Здравствуйте, господин профессор! (гет)

Горячие губы на её шее, пальцы, едва ли не до боли, сжавшие бёдра. Под ягодицами, сквозь тонкую ткань мантии, ощущалась холодная гладь стола, от которой тело вздрагивало. И тишина, прерываемая сбивчивым дыханием — его или её, уже не было понятно.

У Гермионы вырвался тихий стон, когда ладонь Тома Гонта поползла выше. Медленный, дразнящий путь, оставлявший за собой вереницу мурашек, он прочертил, поднимаясь к её вздымающейся от судорожных вздохов груди.

Ей хотелось его остановить, но стоило приоткрыть рот для протеста, как Том мигом втянул её в глубокий поцелуй. И слова в нём растворились. Остался только его влажный язык, завоевывавший остатки её воли, и рука, раздвинувшая бёдра.

Мысль о том, что нужно охладить его, всплыла, но тут же потонула, когда он сильнее прижал её к себе. Тело предавало разум, хотелось ощущать его ближе, без преград. Сердце заходилось в неровном ритме, и сопротивление таяло, как снег под лучами весеннего солнца. Руки сами поднялись к его острым плечам, сжали, не давая отстраниться. Голова шла кругом от его губ, от его пальцев, проникнувших в вырез мантии.

Гермиона сдавленно всхлипнула, когда ладонь другой руки скользнула под подол мантии. Прохладные пальцы неторопливо поглаживали разгорячённую кожу между ног. Когда он двинулся дальше, хотелось было возразить, но Гермиона задохнулась в поцелуе. В следующее мгновение её сопротивление растаяло полностью. Бёдра подались навстречу, спина прогнулась к нему: Тому Гонту, Волдеморту. Ближе, теснее…

Она себе иначе представляла этот момент — не в заброшенном пыльном классе, не в разгар рождественской вечеринки. Но в данный момент казалось, что не важно где — главное с ним.

Звук расстегнувшейся молнии, сдвинутая в сторону ластовица трусиков, ладони, крепко обхватившие ляжки, не давая даже дёрнуться. Ощущение, как всё сжимается от страха и предвкушения, как она сама млеет от опасности происходящего. Дыхание в груди замедлилось на мгновение, Гермиону так тянуло к нему. Невозможно было сопротивляться, пусть здесь, пусть не в красивом месте, как в её фантазиях… Она готовилась напрячься, губы Тома вновь накрыли её трепещущий рот.

Его тело подалось вперёд и…

Грохот.

Словно небо решило обрушиться на замок, лишь бы не допустить происходящего. Гермиона испуганно встрепенулась, но Том Гонт сильнее сжал её, требовательно углубил поцелуй.

Снова раскат, будто от грома, и стены школы сотрясло…

* * *

Северус Снейп бежал вниз по лестнице и проклинал того, кто придумал чёртовы исчезающие ступеньки, перемещающиеся лестницы, крадущие драгоценное время. В голове крутилась куча задач, которые он в одиночку не успел бы решить. Нужно было: сообщить преподавателям, куда-то спрятать учеников, известить Альбуса и, самое главное, — найти, наргл его побери, Волдеморта, куда-то утащившего Грейнджер.

Что произойдёт с ними, если он двинется дальше? Как отреагирует их странный Обет? А Северус был абсолютно точно уверен, что Волдеморт увёл Гермиону именно для того, чтобы довести всё до конца. Уж слишком нервным он был в последние дни, слишком долго задерживал взгляд на столе Гриффиндора. Северусу это не нравилось, а Альбус, похоже, только этого и ждал.

Добежав донизу, Северус смог наконец перевести дыхание. Давно он не устраивал таких спринтов.

— Кажется, происходит что-то неладное, директор, — за его спиной раздался скрипучий голос. Аргус Филч вместе с миссис Норрис возник будто из воздуха. Всегда Северуса поражала эта особенность завхоза — появляться внезапно, но неизменно вовремя.

— Вы правы, Аргус, — Снейп постарался придать голосу холодность, а лицу — непроницаемость. — К школе движутся м-м-м… Пожиратели, скажем так, — в голосе его зазвучал металл. — Будьте любезны, предупредите профессора МакГонагалл, чтобы она начала приготовления. Поспать нам этой ночью не удастся, — добавил он тише.

— И так не удалось бы, — проворчал Филч, развернувшись к коридору. — Очередные празднества, снова выпившие подростки, обжимающиеся по углам. Вы помните, как мы дежурили на святочном балу?

Помнил Северус, прекрасно помнил. Но не стал бы сравнивать выцепление целующихся парочек из кустов с нападением свиты, приближённой к Тёмному Лорду. Который сам сейчас был… не лучше подростка в пубертате. Как было бы хорошо, чтобы его можно было вот так просто спугнуть.

