Водоем и кости (гет)

Лия смерила меня взглядом, скрестив руки на груди. Её лицо было каменной маской, но в глазах бушевала буря.

Я откинулась на подгнившее бревно, ощущая, как его острые края впиваются в ладони. Несмотря на доносящиеся издали музыку и смех, тишина между нами была оглушительной.

Я начала сомневаться в правильности своего решения. Она выглядела так, будто готова была кого-то прикончить, и, к несчастью, в радиусе пятидесяти метров кроме меня никого не было.

И тогда Лия заговорила. Её голос прозвучал приглушённо, почти сдавленно:

— Так… Эмили — его вторая половинка?

Её плечи ссутулились, словно под тяжестью этого вопроса.

— Я… да. Так и есть, — ответила я, ненавидя себя за эти слова.

Я поднялась и сделала шаг ближе, рука непроизвольно потянулась к ней, но я отдернула её, боясь, что она рассыплется от одного прикосновения.

— Это же… — Лия издала короткий, горький смешок и яростно провела рукой по глазам. — Это же чушь собачья.

— Я знаю.

— Неужели? — Она опустила руку, и её взгляд стал колючим, как лёд. — Скажи мне, Изабелла. Откуда ты всё это знаешь?

Что бы я ни собиралась ответить, мне помешал настойчивый звонок мобильного. Я выудила его из кармана, откинула крышку и поднесла к уху.

— Изабелла! — в трубке прозвенел знакомый сопрано. — Что ты натворила?

— Эм, это зависит от обстоятельств, — уклонилась я от ответа. — Что ты увидела?

Элис фыркнула:

— Это ты мне скажи. Ясно лишь, что твои действия приведут к тому, что ты отменишь наши планы, а я на такое не согласна!

— О, — я заморгала, ошарашенная. — Я не отменю. Наоборот, я сейчас же направлюсь к тебе. Как тебе такой вариант?

Элис на мгновение замолчала, а затем громко вздохнула.

— Я не до конца понимаю, почему девица из Квилетской резервации настаивает на том, чтобы сопровождать тебя, но, полагаю, это всё же лучше альтернативы. Увидимся ровно через 33 минуты.

Я заморгала.

— Погоди. Что?

Но было поздно. Элис уже положила трубку. Я с досадой захлопнула телефон и сунула его в карман.

Лия иронично приподняла бровь.

— Кто это был?

Я встретилась с ней взглядом.

— Элис Каллен.

Брови Лии поползли к переносице.

— …Каллен? Погоди. Разве они не…?!

— Вампиры? Ага, — я пожала плечами, отряхивая руки о джинсы.

— …И ты с ними дружишь? — Она смотрела на меня, разинув рот.

Ого. Подожди, пока она узнает, что я с одним из них встречаюсь, — промелькнуло у меня в голове.

— Фактически. Да.

Я поджала губы, обдумывая ситуацию.

— Слушай, Лия. Никто не говорил мне, что Каллены — вампиры, так же, как никто не говорил, что Сэм и его прихвостни — оборотни. Я просто… знаю вещи. Всегда знала.

Лия фыркнула.

— Что? Типа, это у тебя такая суперсила?

— Можно и так считать. Эдвард Каллен читает мысли, а Элис Каллен видит будущее. Я — человек, так что я всё ещё не самая странная в этой компании, — я снова пожала плечами и двинулась обратно в сторону вечеринки.

Лия поспешила за мной.

— Погоди! Теперь-то я точно знаю, что ты морочишь мне голову, Свон! Этого просто не может быть!

— Я бы предложила тебе убедиться самой, но это было бы небезопасно.

— Что? — она нахмурилась. — Словно тебе это безопаснее?

Я остановилась и повернулась к ней.

— Я не это имела в виду. Близость к вампирам активирует волчий ген. А ты, Лия, станешь первой женщиной-оборотнем.

Её лицо побледнело.

— Ты не можешь говорить это серьёзно.

— Помнишь, я говорила о телепатической связи между волками? — напомнила я ей. — Ты правда хочешь сейчас делиться ментальным пространством с Сэмом?

— Нет! — выпалила она мгновенно, а затем замешкалась. — …Сколько времени до…?

Я нахмурилась.

— Год, примерно.

Её плечи безвольно опустились от облегчения.

— Ох. Значит, если я сейчас увижу эту Каллен, я не взорвусь в гигантский меховой шарик?

Я скрестила руки на груди.

