебя же не так много времени, чтобы расслабиться.

Я улыбнулась в ответ.

— Не переживай, я в порядке. Думаю, что будет неплохо провести немного времени с девочками.

Я достала продукты из холодильника, пытаясь сосредоточиться на приготовлении ужина. Чарли всё ещё сидел за столом, листая какие-то бумаги, и я поняла, что мне нужно приготовить что-то простое и быстрое. Рис с курицей, наверное, будет хорошим вариантом. На кухне был уютный полумрак, и я наслаждалась этим моментом тишины. Мы с Чарли редко разговаривали, но в такие моменты мне было приятно, что он рядом.

Пока я готовила ужин, мой взгляд упал на палочку, закрепленную на запястье. В последнее время заклинания давались мне всё легче, но я всё равно понимала, что у меня ещё много работы. И, может быть, даже больше, чем я думала. Я повела палочку плавно, стараясь сосредоточиться на правильности движения, и лопатка начала сама перемешивать овощи на сковородке.

Я сделала несколько шагов по кухне, продолжая следить за процессом. Огонь под сковородкой плавно горел, овощи шипели. Я опять взмахнула палочкой, на этот раз — чтобы добавить немного специй. На моем лице появилась легкая улыбка.

Чарли, похоже, не обратил на это особого внимания — он продолжал работать, поглощённый своими бумагами. Я взяла тарелки и аккуратно выложила рис с курицей. Приятный аромат наполнил кухню, и, несмотря на всю свою занятость, он, наконец, отложил бумаги и посмотрел на меня.

— Пахнет вкусно, — сказал он, вставая с места. — Как всегда, Лили.

Я улыбнулась в ответ, почувствовав лёгкое тепло в груди. Дурсли ни разу за все эти годы не признали этого.

— Спасибо, — сказала я, ставя тарелки на стол. — Надеюсь, тебе понравится.

Поужинали мы молча, но я ничего против не имела. После мытья посудя, я поднялась наверх. В моей комнате было тихо, только тиканье часов нарушало тишину. Я села на кровать, взяв в руки палочку. Она всё ещё казалась чужой, но я чувствовала, что постепенно нахожу с ней общий язык. Она начала отзываться намного лучше, когда я перестала сравнивать ее со своей старой.

Я отложила ее на тумбочку и легла на кровать, прикрыв глаза. Завтра будет новый день, и я знала, что мне нужно быть готовой ко всему. Но сейчас я просто хотела насладиться моментом покоя. Я закрыла глаза, чувствуя, как усталость постепенно охватывает меня, и погрузилась в сон.

* * *

Холодный, колючий туман стелился по земле, цепляясь за лодыжки, словно ледяные невидимые руки. Вокруг высились надгробия, их очертания терялись в густом мраке.

Кладбище.

В сердце закрался липкий страх. Я огляделась, но не увидела Седрика. Его тело не лежало на земле. Но вместо этого передо мной, освещённый тусклым светом, стоял Он.

Высокий силуэт возвышался надо мной. Я смотрела в красные глаза чудовища. Волдеморт? Нет… не он.

— Лили, — раздалось хриплым голосом.

Мир словно сжался, воздух стал густым, тяжёлым. Фигура сделала шаг вперёд, и я увидела лицо.

Эдвард.

Горящие кровавые рубины, пронизывающие насквозь, впились в меня, лишая возможности дышать. В этом взгляде не было ни капли человечности — лишь голод, безжалостный и всепоглощающий. Вампир склонил голову, словно изучая диковину зверушку. Его губы растянулись в улыбке, и ей можно было заморозить солнце.

— Ты боишься меня?

Я не ответила.

Он двинулся ко мне — плавно, бесшумно, словно тень.

— Преклоняй колени, — произнёс он.

Я отшатнулась, но ноги утонули в вязкой, липкой земле.

— Лили, — он снова произнёс моё имя, и этот звук был сладок и ужасен одновременно. — Ты ведь знаешь, что рано или поздно это случится. От меня не скрыться.

— Преклоняй колени, — снова шепнул он, и этот приказ, сказанный спокойным, завораживающим голосом, пробежал по моей коже ледяным электрическим разрядом.

Тело не слушалось. Я почувствовала, как мои колени подгибаются.

Рука, холодная как мрамор, коснулась моего лица. Я зажмурилась, молясь, чтобы всё это исчезло. Но вместо этого почувствовала, как его зубы скользнули к моему горлу. Я хотела закричать, но голос не слушался. Резкий порыв ветра ударил мне в лицо, и мир разлетелся вдребезги.

Я с криком подскочила в постели, тяжело дыша.

Комната была тёмной, но я всё ещё чувствовала его взгляд. Кровавые рубины преследовали меня даже после пробуждения. Сердце бешено колотилось, и понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать — это был всего лишь сон. Всего лишь… но ощущение холода на коже, страх, сковавший грудь, казались слишком реальными.

Я сжала пальцами простыню, пытаясь унять дрожь.

Тяжело сглотнув, я потянулась к прикроватной лампе и включила её. Тёплый свет разогнал тени по углам комнаты, но не смог избавить меня от жуткого чувства, будто кто-то только что стоял у изголовья кровати.

Глупости.

Но, несмотря на это, я больше не могла заснуть.

Да и какой в этом смысл? Каждый раз, когда я закрывала глаза, передо мной вставал этот жуткий образ — алые, нечеловеческие глаза, ледяной голос, требующий подчинения. Поэтому я встала и принялась за то, что могло хотя бы ненадолго отвлечь меня от кошмаров — за тренировку заклинаний.

Прошло несколько часов, и я не заметила, как небо за окном окрасилось в красный рассвет.

Я быстро привела себя в порядок и спустилась вниз, где Чарли уже сидел за столом, листая газету.

— Доброе утро, Лили, — буркнул он, не отрываясь от чтения.

— Доброе, — отозвалась я, наливая себе кофе.

Завтрак прошёл в тишине, прерываемой лишь шуршанием страниц и постукиванием ложек о тарелки. Когда я допивала кофе, снаружи раздался звук подъезжающей машины. Я выглянула в окно и увидела знакомую фигуру, высовывающуюся из окна автомобиля.

— Лили, быстрее, поехали! — радостно прокричала Джессика.

Я глубоко вздохнула, схватила куртку, попрощалась с Чарли и вышла из дома.

Холодный утренний воздух бодрил, но после бессонной ночи я чувствовала себя разбитой. Машина Джессики стояла у обочины, а из динамиков негромко доносилась попсовая мелодия.

— Ну, наконец-то! — воскликнула Джессика, когда я уселась на заднее сиденье. — Я уж боялась, ты передумала ехать!

— Снова не выспалась, — честно ответила я, пристёгиваясь.

— О, я тебя понимаю! — тихо протянула Анжела с переднего сиденья, бросая на меня взгляд. — Но ничего, как говорит Джесс, шопинг — лучшее лекарство от всего.

Джессика довольно кивнула, трогаясь с места.

— Именно! Вот увидишь, Лили, после прогулки по магазинам и вкусного ужина в ресторане ты забудешь обо всех своих проблемах!

Я лишь слабо улыбнулась в ответ, глядя в окно. Такое не забудешь...

За стеклом мелькали деревья, сквозь которые пробивались редкие лучи солнца. Погода обещала быть переменчивой — привычное для этих мест серое небо временами прорезали пятна голубого.

Дорога до Порт-Анджелеса заняла больше часа. В машине в основном говорила Джессика — она подробно обсуждала предстоящий бал, сплетничала о знакомых и строила догадки о том, кто кого пригласит.

— Ты точно не пойдешь? — внезапно спросила она, оборачиваясь ко мне.

Я на мгновение отвела взгляд от окна и встретилась с её ожидающим взором. Анжела тоже посмотрела на меня с интересом, но без того навязчивого напора, который всегда исходил от Джессики.

— Да, точно, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал нейтрально.

Джессика недовольно поджала губы.

— Ну почему? Ты ведь не занята, верно? — настаивала она. — Это же весело! Новый наряд, танцы, романтика...

Я чуть сильнее сжала ремень безопасности, отворачиваясь обратно к окну.

— Просто... не хочу.

В памяти снова проявился тот вечер, когда я кружилась в танце с Седриком, когда всё казалось таким лёгким и волшебным. Воспоминание вспыхнуло перед глазами — его тёплая ладонь, мягкая улыбка, свет свечей, отражающийся в ледяных стенах. А потом... Кладбище. Тёмная ночь. Холодная земля.

Я вздрогнула.

— Лили? — Анжела смотрела на меня с лёгким беспокойством.

— Всё в порядке, — поспешила я сказать, натянуто улыбаясь.

Джессика вздохнула, наконец решив оставить меня в покое.

— Ладно, но если передумаешь — скажи!

В этот момент мы въехали в Порт-Анджелес, и разговор плавно переключился на магазины и планируемые покупки. Джессика оживлённо болтала, указывая на бутики, в которые хотела заглянуть, а Анжела время от времени добавляла свои комментарии, предлагая более бюджетные варианты. Я слушала их, стараясь не показывать, что мои мысли всё ещё блуждают где-то далеко.

Мы припарковались возле большого торгового центра, и Джессика буквально вытащила меня из машины, полная энтузиазма.

— Ну, погнали! — воскликнула она, схватив меня за руку. — Первый магазин — мой любимый! Там всегда есть что-то интересное.

Мы зашли в бутик, и Джессика, не теряя ни секунды, направилась к витрине с яркими вечерними платьями. Я пошла за ней, ощущая себя как-то отчуждённо среди всей этой суеты.

— Лили, смотри, какое красивое! — Джессика подбежала ко мне с ярким красным платьем в руках, указывая на него с восторгом. — Это точно твой цвет! Ты должна его примерить!

Я мягко отстранилась от неё, глядя на платье. Оно было красивым, конечно, но я совершенно не могла представить себя в нем.

— Джесс, мне не нужно ничего, — ответила я. — Мы приехали выбрать что-то для тебя и Анжелы. Ты же говорила, что ты ищешь что-то особенное. Вот и давай я помогу советами.

Джессика продолжала смотреть на меня, но решила не настаивать, покачав головой и повернувшись к следующему ряду платьев.

— Хорошо, не хочешь, как хочешь, — сказала она, но я чувствовала, что она отчего-то очень недовольна. — Но если передумаешь, ты мне скажи. Я всё-таки выберу что-то погорячее!

Я молча кивнула, наблюдая за её активными движениями. Она действительно была сосредоточена на поиске идеального наряда. Джессика продолжала метаться от вешалки к вешалке, внимательно рассматривая каждое платье, при этом обсуждая сама с собой, какое бы ей подошло. Она тянула всё более яркие и откровенные варианты, Анжела, в свою очередь, оставалась более сдержанной.

Пока Джессика обсуждала, какое из платьев «обязательно сделает её королевой вечера», я чувствовала, что уже задыхаюсь. Мне нужно было подышать свежим воздухом.

— О, а вот это! — воскликнула Джессика, беря в руки ещё одно платье, на этот раз глубокого синего цвета с ослепительными пайетками, и повернулась Анжеле. — Ты должна его примерить! Оно как раз для твоих глаз!

Анжела с сомнением посмотрела на платье, но мягко улыбнулась и ответила:

— Оно слишком яркое для меня, Джесс. Я предпочитаю что-то более спокойное. —

Джессика лишь покачала головой, недовольно щурясь.

— Ну, как хочешь. Но ты знаешь, что я права, — сказала она с оттенком уверенности в голосе и вернулась к поискам.

Я почувствовала, как всё это начинает меня утомлять. Поэтому быстро извинилась перед девочками, договорилась с ними встретиться в ресторане, и, поспешно выйдя из магазина, оказалась на улице. Ветер был холодным, но он приятно касался кожи, вытирая следы усталости и напряжения. Я шагала по улице, не думая о том, куда иду. Просто шла.

Солнце уже начинало скрываться за горизонтом, и воздух становился всё прохладнее, наполняясь вечерними ароматами города. Мне нужно было просто прогуляться, отвлечься, подумать о чём-то другом. Окошки кафе и магазинов уже начали тускнеть, на вывесках загорались огоньки, но мне не хотелось идти в людные места. Время от времени я останавливалась, чтобы сделать пару глубоких вдохов, и продолжала путь дальше.

Я даже не заметила, как оказалась в совершенно незнакомом районе. Улочки становились всё более узкими и темными, здания — старыми, с облупившейся краской. Печальные силуэты домов, казалось, шептали о давно забытых временах и историях, а я всё шла, поглощенная своими мыслями.

Чем дальше я шла, тем меньше людей встречалось на пути. Это место уже не было центром города. Вечерние огни тускнели, а уличные фонари едва освещали тротуары. Сначала я не обращала внимания на шаги, звучавшие позади, но когда они стали ближе, я насторожилась. Чужие шаги, а затем даже несколько голосов, которые всё явственнее становились слышны в темноте.

Я резко обернулась, но никого не увидела. Странное чувство охватило меня, как если бы кто-то следовал за мной. Я почувствовала, как тяжело становится дышать, как страх сковывает грудь. Я ускорила шаг, но тут же заметила, что выход из этой улочки не так близко, как мне показалось.

Чем быстрее я шла, тем больше чувствовала, как сужается пространство вокруг. Мои мысли метались, и я пыталась найти какой-то способ выбраться из этого тупика, но дорога впереди как будто замкнулась. Вскоре я заметила, что эти шаги следуют за мной, не отставая, и когда я обернулась, они оказались ещё ближе.

Сердце колотилось в груди, а в голове правил только один вопрос: Почему я не заметила, как оказалась в ловушке? Пытаясь сохранить хоть какую-то хладнокровность, я резко свернула в один из переулков, надеясь, что это меня выведет на главную улицу. Но этот поворот вел в еще один тупик.

Передо мной возникла подворотня — темное, грязное пространство, в котором висел запах дешевого алкоголя и табачного дыма. Тут было несколько пьяных парней, хохочущих и о чем-то переговаривающихся. И не успела я понять, что делать, как один из них повернулся ко мне и весело ухмыльнулся.

— Ну что, девочка, потерялась? — его голос был хриплый и пьяный.

Я уже собиралась развернуться и бежать обратно, но было поздно. Те, кто шли позади, оказались в шаге от меня. Они просто загоняли свою добычу.

— Малышка, куда ты все убегаешь? — спросил один из них, подступая слишком близко.

Паника разрасталась в моей груди, но затем так же внезапно исчезла. Я ведьма, я пережила намного более худшие вещи, чем пьяные придурки в тёмном переулке. И я не собиралась позволять этим отморозкам сделать что-либо со мной.

Глубоко вздохнув, я сжала запястье, проверяя палочку. Только бы не подвела, родная.

«Если ты все сделаешь правильно, я буду любить тебя до конца своей жизни».

Её холодное дерево сразу успокоило, но я знала, что открыто использовать магию здесь было бы верхом безрассудства. Один из парней снова подступил слишком близко, от него пахло перегаром. Но они не знали, с кем имели дело.

Один из них протянул руку, чтобы схватить меня за плечо, но я уже была готова. Мгновение, и я повернулась к нему, двигаясь с быстротой, которую они не ожидали. Левый локоть — удар в челюсть. Резко отступая, я отпрыгнула в сторону, и параллельно почувствовала, как усиливаю свои движения с помощью магии. Все выглядело как обычная драка, но только мне не нужно было прилагать никаких усилий, чтобы этот бугай свалился, как подкошенный.

Остальные замерли, не понимая, что произошло. Я быстро взглянула на них, пытаясь сохранить спокойствие, несмотря на бешено колотящееся сердце. Чувствовала, как магия бурлит внутри меня, готовая защитить, если понадобится.

Тогда еще один особо умный решился на повторный подвиг, и уже хотел схватить меня за запястье. Видимо, он решил, что прошлый удар — случайность, и теперь он обязательно меня поймает. В глазах этого парня мелькнуло недоумение, но он не успел опомниться. Мгновение — ботинок с толстой подошвой полетел ему прямо в живот.

Магия усилила удар, поэтому он тоже свалился на землю. Пьяные парни явно не соображали, что их действия, судя по всему, совсем не имеют успеха. Один из них, казалось, окончательно потерял остатки здравого смысла, и, крича что-то неразборчивое, рванул в мою сторону. Они как стая голодных животных, расталкивая друг друга, пытались окружить меня. В этот момент я почувствовала, как адреналин зашкаливает, и готовая сражаться, на мгновение я даже почувствовала удовольствие от всей этой заварушки. Я была готова, чувствовала себя сильной и решительной.

Но, как назло, именно в этот момент из-за угла, с громким рыком мотора, вылетела машина. Пьяные парни замерли, испугавшись резкого звука и приближающейся угрозы, и даже я, поначалу не осознавая, что происходит, отскочила в сторону.

Вольво, будто сдавливая пространство между нами, остановилась прямо передо мной, с треском затормозив, едва не задев одного из парней, который не успел увернуться. Водитель резко вывернул руль, а машина проскользила, оставляя за собой шлейф из дыма и запаха перегретых тормозов.

Бледное лицо, бронзовые волосы, резкие черты и ярость в глазах — я мгновенно узнала его.

Каллен. Чертов Каллен.

Он вылетел из машины, как гроза, обрушившаяся на эту скромную, пустынную улицу. Пьяные парни замерли, наблюдая за ним с ошеломленными лицами. Они точно не ожидали появления кого-то, кто мог бы составить им конкуренцию в этом диком потоке агрессии, но его глаза говорили об обратном. Его выражение лица говорило о том, что он готов убить их в эту же секунду.

— Садись в машину, — рявкнул он.

Не сказав больше ни слова, он резко шагнул вперед, и, не тратя времени на пустые угрозы, одним движением схватил ближайшего парня за плечо, с силой отбросив его в ближайшую стену.

Ну уж нет.

Только убийств мне тут не хватало. Я резко схватила его за рукав и потащила внутрь машины, не обращая внимания на сопротивление. Адреналин все еще бурлил в крови. Вампир, видимо, пришел в себя, и, осознав, что творит, резко развернулся и сел на место водителя, когда я уже пристегивалась на соседнем. Каллен меня раздражал. Что он тут делал — не составило труда догадаться. Этот ненормальный следил за мной. И я уже ненавидела его за это.

Он выехал так быстро, что я едва успела выдохнуть, но внутри меня всё кипело. Я смотрела в окно, не зная, что и думать.

— Отвлеки меня, чтобы я не вернулся, — сказал Эдвард, его голос был холодным и напряженным, словно натянутый канат, готовый порваться. Я не смотрела на него, но чувствовала, как он изо всех сил пытается сдержать свой гнев.

— Может, тебе еще и сплясать? — дерзко ответила я, не думая о последствиях. Моя злость не давала мне мыслить трезво.

Эдвард резко проскользил взглядом по мне, и его глаза стали ещё темнее. Он сглотнул, но не сказал ни слова. Весь его вид показывал, что он удерживает себя от того, чтобы вернуться и распотрошить тех недоумков. Ну или от того, чтобы вырвать мне глотку — тут уж как повезет.

— Ты не представляешь, о каких гнусностях они думали, — прорычал этот Капитан Очевидность.

Я встретилась с ним взглядом, и в глазах его был такой огонь, что я могла бы обжечься от одного только взгляда. Но я не собиралась отступать.

— Представь себе, нетрудно догадаться, — прошипела я через зубы.

Эдвард резко повернул голову в сторону дороги, его тело напряглось, и я ощущала, как напряжение в машине растет.

— Ты следил за мной, гребаный маньяк!

Эдвард не ответил сразу. Его руки крепче сжали руль, и я видела, как его челюсть напряглась. Видимо, попала прямо в точку.

— Ты должна сказать спасибо, что я вовремя появился, — высокомерно заявил этот пижон.

— Но у меня всё было под контролем, именно пока ты не появился, — я сжала губы, чтобы не сорваться на него еще больше.

Эдвард повернулся ко мне, его глаза искрились ледяным гневом, и на мгновение мне показалось, что он сейчас выйдет из себя. Но вместо того, чтобы ответить, он лишь резко вздохнул, как если бы пытаясь сдержать бурю внутри себя, и отвернулся к дороге.

Уже немного успокоившись, я смогла посмотреть на ситуацию более трезво. Их действительно было слишком много, я бы не смогла справиться со всеми. Однако я не собиралась благодарить этого извращенца! Какого черта он следит за мной, и как давно это продолжается?

Он свернул в сторону ресторана, и во мне снова начала подниматься злость. Он уже даже не скрывается. Откуда бы ему знать, в какой ресторан ехать?

— Поворачивай в сторону моего дома. Я сейчас не хочу никуда идти. — я сжала руки на коленях, пытаясь сдержать раздражение.

— Твои подруги волнуются, — произнес он без эмоций, как если бы это было единственным разумным ответом на все мои вопросы.

Я достала телефон и поняла, что он разряжен. Черт! Я до сих пор не могу привыкнуть заряжать эту маггловскую технику.

Эдвард, видимо, заметил, как я металась с телефоном, и закатил глаза. Он с раздражением потянулся к карману, достал свой мобильник и протянул мне.

Я смотрела на его телефон, колеблясь, но, в конце концов, взяла, чтобы набрать номер Анжелы.

— Привет, это Лили, — попыталась я сохранить спокойствие, хотя мой голос выдавливался с трудом. — Простите, что пропала. У меня тут... кое-что случилось. В общем, я еду домой.

Анджела сразу забеспокоилась, и я постаралась успокоить её, объяснив, что всё в порядке, просто немного неудачно заблудилась. Конечно, это было далеко от истины, но я не хотела, чтобы она переживала ещё больше.

— Спасибо, — бросила я, почти не глядя на него.

Эдвард молчал, но его тело не переставало излучать напряжение, и я подумала, что его мысли где-то далеко, возможно, совсем не в машине. Наверняка представляет, как отрывает ноги тем парням.

Проехав ещё немного, он, наконец, свернул к моему дому, и я почувствовала облегчение, как будто сбрасываю груз с плеч. Мне не хотелось быть рядом с ним. Даже если он спас меня от какой-то угрозы, это не отменяло того, кем он являлся. И я сейчас даже не столько о его природе, сколько о нем самом.

Он остановил машину, и я, не дождавшись, когда он откроет дверь, сама её открыла и вышла, не оглядываясь.

— Спасибо, что подвез, — сказала я через плечо, не оборачиваясь. — Увидимся.

Я поспешила к дому, не оглядываясь, и хотя его машина всё ещё стояла, я сделала вид, что не замечаю этого. Едва я закрыла за собой дверь, я услышала рев уезжающего автомобиля. Я замерла на мгновение, прислушиваясь к звуку, но он быстро растворился в ночной тишине. Кажется, я снова оказалась одна.

Теперь можно было расслабиться.

Пребывание у названых родственников сильно делу не помогло. Голова хоть и проветрилась, но изумрудные глаза так и всплывали перед моим взором. Я пытался отвлечься, слушая старые истории, наблюдая за снежным пейзажем. Но ничего не выходило. Таня продолжала мелькать перед глазами, и её мысли обо мне всё больше раздражали. Она не понимала, что я здесь делаю, но в своих мыслях надеялась, что я приехал из-за нее. На третий день пребывания у Денали я понял, что должен ехать домой.

Девчонка что-то подозревала, и я должен был проследить, чтобы она не навредила моей семье.

Я стоял в поле, глядя на бескрайние снежные просторы. Холодный ветер обжигал бы лицо, если бы я был человеком, но я почти не чувствовал его. Я настолько ушел в свои мысли, что даже не заметил, как Таня бесшумно подошла, её золотистые глаза смотрели с любопытством.

— Что у тебя случилось?

Я не ответил сразу. Она была умной и проницательной, и я знал, что она догадалась, что что-то не так. Но я не хотел ей рассказывать о своей слабости. Не сейчас.

— Просто задумался, — наконец ровно ответил я. — Мне нужно вернуться домой.

Таня прищурилась, изучая меня.

— Так быстро? Ты только приехал.

Я сжал челюсти, но промолчал.

Таня подняла бровь, но не стала настаивать. Она знала, когда стоит остановиться.

— Ладно, — сказала она, пожимая плечами. — Но если тебе понадобится помощь, ты всегда можешь вернуться.

Кивнул, чувствуя, как благодарен ей за понимание. Но она вряд ли могла бы помочь мне с моей проблемой.

Через несколько часов я уже был в пути домой. Машина мчалась по пустынной дороге, а я думал только о том, что ждёт меня в Форксе. Дорога домой была долгой, но я не торопился. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Я не мог понять, что именно в девчонке Свон так сильно притягивало мой интерес и одновременно отталкивало меня. Её отсутствие мыслей затягивало мое любопытство, как воронка. Я нутром чувствовал ее некую осведомленность, что делало ее проблемой. Ее запах был вызовом моему самоконтролю. Я ненавидел ее за это. Она одним своим существованием ломала все то, что я строил на протяжении семидесяти лет.

Когда я наконец добрался до Форкса, было уже поздно. Дом был тихим, только слабый свет в окнах гостиной говорил о том, что кто-то там есть. Я тихо вошёл, но, конечно, моя семья уже знала о моём возвращении.

— Эдвард, — раздался спокойный голос Карлайла. Он сидел в кресле у камина, его лицо было освещено мягким светом огня. — Ты вернулся раньше, чем мы ожидали.

Я кивнул, сбрасывая ненужную куртку на вешалку.

— Да, — коротко ответил я. — Я решил, что лучше уже не будет. Тем более, я больше полезен здесь.

Карлайл изучающе посмотрел на меня, его взгляд был полон понимания, но он не стал задавать лишних вопросов.

— Как дела у Денали? — спросил он.

— Всё как всегда, — ответил я нейтрально. — Они передают привет.

Карлайл мысленно поблагодарил, его взгляд всё ещё был пристальным, но он не стал настаивать. Он всегда был понимающим, и это была одной из причин, почему я так уважал его. Он давал пространство, не требуя объяснений, которые я не был готов дать.

— Эммет и Розали ушли на охоту, — продолжил он, откидываясь в кресле. — Элис и Джаспер в городе. Они должны вернуться к утру.

Я снова кивнул, чувствуя, как напряжение медленно покидает моё тело. Домашняя обстановка, знакомые запахи — всё это действовало успокаивающе.

— А мама?

Карлайл слегка улыбнулся, его взгляд стал мягче.

— Эсме в библиотеке, — ответил он. — Она нашла какой-то журнал по новым дизайнам и с головой ушла в него, теперь ничего вокруг себя не слышит. Ты знаешь, как она увлекается такими вещами.

Я почувствовал лёгкую улыбку на своих губах.

— Она будет рада тебя видеть, — добавил Карлайл, его голос звучал тепло, как и всегда, когда он говорил о ней.

Пробыл в гостиной ещё какое-то время, отвечая на редкие вопросы Карлайла и наслаждаясь тишиной дома. И колебался лишь мгновение, прежде чем направиться в библиотеку. Я знал, что Эсме не обиделась бы, не держала бы на меня зла — это было не в её характере. Но всё же я чувствовал вину за то, как холодно повёл себя перед отъездом.

Когда я приблизился к библиотеке, услышал лёгкий шелест страниц и приглушённый треск огня. Я тихо постучал в дверь, хотя это было скорее символическим жестом — Эсме уже ждала меня.

— Входи, дорогой, — раздался её мягкий голос.

Я толкнул дверь и застал её сидящей у камина с журналом в руках. Рядом стояла чашка с чем-то горячим — просто ради создания атмосферы, ведь нам не нужно пить какао.

Она подняла голову, и её лицо озарилось тёплой улыбкой.

— Эдвард, — сказала она, откладывая журнал. — Ты вернулся.

В её голосе не было ни капли упрёка — только радость.

— Да, — тихо ответил я, проходя внутрь.

Она внимательно посмотрела на меня, и в её глазах читалось больше понимания, чем я был готов принять.

— Ты не выглядишь отдохнувшим, — заметила она, изучая мое лицо.

Я отвёл взгляд, прежде чем снова заговорить:

— Я хотел извиниться перед тобой, мама.

Эсме нахмурилась, но в мыслях возликовала. Она всегда любила, когда я так ее называл.

— За что, дорогой?

Я провёл рукой по волосам, раздражённый собой.

— Перед отъездом я был довольно груб с тобой. Этого больше не повторится.

Она посмотрела на меня с мягкой грустью и покачала головой.

— Я волновалась, да. Но не из-за того, что ты был груб, а потому что видела, как ты мучаешься.

Я не знал, что ответить. Эсме всегда чувствовала, когда у нас были проблемы, но никогда не давила.

— Я просто… запутался, — признался я, впервые за долгое время позволяя этой фразе сорваться с губ.

Эсме встала и подошла ко мне, мягко коснувшись моей руки.

— Ты знаешь, что я всегда поддержу тебя, да?

Я кивнул.

— Знаю.

Она обняла меня, и я, хоть и не нуждался в этом так, как когда-то в человеческой жизни, всё равно почувствовал нечто похожее на облегчение.

— Всё наладится, — прошептала она.

Я хотел бы в это верить.

* * *

Ночь в доме проходила тихо. Карлайл вернулся к своей книге в гостиной, а я отправился в свою комнату, но не смог там усидеть. Мысли не давали мне покоя. Я поймал себя на том, что, не осознавая, уже стою у окна, глядя на тёмный лес.

Форкс казался ещё более мрачным после заснеженных просторов Аляски. Здесь всё было сырым, пропитанным влагой и запахами земли. Я невольно вдохнул полной грудью. И, хоть кислород не был мне нужен, ароматы леса наполнили мои легкие свежестью.

Я провёл ночь в размышлениях, и, когда тьма начала уступать место первому утреннему свету, в доме появились Элис и Джаспер.

— Ты рано вернулся, — с упрёком сказала Элис, появляясь на пороге моей комнаты. Будто это я виноват в ошибках ее видений, которые, по какой-то причине, начали сбоить после появления проблемной девчонки. — Я не видела твоего приезда.

Я устало взглянул на неё.

— Что мы будем с этим делать?

— Я не знаю, — тихо ответила она, отводя взгляд. Элис редко чего-то не знала.

— Как Свон вела себя, пока меня не было? — спросил я, пытаясь разобраться в хаосе мыслей.

Джаспер, до этого молча наблюдавший за нашим разговором, наконец подал голос:

— Спокойно. Она была в хорошем настроении, никаких подозрений. Вела себя как обычно.

— Она проявляла хоть какой-то интерес к нашей семье? — уточнил я, надеясь найти хоть какую-то зацепку.

— Нет, — пожал плечами он. — Не пыталась узнать больше, не задавала лишних вопросов. И, насколько мне известно, ничего не рассказывала своим друзьям о странностях, которые видела.

Я медленно кивнул, обдумывая услышанное. Это могло значить две вещи: либо Лили Свон была идиоткой и не увидела странностей во всем, что случилось, либо я был прав с самого начала. Она знала. Это была бредовая мысль, но раньше своим инстинктам я доверял.

Джаспер скрестил руки на груди и пристально посмотрел на меня.

— Это странно, Эдвард. Любой другой человек на её месте был бы, как минимум, озадачен.

Я сжал губы. Он озвучил мои мысли.

— Я присмотрю за ней. И обязательно узнаю, что она скрывает.

Элис одобрительно кивнула, её короткие волосы чуть вздрогнули от резкого движения. Джаспер подошел ближе, его спокойствие распространялось на всех в комнате, слегка притупляя нарастающее напряжение. Он изучающе посмотрел на меня, его золотые глаза были полны сомнений.

— Это рискованно, Эдвард. Она твоя певица.

Я не ответил. За время, проведенное на Аляске, я наохотился вдоволь и надеялся, что это поможет. Вопросов становилось всё больше, но одно я знал точно — я не мог просто оставить это как есть. Вся моя сущность вопила о том, что я должен проконтролировать девчонку.

На улице уже давно рассвело, и я слышал, как Карлайл собирается на работу. Остальные тоже начинали движение по дому, готовясь к очередному дню, который для нас был лишь очередной декорацией в спектакле, длиной в вечность.

Я вышел в гараж, где уже стояла Роуз, с задумчивым видом опираясь на дверь своего кабриолета. Она даже не взглянула в мою сторону, но её мысли были холодны, как ледяной ветер в горах. Все еще злилась на меня.

Хмыкнул. Проходят десятилетия, а ничего не меняется.

В гараж вошел Эммет.

— Доброе утро, семейка! — весело протянул Эммет, хлопая Роуз по заднице. Она кинула на него хитрый горящий взгляд, а меня чуть не стошнило от их извращённых мыслей. Я решил побыстрее уйти отсюда и направился к своему Вольво.

Эммет на это опять усмехнулся:

— Неженка!

Я проигнорировал его комментарий и завёл двигатель. Как только мы въехали на парковку школы, я дал мыслям людей вокруг нахлынуть на меня.

«Контрольная по алгебре…»

«Надо не забыть про сочинение…»

«Эдвард Каллен вернулся…»

Я пропустил мимо ушей эти бессмысленные размышления.

Но я знал, что ищу.

«Где Джессика?»

Нет, не та.

«Чёрт, снова забыл учебник…»

Не то.

«Лили что-то странная сегодня. О чем она думает? Согласится ли она пойти со мной на танцы...»

Я замер.

Эти мысли принадлежали Майку Ньютону.

Я повернул голову, мой взгляд тут же нашёл её среди толпы. Она стояла у своего шкафчика, глядя куда-то в сторону, её тёмные волосы слегка падали на лицо. Казалось, что она чем-то обеспокоена. Майк уже направлялся к ней, полный уверенности. В его голове крутились образы танцев, ужина, и мерзкого продолжения, которое только может представляться головой подростка.

Я поморщился.

Весь день я пытался выудить хоть что-то, что подтвердило бы мои подозрения. На протяжении всех уроков до обеда я перескакивал из одной головы в другую, присматривая за девчонкой. Но в ней, с первого взгляда, не было ничего странного. Я уже начал сомневаться в себе и своей интуиции.

Обед приближался, и я знал, что снова увижу её. Когда она вошла в столовую, я уже сидел за своим столом, наблюдая. Её шаги были лёгкими, движения — плавными, но я заметил, что она была в своих мыслях. Как же горело мое любопытство. Я хотел знать, что творится у нее в голове.

Она села рядом со Стенли и, как обычно, принялась за обед. Я позволил мыслям Джессики заполнить мой разум — пустые сплетни, восхищение моими глазами, её раздражение от того, что я никогда не обращал на неё внимания, но смотрю на Свон.

Но затем я услышал:

— Эдвард Каллен снова смотрит на тебя.

Я заметил, как мышцы её плеч невольно напряглись. Она медленно повернула голову, но её лицо оставалось бесстрастным. Наши взгляды снова встретились.

Я снова ничего не услышал в ее голове. Это уже было каким-то наваждением.

Лили отвернулась, сделав вид, что её это не волнует, но я чувствовал, что это не так. Её пальцы сильнее сжали вилку, а дыхание стало чуть глубже.

Продолжал наблюдать. Она нервничала.

Звонок на урок прервал мой анализ, и я увидел, как Лили почти выскочила из столовой, едва не столкнувшись с Майком. Тот только глупо ухмыльнулся и что-то пробормотал, но Лили даже не посмотрела на него.

Я медленно поднялся.

— Что-то интересное? — спросил Эммет, лениво поднимаясь со стула.

— Нет, — соврал я.

На самом деле, интересного правда ничего не было. Но у меня уже вырабатывалась какая-то обсессия.

Я чувствовал это — странное, назойливое чувство, которое невозможно было игнорировать. Лили Свон не делала ничего примечательного, но её молчание было громче любого крика. Я последовал за потоком студентов, направляясь на следующий урок, но мой разум был сосредоточен только на ней.

Она шла впереди, её шаги были быстрыми, словно она старалась поскорее скрыться из виду. Она вошла в класс, сразу открыла окно, села за парту и уткнулась в учебник, делая вид, что полностью поглощена текстом. Я сел на соседний стул, не говоря ни слова, но не переставал следить за ней. Я не дышал, чтобы мое горло снова не окропилось лавой.

Лили не подняла головы, но я заметил, как кончики её пальцев нервно постукивали по деревянной поверхности стола. Она пыталась сосредоточиться, но напряжение исходило от неё волнами. Во мне просыпалось садистское удовлетворение, когда я наблюдал за ее метаниями.

Я склонил голову набок, наблюдая за тем, как она вытягивает тетрадь и ручку, словно они могут защитить её от моего присутствия. Она упорно игнорировала меня, и я не мог сказать, раздражало это меня или забавляло. Я мог слышать биение её сердца — ровное, размеренное, но иногда оно давало сбой. Маленькие всплески, когда я приближался или когда она понимала, что я смотрю.

Любопытно.

Учитель объявил о контрольной, и я уловил, как её сердце замерло на долю секунды, прежде чем снова забиться быстрее.

— Вот чёрт, — пробормотала она.

Я хмыкнул.

Она явно не знала, как пользоваться микроскопом, и лишь уставилась на него, будто надеясь, что он заработает сам. Я не удержался от комментария, чем заставил её вздрогнуть. Я и сам забылся, вдохнул этот живительный и одновременно смертельный аромат. Однако я сдержался. Интерес стал сильнее жажды. Её попытка сохранить хладнокровие выглядела довольно забавно. Похоже, наша неприязнь была взаимной.

Мы с трудом закончили работу. Конечно, я мог бы сделать всё самостоятельно за несколько секунд, но не смог отказать себе в удовольствии.

Я услышал голос Элис ещё за несколько минут до звонка — её мысленный зов звучал в моей голове отчётливо и настойчиво. Когда урок наконец закончился, я первым выбежал в коридор, не желая задерживаться.

Я увидел её сразу — напряжённую, сосредоточенную, с выражением нетерпения на лице. Сестра ждала меня в коридоре, скрестив руки на груди. В ее голове были сумбурные мысли, состоящие из обрывочных видений.

— Я что-то увидела, — сказала она шепотом, не теряя напряжения в лице.

Я нахмурился.

— Что случилось?

Она показала мне видение, где Лили Свон сидит в своей комнате и читает какой-то старый фолиант. Слово вампир в тексте зацепило меня и заставило бы споткнуться, если бы я был простым человеком.

Я резко остановился, уставившись на Элис, надеясь, что ошибся.

— Повтори, — потребовал я, голос был низким, напряжённым.

Элис нахмурилась, её мысли снова закружились вихрем образов.

— Я не знаю что это, Эдвард.

Я сжал челюсти, пытаясь сохранить самообладание.

— Что именно она узнала? Что будет дальше?

Элис покачала головой.

— Дальше я не вижу.

Сердце мёртвого вампира не может биться, но в этот момент я поклялся, что ощутил глухой удар в груди.

— Я с этим разберусь.

Элис посмотрела на меня внимательно, её глаза сузились, а в голове появилось видение о том, как я копаюсь в комнате у Свон, пока она спит.

Я недовольно посмотрел на Элис.

— Серьёзно? — проворчал, скрестив руки на груди.

Она лишь усмехнулась.

— Иногда я все же что-то вижу правильно! — она развернулась и поскакала на следующий урок, довольная правдивым видением, которых в последнее время становилось все меньше и меньше.

Я покачал головой, проводив её взглядом. Как же мало ей надо для счастья. Мысли в моей голове бешено метались. Старый фолиант. Вампиры. Меня передёрнуло. Неважно, как она вышла на эту тему — случайно или целенаправленно — но теперь она была слишком близко. Слишком близко к истине, о которой не должна была знать.

До самой ночи я крутился вокруг её дома, прислушиваясь к редким разговорам. Лили Свон не так много общалась со своим дядей. Я стоял в тени деревьев, следя за светом в её окне. Силуэт Лили двигался по комнате, иногда останавливаясь, задерживаясь над чем-то. Через мгновение я услышал звук укладывания в постель.

Я ждал.

Ждал, пока её дыхание станет ровным, а сердце замедлит ритм. Ждал, пока тишина в доме станет абсолютной. Когда я был уверен, что она уснула, я двинулся.

Лёгкий прыжок — и вот я уже на крыше. Ещё одно движение — и я приземляюсь на карниз, беззвучно, как тень. Окно было приоткрыто, пропуская в комнату ночной воздух. Лили лежала на боку, обняв подушку, её волосы разметались по подушке. Дыхание было глубоким и размеренным.

Я скользнул в комнату, стараясь не нарушить тишину. Комната Лили была довольно уютной, школьные учебники, разбросанные на столе, добавляли ей атмосферу подросткового убежища. Мой взгляд сразу упал на деревянную палочку, лежащую на тумбочке рядом с её кроватью. Она была небольшой, с резными узорами, которые казались довольно странными и загадочными. Я наклонился, чтобы рассмотреть её ближе, но так и не смог понять, что это. Просто... деревянная палочка. Я пожал плечами, отложив её в сторону и быстро потерял к ней интерес.

Затем я начал искать тот самый фолиант из ведения Элис. Я открывал ящики, просматривал полки, даже заглянул под кровать. Но книги, которую видела Элис, нигде не было. Я замер, услышав, как Лили слегка пошевелилась во сне. Она перевернулась на спину, её дыхание слегка участилось. Глаза быстро метались под веками, а лицо скривилось, потеряв спокойную мягкость. Похоже, ей снился кошмар.

Я склонился к изголовью ее кровати, не вполне понимая, зачем это делаю и вдохнул самый прекрасный аромат в своей жизни, который раздирал мое горло. Я был мазохистом, и меня это нисколько не смутило. Я едва успел исчезнуть в тени, как Лили резко села на кровати, её дыхание было прерывистым, а глаза широко раскрыты от ужаса. Она оглядела комнату, словно ожидая увидеть что-то — или кого-то — в темноте. Я замер, слившись с ночью, наблюдая за ней.

Я наблюдал, как она потянулась к ночнику, и поспешил убраться отсюда. Колючее раздражение охватило меня, когда я понял, что так и не добился своих целей. Когда я вернулся домой, Элис ждала меня в гостиной. Она сидела на диване, её глаза были закрыты, а на лице — выражение глубокой сосредоточенности.

— Ну и что? — спросила она, не открывая глаз.

— Ничего, — ответил я, стараясь звучать равнодушно. — Там не было никакого фолианта.

Она открыла глаза и посмотрела на меня с лёгким скепсисом.

— Ты уверен, что хорошо искал?

Я сжал зубы, чувствуя, как раздражение снова поднимается во мне.

— У меня было мало времени. Она проснулась.

Лицо сестры еще больше помрачнело — она этого не видела. Её мысли, обычно такие ясные, теперь казались запутанными, словно она сама не могла понять, что происходит. Дар Элис всегда был определяющим в ее жизни и жизни нашей семьи. Мы всегда полагались на него. И такая неопределенность никого не устраивала.

— Я разберусь, будь уверена, — сказал я твёрдо и ушел в свою комнату.

* * *

Был солнечный день — редкое явление для этого места, и я знал, что сегодня мне придется провести его в тени. Еще раз просмотрев ее комнату, я точно так же ничего там не нашел. Это невероятно раздражало.

Она отправилась в Порт-Анджелес с подругами, и я решил не терять её из виду. Возможно, она приобретет эту книгу именно там. Я следил за ней, оставаясь на расстоянии, наблюдая через мысли её подруг. Они веселились, переходя из магазина в магазин, болтая о вещах, в которые я совершенно не хотел вникать.

Чем дольше я наблюдал, тем больше меня это злило и тем больше ощущал, как время тянется мучительно медленно. Бесполезные разговоры, бессмысленный смех, ненужные покупки. Я кружил по городу на машине, держась в тени, и чем больше времени проходило, тем сильнее во мне нарастало раздражение. Я не должен был тратить свою вечность на такие мелочи, но всё же я был здесь.

Все шло относительно спокойно, пока она внезапно не приняла решение прогуляться одна.

Я потерял её. На несколько мучительных минут, которые растянулись в вечность, я полностью потерял её из виду. Я выругался сквозь зубы и резко развернул машину. Я ускорился, сканируя улицы взглядом, напрягая слух, но ничего. Она растворилась среди людей, и теперь я был вынужден искать её в этом городе вслепую. Тупая, наивная девчонка!

Я почувствовал её тревогу задолго до того, как увидел её. Биение сердца, сбивчивый ритм дыхания, страх, скользящий по коже холодной дрожью. Она не понимала, куда зашла. С раздражением я понял, что должен вмешаться.

Лили шла по улице, не осознавая, что её ведут. Слишком далеко от безопасных мест, слишком глубоко в тенях города. Она не сразу поняла, что попала в ловушку. Но я понял.

Шаги позади неё. Голоса, с каждым мгновением звучавшие всё громче. Жалкие животные. Стая, учуявшая лёгкую добычу. Они думали, что смогут запугать её, загнать в угол. Они не знали, что выбрали не ту жертву.

Я сжал руль так, что он угрожающе заскрипел под пальцами. Глупцы. Их мысли наполняли меня отвращением. Я видел, что они собирались сделать, знал, какие грязные идеи крутились у них в головах. Внутри меня всё кипело.

Я выжал газ, и мотор взревел. Я не дал себе времени на раздумья. Колёса завизжали по асфальту, и я влетел в переулок. Гнев бурлил внутри меня, грозя вырваться наружу. Я был готов ломать их, стирать этих животных с лица земли.

Страх вспыхнул в их взглядах, когда я выскочил из машины. Они почувствовали хищника.

— Садись в машину, — рявкнул я, даже не глядя на девчонку.

Я шагнул вперёд, и первый из них сделал жалкую попытку попятиться назад. Поздно. Я схватил его за воротник и впечатал в стену с такой силой, что он захрипел.

Я слышал его мысли.

Я слышал его страх.

Я наслаждался этим.

Карлайл был бы мной очень недоволен в этот момент. И мне станет стыдно за свои мысли чуть позже.

Девчонка не двинулась с места. Я услышал, как она приблизилась, а затем почувствовал её руку на своём рукаве. Я позволил ей остановить меня. Позволил ей потянуть меня обратно к машине, хотя каждая клетка моего тела требовала закончить начатое. Мы сели, и я рванул с места, едва удерживая себя в руках.

Она была зла.

О, да.

Я чувствовал её раздражение, слышал, как бешено бьётся её сердце. Её голос был полон яда, когда она заговорила:

— Ты следил за мной, грёбаный маньяк!

Я не ответил. Слова бесполезны. Её гнев был всего лишь защитной реакцией. Я знал, что она поняла, в какой опасности оказалась, но ей было неприятно признавать это.

— Ты должна сказать спасибо, что я вовремя появился, — бросил я холодно, стараясь удержаться от новой вспышки ярости.

— Но у меня всё было под контролем, именно пока ты не появился, — её голос был полон сарказма и упрямства.

Я едва удержался от того, чтобы не ударить по рулю. Она не понимала. Или не хотела понимать. Я мог бы рассказать ей, что творилось в головах тех отбросов. Но что бы это изменило? Ничего.

Я свернул в сторону ресторана, но она сразу запротестовала.

— Поворачивай в сторону моего дома. Я сейчас не хочу никуда идти.

Я стиснул зубы. Она должна была пойти к своим друзьям. Они волновались. Но я чувствовал её усталость. Чувствовал, как напряжение постепенно покидает её, оставляя лишь раздражение и измождённость.

Я ничего не сказал, просто изменил маршрут.

Я молчал, в то время как она пыталась дозвониться своим подругам. Её телефон был разряжен, и я, не говоря ни слова, протянул ей свой. Она колебалась, но всё же взяла его. Её голос дрожал, когда она говорила с подругой, стараясь звучать спокойно. Но я слышал, как на самом деле ей было не по себе.

Когда мы подъехали, она быстро вышла из машины, не оборачиваясь.

— Спасибо, что подвёз, — бросила она через плечо.

И ушла.

Я смотрел, как она скрывается за дверью, и лишь после этого выжал газ, срываясь с места.

Я всё ещё чувствовал запах её страха и мерзость их грязных мыслей. Эта глупая девка когда-нибудь найдет свою смерть и без моего участия.

Я сидела на краю кровати, уставившись в стену. Уверена, что сейчас мои глаза были красными от бессонницы, а мысли в голове путались, как нитки в клубке. Кошмары снова не дали мне нормально поспать. Я уже потеряла счет ночам, проведенным в борьбе с собственным разумом. Зелье от кошмаров, которое когда-то помогало, теперь было бесполезным. Оно больше не действовало, и я даже не знала, как с этим справляться.

Я вздохнула, проводя рукой по лицу. В комнате было холодно, несмотря на то, что обогреватель работал на полную мощность. Я натянула на себя одеяло, но это не помогло. Холод, казалось, исходил не извне, а изнутри. Я чувствовала себя опустошенной, словно кто-то вычерпал из меня все тепло и свет.

Блуждающий взгляд скользнул по комнате, останавливаясь на фотографии родителей. Они улыбались, застывшие в моменте счастья, которое больше никогда не смогут испытать. Я сжала зубы, пытаясь подавить нахлынувшую волну тоски. Я не могла позволить себе слабость. Не сейчас.

Но что-то изменилось. Я почувствовала это кожей. Медленно поднялась с кровати и подошла к окну. Занавески были слегка раздвинуты, и через щель пробивался яркий свет утреннего солнца. Я отодвинула их и замерла. Вечные дожди Форкса превратились в лед, покрывающий все вокруг. Деревья, крыши домов, дороги — все сверкало в лучах восходящего солнца, как будто мир замерз в одно мгновение. Я прижала ладонь к стеклу, чувствуя холод, который проникал сквозь него.