Дверь в школьный холл с грохотом отворилась, словно её собирались сорвать с петель. Рубеус Хагрид рвался внутрь, обгоняя запыхавшегося Люциуса. Лицо полувеликана было перекошено злобой и непониманием, мясистые пальцы с силой стискивали розовый зонтик.

— Из леса идут, — басом выдохнул он, стряхивая с мехового пальто налипший снег. — В плащах, в масках, ироды…

— И из леса тоже?.. — Северус поднял бровь.

Он в окно видел только толпу со стороны деревни. Их было больше, чем ожидалось. Побороть нашествие силами школы превращалось в неосуществимый план.

Поведя плечами, будто пытаясь стряхнуть с себя непосильный груз навалившихся проблем, Северус машинально одёрнул мантию. Внешне он всё же старался держаться спокойно, как всегда. Надо было позвать подмогу. Хотя, скорее всего, с этим справится и Минерва. Возможно…

— Рубеус, идите к камину в кухне и вызовите Кингсли, пусть собирает людей, — не меняя тона, спокойно распорядился Снейп. Внутри же всё холодело.

Люциусу, застывшему в дверях, Северус решил дать самое сложное задание — отыскать Волдеморта. Сложность была не столько в поисках, сколько в предполагаемом гневе Тёмного Лорда, если вдруг по случайности его рандеву с Грейнджер будет прервано в самый ответственный момент. И лучше всего будет, если под горячую палочку попадёт не Северус Снейп.

— Они сами решили собраться и напасть так рано? — Снейп дождался, когда Хагрид с Филчем уйдут по поручениям, прежде чем устраивать Люциусу допрос.

Вид у Малфоя был осунувшийся, былой лоск с него слетел. Произошло это, правда, ещё до спешного визита в Хогвартс. Сейчас взъерошенные спешкой волосы, пошедшее пятнами от бега лицо делали глубокие тени под глазами ещё выразительнее, нос резко стал казаться больше на фоне схуднувших щёк. Почти карикатурно.

— Белла… их ведёт, — пытаясь отдышаться, ответил Люциус. — Я еле успел от них улизнуть, чтобы прибыть сюда…

— И всё равно опоздал, — констатировал Северус, сведя брови вместе. На Малфоя, стыдящегося оплошности, воздействовать было проще. — Времени почти не осталось.

— Она совсем обезумела, — облокотившись о каменную стену, продолжил Люциус. — Думает, что исполняет волю Лорда. А остальные подкормили её уверенность… письмами.

И тут без писем не обошлось. Волдеморт, когда узнает, будет рвать, метать, потом вновь рвать. Северус решил, что лучше всего дурные вести до Тёмного Лорда донесёт Люциус. Возможно, в обмен на жалкий вид тот проявит милость.

— Белла — как вымпел при атаке. Предсказуемо, — скривился Снейп. — Если хочешь искупить своё опоздание — найди Гонта. Он… на верхних этажах.

— Один? — кажется, Люциус начал что-то подозревать.

— Возможно, — пространно ответил Северус, повернувшись спиной к приятелю, показывая, что на этом разговор окончен.

* * *

Ночное небо над Хогсмидом прорезали пляшущие огни заклинаний. Они срывались с кончиков палочек бушующей толпы: у кого-то было зелёное, у кого-то красное, кто-то освещал себе путь простым светлым Люмосом.

Чёрные мантии на белом фоне выглядели словно кто-то на чистом холсте расписывал угольным карандашом: резкие, чёткие, будто потусторонние. И маски, серебро которых отражало снег… Горячее дыхание рвалось паром из распалённых лёгких, а ледяной воздух обжигал. Хруст снега под сотней пар ног звучал как пушечная канонада.

Впереди шла Беллатриса Лестрейндж, её чёрные кудрявые волосы реяли на ветру. Тонкая фигура, облачённая в чёрное платье и мантию, качалась от порывов, казалось, что очередной вихрь её снесёт или сломает. Рядом с ней шагала, гордо подняв голову, Алекто Кэрроу. На губах её играла мстительная ухмылка. Светлые пряди выбились из некогда аккуратно завязанного гладкого пучка.

Процессия дошла до развилки: один путь вёл к холму, на котором стоял замок, другой — к Запретному лесу. Из него тоже можно было подойти к школе, но путь занял бы чуть больше времени и представлял некоторую опасность. Часть Пожирателей должна была пройти именно этим путём и подать знак, что они готовы выступать, чтобы всем разом взять школу в кольцо.

— Грязнокровкам не место в нашем мире! — громко воскликнула Беллатриса, остановившись. — Наш Лорд… он боролся с этой мерзостью, он знал, чем чревато принятие гадких воров нашей магии. Он знал и…

— И пал… — послышался тихий голос из толпы.