— Сложно сказать. Если они, по какой-то странной причине, решат напасть на тебя, то да, превратишься. В противном случае — нет. Но это, вероятно, ускорит процесс.

— Я иду с тобой, — твёрдо заявила Лия. — Мне просто… нужно увидеть всё своими глазами.

Я окинула взглядом её упрямо сжатые челюсти.

— Как знаешь.

Лия, похоже, удивилась отсутствию протеста с моей стороны.

— Что? Мне это нисколько не вредит. Если хочешь рискнуть, я не буду тебя останавливать.

Уголки её губ дрогнули в самоуверенной ухмылке.

— Отлично!

Когда мы двинулись обратно, она тише добавила:

— Неужели нет способа это остановить?

— Как я сказала, это близость к вампирам вызывает перемены. Твой лучший шанс — убраться отсюда подальше, хотя я не могу гарантировать, что ты не столкнёшься с каким-нибудь другим вампиром. В противном случае, единственное, что ты действительно можешь сделать, — это замедлить процесс.

— И как?

Я не смогла сдержать лёгкую усмешку.

— Контролируй свой гнев.

— Серьёзно?!

— Ты видела Пола?

Она фыркнула.

— Ага. Он выглядит так, будто вот-вот самовоспламенится.

— Бинго.

— Это определённо всё объясняет, — проворчала Лия и замерла рядом со мной, когда мы достигли опушки. — О, смотри, твой старик здесь. Действуй по моей указке.

— Что? Почему? — я поспешила за ней.

— Ты думаешь, мои родители просто так отпустят меня в гости к этой Каллен?

— О-о-о. Поняла.

Лия закатила глаза.

— Шевелись, Свон.

— Есть, мэм.

* * *

Когда мы подъехали к особняку Калленов, Элис уже стояла на ступеньках, освещённая мягким светом крыльца, словно ожидая нашего прибытия.

— Эм… Это на ней вообще что? — прошептала Лия, вглядываясь в фигуру на крыльце.

Я припарковала машину и окинула Элис взглядом.

— На ней просто пижама, Лия.

Правда, пижама выглядела так, будто её только что вынесли из гардероба Регины Джордж. Топ и шорты были из чёрного шёлка в розовый горох. Чёрный шёлковый халат, пушистые розовые тапочки и белая маска для сна, водружённая на макушку, лишь завершали её ансамбль.

— Как скажешь, — пробормотала Лия, прежде чем выйти из машины.

Я заглушила двигатель и поспешила за ней.

— Эй, Элис!

— Изабелла! — Элис одарила меня сияющей улыбкой, а затем с любопытством разглядела Лию. — А это кто?

— Что? А разве ты не должна быть ясновидящей или типа того? — фыркнула Лия.

Элис нахмурилась.

— Давайте зайдём внутрь.

Не дожидаясь нашего ответа, она развернулась и побежала обратно в дом.

Я провела Лию в просторную гостиную, где нас ждала Элис. У лестницы стояли Розали и Эсми. Их тихий разговор оборвался, как только я закрыла за нами дверь.

— Изабелла, — ледяным тоном произнесла Розали, — не желаешь ли объяснить, почему эта девушка в курсе способностей Элис?

Я спокойно выдержала её взгляд и кивнула.

— Из-за её текущей ситуации я решила раскрыть Лие секрет заранее. Ей суждено стать первой женщиной-оборотнем в её племени.

Розали замерла, застигнутая врасплох моим объяснением.

Эсми подошла ко мне и взяла мою руку.

— Здравствуй, дорогая, — улыбнулась она, а затем повернулась к Лие, — Очень приятно познакомиться. Я Эсми. Если ты не против, Лия, что это за ситуация?

Несмотря на явное опасение, Лия ответила каменным тоном:

— Мой бывший жених внезапно повёл себя как псих, бросил меня и теперь крутит роман с моей кузиной.

— Другими словами, Сэм стал первым оборотнем за десятилетия, что привело к его запечатлению на Эмили, кузине Лии, — уточнила я.

Эсми сочувственно кивнула, и даже выражение лица Розали смягчилось.

— Вы все и так понимаете, как работает телепатическая связь в стае. Я подумала, что лучше сообщить ей новость сейчас, чем позволить ей узнать об этом, когда в её голове будет куча парней, — сказала я, сморщив нос.

— Хм. Здравое решение, — легко согласилась Элис.

— …Вы и правда вампиры? — Лия с опаской разглядывала их.