Я быстро оделась, накинув теплую куртку, и вышла на улицу. Воздух был ледяным, и каждый вдох обжигал легкие.

Я стояла на парковке, уставившись на асфальт, который блестел от наледи. Мысли в голове путались, как будто кто-то взял их и перемешал в гигантском котле. Недосып давал о себе знать: голова была тяжелой, веки налились свинцом, а в висках пульсировала тупая боль. Я даже не могла вспомнить, зачем пришла сюда. Школа? Да, школа. Надо было идти. Но ноги словно приросли к земле.

Я вздохнула, и пар от дыхания повис в воздухе, медленно растворяясь. Вокруг было тихо, только где-то вдалеке слышался шум машин, едущих по главной дороге. Я закрыла глаза на мгновение, пытаясь собраться с мыслями. Но вместо этого перед глазами снова всплыли обрывки кошмара, который преследовал меня всю ночь. Тени, крики, холодные руки, тянущиеся ко мне... Я резко открыла глаза, стараясь отогнать эти образы.

Я сделала шаг вперед, потом ещё один. Ноги подчинялись с трудом, словно я шла по глубоким сугробам. Но я продолжала двигаться, сосредоточившись на каждом шаге. Школа была недалеко, всего минута ходьбы. Я могла дойти, а потом немного подремать за партой.

Мысли снова начали путаться. Я думала о том, как Эдвард Каллен чуть не убил тех парней, если бы я его не остановила. Внезапно я услышала резкий визг. Звук был громким, нарастающим. Я обернулась и увидела, как старый фургон, скользя по обледенелой дороге, вылетает прямо на меня. Водитель, видимо, потерял управление на льду. Время словно замедлилось. Я видела, как фургон приближается, его фары слепили меня, а шины визжали, пытаясь зацепиться за асфальт.

Я замерла. Мысли, которые до этого путались, вдруг стали кристально ясными. И я ясно понимала, что не успеваю. Я не успеваю даже открыть рот, чтобы произнести заклинание. Глаза зацепились за знакомые резкие черты лица на другом конце парковки и встретились с горящими золотыми глазами. Символично, что это будут последние глаза, которые я увижу в своей жизни.

Учись, Волдеморт. Меня убила какая-то железяка, влетевшая в меня со скоростью тридцать миль в час. Я снова посмотрела вперед, в глаза своей смерти.

И вдруг что-то изменилось. Я почувствовала, как чья-то рука обхватила мою талию, резко потянув в сторону. Мир вокруг меня превратился в размытое пятно, и я едва успела понять, что происходит. Мы двигались с невероятной скоростью, так быстро, что я едва могла вдохнуть. Фургон пронесся мимо, врезаясь в ограждение парковки с громким грохотом.

Я стояла на тротуаре, дрожа всем телом, и холод не имел к этому никакого отношения. Рука, которая спасла меня, всё ещё держала меня за талию. Я медленно повернула голову и посмотрела в его глаза. Уже бездонные черные.

— Ты... — я попыталась говорить, но голос дрожал. — Спасибо.

Он не ответил сразу. Его рука медленно отпустила меня, и он сделал шаг назад, словно боялся находиться слишком близко. Его лицо было напряжённым, а губы сжаты в тонкую линию.

Его взгляд стал тяжёлым, почти угрожающим. — Ты не должна говорить об этом, — сказал он тихо, но в его голосе звучало предупреждение. — Ни с кем. Никогда.

Я кивнула, не зная, что еще сказать. Мы стояли так, глядя друг на друга, пока шум вокруг нас не стал нарастать. Из школы начали стекаться люди, привлечённые аварией. Они не знали, что я была на грани смерти, поэтому не обращали на меня никакого внимания.

— Будь осторожна, Лили, — сказал он тихо, прежде чем развернуться и уйти, растворившись в толпе так же быстро, как и появился.

Я стояла на месте, чувствуя, как мои ноги подкашиваются. Вокруг меня всё ещё звучали голоса, но я их почти не слышала.

Мерлин и Моргана! Я столько раз за свою жизнь была на грани смерти. Но почему-то эта ситуация выбила меня из колеи больше всех.

— Лили! — чей-то голос вывел меня из оцепенения. Я обернулась и увидела Анжелу, которая бежала ко мне, её лицо было бледным от волнения. — Что здесь произошло?

Я открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле. Мерлин, да меня все еще трясло. Мои мысли снова начали путаться, и я почувствовала, как голова кружится.

— Я... — я попыталась говорить, но голос дрожал. — Фургон... Там, кажется, Тайлер.

Анжела посмотрела на разбитый фургон, который теперь лежал на боку, врезавшись в ограждение парковки. Я стояла, наблюдая, как несколько человек пытаются вытащить Тайлера из разбитой машины. Его лицо было бледным, а на лбу виднелась кровь. Кто-то кричал, чтобы вызвали скорую, кто-то пытался успокоить людей, но Тайлер, казалось, был в шоке.

Медики быстро взяли ситуацию под контроль, аккуратно извлекая Тайлера из машины и укладывая его на носилки. Полицейские начали опрашивать свидетелей, а вокруг собралась толпа зевак, которые с любопытством наблюдали за происходящим.

Анжела, стоявшая рядом со мной, вдруг резко повернулась ко мне. — Лили, ты выглядишь ужасно, — сказала она, её голос звучал тревожно. — Ты бледная как привидение. И сейчас упадёшь в обморок.

Я попыталась улыбнуться, но получилась скорее гримаса. — Я в порядке, — пробормотала я, хотя сама чувствовала, что это далеко от правды. Мои ноги дрожали, а в глазах стояла пелена.

— Не говори ерунды, — Анжела схватила меня за руку. — Ты едва стоишь на ногах. Поезжай с ним в больницу. Ты же была рядом, когда это произошло. Может, врачи захотят тебя осмотреть.

Я хотела возразить, но потом задумалась. Больница... Врачи... Снотворное. Мысль о том, что я могу наконец-то выспаться, пусть даже с помощью таблеток, показалась мне слишком заманчивой. Я кивнула, чувствуя, как моё тело начинает расслабляться от одной только мысли о сне.

— Ладно, — согласилась я. — Поеду.

Анжела облегчённо вздохнула и подвела меня к машине скорой помощи. Медики, увидев моё состояние, тут же усадили меня на свободное место рядом с Тайлером. К слову, он, вроде, не сильно пострадал. В худшем случае шок.

Скорая тронулась, и я закрыла глаза, стараясь не думать о том, что произошло. Вместо этого я сосредоточилась на плане: как только мы приедем в больницу, я попрошу врача выписать мне снотворное. Хотя бы на одну ночь. Хотя бы чтобы забыть о кошмарах на одну единственную ночь.

Когда мы приехали в больницу, Тайлера быстро увезли на осмотр, а меня оставили в приёмном покое. Медсестра, увидев моё состояние, предложила мне прилечь на кушетку. Я не стала отказываться. Моё тело было как ватное, а голова гудела от усталости. Гул больницы, звуки шагов, голоса медсестёр — всё это сливалось в один непрерывный фон, который лишь усиливал мою усталость. Я закрыла глаза, пытаясь представить, как буду спать этой ночью.

Через несколько минут я услышала шаги, приближающиеся ко мне. Я открыла глаза и увидела мужчину в белом халате. Я приподняла голову, пытаясь избавиться от головокружения, но всё ещё чувствовала, как тяжело даётся каждое движение. Он был высоким, с ярко выраженной бледностью кожи и добрыми глазами, которые сверкали золотом.

Конечно, я сразу узнала в нем вампира.

— Мисс Свон, — начал он, его голос был мягким и бархатным. — Я доктор Каллен. Как вы себя чувствуете?

— Можно просто Лили. Я... — я немного замешкалась, прежде чем ответить, — Нормально. Я здесь не из-за аварии.

Доктор Каллен слегка наклонил голову, его золотистые глаза изучали меня мягким, но проницательным взглядом. — Понимаю, — сказал он спокойно. — Но, Лили, ты выглядишь измотанной. Может, стоит всё же провести небольшой осмотр?

Я сжала губы, чувствуя, как моё тело всё ещё дрожит от напряжения. — Нет, спасибо, — ответила я, стараясь звучать уверенно. — Просто... у меня проблемы со сном. Кошмары. Я не могу нормально спать уже несколько недель.

Доктор Каллен кивнул, как будто ожидая, что я продолжу. Но когда я ничего больше не сказала, а только посмотрела на него жалким взглядом, он снисходительно улыбнулся.

— Кошмары могут быть изматывающими. Иногда они связаны с глубинными переживаниями, которые не всегда видны на поверхности. Я могу предложить тебе снотворное, но это временное решение. Оно поможет хотя бы немного отдохнуть.

Я вздохнула с облегчением.

— Да, пожалуйста. Мне нужно немного отдохнуть, — повторила я на ним, встречая его взгляд.

Доктор Каллен посмотрел на меня еще пару секунд, потом кивнул и развернулся, чтобы что-то записать в карте. В комнате повисла тишина, лишь скрип ручки по бумаге нарушал покой.

Тем временем, через несколько минут в дверь ворвался Чарли. Его лицо было напряженным, как будто он только что пережил нервный шок. Он быстро нашел меня взглядом и просканировал с головы до ног на предмет травм.

— Лили! — его голос прозвучал так громко, что я даже немного вздрогнула. — Ты в порядке? Я так испугался, когда узнал, что произошло. С тобой всё хорошо?

— Да, всё нормально, Чарли, — сказала я, пытаясь подавить дрожь. — Это переживание, не более того. Я не пострадала, машина меня даже не задела, я просто переволновалась.

Чарли, казалось, немного успокоился, но его лицо всё ещё выражало беспокойство. Он крепко сжал мою руку, словно боясь, что я исчезну, если он отпустит. Я сжала его руку в ответ, стараясь дать понять, что его беспокойство излишне.

В эту секунду я заметила движение в коридоре через приоткрытую дверь. Эдвард.

Мерлин. Я была благодарна ему за спасение, но теперь он точно станет следить на мной еще более тщательно. У меня появилось желание побиться головой об стену.

— Я думаю, что школа сегодня подождет. Мне нужно поспать. Доктор Каллен уже выписал мне снотворное. Отвезешь меня домой?

Он кивнул и осторожно отпустил мою руку.

— Хорошо, — сказал он. — Но если тебе станет хуже, сразу скажи мне, поняла?

— Конечно, — ответила я, слабо улыбнувшись.

В коридоре я снова краем глаза увидела своего спасителя, но сделала вид, что не заметила. Мне очень не хотелось обсуждать его вампирские сверхспособности или делать вид, будто я ничего не поняла.

Мы вышли из больницы, и холодный воздух снова обжег мои легкие. Я вздрогнула, запахивая куртку плотнее. Чарли открыл дверь своей машины, и я села на пассажирское сиденье, чувствуя, как усталость накрывает меня с новой силой. Дорога прошла в тишине, Чарли время от времени бросал на меня взгляды, но ничего не говорил.

Когда мы приехали домой, Чарли предложил мне сразу лечь спать, но я отказалась. Мне нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. Я села на диван в гостиной, укутавшись в плед. Чарли принёс мне чашку горячего чая и сел рядом.

— Лили, — начал он осторожно, — ты можешь рассказать мне, что произошло? Я знаю, что ты сказала, что всё в порядке, но... ты выглядишь так, будто видела призрака.

Я вздохнула, глядя на чашку в своих руках. — Не бери в голову... — я замялась, пытаясь найти подходящие слова. — Это все волшебные штучки.

В любой непонятной ситуации скользкими формулировками валить все на волшебство — уже привычка в разговорах с Чарли. Я чувствовала себя ужасной лгуньей. Но не могла же я ему сказать, что трясусь от того, что меня спас вампир от верной смерти!

Чарли посмотрел на меня с легким недоумением, но, кажется, решил не давить. Он кивнул, принимая мой ответ, хотя в его глазах всё ещё читалось беспокойство.

— Хорошо, я пойду, дам тебе отдохнуть, — сказал он, поднимаясь с дивана. — Но если тебе что-то понадобится, обязательно звони, хорошо? Я буду в участке.

Я слабо улыбнулась, чувствуя, как его забота согревает меня изнутри.

— Знаю, Чарли. Спасибо.

Когда он ушёл, я осталась одна в гостиной. Тишина вокруг была почти оглушающей. Я закрыла глаза, пытаясь успокоить свои мысли, но они всё равно возвращались к Эдварду. Вот это я влипла.

Я взяла чашку чая и сделала глоток. Горячая жидкость немного согрела меня, но внутри всё ещё было холодно. Решив не медлить, уже предвкушая скорый сон, я выпила таблетку и засобиралась наверх.

Я скинула одежду и зашла в ванную, чтобы привести себя в порядок. Вода в душе была горячей, и, несмотря на то, что каждая часть моего тела всё ещё дрожала, я ощущала, как мне становится чуть легче. Звук воды, монотонный и успокаивающий, помогал хоть немного привести в порядок мысли.

Когда я вернулась в свою комнату, я выключила свет и опустила шторы, позволяя темноте заполнить пространство. Легла на кровать, почувствовав, как мягкий матрас принимает моё тело. Подоткнула одеяло, притянув его к себе, приняв самое удобное положение, которое только возможно.

Я перевернулась на бок, прижавшись лицом к подушке, вдыхая её запах. Время от времени я ловила себя на мысли, что в тёмных углах комнаты что-то двигается. Пару раз мне показалось, что кто-то стоял у двери, но когда я быстро открывала глаза, там не было никого. Наконец, когда усталость взяла своё, я почувствовала, как мышцы начинают расслабляться, а дыхание становиться ровным.

Сон забрал меня из этой пугающей реальности.

И перенес в еще более пугающий кошмар.

Я оказалась в мрачном, беспросветном лесу. Листья шуршали под ногами, а между деревьями не было ни света, ни звука — только тьма, поглощавшая всё на своём пути. Мой взгляд скользил по теням, и я знала, что что-то скрывается в них — что-то опасное наблюдает за мной.

Тени между деревьями начали шевелиться, становиться плотнее, будто оживая. Они тянулись ко мне, медленно, но неумолимо. Я попыталась сделать шаг назад, но ноги словно приросли к земле.

— Кто здесь? — прошептала я, но голос звучал чужим, слабым.

Ответа не последовало. Вместо этого из тени выступила фигура. Сначала это был лишь силуэт, но постепенно он становился всё чётче. Высокий, худой, с лицом, скрытым под капюшоном. Фигура приближалась, и я чувствовала, как холод исходит от неё, проникая в мою кожу, в мои кости.

Бледное, змеиное лицо было искажено улыбкой, которая не сулила ничего хорошего. Красные глаза горели, как раскалённые угли, пронизывая меня насквозь. Я чувствовала, как его взгляд вытягивает из меня все силы.

— Ты думала, что сможешь спрятаться? — прошипел он, и его голос был как яд, медленно проникающий в моё сознание.

Кровавые слезы потекли из моих глаз, размывая зрение. Вокруг меня зашевелились тени, и из них выступили фигуры в чёрных мантиях — Пожиратели Смерти. Они окружили меня, маски скрывали лица, но я чувствовала их жажду крови.

Я хотела закричать, но голос не слушался. Всё, что я могла сделать, это смотреть, как он приближается, шаг за шагом, пока его лицо не оказалось в сантиметрах от моего.

— Avada Kedavra, — прошептал он прямо над ухом, и зелёный луч ударил мне в грудь.

Я проснулась с криком, сердце колотилось так сильно, что казалось, вот-вот вырвется из груди. Комната была тёмной, но я сразу почувствовала, что что-то не так. Воздух был густым, тяжёлым, словно наполненным электричеством. Я резко села на кровати, пытаясь отдышаться, но в этот момент увидела их.

Чёрные глаза.

Они смотрели на меня из угла комнаты, блестя в темноте. Бледное лицо, почти светящееся, выделялось на фоне тьмы. Я замерла, не в силах пошевелиться. Это был сон? Или реальность? Я не могла понять. Мой разум был затуманен, границы между кошмаром и явью стёрлись.

— Нет, нет, нет, — прошептала я, чувствуя, как паника накрывает меня с головой.

Я резко потянулась к тумбочке, схватила палочку. Руки дрожали, но я крепко сжала её, словно это была единственная нить, удерживающая меня на краю жизни.

— Уходи! — крикнула я, но голос звучал слабо, почти неслышно.

Фигура сделала шаг вперёд, и я увидела, как её черты становятся чётче. Это был не Волдеморт. Это было что-то другое.

Я не думала. Я просто действовала.

Я бросилась к окну. Оно было открыто, и холодный ночной воздух ударил мне в лицо. Я не раздумывала, не смотрела вниз. Просто прыгнула.

Ветер засвистел в ушах, когда я летела вниз. Удар о землю отозвался болью в ногах, но я даже не почувствовала её. Адреналин заглушал всё. Я вскочила и побежала.

Куда? Не знаю. Просто вперёд, подальше от этого места, от этих глаз, от этого ужаса.

Ноги несли меня сами, я даже не чувствовала, как они касаются земли. Лес вокруг был тёмным, деревья сливались в одну сплошную стену. Я бежала, спотыкаясь о корни, царапая руки о ветки. Дыхание стало прерывистым, в горле першило, но я не останавливалась.

Не оглядывалась.

Но я знала, что оно там. Оно преследует меня.

Я бежала, пока не выбежала на берег озера. Вода была чёрной, как чернила, и отражала луну, которая висела низко над горизонтом. Я остановилась, чувствуя, как ноги подкашиваются.

Куда теперь?

Я обернулась и увидела его.

Он стоял в нескольких метрах от меня, его бледное лицо было напряжённым, глаза горели. Я не узнала его. В моём сознании это было нечто неизвестное — хищное, голодное, опасное.

— Не подходи! — крикнула я, поднимая палочку.

Он что-то кричал мне, но я не слышала. Его слова тонули в шуме крови, бьющейся в висках.

— Bombarda! — выкрикнула я, и заклинание вырвалось из палочки с такой силой, что воздух вокруг затрещал.

Он увернулся, и заклинание ударило в дерево позади него. Древесина разлетелась на куски, как бумажный домик. Я споткнулась, упала на колени, острые камни впились в ладони. Боль пронзила руки, но я даже не обратила на это внимания.

Кровь.

Я увидела, как его глаза загорелись, когда он почувствовал её запах. Его черты лица исказились, стали более острыми, более хищными.

— Нет! — закричала я, отползая назад.

Паника захлестнула меня. Я махала палочкой, выкрикивая заклинания, даже не понимая, какие. Огонь, свет, взрывы — всё смешалось в хаосе.

— Incendio! — закричала я, и огонь вырвался из палочки, опалив всё вокруг.

Пламя охватило траву, деревья, воздух стал горячим и густым. Я почувствовала, как огонь лижет мою кожу, как моя ночнушка начинает гореть.

— Нет, нет, нет! — кричала я, пытаясь сбить пламя, но оно только разгоралось сильнее.

И тут я увидела его глаза.

Не голод. Не злость.

Ужас.

— Лили! — крикнул он, и в его голосе была паника.

Наконец я узнала его. Эдвард.

Но было уже поздно. Пламя бушевало вокруг, пожирая всё на своём пути. Горячий воздух обжигал лёгкие, дым щипал глаза, заставляя их слезиться. Я стояла в центре огненного вихря, чувствуя, как жар лижет мою кожу. Огонь быстро распространялся, охватывая рукава, подбираясь к плечам. Я металась из стороны в сторону, пытаясь сбить пламя, но оно только разгоралось сильнее.

И в этот момент он бросился ко мне. Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Ледяная вода обрушилась на нас, сбивая пламя, заставляя меня задыхаться. Я не видела ничего вокруг. Чувствовала только его руки, которые всё ещё держали меня. Я инстинктивно вдохнула, но вода заполнила рот, нос, лёгкие. Паника снова накрыла меня, я забилась, пытаясь вырваться, но он не отпускал.

— Спокойно, — услышала я, когда мы оказались на поверхности, вынырнув из толщи воды. Я сделала глубокий, прерывистый вдох, кашляя и задыхаясь. Вода была ледяной.

Мы были в центре озера, окружённые тьмой. На берегу бушевало пламя, освещая воду кроваво-красным светом. Деревья горели, как факелы, их отражения плясали на поверхности воды.

Я дрожала, чувствуя, как холод проникает в кости. Моя ночнушка была обуглена, кожа горела в тех местах, где пламя успело коснуться её. Я смотрела на Эдварда, не в силах сказать ни слова. Слёзы смешались с водой на моём лице, и я не могла понять, от чего они — от боли, от страха или от осознания всего, что только что произошло.

Эдвард нес меня на руках, и я чувствовала, как его холодная кожа касается моей обожжённой. Вода с моих волос и ободранной ночнушки, как и со всей одежды Эдварда, стекала на землю, оставляя за нами мокрый след. Я не сопротивлялась, не пыталась говорить. Всё, что происходило вокруг, казалось далёким, как будто я наблюдала за этим через толстое стекло. Голова была тяжёлой, мысли путались.

Он шёл быстро, почти бесшумно, шаги были лёгкими, несмотря на то, что он нёс меня. Его черты были напряжёнными, губы сжаты в тонкую линию, а глаза, обычно холодные, теперь выражали что-то, что я не могла понять. Может, это была тревога? Или вина? Я не знала. Мне было всё равно.

Мы подошли к дому, и свет из окна гостиной осветил мое лицо, заставив зажмуриться. Дверь распахнулась, и на пороге появился Чарли. Он был уже в форме, по-видимому, вызванный из-за лесного пожара, но, увидев меня в таком состоянии, замер на месте. Его лицо выражало шок, а глаза мгновенно наполнились беспокойством.

— Лили! — его голос прозвучал резко и испуганно. — Что случилось?

Я хотела ответить, но слова застряли в горле. Вместо этого я только неопределенно кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза. Чарли бросил взгляд на Эдварда, и я почувствовала, как его руки слегка напряглись.

Эдвард что-то сказал Чарли, но я не слушала. Похоже, он как-то убедил его, что со мной все в порядке и мы некоторое время продержимся без него. Чарли кивнул, его лицо всё ещё выражало беспокойство, но он, кажется, решил поверить, и, убедившись в том, что все будет хорошо, побежал на службу.

Эдвард осторожно поставил меня на ноги, но я едва могла стоять. Мои ноги дрожали, а голова кружилась. Я стояла, уставившись в пустоту, не в силах пошевелиться.

— Тебе нужно согреться. Пойдём.

Он протянул руку, чтобы помочь мне, но я отшатнулась. Я не хотела, чтобы он трогал меня. Не сейчас.

— Пожалуйста, уйди, — прошептала я, и мой голос задрожал.

Он замер, его лицо стало каменным. На секунду я подумала, что он будет настаивать, но потом он кивнул.

— Хорошо, — сказал он, и его голос звучал холодно, почти безэмоционально. — Но если тебе что-то понадобится, позвони.

Мне ничего больше не оставалось, поэтому я просто кивнула. Он развернулся и ушёл, его фигура растворилась в темноте ночи.

Я закрыла дверь и медленно поднялась наверх. Всё тело болело, кожа горела в тех местах, где пламя успело коснуться её. Я сняла мокрую ночнушку и надела сухую, но это не помогло. В комнате было тихо, только тиканье часов нарушало тишину. Я смотрела в темноту, чувствуя, как слёзы снова начинают катиться по щекам.

Я села на кровать, обняв себя руками, пытаясь успокоиться. Но мысли не отпускали. Всё, что произошло, проносилось перед глазами, как кадры из фильма ужасов. Что-то изменилось. Что-то внутри меня. Я чувствовала это. Как будто дверь, которую я всегда держала закрытой, теперь приоткрылась, и из неё вырвалось что-то тёмное, что-то, что я не могла контролировать.

Я встала и подошла к зеркалу. Волосы были мокрыми и растрёпанными, глаза красными от слёз. На руках и ногах виднелись царапины и ожоги. Я дотронулась до своего лица, как будто пытаясь убедиться, что это действительно я.

— Кто ты? — прошептала я своему отражению.

Я отвернулась от зеркала и подошла к окну. Ночь была тихой, только где-то вдалеке слышался шум пожарных машин, которые тушили пожар в лесу. Я закрыла окно и задернула шторы, стараясь отгородиться от внешнего мира.

Снова села на кровать, обхватив колени руками. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Постепенно я начала чувствовать, как пульс замедляется. Не знаю, сколько я так просидела, пока в комнату тихо не вошел Чарли.

Чарли осторожно приоткрыл дверь, страшась нарушить тишину. Его лицо было напряжённым, глаза полными беспокойства. Он уже переоделся в домашнюю одежду, но по его взгляду было видно, что он всё ещё не может прийти в себя после того, чему стал свидетелем. Он остановился на пороге, не решаясь подойти ближе.

— Лилс, — тихо произнёс он, и в его голосе звучала смесь тревоги и нежности. — Пора перестать дуться и обратиться за помощью к Дамблдору.

Я закрыла глаза, чувствуя, как слёзы снова подступают. Всё, что происходило в моей жизни, казалось сплошным кошмаром. Я хотела быть сильной. Но не получалось. Я не могу справиться с этим в одиночку.

— Хорошо, — тихо сказала я, наконец поднимая на него глаза. — Я попрошу помощи.

Чарли медленно подошёл и сел рядом со мной на кровать. Его присутствие было тёплым и успокаивающим, как всегда. Он не стал сразу задавать вопросы, не стал требовать объяснений. Он просто сидел рядом, давая мне понять, что он здесь, что я не одна.

— Я... не знаю, что произошло, но ты можешь рассказать мне, если захочешь. Я здесь, чтобы помочь.

Чарли смотрел на меня с таким пониманием, с такой готовностью поддержать, что я почувствовала, как внутри что-то сжимается.

— Я... — начала я, но голос дрогнул, и я замолчала, опустив голову. — Моего друга убили из-за меня. Человек, убивший моих родителей. Из-за него я здесь.

Чарли молчал, но я чувствовала, что его внимание сосредоточено на мне.

— Лилс, — его голос был тихим, но твёрдым, — Я уверен, что ты не виновата в том, что случилось. Возможно, это прозвучит как банальная мысль, но мы не можем контролировать все. Тем более действия других людей. Даже если ты Лили Поттер.

— Ты не понимаешь, — я покачала головой. — Он вообще не должен был быть там. Я могла все сделать по-другому.

Чарли вздохнул.

— Ты не знаешь, как бы всё сложилось, если бы ты поступила по-другому. Ты говоришь, что могла что-то сделать... Но мы не можем изменить прошлое. Мы можем только двигаться вперёд.

Я кивнула, хотя и не была уверена в его словах.

— Спасибо, — тихо сказала я, закрывая глаза.

— Сейчас тебе нужно отдохнуть, — сказал он, осторожно вставая. — Попробуй поспать. Я буду рядом, если что-то понадобится.

Я лишь коротко кивнула, не имея сил ответить. В комнате снова наступила тишина. Удивительно, но на этот раз сон был спокойным.

* * *

Я проснулась утром, впервые за долгое время не потревоженная кошмаром. Тишина в комнате была необычной, слишком мирной, и хотя я пыталась проснуться полностью, тело не собиралось слушаться. Я ворочалась в постели, пытаясь найти хотя бы какое-то удобное положение, но это было невозможно.

Я потянулась за телефоном, чтобы посмотреть на время. 10:30. Видимо, школа сегодня проходит мимо меня. Оказавшись наедине с этой мыслью, я поняла ее правильность. Я не была готова. Не готова встречаться с людьми, делать вид, что всё в порядке, когда внутри меня что-то было основательно поломано.

Без колебаний я набрала номер администрации. Легко, почти механически сказала, что не могу прийти, что чувствую себя плохо. Это было правдой, хотя причина этого состояния заключалась не в простуде. Положив телефон, я снова уставилась в потолок, ощущая пустоту. Я не могла заставить себя встать и что-то сделать.

Этот день я решила полностью посвятить себе. В доме у Дурслей, несмотря на все мои старания для них, мне редко позволялось нечто подобное.

Я встала с кровати и потянулась, ойкнув от неожиданной боли и села обратно.

Точно. Ожоги.

Чарли вчера говорил что-то про мазь в ванной.

Увидев свои запястья и бедра в отражении, я поняла, что раны за ночь стали только хуже.

Я вздохнула, сползла с кровати и встала. Каждое движение давалось мне с трудом, но я заставила себя пойти в ванную. Среди разных тюбиков и баночек я нашла то, что мне нужно — небольшую прозрачную баночку с мазью. Вскрыла её, и запах чего-то ментолово-лечебного проник в нос. Немного поморщившись, я осторожно нанесла мазь на поврежденные участки, чувствуя, как она холодит кожу и одновременно снижает ощущение жжения.

Решив прокрастинировать перед телевизором весь день, я спустилась в гостиную. Подошла к холодильнику и, открыв его, начала искать что-то съедобное. Наткнулась на закуски, которые Чарли обычно держал для пива. Я взяла все подряд, не задумываясь, и свалила все в тарелку.

Поставив её на столик, я устроилась на диване, удобно расположив подушку за спиной. Села, потянулась, почувствовав, как расслабляются напряжённые мышцы, и включила телевизор. Пульт в руках показался чем-то непривычным. Я редко так проводила время у своих родственников. Начала щелкать каналы, не зная, что вообще хочу найти.

Картинки сменялись одна за другой, и в момент я остановилась на каком-то скучном ситкоме, не особо заинтересовавшем меня, но вполне подходящем для пустой траты времени. Жуя орешки, я постепенно расслаблялась и даже начала получать удовольствие.

Таким образом прошел весь день. Закуски, которые я наела, постепенно утратили свой вкус, и я чувствовала, как будто тело медленно растворяется в этой пассивной пустоте. Когда мне надоело лежать в одном положении, я поднялась к себе в комнату. Хоть я и не чувствовала особой усталости, мне хотелось побыть в своей постели. Закрыв дверь, я села на край кровати. В комнате царил полумрак, света от окна едва хватало, чтобы различать контуры вещей.

Я почувствовала легкий ветерок за спиной. В тот же момент, как холодный воздух коснулся моей кожи, я инстинктивно выхватила палочку, развернулась и воткнула острие прямо в горло незваному гостю.

— Я могу сжечь тебя дотла за секунду, — прошипела сквозь зубы, ощущая, как магия концентрируется в руке.

Его губы слегка приподнялись в усмешке.

— Я могу свернуть тебе шею еще до того, как ты успеешь использовать свою веточку,— черные глаза сверкнули в темноте.

Палочка оставалась на месте, не дрогнув, но внутреннее напряжение достигло пика. Мы стояли так близко, что я чувствовала его холодное дыхание на своем лице.

— Зачем ты пришел? — мой голос звучал ровно, но в нем была угроза, которую невозможно было скрыть.

Легкая улыбка скользнула по его губам: — Чтобы извиниться.

— Что-то у тебя не очень получается, — выдохнула, прищурившись. Мои пальцы сжали палочку крепче, но я не двигалась. Он тоже.

— Получилось бы лучше, если бы ты убрала оружие от моей головы, — сказал он со спокойствием, граничащим с высокомерием.

Медленно, очень медленно я опустила палочку. Отступила на пару шагов назад и, наконец, села на край кровати, не сводя взгляда с вампира, который вальяжно развалился в кресле, чувствуя себя как дома.

— Прошу прощения за своё поведение, — его голос был глубоким, обволакивающим и неторопливым. — Я не должен был нарушать твой покой, и тем более находиться в комнате у дамы без её согласия.

Его глаза сдержанно оценивали мою реакцию. Я же молчала.

— И, — продолжил он, чуть замедлившись, — не должен был пугать тебя. Этого больше не повторится.

Я продолжала сидеть, не отводя взгляда от его черных глаз. В комнате было настолько тихо, что даже мое дыхание казалось громким. Вампир поднял бровь, ожидая моей реакции. Его спокойствие было довольно раздражающим.

— Ладно, — наконец ответила я, не убирая палочку из рук, хотя напряжение в воздухе несколько ослабло. — Ты извинился. Теперь можешь уходить.

Мы снова замолчали, и он, похоже, не собирался никуда уходить.

— Ты... ведьма — полувопросительно и полуутвердительно сказал он.

Я вскинула бровь — Снейп бы мной гордился.

— Ты вампир, — я не скрывала сарказма.

Он усмехнулся, и в его глазах мелькнуло что-то, похожее на интерес.

— Я никогда раньше не слышал про ведьм, — его слова прозвучали почти равнодушно, но оттенок любопытства все же проскользнул.

— Я знала про вампиров, — парировала я, поигрывая палочкой.

Он слегка наклонил голову, словно принимая вызов. Мы оба снова замолчали.

— Мы так и будем говорить обрывочными фразами? — наконец спросил, не выдержав тишины.

— Зачем нам вообще говорить? — я встретила его взгляд с вызовом, не скрывая своей раздражённости.

Он немного приподнял уголки губ, и в его глазах мелькнула искра азарта. — Ты интересная.

Я сжала губы, чувствуя, как раздражение нарастает. — Очень за тебя рада, но у меня нет на это времени, — ответила я, не сдерживаясь. — И если ты не уйдешь, я всё-таки воспользуюсь этой «веточкой».

Он рассмеялся, и звук его смеха был низким, почти музыкальным. — Ты очень мило угрожаешь, — сказал он, поднимаясь с кресла. — Но я не хочу быть причиной твоего гнева. Сегодня я уже достаточно испортил.

Он сделал шаг к окну, но перед тем, как исчезнуть в темноте, обернулся. — До встречи, Лили, — произнес он бархатным голосом.

Я осталась сидеть на кровати, всё ещё сжимая палочку в руке. Вздохнула, чувствуя, как напряжение постепенно уходит из тела.

«До встречи». Я не знала, радоваться этому или злиться.

Когда он ушел, я еще какое-то время сидела, глядя в окно. Я знала, что нельзя давать себе отвлекаться. У меня были дела, которые нельзя было откладывать. И я не позволю какому-то вампиру, даже если он такой обаятельный, мне мешать. Я встряхнулась, словно пытаясь сбросить с себя оцепенение, и решила, что пора. Пора встретиться с директором.

Я залезла в сумку и достала галлеон. Он был холодным на ощупь и ничем не отличался от оригинальной монеты, однако это не отменяло факта его фальшивости. Я зажала его между пальцами и потерла грань, чувствуя, как магия, вплетённая в металл, начинает оживать. На мгновение монета слегка нагрелась, а затем на её поверхности появились едва заметные символы, подтверждающие, что сигнал отправлен.

Я присела в кресло, положив галлеон в карман, и стала ждать. Комната была тихой, только тиканье часов нарушало тишину. Я чувствовала, как время тянется медленно, но знала, что ответ не заставит себя долго ждать. Директор всегда был пунктуален.

Буквально через минуту я услышала хлопок аппарации. Воздух в комнате слегка дрогнул, и передо мной появилась фигура в длинной пестрой мантии. Директор стоял, слегка наклонив голову, его глаза смотрели на меня с привычной теплотой и хитринкой.

— Лили, — произнёс он мягко, и в его голосе прозвучала лёгкая усталость, как будто он только что занимался каким-то важным и сложным делом, от которого я его отвлекла. — Я рад, что ты решила связаться со мной. Чем я могу помочь?

Я встала, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Его присутствие всегда внушало мне одновременно уважение и лёгкую тревогу. Он был таким мудрым, таким всезнающим, что порой казалось, будто он видит тебя насквозь. И сейчас, под его внимательным взглядом, я почувствовала, как мои страхи и сомнения выходят на поверхность.

— Профессор Дамблдор, — начала я, стараясь звучать уверенно, но голос всё равно дрогнул. — Мне... мне нужна ваша помощь.

Он кивнул, словно ожидая этого, и сделал шаг вперёд, его мантии мягко шуршали по полу.

— Расскажи мне, Лили, — сказал он спокойным и ободряющим голосом. — Что именно тебя беспокоит?

Я глубоко вдохнула, стараясь собраться с мыслями. Просить помощи всегда было для меня невероятно сложно.

— У меня проблемы, — начала я, стараясь говорить ровно, но в голос всё равно прокралась дрожь. — Кошмары. Они стали... слишком реальными. И сегодня... сегодня я чуть не сожгла себя заживо.

Директор нахмурился, его глаза стали ещё более проницательными. — Расскажи мне всё, — сказал он, присаживаясь на краешек кровати напротив меня. Его голос все еще звучал мягко, но в нём почувствовалась твёрдость.

Я кивнула и начала рассказывать. О кошмарах, которые преследовали меня каждую ночь. О том, как я очнулась в огне, как едва не погибла. Только не стала говорить про то, кто именно спас меня. Я не была уверена на сто процентов, что Дамблдор знал о семье вампиров по соседству, но уже уверилась в отсутствии плохих намерений в отношении меня с их стороны.

Я говорила, не скрывая деталей, и чувствовала, как напряжение постепенно уходит из тела. Директор слушал молча, не перебивая, но его взгляд всё время оставался пристальными, и ему явно не понравились мои откровения.

Когда я закончила, он немного помолчал, обдумывая мои слова. Затем вздохнул и произнёс: — Я принесу более сильное зелье. Но это временная мера. Я подумаю, как смогу помочь в долгосрочной перспективе.

Я покачала головой. — Я чувствую, что это не просто кошмары. Это что-то большее.

Директор кивнул и стал ещё более серьёзным. Я редко видела подобное выражение на его обычно спокойном лице. — Ты права. Это не просто кошмары.

Я почувствовала, как сердце начинает биться ещё быстрее. Его подтверждение моих опасений только внесло еще больше тревоги в мои мысли.

— Что мне делать? — спросила я, голос звучал не громче шёпота.

Дамблдор снова посмотрел на меня, и в его глазах мелькнуло что-то, похожее на сочувствие.

— Окклюменция, — произнёс он с вкрадчивой серьёзностью. — Искусство защиты разума, которому тебе обязательно нужно обучиться. Я найду для тебя учителя, а пока передам рукопись.

— Рукопись? — переспросила я, пытаясь понять, как это поможет мне.

— Да, — кивнул он. — Она поможет тебе начать. Но учитель все равно необходим для практических занятий.

Я почувствовала, как от его уверенных слов тяжесть немного отступает. Самостоятельно я бы точно с этим не справилась.

Директор быстро ушел, вернувшись с несколькими флаконами с голубоватой жидкостью и толстым, старинным фолиантом, обёрнутом кожаной обложкой. Он поставил всё на стол и сел напротив меня, его лицо по-прежнему оставалось серьёзным.

— Будь осторожна, — продолжил он, — и помни, что не все ответы можно найти сразу. Иногда приходится просто ждать, наблюдать и быть готовым к тому, что мир может открыться тебе с неожиданной стороны, — он внезапно хитро улыбнулся и вернулся к своему амплуа доброго эксцентричного дедушки.

На этом мы распрощались, и я снова осталась в комнате одна. Я взяла флакон с голубоватой жидкостью и, не колебаясь, выпила его. Зелье было холодным и слегка горьким на вкус, но спустя несколько секунд я почувствовала, как что-то в моей голове встает на место.

Положив флакон обратно на стол, я осторожно открыла книгу, ощущая её тяжесть в руках. Тонкие страницы едва ли выдержат вековую пыль, поэтому я боялась сделать лишнее движение. Решив провести время, пока зелье не войдет в полную силу, за изучением того, с чем мне придется иметь дело в ближайшее время, я погрузилась в нее с головой.

Старинные страницы мягко шелестели под пальцами. Я пролистала несколько, изучая разделы о техниках защиты разума и прикладных заклинаниях, но на одной из страниц привлекло мое внимание кое-что, чего я точно здесь не ожидала найти. Древний рукописный архаичный текст бросался в глаза:

Маги, суть создания особые, ибо барьер природный им дарован, чтобы защищать от воздействия ментального. Сие качество есть свойство, чем от магглов отличаемы, ибо те защиты столь не имеют. Особенно тяжко влиять на тех, чьи силы магические велики. Существенные же, чья природа содержит в себе влияние ментальное, как вампиры, стре́мятся к трудностям при попытке нарушить покой магов. См. стр. 458

Я остановилась на этих словах, пытаясь осмыслить. Я не замечала никакого ментального воздействия, но это как раз и подтверждал абзац — я просто его не чувствовала. Оно на меня не действовало.

Решив, что обязательно прочитаю про вампиров подробнее завтра, я осторожно закрыла книгу и отложила её в сторону. Усталость начинала брать верх, и я почувствовала, как глаза тяжело закрываются. Зелье, похоже, начало действовать.

* * *

Впервые за очень долгое время утром я проснулась с ясной головой и прекрасно себя чувствовала. Снова поругала свою гордость за то, что та не позволила позвать директора раньше. Сон был глубоким, и, как и предсказывал Дамблдор, зелье немного успокоило мою нервную систему. Даже беспокойные мысли, что не оставляли меня в последние дни, казались менее обременительными.

Я посмотрела на свои руки, ощущая их необычайно лёгкими, как если бы они освободились от какого-то невидимого груза. Я радостно вскочила с постели, решив, что пора начинать новый день. Быстро приведя себя в порядок, я сбежала по лестнице прямиком на кухню, чтобы порадовать Чарли ароматным завтраком. Тревоги ушли в тень, и это дало мне возможность взглянуть на вещи с новой перспективы.

Увидев его в том же добродушном настроении, я почувствовала ещё большее облегчение.

— Ты как, Лили? — спросил он, заметив мой лёгкий шаг и необычайную бодрость в глазах. — Тебя совсем не узнать!

Я улыбнулась и, взяв чашку с кофе, села рядом с ним. Чарли стал для меня настоящей семьей. Это было очень непривычное чувство, но я с готовностью его приняла.

— Ты прав, сегодня я в порядке, — ответила я, расправляя плечи. — Зелье, которое мне дал Дамблдор, действительно помогло.

Чарли кивнул, беря тарелку с беконом и яйцами, и продолжил:

— Рад за тебя.

— Спасибо тебе за всё, — сказала я, пододвигая к себе завтрак. — Иногда я даже забываю, что могу так просто и открыто делиться с кем-то мыслями.

Чарли улыбнулся, его глаза теплели, когда он смотрел на меня. Он немного помолчал, о чем-то думая. — Знаешь, Лили, ты очень похожа на свою мать.

Он как-то смущенно закашлялся, по-видимому, импульсивно озвучив свои мысли вслух. — Извини. Я рад, что ты чувствуешь себя лучше. Удачи сегодня в школе.

Я почувствовала, как в груди теплится что-то похожее на благодарность и печаль одновременно. Иногда я слышала от тёти Петунии разговоры о кузене Чарли, которого она презирала за его затворнический образ жизни, но упоминала, что ее сестра души в нем не чаяла. В детстве я часто себе представляла, как жила бы с человеком, о котором так хорошо отзывалась моя мама, а не с недружелюбной ко мне тёткой.

Мечты имеют свойства сбываться.

Быстро расправившись с завтраком, я проводила Чарли на работу и сама отправилась собираться в школу. Когда я уже была почти готова выйти, я остановилась у зеркала, глядя на своё отражение. Взгляд был ясным, а лицо, казалось, отражало моё внутреннее спокойствие.

Недолгие заморозки, что держались несколько дней, наконец прошли, и погода разгулялась. На улице было приятно тепло, а легкий ветерок ласково тянулся по лицу, развевая волосы. Дорожка, по которым я шла, ещё слегка влажная от ночной росы, блестела, отражая свет.

Подходя к парковке, я заметила несколько автомобилей, среди которых выделялся элегантный блестящий Вольво. Поймала взгляд Эдварда, и хорошее настроение заставило меня легко улыбнуться. Сначала он удивленно прищурился, но затем расплылся в ответной искренней улыбке.

По-видимому, решив, что мое благодушное настроение — зеленый свет нашему странному общению, он присоединился ко мне по пути в корпус.

— Ты сегодня прямо-таки светишься, — тихо сказал Эдвард, поблескивая своими светлыми глазами.

— Да, хорошо выспалась, — ответила я, не вдаваясь в подробности.

Наш неспешный путь привлекал любопытные взгляды прохожих, и каждый встречный посчитал своим священным долгом удивленно пялиться на нас. Но я не обратила на это никакого внимания. Мой настрой был слишком хорош, чтобы позволить чужому мнению испортить утро.

На входе в школу я встретилась взглядом с шокированными глазами Джессики и предчувствовала новый поток вопросов. На моем лице появилась хитрая улыбка.

— Предвкушаешь допрос от своей подруги? — Эдвард склонился ко мне так, что его холодное дыхание коснулось моего виска. Голос прозвучал низко и слегка насмешливо.

Я невольно вздрогнула от неожиданного близкого контакта.

— Не переживай, я справлюсь, — ответила я, быстро переключая внимание на Джессику, которая не сводила с нас глаз. Очевидно, она ждала новых сплетней.

— Она хочет знать, не встречаемся ли мы, — продолжил Эдвард, слегка наклоняя голову, как будто усмехаясь собственным мыслям.

Я приподняла бровь. Откуда бы ему знать, что именно она хочет спросить?

— Ответь ей, что ты без ума от меня, — добавил он с игривостью в голосе.

— Я скажу ей, что ты не даешь мне прохода, пытаясь завладеть моим вниманием, — не удержалась от шпильки.

Эдвард тихо засмеялся, его глаза сверкнули одобрением. — И ты даже не солжешь. — Он пристально посмотрел мне в глаза и подмигнул, заставив меня немного смутиться, а затем так же быстро свинтил, оставляя меня на съедение пираньям.

Джессика уже приблизилась, и её взгляд, полный любопытства, не оставлял мне и шанса на спокойствие.

— Лили! — воскликнула она, едва сдерживаясь, чтобы не закричать на всю школу. — Что это было? Ты и Эдвард? Вместе?

— Мы просто разговаривали, — ответила я максимально невозмутимо.

Джессика прищурилась, не веря моим словам, и её взгляд стал ещё более настойчивым. Она явно ждала чего-то большего — настоящей сенсации.

— Разговаривали, да? — её голос звучал скептически, а хитрые глаза не отрывались от меня, будто пытались прочесть мысли. — А чего улыбка-то до ушей?

— У меня сегодня прекрасное настроение. — С гордостью я объявила ей и пружинистым шагом направилась в сторону кабинета литературы.

Ее голова еще была полна вопросов, но она, похоже, наконец поняла, что сегодня не получит от меня больше информации.

* * *

День прошёл действительно прекрасно. Даже уроки, которые раньше казались мне скучными и бессмысленными, теперь стали более понятными. Я начала не просто слушать, но и действительно обращать внимание на то, что говорили учителя. Одноклассники, конечно, не стали уделять мне меньше внимания, но это были мелочи.

После школы я быстро забежала домой, наскоро приготовила ужин и, наконец, направилась в свою комнату. Рукопись, которую я начала читать вчера, весь день меня так и манила.

Весь облик вампира был ловушкой для жертвы. Внешняя привлекательность, таинственная аура, которую они излучают, их голос, каждая черта лица — всё это было притягательно до безумия. Я не могла не задуматься о том, как легко кто-то может попасть под их влияние, не замечая этого. Я, конечно, не могла даже представить себе, каково это.

Меня передернуло от такой перспективы. Я порадовалась, что не являюсь обычной магглой. Даже если на меня Эдвард так действует, тогда как его видит та же Джессика? Неудивительно, что она в таком шоке.

До самой ночи я читала, пытаясь повторять некоторые ментальные техники для тренировки разума. Но вдруг я услышала лёгкий звук за окном, как будто кто-то постучал по стеклу. Я насторожилась, отложила книгу и подошла к подоконнику. Задернув штору, я увидела Эдварда.

Я закатила глаза, но всё же открыла окно. Он легко проскользнул в комнату, как к себе домой.

— Ты же говорил, что больше не появишься в моей комнате, — сказала я, скрестив руки на груди и смотря на него с явным недовольством.

Он улыбнулся своей хитрой улыбкой, которая вызывала у меня смешанные чувства.

— Я говорил, что не появлюсь без твоего согласия. Сейчас же ты меня впустила, — ответил он, как будто это было совершенно очевидно.

Вот жук.

Я хотела возразить, но он уже снова развалился на моём кресле, покручивая в руках учебник по ЗОТИ, с любопытством листая страницы.

— Интересная книженция, — прокомментировал он, не отрывая взгляда от текста.

Я заметила, как его длинные красивые пальцы легко касаются страниц. Ну и бред у тебя в голове, Лили.

— Что ты вообще здесь делаешь? — спросила я, сдерживая растущее удивление.

Он поднял глаза от книги и посмотрел на меня тем же пронзительным взглядом, который сегодня заставил меня краснеть на парковке.

— Завтра утром ливень, — сказал он без лишних уточнений. — Я пришел сказать, что подвезу тебя до школы.

Я посмотрела на него с подозрением.

— Ты что, ещё и синоптик? — спросила я, стараясь звучать саркастично, хотя внутри что-то ёкнуло.

Он усмехнулся, его золотистые глаза сверкнули в полумраке комнаты.

— Я просто забочусь о тебе, Лили. Ты можешь простудиться.

— О, как мило, — проворчала я, но в душе не могла не признать, что это было приятно.

Эдвард отложил учебник и встал с кресла, его движения были плавными и грациозными, что было неудивительно. Он подошёл ко мне, и я почувствовала, как воздух вокруг нас стал плотнее. Его присутствие странно на меня воздействовало.