Элис исчезла в размытом движении и появилась с пергаментным пакетом в руке.

— Да, — щебетнула она в сторону Лии, прежде чем сунуть пакет мне в руки. — Это для тебя и Розали!

— Розали к нам присоединится?

— Я не надену этот нелепый наряд, Элис!

Мы сказали это одновременно и затем обменялись встревоженными взглядами.

— Она присоединится к нам только если согласится на дресс-код! — Элис сияла. — Что насчёт тебя, Лия?

— Ни за что.

Несмотря на её невозмутимый ответ и каменное выражение лица, я заметила, что её кожа внезапно побледнела.

Элис надула губки.

— Не обращай на неё внимания, Элис, — вмешалась я, заглядывая в пакет. — Ей вообще не следовало сюда приходить. Чем дольше она находится рядом с вами, тем ближе к поверхности волк. Нет смысла ускорять превращение.

— Она права, — Лия ухватилась за моё оправдание, как за спасательный круг. — Мне стоит идти. Но этот разговор не окончен, Свон.

— Конечно, — я пожала плечами и бросила ей свои ключи. — Что? Ты не думала, что я действительно повезу тебя обратно в Ла Пуш?

Лия усмехнулась и отбросила длинные волосы за плечо.

— Ага, ага. Увидимся позже, — сказала она, на ходу помахав всем рукой, и выпорхнула за дверь.

Едва дверь закрылась за Лией, как Розали возмутилась:

— Элис, ты не можешь говорить это серьёзно.

Элис погрозила пальцем блондинке.

— Хочешь поговорить с Изабеллой — надевай пижаму!

— Элис, мы даже не спим.

Я достала милый чёрный топ в белый горошек.

— Тш-ш-ш, Розали. Это для эстетики.

— Она это сказала, — Элис сияла.

— Ладно, — сквозь зубы процедила Розали и выхватила пакет у меня из рук, прежде чем развернуться и зашагать к лестнице. — Ну? Ты идёшь?

Я посчитала, что спорить с ней небезопасно, но не удержалась от вопроса:

— Ты хочешь поговорить со мной?

Розали бросила на меня боковой взгляд.

— Позже.

— Хорошо, — я пожала плечами.

Когда мы поднялись на второй этаж, Розали порылась в пакете, вручила мне мою пижаму и направилась в свою комнату.

Я постаралась быстро переодеться в ванной, но, вернувшись вниз, обнаружила, что Розали уже ждёт, а комната полностью преобразилась.

Чего ещё я ожидала? — промелькнуло у меня в голове, пока я разглядывала розовые гирлянды, шарики, украшавшие стены, аккуратно разложенные груды подушек и пледов на диванах и ковре, и свечи, мерцающие по всей комнате, под аккомпанемент Аврил Лавин. Но, встретившись с полным надежды взглядом Элис, я поняла, что просто обязана проявить энтузиазм.

— Вау, Элис! Это потрясающе! — я ухмыльнулась, поправила розовую маску для сна на голове и плюхнулась на один из диванов.

— Спасибо! И, должна сказать, ты выглядишь просто очаровательно, Изабелла! — она взвизгнула, подскочила ко мне и поправила мои волосы, чтобы они обрамляли лицо. — Ма-а-ам! Можешь прийти и сделать нам фотографии?

— Через секундочку, солнышко! — крикнула Эсми, достаточно громко, чтобы я услышала её из любой точки дома.

— Изабелла, тебе нужно сесть вот так, — Элис усадила меня на длинный диван напротив плоского экрана, велела поджать ноги и принялась расставлять вокруг меня розовые пушистые подушки. — Розали, иди садись с этой стороны!

К моему удивлению, Розали не сочла нужным возмущаться, а вместо этого подчинилась требованиям Элис.

Как только Розали привела свои золотые кудри в желаемый вид, появилась Эсми, неся белую металлическую четырёхъярусную подставку для кексов, заполненную всевозможными красочными сладостями.

У меня отвисла челюсть.

— Эсми, ты не должна была!

— Надеюсь, тебе понравится, — она одарила меня сладкой улыбкой и поставила подставку на край кофейного столика.

— Ох, не могу дождаться, чтобы попробовать их, — вздохнула я, но сложила руки на коленях, дабы не навлечь на себя гнев Элис.

— Вот, держи под таким углом! — Элис проинструктировала Эсми, оставила камеру в её руках и подпрыгнула к моему другому боку.

Как только Эсми сделала с дюжину кадров, она скрылась в направлении кухни, и Элис повернулась ко мне, жестом указав на кофейный столик:

— Ну? Чем хочешь заняться сначала?

Я окинула взглядом ряды лаков для ногтей, палеток с косметикой и средств для волос и собиралась отмахнуться, предоставив выбор ей, пока до меня не дошло, что больше всего на свете Элис хотела, чтобы я участвовала в её затее. Я мельком взглянула на башню сладостей и предложила:

— Педикюр?

Элис надула губки.

— Ты просто хочешь набить себе желудок.

— Подавай на меня в суд, — я ухмыльнулась и потянулась за маффином с лимоном и малиной с верхушки подставки.

— Как скажешь, — сказала Элис, протягивая руку к лаку и закидывая мои ноги себе на колени. — Розали! Можешь сделать мне лавандовый?

Позади меня Розали поднялась на ноги, и я воспользовалась возможностью, чтобы подложить подушки за спину и удобно откинуться.

— А тебе я сделаю розовый! — объявила Элис, счищая с моих ногтей облупившийся индиго.

— Меня устраивает, — проговорила я с набитым ртом. — Это очень вкусно, кстати! Спасибо, Эсми! — крикнула я, запрокинув голову.

— Мне было в удовольствие, дорогая! — донёсся голос Эсми откуда-то с кухни.

— А чем занимаются все остальные?

— Эммет уехал с Эдвардом на Маунт-Рейнир на ночь, — сказала Розали, усаживаясь по-турецки между столом и диваном и закидывая крошечные ножки Элис себе на колени.

— Карлайл работает в ночную смену в больнице, а Джаспер наверху в своём кабинете, — добавила Элис.

— Джаспер не поехал с ними? — спросила я, в задумчивости прожёвывая очередной пушистый кусочек.

— Нет, он остался, чтобы пойти на охоту со мной после их отъезда. Я хотела быть полностью готовой к сегодняшнему вечеру, — Элис одарила меня сияющей улыбкой.

Я улыбнулась.

— Это было мило с его стороны.

— Всё готово! — воскликнула Элис.

— Что? Уже? — я пошевелила пальцами ног и обнаружила, что каждый ноготь покрыт бледным, мерцающим розовым лаком.

— Да! А теперь отложи свой маффин, чтобы я могла сделать тебе маникюр!

Я надула губки и поставила наполовину съеденный маффин на стол, затем села прямо и отдала свои руки в распоряжение Элис.

— Эй, Розали, — я заглянула вниз. — Что это там под столом?

Розали закрыла флакон с лавандовым лаком, поставила его обратно на стол и выкатила на видное место коробку.

Я заморгала, разглядывая набор для создания браслетов. Тот самый, что был у Джессики.

— Элис… — я повернулась к ней и осторожно забрала свои руки, как только поняла, что она закончила красить их в розовый. — Ты подглядывала за нашими с Джессикой девичниками?

— …Возможно? — Впервые с тех пор, как я её узнала, Элис выглядела смущённой.

— Знаешь, я делаю всё это с Джессикой, потому что ей это нравится, — мягко объяснила я. — Это не универсальный сценарий для всех людей. Джессика практически влюблена в Аврил Лавин, и она настолько одержима порядком, что меняет лак, как только один ноготь скалывается.

Её глаза вспыхнули пониманием.

— О… Я вижу.

— Я хочу сказать, что если есть что-то ещё, чем ты хочешь, чтобы мы занялись, тебе стоит сказать об этом.

— Почему бы тебе не попросить Изабеллу помочь тебе с платьем? — предложила Розали, откинув волосы назад, прежде чем покрыть ногти ярким алым лаком.

Элис надула губки.

— Розали! Это должно было быть сюрпризом! — взныла она.

Розали закатила глаза.

— Ты всё время спрашиваешь меня, предпочтёт ли Изабелла то или это. Почему бы тебе не проконсультироваться с ней напрямую?

Я с любопытством переводила взгляд между ними.

— Какое платье?

Элис одарила меня ослепительной улыбкой.

— Я создаю твоё платье на выпускной!

Я заморгала.

— Вау. Это… так мило с твоей стороны, — я улыбнулась, — Ты просто душка.

— Полагаю, тогда они тебе не понадобятся? — крикнула Эсми, направляясь к нам с подносом в руках.

— Нет, наверное, нет, — признала Элис с виноватой улыбкой.