— Я также хотел предупредить, что Майк Ньютон собирается пригласить тебя на танцы, — произнёс Эдвард, в голосе чувствовалась лёгкая напряжённость.

Я подняла бровь, стараясь сохранить равнодушное выражение лица.

— Во-первых, откуда ты знаешь? — спросила я, скрестив руки на груди. — Во-вторых, тебе-то какая разница?

Он слегка наклонил голову, сканируя глазами мое лицо.

— А может быть, я не хочу, чтобы он это делал? — тихо сказал он.

— Это во-вторых, — напомнила я, чтобы не зациклиться на смысле его слов. — А во-первых?

Эдвард неожиданно замялся, его взгляд на мгновение стал задумчивым. Он словно взвешивал, стоит ли говорить правду.

— Возможно, я могу прочесть его мысли, — наконец произнёс он.

— Возможно? — я прищурилась.

— Точно, — поправил он себя, его губы слегка дрогнули в улыбке.

Я помолчала, переваривая эту информацию. Довольно необычное умение для вампира, хотя я и читала про некоторые их дары.

— Понятненько, — наконец сказала я, пожимая плечами.

— Твои мысли я прочитать не могу, — добавил он.

— Хорошо, — кивнула я.

— Ты не удивлена, — заметил он, изучая мою реакцию.

— Не удивлена, — подтвердила я.

Эдвард слегка наклонил голову ко мне, его взгляд стал мягче.

— Ты удивительная, Лили, — прошептал практически мне на ухо, легонько касаясь пальцами пряди, выбившейся из пучка. — Большинство людей на твоём месте давно бы запаниковали.

— Ну, может, я просто прошла стадию паники, — ответила я, стараясь шутить, хотя его присутствие заставляло меня краснеть и бледнеть одновременно.

Он рассмеялся, и этот звук снова наполнил комнату теплом, вызвав мурашки.

— Возможно, — согласился он. — Я не хочу, чтобы ты боялась меня.

— Я не боюсь, — сказала я, хотя сама не была до конца уверена в этом.

Мы снова замолчали, и я почувствовала некоторое напряжение между нами, к которому я была не готова.

— Так что насчёт Майка? — наконец спросила я, чтобы прервать тишину.

Эдвард вздохнул, его выражение лица стало немного серьёзнее.

— Я просто хотел, чтобы ты знала, — сказал он. — И чтобы ты могла решить, как ответить ему.

— А ты бы хотел, чтобы я ответила ему «нет»? — спросила я, глядя ему прямо в чернеющие глаза.

Он замер на мгновение, его взгляд снова стал пронзительным.

— Это твой выбор, Лили, — наконец произнёс он. — Но да, я бы предпочёл, чтобы ты ответила «нет».

Я почувствовала, как сердце начало биться чаще. Может быть, его вампирское обаяние все-таки действует и на меня? Иначе я не понимала, что со мной происходит.

— Хорошо, — тихо сказала я. — Я подумаю об этом.

Эдвард кивнул, его губы снова дрогнули в лёгкой улыбке.

— Спасибо, — произнёс он. — И теперь мне правда пора. Спокойной ночи, Лили.

— Спокойной ночи, Эдвард, — ответила я, наблюдая, как он легко подошёл к окну и исчез в темноте.

Я закрыла окно и прислонилась к стене, пытаясь успокоить своё дыхание. Когда голова встала на место, я поняла, что это была катастрофа.

Утро началось с шума дождя, стучащего по крыше и окнам. Я открыла глаза, лениво потянулась и посмотрела на часы. Ещё рано, но вставать всё равно пора. Ливень за окном был таким сильным, что казалось, будто весь мир утонул в серой пелене воды. Я вспомнила вчерашний поздний визит Эдварда и почувствовала лёгкое волнение.

После быстрого завтрака я надела тёплый свитер и дождевик, взяла сумку и вышла из дома. Холодный ветер сразу же обдал меня сыростью, но я постаралась не обращать на это внимания. Под окнами уже ждал Эдвард, стоящий рядом со своим черным Вольво и держащий черный зонт. Он был одет в тёмный плащ, который развевался на ветру, а его золотистые глаза светились в сером утреннем свете.

Как только я закрыла дверь, оставаясь под козырьком дома, он моментально возник рядом, забирая мою сумку и подставляя зонтик.

— Доброе утро, — произнёс он мягким чарующим голосом.

Он все еще пытается меня очаровать? Должна сказать, что, хоть это и не действует на меня на ментальном уровне, все же производит впечатление.

Я посмотрела на него, пытаясь сохранить равнодушное выражение лица, но внутренне ощущала огромное желание спрятать глаза.

— Доброе утро, — ответила я спокойно, хотя его близость заставляла меня слегка нервничать. — Поаккуратнее со своей скоростью. У меня есть соседи.

Он лукаво усмехнулся.

— Никто ничего не видел, — сказал он, скользя взглядом по моему лицу. — Не хочу, чтобы ты промокла.

Он напоминал мне хищную кошку, медленно ходящую вокруг своей жертвы. Я чувствовала себя конченой мазохисткой, потому что мне это нравилось. Идиотка ты, Лили.

Я вздохнула, стараясь не поддаваться его обаянию, и шагнула ближе под зонт. Теперь мы стояли преступно близко. Мы направились к машине и я хотела как можно быстрее оказаться в школе. Эдвард открыл передо мной дверь, и я села в салон, чувствуя тепло от предусмотрено включенной для меня печки.

Он сел в машину, но не спешил трогаться, оставляя между нами напряжённую тишину. Я заметила, как он облокотился на спинку кресла, взгляд его золотистых глаз был всё так же устремлён на меня, как будто он чего-то ждал. Видимо, он давал мне время, чтобы я задала вопрос, который давно мучил меня, но который я до сих пор не решалась задать.

— Твоя семья... — начала я тихо.

Он знал, что меня это интересует, и, похоже, не удивился.

— Ничего не знает. Я не говорил, — ответил он, словно это было очевидно. — Это не мое дело. Расскажешь сама, если захочешь.

Я резко выдохнула от облегчения. Один знающий вампир, посвященный в тайну, еще куда не шло. Но целый клан…

— Хорошо… А они знают, что я в курсе, кто вы? — спросила я, стараясь звучать уверенно.

— Нет, — хмыкнул он, посмеиваясь над какими-то своими мыслями. — Они думают, что я просто сошел с ума. Впрочем, они недалеко ушли от правды. — Он посмотрел на меня проникновенным взглядом, затем отвернулся и завёл машину.

Двигатель заурчал, и мы тронулись с места, оставляя за собой мокрый асфальт и серое небо. Я смотрела в окно, пытаясь собраться с мыслями.

— Лили, — его голос прервал мои мысли. — Ты не должна бояться.

Он заставил меня вздрогнуть. Я повернулась к нему, пытаясь понять, что он имеет в виду.

— Я не позволю никому причинить тебе вред. — добавил он. — Даже своей семье.

Я посмотрела на него, и в этот момент его золотистые глаза казались почти человеческими. Но я знала, что это лишь иллюзия. Он даже близко не был человеком, и это делало его одновременно притягательным и опасным для меня. Во всем виновата моя тяга к опасности, преследовавшая меня всю жизнь.

Я хотела ответить, но в этот момент мы подъехали к школе. Дождь всё ещё лил как из ведра, и я почувствовала облегчение, что скоро окажусь внутри. Эдвард остановил машину и вышел, чтобы открыть мне дверь.

На улице практически никого не было, но это не значит, что с десяток любопытных глаз сейчас не смотрели на нас из окон здания. Теперь от Джессики мне точно не отбиться.

— Спасибо, — пробормотала я, выходя из машины.

Эдвард шагнул ближе, всё так же держа зонт надо мной, и на мгновение я почувствовала, как весь мир сузился до этого маленького островка. Он не спешил отступать, будто наслаждаясь моей реакцией, а я упорно делала вид, что меня это ни капли не волнует.

Я тряхнула головой, и мы все-таки дошли до козырька здания.

— Встретимся позже, — тихо сказал он и практически невесомо провел по моей скуле тыльной стороной ладони, прежде чем скрыться за поворотом.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и быстрым шагом направилась в класс. Это было какое-то наваждение.

Как только я вошла внутрь, не успев даже толком отряхнуть редкие капли дождя с куртки, меня перехватил какой-то непривычно серьезный Майк.

О нет, я знаю, что за этим последует… Я тяжело вздохнула.

— Так ты теперь с Калленом? — спросил Майк, скрестив руки на груди. В его голосе слышались неуверенность и непринятие.

— Нет, он просто меня подвёз, — ответила я спокойно, расстёгивая куртку и не смотря ему в глаза.

Майк тут же просиял, словно с его плеч свалился огромный груз. Его лицо будто посветлело на несколько тонов, и он даже приосанился.

— Я тут подумал… — начал он, явно приободрившись. — Может, ты пойдёшь со мной на танцы?

Майк смотрел на меня с таким воодушевлением, что мне стало его немного жаль. Я не хотела его обижать, но давать ложную надежду было бы ещё хуже.

— Майк… — Я старалась говорить мягко, чтобы не ранить его чувства. — Я не хочу чтобы между нами было недопонимание. Ты хороший парень, правда. Но я не думаю, что мы с тобой подходим друг другу.

Его улыбка дрогнула, но он всё ещё пытался сохранить хорошую мину.

— О… ну… я понял, — пробормотал он, почесав затылок.

— Тем более, я не пойду на бал. — и, чтобы окончательно поставить точку, — Но это не отменяет предыдущего моего уточнения.

Чтобы он совсем не скис, я решила добавить:

— Но знаешь, кто точно был бы счастлив, если бы ты её пригласил?

Он вопросительно приподнял брови.

— Джессика, — сказала я с лёгкой улыбкой.

— Джессика? — он моргнул, не ожидая такого ответа.

— Да. По-моему, вы бы отлично смотрелись вместе, — я сделала шаг в сторону своей облюбованной последней парты, давая ему время осмыслить сказанное.

Майк открыл было рот, словно хотел что-то возразить, но затем задумался.

— Думаешь, ей это понравится?

— Уверена, — кивнула я.

Он кивнул в ответ, переваривая информацию, и я воспользовалась моментом, чтобы ретироваться. Надеюсь, радость от налаживания собственной личной жизни помешает Джессике лезть в мою.

После окончания урока я как ниндзя выскользнула из кабинета и добралась до политологии, не поймав ни одного заинтересованного одноклассника. Я бы уже начала гордиться собой, если бы все же не попалась.

Как только я села за свою парту и с облегчением выдохнула, меня догнала она.

Счастливая, сияющая, воодушевлённая Джессика.

— Ты не поверишь! — выпалила она, плюхнувшись на соседний стул и заговорщически наклоняясь ко мне.

Я повернула к ней голову, уже предчувствуя, о чём пойдёт речь.

— Майк пригласил меня на бал!

О, ну хоть тут всё прошло гладко.

— Правда? — я постаралась вложить в голос всю искренность, на которую была способна.

— Да! Представляешь, сказал, что мы бы отлично смотрелись вместе! — она улыбнулась так широко, что я испугалась, как бы её лицо не заболело от перенапряжения.

— Это… здорово, Джесс. Я рада за вас, — честно признала я.

— Я знала, что он в итоге заметит меня, — самодовольно заявила она, а затем её глаза слегка сузились. — Но вообще… мне казалось, он хотел пригласить тебя.

Я сделала вид, что с большим интересом изучаю записи на полях своей тетради.

— Да нет, тебе показалось.

Казалось, на этом разговор был окончен. Однако я даже не успела перевести дух, а её глаза уже снова загорелись от нетерпения.

— Лили, — протянула она, хитро прищурившись. — Ты что-то мне не договариваешь.

Я сначала даже не поняла, о чем она говорит.

— Ты приехала с Эдвардом.

А, понятно. Похоже, моя уловка не сработала. Я устало потерла переносицу.

— Он просто подвёз меня, потому что на улице ливень. Вот и всё.

— Просто подвёз? — Джессика скептически изогнула бровь. — Лили, я видела, как он на тебя смотрел. Это было… ух!

— Как? — вздохнула я, надеясь, что этот разговор быстро сойдёт на нет.

— Как в романтическом фильме, где главный герой наконец осознаёт, что без неё не может жить! — драматично воскликнула Джессика, схватившись за сердце.

Я подавила смешок. Скорее уж как на еду.

— Очень сомневаюсь. Может, он просто задумался?

— Ага, задумался о том, как красиво твои волосы мокнут под дождём, — фыркнула она. — Не понимаю, как ты можешь отказываться от этого и делать вид, будто не замечаешь.

— Джесс… — простонала я. — Давай ты не будешь меня донимать этим хотя бы один день.

Я и так слишком много времени тратила на мысли о нем, так еще и она подливала масла в огонь.

— Ну ладно, ладно, — сдалась она, поднимая руки в знак капитуляции, но не переставая улыбаться. — Но ты же понимаешь, что это еще не конец.

Да уж… это точно. Не конец.

* * *

Уроки прошли как-то ниочемно. На нелюбимой тригонометрии мистер Варнер вызвал меня к доске, когда заметил мое отвлеченное от урока внимание, и я, конечно же, ничего не ответила. В такие моменты я особенно сильно скучала по друзьям. Наверняка, Гермиона не выпустила бы меня из комнаты, пока не удостоверилась, что я поняла новую тему. А Рон бы по-доброму ее подкалывал, пытаясь украсть меня для очередного несанкционированного полета на метлах.

Но, ради безопасности, они даже не знали, где я нахожусь, и связь была полностью оборвана. Казалось, взрослые думали, что мы несмышленые дети, которые не нашли бы способа общаться без риска. Я уверена, что Гермиона нашла бы выход. Однако Дамблдор был непреклонен. И это была одна из причин моей обиды на него.

— Лили! — услышала я голос Джессики, вырвавший меня из мыслей.

Я подняла голову и огляделась. Мы сидели за столом на обеде в привычной компании, однако я обратила внимание, что все почему-то молчали и смотрели на меня.

— Что? — недоуменно спросила, пытаясь понять, что я опять пропустила.

Джессика, сидящая напротив, со значением указала мне за спину. Я на секунду замерла, не сразу понимая, что именно она хочет мне показать, но, следуя её жесту, обернулась.

И тут же уткнулась взглядом в серебряную бляшку ремня. Перевела взгляд выше и увидела ожидающие золотые глаза. Я почувствовала, как в груди сразу разгорелась волна неловкости, а щеки слегка покраснели.

— Я сказал, не против ли ты, что я украду тебя у друзей на один единственный обед? — он кивнул на пустой столик вдалеке.

Я замерла на мгновение, чувствуя, что все взгляды за столом прикованы ко мне. Даже воздух вокруг, казалось, застыл в ожидании моего ответа. Светлые глаза смотрели на меня с легкой усмешкой.

— Эм... — начала я, чувствуя, как слова застревают в горле. — Ну, я...

— Лили, — прервала меня Джессика, слегка подталкивая ногой под столом. — Ты же не откажешься, правда?

Я бросила на нее быстрый взгляд, обещающий скорую кару, но она лишь улыбнулась и подмигнула. Толкаешь меня в лапы зверя, тоже мне, подруга.

— Конечно, — наконец выдохнула я, чувствуя, как сердце начинает биться чуть быстрее.

Я медленно поднялась со стула. Мне казалось, что вся школа наблюдает за каждым моим шагом. Я заметила, как Розали сверлит меня взглядом за вампирским столом. Мы направились к пустому столику в углу зала, а я старалась не смотреть по сторонам.

— Ты знаешь, — начала я, когда мы сели, — Что заставляешь меня смущаться из-за такого внимания со всех сторон? Такая театральность была обязательной?

Он улыбнулся, слегка наклонив голову, и глаза блеснули едва заметной искрой забавы.

— Театральность? — повторил он, пробуя это слово на вкус. — Разве друг не может позвать друга пообедать вместе?

— Так мы друзья? — подняла я бровь.

Он рассмеялся, и его смех был таким же теплым, как и его взгляд.

— А разве нет? — он слегка покручивал крышку от вскрытой бутылки сока, притягивая этим действием мой взгляд.

— Ну, если мы друзья, — начала я, опираясь подбородком в ладонь, — то, может, объяснишь, зачем ты меня сюда утащил? Или это просто твой способ продемонстрировать всей школе новый статус наших отношений?

Он перестал крутить крышку и посмотрел на меня.

— Ты выглядела... отстраненной сегодня, — наконец произнес он, после некоторого раздумья. — Где-то в своих мыслях. И мне показалось, не очень приятных. Я попробовал тебя отвлечь.

— Это... ничего, — пробормотала я. — Просто мысли.

— Мысли о чем? — он наклонился чуть ближе, перестав контролировать свое любопытство.

Я не могла сдержать снисходительную улыбку, наконец понимая, что происходит.

— Так раздражает невозможность узнать, о чем я думаю? — я усмехнулась, стараясь скрыть то странное, но приятное чувство, которое возникло при мысли о своем превосходстве.

— До невероятия, — искренне пробормотал он.

Я склонила голову, похихикивая, и решила приоткрыть завесу тайны:

— Ну, — я бездумно скользила вилкой по бифштексу, — Я скучаю по дому и друзьям.

Казалось, он был удивлен моим откровением.

— Ты скучаешь по дому? — переспросил он, словно пытаясь осознать, что это означает для него. Его взгляд немного потускнел, и я заметила, что он на секунду потерял свою уверенность.

И как у него это получается — в одну секунду быть опасным обольстителем, а уже в другую расстраиваться из-за одной моей незначительной фразы.

— Да, — я выдохнула, стараясь не позволить себе больше зациклиться на этих мыслях. — Просто... не могу избежать ощущения, что я потеряла всё.

— Я уверен, что ты найдешь всё, что потеряла, и даже больше, — сказал он, поднимаясь из-за стола. Он протянул мне руку, и я, не особо думая, приняла её.

— Тебе пора на урок, — сказал он, подталкивая меня немного вперёд, а сам аккуратно поправил воротник своей рубашки.

— Ты не пойдёшь? — спросила я, с недоумением смотря на него.

— Иногда полезно прогулять, — ответил он с лёгкой усмешкой. — Сегодня именно такой день. Не переживай, я буду где-то рядом.

Когда я вошла в кабинет биологии, у меня появилось странное предчувствие чего-то плохого, но я все же отмахнулась от него. Я не села на привычное место, а выбрала компанию Большого Бо. Он был довольно приятным парнем, несмотря на свои пугающие габариты. Его внешний вид мог отпугнуть незнакомых людей, но на самом деле Бо был добрым и отзывчивым. Он часто помогал мне с испанским, а я всегда ощущала его доброту, скрытую за грубыми чертами. Сегодня он сидел немного напряженно, периодически бросая взгляды на мистера Баннера, который начал рассказывать о группах крови.

И тут я поняла, почему Эдвард решил прогулять. Урок начался, и я стала внимать словам учителя. Процесс определения группы крови звучал довольно интересно, особенно когда мистер Баннер достал таблицу для тестирования. Для мага это звучало несколько дико, но мне было любопытно.

Бо выглядел немного бледным, и я поняла, что он не был в восторге от всего этого. Как только учитель стал показывать, как именно нужно проколоть себе палец, Большой Бо побледнел окончательно. Он вскочил, резко оттолкнул свой стул и отпросился в медкабинет, прямо перед тем как неожиданно попятился назад. Казалось, у него закружилась голова, и он начал заваливаться прямо на меня.

Я не успела среагировать, и в момент, когда он начал падать, его тело просто увлекло меня за собой. Рука в районе локтя встретилась с чем-то металлическим острым, и я почувствовала, как ее пронзила боль.

На меня не сразу обратили внимание, все столпились рядом с Большим Бо, пытаясь привести его в чувства.

Я же смотрела на свою руку и уже была где-то далеко — на кладбище, наблюдая, как Петтигрю добавляет капли моей крови в смердящий котел в предвкушении возрождения Его.

Темный Лорд воскреснул вновь!

Стучало набатом в моей голове.

Он вернулся. Он вернулся. Он вернулся.

Я едва заметила, как Майк, единственный, кто обратил на меня внимание, подскочил ко мне и начал обматывать мою руку своим шарфом. Он что-то крикнул мистеру Баннеру, но я плохо соображала, что происходит. И только когда учитель сказал, что сейчас вызовет скорую, я ненадолго пришла в себя.

— Нет, — наконец вырвалось у меня. Я почувствовала, как возвращаюсь в реальность, хотя и ненадолго. — В медкабинете справятся. Бинтов хватит.

Мистер Баннер колебался, но затем кивнул.

— Майк, проводи её, — сказал он, и в его голосе звучало облегчение, что кто-то взял на себя эту задачу.

— Лили, ты в порядке? — голос Майка прозвучал будто издалека.

Я кивнула автоматически. Мои мысли всё ещё были там, на кладбище, среди могил и смерти.

Я даже не сопротивлялась, когда Майк обхватил меня за талию и потащил вон из класса. Я заметила только блеск беспокойства в его глазах.

Мы вышли из класса, и холодный воздух коридора немного вернул меня к реальности. Я почувствовала, как рука начинает болеть, и поняла, что, вероятно, сжала её слишком сильно. Майк всё ещё держал меня, его шаги были быстрыми, но осторожными.

Только мы завернули за угол, как едва не натолкнулись на Эдварда. Его черные глаза, обычно такие холодные и отстраненные, теперь метались в панике. Он остановился, как вкопанный, его взгляд мгновенно упал на мою руку, обмотанную шарфом Майка, на котором уже проступали алые пятна.

— Она ранена? — его голос прозвучал резко, почти как рычание. Он шагнул вперед, и я почувствовала, как Майк слегка напрягся, но не отпустил меня.

— Порезалась, — коротко ответил Майк. — Мы идем в медкабинет.

Взгляд Эдварда скользнул по моему лицу, и я увидела, как его челюсть напряглась. Черт, тут же моя кровь!

— Я провожу её, — его тон не оставлял места для возражений.

Майк колебался, но я почувствовала, как его рука слегка ослабла. Он, должно быть, понял, что спорить с Эдвардом бесполезно. Я же, всё ещё находясь в полубессознательном состоянии, лишь кивнула, не в силах что-то сказать.

Эдвард подхватил меня на руки, как будто я весила не больше перышка, и понес в противоположную от медкабинета сторону. Майк остался позади, и я смутно услышала, как он что-то крикнул вслед, но слова потерялись в гуле, который заполнял мою голову. Я почувствовала, как холодная кожа касается моей, и это странным образом вернуло мне немного ясности.

— Куда ты меня несешь?

Эдвард двигался быстро, почти бежал, но его шаги были такими плавными, что я совсем не чувствовала тряски. Его дыхание было ровным, но я заметила, как чернота глаз стала еще более глубокой, когда он взглянул на мою руку.

— Бинты тебе не помогут. Я чувствую, что нужно зашивать, — напряженно пробормотал он.

Я хотела сказать, что всё в порядке, что это просто порез, но решила просто оставить это ему. Вместо этого я почувствовала, как моя голова тяжело опускается на его плечо. Его запах — холодный, как зимний лес, но при этом успокаивающий — окружил меня, и я закрыла глаза, пытаясь отогнать накатывающую слабость.

— Лили, — голос снова прозвучал рядом, настойчиво, почти требовательно. — Не закрывай глаза.

Я попыталась открыть их, но веки казались такими тяжелыми. Мир вокруг меня плыл, и только его холодное присутствие, его руки, крепко держащие меня, казались единственной опорой в этом тумане. Я почувствовала, как он ускорил шаг, движения стали ещё более стремительными, но по-прежнему плавными.

— Как ты сдерживаешься? — прошептала я, едва слышно, но он, конечно, услышал.

Эдвард на мгновение замер, его шаги замедлились, но лишь на долю секунды. Черные глаза метнулись ко мне, и в них я увидела что-то, что заставило меня содрогнуться. Это была борьба — борьба с самим собой, с тем, что скрывалось под его холодной натурой.

Мы вышли из здания и направились к машине. Эдвард аккуратно посадил меня на сиденье, а потом, не говоря ни слова, сел за руль. Машина быстро тронулась с места, и я заметила, что его лицо теперь выглядит совершенно спокойным, как будто моя кровь сейчас не источает самый яркий аромат в его жизни.

Я сидела, прижавшись к дверце, стараясь не смотреть на свою руку. Шарф Майка уже пропитался кровью и она стекала по одежде, и я чувствовала, как слабость накатывает волнами. Мысли путались, и я снова начала терять связь с реальностью.

— Лили, — его голос прозвучал резко, как удар хлыста. — Не закрывай глаза. Говори со мной.

Я моргнула, пытаясь сосредоточиться на его лице.

— О чем говорить? — пробормотала я, чувствуя, как голова тяжело клонится набок.

— О чем угодно, — он резко повернул руль, входя в очередной поворот. — Расскажи, о чем ты думала сегодня на уроке.

— Я... — начала я. — Нет, я не хочу об этом говорить.

Эдвард молчал, но я чувствовала, как его взгляд скользнул по мне. Он не сказал ничего, но его молчание было красноречивым. Я хотела что-то сказать, но вдруг почувствовала, как мир вокруг начинает плыть. Голова тяжело упала на подголовник, и я закрыла глаза.

— Лили! — его голос снова прозвучал резко, но я уже не могла ответить. Темнота накрыла меня, и я погрузилась в неё, чувствуя, как его холодная рука сжимает мою.

Я очнулась, когда Эдвард уже нес меня по коридору больницы. Голова была тяжелой, мысли путались, но я чувствовала, как его холодные руки крепко меня держат. В ушах звенело, и я едва могла разобрать, что происходит вокруг.

Эдвард буквально влетел в кабинет доктора Каллена, лихорадочно бегающими черными глазами вглядываясь в лицо отца.

Доктор Каллен, всегда такой собранный и невозмутимый, мгновенно оценил ситуацию. Его золотистый взор, ни на каплю не помутненный голодом, встретился с моим на мгновение, и в его глазах я увидела профессиональную сосредоточенность.

— Положи её на кушетку, — спокойно, но твердо сказал он, указывая на искомое.

Эдвард аккуратно опустил меня, его руки были напряжены до предела.

— Это нужно зашить, — произнес доктор Каллен то, что мне недавно сказал Эдвард, метнулся к своим врачебным примочкам, затем быстро развернул шарф Майка, который уже полностью пропитался кровью.

Я почувствовала, как холодный воздух коснулся раны. Боль была тупой, но терпимой, хотя я понимала, что это только благодаря шоку и слабости.

Доктор был спокойным, но я заметила, как его взгляд на мгновение скользнул по лицу Эдварда, словно он пытался оценить, насколько тот справляется с ситуацией.

Эдвард стоял рядом, его руки сжаты в кулаки, а взгляд прикован к моей руке. Я видела, как он борется с собой, как его челюсть напрягается, а глаза становятся еще чернее. Он явно старался держать себя в руках, но я чувствовала, как его напряжение передается мне.

— Эдвард, — тихо позвала я, пытаясь отвлечь его. Он мгновенно встретился со мной взглядом, и в его глазах я увидела страх. — Всё в порядке, — добавила я, хотя сама в это не очень верила.

Он кивнул, но не сказал ни слова. Доктор Каллен тем временем уже начал обрабатывать рану. Я почувствовала укол анестезии, и боль постепенно начала отступать. Процесс зашивания я просидела в полупрострации, стараясь не смотреть на то, что происходит с моей рукой. Мои мысли снова начали блуждать, возвращаясь к тому моменту на кладбище, к темным образам, которые преследовали меня.

Когда всё было кончено, доктор Каллен аккуратно забинтовал мою руку и дал несколько указаний по уходу за раной. Я кивнула, хотя едва ли могла сосредоточиться на его словах. Эдвард стоял рядом, его взгляд был прикован ко мне, и я чувствовала, как он буквально излучает беспокойство.

— Что я могу для тебя сделать? — наконец спросил он тихим, но пропитанным настойчивостью голосом.

Я посмотрела на него, пытаясь собраться с мыслями. — Отвези меня домой, — попросила я, чувствуя, как слабость снова накатывает на меня.

Эдвард хотел что-то возразить, его губы сжались, но я многозначительно посмотрела ему в глаза, надеясь, что он поймет мой намек.

— Там мне станет лучше.

Он колебался, но затем кивнул. — Хорошо, — просто сказал он, максимально осторожно помогая мне встать.

Мы вышли из кабинета, и я снова почувствовала, как холодный воздух больницы касается моей кожи. Эдвард поддерживал меня, его шаги были невероятно медленными для вампира, и я снова почувствовала благодарность.

Сколько можно меня спасать? Я никогда не смогу вполне ему за это отплатить.

Мы ехали в тишине. Машина Эдварда плавно скользила по дороге, а он время от времени поглядывал на меня, проверяя, всё ли со мной в порядке. Я чувствовала, как его напряжение передается мне, но не знала, что сказать, чтобы его успокоить.

Когда мы добрались до моего дома, Эдвард помог мне выйти из машины. Мы поднялись по лестнице, и я, наконец, оказалась в своей комнате.

Я быстро обшарила свою бездонную сумку, в ней я хранила всё, что могло понадобиться в экстренных ситуациях. Эдвард остался на пороге, наблюдая за мной с легким оттенком уже привычного любопытства.

Когда заходил директор, помимо зелья для моего спокойного сна, он принес и других зелий по мелочи. Среди них был и бадьян — одно из самых эффективных средств для заживления ран. Я нашла его довольно быстро, несмотря на то, что сумка была с расширением пространства.

Размотав бинты, я осмотрела свою руку. Рана всё еще выглядела пугающе, но я знала, что бадьян справится с этим. Я аккуратно опрокинула бутылек, используя буквально несколько капель. Почти сразу же я почувствовала, как тепло распространяется по руке, а рана начала затягиваться на глазах. Кожа срасталась, оставляя лишь тонкий розовый шрам, который вскоре исчезнет полностью.

Я вздохнула с облегчением, чувствуя, как слабость начинает отступать. Эдвард, уже успевший пройтись по комнате и сесть в свое любимое кресло, наблюдал за мной с невероятной сосредоточенностью. Его глаза были прикованы к моей руке, и я видела, как его напряжение постепенно уходит.

— Всё в порядке, — сказала я, поворачиваясь к нему. — Спасибо.

Эдвард кивнул, и теперь, когда опасность миновала, он как по-волшебству вернулся к своему привычному пугающе-маньячному состоянию. Невероятно.

Он слегка наклонил голову, изучая меня пристальным взглядом, и улыбнулся, продолжая молчать. От его мрачной ауры у меня затряслись поджилки.

— Ты все продолжаешь удивлять меня, — наконец произнес он, его голос был тихим, но наполненным каким-то странным восхищением. — Сколько в тебе еще загадок?

Его улыбка стала чуть шире, но в ней появился тот самый опасный оттенок. Я почувствовала, как сердце замерло на мгновение, а затем забилось с новой силой. В такие моменты адреналин циркулировал по моим веном, и с недавних пор это стало мне больше нравиться, чем пугать.

Ну точно беды с головой.

Я попыталась улыбнуться, но чувствовала, как мои губы слегка дрожат.

— Ну, знаешь, — ответила я, стараясь сохранить лёгкость в голосе, — если я тебе всё расскажу, то это уже не будет так интересно, правда?

В его глазах резко промелькнула ярость. Это было как вспышка молнии — яркая, ослепляющая и неожиданная. Я даже не успела испугаться, как он оказался прямо передо мной. Его движение было настолько быстрым, что мои волосы развеялись от порыва ветра, вызванного его перемещением.

Я инстинктивно отшатнулась назад и если бы не его руки, резко обхватившие мою талию и удерживающие меня в вертикальном положении, я бы точно рухнула на кровать. Его пальцы впились в мои бока с такой силой, что я едва сдержала вскрик.

— Ты знаешь, как я испугался, — его голос был низким, почти рычащим, и в нём звучала такая ярость, что я почувствовала, как по спине пробежал холодок. — В моей жизни никогда не было такой паники, как сегодня. Я убью этого придурка, когда он попадётся мне на глаза, — прошипел он, и его голос стал настолько низким, что я едва разобрала слова.

— Нет, ты этого не сделаешь, Бо не виноват, что ему стало плохо, — я пыталась отцепить его руки от своего тела, но, конечно же, все мои усилия были бесполезны. Он был сильнее, и я знала это.

— Я никому не позволю навредить моей женщине — Его глаза были дикими, и я почувствовала, как по спине снова пробежал холод страха.

Но это чувство быстро сменилось раздражением. Ко мне и так относились, как к вещи, все, кому не лень. Считали, что знают лучше, как мне будет хорошо. Тот же Дамблдор, который решил, что лучше отправить меня сюда, даже не спросив моего мнения.

— Во-первых, я ещё не твоя, — он все же позволил мне оторвать его загребущие лапы от своей талии. — А во-вторых, ты ведёшь себя как маньяк!

Он замер, и его глаза на мгновение расширились, словно он только сейчас понял, что творит. И снова моментально переместился в другой конец комнаты, сгорбившись в кресле. Без поддержки я тут же рухнула на кровать. Его глаза, теперь снова светлые, смотрели на меня с выражением, которое я не могла точно определить. Это была смесь вины, смущения и чего-то ещё, что я не могла понять.

— Прости, — наконец произнёс он, его голос был слегка отстраненным, видимо, он ушел в свои мысли. — Я слишком давно не общался с людьми. Человеческие нормы взаимоотношений явно прошли мимо меня.

Я посмотрела на него, чувствуя, как моё раздражение постепенно уступает место удивлению. Он действительно выглядел так, будто был в ужасе от своего поведения.

— Из какого ты века? — спросила я, потирая ноющие от жесткой хватки бока, — Разве в ваше время не было принято ухаживать за дамой?

Он усмехнулся, но в его улыбке не было радости. — Я практически ничего не взял из своей человеческой жизни, — сказал он, его голос был тихим и немного печальным. — А последний век проводил только с подобными мне. Мы не заморачиваемся с такими вещами.

Мерлин, какой же он странный.

Он снова мгновенно поменял своё настроение, как будто кто-то щёлкнул выключателем. Его глаза, только что полные смущения и вины, теперь светились надеждой и ликованием. В одно мгновение он размытым пятном подлетел ко мне и оказался на полу рядом с кроватью, обхватив мои коленки своими холодными руками. Его движение было настолько быстрым, что я едва успела моргнуть.

— Но ты ведь научишь меня, правда? — его голос звучал так, будто он только что нашёл сокровище. — Я постараюсь быть лучше.

Я опять попыталась отцепить его ладони от своих ног, но он как-то обиженно заучрал, показывая, что на этот раз мне не удастся повторить прошлый маневр.

— Эдвард, — вздохнула я, смирившись с его близким присутствием. — Я тоже не знаю, как ухаживать за девушками.

Он смотрел на меня снизу вверх и выглядел при этом как побитый щенок. В голове мелькнула глупая мысль попросить его принести мне тапочки — просто чтобы посмотреть, как он отреагирует.

— Ты же девушка, — сказал он, как будто это объясняло всё. — Ты должна знать, что тебе нравится.

Я закатила глаза, чувствуя, как моё раздражение снова начинает подниматься.

— Эдвард, это не так работает. Ухаживания — это не просто выполнение списка желаний. Это... это должно быть искренне.

Он замер, его золотистые глаза расширились, словно что понял что-то невероятное.

— Как насчет знакомства с моей семьей? Это же делают парни, когда у них серьезные намерения? — сказал Эдвард, его взгляд сиял почти детским восторгом, будто он только что придумал гениальную идею. Откуда в нем вообще появилась эта детская непосредственность? Поистине безумный вампир.

Я уставилась на него, моргая.

— Ты серьезно?

— Абсолютно, — он кивнул, еще крепче сжимая мои колени.

Я задумалась на пару секунд.

— Почему бы и нет? — он склонил голову набок, изучая мою реакцию. — Карлайла ты и так знаешь, а Эсме сразу тебя полюбит. Они не такие, как я. Более социализированные. Человечные.

Его руки, всё ещё держащие мои ноги, слегка ослабли, и он медленно поднялся с пола, чтобы сесть на край кровати рядом со мной.

Я зажмурилась и глубоко вдохнула. Как вообще можно было вести диалог с существом, у которого эмоции переключаются быстрее, чем я успеваю моргать?

— Ты вообще представляешь, как это должно выглядеть? — я покачала головой. — Твоя семья… вампиры… А я — человек.

— Ну, технически…

— Я еще не решила, буду ли им что-то рассказывать, — прервала я его на полуслове.

— Да, ты права, — быстро пробормотал он, проводя рукой по своим волосам. — Просто я хотел сказать, что они уже привыкли к тому, что среди нас есть люди.

— Ну да, конечно. Я просто приду, и мы все вместе посидим за столом… а нет, за столом сидеть буду только я, потому что, насколько я помню, вы не едите человеческую еду.

— Мы можем создать атмосферу! — воскликнул он, будто это было решением всех проблем. — Эсме отлично готовит, даже если мы этого не едим. Она обрадуется. Тем более, я уже решил сказать, что ты знаешь о нас.

Я тяжело вздохнула, прикрыв глаза на пару секунд. Похоже, я такая же сумасшедшая, как и он, раз решила согласиться на эту авантюру. Меня тянуло к нему с непреодолимой силой, и даже все его странности, сколько бы я не пыталась воззвать к здравому смыслу, привлекали меня.

Эдвард смотрел на меня с торжествующим блеском в глазах. Его улыбка была почти мальчишеской — редкое зрелище, учитывая его вечную мрачность.

— Тогда решено, — он кивнул, будто ставя финальную точку в нашем безумном плане. — Завтра после школы я заберу тебя.

Я лишь закатила глаза. Всё это было похоже на снежный ком, который я уже не могла остановить. Да не очень-то и хотелось, если быть до конца честной.

Очень медленно он наклонился и чуть слышно прошептал:

— Тогда до завтра.

И прежде чем я успела что-то добавить, его силуэт размытым пятном исчез за окном. Вот ведь клыкастый засранец.

Утро началось с тревоги, которая, как назойливый комар, жужжала где-то на задворках сознания. Но, слава Мерлину, это не было связано с кошмарами. Зелье работало исправно, и я смогла выспаться, хотя мысли о предстоящей встрече с семьёй вампиров всё же не давали мне покоя. Решив не зацикливаться на этом слишком сильно — когда придёт время, тогда и буду волноваться, — я потянулась на кровати и, нехотя, пошла в душ.

Смыв тревогу, я направилась на кухню, чтобы приготовить завтрак для Чарли. В последние дни у него было много работы — кто-то был зверски убит в этом маленьком городке. Меня бы сразу это натолкнуло на мысли о неком клане вампиров, живущих прямо в этом городе, если бы я не знала, что они не убивают людей. Чарли уже второй день гоняется за неуловимым маньяком, поэтому и спит плохо. Вот мы и поменялись с ним местами. Теперь это он выглядел как инфернал — тёмные круги под глазами, растрёпанные волосы и вечно хмурое выражение лица.

Быстро приготовив типичный английский завтрак — яичницу с беконом и тосты, — я налила ему чашку крепкого кофе и поставила всё на стол. Чарли спустился вниз, выглядев ещё более измождённым, чем вчера. Он молча сел за стол и начал есть, не говоря ни слова. Я решила, что это не очень подходящий момент, чтобы сообщить ему о своих планах. Но должна была это сделать.

— Чарли, — начала я, стараясь говорить как можно спокойнее, — сегодня я знакомлюсь с семьёй Эдварда.

Он поднял голову, его глаза были слегка затуманены усталостью, но в них проснулся защитный интерес.

— Семьёй? — переспросил он, откладывая вилку. Кажется, его лицо стало еще более хмурым.

— Ну, да, — ответила я, впервые в жизни видя чьи-то отцовские чувства по отношению к себе. — Его приёмные родители. Они... вроде хорошие люди. Он решил нас познакомить.

— Он твой парень? — резкость в его голосе была очевидна.

— Эм... еще нет, — пробормотала я, заливаясь краской. — Но, кажется, все к этому идет.

Чарли задумался на мгновенье и, неожиданно, не стал задавать лишних вопросов. Он просто кивнул и вернулся к своему завтраку.

— Хорошо, — просто сказал он. — Только будь осторожна. И позвони, если что.

— И все? — его легкое согласие вызвало во мне волну удивления.

— Да, — Он хитро ухмыльнулся в свои усы. — Просто, если он тебя обидит, я отстрелю ему яйца.

Я чуть не подавилась беконом, глядя на Чарли широко раскрытыми от шока глазами. Его, по-видимому, повеселила моя реакция, потому что теперь он улыбался открыто.

Он пожал плечами, продолжая есть свой завтрак.

— А что? Я просто говорю, как есть. Я же коп — стреляю без промаха.

Я закатила глаза и не смогла сдержать улыбку.

— Спасибо за заботу. Но, я думаю, что смогу постоять за себя, в случае чего.

Чарли хмыкнул, отпивая кофе.

— Ну, посмотрим. Ты только не забудь, что я всегда на твоей стороне.

— Не забуду, — ответила я, чувствуя, как его слова согревают меня. Несмотря на свою грубоватость, Чарли заботился обо мне, и это было приятно.

После завтрака я спешно собралась в школу, стараясь не думать о предстоящей встрече. Я использовала новые бинты, чтобы обмотать свою руку — было бы подозрительно выздороветь так скоро.

И только на улице я поняла, как ярко светит солнце. Его лучи пробивались сквозь редкие облака, заливая всё вокруг теплом и светом. Я остановилась на мгновение, закрыв глаза и вдохнув свежий утренний воздух. Похоже, моего личного комара-переростка сегодня в школе не будет.

Я улыбнулась про себя, представляя, как он, наверное, сейчас сидит где-то в своём доме и нетерпеливо ждёт, когда солнце, наконец, скроется за горизонтом. Мысль о том, что его не будет сегодня в школе, вызывала двойственные чувства — с одной стороны, я уже привыкла к его постоянному присутствию, а с другой, это давало мне возможность немного отдохнуть от интенсивного внимания, если он снова решит позабавиться перед всей школой.

Уроки прошли в компании Джессики, которая без конца трещала о своих новых отношениях с Майком.

— Мы сходили в кино, — говорила она, размахивая руками, пытаясь передать всю важность момента. — Ты представляешь, он даже попкорн купил! Огромный! И мы смотрели этот новый фильм про супергероев, и он всё время смеялся, когда я шутила. Он такой милый, Лили, ты даже не представляешь!

Я улыбалась, слушая её, не перебивая. Джессика была счастлива, и это было главное. Её энергия заражала, и я чувствовала, как моё настроение тоже поднимается. Хотя, конечно, её бесконечный поток слов немного утомлял, он отвлекал меня от моих собственных мыслей.

— Я рада за тебя, Джесс, — сказала я, когда она наконец сделала паузу, чтобы вдохнуть. — Майк действительно классный парень.

Она засмеялась и обняла меня, чуть не сбив с ног.

— Спасибо, Лили! Ты лучшая! — воскликнула она, а затем снова начала рассказывать о том, как они гуляли после кино и как Майк держал её за руку.

Когда я вошла в класс испанского, я встретила виноватый робкий взгляд Бо. Он сидел за своей партой, его огромная фигура казалась немного сгорбленной, словно он пытался стать меньше, чтобы не привлекать внимания. Он будто хотел подойти ко мне, но не решался. Поэтому я взяла инициативу в свои руки и заняла место рядом с ним.

— Привет, Бо, — сказала я, показывая все свое дружелюбнее.

— Привет, Лили, — пробормотал он, опуская взгляд на мою забинтованную руку. — Я хотел извиниться за то, что произошло. Я не хотел, чтобы ты пострадала.

— Всё в порядке, Бо. Ты не виноват. И у меня все отлично, там только легкий порез — через неделю не останется даже следа.

Он все еще выглядел очень виноватым, но, кажется, воспрянул духом, когда я сказала, что не держу на него зла.

Он кивнул, но всё ещё выглядел немного неуверенно. Затем он полез в карман своей сумки и достал оттуда шоколадку. Она была слегка помята, но всё ещё выглядела аппетитно. Он протянул её мне, его ладонь казалась такой огромной в сравнении с моей.

— Это... чтобы загладить вину, — сказал он, слегка улыбаясь.

Он напоминал мне Хагрида, и от этой мысли я почувствовала, как моё сердце слегка согревается.

— Спасибо, Бо, — ответила я, разворачивая фольгу. — Я всегда не могу устоять перед шоколадом.

Он засмеялся, и его смех был таким же глубоким и тёплым, как и он сам.

— Я знал, что это сработает, — сказал он, и из его голоса, наконец, исчезла эта напряжённость. — Ты всегда ела шоколад на переменах.

Мы сидели в тишине несколько минут, пока класс постепенно заполнялся учениками. Учитель испанского, мистер Гофф, вошёл и начал раскладывать бумаги на своём столе. Бо, кажется, окончательно расслабился, и его обычная спокойная улыбка вернулась на лицо.

— Кстати, — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Ты слышала, что в следующую пятницу будет школьная вечеринка?

Я покачала головой.

— Нет, не слышала. Что за повод?

— Как же? Хеллоуин, — ответил он, слегка приподняв брови, как будто удивляясь, что я могла забыть об этом.

Моё лицо помрачнело. Да уж, как я могла забыть про этот день. Хеллоуин. Для большинства магов это был праздник освобождения от гнета чудовища. Но не для меня. В этот день умерли мои родители. В этот день Волдеморт попытался убить меня. Для меня он навсегда останется днём потери, боли и скорби.

— Эм... не знаю, думаю, что нет, — сказала я, стараясь звучать как можно более нейтрально. Но мои слова, кажется, выдали больше, чем я хотела.

Бо посмотрел на меня, и в его глазах я увидела лёгкое замешательство.

— Жаль, — сказал он, его голос стал чуть тише. — Я вообще-то тоже не хожу на такие мероприятия, но в этот раз бы сходил.

— И что тебе мешает? — спросила я, стараясь отвлечься от своих мрачных мыслей.

Он как-то замялся, его пальцы начали нервно постукивать по столу. Он опустил взгляд и пробормотал куда-то в сторону.

— Я просто подумал, что если ты пойдёшь, то и Анжела тоже, — наконец выдохнул он, его щёки слегка порозовели.

Я уставилась на него, чувствуя, как мои глаза расширяются от удивления. Анжела. Тихая, скромная Анжела, которая всегда сидела в углу класса и читала книги. Бо интересовался Анжелой? Это было... неожиданно.

Я улыбнулась, чувствуя, как моё настроение немного улучшается. Бо, такой большой и сильный, но при этом такой робкий, когда дело касалось чувств. Это было одновременно мило и забавно.

— Бо, — начала я, стараясь звучать как можно более ободряюще. — Ты должен просто пригласить её.

Бо вздохнул, опустив голову, будто я сморозила глупость.

— Я с ней даже не говорил никогда, — произнёс он тихо. — Она всегда ... ну в вашей компании. Я не знаю, как подойти.

Я попробовала разрядить атмосферу, чтобы помочь ему почувствовать себя комфортнее.

— Бо, это не так страшно, как ты думаешь. Ты же не собираешься просить её выйти замуж. Хочешь сегодня посидеть с нами за обедом? Познакомишься со всеми еще раз.

Бо посмотрел на меня с сомнением, но в его глазах всё же появилась искра надежды.

— Ты думаешь, это будет уместно? — спросил он, чуть склоняя голову.

— Конечно, — ответила я, улыбаясь. — Не стоит усложнять. Это всего лишь обед.

Бо снова задумался, и я заметила, как его плечи немного расслабляются. Он, похоже, начал воспринимать мою идею гораздо лучше.

— Просто будь собой, и всё получится, — добила я.

— Ладно, — сдался он, его голос стал еще более уверенным. — Я попробую.

Похоже, я нашла нового друга.

* * *

На обеде Эрик заговорил об океанских волнах и серфинге. Он с энтузиазмом рассказывал о том, как здорово было бы поехать на пляж и попробовать поймать волну. Его глаза горели, и он жестикулировал так активно, что чуть не опрокинул стакан сока. Похоже, сегодня у всех было отличное настроение.

— Мы должны поехать в воскресенье! — воскликнул он, обращаясь ко всем за столом. — Это будет круто! Лили, ты с нами?

Я задумалась на мгновение. Мысль о том, чтобы провести день на пляже, звучала заманчиво. Солнце, шум волн... Тем более, я никогда не видела океан.

— Да, почему бы и нет, — ответила я, улыбаясь. — Звучит как отличная идея.

— Отлично! — сказал он. — Я всё организую.

Кажется, я хорошо справилась, вливаясь в обычную школьную жизнь? Если не считать семью вампиров, конечно же.

Бо был несколько оторван от компании, что неудивительно, но их диалог с Анжи завязался будто сам собой. Эти двое со стороны выглядели довольно странно, но бесконечно умиляли меня. Анжела смущённо улыбалась, а Бо, казалось, до сих пор не мог поверить, что решился что-то сказать. Я не могла не улыбнуться про себя, наблюдая за ними.

Обратно я возвращалась почти вприпрыжку, чувствуя, как лёгкий ветерок приподнимает мои волосы. День был действительно хорош, и настроение поднималось с каждым шагом. Когда я практически подошла к дому, сразу заметила блестящий Вольво, стоящий на подъездной дороге. Глупо было бы думать, что он не приедет, как обещал.

Самого водителя на месте не было, и этот факт накрыл меня недоумением. И куда он делся? Но едва зайдя домой, я нашла ответ на свой вопрос.

Я застыла в дверях, не зная, что и думать. Чарли, расслабленно устроившийся на диване, пил пиво и болтал с Эдвардом, который, казалось, чувствовал себя как дома. Все предусмотрел, наглый чёрт.

— Лили, — сказал Чарли, поднимая голову. — Ты как раз вовремя.

Я едва ли сдержала улыбку, приподнимая бровь.

— Да? И что же я пропустила?

Эдвард непринуждённо развалился в кресле, его улыбка была слегка самодовольной.

— Я как раз рассказал Чарли, что планировал позвать тебя на бейсбол с моей семьей завтра после завтрака, — сказал он, ловко подливая себе в стакан немного сока. Куда, интересно, он дел старый?

— Вот оно что... Понятненько, — сказала я, вешая куртку на крючок.

Чарли, кажется, был поглощен нашим диалогом, хотя и делал вид, будто смотрит телек. Эдвард, в свою очередь, снова взглянул на меня тем самым проникновенным взглядом.

— Так ты пойдёшь?

— Не думаю, что хочу пропустить такое событие, — ответила я, встретив его взгляд и слегка прищурив глаза.

Эдвард кивнул, как будто это было предсказуемо. Что-то сегодня он слишком самоуверен.

— Отлично, — сказал он с улыбкой. — Это будет весело.

Я даже представить себе не могла вампиров, играющих в маггловскую игру. Как они не ломают биты?

— Я переоденусь, и мы можем ехать, — сказала я, направляясь в свою комнату. Надо было как-то приодеться, что ли, на встречу с семьей моего почти-парня. Уже поднимаясь по лестнице, я услышала прерванный диалог. Чарли спрашивал у Эдварда о его планах на единственную племянницу.

Когда я закрыла за собой дверь, меня окутало напряжение. Я на мгновение остановилась, изучая себя в отражении. Хорошее настроение — плюс один к свежести моего лица. Кожа была все еще слишком прозрачной, но хотя бы круги под глазами исчезли. Шрам в форме молнии, который я ненавидела всю жизнь, был спрятан за волосами. Наверняка Эдвард, с его зрением, давно его заметил. Однако ничего не спросил, даже несмотря на необычную форму.

Я тряхнула головой, думая о более насущных проблемах.

Что, Мерлин его дери, надеть? В голове метались мысли о том, как произвести впечатление, но одновременно и не выглядеть слишком зацикленной на этом. Я быстро решила, что не стоит заморачиваться, выбрала что-то простое — джинсы и аккуратную блузку.

Всё равно Эдвард уже видел меня в самых разных ситуациях, и этот момент точно не требовал что-то из ряда вон. Я вспомнила свой совет Бо — действительно, он же не замуж меня позвал. Не стоило усложнять.

Я быстро надела джинсы, под них лёгкие ботинки. Блузка была светлой, без лишних деталей, с лёгким кроем — идеально подходила для образа некой милой дамы.

Ха-ха, забавно.

Немного откинула волосы за плечо, сделав несколько шагов по комнате, пока не поняла, что готова. Из кухни всё ещё доносился тихий разговор Чарли и Эдварда, но теперь я не могла разобрать слов. Я улыбнулась про себя — неужели у него получилось ослабить бдительность Чарли? Или это Чарли усыпляет бдительность Эдварда?

Когда я открыла дверь и вышла в коридор, Эдвард стоял рядом с лестницей. Он был одет в свою привычную чёрную рубашку и джинсы, но даже в такой простой одежде он выглядел так, будто только что сошёл с обложки модного журнала.

— Ты прекрасно выглядишь, — искренне озвучил он мои мысли, заставив моё лицо слегка покраснеть.

— Спасибо, — ответила я, на секунду забыв о напряжении.

Мы вышли из дома, и прохладный вечерний воздух обнял меня. Эдвард открыл дверь своей машины, и я села на пассажирское сиденье, чувствуя, как моё сердце снова начинает биться чуть быстрее. Он сел за руль, и через мгновение мы уже ехали в сторону выезда из города.

Дорога была спокойной, и я смотрела в окно, наблюдая, как деревья мелькают за стеклом. Эдвард время от времени бросал на меня взгляды, но большую часть времени он сосредоточенно смотрел на дорогу. Я чувствовала, как напряжение между нами постепенно нарастает, и решила нарушить тишину.

— Так... как они отреагировали? — спросила я, стараясь звучать как можно более непринуждённо.

Он фыркнул, его глаза блеснули в свете фар проезжающей мимо машины.

— Так, как я и ожидал, — сказал он, — Эсме и Карлайл всегда рады за меня и с нетерпением ждут встречи. Элис хочет подружиться, Джаспер всегда на стороне Элис. Эммету все равно, лишь бы было весело. На Роуз не обращай внимания.

Я кивнула, стараясь усвоить его слова. Эсме и Карлайл — добрые и принимающие. Элис — дружелюбная и, судя по всему, очень активная. Джаспер — спокойный и поддерживающий. Эммет — весёлый и непринуждённый. А Розали... ну, с ней, видимо, придётся быть осторожной.

— Хорошо, — сказала я, стараясь звучать уверенно. — Я постараюсь не провоцировать её.

Эдвард улыбнулся, и его лицо слегка смягчилось. Мы подъехали к дому Калленов, и я почувствовала, как моё сердце начинает биться ещё быстрее, но уже от восхищения. Дом был большим и красивым, с высокими панорамными окнами с выходом на густой лес, окружающий дом. Если бы я не знала, что такое магия, я бы назвала это искусство современной архитектуры настоящим волшебством.

Эдвард остановил машину и вышел, чтобы открыть мне дверь. Я взяла его руку, чувствуя, как холодная кожа касается моей, больше не вызывая неприятных ощущений, и вышла из машины.

— Они уже ждут, — сказал он, ведя меня вперед.

Я кивнула, стараясь выглядеть уверенно. Мы подошли к двери, и Эдвард открыл её, пропуская меня вперёд. Внутри было тепло и уютно, и я сразу же почувствовала запах чего-то вкусного.

— Лили, добро пожаловать, — раздался мягкий голос, и я увидела, как к нам подходит Эсме. Она была красивой женщиной лет двадцати пяти, с лицом в форме сердца, милой улыбкой и добрыми глазами. От нее исходило столько тепла, что на мгновенье я увидела в ней миссис Уизли — Мы так рады тебя видеть.

Ее аура нисколько не была похожа на ауру Эдварда, и от нее совсем не чувствовалось опасности.

— Спасибо, — сказала я, чувствуя, как моё напряжение немного спадает. — Я тоже рада быть здесь.

Эсме улыбнулась и успокаивающе обняла меня.

— Пойдём, все ждут в столовой, — сказала она, взяв меня за руку.

Я последовала за ней, чувствуя себя странно. Я не была готова к такому приёму, несмотря на все уверения Эдварда.

Мы вошли в гостиную, и я увидела, что обитатели дома заняты готовкой ужина. Похоже, они предусмотрительно решили занять свои руки хоть чем-нибудь, чтобы я не чувствовала сильного внимания, которое я так не люблю. И только Розали сверлила меня взглядом с другого конца комнаты.

Впрочем, я уже привыкла к тому, что многих не устраивает сам факт моего существования, поэтому это меня не сильно задело.

Карлайл приветственно улыбнулся мне, его спокойствие и благородная осанка внушали уважение.

— Добро пожаловать в наш дом, Лили, — сказал он теплым голосом. — Рад познакомиться с тобой в более неформальной обстановке.

— Взаимно, — улыбнулась я в ответ, — Ваш дом невероятен.

Не успела я перевести дыхание, чтобы сказать что-то еще, как в комнату буквально влетела Элис. В следующую секунду она уже оказалась рядом, обняла меня и взволнованно воскликнула:

— Я не знала, когда именно ты придешь, но была уверена в этом! Зато на долю секунды смогла увидеть, что мы будем друзьями!

Увидела?

Но Эдвард не дал мысли полностью оформиться.

— Элис! — прошипел он, пытаясь оторвать от меня сестру. Выглядело довольно забавно, учитывая то, что у него ничего не получилось, хотя она и была в два раза меньше его.

— Не будь жадиной, Эдвард, я уверена, что Лили уже устала от твоей компании и рада поболтать со мной!

Они выглядели как два ребенка, которые не могут поделить свою мамочку. Я не сдержалась и тихо засмеялась.

Элис тут же радостно повернулась ко мне, не ослабляя объятий.

— Видишь, она смеётся! Значит, я ей нравлюсь!

Эсме с улыбкой покачала головой.

— Дети, дайте девочке отдышаться.

Элис нехотя отпустила меня, но осталась рядом, явно не собираясь отходить ни на шаг.

— Ты, наверное, голодна? — спросил Карлайл, жестом приглашая меня к столу.

Я кивнула, хоть и чувствовала себя немного неловко от мысли, что все будут смотреть, как я ем. Однако, к моему облегчению, разговор за столом быстро перешел в оживленную беседу. Они расспрашивали меня о жизни, но не слишком настойчиво. Поэтому я честно отвечала на вопросы, рассказывая о своих увлечениях и учебе. Время от времени они шутили, делая атмосферу более непринужденной. Казалось, все хорошо проводят время.

Все, кроме Розали.

Она, кажется, не сдвинулась с места за все время ужина. Я старалась не обращать на неё внимания, но это было сложно. И когда я почти привыкла к этому ощущению, она вдруг заговорила:

— Меня одну волнует эта катастрофа?

В комнате мгновенно воцарилась тишина.

Эммет тяжело вздохнул, откинувшись на спинку стула.

— Роуз, давай без этого.

Но Розали было уже не остановить. Она холодно посмотрела на меня, её глаза блеснули в свете ламп.

— Мы правда будем делать вид, что всё нормально? — она кивнула в мою сторону.

У меня появилось желание закатить глаза, но я сдержалась. Зато почувствовала, как напрягся Эдвард.

— Розали, — его голос был низким, предупреждающим, — этого достаточно.

Она проигнорировала его.

— Я тут одна беспокоюсь о безопасности нашей семьи?

Я посмотрела на остальных. Эсме выглядела расстроенной, Карлайл сохранял невозмутимость, хотя и бросал на меня виноватые взгляды, Джаспер слегка напрягся, а Элис покачала головой, бросив на сестру недовольный взгляд.

— Розали, прекрати, — пробормотала она. — Ты драматизируешь.

Розали хмыкнула.

— Конечно, ты же так хорошо видишь наш хороший исход! — её голос был ядовит.

Элис бросила на нее злой взгляд и замолчала, смотря в стол.

Я молчала. Вставать на защиту себя самой в доме, полном вампиров, казалось не самой разумной идеей. Хотя очень хотелось кинуть в нее какое-нибудь жалящее проклятие.

Эдвард ответил за меня.

— Я принимаю решения сам, — его голос был ледяным. — И мне не нужно твоё одобрение.

— Нет, но нам придётся разбираться с последствиями.

И тут я все же решила вмешаться в этот бардак.

— Я никому не скажу о вас. Никогда.

Розали злобно рассмеялась, бросая на меня горящий взгляд.

— Сильно ли тебе это поможет, когда мой дорогой братец тебя сожрет!?

Казалось, этого момента и ждал Эдвард, когда мгновенно переместился на другой конец комнаты, но так же резко был остановлен Эмметом. Розали издевательски на его посмотрела, даже не пошевелившись.

— Никаких драк в этом доме, — спокойный, но твердый голос главы дома заставил всех замолчать и замереть. Это была самая настоящая магия.

Тишина, повисшая в комнате, была почти осязаемой. Я видела, как Эдвард сдерживается изо всех сил, его тело напряжено, губы сжаты в тонкую линию.

Розали не отвела взгляда, её губы скривились в презрительной усмешке, но она тоже не говорила больше ни слова.

— Розали, хватит, — снова вмешался Карлайл. Его голос был твёрдым, но в нём не было злости, только усталость. — Лили рады в этом доме. И ты это знаешь.

Она лишь фыркнула и вылетела из комнаты через окно куда-то в лес.

Эммет проводил её взглядом и тяжело вздохнул, поднимаясь со стула.

— Ну вот... — пробормотал он с каким-то смирением. — Я, наверное, пойду, успокою ее. Рад был познакомиться с тобой, Лили, не бери в голову. Ей просто нужно время.

Я кивнула, хотя не была уверена, что время что-то изменит.

— Ну, раз неприятная часть вечера закончена, — оживилась Элис, — можно перейти к чему-то более интересному!

Видимо, это отличительная черта вампиров — за мгновенье менять свое настроение. Эдвард буквально за секунду снова оказался рядом со мной. Я моргнула.

— Вот именно, Элис, интересное, а не многочасовой подбор нарядов, — с сарказмом протянул он, затем посмотрел на меня, — Пойдем, хочешь, я покажу тебе дом?

Я улыбнулась. После напряжённого разговора мне действительно хотелось немного отвлечься.

— Да, было бы интересно, — ответила я.

Элис надулась, но быстро сменила выражение лица, когда я ей подмигнула.

— Ты сильно на расслабляйся, — прошептал мне на ухо Эдвард, пока мы поднимались по лестнице. — Она уже планирует забег по магазинам вместе с тобой.

Я лишь рассмеялась. Эдвард закатил глаза и, взяв меня за руку, повёл дальше.

— Элис всегда такая? — спросила я вполголоса, хотя и понимала, что все обитатели дома меня слышат.

— Всегда, — усмехнулся он. — Но к этому привыкаешь.

Мы обошли несколько просторных комнат. Стиль дома поражал.

— Впечатляет, — призналась я.

— Эсме любит уют, — сказал Эдвард, с лёгкой улыбкой оглядываясь. — Она хотела, чтобы это был наш дом, а не просто место для жизни.

— А это твоя комната? — спросила я, указывая на дверь в конце коридора.

— Да, — подтвердил он и распахнул её.

Комната была просторной, с высокими окнами и огромными книжными полками. В центре стоял диван и аудиосистема, а на полке я заметила старые виниловые пластинки.

— Можно? — Я указала на пластинку, и он кивнул.

Я осторожно достала её, разглядывая обложку. В этот момент я почувствовала на себе его пристальный взгляд.

— Что? — спросила я, встречаясь с его глазами.

— Ничего, — он слегка улыбнулся. — Просто странно.

— Что именно?

— В наше время подростки не интересуются винилом. Есть же компакт-диски.

Я усмехнулась.

— В это сложно поверить, но пластинки в своей жизни я видела чаще.

— Правда? — Эдвард чуть склонил голову, заинтересованно глядя на меня, решив разузнать об этом наедине.

— Да, у моих друзей в Англии была коллекция, — я почувствовала, как моё сердце начинает биться быстрее из-за мыслей о прошлом, и, стараясь отвлечься, я снова взглянула на пластинку в руках.

— Правда, я ничего из этого не слышала, — пробормотала я, оборачиваясь на длинные полки.

— Это можно быстро исправить, — сказал он, подходя ближе. Эдвард взял у меня пластинку и аккуратно вставил её в старенький проигрыватель. Через мгновение комната наполнилась мягкими, прекрасными звуками. Это была мелодия, которую я раньше никогда не слышала, но она сразу же захватила меня своей нежностью и глубиной.

Эдвард повернулся ко мне, его глаза блестели в дневном свете комнаты. Он протянул руку, и я, не раздумывая, приняла её.

Он легко потянул меня за собой, и мы начали медленно кружиться по комнате. Его движения были плавными и грациозными, как будто он танцевал всю свою жизнь. Я старалась не отставать, чувствуя, как музыка обволакивает нас, создавая свой собственный мир, где не было никого, кроме нас двоих.

— Ты хорошо танцуешь, — сказал он, все еще держа меня за талию, когда мы остановились.

— Спасибо, — ответила я, чувствуя, как мои щёки слегка розовеют. — В моей школе один раз проводили бал.

Эдвард как-то внезапно переменился в лице. Он погладил меня по скуле, и слегка отстранился.

— Кое-что происходит, Лили, я отвезу тебя домой.

Я была в замешательстве. Что могло произойти за одну секунду? Мы спустились вниз, где остальные члены семьи собрались в гостиной. На большом экране телевизора шли новости. Карлайл стоял рядом, его лицо удивило своей крайней серьезностью.

— Что происходит? — спросила я, чувствуя, как тревога начинает подкрадываться.

На экране показывали кадры леса, где-то недалеко от Форкса. Репортёр говорил о какой-то резне. Всё это звучало как начало фильма ужасов, но я знала, что это реальность.

— Я этого не видела! — в панике прошептала Элис.

Я почувствовала, как холод пробежал по спине. Эдвард взял меня за руку, его пальцы сжались чуть сильнее.

— Не волнуйся, — сказал он тихо, но уверенно. — Мы справимся. Я не позволю никому причинить тебе вред.

Я кивнула, стараясь поверить его словам, но тревога всё равно сжимала моё сердце. Эдвард был спокоен, но в его глазах читалось напряжение.

— Эдвард, — тихо позвала я, когда мы вышли из гостиной, направляясь к машине. — Что происходит на самом деле? Что Элис не видит?

Он замедлил шаг, его взгляд стал задумчивым. Только когда мы сели в машину, он, наконец, заговорил.

— Элис... она видит будущее, — начал он, выбирая слова. — Но в последнее время ее видения либо отсутствуют, либо не являются правдивыми. Нас это сильно беспокоит... это значит, что кто-то или что-то вмешивается. И это нехорошо. Но ты не должна переживать.

Я почувствовала, как мурашки побежали по коже.

— А что случилось с теми людьми в лесу?

Эдвард вздохнул, его пальцы сжали руль крепче.

— Номады, — ответил он. — Бродячие вампиры. Они охотятся. Мы сегодня с ними встретимся, чтобы спровадить из города.

Я молчала, переваривая его слова. Мысли путались, но одно я понимала точно: это было опасно. Очень опасно.

И, хотя Эдвард старался выглядеть спокойным, я чувствовала, что он тоже напряжён.

— И они вас послушают? — спросила я, стараясь звучать ровно, хотя сердце бешено колотилось.

Он кивнул, не отрывая взгляда от дороги.

— Да. Это наша территория, и мы не можем позволить им оставаться здесь. Они нарушают правила, и это ставит под угрозу не только людей в Форксе, но и нас. Поэтому мы в своем праве.

Я сжала руки в кулаки, чувствуя, как тревога нарастает.

— А если... что-то пойдёт не так? — прошептала я.

Эдвард на мгновение посмотрел на меня.

— Мы справимся, — сказал он уверенно. — Уже завтра их здесь не будет.

Я хотела еще что-то спросить, но остановилась. Он и так сказал больше, чем, вероятно, собирался. Я не хотела добавлять ему лишних забот.

— Ты обещаешь быть осторожным? — спросила я вместо этого, глядя на него.

Он улыбнулся, и в его улыбке было что-то нежное.

— Обещаю, — сказал он. — И ты тоже обещай мне, что будешь дома и сегодня не станешь никуда выходить.

Я кивнула, хотя внутри всё сжималось от беспокойства.

— Обещаю.

Мы подъехали к моему дому, и Эдвард остановил машину. Он повернулся ко мне, его глаза были серьёзными.

— Лили, — начал он, — у тебя отличная интуиция. Если что-то случится... если ты почувствуешь, что что-то не так, сразу звони мне. Даже если это покажется тебе глупостью.

Я посмотрела на него, чувствуя, как его забота согревает меня изнутри.

— Хорошо, — просто согласилась я.

Я вышла из машины и направилась к дому, чувствуя, как его взгляд следует за мной. Едва зайдя внутрь, я подошла к окну и увидела, как машина Эдварда исчезает вдалеке. Лес, который раньше казался таким красивым и спокойным, теперь выглядел зловеще.

Я вздохнула и отступила от окна. Оставалось только ждать. И надеяться, что всё пройдет гладко.

Обойдя дом, я поняла, что Чарли не было. Как и не было его полицейской куртки на вешалке, и пистолет отсутствовал. Значит, его вызвали в участок. И эта мысль, казалось, безжалостно сжала мне грудь. Мозг, привычно прошедший путь от «всё нормально» к «его уже нет в живых», заставил сердце сжаться в комок. Не потому что Чарли слабый. А потому что я теперь знаю, какая дрянь шарится в этом городе. Я сжала кулаки, пытаясь изгнать беспокойство, но оно, как тень, продолжало преследовать меня.

Тревога липкая, вгрызается в ребра. Лишь бы с ним все было в порядке.

Бродя по дому, я чувствовала, как мрачные думы накатывают на меня волнами. Темные углы отбрасывали причудливые тени, а старые деревянные половицы поскрипывали под ногами, словно нашептывая что-то тревожное. Чтобы отвлечься, я решила заняться чем-то полезным. Зайдя в свою комнату, я достала из сумки старую рукопись. Я уже несколько дней пыталась разобраться в этом, но успехи были, мягко говоря, скромными.

Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, но в голове тут же возникали образы: Эдвард, Чарли, лес, номады... Ничего не получалось. Слишком много мыслей, слишком много шума. Каждая попытка отогнать их была тщетной, словно я пыталась поймать туман руками. Раздражение накатывало, как волна. Я бросила рукопись на кровать и сжала голову руками. Почему это так сложно?

Несколько часов прошли в напряженных тренировках, но результат был нулевым. Я уже готова была сдаться, как вдруг услышала стук в окно. Первоначальная растерянность, внезапный удар по нервам. Сердце стало биться быстрее. Я подошла к окну. И тут увидела его — Эдварда. Он стоял внизу, глаза его — золотистые, сверкающие, — смотрели на меня с легкой, чуть насмешливой улыбкой. Я выдохнула, почувствовав, как напряжение уходит.

Я открыла окно, и он, как всегда, легко, словно скользящая тень, оказался в комнате. Его движения были плавными, беззвучными, как у хищника, ступающего по своей территории.

Эдвард сел в кресло, небрежно закинув ногу на ногу. Я же вернулась на кровать, где лежала рукопись, и устремила на него внимательный взгляд.

— Все прошло хорошо, — сказал он, нарушив тишину. — Они поняли наши претензии и ушли.

— Слава Мерлину, — я вздохнула с облегчением, чувствуя, как напряжение немного спало.

Эдвард кинул взгляд на старинную рукопись, лежащую на кровати.

— Чем ты занимаешься? — спросил он, указывая на фолиант.

Я с досадой закатила глаза.

— Безуспешно тренируюсь в защите разума, — ответила я, чувствуя, как раздражение снова поднимается.

Он бросил на меня непонимающий взгляд.

— Окклюменция — искусство защиты, — Я внесла ясность. — Против магов, которые могут влиять на сознание. Но я не понимаю, как можно очистить разум!

Он помолчал немного, его взгляд стал задумчивым.

— У тебя иногда получается, — сказал он неожиданно.

Я резко подняла глаза.

— Что ты имеешь в виду? — я не в силах скрыть удивление.

Он помолчал еще немного, раздумывая.

— Я чувствую тебя, — начал он. — Всегда знаю, где именно в помещении ты находишься. И я сейчас говорю не про стук твоего сердца и аромат крови. Я просто кожей ощущаю, где ты. Так происходит со всеми людьми и вампирами, каждый ощущается по-разному.

Он замолчал, его взгляд стал отстраненным, будто он погрузился в свои мысли. Я терпеливо ждала, чувствуя, как внутри бушует любопытство.

— Но иногда... ты будто пропадаешь, — продолжил он. — Вкупе с отсутствием твоих мыслей, это довольно пугающе. Я иногда впадал в панику в школе, когда терял тебя. Но затем твоя аура снова возвращалась. Я думаю, это связано с защитой разума. Возможно, ты делаешь это неосознанно.

Я замерла, пытаясь осмыслить его слова. Это звучало как что-то из области фантастики, но мы уже живем в фантастике. Я всегда думала, что для этого нужно какое-то особое усилие, концентрация, а тут, оказывается, что я уже делаю это, сама того не замечая.

— Ты серьезно? — спросила я, глядя на него с недоверием. — Я просто... пропадаю?

Эдвард кивнул, его золотистые глаза были серьезными.

— Да, — подтвердил он. — Это случается нечасто, но когда это происходит, это... необычно. Ты словно исчезаешь из моего восприятия.

И как мне повторить это намеренно?

Я снова закрыла глаза, стараясь успокоить свой разум. Сначала это было сложно — мысли продолжали крутиться, как назойливые мухи. Но я сосредоточилась на своём дыхании, пытаясь отвлечься от всего.

Неизвестно, сколько мы так сидели в тишине. Но в какой-то момент мне удалось поймать нужную нить концентрации. Едва какая-то мысль проскальзывала в мое сознание, я отбивала ее оттуда, оставляя пустоту. Я представляла, как моё сознание становится чистым, как стекло, прозрачным и пустым. Ни мыслей, ни эмоций, только тишина.

— Лили, — услышала я голос Эдварда, но он звучал далеко, как будто из другого мира. — Ты... исчезла.

Я не ответила, продолжая удерживать это состояние. Мне казалось, что я нахожусь где-то между сном и явью, в пространстве, где нет ни времени, ни пространства. Это было странно, но в то же время... умиротворяюще.

В конце концов я открыла глаза, увидев Эдварда. Он сидел в кресле, сложив руки на груди, прикрыв глаза. Если бы я не знала, то подумала бы, что он уснул.

— Ты снова вернулась, — пробормотал он, открывая глаза. Эдвард смотрел на меня с лёгким удивлением. — У тебя получилось.

Я вздохнула, чувствуя, как усталость накатывает на меня. Это было невероятно сложно — удерживать такое состояние даже несколько секунд.

Эдвард молчал, и мне не хотелось нарушать эту тишину. Мы оба, казалось, в какой-то мере нуждались в этом пространстве, где слова становятся ненужными — слишком громкими для произнесения.

Но мне не хотелось сейчас спать. Я хотела еще тренироваться, совершенствовать свои способности, раз прогресс пошел семимильными шагами. Я подошла к тумбочке и, не раздумывая, взяла зелье бодрости, которое плескалось в стеклянном флаконе, слегка поблескивая на тусклом свете. Я отпила несколько капель, и сразу почувствовала, как тепло разливается по венам, привнося ясность в мысли.

Сначала это было едва заметное ощущение, как легкий ветерок, пробежавший по коже. Но уже через несколько секунд я почувствовала, как энергия начинает заполнять каждую клеточку моего тела. Мышцы словно наполнились силой, а ум стал острым, как лезвие. Я вдохнула глубже, ощущая, как воздух будто стал чище, ярче, насыщеннее.

Я повернулась к Эдварду, чувствуя, как мои движения стали более уверенными, почти грациозными. Он следил за мной, его взгляд был спокойным, но в нем читалось легкое любопытство.

Сегодня он был не похож сам на себя — слишком спокоен, слишком... нормален? Похоже, моя встреча с семьей успокоила его безумный разум. Несмотря на всю бредовость этой мысли, я хотела, чтобы он вернулся к своему прежнему опасному состоянию. Я точно сумасшедшая, и в этом мы похожи. Мне жутко захотелось раздраконить его, чтобы снова увидеть этот блеск в его глазах, который заставлял моё сердце биться чаще.

Я сделала несколько шагов в его сторону, едва касаясь пола, как кошка. Подкралась так близко, что его дыхание, чуть изменившееся, стало слышным в тишине. Затем, без лишних движений, провела пальцами по его плечу, оставляя едва ощутимый невидимый фантомный след. Я наблюдала, как его взгляд сдержанно перемещается по моей руке, но он не выразил удивления.

Значит, недостаточно провокационно.

Я улыбнулась, чувствуя, как зелье бодрости вытаскивает на поверхность мои тайные желания, которых я раньше стыдилась. Если он хочет сохранять спокойствие, то я сделаю всё, чтобы его нарушить.

Я обошла кресло, уходя из его поля зрения. Мои пальцы скользнули по его груди, едва касаясь ткани одежды, но достаточно близко, чтобы ощутить, как напрягаются его мышцы, словно он готов был сорваться с места.

Его дыхание слегка участилось, но он не отреагировал. Выражение лица оставалось спокойным, хотя я заметила, как его пальцы слегка сжались на подлокотнике кресла. Это был маленький, почти незаметный признак, но я его уловила.

— Ты играешь с огнём, — наконец произнёс он, его голос был низким, почти предупреждающим.

Он оставался неподвижным, хотя я чувствовала, как напряжение в под пальцами нарастает.

— Ты действительно думаешь, что сможешь оставаться таким... невозмутимым, когда я рядом? — горячее дыхание возле его уха.

Кажется, я услышала утробное рычание. Он медленно повернул голову, его черные глаза встретились с моими. В них читалось что-то, что заставило моё сердце забиться быстрее, как я и мечтала. В его взгляде была тьма, что-то дикое, неуправляемое. Мой взгляд не отрывался от его, я почти слышала, как его мысли борются с желаниями. Но мне не было страшно. Я испытывала предвкушение.

Не было ясно, чем бы это все закончилось, если бы где-то внизу не хлопнула дверь. Кажется, вернулся шеф полиции.

Я снова посмотрела в черные глаза, прищурившись.

— С тобой мы еще не закончили, — и быстро вышла из комнаты.

Я бежала по коридору, ощущая, как адреналин течет в венах, разжигая во мне дикую жажду. Я даже не понимала до конца, жажду чего. Кажется, мне уже ничем не помочь.

Лунный свет пробивался сквозь щели в шторах, заливая гостиную холодным серебром. Чарли стоял в дверях, смотря на меня с лёгким удивлением.

— Ты еще не спишь? — его голос был уставшим.

— Эмм... нет, — ответила нервно, стоило только вспомнить, чем я занималась вместо сна.

Чарли внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Он, похоже, заметил что-то в моем поведении, может быть, в том, как я пыталась скрыть свою нервозность, но решил не заострять внимание. Пробежавшись взглядом по моему лицу, он слегка вздохнул.

— Всё в порядке? — спросил он неуверенно.

Я попыталась улыбнуться, чтобы скрыть неловкость, но получился скорее оскал.

— Всё нормально, просто... тренировалась по книге директора, — я пожала плечами.

Он не сказал ничего, но нахмурился, как всегда, когда что-то его беспокоило. Я могла почти физически почувствовать, как его проницательный взгляд скользит по мне, пытаясь прочитать, что скрывается за моим поведением.

— Как прошло знакомство?

— Эмм, всё хорошо, — я постаралась сделать свой голос как можно более нейтральным, но внутри всё ещё что-то бурлило, и это не давало мне покоя. — Был вкусный ужин, и у них красивый дом.

Я ждала реакции, но Чарли только кивнул, видимо, принимая мой ответ за правду. Он был слишком уставшим, чтобы выпытывать из меня информацию.

— Ладно, — сказал он, вздохнув. — В городе происходит какой-то кошмар, Лили, не ходи по улицам одна.

— Я буду осторожна, — кивнула я, радуясь, что причина его изысканий уже скрылась из нашего тихого города.

— Спокойной ночи, Лилс.

— Спокойной ночи, Чарли, — пробормотала я, все еще чувствуя нервное напряжение. Я была готова взорваться от эмоций прямо на месте.

Он, наконец, исчез в ванной, а я осталась стоять в коридоре со слегка потрясывающимися ногами. Когда я вернулась в комнату, Эдварда уже не было.

Я проснулась с осознанием, что нахожусь в комнате не одна. И я даже знаю, кто именно сейчас не сводит взгляда с моего лица. Еще не открыв глаза, я решила проверить свою теорию. Сосредоточившись, я попыталась «почувствовать» Эдварда и едва не заулыбалась от восторга. Похоже, не только вампиры могли чувствовать чужую ауру. Я знаю, что Эдвард сейчас сидит в кресле и сверлит меня взглядом. От него исходят волны привычной волнующей опасности, как от грозы, которая вот-вот разразится, но пока лишь накапливает силу.

— Ты говорил, что не зайдешь в мою комнату без разрешения, — я говорю спокойно, не открывая глаз, не желая прерывать эту странную игру.

Тишина. Короткая пауза.

— Вчерашние твои действия я расценил как приглашение, — его голос, низкий и бархатный, словно разлился внутри меня густым, чернильным пятном, заставляя открыть глаза.

Он сидел в кресле, как и предполагала моя интуиция, его поза была напряженной, как у хищника, готового в любой момент сорваться с места. Золотистые глаза, холодные и пронзительные, смотрели на меня с таким выражением, что я почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Что ты вообще здесь делаешь? Мы договорились встретиться после завтрака, — сказала я, вставая с постели и приглаживая волосы.

— Дома было скучно, — он изящно закинул ногу на ногу.

— А здесь прямо вечеринка.

Он медленно встал с кресла, его движения были плавными, как у дикой кошки, готовящейся к броску. Он подошел ко мне, и я почувствовала, как воздух вокруг нас стал гуще, насыщеннее. Его холодная рука коснулась моего лица, и я замерла, чувствуя, как пальцы скользят по моей щеке.

— Ты мило спишь. Это было довольно интересно.

Я сглотнула. Его слова, словно тонкие нити, опутывали меня. Его голос, его присутствие, его взгляд — всё это создавало атмосферу, в которой я чувствовала себя одновременно и пленницей, и хозяйкой положения. Это было странно, но в то же время невероятно захватывающе.

— Извращенец, — фыркнула, направляясь в душ.

Включила воду, холодную, чтобы прийти в себя. Струи бьют в ладони, обжигают прохладой. Вдох. Выдох. Глубже. Дольше.

За дверью какой-то шорох. Похоже, неплотно закрыла.

— Надеюсь, ты не собираешься заглядывать и сюда, — бросила через плечо.

Тишина. На секунду кажется, что он исчез, и я ошиблась.

— Я бы мог, — наконец раздается его голос. Намного ближе, чем я думала.

Нас разделяет лишь жалкая шторка, которая никак не мешает ему видеть мой мокрый силуэт. Я зажмурилась. Конечно, он мог бы сделать всё, что захочет.

— Но ты же джентльмен, да?

Секунда тишины.

— Конечно, Лили, — легкий смех, полный чего-то тёмного.

Качаю головой и полностью забираюсь под воду, позволяя каплям смыть остатки сна и наваждения.

Я вытерлась наспех, накинула халат и вышла из ванной, всё ещё ощущая на коже прохладные капли воды.

Комната была пуста.

Не было ни единого следа его присутствия, кроме еле уловимого аромата — холодного, свежего, как ночной воздух перед грозой.

Я быстро оделась и спустилась вниз, чтобы приготовить завтрак. Сковорода на плите, яйца в холодильнике, банка фасоли на полке. Я включила плиту, разбила яйца в миску, добавила немного соли и перца, а затем вылила смесь на разогретую сковороду. Аромат жареных сосисок и яиц быстро заполнил кухню, смешиваясь с запахом подогретой фасоли.

Чарли спустился вниз, его лицо всё ещё было измождённым, с тёмными кругами под глазами. Я надеялась, что теперь, когда кочевники ушли, ему станет лучше.

— Утро, — пробормотал он, садясь за стол и протягивая руку к чашке кофе, которую я уже поставила перед ним.

— Доброе, — ответила я, стараясь звучать бодро. — Где-то через полчаса за мной приедет Эдвард.

Он лишь хмыкнул в ответ, отхлебнув кофе. Его взгляд был рассеянным, словно он всё ещё находился где-то далеко — скорее всего, в лесу ужасов.

Я поставила перед ним завтрак, стараясь не думать о том, как плохо он выглядел. Чарли начал есть молча, и я села напротив, наблюдая за ним. Казалось, он даже не замечал вкуса еды, просто механически отправляя её в рот.

— Чарли, — начала я осторожно, — может, тебе следует взять отпуск? Я уверена, что в участке ты не единственный полицейский.

Чарли поднял глаза от тарелки, его взгляд был усталым, но в нём мелькнула тень улыбки.

— Отпуск? — он хмыкнул, отодвигая пустую тарелку. — Лили, ты знаешь, как это работает. Если я не буду там, кто-то другой возьмёт на себя мою работу. А я не могу просто сидеть сложа руки, когда в городе происходит какой-то бардак.

Я вздохнула, понимая, что мы с ним похожи больше, чем я думала. А это значит, что переубедить его будет сложно. Чарли был человеком долга, и его чувство ответственности иногда заставляло забывать о себе.

Я хотела возразить, но в этот момент раздался звук подъезжающей машины. Я взглянула в окно и увидела, как к дому подъезжает незнакомый джип, похожий на танк. Эдвард. Вот, куда он ушел.

— Он уже здесь, — сказала я, вставая из-за стола.

Чарли кивнул, отхлебнув последний глоток кофе. Его взгляд скользнул к окну, где за стеклом виднелся Эдвард, выходящий из машины. Он выглядел, как всегда, безупречно — даже в спортивном костюме.

— Хорошо. Только будь осторожна, Лили. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

— Я буду, — пообещала я, и была уверена в своем ответе.

Я быстро собрала свои вещи, накинула куртку и вышла на улицу. Холодный утренний воздух обдал меня свежестью, и я глубоко вдохнула, чувствуя, как лёгкие наполняются чистотой. Эдвард стоял рядом с железным монстром, его золотистые глаза следили за мной с той же интенсивностью, что и всегда.

— Привет, — произнес он, открывая для меня дверь. Ему пришлось приподнять меня, чтобы я залезла в эту махину.

— Если я не ошибаюсь, сегодня уже виделись, — я приподняла бровь.

Эдвард слегка улыбнулся, его золотистые глаза сверкнули лёгкой насмешкой.

— Ты права, — сказал он, садясь в машину. — Извини, я не смог сдержаться, вчерашний наш разговор подействовал на меня слишком сильно.

Прозвучало довольно двусмысленно. Я почувствовала, как смущение плещется в сердце, когда вспомнила о своих вчерашних действиях.

— Что это за монстр? — перевела я тему, пытаясь справиться с ремнями безопасности.

Эдвард усмехнулся, его пальцы легко справились с ремнями, которые я безуспешно пыталась застегнуть.

— Джип Эммета, — сказал он, слегка похлопав по рулю. — Туда, куда мы едем, просто так не добраться. Это место, где мы часто играем, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Мне стало интересно. Я попыталась представить, как вампиры могут играть в бейсбол. Конечно, они слишком быстры и сильны для обычных игроков.

— Ты скоро сама все увидишь, — прервал размышления Эдвард, заметив мою задумчивость.

Проехав ещё несколько километров после черты города, мы выехали на просёлочную дорогу, где не было ни людей, ни других машин. Мы резко свернули в лес, и я заметила, как свет начал пропадать за плотными деревьями.

Эдвард остановил машину на краю дороги, расплывчатым силуэтом моментально переместился к моей двери и начал расстегивать многочисленные ремни. Не успела я даже опомниться, как он уже поставил меня на землю.

— Дальше не проедем.

— Хорошо, — сказала я, поправляя куртку. — И сколько нам идти?

— Ммм... миль пятнадцать.

Я чуть не споткнулась на ровном месте. Он очень внимательно стал смотреть мне в лицо, но в глубине его глаз посверкивали смешинки. Я ответила ему взглядом, говорившим о том, что он сумасшедший.

— И как ты себе это представляешь? У меня нет с собой метлы, — сказала я, поднимая бровь и стараясь звучать как можно более серьёзно, хотя внутри уже начинала смеяться.

Казалось, Эдвард ожидал услышать явно не это. На секунду он даже завис, пытаясь понять, шучу ли я, и мне уже подумалось пощелкать пальцами перед его лицом.

Но он быстро опомнился, и в его глазах снова появилась привычная лёгкая насмешка. Его губы слегка дрогнули.

— Ты невыносима, — сказал он, посмеиваясь. — Но, к счастью для тебя, у меня есть другой план.

Он сделал шаг вперёд, и я почувствовала, как его руки легко меня обхватили. Прежде чем я успела что-то сказать, он уже поднял меня на руки.

И вдруг мир вокруг нас исчез. Ветер ударил мне в лицо, и я едва успела вдохнуть, как деревья, небо и земля слились в одно.

Это было невероятно. Я никогда не испытывала ничего подобного, даже на своей Молнии. Скорость, с которой мы двигались, была настолько огромной, что я даже не могла понять, где мы находимся. Всё вокруг превратилось в сплошной поток света и теней.

Я зажмурилась, чувствуя, как ветер свистит в ушах, но через мгновение открыла глаза, не желая пропустить ни единой детали. Это было как полёт, как падение, как нечто, что невозможно описать словами.

И вдруг всё остановилось. Мы стояли на краю лесной стены, окружённой высокими деревьями. Я едва успела понять, что произошло, как Эдвард осторожно поставил меня на землю.

— Ну как? — спросил он, слыша чечётку моего сердца.

Я посмотрела на него, чувствуя, как моё дыхание постепенно выравнивается. Внутри всё ещё бушевал адреналин, но я чувствовала себя... потрясающе.

— Это было... невероятно, — сказала я, чувствуя, как улыбка сама собой появляется на лице. — Я никогда не испытывала ничего подобного.

Он сверкнул глазами, улыбаясь, показывая белоснежные бритвенно острые зубы.

— Я рад, что тебе понравилось, — сказал он. — Но, думаю, нам стоит поторопиться. Остальные уже ждут.

Я еще не до конца оправилась от того, что только что пережила, но Эдвард уже повел меня дальше, скользя между поваленными деревьями с удивительной легкостью, как будто это место для него было родным.

Эммет встретил нас на выходе из леса и с широкой улыбкой махнул нам рукой.

— Готова увидеть, как мы утрем нос твоему фанату? — его голос был громким и весёлым.

Рядом со мной фыркнул мой главный фанат, закатив глаза. Я не успела ответить, как Эдвард слегка сжал мою руку, его золотистые глаза сверкнули лёгкой насмешкой.

— Не слушай этого придурка. Все, о чем он может думать — задница моей сестры. С таким настроем не выиграешь.

Я не смогла сдержать улыбки, глядя на него. Эммет, однако, только рассмеялся ещё громче, как будто это было лучшее, что он слышал за весь день.

Мы вместе прошли чуть дальше, и я огляделась вокруг. Поле перед нами было настолько огромным, что взгляд терялся в его просторах. Это было идеальное место для их игры. Удалённое от глаз посторонних, укрытое высокими деревьями, это место словно было создано для того, чтобы вампиры могли выплескивать свою силу, не боясь привлечь внимание.

Карлайл стоял у импровизированной базы, внимательно осматривая каждого члена семьи. В глазах читалась лёгкая улыбка — он явно наслаждался моментом. Элис, как всегда, выглядела грациозной и лёгкой, она что-то шептала Джасперу, который стоял рядом. Его спокойное выражение лица лишь изредка нарушалось лёгкой улыбкой в ответ на её слова. Розали сидела на поваленном дереве с другого конца поляны, поигрывая битой.

Эсме подошла к нам с мягкой улыбкой.

— Лили, как хорошо, что ты с нами, — сказала она, её голос был как тёплый вечерний ветер, который нежно ласкает кожу. — Мы с тобой будем судить.

Эдвард взглянул на нас и сверкнул лукавой усмешкой.

— Она думает, что мы жульничаем, — проговорил он, скользнув по мне горящим взглядом, снова вызвав мурашки.

— Я это точно знаю! — смеясь, крикнула Эсме ему вслед, когда он уже поспешил в центр поля, где собрались остальные.

— Я не очень хорошо знаю правила, если честно, — призналась я, чувствуя лёгкое смущение.

— О, Лили, не волнуйся, всё просто. Я тебе объясню, — она мягко взяла меня за руку и повела ближе к краю поля, где мы могли наблюдать за игрой.

Эсме терпеливо объясняла мне правила вампирского бейсбола, но я понимала, что это будет совершенно не похоже на обычную игру. Вампиры были слишком быстрыми, сильными и ловкими, чтобы их игра хоть чем-то напоминала ту, что я видела по телевизору с Чарли.

— Главное, следи за мячом, — улыбнулась она. — И держись подальше от поля, когда бьёт Эммет.

Как только она это сказала, раздался оглушительный треск — Эммет с силой отбил подачу, и мяч, казалось, исчез в небе. Я только успела моргнуть, а Розали уже метнулась в сторону и, как охотящаяся пантера, поймала мяч, приземлившись так плавно, словно не упала на землю с пятнадцати метров.

— Вау, — выдохнула я.

Эсме засмеялась.

— Это завораживает, правда?

Я кивнула, не сводя глаз с поля. Элис оказалась на подаче, ее взгляд был сосредоточен. Джаспер встал напротив неё, держа биту в руках, и я почувствовала, как воздух вокруг будто бы стал гуще.

Элис сделала движение, настолько быстрое, что я даже не уловила его глазами. Но Джаспер тоже был готов. Раздался глухой звук удара — мяч взмыл в воздух.

Мяч метеором пронесся над полем и угодил далеко в лес за пределами площадки.

— Ну все, хоум ран, — пробормотала я.

— Погоди, — остановила меня Эсме, и, подняв руку, стала напряженно прислушиваться. Эмметт неясной вспышкой несся по базам, за ним тенью следовал Карлайл. Я вдруг поняла, что не вижу Эдварда.

— Аут, — крикнула Эсме ясным голосом.

Не веря собственным глазам, я увидела, как из-за кромки леса появляется Эдвард, держа мяч в высоко поднятой руке. Широкая ухмылка на его лице была видна даже мне.

— Эмметт самый сильный, — объяснила Эсме, — Зато Эдвард самый быстрый.

Он тут же оказался рядом, обнимая меня одной рукой.

— Ну как тебе? — кажется, он гордился собой.

— Не выделывайся, — хихикнула я, когда он прищурил глаза. — Ладно, это было великолепно.

Внезапно он застыл, и его настроение из игривого стало гневным. И в этот момент я почувствовала странное ощущение — словно тень проскользнула по сознанию. Я резко обернулась, но никого не увидела.

Но Эдвард уже смотрел в ту же сторону, его взгляд мгновенно потемнел.

— Стоп!

Игра прекратилась. Все вампиры, как по команде, остановились, их взгляды устремились в нашу сторону.

— Что случилось?

— Они никуда не ушли, — прорычал он. — Я слышу их мысли, они идут сюда.

— Уведи отсюда Лили!

Дрожь прошла по моему телу. Я постаралась очистить разум, чтобы стать менее заметной. Эдвард уже был готов взять меня на руки, но Элис его остановила.

— Ты не успеешь. Я только что увидела, как они идут по вашему запаху.

Эдвард сжал челюсти так, что я услышала хруст.

— Чёрт… — прошипел он, встревоженно оглядываясь.

Элис повернулась ко мне, её золотые глаза расширились.

— Лили, стой рядом с Эдвардом. Не двигайся.

Я сглотнула и кивнула, хотя в груди всё сжалось от страха.

Эммет сделал шаг вперёд и сжал кулаки.

— Сколько их? — рыкнул он.

— Трое, всё те же, — ответила Элис.

— Трое! — он презрительно усмехнулся. — Да пусть приходят.

Взгляд Эдварда был тёмным, напряжённым, а его тело словно застыло. Карлайл и Эсме тоже выглядели сосредоточенными, и даже Элис, несмотря на её обычно лёгкий настрой, стала серьёзной. Джаспер и Розали стояли в стороне с нечитаемыми лицами, но я чувствовала их ауру — они были готовы биться за свою семью.

— Не переживай, всё будет хорошо, — прошептал Эдвард мне на ухо, словно чувствуя моё беспокойство.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, но всё внутри меня кричало, что сейчас случится катастрофа. И, Мерлин, знала бы я тогда, что окажусь права.

Внезапно среди деревьев появились тени. Я прищурилась, пытаясь разглядеть силуэты, но они были еще слишком далеко. Эдвард моментально оказался еще ближе, его рука крепко сжала моё запястье.

Тени среди деревьев начали двигаться, и вскоре из леса вышли три фигуры. Они двигались с такой же грацией и лёгкостью, как и Каллены, но в их движениях чувствовалась какая-то дикая, необузданная энергия.

Первый из них был высоким и стройным, с изящными чертами лица, которые могли бы показаться аристократичными, если бы не холодная, почти безжизненная бледность его кожи. Его волосы были тёмными, почти чёрными, и слегка вьющимися, а глаза — глубокого, почти кровавого оттенка красного. Он выглядел как классический вампир из старых легенд.

Вторая была невысокой, но её фигура была идеально пропорциональной, а каждое движение отдавало опасной хищной грацией. Её рыжие волосы, яркие, как пламя, ниспадали на плечи, контрастируя с бледностью кожи. Её губы были слегка приподняты в издевательской усмешке.

Но привлек мое внимание только один.

Его движения были медленными, почти ленивыми. Глаза горели ярким красным светом, и в них читалась жажда — не просто крови — убийства. Он был одет в потрёпанную одежду, которая выглядела так, будто её не снимали годами. Губы были растянуты в зловещей ухмылке, обнажая острые клыки. Тело было покрыто шрамами, которые выделялись особенно сильно на его бледной коже.

Тело Эдварда мгновенно напряглось, как пружина, готовая выстрелить. Его черные глаза еще больше потемнели, и в них читалась ярость, которую я никогда раньше не видела.

— Убирайтесь отсюда, — прорычал он голосом, полным угрозы. — Это наша территория.

Первый из чужаков, высокий и стройный, фыркнул, его губы изогнулись в насмешливой улыбке.