Я наблюдала, как Эсми ставит поднос на край кофейного столика, и разглядывала кисточки и маленькие мисочки, заполненные цветной пастой.

— Что это всё?

— Я попросила Эсми смешать несколько рецептов масок для лица, которые я нашла в интернете, — объяснила Элис.

— О-о-о! Я не могу позволить им пропасть! Но почему так много? — я не представляла, чтобы их каменной коже требовался какой-либо уход.

— Они для разных частей твоего лица, — с энтузиазмом принялась объяснять Элис, указывая на них, — Эта — для щёк, эта — для носа и лба, а эта — для подбородка.

— Элис, почему бы тебе не помочь Изабелле нанести их, — предложила Эсми. — Я начну раскладывать твои материалы в столовой. Роуз, поможешь мне?

Розали молча кивнула и взмыла на ноги, прежде чем скрыться вслед за Эсми по извилистой лестнице.

Я повернулась обратно и позволила Элис поправить мою маску для сна, чтобы она надёжно удерживала волосы от лица, после чего она взяла в руки кисточку и мисочку.

— Ты правда разошлась на полную катушку, да? — заметила я, пока она наносила мягкие мазки прохладной глины на мой лоб.

Она печально улыбнулась.

— Ты мой первый человеческий друг. Я хотела, чтобы всё было идеально.

— Все идеально, — заверила я её. — Не то чтобы нам было нужно всё это, чтобы хорошо провести время, но я определённо наслаждаюсь всей этой заботой!

— О-о-о! Это ещё что! — рассмеялась Элис и наклонилась, чтобы сменить мисочку. — Подожди, пока я поведу тебя по магазинам!

— Уверена, это будет тот ещё опыт, — я ответила ей ухмылкой. — Но, надеюсь, ты в курсе, что у меня не так много места в гардеробе.

Элис рассмеялась.

— Я, возможно, готова поделиться с тобой частью своего гардеробного пространства.

Я закатила глаза.

— Ещё бы.

— Ладно, хватит болтать, чтобы я могла намазать твой подбородок, — отчитала она меня.

Я фыркнула, но подчинилась.

— Хорошо, я закончила, — Элис отложила кисточку и взмыла на ноги. — Пошли, Изабелла, я покажу тебе, что у меня есть сейчас!

Я взяла её протянутую руку и побрела за ней в направлении столовой. Эсми и Розали уже были внутри, разглядывая массивный альбом для эскизов, развёрнутый на обеденном столе. Рулоны ткани, коробки с швейными иглами, игольницы, портновские ножницы, мелки и швейная машинка теснились вокруг, а в стороне стоял безголовый белый манекен, драпированный начатым платьем. Я высвободила руку из хватки Элис и подошла ближе, позволив пальцам скользнуть по тёмной прозрачной ткани, из которой были сделаны длинные рукава. Внизу ткань складывалась в слои, которые должны были собираться на запястьях.

— Оно должно быть просвечивающимся? — спросила я, проводя пальцем по линии декольте «каре». Хотя только половина лифа была приколота к манекену, вся она была из прозрачной ткани глубокого индиго, соответствуя рукавам.

— Да! — сказала Элис, подпрыгнув к одному из стульев, чтобы взять тёмно-синее изделие. — Этот корсет будет надеваться под низ.

— Это твой финальный дизайн? — спросила Эсми, указывая на один из листов альбома.

Я присоединилась к ей и пробежалась глазами по широким карандашным штрихам, изображавшим элегантное платье в пол, слоистое, с длинными струящимися воланами, с тканью, затянутой на левой стороне талии.

— Нет, — сказала Элис, с глазами, затуманенными видением. — Финальный дизайн неясен, но…

Она подпрыгнула, и Эсми мягко отвела меня в сторону, пока Элис взяла в руки карандаш. Её глаза всё ещё были стеклянными, она перевернула страницу и позволила кончику карандаша взлететь, графит изящно размазывался под её искусными штрихами.

Мои глаза загорелись, когда платье начало обретать форму.

В то время как верх оставался практически тем же, с длинными, слоистыми рукавами, низ расширялся от плотного кроя до развевающейся юбки. Передняя часть была укорочена до длины миди, в то время как шлейф оставался в пол, а воланы были нарисованы шире и кудрявее.

— Это то, что ты представляла? — губы Элис растянулись в ослепительной улыбке, взгляд снова сфокусировался на мне.

У меня отвисла челюсть.

— Оно… вау! Элис, это невероятно!

— Уверена, оно будет чудесно смотреться на тебе, — Эсми сжала мою руку.

— Я… спасибо, — я улыбнулась, переводя взгляд с милой улыбки Эсми на буйную ухмылку Элис. — Правда, Элис. Ты невероятно талантлива.

— Мы ещё не закончили! — сказала Элис и жестом указала на рулоны ткани, выстроившиеся вдоль обеденного стола. — Что думаешь?

Я провела пальцами по их разным текстурам. Большинство были в тёмных и светлых оттенках индиго. Была прозрачная ткань, атлас и шёлк.

— Мне нравятся все… кроме вот того, — я указала на единственный рулон ткани, который не был индиго. Это был цветочный принт, который напомнил мне постельное бельё моей абуэлиты.

— О-о-о, а мне понравились цветочки, — надула губки Элис.

Вместо того чтобы отпустить уничижительный комментарий о его старомодном виде, я сказала:

— Это не в моём вкусе.

— А что насчёт этих? — предложила Эсми, направляя меня к стеклянному футляру в углу стола. Его отделения содержали бусины и пайетки всевозможных стилей. Одно отделение содержало маленькие жёлтые и белые цветочки разного размера.

— Как луг, — я ухмыльнулась и повернулась обратно к альбому. — Какая прекрасная идея, Эсми! Мы могли бы пришить их вот здесь, — я провела пальцем по нарисованной линии горловины платья.

Элис захлопала в ладоши и подпрыгнула ко мне.

— Вот так, — сказала она, снова взяв в руки карандаш. За считанные секунды цветы были нарисованы, густо собранные вдоль линии «каре» и верхней части рукавов, прежде чем перейти в отдельные лепестки на груди и вниз по рукавам.

— Оно прекрасно, Элис. Спасибо тебе.

— Нет, Изабелла. Это тебе спасибо! Мне не терпится начать работу над ним, — Элис с тоской посмотрела на свои материалы. — Но теперь твоя очередь выбрать, чем нам заняться!

— О, эм, — я заморгала, застигнутая врасплох её предложением. — Мы могли бы посмотреть мелодраму?

— У-у-у! Я читала, что это хорошее занятие для ночёвки, — Элис одобрительно кивнула. — Выбирай любую! Скорее всего, она у нас есть.

— Ладно…

— Только не эту, — Элис тут же оборвала меня. — Её выпустят только через год.

— О, — я лихорадочно стала перебирать в памяти другие варианты. — Как насчёт…

— Я даже не могу разглядеть, когда эту выпустят, — надула губки Элис.

Я фыркнула и выбрала вариант из 90-х.

— «Бестолковые»?

— Идеально! — Элис с энтузиазмом схватила меня за руку. — Розали, можешь поставить фильм, пока я убираю свои вещи?

Я удивлённо взглянула на Розали, поняв, что всё это время она наблюдала за нами с порога столовой.

— Конечно, — она кивнула и исчезла.

— Пойдём, Изабелла, — Эсми направила меня в сторону кухни. — Я слышала, попкорн — традиционная закуска для просмотра фильмов. Не хочешь приготовить немного?

Я кивнула с готовностью.

— С большим удовольствием!

* * *

Моя грудь превратилась в кратер, что рушился внутрь себя, словно подкошенное здание. Ноздри и горло пылали от едкой соляной жгучести, а оглушительный рёв водных потоков в ушах заглушал всё, даже стук собственного сердца.

…Успокойся.

Слепая, всепоглощающая паника медленно отступила, уступая место притуплённому шоку, а затем — странному, неестественному умиротворению.

Я сделала вдох. И ещё один.

…Джаспер?

— Не останавливайся. Дыши ради меня, Изабелла, — тихо проговорил он, и я наконец осознала, что его мраморные руки лежат на моих плечах, удерживая на плаву.

— Всё в порядке, — пробормотала я, поднимаясь с дивана и стряхивая его прикосновение, щурясь в полумраке комнаты, дрожащем от света свечей. — Это был просто кошмар. Обычный кошмар.

Джаспер скептически приподнял бровь.

— Ты уверена в этом?

Я сузила глаза, чувствуя, как по спине пробегают мурашки.

— Что это должно означать?

И вдруг тошнотворное чувство вернулось, накатив с новой, сокрушительной силой. Дыхание стало рваным и прерывистым, пока грудина не сжалась в тисках, в лёгких не осталось воздуха, а предательские слёзы не затуманили зрение. Ногти бессильно впились в грудь, и…

— Джаспер! Хватит!