— Как невежливо, — произнёс он, его голос был мягким, но в нём чувствовалась лёгкая издёвка. — Мы всего лишь хотели присоединиться к вашей милой игре. Мы не пришли с дурными намерениями. — Он говорил как змей-искуситель, сверкая кровавыми рубинами.

Карлайл посмотрел на Эдварда предупреждающим взглядом, надеясь решить всё дипломатически.

— Мы не ищем конфликтов, — начал он, его голос был ровным и уверенным. — Но вы должны понимать, что это наша территория. Мы не хотим неприятностей, но и не позволим нарушать наши правила.

Я не могла понять, зачем они вообще пришли. Думаю, после первой встречи было сразу понятно, что им здесь не рады. Но они стояли здесь, словно не замечая напряжения, которое витало в воздухе.

Я не могла отвести глаз от третьего, того, что стоял чуть позади. Он был самым опасным из них, и я чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Он заметил мой взгляд, и его губы растянулись в зловещей ухмылке. Я чувствовала его ауру — он был воплощением тьмы. Подонком, который не должен существовать. Моё напряжение достигло небывалых высот, и я почувствовала, как что-то внутри меня переключилось.

Я посмотрела себе под ноги. Я не знала, что происходило с моей головой, и это меня не слишком волновало. Словно вся реальность начала распадаться, как рваный лист бумаги. Я потеряла звук, потеряла запах.

Лицо утратило всякие эмоции, став холодным, как никогда. Я уже не слышала продолжающийся диалог, все мое внимание было сосредоточено на чудовище напротив меня. Я ощутила, как сила, невидимая, но ощутимая, стала течь внутри меня, заполняя каждый уголок моего существа. Магия. Мрак.

Я медленно подняла голову. В моих глазах больше не было страха.

Я видел, как изменились ее глаза. В них была бездна, и я весь поплыл.

Глаза, которые, казалось, могли проглотить меня целиком. Я потерялся в их темноте, но это было настолько притягательно, что я не мог отвести взгляда.

Чужаки все еще обменивались пространными формулировками с Карлайлом. Было много слов, но ничего по сути, и я давно отвлекся от этого разговора, сосредоточившись на моей девочке. Она была великолепна.

В одно мгновенье она переменилась, в ней появилось что-то змеиное, опасное. Видеть это было одновременно и страшно, и возбуждающе. Я чувствовал, как мои мысли начали плести паутину безумных фантазий. Смотря в ее лицо, я, со всей ненавистью к нашим шавкам-соседям, был готов стать для нее щенком, даже дал бы погладить по голове и назвать хорошим мальчиком. Кажется, я готов был валяться у нее в ногах, если бы она мне позволила. Это чувство было невыносимо прекрасным.

Я был ее пленником и не хотел быть освобожденным. В этом было что-то маниакальное, какое-то сладкое саморазрушение, и я жаждал этого.

Я так сильно ушел в свои сладкие мечты, что чуть не пропустил отвратительные мысли Джеймса, который хотел убить мою детку. Я едва не зарычал, с желанием оторвать ему голову, но краем глаза заметил холодный блеск в ядовито-зеленых глазах, который заставил меня замереть. Если бы у меня билось сердце, оно точно остановилось бы в эту секунду.

Атмосфера стала тяжелой, придавливающей к земле. Кажется, вся моя семья это чувствовала — я понял это по их паникующим мыслям. Я же наслаждался. Я был в эйфории.

Я бы разразился сумасшедшим хохотом, если бы это не было так неуместно в такой пикантной ситуации. Джаспер странно посмотрел на меня, уловив мои неадекватные эмоции. В его мыслях я уже давно был наглухо ебанутым.

Я снова едва не захихикал. Он еще не знает, что всё куда хуже, чем он думал.

Ужас нагонял не ужасный вампир передо мной, а моя маленькая ведьмочка. Кажется, у меня затряслись поджилки. Страх затуманивал головы всем присутствующих на этой поляне, я же упивался этим безумием, этой неосознанной зависимостью. И я чувствовал, что на грани.

Она была наркотиком, а я был зависим. Ее сила. Ее взгляд. Она была как яд, медленно отравляющий все вокруг, и я с радостью пил этот яд. Я был готов растерзать кого угодно, лишь бы сохранить этот момент.

Я почувствовал, как все вокруг резко изменилось, как будто сама земля сдвинулась с места. Мы все были на грани взрыва. И в следующий момент произошло несколько стремительных вещей:

Джаспер — обезумевший от паники — двинулся в атаку.

Я мгновенно переместился и схватил его за руки, почти сломав ему кисти.

Лили одним махом руки разбила тело Джеймса на мелкие кусочки.

Лорана настиг огненный вихрь.

И во всей этой суматохе мы не смогли остановить Викторию, которая ускользнула и исчезла в лесу.

Я смотрела на творение рук своих — обугленное, тлеющее, уже почти бесформенное, всего в двух метрах от меня. Запах горелой плоти бил в нос, но не вызывал отвращения. Скорее, ошеломление.

Эмоции возвращались медленно, как кровь в конечности после долгого оцепенения. Но я все еще не могла в это поверить. Никто не двигал моими руками, никто не руководил моими действиями. Это все сделала я сама, и скоро придет время пожинать плоды.

Я подняла взгляд. Вампиры застыли рядом, напряженные, настороженные, как звери, увидевшие нечто незнакомое, потенциально опасное. Одни смотрели с ужасом, другие — с непониманием. Я чувствовала их страх, их сомнения.

Но один взгляд был иным.

Эдвард.

Его глаза горели восхищением, почти преклонением.

И мне, на крошечную малость, стало легче.

Только малость.

Но это облегчение было хрупким, как тонкий лед под ногами. Тишина повисла между нами, липкая, тягучая. Никто не осмеливался нарушить её. Даже Элис, обычно бойкая и смешливая, сейчас лишь сжимала губы, не сводя с меня взгляда. Джаспер напрягся, сдерживаемый Эдвардом — он чувствовал всё, что кипело в этом воздухе: страх, смятение, ожидание.

Карлайл первым собрался с мыслями.

— Лили... — Он шагнул вперёд, но этого было достаточно, чтобы напряжение горящей вспышкой взорвалось в моей голове.

Я вздрогнула. Не от страха. От осознания.

— Я... — слова застряли в горле.

Что я могла сказать?

Что я не знаю, как это произошло? Это было бы ложью.

Что я не хотела? И это ложь.

Я посмотрела на то, что осталось от двух вампиров. Черный пепел, дымящиеся остатки тел.

— Я думаю, нам всем есть о чем поговорить. Но не здесь. — Его интонация была твердой, но не резкой. Это спокойствие немного передалось и мне.

— Вы хотите притащить ее к нам домой? — Голос Розали был острым, прорезавшим воздух, словно лезвие.

Я перевела взгляд на неё. Её золотые глаза сузились, губы сжались в тонкую линию. Она не боялась меня. Она меня презирала.

Эдвард отпустил брата, и в тот же миг оказался передо мной, преграждая путь Розали. Я даже не сразу поняла, что произошло, но в следующее мгновение смотрела на его напряженную спину.

— Лили нам не угрожает, — он прорычал агрессивно.

Розали замерла, глядя на него в полнейшем ошеломлении. Её руки сжались в кулаки так сильно, что если бы её кожа не была такой прочной, ногти бы впились в ладони.

— Ты знал! — Её ноздри раздувались от ярости.

Эдвард даже бровью не повел от ее обвинительных интонаций.

— Конечно, я знал, — ровно ответил он, не оборачиваясь ко мне. — Это должно было произойти. Джеймс собирался напасть.

Джаспер внимательно изучал меня. Я кожей чествовала, как он пытался понять, что именно я чувствую. Я была странно спокойна — возможно, виноват шок. Либо та моя сторона, о которой я и не подозревала ранее.

— И что теперь? — Элис, наконец, разорвала молчание, зажмурившись. — Я все ещё ничего адекватного не вижу, лишь на мгновенье мой дар заработал, как надо.

Ее слова заставили меня задуматься. К ней пришло видение, когда я пыталась слиться с местностью, очистив сознание. Я попробовала повторить свое действие, чтобы проверить догадку.

В то время, пока другие вампиры недоуменно переглядывались, бросая на меня удивленные взгляды, не понимая, почему больше не чувствуют мое присутствие, Элис засветилась, как лампочка.

— Ох… — прошептала она, хватаясь за голову. — Это… Это многое объясняет.

Она посмотрела на меня уже совсем другим взглядом, будто уже видела, чем закончится этот день и разговор. Она радостно подпрыгнула, подлетела ко мне, не обращая внимание на Эдварда, и обхватила в удушающих объятьях.

— Лили нам не угрожает. А еще мы станем лучшими подругами!

Я застыла, не зная, как реагировать. Это было… странно. Буквально минуту назад напряжение в воздухе было таким плотным, что его можно было резать ножом, а теперь — Элис сияла, будто ребенок, нашедший долгожданный подарок.

Розали громко фыркнула, скрестив руки на груди.

— Просто замечательно, — её голос был пропитан сарказмом. — Похоже, я снова в меньшинстве.

Она развернулась и исчезла в лесу — наверняка, направилась домой. Эммет, молчавший все это время, посмотрел на меня внимательными и непривычно серьезными глазами. Я уже подумала, что этот веселый парень, который так мне понравился, отвернется от меня, но, через секунду, он растянул губы в насмешливой ухмылке и бросил взгляд на Эдварда.

— Наконец-то самый скучный брат не будет нудеть целыми днями. Мы с Розали будем ждать вас дома, — и метнулся вслед за блондинкой.

Эсме смотрела на меня со смесью грусти и нежности, что заставило меня немного успокоиться. Разочарование этой милой женщины разбило бы мне сердце. Карлайл сделал шаг вперед, его лицо оставалось спокойным, но в глазах читалось беспокойство.

— Думаю, нам всем стоит отправиться домой. Эдвард, — он перевел взгляд на младшего сына. — Отведи Лили к нам в дом, мы пока здесь приберемся.

Эдвард кивнул, его рука крепко, но бережно сжала мою ладонь.

— Пойдём, — его голос был мягче, чем несколько минут назад, но в нём ещё оставался отголосок недавнего напряжения. Он легко поднял меня на руки и метнулся по лесу. И только сейчас на меня навалилась вся тяжесть произошедшего. Ощущение, что я сделала нечто непоправимое, давило на грудь. Я убила. Без сожаления, без сомнений, без страха.

Безжалостно, как Волдеморт.

Но это ведь было правильно, правда? Они угрожали нам, угрожали Калленам, угрожали мне. И всё же… Это было так просто.

Ничего правильного в этом нет.

— Лили, — произнёс Эдвард после минуты молчания. Оказалось, мы уже некоторое время стояли возле машины. — Ты в порядке?

Вопрос был простым, но ответ на него... Я не была уверена, какой он должен быть.

— Я не знаю, — честно призналась я, глядя ему в глаза. — Я убила живое существо. Дважды.

Он пристально изучал меня — это стало уже привычным. Его рука сжала мою чуть крепче.

— Это не делает тебя плохой, — тихо сказал он. — Ты защищала себя. Нас. Ты приняла ситуацию такой, какая она была, и действовала.

Я кивнула, но сомнения не ушли. Он просто не знал всего — моего прошлого, моего настоящего. Он даже не знал моего настоящего имени. Это было максимально нечестно по отношению к нему.

Я решила, что сегодня открою все карты.

* * *

К дому Калленов мы приехали последними. Я чувствовала усталость — не физическую, а ту, что проникает глубже, в самую душу. Мысли путались, эмоции, раньше отсутствующие, будто воспользовались отсрочкой и разрывали изнутри. Я знала, что должна что-то сказать, но слова не складывались в осмысленные фразы.

Эдвард помог мне выйти из машины. Он был рядом, но не давил, не задавал вопросов, просто ждал.

Когда мы вошли в дом, напряжение снова окутало меня. Вся семья уже была внутри. Карлайл и Эсме стояли в центре гостиной, их лица выражали спокойствие, но в глазах читалась обеспокоенность. Элис устроилась на подлокотнике кресла и едва могла усидеть на месте от предвкушения. Джаспер, полный доверия к маленькой вампирше, был более-менее спокоен и стоял немного в стороне.

Розали сдержанно скрестила руки на груди, а Эммет лениво прислонился к стене, но даже его обычная беззаботность сейчас выглядела натянутой.

— Ну что ж, — Карлайл взял слово первым. — Думаю, мы должны разобраться во всём.

Я медленно перевела взгляд на него. Всё внутри сжималось от осознания того, что сейчас придётся говорить.

— Фелиция Лили Поттер — моё имя. Я уехала из Англии, потому что меня хочет убить самый могущественный волшебник двадцатого века, еще шестнадцать лет назад наводящий ужас на всю Магическую Британию.

Слова зависли в воздухе, словно тяжёлые облака перед грозой. Все взгляды были прикованы ко мне, и я чувствовала, как они давят.

Я видела, как Эдвард напрягся, его хватка на моей руке стала чуть крепче. Джаспер прищурился, будто пытался обработать лавину чувств, обрушившуюся на комнату. Элис уже все знала.

Эммет заговорил первым.

— Ты… волшебница? — в его голосе звучала смесь восторга и недоверия.

— Да, — ответила я, сжав руки в кулаки. — Мои родители были убиты человеком, назвавшим себя Волдемортом, когда мне был всего год. Он пытался убить и меня, но что-то пошло не так... он сам развоплотился. Маги возликовали и жили без страха пятнадцать лет. Но этим летом Он вернулся.

Тишина в комнате сделалась тягучей, словно вся энергия вытекала из неё, а воздух становился всё гуще от неопределённости.

— И ты скрываешься? — уточнил Джаспер, его голос был ровным, но я чувствовала его недоверие.

— Меня здесь прячут, — поправила я. — Директор моей школы, и, по совместительству, главный борец с темной магией, решил, что я, почему-то, слишком важна для победы. Поэтому теперь я здесь.

Тишина стала ещё гуще.

— Вот дерьмо, — выдохнул Эммет, качая головой.

— Ты… слишком важна для победы? — переспросила Розали, её голос прозвучал резко, но уже без прежнего презрения.

Я усмехнулась, горькая улыбка коснулась моих губ.

— Так мне сказали. Но больше ничего. Честно, я сама знаю очень мало. Только то, что не собиралась и не собираюсь вредить вашей семье.

Я перевела взгляд на Карлайла. Он выглядел задумчивым, но не потрясённым. Скорее, любопытным, как учёный, столкнувшийся с новой неизведанной тайной.

— Магия, — наконец пробормотал он. — Я никогда не верил в нее, даже в человеческой жизни, когда мой отец возглавил одно из движений инквизиции.

— Странно, что ты не знал об этом, — проговорил Эдвард, по-видимому, что-то увидев в мыслях отца. — С учетом времени, проведенного в Вольтерре.

Карлайл задумался. Видимо, эти слова вызвали у него ещё больше вопросов.

— Аро не всем делится со своими подданными. Если он что-то и знает, то это находится только в его голове.

— Это потому, что маги скрывают своё существование от мира, — объяснила я. — У нас есть свои законы, запрещающие раскрывать магию перед обычными людьми. Если такое и случается, специально обученные волшебники приходят и стирают память.

Слова упали тяжёлым грузом, и все в комнате как будто замерли.

— Я не хочу расставаться со своей памятью! Мне хватает и того, что Эдвард каждый день копается в моей голове, — воскликнул Эммет. Остальные, кажется, были солидарны.

— Никто не узнает! — поспешила я их успокоить. — Да и, по сути, вы сами не обычные люди.

Комната немного расслабилась, но напряжение не исчезло. Джаспер ещё больше всматривался в мою душу, и я могла чувствовать, как он пытался уловить даже малейшие колебания моих эмоций, ища ложь. Но я была предельно честна.

Карлайл кивнул, переваривая услышанное.

— Это объясняет многое, — задумчиво сказал он. — Вампиры всегда были существами легенд, мифов, которыми пугают детей. Но, похоже, в этом мире есть ещё более скрытые тайны.

Я кивнула, почувствовав, как тяжесть уходит с моих плеч. Увидев поддерживающий взгляд Эсме, я расслабилась окончательно. Но затем почувствовала, как рядом потемнела аура Эдварда, будто он вспомнил о чем-то неприятном.

— Виктория сбежала, — произнёс он с явным раздражением в голосе.

Я замерла. Виктория... рыжая вампирша, которая видела все.

— Мерлин, теперь она тоже знает, — выдохнула я.

— Она может как-то тебя сдать? — спросила Элис напряжённым голосом, и я почувствовала, как её страх переплетался с моим.

Я задумалась на мгновение, прежде чем ответить, пытаясь разложить всё по полочкам.

— Если она не знает кому, то не может. — Я сказала это с уверенностью, хотя внутри было место для сомнений. У нее нет никаких связей с волшебниками, так ведь?

— Вопрос в том, сможет ли она разгадать эту загадку? — добил мою уверенность Эдвард, лихорадочно разглядывая мое лицо.

Я почувствовала, как моё сердце замерло на мгновение. Вопрос Эдварда попал прямо в цель. Мысль о том, что она может стать причиной появления здесь Пожирателей Смерти, заставила меня содрогнуться.

— Она может попытаться, — наконец ответила я, чувствуя, что мои слова звучат неуверенно. — Но для этого ей нужно будет найти кого-то из магического мира, кто знает о возвращении Волдеморта и сочувствует его взглядам. Это не так просто, как кажется.

— Думаешь, она станет этим заниматься? — спросил Джаспер, все еще изучающе глядя на меня.

Эдвард сжал губы, его золотистые глаза сверкнули.

— Она может попытаться, Джеймс был ее парой, — повторил он, его голос был низким и напряжённым. — И если она найдёт способ связаться с ними...

— Тогда мы будем готовы, — резко прервал его Карлайл, его голос был твёрдым и уверенным. — Мы не позволим ей навредить тебе, Лили. Ты теперь часть нашей семьи, а мы защищаем семью.

Его слова оставили меня в глубоком шоке. За одиннадцать лет своей жизни я никогда не знала, что такое настоящая семья. Мои первые воспоминания были связаны с домом Дурслей, где я была нежеланной обузой, где меня заставляли чувствовать себя чужой и ненужной. А потом Хогвартс, где я нашла друзей, но даже там всегда была тень Волдеморта, нависающая надо мной и мешающая жить спокойно.

А теперь... теперь и Чарли, и Каллены считали меня своей. Детская мечта начала воплощаться неожиданным образом.

— Спасибо, — прошептала я, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. — Я... я немного в шоке, простите.

— Мы найдем эту сучку и порвем на части еще до того, как она придет в себя, — Эммет удачно разрядил атмосферу своим беззаботным нравом.

Элис хихикнула, а Розали закатила глаза, но в комнате стало немного легче дышать. Карлайл покачал головой, но ничего не сказал — кажется, он прекрасно понимал, что эмоции сейчас зашкаливают у всех.

Элис спрыгнула с подлокотника и, оказавшись рядом, взяла меня за руку и потянула наверх. Эдвард только закатил глаза на свою сестру, но отпустил мою руку.

— Теперь, когда все во всем разобрались, мы можем устроить посиделки в моей комнате как настоящие подруги!

Я моргнула, ошеломлённая резкой сменой настроения, но сопротивляться было бесполезно. Элис уже тащила меня вверх по лестнице с такой скоростью, что мои ноги едва поспевали за ней.

— Элис, может, не сейчас? — пробормотала я, оглянувшись на остальных.

— Как раз сейчас! — настаивала она, не сбавляя темпа. — Нам всем нужно немного передохнуть от этих напряжённых разговоров. Тем более, у меня никогда не было настоящих подруг, а видение было слишком прекрасно, чтобы его откладывать.

Я бросила беспомощный взгляд на Эдварда, но он только усмехнулся и слегка пожал плечами, явно не собираясь вмешиваться.

— Удачи, Лили, — поддразнил он, прежде чем мы исчезли из виду.

Когда мы вошли в комнату Элис, я с удивлением поняла, что ещё никогда здесь не была. Всё пространство отражало её неповторимую энергию: изящная мебель в светлых тонах, аккуратно разложенные журналы и альбомы с эскизами, несколько манекенов с наполовину законченными нарядами.

— Так, садись сюда, — скомандовала Элис, усадив меня на огромное мягкое кресло. — Сегодня ты — моя главная модель!

— Что? — Я заморгала, не понимая, к чему она клонит.

— Ну, раз ты теперь часть нашей семьи, тебе нужно соответствующее обновление гардероба! — Она подмигнула. — Тем более, у меня в голове уже столько идей!

Я вздохнула, но не смогла сдержать улыбку. Что ж, после всего случившегося, небольшое отвлечение действительно не помешает.

— Ладно, но обещай, что не заставишь меня носить что-то с пайетками.

Элис захлопала в ладоши, её глаза загорелись восторгом.

— Договорились! Ну, почти…

Домой я вернулась к ужину, решив не оставлять Чарли надолго одного. Он всё ещё выглядел бледным, осунувшимся, как будто за последние дни постарел на несколько лет. Тёмные круги под глазами выдавали недосып, а в усталом взгляде читалась тревога. Я понимала, что его беспокоят не только убийства в городе, но и моя безопасность.

Он выглядел как призрак, и я решила, что с этим нужно что-то делать.

Поставив перед ним тарелку с тушёными овощами и мясом, я села напротив, раздумывая, как начать разговор. Чарли не спешил начинать есть — он просто сидел, лениво ковыряя вилкой кусочек картошки.

Несколько минут мы молча жевали, пока я не собралась с духом.

— Чарли, — тихо позвала я.

Он поднял голову, бросив на меня внимательный взгляд.

— Я должна тебе кое-что сказать.

Брови его нахмурились, но он ничего не сказал, ожидая продолжения.

— Ты не должен волноваться по поводу убийцы. Он из… наших. И уже не представляет опасности.

Чарли опустил вилку и слегка подался вперёд, внимательно всматриваясь в меня.

— Хочешь сказать, что волшебник растерзал этих невинных людей?

Я закусила губу. Чарли бил прямо в цель. Недаром он был полицейским — его чутьё на правду работало безотказно.

— Эм-м… Ну, он не волшебник, а магическое существо, поэтому разница… невелика, — пробормотала я, отводя взгляд.

Чарли скрестил руки на груди и мрачно посмотрел на меня.

— Он как Каллены?

Я чуть не подавилась марковью.

Медленно подняв голову, я увидела, как он внимательно следит за моей реакцией.

— Лили, ты же не думаешь, что я поверил в то, что они такие же как ты? — в его голосе сквозило что-то среднее между усталостью и раздражением. — У меня ещё есть голова на плечах.

Я не знала, что сказать. Дать ему ответ, который его удовлетворит, или попытаться увести разговор в сторону? Но было поздно — Чарли уже понял, что попал в самую точку.

— Да, — я вздохнула, опуская вилку. — Убийца был из их вида. Но другой. Кровожадное чудовище. Каллены прогнали его вчера из города.

Он несколько секунд молчал, барабаня пальцами по столу.

Я не стала говорить Чарли, что смерть его неуловимого маньяка была на моих руках. Ни к чему ему эта информация.

— Прогнали? — повторил он подозрительно. — И ты уверена, что он не вернется?

Я отвела взгляд. Виктория. Виктория вернется.

— Точно не в ближайшее время. Но это не твоя задача. Пусть с ним разбираются Каллены.

Чарли не выглядел удовлетворённым. Он тяжело вздохнул, провёл рукой по лицу и нахмурился ещё сильнее.

— Лили, — начал он, понизив голос. — Я не могу просто закрыть на это глаза. В моём городе произошло несколько жестоких убийств, и теперь ты говоришь мне, что убийца — какое-то… магическое существо.

Он сжал пальцы в кулак, явно пытаясь справиться с бурей эмоций.

— Я уже понял, что в этом мире много неизведанной для обычных людей опасности, на которую мы никак не можем повлиять. Но что мне делать?

Как же мы с Чарли были похожи. Невозможность что-то сделать и защитить людей действовала на него как удар молотом по голове.

— Я понимаю, что ты не можешь рассказать мне всего, — продолжил он, глядя прямо мне в глаза, — но мне нужно знать: тебе что-то угрожает?

Я почувствовала, как внутри всё сжалось. Не то чтобы я могла честно ответить «нет». Виктория всё ещё была где-то рядом, возможно, уже разрабатывала план мести. Но потом я вспомнила два обугленных тела и слова Карлайла по поводу семьи.

Я натянуто улыбнулась.

— Нет, Чарли. У меня есть надежная защита.

Чарли смотрел на меня ещё несколько секунд, словно пытаясь заглянуть в душу, а потом снова взял вилку и молча откусил кусок мяса.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — пробормотал он.

Я кивнула, надеясь, что он не заметит, как дрожат мои пальцы.

После ужина, на неимением других дел, Чарли развалился уставшей тушей на диване, лениво глядя в экран телевизора. Впервые на моей памяти он без интереса смотрел бейсбол. Я же поднялась в свою комнату, надеясь немного разгрузить голову.

Едва я открыла дверь, чуть не вскрикнула, потому что была не одна.

— Элис, — прошипела я, хватаясь за сердце. — Я ожидала увидеть здесь твоего брата, который приходит в мою комнату, как к себе домой, но точно не тебя.

— О, Лили, я выиграла в честном споре, и поэтому братец сегодня занят! — шепотом воскликнула она, подводя меня к кровати и усаживаясь рядом.

Мерлин, похоже, не только Эдвард ничего не знал о нормальных человеческих взаимоотношениях. Сказать ли ей, как неуместно ее присутствие в моей комнате в такое время?

Элис с энтузиазмом тихо хлопнула в ладоши, ей явно не терпелось перейти к главному.

— Ты не поверишь, но у меня есть просто потрясающая идея! — её золотистые глаза блестели от возбуждения.

Я устало потерла виски.

— Элис, я не уверена, что смогу пережить ещё одну гениальную идею сегодня, — пробормотала я, вспоминая миллиард нарядов, которые мне пришлось примерить.

— Ну уж нет! — Она схватила меня за руки и заглянула в глаза. — Это очень важно.

Я глубоко вздохнула, готовясь к чему угодно.

— Ладно, выкладывай.

Она сделала театральную паузу, выдерживая напряжение, а затем с торжествующим видом заявила:

— Я буду следить за твоим обучением окклюменции!

Я замерла, обрабатывая услышанное, и медленно моргнула.

— Ты… что?

— Эдвард сказал, насколько это важно для тебя, — Элис наклонилась ближе, её голос стал чуть серьёзнее. — А после недавних событий, тебе нужно учиться еще быстрее.

Я прикусила губу. Конечно, я знала, что мои навыки оставляют желать лучшего, но…

— И ты хочешь помочь мне? — скептически спросила я.

Элис кивнула.

— Точно! В этом есть смысл. Тем более, в такие моменты я вижу будущее. Возможно, я даже смогу отследить Викторию. Все в плюсе!

Я только устало закрыла лицо руками.

— Ладно, давай попробуем, — пробормотала я.

Элис радостно всплеснула руками.

— Отлично! Тогда начинаем прямо сейчас!

Я резко убрала руки и уставилась на неё.

Ну, Лили, ты же хотела разгрузить голову. Пожалуйста, разгружай.

Я тяжело вздохнула, но подчинилась. Закрыв глаза, попыталась представить ту самую пустоту, ну или на крайний случай стену, как описано в рукописи, но в голове всплыли совсем неуместные образы: кирпичи, сложенные криво, дырявый забор, а затем почему-то огромные кровяные глаза, заставившие меня сбиться.

Я открыла глаза и тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли. Элис смотрела на меня как-то печально, будто что-то понимала.

Она без лишних слов спрыгнула с кровати, подошла к столу и осторожно взяла рукопись в руки. Ей хватило одной минуты, чтобы прочитать её от корки до корки.

— Какую технику ты используешь?

— Обычно представляю пустоту. Но сегодня как-то не выходит, поэтому я попробовала со стеной, — призналась я, нервно теребя край рукава.

Элис задумчиво кивнула, листая страницы.

— Попробуй представить не стену, а что-то более естественное для тебя, — мягко подсказала Элис. — Может, щит или туман, который скрывает твой разум. Тут сказано, что перед тем, как наводить порядок в своем сознании, нужно провести простейший барьер.

Я кивнула и снова закрыла глаза. На этот раз я представила густой, плотный туман, окутывающий меня, скрывающий всё, что находилось внутри. Он струился мягкими волнами, пряча мои мысли и эмоции.

Где-то на периферии сознания я почувствовала лёгкое напряжение — словно кто-то, сидящий рядом в материальном мире, резко застыл.

Я открыла глаза и встретилась с туманным взором Элис.

— Ты что-то увидела?

Элис кивнула, её взгляд был отстранённым, будто она всё ещё пыталась заглянуть дальше. Она моргнула, стряхивая наваждение, её губы дрогнули в напряжении.

— Виктория еще не приняла решение. Она мечется от бессмысленной яростной атаки до продумывания долгосрочного плана. План я тоже не вижу, она сама не знает, с чего начать.

Я глубоко вдохнула.

— Я не могу долго удерживать защиту. Эта пара минут уже выпила все мои силы. Думаю, нам стоит продолжить завтра.

Элис мягко улыбнулась, словно заранее знала, что я это скажу.

— Это нормально, — она кивнула, откидываясь назад. — Ты только начала, и даже эти пару минут — уже прогресс.

Я устало провела рукой по лицу, ощущая накатывающую усталость.

— Если это прогресс, то почему я чувствую себя так, будто пробежала марафон?

Элис тихо рассмеялась.

— Потому что ты никогда раньше не использовала свой разум так интенсивно. Это требует энергии, но со временем ты привыкнешь.

Я скептически на неё посмотрела.

— Звучит не очень обнадёживающе.

— А кто говорил, что будет легко?

Элис подмигнула, затем поднялась с кровати. — Но ты молодец. Отдыхай, завтра продолжим.

Она уже развернулась к окну, когда я, поколебавшись, всё же сказала:

— Элис… спасибо.

Не только за ее недавнюю помощь. За все, на самом деле. Я благодарила ее за все.

Она обернулась, её золотистые глаза смотрели на меня с добротой и каплей хитрости.

— Спокойной ночи, Лили.

А затем растворилась в ночи.

Солнечные лучи пробивались через густую листву, озаряя траву во дворе, будто кто-то рассыпал золотые монеты. Свет лился через кухонное окно, заполняя комнату и растворяя её в мягких оттенках.

Я пила утренний кофе и наслаждалась редким солнечным днём. Чарли ещё не проснулся — отсыпается в долгожданный выходной. В этом было что-то успокаивающее — повседневность, которая хоть на время заставляла забыть обо всём, что лежало на сердце.

Время шло, и я ждала друзей, которые обещали подъехать прямо к моему дому. Сегодня был тот день, когда я могла отдохнуть от всех мыслей о магии, вампирах и давлении, которое тянуло меня в пучины неизведанных страхов. Слишком много времени прошло с тех пор, как я могла забыться и просто наслаждаться моментом.

Сквозь медитативные мысли я услышала звук подъезжающей машины и выглянула в окно.

— Лили! — услышала я веселый крик нетерпеливой Джессики, и мои губы сами собой растянулись в улыбке.

Невероятно, как при первой встрече эти люди раздражали меня своей суматошностью и энергичностью, когда сейчас я была счастлива видеть их с утра пораньше. Я надела лёгкое платье, накинула шляпу от солнца и схватила пляжную сумку, в которую заранее сложила полотенце, крем от загара и книгу.

Выйдя на крыльцо, я застала удивительную в своей абсурдности картину.

— Давай, Майк, подними руку выше! — энергично руководила Джессика, держа фотоаппарат. — Теперь посмотри вдаль! О, да, Супермен отдыхает!

Я не могла сдержать смешка, наблюдая за тем, как Майк, с серьёзным видом, но явно смущаясь, пытался изобразить какого-то неизвестного мне героя. Что-то такое я видела у Дадли, но не сильно интересовалась.

— Лили, мы приехали спасти тебя от скуки — выдавила Джессика, захохотав. — У нас даже свой супергерой есть!

Я засмеялась в ответ, ощущая, как солнечный свет, заливающий всё пространство, на самом деле освещал и мою душу, прогоняя тяжесть последних недель.

— О, я польщена, — ответила я, идя навстречу. — Такие люди, и ради меня!

Майк, всё ещё стоя в позе Супермена, издал какой-то нелепый звук, стараясь не засмеяться вместе с нами и не потерять серьезное выражение лица.

— Конечно, — ответила Джессика, направляя фотоаппарат на меня. — Улыбочку!

Я подняла руку на манер приветствия, стараясь подавить хихиканье, и улыбнулась в камеру.

Щелчок разорвал тишину, и в этот момент Майк наконец сдался — его серьезное выражение лица не выдержало, и он расплылся в улыбке.

— Ну всё, всё, — сказал он, потрясая головой и снимая с себя последние остатки невероятного актерского мастерства. — Поехали уже, а то мы тут до вечера застрянем.

Джессика уже обернулась, прищурившись на солнце и растягивая губы в улыбке.

— Хорошо, хорошо, как скажешь, Супермен. Садимся в машину, пока не поймали солнечный удар.

Я хмыкнула и пошла к машине, чувствуя, как лёгкий ветерок играл с краем шляпы. Я залезла на заднее сидение, наблюдая, как Джессика потянулась к приборной панели и включила музыку. В машину ворвался весёлый рок-н-ролл, под который невозможно было не качать головой.

Дорога до Ла Пуш была недолгой, но живописной. Мы мчались по извилистой дороге, огибая скалы, через лес, где густые ветви деревьев ложились друг на друга, создавая почти гипнотический тоннель. Я смотрела в окно, наблюдая, как солнечные лучи то и дело прорываются сквозь листву, оставляя на асфальте яркие блики. Лес по обе стороны дороги казался таким спокойным и безмятежным, что было трудно поверить, что где-то в его глубинах скрываются опасности, о которых я знала слишком хорошо. Я старалась не думать об этом, сосредоточившись на легких разговорах с друзьями.

— Нет, Джесс, не говори, меня и так считают сумасшедшим!

Кажется, я все же что-то пропустила.

— Что случилось? — спросила я, пытаясь войти в курс дела.

— Ты слышала, что вчера около заправки видели медведя? — спросила Джессика, оборачиваясь ко мне.

Майк при этом тяжело вздохнул и закатил глаза.

— Медведя? — я подняла бровь. — Серьёзно? В городе, окружённом лесом, видели медведя?

— Может быть, это был волк. Вот только размером он был с медведя, — все же вставил Майк.

Мы быстро выбросили этот разговор из головы, когда появились более насущные темы. Джессика включила любимую песню, и в машине сразу стало не до смеха — ее ужасно карикатурный вокал, который Майк сделал еще лучше своими издевательскими подвываниями, еще несколько дней будет мне сниться. И все-таки, этим дурашливым поведением они напомнили мне школьных друзей, о которой в последнее время я вспоминала все меньше из-за непрекращающейся череды потрясений. Но сегодня не о грустном, сегодня — пляж.

Когда мы добрались до места назначения, я не могла не восхититься видом, открывшимся перед нами. Ла Пуш был потрясающим — огромные скалы, омываемые волнами, золотистый песок и бескрайний океан, простирающийся до горизонта. Ветер приносил с собой запах соли и свободы.

Немного оглядев пляж, я заметила остальную компанию. Они уже расстелили полотенца на песке и, судя по всему, успели немного разогреться под солнцем. Анжела, как всегда, выглядела спокойной и умиротворённой, сидя в тени с книгой в руках.

Бо, сидящий рядом с ней, поднял руку в приветственном жесте, а Эрик, как всегда, был в центре внимания, рассказывая какую-то историю, которая, судя по его экспрессивным жестам, была явно преувеличена.

— Ребята! — крикнул он, заметив нас. — Вы опоздали на самое интересное! Я только что рассказывал, как вчера чуть не сбил медведя на дороге. Ну, или волка. Или что-то в этом роде.

— Да уж, — я улыбнулась, садясь на свободное место рядом с Анжелой. — Похоже, медведи стали новой достопримечательностью Форкса.

— Они мне не верят! — досадливо всплеснул руками Эрик, указывая на Тайлера и Лорен, о чем-то переговаривающихся в стороне.

— Это был просто большой волк, — вставила Лорен, закатывая глаза.

— Ладно, ладно, — вмешалась Джессика, садясь на песок рядом с нами. — Давайте не будем портить день спорами о медведях. Мы же здесь, чтобы отдыхать, верно?

— Абсолютно, — согласился Майк, снимая футболку и бросая её на полотенце. — Кто за то, чтобы искупаться?

— Я! — сразу же подняла руку Джессика, вскакивая на ноги. — Вы как?

— Я немного погреюсь, — ответила я, откидываясь на локти.

Пока я возилась с кремом, Джессика и Майк уже побежали к воде, смеясь и брызгаясь. Анжела осталась на берегу, продолжая читать, а Бо присоединился к ней, лёг на спину и закрыл глаза, наслаждаясь солнцем.

Эрик с Тайлером достали из фургона доски для серфинга, чтобы наперегонки рвануть в сторону воды. Лорен же осталась в тени, устроившись на полотенце с холодным коктейлем в руках. Её взгляд скользнул в мою сторону, и я почувствовала лёгкое напряжение. Почему-то она меня с самого первого дня невзлюбила, и я старалась с ней не пересекаться, чтобы не портить настроение ни себе, ни ей.

Пролежав так полчаса, я решила, что пора присоединиться к купающимся. Солнце уже начало припекать, и прохладная вода казалась идеальным спасением. Я встала, отряхнула песок с полотенца и направилась к воде.

— Наконец-то! — крикнула Джессика, заметив меня. — Мы тут уже чуть дельфинов не приручили!

— Дельфинов? — я усмехнулась, заходя в воду. — Я тут вижу только двух больших детей.

Майк фыркнул и плеснул в меня водой, на что я ответила тем же. Она была прохладной, но приятной, освежая кожу, нагретую солнцем. Мы смеялись, брызгаясь и стараясь уклоняться от очередных атак друг друга. Джессика присоединилась к нашей водной битве, и вскоре мы уже вовсю дурачились, как дети.

— Будешь ловить волну? — Майк уже вылезал из воды, направляясь за своей доской.

— Ну уж нет, — ответила я, отряхиваясь. — Я лучше по-старинке.

— Твоя потеря, — подмигнул он. — Серфинг — это кайф!

Я нырнула, чувствуя, как океан обволакивает меня, смывая остатки песка с головы. Я плыла вдоль берега, наслаждаясь ощущением лёгкости. Вода была прозрачной, и сквозь её толщу можно было разглядеть песчаное дно и мелькающие стайки маленьких рыб.

Через некоторое время я вынырнула, чтобы перевести дух, и увидела, что Джессика уже вышла на берег, чтобы перекусить. Майк пытался поймать волну, а Эрик и Тайлер, кажется, устроили соревнование, кто дольше продержится на доске. Лорен, как и раньше, сидела в тени, наблюдая за всем с лёгкой усмешкой на лице.

Я решила тоже не откладывать походную трапезу и направилась к Джессике, которая уже расстелила какое-то покрывало и стала доставать продукты.

— Вода хороша, не так ли? — спросила она, улыбаясь.

— Просто идеальная, — ответила я, садясь рядом.

— Я уже накупалась, — она потянулась, как кошка. — Теперь хочу немного позагорать.

Я кивнула, соглашаясь с её планом, и начала помогать ей раскладывать еду. На покрывале появились бутерброды, фрукты, пакетики с чипсами и несколько бутылок с водой. Джессика даже прихватила пару шоколадных батончиков, которые мы тут же решили приберечь на потом, запрятав в переносной холодильник.

— Эй, ребята! — крикнула она, махая рукой в сторону серферов. — Перерыв на обед!

— Ну что, как успехи? — спросила я, когда они подошли.

— Ну, если бы не я, Эрик до сих пор бы свою доску в океане искал, — с ухмылкой ответил Тайлер, садясь на покрывало.

— Да ладно тебе, — фыркнул Эрик, хватая бутерброд. — Кое-то сам чуть в океан не улетел.

Я улыбнулась, наблюдая за их дружеской перепалкой.

— А где Лорен? — вдруг спросила Джессика, оглядываясь вокруг.

— Вон она, — Тайлер кивнул в сторону тени, где Лорен всё ещё сидела, уткнувшись в телефон. — Кажется, сегодня не в настроении.

— А когда она была в настроении... — пожала плечами Джессика, наливая себе воды из бутылки. — Нам больше достанется.

Я кивнула, хотя внутри всё равно почувствовала лёгкий дискомфорт.

— Бо с Анжи, похоже, тоже сегодня решили не мокнуть.

— Не мешай голубкам миловаться, Майк, — захихикала Джесс, похоже, вспомнив про свою любовь к сплетням.

Мы продолжили наш импровизированный пикник, смеясь и болтая о всяких мелочах. Эрик рассказывал очередную невероятную историю о том, как чуть не столкнулся с акулой, хотя все знали, что в этих водах акулы — большая редкость. Тайлер подыгрывал ему, добавляя свои детали, от чего история становилась ещё абсурднее. Джессика хохотала, чуть не поперхнувшись соком, а я просто качала головой, улыбаясь их выходкам.

За разговорами мы даже не заметили, как солнце начало клонить в сторону горизонта, и стало холодать. Ветер с океана принёс с собой легкий бриз, и я почувствовала, как по коже пробежали мурашки.

— Эй, а давайте разведём костёр? — предложил Майк, потирая руки. — И согреемся, и атмосферу добавим.

— Отличная идея, — поддержал Эрик, уже вскакивая на ноги. — Только давайте быстро, пока совсем темно не стало.

Мы все дружно взялись за дело. Эрик и Тайлер отправились собирать сухие ветки, а мы с Джессикой подготовили место для костра. Через несколько минут все уже сидели вокруг небольшого, но уютного огня, который трещал, отбрасывая тёплый свет на наши лица.

— Ну, кто хочет зефирки? — спросил Майк, доставая из сумки пакет.

— Эй, смотрите! — вдруг заметил Тайлер, указывая куда-то в сторону. — Кто это?

К нашему местечку приближались несколько фигур. Когда они подошли ближе, стало видно, что это огромные парни, одетые только в джинсы. Один из них нес гитару.

Я почувствовала что-то странное.

— Привет, — сказал высокий парень с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу. — Можно к вам присоединиться? С нас истории и веселье!

— Ну, конечно, — ответила Джессика, всегда открытая к новым знакомствам. — Садитесь, места хватит.

И только теперь я поняла, что именно меня так насторожило. Они тоже не люди. Мои глаза сузились, когда я внимательнее присмотрелась к ним.

— Лили, что-то не так? — тихо шепнула Джессика, заметив моё напряжение.

— Нет, всё в порядке, — ответила я, стряхивая напряжение.

Парни уселись вокруг костра, и высокий, который представился как Джейк, начал настраивать гитару. Его друг, поменьше ростом, с именем Квил, стал рассказывать какие-то байки про их племя.

— Вы на территории Квилетов, белоснежки, — весело гаркнул он ломанным голосом подростка. — Красиво тут, не правда ли?

Парни оказались очень веселыми ребятами, поэтому первоначальная тяжесть отступила. Думаю, мне не о чем волноваться.

— А вы часто сюда приезжаете? — спросил Джейк.

— Не так часто, — ответила Анжела, устраиваясь поудобнее под боком у Бо. — Просто иногда хочется выбраться на природу, подышать свежим воздухом.

В этот момент Джейк начал играть на гитаре — сначала тихо, потом всё громче и громче, музыка наполнила воздух. Звуки стали гипнотическими, и я невольно закрыла глаза, позволяя себя унести течению мелодии. В ней чувствовалась такая родная для меня магия, природу которой я не могла понять.

— Это что за песня? — спросила я, когда Джейк закончил. Мелодия была незнакомой, но в ней было что-то древнее, словно она пришла из глубины веков. Я сама не знала, что именно меня в ней зацепило.

— Это старая песня нашего племени, — подал голос Эмбри, слегка улыбнувшись. — Мы называем её «Песня ветра». Она о том, как духи природы помогают нам находить свой путь. Традиции и все такое.

— Красиво, — мечтательно прошептала Джессика, впечатлённая.

Мы продолжали сидеть у костра, наслаждаясь теплом огня и музыкой, которая, казалось, растворялась в ночном воздухе. Индейцы рассказывали забавные истории из своей жизни, смешившие всех до слёз. Даже Лорен, которая до этого держалась особняком, не смогла сдержать улыбку, слушая их байки.

Время летело незаметно, и вскоре стало понятно, что пора собираться домой. Костер уже догорал, оставляя после себя лишь тёплые угли, а ночь становилась всё холоднее. Мы начали собирать вещи, потушили огонь и убирали за собой мусор.

— Ну что, поехали? — спросил Майк, когда все были готовы.

— Поехали, — кивнула я, чувствуя лёгкую, но приятную усталость после такого дня.

Мы сели в машину, и Джессика снова включила музыку, но на этот раз что-то более спокойное, подходящее для вечерней дороги. Я сидела на заднем сиденье, глядя в окно на тёмный лес, который теперь казался таинственным и немного пугающим. Но сегодня у меня не было настроения бояться. Сегодня я чувствовала умиротворение.

Мы болтали о планах на следующие выходные, о том, как здорово было бы повторить, и о том, что нужно чаще выбираться из города. Когда мы подъехали к моему дому, я поблагодарила друзей за прекрасный день и вышла из машины.

— Увидимся! — крикнула Джессика, высовываясь из окна.

— Увидимся, — улыбнулась я в ответ, наблюдая, как они уезжают.

Я подошла к двери, достала ключи и вошла в дом. В прихожей горел свет, и я услышала голос Чарли:

— Лили, это ты?

— Да, это я, — ответила я, снимая шляпу и ставя сумку на пол.

Чарли вышел из гостиной, держа в руке банку пива.

— Как день прошёл? — спросил он.

— Прекрасно, — ответила я, чувствуя, как улыбка сама собой растягивается на моём лице. — Мы были на пляже, купались, загорали, развели костёр! Я никогда раньше этого не делала. — я захлебывалась словами.

— Рад слышать, — кивнул Чарли. — А я тут весь день копался в отчетах. Удобно знать, когда замешено что-то сверхъестественное.

Ну вот опять. Доведет он себя скоро до ручки.

— Отдохни, у тебя выходной, — проворчала я, проходя мимо него на кухню.

Выпив воды, я поднялась к себе в комнату и даже не удивилась, увидев Элис. Она сидела на краю моей кровати, её глаза светились в полумраке комнаты. Ну, справедливости ради, в этот раз мы действительно договорились.

— Привет, Элис, — сказала я, закрывая за собой дверь.

Её лицо озарилось лёгкой улыбкой. Настроение всё ещё было приподнятым, и я решила, что могу позволить себе немного больше.

— Элис, — начала я, глядя на неё. — Хочешь, я познакомлю тебя с Чарли? Останешься у меня на ночевку официально.

Элис сильно удивилась, но с радостью согласилась.

— У меня никогда не было ночевки с подругой! — она, кажется, заплакала бы, если б могла. Сияющий янтарь блеснул, и она кивнула, словно боялась, что я передумаю.

— Тогда спустись вниз и позвони в дверь, — сказала я, улыбаясь. — Я представлю тебя Чарли.

Элис встала с кровати, её движения были грациозными и почти бесшумными. Она посмотрела на меня с благодарностью, а затем быстро исчезла в окне.

Я спустилась вниз и услышала звонок в дверь. Чарли теперь сидел в своём кресле с банкой пива в руке, смотря какой-то матч по футболу. Он поднял голову, услышав звонок, и бросил на меня вопросительный взгляд.

— Чарли, это Элис, сестра Эдварда, — сказала я, стараясь звучать максимально естественно. — Можно, она останется со мной на ночёвку?

Чарли на мгновение задумался, его взгляд скользнул от меня к двери, а затем он медленно кивнул.

— Ну, раз сестра Эдварда... — он слегка пожал плечами. — Ладно, пусть заходит. Только чтобы никаких шумных вечеринок.

— Спасибо, Чарли, — улыбнулась я, чувствуя облегчение. — Она тебе понравится.

Я направилась к выходу, чтобы позвать вампиршу. Едва открыв дверь, я заметила, как она замерла, выглядя непривычно смущенной. Похоже, знакомилась с родителями своих друзей она тоже впервые.

— Элис, заходи, — сказала я, отступив в сторону, чтобы она могла пройти.

— Добрый вечер, мистер Свон, — сказала она своим мелодичным голосом. — Приятно познакомиться.

Чарли удивлённо пробежался по ней взглядом, отметив поразительную миниатюрность, но, видя её искреннюю улыбку и смущенное поведение, ответил:

— Добрый вечер, Элис. — Он встал из кресла и подошёл к ней, протягивая руку. — Всегда рад новым друзьям Лили.

Элис, не теряя своей грации, легко ответила на рукопожатие. Чарли, похоже, даже не заметил холода, или не придал значения, так как быстро вернулся к своему креслу.

— Не переживайте, мы не нарушим ваш покой, — ответила Элис, с улыбкой вернувшись ко мне.

Чарли лишь кивнул, продолжив смотреть матч, и атмосфера стала по-уютному домашней. Мы поднялись ко мне в комнату, и Элис снова села на край кровати.

— Итак, у нас есть ещё примерно часов пять перед тем, как мне придётся лечь спать, — сказала я, скидывая сумку на стул. — Чем займёмся?