…и я снова могла дышать. Воздух ворвался в лёгкие болезненным, но желанным потоком.

Я судорожно вздохнула, отползая от Джаспера, как от раскалённого железа.

— Что ты со мной делаешь?!

Джаспер нахмурился, его золотые глаза были полны невысказанного беспокойства.

— Я показывал тебе, что ты не «в порядке». Ты спокойна только потому, что я манипулирую гормональным балансом в твоём теле, не давая тебе сорваться в пропасть паники.

— Не лучший подход, Джаспер, — резко сказала Розали, появившись рядом словно из самой тени.

— Изабелла! Мне так жаль! — Элис поспешила к Джасперу, её движения были стремительны и грациозны. — Эдвард просил не давать тебе заснуть без лекарства, но я не заметила, как ты уснула во время фильма, а потом ты выглядела такой безмятежной, и я не придала этому значения, пока не стало слишком поздно.

— Элис, почему бы тебе не позвонить Эдварду. Уверена, Изабелла сейчас предпочла бы его общество, — спокойно предложила Розали, мягко обнимая меня за плечи. Её прикосновение было прохладным, но неожиданно утешительным. — Не так ли, Изабелла?

Я беззвучно кивнула, не в силах вымолвить и слова.

— Х-хорошо, — уныло согласилась Элис и исчезла из комнаты быстрее, чем моргнул бы глаз.

— Джаспер, ты постепенно ослабишь влияние на Изабеллу, пока она не сможет дышать сама, — распорядилась она, и в её голосе прозвучала несвойственная ей нежность.

Он кивнул, его взгляд стал задумчивым.

— Понял.

— Изабелла, посмотри на меня. — Я встретила тёплый, почти человеческий взгляд Розали и почувствовала, как она поднимает мою дрожащую руку, прижимая ладонь к своей неподвижной груди. — Чувствуешь, как поднимается и опускается моя грудь? Я имитирую дыхание. Сосредоточься на этом ритме и повторяй за мной.

Я кивнула и начала дышать в такт с ней, как послушная марионетка. Постепенно тень паники снова стала подкрадываться, дыхание споткнулось, но возникшая дистанция между мной и моим телом не позволила мне полностью погрузиться в пучину.

— Хорошо, очень хорошо, — тихо прошептала Розали, и её голос прозвучал как спасательный круг.

Позже, когда она позволила моей руке опуститься на колени, я осознала, что закрыла глаза. Я открыла их и заметила, что Джаспер исчез, а с ним и его подавляющее влияние. Я дышала самостоятельно.

— Откуда ты знала, как это сделать? — поинтересовалась я, вспомнив, как Эдвард проделывал то же самое в моей гостиной, казалось, целую вечность назад.

— До того, как у меня появился Эммет, Эдвард делал так же для меня, — призналась Розали с печальной, потусторонней улыбкой. — Ты знаешь мою историю. У неё нет счастливого конца.

— Но… тебе не нужно…

— Мне не нужно дышать? — Розали пожала плечами, и её движение было исполнено изящной грации. — Это было просто чем-то, на чём можно сосредоточиться. Якорем, чтобы вернуть меня из тёмного места.

— Понятно, — пробормотала я, поджав ноги и прижав колени к подбородку в поисках утешения. — А где Эсме?

— Она навещает Карлайла во время его перерыва. Хочешь, чтобы я позвонила ей?

— Нет. Просто интересно, — пробормотала я и склонила голову в её сторону, чувствуя, как остатки адреналина медленно покидают моё тело. — О чём ты хотела поговорить? Ранее, я имею в виду.

Розали поджала губы, и её лицо на мгновение стало похоже на прекрасную, но безжизненную маску.

— Не думаю, что сейчас подходящее время для этого разговора.

— Мне нужно отвлечься, а тебе — выговориться, — сказала я, и мои слова прозвучали твёрже, чем я ожидала. — По-моему, это беспроигрышный вариант.

— Полагаю, это максимальное уединение, которое нам светит, — уступила она, и в её голосе послышалась лёгкая усталость.

Я пожала плечами.

— Вероятно.

— Почему у меня ощущение, что ты уже прекрасно знаешь, что я хочу сказать? — вздохнула Розали, и её золотые глаза внимательно изучали моё лицо.

— Может, потому что это так? — сказала я. — Ты не особо скрывала своё неодобрение ко мне. И я знаю тебя лучше, чем намеревалась. Я знаю многих из вас лучше, чем хотела бы.

— Тогда, полагаю, ты знаешь мои претензии к тебе? — тихо проговорила она, откидываясь на подушки рядом со мной, поджав ноги с неестественной грацией.

— Полагаю, что да, — согласилась я. — Если всё пойдёт наперекосяк, я поставлю твою семью в опасное положение. Если нет — поставлю на кон свою человечность. Я подвергаю риску всё, что тебе дорого и за что ты выступаешь.

Розали мрачно уставилась на подушку у себя на коленях, её пальцы сжали шёлк.

— Скажи мне, Изабелла. Ты хочешь присоединиться к моей семье? Стать одной из нас?

— Нет. Но дело не в этом.

Она резко повернулась ко мне, словно не ожидала такой прямой отповеди.

— …Тогда в чём же дело?

Хотя я знала, что она одобрит мой ответ, я продумывала, как подойти к этому разговору. Ведь даже не имея интереса к тому, чтобы стать вампиром, моя близость к их семье ставила мою человечность под удар.

И я готовилась к защите. Сказать ей, что не все хотят того, чего хочет она. Сказать Розали, чтобы она перестала проецировать на меня свои несбывшиеся мечты. Я не сосуд, созданный для исполнения всех её чаяний.

Но затем я осознала нечто более важное…

— Розали, — я повернулась к ней, встречая её взгляд. — Ты живёшь в мире фантазий.

Её глаза сузились, и в их золотистой глубине вспыхнули опасные искры. В тусклом свете они мерцали зловещим, почти демоническим огнём.

— Ты злишься, что Карлайл превратил тебя, но зачем? Даже если бы ты не была обручена с тем монстром, он был из богатой семьи. Тебя бы, скорее всего, обручили с кем-то подобным. У тебя никогда не было бы жизни Веры, — мягко, но безжалостно сказала я.

Розали отвела взгляд, и её профиль казался высеченным изо льда.

— Я знаю, — прошептала она, и в её голосе прозвучала бездонная горечь.

— Тогда зачем ненавидеть это существование? Зачем возвеличивать материнство, делать из него недостижимый идеал? — удивилась я и подумала о своей собственной, неидеальной семье. Из дюжины кузенов я была старшей. Я видела, как одна тётя изо дня в день борется со своим ребёнком с СДВГ, как другая смотрела, как её ребёнок умирает от рака, и даже как третья годами изо всех сил пыталась завести детей. — Ты ожидаешь, что я вырасту, рожу детей, и всё будет прекрасно, как в сказке? Это не сказка, Розали. Бесплодие, выкидыши, дети болеют, дети умирают — это не та идеальная картина, которую ты рисуешь в своём воображении.

На долгие, безмолвные мгновения воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием свечей.

И затем Розали посмотрела на меня взглядом тонущего человека, цепляющегося за последнюю соломинку.

— Полагаю, это проще — жить в мире фантазий. Воображать, что у меня украли ту жизнь, а не ту, которая мне никогда не была предназначена.

Я сжала её холодную, неподвижную руку в своей, думая о жизни, которую украли у меня — жизни обычной девушки, не знающей о монстрах, скрывающихся в тени.

— Я не притворюсь, что понимаю твою боль или травму. Всё, что я знаю, это то, что столкновение с суровой правдой может разбить тебя так, как ты, возможно, не готова. Но цепляться за эту ложь — это неуважение ко всему, что Карлайл и Эммет сделали для тебя. Ко всей любви, что они тебе подарили.

Розали прижала ладонь к глазам, как будто пытаясь скрыть несуществующие слёзы. Когда она не изменила позы, я осторожно обняла её за плечи, и она внезапно прислонилась ко мне всем своим тяжёлым, каменным весом. Но я держала её так же крепко, пока она тихо, надрывно рыдала беззвучными, безслезными судорогами. А я стиснула зубы, ощущая внезапную, острую боль в груди, боль от чужой, но такой понятной тоски.

Это было несправедливо. Всё это — ни для Розали, ни для меня. И к лучшему или к худшему, всё, что мы могли сделать, — это научиться переносить эту боль, пока она не стала нашей второй кожей.

Горечь, терпкая и солёная, заполнила мой рот. Я сглотнула её и пожелала оказаться где угодно, только не здесь, в этой красивой, но безвыходной ловушке.