Элис посмотрела на меня, поглаживая пальцами свои идеально лежащие короткие волосы.

— Ну, мне было бы интересно посмотреть на магию.

Я улыбнулась, слегка стесняясь её прямого интереса, но достала палочку. Сконцентрировалась, и перед нами в воздухе появились маленькие огоньки, которые начали плавно кружить по воздуху, обращаясь в звезды.

Элис посмотрела на это с изумлением, её золотистые глаза и не думали скрывать восхищение.

— Это... потрясающе! — прошептала она, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть звездочки, которые плавно переливались, меняя цвет.

— Кстати, ты знала, что у вас тут оборотни-перевертыши рядом живут? — сказала я, опираясь локтем о подоконник и глядя на улицу.

Элис повернулась ко мне, её теплые глаза вмиг наполнились любопытством.

— Как ты поняла? — спросила она, заинтересованная.

Я задумалась на секунду, не зная, как объяснить. Это было что-то на уровне интуиции, но я могла бы точно сказать, что почувствовала их присутствие ещё в тот момент, как они подошли к нашему костру на пляже.

— Не знаю, что-то почувствовала в их ауре, — призналась я, потягивая апельсиновый сок.

Элис кивнула, но затем немного покачала головой.

— Почему перевертыши? Мы называем их просто оборотнями, — задумалась она.

— Пф, я видела настоящего оборотня, и он обращается только в полнолуние в болезненных муках. Эти же совсем другие. — Я прищурилась, обдумывая разницу на ментальном уровне.

Мы сидели на кровати, болтая обо всём на свете, и как-то незаметно разговор перешёл от магии, оборотней и привычек вампиров к более актуальным и личным вопросам.

— Может, хоть ты мне расскажешь, что у вас с моим братом? Эдвард молчит, как партизан. — Элис хитро прищурилась, идея выведать все через меня, казалось, очень ей понравилась.

Я замерла на мгновение, чувствуя, как тепло разливается по щекам.

— Ну... — начала я, пытаясь подобрать слова. — С Эдвардом всё... пока никак.

— Что, даже не целовались? — она притворно схватилась за сердце, охнув, и я не смогла сдержать смешка.

Вот же проказница, а Элис, оказывается, та ещё сплетница. Как же ей не хватало подруг. Её янтарные глаза блестели от азарта, а сама она смотрела на меня с таким любопытством, будто я была главной героиней её любимого любовного романа.

— А как давно вы с Джаспером вместе? — решила я перевести тему.

Элис сразу приподняла брови, а её глаза моментально наполнились весельем. Похоже, я пропустила какую-то шутку.

— Мы не вместе, — ответила она, сверкнув хитрым взглядом. — Но многие так думают, и это уже стало семейной шуткой. Джасперу просто трудно находиться среди людей, а в моих эмоциях он находит успокоение. Мы лучшие друзья.

— Да уж, школьные сплетни бессмысленные и беспощадные, — смущенно пробормотала я, переваривая новое открытие.

Элис захихикала, увидев мое лицо. Похоже, именно из-за таких реакций окружающих это и стало шуткой.

— Это уж точно! Но мы привыкли, правда.

— Ты разрушила мое представление о мире, Элис, как тебе не стыдно?

Элис рассмеялась, её смех был таким лёгким и искренним, что я невольно почувствовала, как моя неловкость уходит. Я наколдовала голубые огненные фонарики, которым меня научила когда-то Гермиона. Какое-то время мы просидели в молчании, наслаждаясь дружеской атмосферой.

— Я не думаю, что мне нужен кто-то, чтобы чувствовать себя полноценной, — вдруг решила поделиться Элис. — Я слышала о том, что вампиры находят пару один раз и на всю вечность, после чего их существование переворачивается с ног на голову, но я в это не верю.

— Ты, похоже, много об этом думала...

— Конечно, — ответила она, её голос стал тише, задумчивее. — Когда ты живешь так долго, как я, начинаешь задавать себе вопросы. О любви, о предназначении, о том, что действительно важно. Многие из нас ищут свою «половинку», как будто без неё жизнь не имеет смысла. Но я... я не чувствую, что мне чего-то не хватает. У меня есть семья, друзья, мои способности... И я счастлива.

Я слушала, удивляясь её мудрости. Элис раньше казалась такой легкой и беззаботной, что я даже и не подумала бы, что в ее характере копаться так глубоко в себе.

— Может, ты просто ещё не встретила того, кто изменит твоё мнение? — осторожно предположила я.

Элис улыбнулась, но в её глазах промелькнула тень сомнения.

— Возможно. Но я не хочу жить в ожидании этого. Я хочу наслаждаться тем, что у меня есть сейчас. — Она посмотрела на меня, и её взгляд стал мягче. — Но ты, похоже, уже влюблена, не так ли?

Я почувствовала, как щёки снова загораются румянцем, и попыталась отвести взгляд, но Элис уже заметила мою реакцию. Её янтарные глаза сверкнули с ещё большим интересом, и она слегка наклонилась ко мне, словно пытаясь разглядеть каждую эмоцию на моём лице.

— Ну... — начала я, чувствуя, как слова застревают в горле. — Я не знаю, можно ли это назвать влюблённостью. Это всё так странно и ново для меня.

Она подошла ближе и присела рядом, её взгляд стал более серьёзным.

— О, мой чудной братец никогда не сделает первого шага, — сказала она с лёгкой насмешкой. — Никто не знает и никогда не знал, что творится у него в голове, но явно что-то специфичное. Наверняка он уже прокрутил бесчисленное количество исходов вашей свадьбы у себя в мыслях, но оно там и останется. Поэтому, если не хочешь ждать вечность, я бы посоветовала взять ситуацию в свои руки.

Я не смогла сдержать смешок, представляя Эдварда в таком раскладе. Он правда был довольно странным. Но мысль о том, чтобы самой сделать первый шаг, сразу стала немного пугающей. Я не была уверена, готова ли к такому повороту событий.

Элис, заметив мою задумчивость, слегка подтолкнула меня локтем, возвращая к реальности.

— Не переживай, Лили, — сказала она с лёгкой улыбкой. — Всё будет хорошо.

— Ладно, хватит о моих любовных делах, — все еще смущаясь, сказала я, стараясь перевести тему. — Давай лучше продолжим тренировки.

Я сидела в тени штор, перебирая галеон между пальцев и раздумывая. Он мерцал в последнем свете дня, полоской попадающем в комнату, а я пыталась понять, что делать дальше. Потом, будто к чему-то придя, я потерла его и стала ждать. Я не чувствовала ни волнения, ни страха, а только тихое, словно издали слышимое, ожидание.

Я не ощутила никакой особой встряски — только мягкое колыхание воздуха. И лишь щелчок аппарации возвестил о прибытии визитера.

— Лили, — произнёс он, как всегда, любезно и чуть вкрадчиво. — Ты звала меня?

Мой взгляд невольно упал на стопку пергаментов, аккуратно сложенных на столе. Я указала на них, стараясь скрыть хоть малейшую нервозность в голосе.

— Я сделала все задания в этом месяце, — сказала я, чувствуя, как слова срываются с губ механически.

Он молча прошёл к столу, взял пергаменты и повертел их в руках, а затем также тихо убрал куда-то в мантию.

— Хорошо, Лили, — сказал он наконец. — Я передам их твоим профессорам.

Он замолчал, стоя рядом, как будто ожидая чего-то ещё.

— Ты же позвала меня не только ради этого? — Его взгляд был мягким, но таким проницательным...

Тишина. Долгая.

— Я убила вампиров, — выдохнула я, чувствуя, как слова словно отрываются от меня сами собой, несмотря на все попытки удержать их.

Дамблдор не удивился. Как будто это был пустяк. Он лишь чуть наклонил голову, поглядывая на меня своими мудрыми глазами.

А вот я очень даже удивилась, хоть и не изменилась в лице.

— Но вы это и так знали, не так ли? — Я попыталась зацепиться за хоть что-то в его взгляде. — И про то, что здесь живут вампиры-вегетарианцы и оборотни-перевертыши тоже.

Он смотрел на меня как на ребёнка, который только что получил неутешительный ответ на свой наивный вопрос.

— Как твое обучение окклюменции? — резкая смена темы не вызвала должного раздражения, видимо, я слишком устала.

— Я... стараюсь. Что-то даже получается, — пробормотала я. — Почему вы спрашиваете? Нашли мне учителя?

Директор погладил свою седую бороду, стрельнув глазами.

— Почти. Я уже заприметил отличного профессионала, осталось подготовить пару вещей.

Я почувствовала, как в груди защемило. Его слова звучали обнадёживающе, но в то же время настораживали. Кто этот человек? Я всеми фибрами души надеялась, что не Снейп.

— Кто он? — спросила я, стараясь не выдать своего беспокойства. — Вы можете хотя бы назвать имя?

Дамблдор задумался на мгновение, как будто взвешивая, сколько информации можно мне открыть.

— Пока что я предпочитаю оставить это в тайне, — наконец сказал он. — Но поверь, Лили, когда придёт время, ты всё узнаешь. А пока сосредоточься на своих занятиях.

Я вздохнула, чувствуя, как моё любопытство сталкивается с его привычной скрытностью. Но спорить с Дамблдором было бесполезно — он всегда оставлял за собой последнее слово.

— Хорошо, — сказала я, смирившись. — Я постараюсь.

Он кивнул, и его взгляд стал чуть мягче.

— Это всё, о чем я могу попросить. А теперь, — он сделал шаг назад, и я почувствовала, как воздух вокруг нас снова заколыхался, — мне пора. Удачи, Лили.

Он исчез так же тихо, как и появился, оставив меня наедине с моими мыслями. Я подошла к окну и посмотрела на голубое небо. Кто бы ни был этот загадочный учитель, я чувствовала, что его появление изменит что-то в моей жизни. Но пока что оставалось только ждать.

И готовиться.

* * *

Неделя прошла ординарно, не оставив ярких следов на сознании, и я вновь оказалась в том самом цикле, у которого не было ни начала, ни конца. Школа, тренировки с Элис, домашние задания для обеих школ.

Кажется, я успевала совсем немного — или, наоборот, слишком много — и все время пребывала в какой-то прострации. Но не было дня, чтобы я не вздыхала по Эдварду, хоть и старалась это скрыть. Он всегда оставался в каком-то месте моего сознания.

И вот наступил тот день — Хеллоуин. Я осталась дома. Чарли, казалось, понимал. Он ничего не сказал, но я знала, что он тоже чувствует. Его грусть была не видна, но она, без сомнения, была. Он всё же скорбел по сестре.

День был тихим. Чарли ушёл на работу, оставив меня одну в доме. Я сидела на диване, завернувшись в плед, и смотрела документальный фильм про животных.

Я взяла в руки старую фотографию, которую Чарли дал мне несколько недель назад. На ней была моя мама — молодая, улыбающаяся, с лёгким румянцем на щеках. Я провела пальцем по её лицу, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. Я никогда не знала её, но её образ всегда был со мной. Как и образ отца.

Внезапно я услышала тихий стук в дверь. Я вздрогнула, оторвавшись от фотографии, и посмотрела в ту сторону. Не так много людей могли побеспокоить меня посреди учебного дня. Я встала, подошла к двери и открыла ее.

Он был одет в тёмный свитер, который подчёркивал его бледность. Сейчас Эдвард казался ещё более неземным, чем обычно.

— Что ты здесь делаешь? — пробормотала я, всё ещё не веря, что он действительно стоит передо мной.

— Тебя не было в школе, — произнёс он мягко, его голос был как шёлк, нежно лоснящийся по коже. — Я решил тебя проведать.

Я отошла в сторону, позволяя ему войти.

— Заходи, — я махнула в сторону гостиной, но, похоже, это было лишнее. Он прошёл мимо меня, как всегда, с магическим спокойствием и величием.

Его взгляд прошелся по хаосу на диване и рядом — пачки с чипсами, пустые чашки, стопка учебников и телевизор, на котором как раз показывалось, как лев охотится на антилопу. Он хмыкнул, будто это было в порядке вещей, и сел на диван, не особо заморачиваясь.

Он сразу вытянул ноги, расслабился, а потом, без особого выражения на лице, взглянул на меня.

— Вернись на свое место, — его взгляд был таким же ровным и непринуждённым, как всегда. — Тут уютнее.

Я слишком устала краснеть, поэтому просто села рядом, замоталась в плед, а он обнял меня за плечи. Мы сидели так, молча, не требуя ничего друг от друга. Телевизор показывал картину дикой природы, где лев уже заканчивал свою трапезу.

— Сегодня Хеллоуин, — ровно сказал он, взгляд его был сосредоточен на экране.

— Я знаю, — ответила я, сжав плед чуть крепче и прижимаясь к нему еще сильнее, будто это могло дать мне больше уверенности.

— Ты не празднуешь. — Его голос был тихим, безэмоциональным.

— Нет, — сказала я, не поднимая взгляда.

— Мне не следует спрашивать, почему? — спросил он, и в его голосе появилась лёгкая нотка любопытства.

Я тяжело вздохнула, но мне захотелось выговориться.

— Волдеморт пришёл в наш дом в Хеллоуин, — прошептала я, чувствуя, как комок в горле становится ещё больше.

Эдвард не ответил сразу. Его рука на моём плече слегка сжалась, как будто он пытался передать мне свою поддержку без слов. Я закрыла глаза, чувствуя, как воспоминания нахлынули на меня.

— После того, как Он убил моих родителей, меня отправили к Дурслям, — начала я усталым голосом. — Тётя Петунья — сестра моей мамы, но она никогда не любила её. И уж тем более не любила меня.

Я замолчала, вспоминая те годы. Эдвард не прерывал, его рука всё так же лежала на моём плече, но теперь он слегка притянул меня ближе, как будто пытаясь защитить от воспоминаний.

Мне не хотелось говорить о Дурслях.

— Я думала, что так будет всегда. Что я никогда не выберусь из этого. Но потом, в один день, всё изменилось.

Эдвард слегка наклонил голову, касаясь подбородком моей макушки.

— Что случилось? — спросил он тихо.

— Мне пришло письмо, — ответила я, и в голосе прозвучала лёгкая улыбка. — Письмо из Хогвартса. Школы магии и волшебства.

Эдвард поднял руку, чтобы поправить мои растрепанные волосы.

— Я даже не знала, что я — ведьма. Никто никогда мне об этом не говорил. Дурсли, конечно, знали, но они скрывали это от меня. Они ненавидели всё, что связано с магией.

Я захихикала, вспоминая тысячи сов на Тисовой улице.

— Оно приходило снова и снова, пока дядя Вернон не сбежал с нами на какой-то остров, думая, что это поможет. Но в ту ночь...

Я замолчала, вспоминая тот момент.

— В ту ночь появился Хагрид. Огромный, добрый человек, который рассказал мне правду. О моих родителях, о магии, о том, кто я такая. И он отвёз меня в волшебный мир.

— Звучит как начало новой жизни, — сказал он.

— Это и было началом, — согласилась я. — В Хогвартсе я впервые почувствовала, что кому-то нужна. У меня появились друзья. Я узнала о мире, который был скрыт от меня всю мою жизнь. Но...

Я замолчала на короткое время.

— Но Волдеморт никогда не исчезал полностью. Он всегда был где-то там, в тени. И каждый Хеллоуин он напоминал мне о том, что забрал у меня всё.

Мы посидели в тишине, каждый погружённый в свои мысли. Телевизор продолжал показывать документалку, но я уже не обращала на него внимания. Вместо этого я достала из нагрудного кармана пижамы колдографию. На ней мой отец кружил маму в танце. Они оба смотрели в камеру и улыбались, их лица светились счастьем.

Я протянула ее Эдварду. Он взял колдфото осторожно, никак не реагируя на движение людей на ней. Хотя я уверена, что внутренне он удивлен.

— Ты очень похожа на маму, — сказал он наконец, его голос был мягким, почти шёпотом.

Я сжала губы, пряча почти незаметную улыбку.

— Я знаю, — тихо произнесла я, не поднимая взгляда. — Это, в основном, первое, что мне говорят те, кто ее знал.

Было так удобно лежать на его плече, что я даже не заметила, как сон медленно окутал меня своим мягким покрывалом. Проснулась я лишь от звука открывающейся двери. Вздрогнула, но не сразу подняла голову, чувствуя, как она тяжело опускается на диван.

Я перевела взгляд на телевизор, который показывал какой-то скучный сериал, не имеющий ничего общего с дикой природой. Всё вокруг казалось размытым, словно я всё ещё находилась в полусне. Оглядевшись, я заметила, что диван стал аккуратнее: мусор исчез, чашки и обёртки от чипсов куда-то пропали, будто их и не было.

Эдварда тоже здесь не было.

Я чуть пошевелилась и почувствовала под головой подушку. Я даже не помнила, когда она появилась. Это было странно — не совсем реально. Почти как сон, который, возможно, я сама придумала.

Я медленно поднялась с дивана, чувствуя, как мышцы слегка ноют от долгого лежания. Потянулась, ощущая, как суставы слегка хрустят, а в голове остаётся лёгкая тяжесть. Сделав пару шагов, я направилась в сторону кухни.

— Привет, — раздался голос Чарли, когда я остановилась в дверях, теребя конец пледа.

Я выдохнула, немного сбитая с толку.

— Привет, — ответила я тихо, пытаясь скрыть беспокойство в голосе.

Он снял ботинки, поставил сумку в угол и пошел на кухню.

— Как ты? — спросил он, открывая холодильник и вынимая бутылку сока.

Я слегка покачала головой, надеясь, что моё лицо не выдаёт моих мыслей.

— Всё нормально, — сказала я, не добавляя ничего лишнего.

Чарли взял стакан и, заметив, что я всё ещё стою в дверях, наклонил голову.

— Чем занималась весь день? — спросил он мягко, но в его голосе я уловила осторожность.

Я замолчала. Сколько времени прошло?

— Спала, — ответила я, стараясь не делать слишком долгих пауз. — Устала, видимо.

Чарли нахмурился, но не стал задавать лишних вопросов. Слишком уж это была деликатная тема — Хеллоуин.

— Я, наверное, пойду дальше спать, — тихо произнесла я, стараясь избавиться от ощущения тяжести в груди.

Чарли кивнул ещё раз, но на этот раз его взгляд стал чуть мягче.

— Хорошо, — сказал он просто. — Отдыхай, Лилс.

Я повернулась и направилась к своей комнате, надеясь, что темнота и тишина помогут мне отогнать беспокойные мысли.

Но, открыв дверь, я замерла на пороге.

Эдвард стоял у окна, его силуэт выделялся на фоне ночного неба. Он обернулся, и его янтарные глаза встретились с моими.

— Я не хотел уходить, не попрощавшись, — сказал он тихо.

Я закрыла дверь за собой и подошла к нему, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. Я протянула руку и взяла его за ладонь. Было страшно, но это не имело значения. Я не хотела, чтобы он уходил.

Я вспомнила совет Элис. Сделать первый шаг? Легко сказать.

Я сделала шаг ближе, чувствуя, как его холодное дыхание касается моей кожи.

— Ммм, Эдвард, — пробормотала я.

Он слегка наклонился, будто пытаясь понять, что я хочу сказать. Пожалуй, это был лучший момент. Я поднялась на цыпочки и осторожно прикоснулась губами к его.

Его губы были холодными, но мягкими. Он не отстранился, но и не ответил сразу. Казалось, время остановилось.

И вдруг он ответил. Его рука обвила мою талию, притягивая меня ближе. Его поцелуй стал глубже, но всё ещё оставался нежным, как будто он боялся причинить мне боль. Я чувствовала, как мир вокруг нас исчезает, оставляя только нас двоих.

Но с этим человеком не может быть все просто.

Я не успела даже осознать, как оказалась на кровати. Всё случилось слишком быстро — одно мгновение мы нежно касались губами, а в следующее он уже прижимал меня к матрасу, нависая сверху. Его пальцы сомкнулись на моих запястьях, холодные, цепкие.

Я бы, возможно, и почувствовала боль, если бы изнутри не полыхала неукротимым огнем, распалявшим каждую клеточку тела. Я заглянула в его глаза и чуть не потерялась в их бездне.

Сам демон прижимал меня к кровати.

Я вздрогнула, но не от страха — от дикого возбуждения.

Эдвард склонился ниже, его губы нашли мою шею. Холодные, просто ледяные. Он целовал её медленно, слишком медленно, смакуя момент и нагоняя еще больше напряженного ожидания.

Я затаила дыхание.

Его острые зубы скользнули по моей яремной вене, лёгкий нажим — и я задрожала.

Меня бросило в жар. Я стиснула зубы, но дыхание вырвалось рваным стоном. Всё внутри меня напряглось, не зная, бояться ли этого ощущения или утонуть в нём.

— Эдвард… — прошептала я, не узнав свой голос.

Он не ответил, но, кажется, пришел в себя. Его руки сжали мои запястья сильнее, удерживая на месте, но, в конце концов, отпустили. Я сразу же зарылась пальцами в его волосы, цепляясь за него, притягивая ближе, не давая уйти. Его пряди были шелковистыми, скользили между моими дрожащими пальцами.

Эдвард застыл. Его дыхание было похоже на рычание, пальцы на мгновение вцепились в простыни по обе стороны от меня, а сам он уткнулся лицом куда-то в район моей ключицы.

Через пару минут он поднял голову. Его глаза всё ещё оставались бездонными чёрными, но в них больше не было животного безумия. Я осторожно провела пальцами по его щеке, ощущая ледяную гладкость кожи.

— Прости, — выдохнул он, голос был хриплым, словно он только что преодолел чудовищную внутреннюю борьбу.

— За что? — прошептала я, не отводя взгляда.

Он медленно, почти задумчиво провёл большим пальцем по внутренней стороне моего запястья, туда, где бешено колотился пульс.

— За то, что поставил тебя в такое положение. Похоже, я снова повел себя не как джентльмен.

Я тихо рассмеялась.

— Кажется, я сама хотела оказаться в этом положении.

Он снова уткнулся лицом мне в шею, холодное дыхание заставило волосы на затылке встать дыбом.

— Хочешь остаться? — мой голос был почти неслышим.

— Я не должен, — тихо пробормотал он, оставляя легкий поцелуй на коже, но не отстранился.

Я улыбнулась — слабая, немного дрожащая улыбка.

— Но ты хочешь?

Он приподнялся и прикрыл глаза, будто собирался с мыслями, а потом медленно наклонился, почти касаясь лбом моего.

— Хочу. Больше, чем ты можешь представить.

Я провела кончиками пальцев по его щеке, затем ниже, к линии челюсти.

— Тогда останься, — прошептала я.

Он медленно наклонился, его губы коснулись моих, и я почувствовала, как мир вокруг нас снова исчезает.

Поцелуй был нежным, почти робким, но в нём была такая страсть, что у меня закружилась голова. Я обвила руками его шею, притягивая ближе, чувствуя, как его холодное тело прижимается к моему.

Мы лежали так, погружённые в тишину и темноту, пока наши губы медленно исследовали друг друга. Эдвард был осторожен, как будто боялся сделать что-то не так, но я чувствовала, как его контроль постепенно ослабевает.

Его рука скользила по моему бедру, холодная и сильная, но в то же время нежная, прежде чем закинуть мою ногу себе на талию. Его пальцы лениво перемещались по чувствительной коже, рисуя узоры, от которых у меня перехватывало дыхание.

В конце концов он оторвался от моих губ, заставив меня обиженно заурчать. Эдвард тихо засмеялся, его грудь слегка завибрировала.

— Ты ужасно милая, когда ворчишь, — прошептал он, скользнув холодными пальцами по моей щеке.

Я хотела было возмутиться, но он вдруг легко перекатился на бок, увлекая меня за собой, так что я оказалась в его объятиях. Он уткнулся носом мне в затылок, обхватив руками, как будто никогда не собирался отпускать.

— Всё, спи, — пробормотал он, его голос был чуть хриплым, но умиротворенным.

— Ты не уйдёшь? — прошептала я, сжимая его пальцы своими.

Он вздохнул, прижимаясь ещё крепче.

— Никуда не уйду, — довольно пробормотал он мне в волосы.

Я проснулась от легкой щекотки лица солнечным светом. Повернувшись на бок и довольно прищурившись, я увидела симпатичную мордашку Эдварда. Он лежал с закрытыми глазами, губы слегка приподняты в тихой улыбке. Видно, что он наслаждался этим мгновеньем.

Мне захотелось остаться в этом моменте как можно дольше. Я потянулась, чувствуя, как мышцы приятно ноют после вчерашнего. Эдвард приоткрыл один глаз, наблюдая за мной. Улыбка на его лице стала ещё шире, являя прекрасные ямочки, которых я раньше не замечала. Ноябрьское солнце играло в бронзе его волос, оставляя блеск на алмазной коже.

— Доброе утро, — пробормотала я сонно, чуть заплетающимся голосом.

Он приподнялся на локте, всё так же не сводя с меня глаз, и немного наклонил голову.

— Доброе утро, Лили. Ты очаровательна после сна, — промурлыкал, словно кот.

Я почувствовала тепло на щеках от его слов, его холодные руки всё ещё не отпускали меня.

— Я бы поспала ещё, — смущённо сказала я, потягиваясь.

Он тихо засмеялся, проводя кончиком носа по моей скуле, заставляя раствориться в нежности. Его дыхание, холодное и слегка прерывистое, тянуло за собой, обвивало, пробирая до кончиков пальцев.

Я лениво встала с кровати, чувствуя какое-то невыразимое удовлетворение.

— Я быстро, — сказала я, направляясь в ванную.

Душ оказался именно тем, что мне было нужно. Горячая вода расслабляла напряжённые мышцы, смывая все остатки сна. Я позволила себе насладиться моментом одиночества, хотя мысли всё равно возвращались к Эдварду. Его холодная кожа, ледяные пальцы, скользящие по поему телу. Я закрыла глаза, представляя, как его губы касаются моей шеи.

Когда я вернулась в комнату, Эдвард уже сидел, облокотившись на подушки, поигрывая прядкой своих волос. Он смотрел на меня с таким выражением, от которого у меня ёкнуло в груди.

— Чарли уехал к друзьям в резервацию и вернется только вечером, — сказал он, как бы невзначай.

Я подошла к кровати, улыбаясь, и повесила полотенце на спинку стула.

— Так что, — продолжил он, протягивая руку в мою сторону. — Чем сегодня хочешь заняться?

— Хочу валяться в постели до обеда, — ответила я, чувствуя, как тепло разливается по всему телу.

Эдвард усмехнулся и, прежде чем я успела что-то сказать, схватил меня за руку и утянул обратно на кровать. Я вскрикнула от неожиданности, но он уже обвил меня руками, прижимая к себе.

— Это можно устроить, — прошептал он мне в ухо, его голос был низким и соблазнительным. Я почувствовала, как по спине пробежала дрожь.

Я рассмеялась, пытаясь высвободиться, но он только крепче прижал меня к кровати. Мокрые волосы разметались по подушке, оставляя влажные пятна, но это обстоятельство никого не волновало.

Его глаза блеснули как два ярких драгоценных камня, а улыбка сквозила игривостью. У этого вампира не было ни стыда, ни совести.

— Теперь я могу называть тебя своей девушкой?

Я затаила дыхание, поглаживая его ладонь.

— Думаю, можешь.

Я почувствовала, как он немного приподнял меня, и прежде чем я успела что-то понять, его губы накрыли мои. Я обвила его шею руками, ощущая, как его пальцы впиваются в мои бока, притягивая ближе. Казалось, он хотел стереть любое расстояние между нами, растворяя границы.

Но вдруг раздался громкий хлопок. Мы резко оторвались друг от друга, будто обожглись. Эдвард мгновенно вскочил на ноги, его тело напряглось, как у хищника, готового к атаке. Глаза стали темными, почти черными, а губы приподнялись, обнажая острые клыки. Он был готов броситься на того, кто посмел вторгнуться в наше пространство.

— Спокойно! — я схватила его за плечо, панически поправляя свою футболку, которая съехала набок. Мой голос дрожал, но я изо всех сил старалась прийти в себя.

Он замер, но его тело всё ещё было напряжено, как пружина. Я посмотрела в сторону источника шума и увидела... Дамблдора. Он стоял посреди комнаты, одетый в свои яркие фиолетовые мантии, и смотрел в потолок, словно изучая что-то невероятно интересное. Его длинные серебряные волосы и борода слегка колыхались, как от невидимого ветра. Он насвистывал какую-то мелодию, делая вид, будто совершенно не обращает внимания на наше компрометирующее положение.

— Профессор! — я никогда не слышала таких высоких нот в своем голосе.

Дамблдор, наконец, опустил взгляд на нас, его голубые глаза сверкнули за стеклами очков. Он улыбнулся своей обычной добродушной улыбкой, но в ней было что-то лукавое.

— О, прошу прощения за столь внезапное появление, — сказал он, слегка наклоняя голову. — Кажется, я выбрал не самый подходящий момент.

Эдвард всё ещё стоял, как статуя, его глаза не отрывались от Дамблдора. Я чувствовала, как его холодная рука сжимает мою, словно он всё ещё не уверен, что этот человек не представляет угрозы.

Мерлин, это самый неловкий момент в моей жизни.

Дамблдор, не обращая внимания на мое смущение и бегающие глаза, продолжил говорить, как будто ничего не произошло. Его голос был спокойным и размеренным, но в глазах всё ещё светилась та самая лукавая искорка.

— Я нашёл учителя, — объявил он. — Она будет приходить раз в неделю по вечерам, начиная с завтрашнего дня.

Я стояла, зажмурившись, пытаясь осмыслить происходящее. Мои щеки горели, и, несмотря на то, что я уже давно привыкла к эксцентричности Дамблдора, этот момент был особенно... странным. Мне хотелось спрятаться, накрыться одеялом или хотя бы найти что-то, чтобы укрыться. Но вместо этого я стояла как вкопанная, пытаясь понять, что вообще происходит.

Директор задумчиво потрогал стену, затем медленно прошёлся от одного угла комнаты до другого, словно изучая пространство.

— Но, я думаю, нужно поменять место действия. Легилименция считается атакующей магией, а этот дом зачарован на невозможность атаки.

Эдвард, наконец, пришел в себя и нарушил тишину. Его голос был удивительно спокойным.

— Вы можете заниматься у нас, — предложил он, слегка наклоняя голову, смотря мне в глаза.

Глаза Дамблдора мгновенно блеснули, и я заметила, как он оценил предложение, пробежав взглядом по комнате. Он остановился на Эдварде, его взор был полон того самого любопытства, которое я привыкла видеть, когда директор был заинтересован в чём-то необычном.

— А это не помешает твоей семье? — неловко пробормотала я.

— Нет, они будут рады помочь.

Дамблдор, по-прежнему насвистывая, выглядел немного задумчиво, но я уверена, что в его мыслях уже все было решено.

— Отлично, — сказал он, глядя на нас хитроватым взглядом. — Увидимся позже. — Директор усмехнулся и, едва заметно покачав головой, исчез, оставив нас одних.

После того как Дамблдор исчез, тишина в комнате словно стала ещё более ощутимой. Я стояла, всё ещё ошарашенная его неожиданным визитом, и пыталась собраться с мыслями. Эдвард разморозился раньше меня и присел на край кровати, сажая меня к себе на колено.

— Это был тот самый директор? — спросил Эдвард, его голос был спокойным, но в глазах читалось лёгкое недоумение.

— Да, — ответила я, чувствуя, как улыбка сама собой появляется на лице. — Это он.

Эдвард усмехнулся, его пальцы лениво перебирали мои волосы.

— Он странный, — заметил Эдвард, слегка наклонив голову.

— Ты даже не представляешь, — рассмеялась я, чувствуя, как напряжение постепенно уходит.

Мысли закрутились в голове, как вихрь. Кого директор мог выбрать на роль учителя? Кому он может раскрыть мое убежище? Даже миссис Уизли, которая мне как вторая мать, не знает о моём местоположении. Один лишь Дамблдор был в курсе этой тайны.

— О чём задумалась? — голос Эдварда вывел меня из размышлений.

— Думаю, кто может быть этим учителем, — ответила я, зарываясь пальцами в его волосы на затылке, заставляя забавно замурчать.

Он провёл ладонью по моей спине, прижимая к себе и слегка наклонился, губы почти касались моего уха.

— Может, стоит отвлечься? — предложил он. — Мы могли бы куда-нибудь выбраться. Я знаю одно место, где мы можем побыть одни.

— Где это? — спросила я, не скрывая своего любопытства.

— Я покажу тебе, если ты согласишься, — ответил он, подмигнув.

Я заколебалась на мгновение, но затем кивнула. Эдвард улыбнулся, его пальцы сжали мою руку, и он легко поднялся с кровати.

— Тогда одевайся, — сказал он, направляясь к окну.

Я удивлённо подняла бровь.

— Мы будем выходить через окно? Ты в курсе, что у меня есть дверь?

— Это быстрее, — ответил он, его губы растянулись в улыбке. — И веселее.

Я закатила глаза, но накинула ветровку и последовала за ним. Эдвард легко открыл окно и выпрыгнул наружу, как будто это было самым естественным делом в мире. Я колебалась мгновение, но затем повторила за ним, чувствуя, как ветер играет с моими волосами.

Эдвард внизу подхватил меня на руки, его холодные пальцы крепко обхватили мою талию.

— Держись, — прошептал он, и прежде чем я успела что-то сказать, мы уже мчались через лес.

Ветер свистел в ушах, деревья мелькали вокруг нас, как в калейдоскопе. Я чувствовала, как сердце бьётся всё быстрее, но не от страха — от восторга. Эдвард был быстр, как ветер, и я чувствовала себя в его руках в полной безопасности.

Через несколько минут мы остановились на краю небольшой поляны, окружённой высокими деревьями. Солнечный свет пробивался сквозь листву, создавая на траве узоры из света и тени. В центре возвышалось огромное дерево, его ствол был покрыт мхом, а ветви, словно руки великана, раскинулись во все стороны, создавая тенистый навес. Весь лес вокруг был наполнен каким-то магическим спокойствием, как будто природа сама замедлила своё дыхание, давая нам возможность насладиться этой тишиной.

Поляна, на которую мы вышли, была словно списана со сказки. Всё вокруг было усеяно цветами — нежными колокольчиками, яркими маками, фиолетовыми люпинами и белоснежными ромашками.

Эдвард осторожно опустил меня на землю, оглаживая мою талию. Трава под ногами была мягкой, как бархат, и слегка пружинила под шагами. Я огляделась вокруг, чувствуя, как волшебство этого места окутывает меня. Воздух был наполнен ароматом хвои и свежей травы, а где-то вдалеке слышалось пение птиц. Это было идеальное место, чтобы забыть обо всём на свете.

— Ну как? — тихо спросил Эдвард, боясь нарушить магию момента.

— Это... невероятно, — прошептала я, чувствуя, как сердце наполняется теплом. — Здесь так красиво, что даже не верится, что это реально. Как ты нашёл это место?

Он улыбнулся, его глаза блеснули чистым янтарём.

— Я провёл здесь много времени, — ответил он, слегка пожимая плечами. — Когда нужно было побыть одному, я приходил сюда.

Я достала палочку, чувствуя, как она тепло отзывается в моей ладони. Лёгким взмахом я направила её вверх, и из кончика вырвались десятки крошечных огоньков. Они поднялись в воздух, словно светлячки, и мягко зависли среди ветвей, превратившись в волшебные фонарики. Их свет был мягким и тёплым, он озарял поляну, добавляя ей ещё больше очарования.

Эдвард смотрел на огоньки, чей свет отражался в его глазах.

— Ты сделала это место ещё прекраснее, — сказал он, его голос был полон восхищения.

Я улыбнулась, чувствуя, как щёки слегка розовеют. Он мягко поцеловал меня в лоб, его губы были холодными, но невероятно нежными.

Мы устроились под деревом, его широкие ветви, словно древние стражи, защищали нас от всего мира, создавая почти магическую атмосферу тишины и уединения. Эдвард присел рядом, его ледяные пальцы нежно перебирали мои волосы, наматывая прядь на палец, пока я игралась с палочкой.

Я прислонилась к его плечу, ощущая твердость, которая, тем не менее, приносила странное успокоение. Вокруг нас лежали опавшие листья, и я машинально гоняла их из стороны в сторону. Лёгким взмахом палочки я оживила несколько, превратив их в крошечных птичек. Они взлетели в воздух, кружась и танцуя вокруг нас.

— Твоя семья правда не будет против, что у вас дома раз в неделю будут ошиваться волшебники? — спросила я, глядя, как ветер поднимает опавшие листья.

— Не переживай, — сказал он, поймав на ладонь одну из синичек, с интересом ее разглядывая. — Им будет даже интересно.

Я задумчиво провела пальцами по траве, ощущая её мягкость под ладонью. Мы сидели так, погружённые в тишину и умиротворение, слушая песнь ветра и лесной живности. Магия созидания перекрыла убийственную ауру Эдварда, поэтому лесные обитатели перестали прятаться.

— Это невероятно, — пробормотал Эдвард, созерцая происходящее вокруг. — Я уже давно не верил в чудеса.

В этой обстановке он был не похож сам на себя. Но не стоит обманываться — Эдварда не изменила влюбленность. Это просто еще одна сторона его личности, противоречиво существующая в его привычной мрачной опасности. Но мне нравились все грани его существа.

— Я была поражена, когда в первый раз увидела волшебство, — ответила я, возвращаясь мыслями к тем первым дням, когда сама ступала в этот странный мир.

— Расскажи мне, — сказал он, не отрывая взгляда от того, как птичка в его руке трепетно расправила свои крылья, готовясь к полету.

— Про что? — улыбнулась я, оглядываясь на него.

— Про волшебный мир. Про свою школу. Я хочу знать о тебе больше, — его пронизывающий взгляд напомнил мне о том, кто передо мной. Я любила такие моменты.

— Ну, там будто средневековье, — начала я, откидывая голову назад и закрывая глаза, наслаждаясь мягким прикосновением его пальцев к моим волосам. — Нет электричества, никто не знает физику. Я до сих пор учусь управляться с техникой, — улыбнулась я, вспоминая свои первые шаги по ассимиляции в мире магглов.

Эдвард внимательно слушал, и я чувствовала его дыхание на своём виске. Я продолжала рассказывать, погружаясь в воспоминания. Говорила о Хогвартсе, о его высоких башнях, о залах, где портреты оживали и разговаривали, о Большом зале с его звёздным потолком, который всегда казался мне чем-то невероятным. Рассказывала о своих друзьях, о том, как мы вместе учились, шутили, попадали в неприятности и находили из них выход.

— Звучит как очень опасное место, не предназначенное для детей.

Я рассмеялась, открыв глаза и посмотрев на Эдварда. Его взгляд был смесью ошеломления и недоверия.

— Да, иногда оно действительно кажется таким, — ответила я с грустной улыбкой. — Но в то же время это место — мой первый дом.

Я снова закрыла глаза, погружаясь в свои воспоминания. В голове всё как фильм: долгие часы в библиотеке, квиддич, шумные уроки, волшебные дуэли, ночные прогулки по коридорам, когда казалось, что Хогвартс оживает и шепчет тебе свои тайны. Было в этом что-то невероятно увлекательное.

Мы сидели так ещё несколько минут, наслаждаясь природой и друг другом. Вдруг Эдвард, посмотрев на меня с лёгкой усмешкой, нарушил тишину:

— Кстати, ты ведь так и не научилась пользоваться компьютером?

Я открыла глаза и посмотрела на него, чувствуя, как щёки слегка розовеют. Его вопрос застал меня врасплох, но в то же время вызвал улыбку.

— Ну... — начала я, слегка заикаясь. — Не совсем. Я пыталась, но это оказалось сложнее, чем я думала.

— Тогда я считаю своим долгом научить пещерного человека новым технологиям, — сказал Эдвард с усмешкой, его глаза блестели игривостью.

Я закатила глаза, но улыбка не сходила с моего лица.

— Ты серьёзно? — спросила я, слегка приподняв бровь. — Сколько тебе лет, ископаемое?

Он рассмеялся, его голос был мягким и тёплым.

— Много, — он мгновенно схватил меня на руки, игнорируя мой вскрик удивления, и полетел по лесу под наш общий хохот.

Я проснулась с лёгким мандражом из-за предстоящей встречи с неизвестным учителем. Мысли крутились в голове, как вихрь, и я с трудом отогнала их, вставая с кровати. Тряхнула головой, пытаясь прогнать остатки сна и тревоги. Привычная серость Форкса пробивалась сквозь шторы, обещая пасмурный день. И этот дождливый, бесконечно унылый пейзаж только подогревал моё беспокойство.

Я попыталась сосредоточиться на мелочах, которые помогали настроиться на день. Горячая вода в душе моментально сняла остатки усталости и страха. Вода стекала по коже, унося с собой лишние мысли. Я несколько минут стояла под струями, просто наслаждаясь убаюкивающим эффектом, давая телу расслабиться.

Когда я вышла из ванной, запах кофе уже витал в воздухе. Чарли, как всегда, торопился на работу, но за готовку браться не решался. Думаю, это к лучшему. Я сделала несколько глубоких вдохов, наслаждаясь ароматом. Привычная утренняя рутина казалась особенно успокаивающей в этот момент.

Я приготовила завтрак — самый простой, но сытный: яичницу с тостами. Чарли, как всегда, ел быстро, почти не разговаривая, поглядывая на часы. Его смена начиналась рано, и он вечно куда-то спешил. Быстрее, чем он успел выскользнуть из дома, я успела предупредить его, что теперь мне предстоят тренировки у Калленов, и он, не задерживаясь, просто кивнул, не задавая лишних вопросов.

Я медленно допила кофе, наслаждаясь последними минутами спокойствия перед школой. Затем, вздохнув, направилась в комнату, чтобы собраться. Школьный рюкзак, учебники, тетради — обыденность. Я надела удобный свитер и джинсы, собрала волосы в хвост, чтобы они не мешали, и бросила последний взгляд в зеркало. Сегодня я выглядела как максимально обычная школьница. Еще месяц назад я не верила, что у меня получится.

Только я собралась выйти из дома, как услышала звук подъезжающей машины. Я замерла, прислушиваясь. Мотор заглох, и через мгновение дверь хлопнула. Шаги на лестнице были лёгкими, но он специально оставлял их. Я знала, что он мог быть бесшумным.

Эдвард появился в дверном проёме, как будто материализовался из утреннего тумана. На нём была тёмная рубашка, слегка расстёгнутая у ворота, и джинсы, которые сидели на нём так, будто их сшили специально для него. Его волосы были слегка растрёпаны ветром, а во взгляде — дерзость и горячность. Ни следа вчерашнего мальчика-зайчика. Что ж, с этим мы тоже умеем работать.

— Привет, — сказал он, его голос был низким и спокойным, как всегда, но в глазах читался огонь. — Я подумал, может, мы сегодня вместе приедем?

— Привет, — Я улыбнулась и приподняла бровь. — Да, хорошо, спасибо, что заехал.

Он слегка наклонил голову, его губы приподнялись в лёгкой улыбке.

— И, возможно, я поцелую тебя на парковке? — его глаза метнулись в мою сторону с вызовом, и я почти почувствовала, как воздух вокруг нас меняется.

Это вопрос застал меня врасплох и смех вырвался непроизвольно.

— Просто признайся, что тебе нравится всё это внимание от школьников! — Я захихикала, одновременно с этим ужасаясь новой перспективе.

Он снова усмехнулся, а потом с серьёзным видом проговорил:

— Я бы не сказал. Мне больше нравятся их мысли, в которых мы вдвоем.

— И что же думают о нас наши одноклассники? — я продолжила с улыбкой, но в моей интонации была некая неуверенность.

— Все по-разному. У Джессики в голове довольно греховные картины с нами в главной роли, — с усмешкой сказал Эдвард, не отводя взгляда. Почему-то это было волнительно.

— И часто ли ты копаешься в подобных греховных мыслях Джессики? — спросила я, чувствуя, как щёки начинают розоветь.

— До неприличия. — Его глаза почернели. Кажется, этот разговор распалил не только меня.

Эдвард, как всегда, умел вывести меня из равновесия всего парой фраз. Я закатила глаза, стараясь скрыть своё смущение, но внутри чувствовала, как сердце начинает биться чаще. Он, конечно же, заметил это, судя по блеску в глазах.

Он подошёл ближе, его холодные пальцы коснулись моей руки, и я почувствовала, как по спине пробежала лёгкая дрожь.

— Ну что, поехали? — спросил он соблазнительно.

Я кивнула, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри всё трепетало. Мы вышли из дома, холодный утренний воздух обдал меня свежестью.

Эдвард открыл дверь своей машины, и я села на пассажирское сиденье, откидывая голову назад. Он сел за руль, и через мгновение мы уже ехали в сторону школы.

Мы ехали в тишине, но она не была неловкой. Эдвард, казалось, наслаждался моментом, его пальцы лениво барабанили по рулю в такт музыке, которая тихо звучала из динамиков. Я смотрела в окно, наблюдая, как серые пейзажи Форкса мелькают за стеклом. Дождь начал накрапывать, капли стучали по крыше машины, создавая успокаивающий ритм.

— Ты всё ещё нервничаешь? — спросил он, не отрывая взгляда от дороги.

Я вздохнула, обернувшись к нему.

— Немного. Не знаю, чего ожидать. Дамблдор не станет раскрывать тайну кому попало. Но я даже не представляю, кто это может быть.

Он улыбнулся, не отрываясь от дороги.

— Ты слишком много думаешь. Твой директор явно знает, что делает.

Дорога до школы прошла в лёгкой беседе, и я почувствовала, как его присутствие придаёт мне сил.

Школьная парковка встречала нас знакомыми лицами, привычным гулом разговоров и машин.

Эдвард наклонился, открыл мою дверь и протянул руку, как всегда, со сверхъестественной грацией. Когда я встала на землю, он, не выпуская моей руки, слегка наклонился и едва заметно коснулся губами уголка моих губ. Это было всего лишь мгновение — столь короткое, что я едва успела понять, что произошло. Лёгкое касание, оставившее за собой яростный огонь на моих щеках.

Я не успела сориентироваться, как он уже поднял голову и, не обращая внимания на окружающих, повёл меня в сторону школьного корпуса. На парковке не было пустых мест. Мы двигались в сторону здания, окружённые ошеломленными взглядами.

Эдвард выглядел слишком самодовольным и уверенным. Этот чёрт от скромности не умрёт.

— Ну что, ты доволен? Джессика меня четвертует за эту выходку. — сказала я, пытаясь скрыть лёгкую тревогу в ожидании начала цирка, когда Джессика доберется до меня.

Он обернулся ко мне, его губы расплылись в лукавой ухмылке.

— Она уже готовит обвинительную речь. Как ты могла не сказать ей самой первой? — Он теперь вовсю веселился.

Я проследила за его взглядом и чуть не начала умолять отвезти меня домой. Джессика смотрела на меня со смесью обиды и ликования. Какая странная смесь.

— Увидимся, моя ведьма, — Граф Дракула проникновенно заглянул мне в глаза, медленно поцеловал руку и сбежал. Захотелось его пристукнуть. Я закатила глаза, стараясь скрыть улыбку, которая сама собой наползала на лицо.

Его театральные выходки заставили бы меня рассмеяться, если бы Джесс сейчас не направлялась прямо в мою сторону.

— Лили! — её голос прозвучал так громко, что несколько человек обернулись.

Я вздохнула, чувствуя, как щёки снова начинают гореть. Джессика подошла ближе, её взгляд был полон упрёка, но в то же время в нём читалось возбуждение от предстоящего разговора.

— Джесс, прости, — я решила пойти на опережение, пока она не смогла смутить меня еще больше. — Всё произошло так быстро, я даже не успела тебе рассказать.

— Как давно? Вы уже признались друг другу в любви? А секс?

— Джесс! — я чуть не задохнулась от её прямолинейности, чувствуя, как кровь приливает к лицу. — Нет, конечно, нет! Мы просто... ну, понимаешь...

Джессика закатила глаза, но улыбка не сходила с её лица.

— Лили, ты просто обязана рассказать мне всё! Я же твоя лучшая подруга, а ты держишь меня в неведении! — она схватила меня за руку и потянула за собой, явно намереваясь устроить допрос в более уединённом месте.

Мы прошли в сторону школьного двора, где было меньше людей. Джессика усадила меня на ступеньки и села рядом, её глаза горели любопытством.

— Ну, так что? Как всё началось? — она пристально смотрела на меня, ожидая подробностей.

— Мы опоздаем на уроки, — я попыталась уйти от смущающих подробностей.

— У нас есть несколько минут!

Я вздохнула, понимая, что от неё не отделаться. Но, с другой стороны, мне действительно хотелось поделиться с кем-то своими чувствами. Джессика была идеальным слушателем.

— Ну, это было... постепенно, — начала я, стараясь подобрать слова. — Я поцеловала его несколько дней назад, потом все закрутилось. Он заботится обо мне, понимает меня, и... я просто не могу не думать о нём.

Джессика слушала, её глаза сверкали, как будто она читала самый захватывающий роман.

— И что, вы уже признались друг другу в любви? — спросила она, фонтанируя своим интересом.

— Эм... нет, еще слишком рано.

Джессика уже хотела что-то возразить, но прозвеневший звонок спас меня от дальнейших расспросов.

Ну вот, я же говорила, что мы опоздаем.

* * *

Уроки прошли под пристальными взглядами и шепотками. Казалось, вся школа обсуждала только одно — новость о том, что я и Эдвард теперь вместе. Каждый взгляд, каждый разговор за спиной, каждый смешок — всё это было направлено на нас, будто больше нечего было обсудить. Даже учителя, казалось, бросали на нас любопытные взгляды, хотя старались делать это незаметно. Похоже, у меня на судьбе написано быть знаменитой.

На обеде я снова села рядом с Эдвардом, и это только подлило масла в огонь. Джессика, конечно, не упустила возможности устроить небольшой спектакль, подмигивая мне и кидая многозначительные взгляды в сторону Эдварда. А сам Эдвард лишь улыбался, наслаждаясь моим смущением и сжимая мою руку над столом.

— Не переживай, — прошептал он мне на ухо. — Скоро всё уляжется. Они просто не привыкли к тому, что я кого-то подпускаю так близко.

После школы мы заехали ко мне домой, чтобы собрать необходимые вещи. Я быстро захватила рукопись и вернулась к машине. Приехав к дому Калленов, я почувствовала, как атмосфера этого места окутала меня своим спокойствием. У меня еще оставалось несколько часов до прихода учителя, и я решила провести это время, наслаждаясь приятным обществом.

Едва зайдя в дом, мой взгляд упал на Эммета и Джаспера, которые были погружены в какую-то игру на телевизоре. Их сосредоточенность и азарт были настолько заразительными, что я не могла не обратить на них внимание.

Я села на диван неподалеку, стараясь не мешать им, мои глаза сами собой притягивались к экрану. На нем мелькали яркие изображения, какие-то фантастические персонажи и невероятные пейзажи. Это было так непохоже на все, что я видела раньше. Маггловская магия, как я мысленно назвала это, казалась одновременно простой и невероятно сложной. Как они умудрялись создавать такие реалистичные миры, управлять персонажами и взаимодействовать с ними через эти странные устройства?

— Что, ведьмочка, впервые видишь это чудо? — весело пробасил Эммет, заметив мой заворожённый взгляд. Он сидел на диване, держа в руках некий геймпад, а на экране телевизора мелькали яркие картинки какой-то стрелялки. Джаспер, сидевший рядом, лишь усмехнулся, не отрывая взгляда от экрана.

— Ну... — я замялась, чувствуя, как щёки начинают розоветь. — Если честно, то да.

Эммет громко рассмеялся, его смех был таким же громким и заразительным, как всегда.

— Ну что ж, тогда тебе повезло! — Он подмигнул мне и протянул геймпад. — Хочешь попробовать?

Я колебалась, но любопытство взяло верх. Я осторожно взяла штуковину в руки, чувствуя, как она странно лежит на моих пальцах.

Эдвард, стоявший рядом, тихо рассмеялся, его глаза блестели от интереса.

— Не переживай, я тебе помогу, — сказал он, садясь рядом со мной на диван. Его холодные пальцы легли на мои, помогая правильно держать управление. — Просто нажимай на эти кнопки.

Я кивнула, стараясь сосредоточиться, но всё оказалось не так просто. На экране мой персонаж бегал в разные стороны, стрелял в воздух и постоянно падал с обрывов. Эммет хохотал так, что, казалось, вот-вот упадёт с дивана, а Джаспер лишь качал головой, продолжая играть.

— Ну, для первого раза неплохо, — с улыбкой сказал Эдвард, когда я, наконец, сдалась и положила геймпад на диван.

— Нужно больше практики, сестренка, больше практики! — Голосил Эммет.

Я засмеялась, чувствуя эйфорию. Было приятно видеть, что семья Эдварда принимает меня с такой лёгкостью и добротой.

— Лили, — раздался голос Эсме, которая появилась в дверях гостиной. Похоже, она вернулась из магазина не так давно, но я этого совершенно не заметила за игрой с ее сыновьями. — Хочешь чаю?

— Здравствуйте, Эсме. Я с удовольствием, — ответила я, вставая с дивана. Эдвард последовал за мной, его рука нежно коснулась моей спины, направляя меня на кухню.

Я наслаждаясь теплом и уютом кухни Калленов. Эсме, как всегда, была невероятно гостеприимной, и её чай с ароматом ванили и корицы казался идеальным началом вечера. Где-то между разговорами с работы вернулся Карлайл.

Мы болтали о пустяках, смеялись над какими-то забавными историями, которые рассказывал Эммет, и я чувствовала себя частью этой странной, но такой невероятной семьи.

Но вдруг всё изменилось.

Все вампиры разом замолчали, будто по команде. Я сразу поняла — пришли.

Раздался звонок в дверь.

Похоже, директор решил в этот раз не появляться посреди комнаты, памятуя о прошлом инциденте. Карлайл и Эсме, как хозяева дома, обменялись быстрыми взглядами и направились к входной двери. Мы все встали, следуя за ними. Мне было одновременно любопытно и страшно. Эдвард, как всегда, был рядом, его холодная рука легла на мою, успокаивая.

Директор стоял на пороге, его ослепительные одежды контрастировали с тёмным лесом за его спиной.

— Добрый вечер, — произнёс он, его голос был мягким, но в то же время властным.

Карлайл и Эсме вежливо поклонились, а директор учтиво поцеловал маленькую ручку Эсме, после чего завел непринужденную беседу.

— Спасибо за заботу о нашей Лили, — сказал он.

Только тогда я заметила её.

Блэк.

Я мало знала Весперию Блэк, однако уже могла сказать о ней много всего. Род Блэк был на слуху, и даже я, не особо погруженная в магические круги, слышала об их легендарной фанатичности, гордости, строгости и безумной непримиримости ко всему, что не соответствовало их стандартам.

Она стояла в дверях, словно королева, снизошедшая до посещения простолюдинов. Ее темные волосы были собраны в безупречную прическу, а черное платье, строгое и элегантное, подчеркивало ее холодную, почти ледяную красоту. Она с презрением оглядывала светлый дом Калленов, даже не удостоив взглядом самих вампиров. Казалось, само присутствие здесь вызывало у нее отвращение.

Как Дамблдор вообще вышел на нее? Род Блэк был самым темным во всей Магической Британии.

Директор, вежливо попрощавшись, исчез, оставив эту ведьму здесь. В воздухе повисло напряжение, словно гроза, готовая разразиться в любой момент.

— Есть ли здесь подвал? — ее голос был холоден, как льды Арктики, и резок, как удар кнута. Ее не пронимал ни уважительный взгляд Карлайла, ни добрый голос Эсме. Эта неприятная женщина, казалось, не замечала их присутствия, как будто они были не более чем мебелью в этом доме.

— Подвал? — переспросил Карлайл, его голос был спокоен, но я заметила, как его глаза слегка сузились. — Да, он есть. Но, если позволите, мы можем предложить более комфортное место.

— Комфорт? — она произнесла это слово так, будто оно было оскорблением. Ее губы слегка искривились в презрительной усмешке. — Я пришла сюда не ради комфорта. Подвал будет идеальным местом для наших занятий.

Эсме, всегда гостеприимная и добрая, попыталась вмешаться, но Весперия даже не повернула голову в ее сторону. Ее взгляд, холодный и пронзительный, скользнул по мне, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она смотрела на меня так, будто я была чем-то неприятным, что случайно прилипло к ее ботинку.

— Фелиция, — произнесла она мое имя, словно пробуя его на вкус и находя его отвратительным.

— Да, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно, хотя внутри всё сжималось от напряжения. — Это я.

Она изучала меня несколько секунд, ее взгляд был настолько пронзительным, что казалось, она видит всё, что я пытаюсь скрыть. Затем она резко отвернулась, словно я не заслуживала больше ее внимания.

— Подвал, — повторила она, и на этот раз это было не просьбой, а приказом.

Карлайл, сохраняя спокойствие, кивнул и жестом пригласил ее следовать за ним. Эсме бросила на меня взгляд, полный сочувствия, но ничего не сказала. Мы все последовали за ними, словно подчиняясь невидимому притяжению этой женщины. Она шла впереди, ее осанка была безупречной, а шаги — точными и уверенными.

Едва спустившись в подвал, Весперия огляделась, ее взгляд скользнул по стенам, полу, потолку. Казалось, она искала что-то, что могло бы подтвердить ее худшие ожидания. Но подвал Калленов был чистым и ухоженным, хотя и немного мрачным из-за отсутствия окон.

Когда я вошла в помещение, Блэк резко развернулась и запечатала дверь, отрезая меня от семьи.

— Здесь, — сказала она, указывая на центр комнаты, в котором появился стул. — Мы начнем здесь.

— Я готова, — сказала я, хотя внутри всё сжималось от страха. — Я уже много тренировалась по заметкам директора.

Она улыбнулась, но это была не добрая улыбка. Это была улыбка хищника, который знает, что добыча уже в его лапах. Глаза мрачно сверкнули.

— Мы посмотрим, — произнесла она. — Мы посмотрим, на что ты действительно способна.

Голова взорвалась болью.

Я даже не успела понять, что произошло. Одно мгновение я смотрела в ее ледяные, цвета студёного ручья, глаза, а в следующее — ощущение, словно кто-то забил в череп каленый гвоздь. Мир вокруг заколебался, потемнел, стал зыбким. Я напряглась, пытаясь подавить тошноту, но боль только усиливалась. Я стиснула зубы, вцепившись ногтями в подлокотники стула, чтобы не закричать.

— Не сопротивляйся так грубо, — раздался холодный, лишённый эмоций голос Весперии Блэк. — Ты ломаешься, а не закрываешься. Отличие принципиальное.

Я слышала её, но голос казался далёким, словно доносился сквозь толщу воды. Она не просто проникла в мой разум — она безжалостно рвала его на части, выискивая слабые места. Методично, хладнокровно.

Я попыталась сосредоточиться, собрать воедино рассыпанные мысли, но её магия вновь пронзила сознание, как клинок, беспощадно рассекая защиту. Образы заплясали перед глазами — детская комната под лестницей, зеленая вспышка, дядя Вернон с перекошенным от злости лицом, длинные коридоры Хогвартса, сверкающие глаза Волдеморта…

Я прикусила губу, чувствуя привкус крови, и лихорадочно пыталась вспомнить всё, что читала в заметках Дамблдора.

«Соберись. Выстрой щиты. Очисти разум».

Легко сказать. Как я могла очистить разум, когда он сейчас горел?

— Жалкая попытка, — голос Блэк прозвучал холодной насмешкой, и внезапно боль отступила, оставив за собой лишь головокружение и липкий холод пота на спине.

Я подняла глаза и встретилась с ней взглядом. На её лице застыло выражение нескрываемого раздражения.

— Директор уверял, что у тебя есть способности. Чем же ты всё это время занималась? — голос был сухим, ровным, но в нем скользнуло едва уловимое разочарование.

— Директор дал мне теорию, — выдохнула я. — Практика… впервые.

— Теория? — Весперия хмыкнула, холодная усмешка исказила её аристократические черты. — Старый дурак мог бы выражаться яснее. Это совсем другое дело.

Кажется, этот факт немного согрел ее презренный взгляд. Она не стала добрее — это точно. Возможно, такое просто невозможно. Но даже это жалкое изменение казалось ощутимым.

— Садись, — приказала она, и в комнате возникло мягкое кресло. Я подчинилась, устало откинувшись на спинку.

Весперия шагнула ближе, и комната словно сузилась. Её присутствие всегда было подавляющим. Магия заполнила воздух, словно густой, удушливый туман. Она подняла руку — лёгкое движение, и в то же мгновение что-то сжалось у меня внутри. Краешек её губ чуть дрогнул — едва заметное, но ощутимое выражение пренебрежения.

— Урок первый. Окклюменция — это не просто защита разума, что бы ни писали в твоих книжках. Это ментальная война с противником. Ты должна стать не каменной стеной, которую можно разрушить, а зеркалом, которое отразит любой удар. Посмотри мне в глаза.

Я подчинилась — и тут же ощутила, как её магия скользнула в сознание, холодным лезвием выискивая трещины. Но в этот раз не было боли.

— Расслабься, — её голос был тихим, но я слышала в нём предупреждение. — Если будешь сопротивляться так топорно, будет больнее.

Я глубоко вдохнула, стараясь следовать её указаниям. Расслабиться. Открыться. Не сопротивляться грубо, а позволить чужой магии скользить по краям сознания, не задерживаясь, не врываясь. Это было трудно — инстинкты требовали сжаться, выставить щиты, оттолкнуть, но я заставила себя подчиниться.

Я ощущала её присутствие. Её магия была повсюду, но теперь не казалась рвущей на части бурей. Она касалась меня мягко, почти осторожно, словно прощупывая границы дозволенного.

— Теперь я надавлю сильнее, — предупредила она.

Я ощутила лёгкое, едва заметное давление. Оно не было стремительным или агрессивным, не походило на предыдущую атаку, когда мир вокруг буквально раскололся под её напором. Это было мягкое, почти ленивое касание — пробное движение, которому никогда не хватило бы силы, чтобы пробить защиту хоть сколько-то тренированного окклюмента.

И мою оно тоже не пробило.

Я чувствовала, как её магия пыталась проникнуть глубже, но теперь у меня было время. Я могла оттолкнуть её спокойно, без резких движений, без паники и боли. Это было совсем другое ощущение — словно мягкое перетягивание каната, а не бой на смерть.

Весперия внимательно наблюдала за мной, её холодные глаза ловили каждую эмоцию, каждую малейшую перемену в выражении лица.

— Лучше, — сухо прокомментировала она, сделав шаг назад. Давление на разум ослабло, и я почувствовала, как напряжение медленно уходит. — Но, очевидно, эту атаку смог бы выдержать даже младенец.

Я устало кивнула. Её слова задели бы мою гордость, если бы я не знала, что она права. Лоб покрылся испариной. Я чувствовала себя выжатой, но одновременно — странно удовлетворённой. Это был пусть крохотный, но успех.

— Через неделю мы продолжим, — Весперия стряхнула с рукава невидимую пылинку, выглядя при этом идеально, в отличие от меня. — Теперь ты знаешь, как правильно. Я буду ждать от тебя результатов.

Не успела я что-то сказать, как она исчезла, не попрощавшись. Едва прозвучал хлопок аппарации, ему вторил щелчок открытия двери. Никто не ворвался в комнату — значит, вампиры не стали в панике вызволять меня из лап этой гарпии.

Я поволокла свое тело наверх, с трудом поднимаясь по ступенькам. Едва я доковыляла до гостиной, неприлично развалилась на диване, игнорируя нормы поведения гостя в чужом доме.

— Эта ведьма обладает весьма… специфичным характером, — пробормотала Элис.

Я вздрогнула — когда она успела здесь появиться?

— Она Блэк, — ответила я, откидываясь назад. — Они считают грязью всех, кто хоть чем-то запятнал свою «чистую» кровь. Мне жаль, что вам пришлось это терпеть, — я приподнялась на локте, оглядывая комнату. Все куда-то делись.

— Я видела Викторию, — Элис ответила она на мой немой вопрос и перевела взгляд в пустоту, её золотые глаза тревожно сверкнули. — Мальчики ушли полчаса назад, надеясь поймать её.

Я устало закрыла глаза и откинулась на подушку, наслаждаясь тем, как мягкость дивана медленно растворяет напряжение в мышцах. Голова всё ещё гудела после урока, но постепенно боль утихала, оставляя после себя странное ощущение — смесь усталости и тихого удовлетворения. Я действительно чему-то научилась.

— Что там с Викторией? — переспросила я, с трудом разлепляя веки и глядя на Элис. Она сидела рядом, её идеальные черты оставались спокойными, но я видела в её глазах лёгкую тревогу.

— Она ускользает от них вновь и вновь, — тихо сказала Элис. — Возможно, это ее дар.

Я отогнала лишние мысли, давая вампирше свободу для маневра. Элис смотрела в пустоту, явно вглядываясь в зыбкие очертания грядущего. Я не хотела мешать, поэтому просто закрыла глаза, позволяя телу немного расслабиться. Казалось, что прошла всего пара секунд, но когда я снова открыла глаза, Элис уже не было рядом. Вместо неё стоял Эдвард, взгляд которого был омрачён беспокойством.

— Как ты? — спросил он, присаживаясь рядом.

Я пожала плечами.

— Жива. Немного потрёпана, но, думаю, это нормально.

Эдвард нахмурился.

— Она мне не нравится. Она причинила тебе боль…

— Нет, — перебила я его, приподнимаясь. — Она та еще сука, но ее выбрал директор. Если я хочу выжить в этой войне, мне нужны настоящие тренировки.

Он внимательно посмотрел на меня, оценивая, насколько я искренна.

— Я не хочу, чтобы тебе причинили боль, — тихо сказал он.

Я вздохнула, накрыв его холодную руку своей тёплой ладонью.

— Эдвард, в моем случае боль — это неизбежность. Главное — научиться извлекать из неё уроки.

Он выглядел так, будто хотел возразить, но, в конце концов, лишь сжал мою руку, признавая правоту моих слов.

В этот момент входная дверь распахнулась, и в гостиную влетел Эммет. Следом за ним вошли Джаспер и Карлайл. По их напряжённым лицам всё стало ясно ещё до того, как прозвучали слова:

— Эта рыжая тварь снова сбежала! — прорычал Эммет. Я впервые видела этого добряка таким злым и раздраженным.

Джаспер выглядел не менее мрачным. Его обычно спокойное лицо исказилось от раздражения из-за тактического просчета. Он ненавидел, когда ситуация выходила из-под контроля.

— Она снова нас переиграла, — тихо, но твердо отчитался он. — Мы загнали её в ловушку, но в последний момент она исчезла. Как будто знала, что мы там будем.

Элис нервно сжала губы, и мне стало не по себе.

— Ты знала, что так случится? — спросила я, пытаясь понять, что именно пошло не так.

— Нет, — покачала головой Элис, её золотые глаза тревожно мерцали. — Её решения меняются в последний момент, как будто она каким-то образом чувствует, когда я наблюдаю за ней.

Карлайл задумчиво потер подбородок.

— Возможно, её дар позволяет ей интуитивно избегать опасности. Это многое бы объяснило.

На какое-то время повисло напряжённое молчание.

— Что теперь? — спросил Эдвард, его голос звучал жёстко. — Мы продолжаем охоту?

— Дамблдор знает и ничего не делает, — пробормотала я в пустоту, больше размышляя вслух, чем обращаясь к кому-то конкретно.

— Что?

— А? А, — я моргнула, осознавая, что сказала это. — Я говорю, что директор знает об этом. Возможно, всё под контролем. Он редко вмешивается напрямую, если считает, что ситуация разыгрывается в нужном ему направлении.

— И как эта ситуация может быть ему выгодной? — Эдвард скрестил руки на груди, его взгляд потемнел. — Виктория готовит план мести, а он просто смотрит со стороны?

Я закусила губу. Честно говоря, я и сама не знала. Это была лишь догадка, но кто в силах понять, что творится в голове у Дамблдора? Если он ничего не делает, значит, либо у него есть веская причина, либо он ждет нужного момента.

— Не знаю, — призналась я. — Возможно, он считает, что Виктория ещё сыграет свою роль. Он мыслит масштабно, просчитывая всё на несколько ходов вперёд, как гроссмейстер.

— Это раздражает, — пробормотал Джаспер, скрещивая руки.

— Добро пожаловать в клуб, — я слабо усмехнулась. — Теперь интриги директора распространяются и на вас.

Усталость давила на виски, отнимая желание разбираться в этом бардаке. Виктория не пугала меня так, как, наверное, следовало бы. Но, с другой стороны, я, как и все, верила в директора. Может, это было ошибкой — ведь даже великие люди не застрахованы от просчётов.

Эдвард сжал мою руку.

— Мы разберёмся, — твёрдо сказал он. — Вместе.

Я кивнула, чувствуя, как веки налились тяжестью. Возможно, пора было отправиться домой, если я не хотела уснуть прямо на этом чертовски удобном диване.

Неделя прошла без происшествий, и субботнее утро встретило меня прохладой. Благотворные лучи солнца осторожно пробирались сквозь занавески, окрашивая комнату в тёплые золотистые оттенки. Я потянулась, ещё не до конца проснувшись, и несколько мгновений просто лежала, прислушиваясь к тишине дома.

Из кухни доносился слабый аромат свежесваренного кофе. Чарли уже встал. Это было предсказуемо — он всегда просыпался рано, даже по выходным. Я накинула тёплый кардиган и, спустившись вниз, обнаружила его на привычном месте — за кухонным столом, с газетой в одной руке и дымящейся кружкой в другой.

— Доброе утро, — поздоровалась я, направляясь к плите.

— Доброе, — кивнул Чарли, мельком взглянув на меня. — Выспалась?

— Вполне, — соврала я. На самом деле ночь выдалась беспокойной, зелье заканчивалось, и скоро нужно было просить новое, но объяснять это не было ни сил, ни желания.

Я быстро приготовила завтрак и поставила тарелку перед Чарли. Он хмыкнул, благодарно кивнул и отложил газету в сторону.

— Сегодня я собираюсь в резервацию, — сообщил он, отправляя кусочек тоста в рот. — Хочешь поехать со мной?

Я удивлённо вскинула брови. Чарли еще никогда не звал меня.

— Конечно, — ответила я после короткой паузы. — Что-то случилось?

— Нет, просто Билли спрашивал о тебе. Да и тебе самой нужно отдохнуть от постоянных занятий.

Я улыбнулась. Было бы неплохо познакомиться с друзьями Чарли. Возможно, смена обстановки поможет мне отвлечься от всего, что в последнее время давило на мозг.

— Когда выезжаем? — спросила я, допивая чай.

— Через полчаса. Возьми что-нибудь потеплее — на улице сильный ветер.

Чарли прав — утро выдалось прохладным. Я накинула теплую куртку и, убедившись, что все необходимое при мне, отправилась к машине. Чарли уже ждал, опираясь на капот патрульного автомобиля.

— Готова? — спросил он, прищурившись от утреннего солнца.

Я кивнула, устраиваясь на переднем сиденье. Машина плавно тронулась с места, и вскоре за окнами замелькали знакомые пейзажи Форкса, сменяясь густыми лесами, ведущими в резервацию. Через двадцать минут мы свернули с главной дороги, углубляясь в лес. Дорога стала более ухабистой, а деревья — гуще. Вскоре за очередным поворотом показались невысокие дома, окруженные зелеными лужайками.

— Ты же не против, если мы с Билли посмотрим бейсбол? — Чарли мельком взглянул на меня. — Там будет Джейкоб, я думаю, вы поладите.

— Конечно, нет. Мы найдем, чем заняться, — ответила я, подавляя зевок.

Во дворе одного из домов нас уже ждали. Мужчина в инвалидном кресле — Билли Блэк — приветливо улыбнулся Чарли и помахал нам рукой. Рядом с ним стоял высокий подросток с длинными черными волосами, собранными в низкий хвост.

Это же Джейк с пляжа! Тот самый перевертыш с гитарой.

Чарли припарковался и выбрался из машины, широко улыбаясь старому другу.

— Привет, Билли! — Он хлопнул того по плечу. — Как жизнь? Джейкоб, ты вырос еще больше с нашей прошлой встречи.

Чарли заставил этого огромного детину покраснеть.

— Как всегда, не жалуюсь, — хрипло рассмеялся Билли. — А это, должно быть, Лили?

Я вышла из машины, стараясь скрыть неловкость.

— Да, — Чарли с гордостью кивнул. — Лили, познакомься, это Билли Блэк. А это его сын, Джейкоб.

Парень прищурился, оценивающе посмотрел на меня и кивнул:

— А мы знакомы.

— Да, мы сидели на берегу океана около костра и пели песни с моими одноклассниками, я помню.

При свете дня он казался намного моложе. Тогда, в вечерних сумерках, я подумала, что ему где-то в районе двадцати. Магическая атмосфера песни, его аура и рост подкрепляли это ощущение. Сейчас же я видела, что ему лет пятнадцать. Лицо ещё не обрело резких черт взрослого мужчины, кожа была гладкой, а в тёмных глазах сквозило что-то ещё по-детски наивное. Даже его улыбка, хоть и уверенная, всё же носила оттенок юношеской непосредственности.

— Чарли весь светился, когда ты приехала в Форкс — заговорщически громко прошептал он, чуть склонив голову набок и стреляя хитрым взглядом в сторону двух взрослых детей, устроивших шуточную потасовку.

— Не смущай меня, щенок, — Чарли прошел мимо нас, весело растрепав Джейку волосы, заставив того фыркнуть.

Билли наблюдал за нашей беседой с лёгким прищуром, а Чарли тем временем уже направлялся в дом, ведя перед собой инвалидную коляску.

— Можете прогуляться, — предложил он. — А мы пока начнём смотреть матч.

Я бросила взгляд на Билли, который понимающе улыбнулся, и перевела взгляд на Джейкоба.

— Если хочешь, могу показать тебе залив, — предложил он, засунув руки в карманы.

Я на мгновение задумалась, но решила, что прогулка по побережью действительно будет неплохой идеей.

— Почему бы и нет? — ответила я с лёгкой улыбкой.

Мы двинулись в сторону побережья, где деревья постепенно уступали место широкому простору. Ветер усилился, неся с собой солоноватый запах океана, смешанный с ароматом хвои. Джейкоб шагал уверенно, не торопясь, но его движения были на удивление лёгкими, грациозными — не свойственными подростку его возраста.

Я бросила на него оценивающий взгляд. Да, ростом он уже превосходил многих взрослых, но что-то в нём всё же оставалось юным.

— Ты часто здесь гуляешь? — спросила я, чтобы заполнить молчание.

— Да, — он кивнул, ухмыляясь. — Но обычно не с белыми неженками из Форкса.

— Значит, мне выпала особая честь? — я приподняла бровь.

— Ну, скажем так, ты достаточно странная, чтобы заслужить моё внимание.

Я рассмеялась, но не стала спорить. Стоило ли ему рассказать о своей природе?

— С чего это я странная? — с любопытством спросила я.

— Не знаю, — он беззаботно пожал плечами, пружинистым шагом удаляясь вперед. — Просто необычное ощущение.

Похоже, волчонок тоже чувствовал мою ауру.

Мы вышли на широкий берег, где мелкий песок перемешивался с гладкими камнями, отполированными волнами. Я сделала пару шагов вперёд и закрыла глаза, позволяя ветру растрепать волосы. В этот момент мне пришла в голову одна любопытная мысль. Всю прогулку я пыталась намекнуть ему на его пушистость, но он, казалось, совершенно не реагировал.

Он только фыркал и качал головой, очевидно, решив, что это просто странные шутки. Однако я видела, что мои слова никак его не задевали — он даже не задумывался о скрытом смысле.

Тогда я решила проверить кое-что другое.

Сконцентрировавшись, я осторожно прощупала его ауру, позволив энергии вокруг нас слегка дрогнуть. И тут же ощутила знакомую вибрацию — силу, которая ещё не раскрылась до конца, но уже присутствовала в нём, словно зверь, мирно спящий в глубине души.

Я резко открыла глаза, поражённая.

Вот это да. Оказывается, даже у ещё необращённых оборотней аура уже несёт их сущность.

Но самое удивительное — Джейк, похоже, ничего об этом не знал.

Я задумчиво прикусила губу, раздумывая, стоит ли сказать ему что-то или нет. Если он действительно не в курсе, то моё вмешательство может лишь всё усложнить. Но с другой стороны, когда судьба настигнет его, ему будет не позавидовать.

Я перевела взгляд на Джейкоба. Он беззаботно улыбался, глядя на волны, и, казалось, наслаждался моментом.

Пожалуй, пока я просто понаблюдаю.

Мы подошли к дому только под вечер. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в мягкие оттенки розового и лилового. Океанский ветер оставил на моей коже прохладные поцелуи, а прогулка помогла освежить мысли.

Чарли и Билли сидели в гостиной, громко смеясь над какой-то шуткой, которую мы явно пропустили. Я невольно скользнула взглядом по комнате и заметила ящик пива у подножия дивана.

Ага. Всё встало на свои места.

Я устало вздохнула и скрестила руки на груди.

— Ну, хоть весело провели время, — пробормотала я, покачав головой. Чарли уже несколько недель выглядел как призрак, поэтому, один вечер в приятной компании ему был необходим.

Чарли, заметив меня, приподнял бутылку, словно предлагая присоединиться к их маленькому застолью.

— Отличный вечер, правда? — хмыкнул он, довольный, будто кот, съевший канарейку.

Я закатила глаза и уже хотела было спросить, как мне теперь попасть домой, но, похоже, этот вопрос был написан у меня на лице.

— Я отвезу тебя, — неожиданно вмешался Джейк, лениво облокачиваясь на дверной косяк.

Я прищурилась, оценивая его с головы до ног.

— А тебе не рано иметь права?

Он фыркнул, ухмыляясь.

— Пфф, шеф полиции нашего города у меня дома. Думаю, он не станет меня арестовывать.

Я посмотрела на Чарли, который только махнул рукой.

— Ладно, только давай без гонок, волчонок, — проворчала я, направляясь к выходу.

Джейкоб громко рассмеялся, а я поймала на себе внимательный взгляд Билли.

Годрик, не стоило этого говорить.

Мы вышли на улицу и направились в сторону гаража, где нас встретил красный монстр.

Ну и махина.

Старенький пикап выглядел так, будто пережил не одно десятилетие бурной жизни, но при этом каким-то чудом всё ещё держался на ходу.

— Я сам им занимался, — гордо заявил Джейк, похлопав по капоту машины. — Чарли хотел купить, но что-то не вышло.

Я с сомнением посмотрела на этот металлический гроб на колёсах.

— И ты хочешь сказать, что он безопасный?

— Обижаешь, Лили. — Джейкоб картинно прижал руку к груди. — Этот малыш надёжен, как скала.

Я осторожно провела пальцем по капоту, повторяя след выцветшей краски. — Ты уверен, что он вообще заведётся?

Джейкоб ловко запрыгнул на водительское сиденье и хлопнул по соседнему креслу, приглашая меня внутрь. Я закатила глаза, но всё же села в машину, пристёгиваясь.

Двигатель заурчал, как дремлющий зверь, а затем машина плавно тронулась с места.

— Ну что, держись крепче, неженка!

— Я тебя когда-нибудь прибью.

Джейк рассмеялся и прибавил скорость.

* * *

Расстались мы на весёлой ноте. Джейкоб припарковался у моего дома и, едва я вышла из машины, высунулся в окно:

— Признай, этот старичок тебя впечатлил!

Я, прищурившись, постучала костяшками пальцев по крыше его «старичка», которая предательски скрипнула.

— Ещё пара поездок — и твой хлам просто развалится по дороге.

— Эй! — возмутился он, но его глаза смеялись.

Я закатила глаза и махнула рукой.

— Ладно, спасибо, что подвез, волчонок. Спокойной ночи.

— Спокойной, Лили.

Я уже повернулась к дому, когда он добавил:

— Кстати, волчонок — это мило, но я бы выбрал что-то посолиднее. Мне же уже не четырнадцать!

Я обернулась, но он только ухмыльнулся, включил фары и укатил в ночь, оставляя за собой лишь рокот старого мотора.

Ну, скоро он сам поймет иронию.

Я вошла в дом, осторожно прикрыла за собой дверь и, сбросив куртку, направилась вверх по лестнице. Дом был погружён в тишину, лишь редкие порывы ветра за окном раскачивали ветви деревьев, заставляя их царапать стекло.

Поднимаясь по лестнице, я чувствовала, как подступает усталость — долгий день давал о себе знать. Мысли текли неспешно, спутанно, как в полудрёме. Мне хотелось только одного: добраться до своей комнаты, упасть на кровать и позволить сну унести меня прочь от всех тревог.

Шаг, ещё один. Я добралась до своей комнаты и, коснувшись дверной ручки, толкнула дверь внутрь…

И мгновенно была атакована холодными губами.

Моё сердце пропустило удар, воздух застрял в легких. Я не успела испугаться, не успела даже осознать происходящее — только резкий контраст ледяного прикосновения на горячей коже, ощущение невероятной силы, сдерживаемой с пугающей осторожностью.

Воздух вырвался из груди ошеломлённым вздохом. Сердце в панике сжалось, а затем сорвалось в безумный галоп. Его руки — сильные, настойчивые, но одновременно осторожные — сомкнулись на моей талии, удерживая, не позволяя отпрянуть. Мир вокруг исчез, растворился в этой внезапной, захватывающей близости.

Холодный, свежий аромат охватил меня, заполняя собой каждую клеточку, проникая в сознание, пробуждая до боли знакомую дрожь внутри. Это было как прикосновение к морозному стеклу после долгого пребывания в тепле: внезапно, ошеломляюще, будоражаще.

Мои руки рефлекторно поднялись, я вцепилась в ткань его рубашки, словно боялась, что он исчезнет. Его губы настойчиво прижимались к моим, в этом поцелуе чувствовалось напряжение, нетерпение. Мир вокруг потускнел, растворился, оставив только нас двоих в этом мгновении.

Я резко вырвалась из этого затягивающего водоворота, судорожно втягивая воздух. Губы горели, сердце колотилось, как загнанная птица. Я вскинула на него взгляд — в черных глазах отражалось что-то дикое, что-то, что он с трудом сдерживал.

— Ты в своём уме? — выдохнула я, заставляя сердце вернуться к привычному ритму.

Эдвард сделал полшага назад, но лишь затем, чтобы прислониться к дверному косяку. Он сделал вид, будто ему жаль.

— Я не хотел напугать тебя, — я по глазам этого плута видела, что ему весело.

Я закатила глаза, пытаясь игнорировать предательски подкашивающиеся ноги.

— Сегодня меня окружают одни дети, — пробормотала я, устало развалившись на кровати.

Он усмехнулся, склонив голову набок.

— О, я прекрасно осведомлён. Прогулка по побережью, тёплый ветер, полутона намёков… и, конечно, ласковые прозвища.

Я замерла, внимательно вглядываясь в его лицо, пытаясь прочесть выражение в глазах. Но, похоже, у него все еще было хорошее настроение.

— Волчонок? — мои губы тронула тень улыбки. — Он еще мальчик.

— Именно поэтому все еще не лежит в канаве со сломанной шеей.

Я вздрогнула. В его голосе не было шутливой интонации, не было даже угрозы. Просто констатация факта.

Эдвард подошёл ближе, его движения были плавными, как у хищника, но в них не было агрессии. Он остановился передо мной, его тёмные глаза смотрели на меня с лёгким прищуром, будто он пытался разгадать какую-то загадку.

— Ты что-то задумала. Зачем тебе этот щенок?

Я замерла на мгновение, чувствуя, как его взгляд проникает в самую глубину моей души. Эдвард молчал, но его взгляд стал более внимательным. Я сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями.

— Анимагия и метаморфомагия, — произнесла я, наблюдая за его реакцией. — Это сложные ветви трансфигурации, которые позволяют превращать собственное тело. Перевёртыши, как Джейкоб, являются очень дальними потомками и тех, и других. Их дар уникален, но... я думаю, что, возможно, смогу научиться чему-то у них.

Эдвард слегка приподнял бровь, но всё ещё не говорил ни слова. Я продолжила, чувствуя, как мои слова становятся всё более уверенными.

— Мой отец владел анимагией. И я подумала, что Джейкоб, с его связью с природой и его даром, мог бы помочь мне понять, как это работает.

Наступила пауза. Эдвард смотрел на меня, его лицо было непроницаемым. Я не могла понять, что он думает, но его молчание заставляло меня нервничать.

— Ты хочешь научиться превращаться в животное? — наконец спросил он, его голос был спокойным, но в нём слышались недоумение и лёгкий интерес.

Я фыркнула, чувствуя, как напряжение начинает спадать.

— Ну, это удобно, — ответила я, пожимая плечами. — Особенно, если никто не знает, какая у тебя анимагическая форма. Журналистка Скиттер собирала сплетни для своих газетёнок, летая вокруг в форме жука, пока Гермиона не посадила её в банку на месяц.

Мы решили не останавливаться на этой теме и воспользоваться отсутствием Чарли по назначению. Я потянула его за руку, увлекая к себе на кровать. Он не сопротивлялся, лишь скользнул за мной, осторожно сжимая ладонью мою талию.

Я не думала, не пыталась осознать происходящее — просто жила этим мгновением, позволяла себе раствориться в нём. Его губы нашли мои вновь, холодные, но удивительно мягкие.

Я прижималась к нему ближе, ощущая, как дрожь пробегает по коже от одного лишь прикосновения.

Когда мы, наконец, отстранились, он обнял меня, притягивая к себе, и я, не раздумывая, устроилась рядом, положив голову на его плечо. Так и лежали, в тишине, слушая, как за окном шелестит ветер в кронах деревьев. Его пальцы лениво скользили по моему запястью, чертили невидимые узоры.

— Ты жила в чулане под лестницей? — его голос прозвучал так тихо, будто он боялся спугнуть меня.

Я резко развернулась, напрягшись.

— Откуда ты знаешь? — в моих словах прозвучало больше оборонительной злости, чем мне бы хотелось.

Он медленно вдохнул, задержался на мгновение, прежде чем ответить:

— Когда она произнесла то заклинание, твоя защита будто упала. Я смог увидеть твои мысли. Прости, я не сдержался.

Я только отмахнулась, отвернувшись, глядя в потолок. В моей голове уже копалась Блэк, так что Эдвард был не самым худшим вариантом. Хотя, конечно, это немного неловко.

— Это было давно, — наконец, сказала я, с трудом подбирая слова. — Почти другая жизнь.

Он не ответил сразу. Я почувствовала, как его рука чуть крепче сжала мою, словно он хотел убедиться, что я всё ещё рядом.

— Ты заслуживаешь лучшего. — тихо сказал он.

Я закрыла глаза. Его голос был тёплым, успокаивающим, как тихий шелест осенних листьев.

Убаюкивающим.

— Я уже живу лучше, — прошептала я.

Эдвард ничего не сказал, лишь сжал меня в объятиях чуть крепче. И в этой тишине, пропитанной несказанными словами, я позволила себе, наконец, провалиться в сон.

Автобус мягко качнулся, когда водитель повернул на очередной извилистый участок дороги. За окном мелькали тёмные силуэты елей, расступаясь перед серыми тенями скал. Мрачное небо нависало над горами, обещая дождь. Я глубже натянула капюшон, спрятавшись в его тёплой защите.

Поездка на экскурсию с классом биологии была обязательной. Бо, удивительно, был в восторге, болтая без остановки, что было для него нонсенсом. Сейчас он напоминал мне Невилла своей увлеченностью растениями. Майк, выглядывая в окно, с нетерпением ждал момента, когда сможет вылезти из этой переполненной консервной банки и оказаться на неподвижной поверхности.

Эрик восседал чуть впереди, оживлённо жестикулируя, рассказывая кому-то про каменные породы. А я... Я просто старалась не привлекать внимания.

— Здесь как в фильме ужасов, — раздался голос рядом со мной.

Я медленно повернула голову, ожидая объяснения.

— Они все так начинаются. Группа беззаботных подростков ни о чем не подозревает. А в конце — увы и ах, трах бабах.

— И кто, по-твоему, должен умереть первым? — усмехнулась я, глядя на него.

Эдвард склонил голову набок, словно действительно задумался над этим вопросом. В салон попадал тусклый свет, отбрасывающий мягкие тени на его лицо. Глаза в полумраке казались ещё темнее.

— Обычно первым умирает тот, кто слишком много знает. Или тот, кто отбивается от группы, — он взглянул на Лорен, которая теперь все время сидела отдельно от всех. — В данном случае… думаю, именно она.

Я чуть прищурилась, следя за направлением его взгляда. Лорен сидела у окна, скрестив руки на груди, её профиль был в тени задернутых занавесок. Она выглядела отстранённой, задумчивой.

Эдвард пожал плечами.

— В таких историях всегда есть кто-то, кто не вписывается в группу. Кто-то, кому не суждено дожить до финала.

— А кто выживет? — я повернулась к нему, наблюдая за его реакцией.

Эдвард медленно улыбнулся, но в этой улыбке не было веселья.

— Всегда кто-то один. Чаще всего девушка.

— О, как удобно, — я скрестила руки на груди, изображая задумчивость. — Ты имеешь в виду, что выживу я?

— Возможно. Если не сделаешь чего-то глупого.

Я закатила глаза.

— Это, наверное, самая сомнительная похвала, которую я слышала.

— Поверь, это комплимент, — мягко усмехнулся он.

Автобус слегка тряхнуло, водитель что-то буркнул себе под нос, переключая передачу. За окном мелькнули дорожные знаки, указывающие на ближайший поворот.

— Ты любишь фильмы ужасов? — спросила я, когда тишина между нами начала затягиваться.

Эдвард покачал головой.

— Они слишком предсказуемые. Люди делают одни и те же ошибки. — Он опустил взгляд на мои руки, сжимающиеся на ткани толстовки. — А ты?

Я пожала плечами.

— Никогда не видела.

Эдвард чуть приподнял брови, но быстро вернул лицу прежнее невозмутимое выражение.

— Точно. Я забыл, что ты пещерная женщина.

Я ударила его тетрадкой по руке, вызвав тихий смешок.

— Очень смешно, — пробормотала я, пряча тетрадь обратно в рюкзак.

— Просто удивительно, как ты умудряешься жить среди подростков без такого культурного опыта и не выделяться, — продолжил он, всё ещё с легкой улыбкой.

— О да, конечно, фильмы ужасов — это вершина культурного наследия человечества, — фыркнула я. — На самом деле, я стараюсь. Изначально я была уверена в своем провале, но, вроде, втянулась.

Эдвард наклонил голову, опираясь щекой в мою макушку.

— Приходи на киномарафоны Эммета, он каждое воскресенье заставляет нас смотреть ужастики.

Автобус снова тряхнуло, и чей-то голос с передних рядов воскликнул:

— Мы что, врезались во что-то?!

Водитель раздражённо бросил:

— Просто яма, не паникуйте.

Шёпот пробежал по салону, но вскоре все снова вернулись к своим разговорам.

— Я думаю… — тихо заговорила я, не глядя на Эдварда. — Что в моей жизни хватает ужасов и без фильмов. Но, если позовете меня на тот фильм про гонки на машинах, я только за.

Эдвард коротко усмехнулся.

— «Форсаж»? Не знал, что ты любишь такое.

— Я люблю скорость, — я посмотрела на него искоса. — Тем более, там хотя бы никто не умирает в первой же сцене.

— Оспорю этот момент, но ладно, — он чуть улыбнулся, откидываясь на спинку сиденья.

Автобус снова качнуло, и капли дождя забарабанили по окнам. Воздух внутри салона был тёплым, но стоило посмотреть на серое небо за стеклом — и становилось зябко.

— Так что, договорились? — протянул Эдвард, лениво повернув голову ко мне.

— На «Форсаж»? — уточнила я.

Он кивнул.

— Договорились, — вздохнула я.

Эдвард тихо выдохнул холодный воздух мне в волосы и отвёл взгляд к окну. Я последовала его примеру, и между нами повисла лёгкая, почти комфортная тишина.

Где-то впереди Бо продолжал воодушевлённо обсуждать флору региона, но его голос теперь звучал приглушённо, будто через толстую стену. Остальные ребята тоже начали притихать, устав от долгой дороги.

Я не сразу заметила, когда автобус замедлился. Сначала это показалось очередным манёвром на скользком повороте, но потом водитель тихо выругался себе под нос и несколько раз нажал на педаль тормоза.

— Что-то не так? — спросил кто-то из переднего ряда.

— Что-то не так, — коротко бросил водитель. — Придётся остановиться и разобраться.

Шёпот пробежал по салону, ребята начали вытягивать шеи, пытаясь разглядеть, что происходит. Водитель включил аварийные огни, и жёлтые вспышки осветили тёмный, дождливый лес за окном.

— Великолепно, — проворчал Майк. — Застрять посреди гор в дождь было моей мечтой.

— Это временно, — успокоила его Анджела.

Но даже её голос прозвучал чуть менее уверенно, чем обычно.

Я бросила взгляд на Эдварда. Он сидел всё так же расслабленно, но что-то в его позе изменилось — почти незаметное напряжение в плечах, пристальный взгляд в темноту за окном.

— Всё в порядке? — спросила я тихо.

Он медленно повернул голову, его глаза блеснули в тусклом свете салона.

— Пока да, — ответил он, но его голос был слишком наигранно спокойным.

Автобус чуть накренился, когда водитель вышел наружу, хлопнув дверью.

Ещё несколько секунд в салоне стояла напряжённая тишина, а потом я уловила едва заметную тень на краю сознания.

Где-то впереди Бо продолжал болтать, но уже тише, будто почувствовал, что что-то изменилось. Остальные тоже заметили: Анджела сдвинулась ближе к окну, Майк нервно барабанил пальцами по подлокотнику, а Эрик — всегда болтливый и шумный — прикусил губу, глядя в тьму леса.

Эдвард не двигался, но я видела, как его пальцы сжались в кулак.

— Что происходит? — прошептала я.

Он медленно повернулся ко мне, и в его глазах промелькнуло что-то, чего я не смогла сразу понять.

— Очисти разум, — тихо сказал он.

— Что? — нахмурилась я, но он уже отвёл взгляд, снова вслушиваясь. Я же последовала его просьбе.

Раздался какой-то звук — близко. Ветки треснули, будто под чьими-то шагами.

— Может, это олень? — неуверенно предположил Эрик, но голос его дрожал.

— Или медведь, — добавила Анджела, крепче сжимая рюкзак.

Автобус слегка качнулся, когда кто-то вернулся внутрь. Водитель шумно выдохнул и вытер мокрый лоб.

— Двигатель заглох, — объявил он. — Придётся ждать помощи.

Класс застонал в один голос.

— И что теперь? — раздражённо спросила Лорен.

— Теперь сиди и жди, — отрезал водитель.

Еще минут десять я почти не дышала и не двигалась, удерживая ментальный барьер, когда Эдвард, наконец, расслабился. Почти незаметное напряжение спало с его плеч, взгляд смягчился, но в нем всё еще оставалась настороженность.

— Волшебники, — тихо произнес он, не отрывая глаз от окна. — Двое. Они обсуждали рыжую, которая клялась, что видела тебя в этом штате.

Я медленно втянула воздух, сердце болезненно сжалось.

— Она… они…

— Они ее уже убили, — его голос был спокоен, но в нем читалось презрение. — Но решили проверить. На всякий случай.

Я закрыла глаза. Внутри разлился знакомый холод.

— Они ушли? — выдавила я.

— Судя по всему, они не особенно рады искать тебя по всей Земле, поэтому не сильно стараются, — он чуть склонил голову. — Не думаю, что они еще вернутся сюда. Они уверены, что она соврала, чтобы сохранить свою жизнь.

Шёпот снова пробежал по автобусу — Майк обсуждал с Анджелой возможность пешего похода до ближайшего города. Бо, всё ещё полный энтузиазма, доказывал, что неподалёку должна быть тропа, ведущая к туристическому лагерю. Лорен молчала, уставившись в мокрое стекло.

— Мы застряли здесь надолго? — раздался чей-то голос с переднего ряда.

— Пока не приедет другой автобус, — ответил водитель, с явным раздражением потирая виски. — Так что, привыкайте к мысли, что ближайшие пару часов мы остаёмся здесь.

Автобус приехал только через два часа. К тому моменту дождь уже превратился в мелкую, но назойливую морось, которая забиралась под одежду и делала всё вокруг ещё более серым и унылым. Никто особо не разговаривал, все были уставшими, замёрзшими и раздражёнными.

Мы молча перебрались в него, оставив позади наш временный приют. Водитель выглядел так, будто ему тоже не особо хотелось продолжать этот день, но выбора ни у кого не было.

— И как после такого идти на экскурсию? — пробормотал Майк, зябко поёживаясь.

— Может, её отменят, и мы все-таки домой? — с надеждой спросила Анджела, кутаясь в куртку.

Но, судя по выражению лица учителя, который едва сдерживал раздражение, рассчитывать на это не стоило.

— Мы уже почти на месте, — сухо сообщил он.

Бо, несмотря на усталость, тут же оживился:

— Значит, скоро мы увидим местные виды растений!

Я тяжело вздохнула, глядя на него. Эдвард, сидевший рядом, тихо усмехнулся.

— Твой друг неисправим.

— В этом его очарование, — пробормотала я, зябко кутаясь в толстовку.

За окном мелькали деревья, серые силуэты скал, промокшие до черноты от дождя. Дорога, петляющая среди гор, казалась бесконечной. В салоне автобуса царила тишина, нарушаемая лишь усталыми переговорами и редкими вздохами.

— Долго ещё? — не выдержал Майк.

Учитель не ответил, лишь бросил на него выразительный взгляд.

Спустя ещё полчаса автобус, наконец, свернул на грунтовую дорогу и остановился на небольшой стоянке. Мистер Баннер оживился:

— Всё, выходим.

Гул недовольного шёпота разнёсся по салону, но все начали подниматься.

Сырой воздух ударил в лицо, как только мы выбрались из автобуса. Дождь хоть и поутих, но мелкая морось продолжала висеть в воздухе, оседая на одежде и превращая землю в липкую грязь. Серые тучи лениво тянулись над верхушками деревьев, угрожая вскоре разразиться новым ливнем.

Бо был единственным, кто казался искренне довольным происходящим. Он тут же потянулся к ближайшему кусту, изучая его листья, и начал что-то горячо обсуждать с мистером Баннером. Остальные же, кутаясь в капюшоны и куртки, не спешили отходить от автобуса.

— Это просто восхитительно, — пробормотал Майк с таким видом, будто его заставляют идти на казнь.

— Не ной, — пробормотала Лорен, устало потирая виски.

Я оглянулась. Эдвард стоял чуть в стороне, его взгляд всё ещё был прикован к лесу. Он выглядел так, будто прислушивается к чему-то, что было недоступно нам. Я шагнула к нему и тихо спросила:

— Что такое?

Он медленно качнул головой.

— Не пойму. Но лучше держись рядом.

Я тяжело вздохнула. Мысль о том, что где-то рядом могли быть Пожиратели Смерти, преследовавшие меня, заставила холод пробежать по позвоночнику. Я невольно сжала руки в кулаки.

— Ладно, — мистер Баннер хлопнул в ладоши, привлекая общее внимание. — Мы не будем долго задерживаться. Нам нужно взять образцы почвы, несколько образцов растений и провести небольшие наблюдения. Разбейтесь на пары и не отходите далеко.

С Эдвардом мы молча отошли от основной группы, шаг за шагом углубляясь в лес. Влажный воздух наполнялся запахом сырой земли и хвои, а листья кустарников дрожали от капель, стекающих на землю.

— Никогда не любила гербологию.

— Что вы изучали? — спросил Эдвард, присаживаясь на корточки перед каким-то невзрачным кустом с вытянутыми листьями.

— Магические свойства растений, их влияние на зелья, как за ними ухаживать и, конечно, как они могут навредить.

— Навредить? — он усмехнулся, разминая в пальцах стебелёк. — Звучит любопытно.

— Например, мандрагоры, — я присела рядом. — Если услышишь крик взрослой особи — он убьёт тебя на месте. Маленькие — просто отправят в обморок.

Эдвард чуть приподнял бровь.

— Очаровательные создания.

Я пожала плечами:

— Они полезны. Их используют в зельях, например, чтобы вернуть людей, обращённых в камень. Да и вообще, без них мы бы потеряли часть магии. Уж лучше терпеть их крики, чем жить без зелий и лекарств.

Он задумчиво кивнул, проводя пальцами по листьям кустарника. На секунду мне показалось, что он прислушивается к чему-то, но, видимо, просто задумался.

— А почему тогда не любишь? — спросил он.

— Дьявольские силки, — ответила я сразу. — Они реагируют на движение и обвивают жертву, сдавливая её, пока та не перестанет сопротивляться. Довелось повстречаться. С тех пор у нас напряженные отношения.

— Вижу, магический мир действительно не скучает, — пробормотал он.

— И не говори. А ещё есть вопящие ядовитые грибы, огнецветы, гремучие лозы… и это только часть.

Эдвард усмехнулся:

— Тебе, наверное, здесь невероятно скучно.

— После всего, что я видела, обычные растения — это просто… растения, — я оглянулась на ветви, качающиеся под порывами ветра. — Безопасные. Почти.

— Почти? — уточнил он, вставая.

— Всегда есть шанс встретить что-то необычное, — пробормотала я, вспоминая, как профессор Спраут однажды рассказывала про магические растения, случайно оказавшиеся в обычных лесах.

Мы двинулись вглубь леса, стараясь не отойти слишком далеко. Влажные ветки цеплялись за одежду, и под ногами чавкала размокшая почва. Я быстро собрала несколько листьев и веточек, просто чтобы иметь что показать учителю.

Мы ещё немного постояли, изображая деятельность, пока не услышали отдалённый голос мистера Баннера, зовущий всех обратно. Я облегчённо вздохнула и повернулась к Эдварду, но тут что-то заставило нас обоих замереть.

Треск аппарации. Где-то за нашими спинами.

— Не выдавай себя, — едва слышно для человека, но вампир точно услышал.

Я резко обернулась, сжав палочку.

Ветви раздвинулись, и из-за деревьев вышла фигура. Высокий мужчина с длинными черными волосами, одетый в тёмную мантию. Его лицо было нечитаемым, но взгляд — пристальным, почти хищным. Он, казалось, даже не заметил Эдварда, и в этом было наше преимущество.

Я решила отвлечь его, побежав в сторону. Сердце гулко стучало в груди, дыхание сбивалось, но я заставила себя двигаться быстрее. Он среагировал мгновенно.

— Не так быстро, малышка, — насмешливо произнёс он, поднимая палочку.

Я уже приготовилась парировать заклинание, но в следующий миг Эдвард оказался позади него, схватил за плечи и с силой ударил головой об ближайшее дерево. Глухой звук удара, и маг рухнул на землю без сознания.

Я замерла, тяжело дыша, чувствуя, как адреналин всё ещё гуляет по венам. Я медленно подошла, устало опираясь на дерево.

— И что нам с ним делать?

Эдвард смотрел на меня с вопросом во взгляде.

— Может, просто убьём его? — его голос был ровным, почти безразличным.

— Нельзя, — я покачала головой, пряча дрожь в руках. — Остальные, скорее всего, знают, где он. И если он не вернётся, станет понятно, что я здесь.

Мы немного помолчали.

— Нужно стереть ему память, — в конце концов выдавила я.

Эдвард медленно кивнул, переводя взгляд на бесчувственное тело мага. Я присела рядом с незнакомцем, внимательно разглядывая его лицо. Знала ли я его?

— Проблема в том, что я не умею.

Эдвард слегка нахмурился.

— Заклинания модификации памяти сложны. Можно случайно оставить следы или даже сломать его разум. Если Пожиратели Смерти догадаются, что с ним что-то не так, они начнут копать. Нам нужен Дамблдор или Блэк, — пробормотала я, разглядывая руку лежащего без сознания мага. Руку с темной меткой.

Я поднялась на ноги и шагнула в сторону, вытирая влажные ладони о джинсы. Голова шла кругом.

— Надо выбираться отсюда. И как-то связаться с директором. Сколько тебе нужно, чтобы добраться до дома? — спросила я, переводя взгляд с Эдварда на неподвижное тело.

— Минут пять, — ответил он без раздумий.

— Можешь отнести его к себе домой и попросить Эсме проследить? — Я нагнулась, подняла палочку мага и сунула её в задний карман джинсов. Было неприятное фантомное ощущение, будто она горела, но оставлять её тут было бы ещё хуже.

Эдвард задумался на мгновение, затем кивнул:

— Вернись к группе. Я быстро. Будь осторожна.

— Всегда, — тихо ответила я, глядя, как он легко поднимает тело мага на руки, словно оно ничего не весит. Он коротко взглянул на меня и исчез, растворяясь в гуще леса.

Остаться одной в лесу, зная, что вокруг могут быть другие маги, было не самой приятной перспективой. Я быстро двинулась обратно. Сердце всё ещё стучало в груди от недавнего столкновения, но я заставила себя взять под контроль дыхание. Паника — худший союзник в таких ситуациях.

Когда я добралась до группы, мистер Баннер как раз проводил перекличку. Я постаралась слиться с остальными, чтобы не привлекать внимания. Лишь одна пара глаз внимательно следила за мной — Джаспер. Его взгляд скользнул по моему лицу, задержался на руках, затем на кармане джинсов, где лежала чужая палочка. Впрочем, он ничего не сказал, лишь едва заметно кивнул.

Я стояла в середине группы, напряжённо прислушиваясь к звукам леса. Казалось, что кто-то наблюдает, но я не могла понять, реальность это или просто нервишки.

— Все на месте? — голос учителя вывел меня из мыслей. Несколько человек отозвались утвердительно, и мистер Баннер махнул рукой в сторону тропинки. — Отлично, возвращаемся к автобусу.

Как раз в этот момент за спиной раздался тихий шорох.

Я резко обернулась, готовая выхватить палочку, но увидела лишь Эдварда. Он появился так же бесшумно, как и исчез. Его взгляд коротко встретился с моим, и я поняла, что всё прошло гладко.

— Всё в порядке? — шёпотом спросил он, пока остальные садились в автобус.

— Пока да, — ответила я, делая вид, что поправляю волосы, чтобы скрыть нервозность. — Ты?

— Он в подвале. Эсме позаботится о нём.

Я глубоко вздохнула и кивнула, шагнув в автобус.

Я едва дождалась момента, когда смогу оказаться в своей комнате. Всё тело ныло от напряжения, но в голове мысли неслись вихрем.

Я закрыла дверь и достала фальшивый галеон, сразу же зажав его между пальцев. Я села на кровать, уткнувшись лбом в ладони.

Спустя несколько минут в окно негромко постучали, заставив меня напрячься.

— Это я, — раздался приглушённый голос Эдварда.

Я подошла, повернула ручку, и он бесшумно скользнул внутрь.

— Он очнулся, — сразу сказал он, садясь на подоконник. — Я снова его вырубил.

— Хорошо, — выдохнула я.

Раздался хлопок аппарации, и в комнате появился Дамблдор.

Я резко подняла голову, а Эдвард тут же вскочил, принимая защитную стойку. Однако директор, казалось, совершенно не был удивлён ни моим напряжением, ни присутствием вампира. Он лишь оглядел нас поверх своих очков-половинок, затем мягко улыбнулся.

— Добрый вечер, — произнёс он спокойно. — Что-то случилось?

Я кивнула, бросив быстрый взгляд на Эдварда. Он слегка расслабился.

— Я… у нас проблема, — сказала я, стараясь держать голос ровным, вытягивая чужую палочку из кармана. — Мы столкнулись с Пожирателем Смерти.

Дамблдор чуть склонил голову набок.

— И где же он сейчас?

— В доме Эдварда. Без сознания, — Я вздохнула, потирая висок. — Я подумала, что ему следует стереть память.

— Верно, моя дорогая, — кивнул Дамблдор. — Однако, раз он послан именно за тобой, значит, у нас есть шанс узнать, кто ещё знает о твоём местонахождении.

— Допрос?

— Боюсь, что да, — серьёзно ответил директор. — Хотя, надеюсь, без излишней жестокости.

Я глубоко вдохнула и кивнула.

— Тогда нам лучше не тянуть. Иначе мы скоро все мозги из него вытряхнем, судя по методам сдерживания.

Мы появились в гостиной дома Калленов уже через минуту. Эдвард поставил меня на ноги, удерживая из-за легкого головокружения.

В комнате было тихо, только Эсме подняла голову от книги, сидя в кресле у камина. Увидев нас, она отложила чтение и встала, с обеспокоенным выражением глядя на меня.

— Всё в порядке? — её голос был мягким, но тревожным.

— Пока да, — ответила я, обводя взглядом комнату. — Где он?

— В подвале, — кивнула Эсме. — Профессор Дамблдор уже там.

Мы двинулись вниз по лестнице, и я почувствовала, как напряглось моё тело. На пороге подвала нас встретил Джаспер. Он ничего не сказал, лишь отошёл в сторону, пропуская нас внутрь.

Мужчина, которого мы захватили, был привязан к стулу. Его голова была опущена, длинные чёрные волосы закрывали лицо. Карлайл стоял рядом, сложив руки на груди.

— Он недавно пришёл в себя, — тихо сказал он, обращаясь скорее к Дамблдору. — Но пока молчит.

— Это не проблема, — спокойно ответил директор, подходя ближе. — Давайте посмотрим, что он готов нам рассказать.

Незнакомец поднял голову и посмотрел на нас. В его глазах не было страха — только презрение.

— Жалкие магглы и предатели крови…

Дамблдор не отреагировал на его слова, лишь внимательно посмотрел на него, словно заглядывая в самую душу.

— Что, Дамблдор Непогрешимый, будешь пытать меня? Я. Ничего. Не. Скажу. — Он сплюнул нам под ноги.

Директор только лишь грустно улыбнулся.

— Кто сказал, что это буду делать я?

В этот момент воздух затрещал, и в помещении появилась знакомая ведьма. Глаза пленника расширились одновременно в ошеломлении, ярости и страхе.

— Ты!? — его голос дрожал от эмоций, но это было последнее, что он успел сказать.

— Заткнись, — сказала, как отрезала, запечатав ему рот простым движением руки.

Незнакомец напрягся, его грудь быстро вздымалась от учащённого дыхания. Он попытался что-то выкрикнуть, но ни звука не вырвалось из его рта. Теперь в его глазах появилась настоящая паника.

Неужели у неё такая дурная слава среди Пожирателей Смерти?

Дамблдор смотрел на происходящее с выражением глубокой задумчивости и легкой грусти, будто не такими методами он хотел добиваться своих целей. Ведьма спокойно подошла к пленнику и наклонилась к нему, глядя прямо в глаза.

— Мы можем сделать это быстро и безболезненно, — её голос был обманчиво мягким, но в нём чувствовалась сталь. — Или ты выберешь другой путь. Поверь мне, ты этого не захочешь.

Незнакомец тряс головой, но взгляд его метался между Блэк и Дамблдором. Он явно боролся с собой, думая, стоит ли говорить. Видимо, он принял решение молчать, ведь только посмотрел на нее с яростной ненавистью.

Её губы скривились в едва заметной усмешке. Она подняла палочку, направляя её прямо в лицо пленнику.

— Legilimens.

Глаза Пожирателя Смерти распахнулись ещё шире, и его тело дёрнулось, когда она вторглась в его разум. Он затряс головой, но ничего не мог сделать. Она лишь качнула палочкой, и его лицо исказилось в немом крике. Маг корчился в молчаливых муках, сжав пальцы в кулаки, пока жилы на шее не вздулись от напряжения.

Я сглотнула, но не отвела взгляда. Именно так Волдеморт разрывал бы мое сознание. Удивительно, что мне позволили остаться и наблюдать экзекуцию разума из первых рядов. Похоже, это еще одна часть подготовки к войне.

В комнате стояла напряжённая тишина, только Дамблдор негромко вздохнул.

— Надеюсь, ты знаешь меру, девочка моя, — мягко проговорил он.

Пожиратель Смерти задрожал, его глаза метались в поисках спасения, но его никто не собирался спасать.

Ведьма нахмурилась, сосредоточившись. Резким, почти инстинктивным движением она отдёрнула палочку, как если бы прикоснулась к чему-то едкому, обжигающему, нестерпимо мерзкому. Её грудь вздымалась от неровного дыхания, но она быстро взяла себя в руки, убирая эмоции за непроницаемую маску.

Мужчина резко вдохнул, снова обретая способность двигаться. Его тело судорожно дёрнулось, а затем обмякло. Он выглядел так, словно его только что переехал поезд.

— Он связан Клятвой, — её голос прозвучал глухо, но в нём слышался холод. Она развернулась к Дамблдору, кинув быстрый взгляд на остальных. — Я не могу вытащить из него всю информацию… Но основное я уже нашла.

Дамблдор кивнул, его взгляд стал отрешённым, словно он что-то обдумывал. В комнате повисло напряжённое молчание, нарушаемое только тяжёлым дыханием пленника.

— Сотрем воспоминания и оставим ложные, — наконец произнёс Дамблдор, его голос был спокоен, но тверд.

Карлайл молча подошёл ближе, осматривая рану на голове пленника. Его движения были быстрыми, точными, но в них чувствовалась мягкость, присущая врачу, привыкшему лечить, а не калечить.

— Нужно также вылечить его голову.

Пленник издал приглушённый смешок, который тут же перешёл в болезненный стон. Он попытался выпрямиться, но путы не дали ему двинуться.

— Как трогательно, — прохрипел он, скалясь.

Карлайл даже не взглянул на него, только принял от Дамблдора пузырек бадьяна.

— Ты скоро забудешь, что был здесь, — спокойно произнёс он, откручивая крышку. — Так что это не более чем элемент вежливости.

Пленник дёрнулся, но Эдвард уже наклонился, крепко удерживая его за плечо.

— Расслабься, — прошипел он холодно. — Ты ведь всё равно ничего не можешь сделать.

Карлайл осторожно провёл кончиками пальцев вдоль пореза, а затем капнул несколько капель зелья на рану. С тихим шипением оно впиталось в кожу, затягивая разрыв.

— Готово, — кивнул Карлайл.

— Тогда приступим, — тихо сказал Дамблдор, поднимая палочку.

— Obliviate.

Слабый золотистый свет скользнул с кончика его палочки, окутывая голову Пожирателя Смерти. Глаза пленника сначала расширились, а затем потеряли осмысленность, став пустыми, как у куклы. Его дыхание замедлилось, мышцы расслабились.

— Memoria mutatio…

Тёмная дымка пробежала по лицу мужчины, его веки затрепетали. Директор вливал в его разум новые воспоминания — правдоподобные, но ложные. Теперь он вспомнит, как забрел в глухой лес в поисках девчонки Поттер по уверению рыжей вампирши. Но они изначально были правы — она соврала, лишь бы спасти свою шкуру.

Дамблдор медленно опустил палочку, наблюдая, как сознание пленника полностью погружается в искусственно созданную ложь. На несколько мгновений в комнате воцарилась тишина.

— Готово, — наконец сказал директор, повернувшись к нам. — Через несколько минут он придет в себя и будет уверен, что ничего не добился из-за неверной наводки.

Я скользнула взглядом по всем присутствующим, цепляясь за Джаспера в проеме двери. Похоже, в какой-то момент он вошел в подвал, когда я этого не заметила. Теперь он неотрывно смотрел на Весперию каким-то мрачным взором. Заметив мое внимание, он резко отвернулся.

Я ощущала нарастающую усталость, словно весь день носила на плечах тяжелый груз. Голова гудела от переизбытка эмоций, но я заставила себя сосредоточиться. Всё прошло так, как планировалось: память Пожирателя Смерти была стерта, ложные воспоминания внедрены. И всё же что-то было не так.

Я поймала взгляд Джаспера. Он всё так же стоял в дверном проёме, но теперь его выражение лица стало ещё более отстранённым.

— Джаспер? — тихо позвала я.

Он нетипично для вампира вздрогнул, словно я выдернула его из размышлений, и поднял на меня глаза.

— Всё в порядке.

Я посмотрела на Весперию. Она молча развернулась, её лицо оставалось непроницаемым. Коротко кивнув директору, она исчезла во вспышке аппарации.

Дамблдор перевёл взгляд на Пожирателя Смерти, который теперь безвольно обмяк в своих оковах, дыша ровно и глубоко.

— Нам нужно вернуть его в тот лес, — сказал Дамблдор, скорее для себя, чем для нас.

Эдвард с готовностью кивнул:

— Я займусь этим.

Он подошёл к пленнику, легко подхватывая его за плечи. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах мерцала напряжённая сосредоточенность.

— Будь осторожен, — тихо сказала я, встречаясь с ним взглядом.

Он чуть наклонил голову в знак понимания, а затем, не произнеся больше ни слова, исчез размытым пятном, унося с собой Пожирателя Смерти.

— Это было необходимо, — раздался голос Карлайла. Он убрал пузырёк с оставшимся зельем в карман, по-видимому, решив изучить его позже. И по-человечески провёл рукой по лицу, словно смывая усталость. — Но я не могу сказать, что это даётся нам легко.

— Война никогда не бывает лёгкой, — негромко отозвался Дамблдор. — Но иногда нужно делать выбор между меньшим злом и большим.

Я провела ладонями по лицу, пытаясь унять головную боль. Слишком много событий за один день.

Снова.

Слишком много решений, последствия которых ещё не проявились.

Я поднялась по лестнице из подвала, чувствуя, как усталость наваливается с новой силой. Эсме встретила меня наверху, её взгляд мягко скользнул по моему лицу, считывая эмоции, которые я старалась скрыть. Она ничего не сказала — просто подошла и сжала мою руку, её холодная ладонь оказалась неожиданно успокаивающей.

— Тебе стоит отдохнуть, — тихо сказала она голосом, полным заботы. — Пойди в комнату Эдварда, не стоит тебе сейчас оставаться одной.

Я хотела возразить, но знала, что она права. Голова гудела, мысли путались, а ощущение, будто сейчас из-за угла выскочит Пожиратель Смерти, не пропадало.

— Спасибо, Эсме, — прошептала я, устало улыбнувшись. Она кивнула, мягко сжимая мою ладонь ещё раз, прежде чем отпустить.

Я прошла в комнату и прикрыла за собой дверь. На секунду остановилась, всматриваясь в отражение в зеркале — лицо было бледным, а в глазах светилось что-то тёмное, тревожное.

С тихим вздохом я опустилась на край постели.

Постели? Раньше ее здесь не было.

Простыни под пальцами были мягкими, свежими, но прохладными, как будто хранили призрачное присутствие того, кому принадлежала эта комната.

Эдвард...

Он скоро вернётся. Надеюсь, без осложнений. Хотя кто знает? Пожиратели Смерти — существа изощрённые, и даже когда кажется, что всё под контролем, всегда остаётся риск.

Сквозь приоткрытую дверь донеслись приглушённые голоса. Карлайл говорил что-то негромко, его тон был сдержанным, ровным, как у человека, привыкшего сохранять самообладание в любой ситуации. Эсме тихо отвечала ему, в её голосе слышалась мягкая забота, та, что способна окутать теплом даже в самые страшные моменты.

Я повернулась на бок, глядя в окно. За стеклом колыхались тени, лес жил своей жизнью. Небо было затянуто тучами, но сквозь их разрывы пробивался слабый свет, очерчивая призрачные силуэты деревьев.

Шаги за дверью — быстрые, уверенные. Затем лёгкое постукивание по дереву.

— Можно? — уже вернулся.

Я проурчала что-то похожее на положительный ответ. Дверь бесшумно отворилась, и в проёме появился знакомый силуэт. Глаза вампира волнующе потемнели, когда он увидел меня, лежащей на его постели, но он не сказал ни слова. Только шагнул ближе, скользнув взглядом по моему лицу

— Всё прошло хорошо? — спросила я, поднимаясь на локте.

Эдвард кивнул.

— Да. Я пронаблюдал, как он раздраженно телепортировался.

Я вздохнула, чувствуя, как напряжение чуть ослабевает. Эдвард подошёл ближе, присел на край кровати. Его пальцы пробежались по краю подушки, и я поймала себя на том, что наблюдаю за этим движением, как загипнотизированная. Что-то тёплое, почти домашнее было в этом жесте.

Мы сидели в тишине. Просто молчание, спокойное, почти умиротворённое.

— Мне жаль, что я втянула твою семью во все это.

Эдвард слегка нахмурился, склонив голову набок.

— Ты не втянула, — спокойно сказал он. — Мы сделали выбор. Каждый из нас.

Я опустила взгляд, слабо кивнув. Рационально я понимала, что он прав, но всё равно не могла избавиться от гнетущего ощущения, что опять стала причиной опасности для своих близких.

Эдвард, казалось, уловил мои мысли. Его холодные пальцы осторожно коснулись моей ладони, легко, почти невесомо.

— Будь уверена, нам не в тягость. Вечная жизнь предполагает скуку. День сурка. Подобные потрясения случаются невероятно редко и хоть немного возвращают вкус жизни.

Я покачала головой, позволяя себе улыбнуться. На какое-то время груз мыслей ослаб, тревога отступила, оставив лишь усталость, которая с каждой секундой накрывала меня всё сильнее.

Эдвард, казалось, уловил моё состояние. Он мягко сжал мою ладонь, а затем, совершенно естественно, поднялся и поправил плед на кровати.

— Спи, я предупрежу Чарли, — тихо сказал он. — Завтра будет новый день.

Я уже почти закрыла глаза, когда его голос прозвучал снова, едва различимо, но с той самой лёгкой ноткой тени в голосе:

— Кто знает… возможно, он принесёт что-то еще.

Я не ответила. Просто позволила сну утащить меня в свои тёмные, беспокойные глубины.

Тьма окутывала разум, вязкая, беспросветная, проникающая в самые потаённые уголки сознания. Я старалась сосредоточиться, удержать свои мысли под контролем, но удары были точными, резкими, выбивая меня из равновесия.

— Сконцентрируйся, — голос прозвучал ровно, но в нём сквозила требовательная строгость.

Я зажмурилась, пытаясь выставить защиту, но очередная атака прорвалась сквозь мои барьеры, словно острое лезвие разрезало тонкую ткань разума. Воспоминания вспыхнули перед внутренним взором: ослепительно яркий свет заклинания, звон в ушах, ледяной страх, сковывающий сердце…

— Достаточно, — голос отозвался эхом, и давление исчезло.

Я тяжело дышала, чувствуя, как пот стекает по спине. Весперия Блэк наблюдала за мной с холодным безразличием, скрестив руки на груди. В её взгляде не было ни злорадства, ни сочувствия.

— Похоже, у тебя ещё недостаточно наработан навык закрытия. Тогда сегодня мы переключимся на контроль эмоций. Отработаем способность подавлять или перенаправлять эмоции, чтобы противник не смог воспользоваться слабостями.

Я сглотнула. Контроль эмоций? Это звучало… почти невыполнимо.

— Эмоции управляют разумом, — продолжила Весперия, глядя на меня так, словно я была чем-то мелким и незначительным. — И пока твои эмоции управляют тобой, твоя защита будет такой же хрупкой, как паутина под порывом ветра.

Она шагнула ближе, и мир вокруг словно сжался. Я ощутила её магию раньше, чем она произнесла что-либо — лёгкое, тягучее давление на сознание. Она не атаковала, не ломала, а словно медленно прощупывала границы, проверяя, как далеко можно зайти.

— Вспомни что-то, что тебя злит, — приказала она.

Я стиснула зубы. Это было легко. В голове тут же всплыл образ Петтигрю, возрождающего своего хозяина. Жалкая, грязная крыса, предающая лучших друзей. Вспышка гнева разгорелась в груди, растекаясь по венам, горячая, неуправляемая.

— Хорошо, — сказала Весперия, внимательно наблюдая за мной. — Теперь подави это. Полностью. Представь, что ты гасишь огонь. Медленно, спокойно, не оставляя ни искры.

Я попыталась, но пламя эмоции сопротивлялось. Оно не желало исчезать, продолжало гореть, жечь, требовать выхода. Я сжала кулаки, заставляя себя дышать ровно, представляя, как этот внутренний огонь затухает, превращаясь в холодный пепел. Но даже так внутри оставался лёгкий, едва заметный жар.

— Недостаточно, — голос был резким. — Возможно, гнев — слишком сильная эмоция. Попробуй что-то другое.

Я молчала, всё ещё ощущая отголоски пламени. Что-то другое? Что именно?

Страх? Боль? Потеря?

Не так-то просто вызывать у самой себя эмоции, используя лишь воспоминания. Гнев получается лучше всего.

— Ну? — в её голосе скользнула нотка нетерпения. Она слегка склонила голову, раздумывая, затем холодно произнесла:

— Поднимайся.

Я вздрогнула, не успев даже задать вопрос, а она уже достала палочку и черкнула ею в воздухе, отпирая дверь на волю.

Мы поднялись из подвала, и воздух показался неожиданно прохладным после удушающей тесноты импровизированной тренировочной комнаты. Ведьма шла впереди, не оглядываясь.

— Нам нужен эмпат, — сказала она, когда мы вошли в просторную гостиную Калленов. — Он сможет помочь тебе испытать нужные эмоции.

Джаспер через мгновенье появился в дверях гостиной, его золотистые глаза спокойно скользнули по мне, затем остановились на Весперии. Он слегка наклонил голову, словно в знак уважения, но в его взгляде читалась лёгкая настороженность.

— Я нужен Леди? — спросил он, его голос был мягким, но я бы поклялась, что он напряжен из-за ее присутствия.

Весперия кивнула, её холодный взгляд не выражал ни капли интереса. Она, казалось, воспринимала его присутствие как нечто само собой разумеющееся.

— Да, — ответила она коротко. — Эмпат?

Джаспер слегка приподнял бровь.

— В определённой степени, — сказал он осторожно. — Я могу влиять на эмоции, усиливать или ослаблять их.

— Достаточно, — отрезала ведьма. — Ей нужно научиться контролировать свои эмоции. Ты поможешь ей их испытать, а она будет учиться подавлять их.

Джаспер перевел взгляд на меня, задержав его чуть дольше, чем было бы комфортно. Я почувствовала, как по коже пробежал едва ощутимый холодок — не физический, а тот, что бывает, когда кто-то чужой заглядывает слишком глубоко в тебя, изучает, анализирует, оценивает.

— Я могу сделать это, — сказал он спокойно. — Ты готова?

Я хотела сказать «да», но меня грубо перебили.

— У неё нет выбора, — вмешалась Весперия, не дав мне шанса выразить сомнения. Она усадила меня в кресло и отошла на метр. — Начинай.

Джаспер медленно кивнул и шагнул ближе. И в следующий миг на меня обрушилось чужое чувство. Тёплая, щемящая тоска, напоминающая далёкие детские воспоминания, те, что хочется удержать, но они ускользают, оставляя лишь смутный след в душе.

Я сглотнула, стараясь разобраться в ощущениях. Сердце сжалось от внезапного наката эмоций. Еще немного, и по лицу потекут слезы. Я стиснула зубы и попыталась загнать эмоцию внутрь, но она была липкой, как туман, пронизывающий каждую клетку.

— Оттолкни ее, — резкий голос заставил сосредоточиться.

Я закрыла глаза, представляя, как боль сжимается в небольшой комок, который я прячу глубоко внутри. Постепенно эмоция ослабела, пока не исчезла окончательно.

— Лучше, — кивнула она. — Но этого недостаточно.

Джаспер нахмурился, но ничего не сказал. Я чувствовала, как он колеблется, будто решая, насколько далеко стоит зайти. Однако Весперия не терпела промедления.

— Ещё раз, — приказала она, сложив руки на груди.

На этот раз удар был сильнее. Эмоция хлынула волной, накрывая с головой. Паника, холодный страх, разъедающий, как кислота. Перед глазами вспыхнули образы: темнота, шаги позади, ощущение неминуемой угрозы.

Дыхание сбилось, в ушах зазвенело. Я чувствовала, как тело поддаётся инстинктам — сердце колотилось, ладони вспотели.

— Не реагируй, — голос Весперии был твёрдым, как сталь.

Как будто это так просто. Как будто можно просто сказать страху «уходи» — и он исчезнет.

Я сжала кулаки, вцепившись ногтями в ладони, и попыталась заставить эмоцию рассеяться. Глубокий вдох. Выдох. Ощущение ужаса всё ещё оставалось, но теперь оно казалось менее удушающим. Я представляла, как страх утекает сквозь пальцы, словно песок.

Джаспер выглядел обеспокоенным. Мне показалось, что он хотел остановиться, но Весперия метнула в него взгляд, полный немого предупреждения.

И тогда он добавил ещё. Такой сильный, что на миг мне показалось, будто я стою в безграничной пустоте, где никто не услышит ни моих мольб, ни моих криков.

Я не выдержала.

Резкое движение — и в следующую секунду я уже была на ногах, резко отступая назад. Воздух в комнате сгустился, пульс бешено колотился.

— Достаточно! — прорычал кто-то за спиной, обнимая холодными руками.

Эдвард.

Джаспер отвёл взгляд, убирая своё влияние. Я чувствовала, как чужие эмоции медленно исчезают, оставляя только пустоту.

Блэк прищурила глаза, глядя на него. Эдвард не двинулся, не ослабил хватки, продолжая удерживать меня. Его золотистые глаза вспыхнули предупреждением.

— Как ты смеешь приказывать мне, вампир! — выплюнула она ледяным голосом, полным презрения.

Воздух в комнате наполнился удушающей черной магией, придавливающей к земле. Колени подкосились, и Эдвард бы удержал меня, если бы через секунду сам не рухнул на пол. У меня появилось нестерпимое желание уткнуться лбом в землю. Подобное влияние я чувствовала только однажды — от Волдеморта на том кладбище.

Весперия Блэк не двинулась с места. Её глаза сверкнули ледяным огнём, а губы изогнулись в тени насмешки.

— Какая жалость, — её голос был пропитан презрением. — Думаете, можно победить мягкостью? Мир не пожалеет.

Я с трудом подняла голову, дыша с хрипом, будто мои лёгкие сдавливала невидимая рука. Я не могла посмотреть в глаза ведьме, мое тело просто не слушалось. Джаспер тяжело опирался на стену, но все еще стоял. Его челюсть сжалась, а мышцы напряглись, словно он пытался сопротивляться давлению, но в глазах появилось... уважение?

— Хватит… — прохрипел Эдвард, его голос был низким, напряжённым. Он поднял голову, в его глазах пылал гнев.

Но Весперия даже не обратила на него внимания. Вместо этого она повернула голову ко мне и, наклонившись чуть ближе, произнесла:

— Ты чувствуешь это, не так ли? Этот страх? Эту беспомощность? — Её голос стал мягче, почти гипнотическим. — Запомни это ощущение. Враги будут использовать его против тебя, если ты не научишься бороться с ним.

Я глубоко вдохнула, несмотря на тяжесть, давящую на мои лёгкие, и сосредоточилась. Это всего лишь магия. Я не позволю ей сломить меня.

Медленно, шаг за шагом, я начала подавлять страх. Вспоминала, как боролась — тогда, на кладбище. Как не позволяла ни страху, ни боли сломить меня. Воздух вокруг меня начал меняться. Магия всё ещё висела тяжёлым одеялом, но внутри меня что-то сдвинулось.

Я подняла голову и встретила взгляд Весперии. В её глазах на мгновение мелькнуло что-то похожее на одобрение, но в следующий миг выражение её лица вновь стало непроницаемым.

— Так-то лучше, — сухо произнесла она, убирая уничтожающее воздействие.

Как только давление исчезло, Джаспер резко выпрямился, а Эдвард сразу оказался рядом со мной, поднимая на ноги и поддерживая за плечи.

— Тренировка окончена, — ведьма окинула нас холодным взглядом, прежде чем исчезнуть.

Я закрыла глаза, переваривая произошедшее. Эдвард тихо выругался.

Воздух в комнате все еще был тяжелым, насыщенным остатками магического давления. Я чувствовала, как дрожат пальцы, как гулко бьется сердце в груди.

— Это было безумием, — глухо выдохнул Эдвард, обводя взглядом комнату. Его руки все еще были на моих плечах, словно он не доверял моей устойчивости.

— Похоже, вот такой хочет видеть меня Дамблдор.

— Тогда, на поляне, было нечто похожее. — произнес он, вспоминая тот день с каким-то странно мечтательным лицом. — Даже близко не так сильно, конечно, но это точно было оно.

— Думаешь, мне стоит научиться также? — Я нервно хихикнула.

— В твоем исполнении мне даже понравилось, — он сверкнул белоснежными зубами.

Джаспер, стоявший в стороне, нахмурился, слушая нас. Он закатил глаза, пробормотал что-то про сумасшедших, и куда-то исчез.

Похоже, нам всем нужно было отойти от потрясения.

Шрам на лбу слегка пульсировал, но я не придала этому особого значения. По сравнению с прошлым летом — сущая мелочь. Я подняла руку и нащупала его пальцами, будто проверяя, не изменился ли он. Всё тот же. Всё на месте. Глупость, конечно.

Школа жила своей обычной жизнью. Коридоры, заполненные учениками, гул голосов, суета с учебниками и тетрадями. Всё это казалось таким обычным и правильным, что у меня почти получилось отвлечься. Почти.

На уроке литературы мы разбирали какую-то старую пьесу. Я держала учебник раскрытым на нужной странице, но мои мысли упорно ускользали. Еще и этот раздражающий звук мела по доске подливал масла в огонь.

Когда я провела пальцами по тексту, страницы под ними задрожали. Я замерла. Показалось? Нет, учебник всё ещё дрожал, будто от лёгкой вибрации. Я отдёрнула руку. В то же мгновение впереди раздался глухой хруст — я вскинула голову и увидела, как мел, которым мистер Мейсон только что писал на доске, разломился на несколько крошечных кусочков.

Я сглотнула. Что это было? У меня уже давно не было случайных выбросов.

Опять?

Я чувствовала, как накатывает тревога, но заставила себя сидеть смирно, делая вид, что ничего не случилось. Когда урок закончился, я почти выбежала в коридор, надеясь найти укромное место, чтобы перевести дух.

Но меня остановил Джаспер. Он поймал меня у шкафчиков, наклонил голову и внимательно посмотрел.

— Пойдём прогуляемся, — сказал он, явно не спрашивая, а утверждая.

— Я... У меня...

— Лили, — он чуть прищурился. — Ты излучаешь, как радиопередатчик на максимальной мощности. Давай на воздух. Тебе это нужно.

Он был прав. Моя аура была нестабильна, эмоции бурлили, и оставаться здесь, среди людей, было не лучшей идеей. Я кивнула.

Мы вышли из здания школы. Свежий воздух ударил в лицо, но мне всё ещё было трудно дышать. Я шла рядом с Джаспером, молча, стараясь собраться с мыслями.

— Из-за чего это? — наконец спросил он, когда мы свернули за угол, подальше от открытого пространства, просматриваемого из окон.

— Не знаю, — я покачала головой. — Уже давно такого не было. А тут вдруг… думаю, виновато вчерашнее.

— Я пытаюсь тебя успокоить. Ты чувствуешь?

Я остановилась и сосредоточилась. Воздух больше не казался таким тяжёлым, а эмоции стали чуть приглушеннее, но не исчезли полностью.

— Чувствую, — пробормотала я. — Но не слишком.

— Вот и я о том же. Это странно.

Я глубоко вдохнула, специально вбирая в себя этот новый искусственный покой.

— Спасибо, — сказала я, глядя перед собой.

Джаспер пожал плечами.

— Не за что.

Мы немного помолчали, присев на заборчик за школой около леса. В воздухе пахло свежестью и влажной землёй, где-то вдалеке щебетали птицы.

— Что ты знаешь про эту Блэк?

Я вздрогнула от неожиданного вопроса. С чего бы Джасперу интересоваться?

Он пристально смотрел на нее в тот день после допроса. Но если бы Джаспер заметил что-то странное, он бы сказал нам, верно? Я отвела взгляд, глядя на грязную подошву своих кроссовок.

— Я не сильно много знаю. Слухи, конечно, ходят вокруг Блэков. Фанатики своей фамилии, приверженцы чистоты крови, — начала я перечислять все факты, которые знала. — Я была сильно удивлена, что она на стороне Дамблдора. Кто бы сказал — не поверила бы.

Джаспер внимательно слушал, не перебивая, а я продолжала вытаскивать из своей памяти всю информацию, которую только могла вспомнить.

— Старейшая и одна из самых влиятельных чистокровных семей Британии. Я слышала, что на их семейном гобелене фамилии, связанные только с чистокровными, а тех, кто посмел «осквернить» род, просто выжигали.

— От нее так и веет тьмой. Я никогда раньше такого не видел, — пробормотал Джаспер, нахмурившись.

— Не удивлена. Довольно говорящая фамилия, — я легкомысленно пожала плечами. — Самый темный род Магической Британии.

Джаспер задумчиво кивнул, но не стал развивать тему. Мы молчали, каждый погружённый в свои мысли.

Я достаточно успокоилась, чтобы мы могли вернуться к корпусу школы. У дверей нас встретил Эдвард, изучающе вглядываясь в мое лицо.

— Стоит ли волноваться и рассказать Дамблдору? — он взял мою руку и поцеловал костяшки пальцев.

— Я так не думаю. Мне кажется, это моя магия резонирует со вчерашним подавлением. Бунтует.

Эдвард не спешил отпускать мою руку. Он чуть сжал мои пальцы, словно проверяя, насколько я в порядке.

— Давайте вернемся на уроки, — вздохнула я, нехотя отрываясь от свежего воздуха и спокойствия, которое мне удалось обрести за пределами здания.

Мы двинулись обратно в школу, где коридоры уже заметно опустели — все успели разойтись по кабинетам.

Уроки до обеда прошли как в тумане. Я все еще не очень ориентировалась в маггловской школьной программе, поэтому в основном старалась слиться с местностью, чтобы избежать вопросов учителей. К счастью, мне это неплохо удавалось. Я сидела тихо, делала вид, что внимательно слушаю, изредка записывала что-то в тетрадь, но мои мысли были далеко.

Когда прозвенел звонок на обед, я с облегчением вышла в коридор. По пути в столовую я задержалась у окна, вдохнула свежий воздух и почувствовала, как напряжение немного спадает. Мне нужно было отвлечься.

Я вышла во двор и сразу заметила Лорен. Она сидела в одиночестве на лавочке у деревьев, опустив голову и водя пальцем по узору на джинсах. Ее длинные светлые волосы спадали на лицо, и даже с этого расстояния было видно, что она не в лучшем расположении духа. Я нахмурилась.

В этом было что-то неправильное.

Я плохо знала эту девушку, но, судя по рассказам одноклассников, она раньше была в центре всеобщего внимания.

Я огляделась. Через стеклянные двери я видела, как наша компания расположилась за своим столиком в столовой, не обращая никакого внимания на отсутствие ее части. Никто даже не смотрел в ее сторону.

Почему она одна?

Я не могла взять в толк, почему ее друзья не интересуются этой странностью.

Все говорили, что она привыкла быть в центре внимания — популярная, самоуверенная, не особо заботящаяся о чужом мнении. Она слишком любила быть выше остальных, слишком часто хвасталась и унижала слабых. Джесс однажды сказала, что у Лорен никогда не было настоящих друзей.

Мне стало паршиво.

Что, если с ней действительно что-то случилось? Люди не исчезают из социальной жизни без причины. Одиночество — штука тяжелая. Я знала это по себе.

Я решилась и подошла ближе.

— Привет, — сказала я, останавливаясь перед ней.

Лорен подняла голову. Глаза у нее были покрасневшие, будто она недавно плакала, но выражение лица оставалось высокомерным, словно она пыталась сохранить остатки своего привычного имиджа.

— Чего тебе? — пробормотала она, скрестив руки на груди.

— Я просто… хотела спросить, все ли в порядке, — осторожно ответила я.

Лорен усмехнулась, но получилось натянуто. Она провела рукой по волосам и отвела взгляд.

— Конечно. Все идеально, — саркастично сказала она, потом вздохнула. — Почему ты вообще спрашиваешь? Не думаю, что мы когда-то особо общались.

Она была права. Но я чувствовала, что не могу просто пройти мимо.

Я присела рядом, чувствуя, как внутри зарождается странная смесь тревоги и решимости.

— Мы и не общались, — согласилась я. — Но это не значит, что я не могу спросить.

Лорен скривила губы, словно собиралась сказать что-то язвительное, но потом передумала. Она долго молчала, разглядывая что-то в своих руках, а потом вдруг негромко сказала:

— Тебе почему-то легче об этом сказать, потому что мы никогда не были близки. Но, если ты кому-то расскажешь, очень сильно пожалеешь.

Похоже, ей очень сильно нужно было выговориться.

— Я никому не скажу.

Она замолчала на какое-то время, нервно теребя рукав куртки.

— Я беременна.

Я моргнула.

— Что?.. — переспросила я, не сразу осознавая смысл ее слов.

Она резко выдохнула, будто признание стало для нее облегчением.

— Беременна. Уже второй месяц, — сказала она ровным, но каким-то пустым голосом. — И я не знаю, что делать.

— Твои родители… — начала я, но она лишь покачала головой.

— Они не могут узнать, — тихо сказала она. — Я не могу им сказать.

Я молчала, осознавая, в каком кошмаре она оказалась. Все, что я слышала о Лорен раньше — её непоколебимая уверенность, надменность, жажда внимания — сейчас казалось каким-то далеким и незначительным. Передо мной сидела просто напуганная девушка, у которой, похоже, не было никого, кто мог бы её поддержать.

— Ты решила… что будешь делать? — осторожно спросила я.

Она кивнула.

— Да. В Сиэтле есть клиника. Но я несовершеннолетняя, они обязаны оповестить родителей. — Она нервно сжала руки. — Если они узнают, мне конец.

Я глубоко вдохнула.

— Я помогу тебе, — сказала я, сама удивляясь своим словам.

Лорен вскинула на меня взгляд.

— Что?

— Я съезжу с тобой в Сиэтл, — повторила я. — Мы придумаем что-нибудь.

Она смотрела на меня долго, недоверчиво, но потом медленно покачала головой.

— Что ты можешь сделать, — тихо сказала она, отказываясь верить в успех.

О, я явно сошла с ума, раз решила заколдовать врачей. Но я сделаю это.

— Просто поверь мне, — сказала я твёрдо.

Лорен горько усмехнулась.

— Ты даже меня толком не знаешь.

— Будем знакомы, я Лили, — я протянула ей руку, которую она вяло пожала. — Этого достаточно.

Она долго молчала, разглядывая свои руки, а потом вдруг с тихим смешком покачала головой.

— Ты чокнутая, — сказала она.

— Есть такое, — согласилась я.

Она вдруг резко вдохнула и закрыла глаза, как будто собиралась с духом. Когда открыла, в них было что-то новое. Решимость? Или отчаяние?

— Ладно, — сказала она. — Ладно.

Я кивнула.

— Поедем в воскресенье. У тебя есть машина? Остальное я устрою, — я посмотрела ей прямо в глаза.

Лорен выдохнула, будто впервые за долгое время ей стало хоть немного легче.

— Да, хорошо, — прошептала она.

После уроков я собиралась направиться из спортивного зала в сторону парковки, перекинув рюкзак через плечо. День был серым, тяжелые тучи собирались над школьным двором, будто предвещая грозу. Мне хотелось побыстрее добраться до дома, закрыться в комнате и спокойно все обдумать.

Но стоило мне выйти из раздевалки, как я поняла, что уйти просто так не получится.

Розали стояла у стены, скрестив руки на груди. Ее лицо было напряженным, а взгляд — таким яростным, что у меня по спине пробежал неприятный холодок. Я замерла, готовясь к чему-то неприятному, но прежде чем я успела что-то сказать, она шагнула ко мне.

— Ты поможешь ей убить её ребёнка?!

Голос Розали прозвучал громко, почти раскатисто, заставляя меня тут же оглянуться. К счастью, никого поблизости не было.

— Тише! — я резко зашипела, чувствуя, как внутри поднимается раздражение. Мерлин бы побрал этот сверхъестественный слух.

Розали продолжала сверлить меня взглядом.

— Ты просто спокойно собираешься отвезти её туда? Позволить ей сделать это? — её голос дрожал. Я не понимала, что, Мерлин ее дери, с ней не так.

— Это не твоё дело, — я попыталась обойти её, но вампирша преградила путь.

Я сжала губы.

— Это её решение. — Твердо сказала я.

— Она не в себе! — Розали схватила меня за запястье, пальцы впились в кожу. — Лорен запуталась, ей нужна поддержка, а ты… ты просто толкаешь её в пропасть!

Её глаза заблестели от эмоций, но то ли от злости, то ли от слёз.

Я выдернула руку.

— А ты хочешь что? Насильно заставить её оставить ребёнка? Думаешь, это поможет?

Роуз застыла. Ярость из ее глаз пропала, осталась только безысходность и всепоглощающая тоска.

— Никто не должен её заставлять, — уже тише добавила я. — Ни ты, ни я, ни кто-то ещё. Это её жизнь, Розали.

Я почувствовала, как внутри что-то сжимается. На Розали было больно смотреть. На лице — печаль, в глазах — непролитые слезы.

Я вздохнула и, преодолевая внутреннее сопротивление, осторожно взяла её за руку. Роуз вздрогнула, будто очнувшись от мрачных мыслей, но не отдёрнула ладонь. Я сжала её крепче и, ничего не говоря, потянула за собой.

Мы молча шли по школьному двору. Холодный ветер поднимал опавшие листья, тяжёлые тучи сгущались над нами, предвещая скорый дождь. Я украдкой посмотрела на Розали — она была какой-то потерянной.

Когда мы дошли до её красного кабриолета, она замерла, опустив взгляд на асфальт.

— Я просто… — её голос был глухим, совсем не похожим на тот, каким она обычно говорила. — Я не понимаю.

Я продолжала молча поглаживать её ладонь, ожидая, когда она продолжит. Но она не продолжила.

— Садись, я тебя подброшу, — вдруг сказала она ровным голосом, не дожидаясь ответа, садясь за руль.

Я молча обошла машину и села на пассажирское сиденье, захлопнув дверь.

Мы ехали в тишине.

Я чувствовала напряжение в воздухе, но не знала, что сказать. Что вообще можно сказать в такой ситуации?

Розали крепче сжала руль, взгляд её был прикован к дороге, но я видела, как побелели костяшки её пальцев. Она ведь не просто так реагирует подобным образом. Мне стало ее невероятно жаль. Я вздохнула и отвернулась к окну, глядя, как серый мир за стеклом медленно плывёт мимо.

Когда машина резко остановилась возле моего дома, я посмотрела на Розали.

— Спасибо, — тихо сказала я, не решаясь выходить.

Она кивнула, но не посмотрела на меня.

Я уже собиралась открыть дверь, когда её голос, тихий и надломленный, остановил меня:

— Я не могу этого изменить.

Я обернулась.

Розали смотрела перед собой, но я видела в её глазах что-то сломанное.

— Что именно?

Она, наконец, перевела на меня взгляд.

— Прошлое. Свою природу. Свое существование.

Тихий выдох сорвался с её губ, и, прежде чем я успела что-то спросить, она отвернулась.

— Иди домой, Лили.

Я не стала спорить. Посмотрев на нее еще пару секунд, я развернулась и вышла из машины.

— Увидимся, Роуз.