Тут же приближённая Пожирательница метнула гневный взгляд на приспешников Волдеморта. Толпа должна была бы замереть, но по воздуху двинулись неверные шёпотки.

— Кто сказал? — выкрикнула она. — Кто это сказал? — крик набрал полную мощь. — Кто посмел!

— Слухи ходят… — новый тихий голос. — Письма, говорят, не от него…

— Вы сами это сказали, мадам Лестрейндж! — ещё один голос, более наглый.

— Да! И я сам это слышал!

Маски скрывали не только лица, но и приглушали голоса говорящих. Отряд Пожирателей загудел, как рой раззадоренных ос.

— Тёмный Лорд не мог так просто сгинуть! — перекрикивая возгласы, завопила Беллатриса, сжав тонкие пальцы в кулаки. — Это был заговор! Вероломный заговор грязнокровок, во главе которых…

— Мерзавец Гонт, — тихо подсказала Алекто, подойдя к Лестрейндж со спины.

— Мерзкий грязнокровка Гонт! — вскинула голову Беллатриса, тряхнув растрепанной гривой чёрных, как смоль, волос. Бледное лицо исказил оскал. — И он заплатит. Заплатит нам сегодня! И школа будет страшно платить…

Слова повисли в воздухе отяжелевшей тучей.

— Но там мой сын! — послышался громкий женский выкрик из толпы.

— Если твой сын на правильной стороне, то… — Беллатриса сделала паузу, чтобы втянуть холодный воздух в сорванное от крика горло. — То ему ничего не угрожает.

— И потом… — вышла вперёд Алекто, нервно переступая с ноги на ногу.

Ей самой было уже боязно идти на Хогвартс. Но отступать было бы куда хуже — она сама заварила эту кашу, подзуживая Беллатрису, Долохова, Макнейра и остальных. И Беллу, как самую бесстрашную, выдвинули вперёд, а Алекто обязали следовать за ней.

— Что против нас сможет поставить кучка учителей? — попыталась вселить во всех уверенность Кэрроу. — Наложат на нас Редикулус? Наколдуют Таранталлегру? Альбуса Дамблдора уже нет, а больше в школе бояться нам некого!

Со стороны Запретного леса послышался грохот, будто гроза решила разыграться посреди зимы. А затем в небо взметнулась метка: зелёный череп, из пасти которого торчала извивающаяся змея. Огромный знак. Знак того, что вторая часть ударной группы прибыла на место.

— Хватит трястись, как черви! — с новым запалом завопила Беллатриса. — Вперёд!

Из её палочки сорвался зелёный луч, разорвавший чёрные ночные тучи над школой, и в небо взмыла ещё одна Тёмная метка. Зловещая, страшная. Показывающая, что пути назад уже нет.

Развернувшись, она запахнула свою чёрную мантию и ринулась вперёд, освещая себе путь светом от палочки. Алекто быстро последовала за ней, неуверенно озираясь на толпу. Те не отставали. Хруст снега под более чем сотней ног вновь зазвучал, как канонада.

Замыкали толпу три высокие фигуры. Всё в тех же чёрных балахонах да серебряных масках. Не переглядываясь, они шли вслед за Пожирателями, направляемыми Беллатрисой и Алекто.

— Неплохо у Лестрейндж получается заводить их… — тихо произнёс первый.

— Ну, Антонин, — согласился с ним второй. — Безумцы это умеют. Только бы она не привела нас к краху.

— Именно поэтому, Макнейр, на неё всё и спихнул. В случае чего вина будет исключительно на ней и Алекто.

Их голоса потонули в общем гуле. Белла кричала, толпа ревела, и никто, кроме самой Алекто Кэрроу, тут не понимал, кто на самом деле ведёт толпу, а кто идёт под нож.

* * *

Перед Большим залом уже собирался персонал школы, все, кого успел поднять Аргус Филч, топтались возле входа, нервно переглядываясь, словно не могли найти себе места. У профессора Хуч на лице виднелся отпечаток подушки, профессор Флитвик, судя по мокрой бороде, только-только успел принять душ. Но он даже не задумался о том, чтобы просушить волосы заклинанием: крупные капли стекали по его щекам, а ворот мантии был уже насквозь мокрым.

Одна Минерва МакГонагалл стояла собранная, натянутая, как струна. Вот только пальцы её нервно сжимали край мантии, но лицо оставалось непроницаемым.

В коридоре от кухни послышались грузные шаги — Рубеус Хагрид, размахивая розовым зонтиком, как дубиной, спешил присоединиться ко всем.

— Кингсли… ответил… — переводя дух, оповестил он. — Будут через э-э-э… «Сладкое королевство».

— Ученики должны быть уже в гостиных, — Хуч потянулась и зевнула, но в тоне скользнуло раздражение, смешанное со страхом, который она пыталась скрыть за привычной резкостью.

Минерва внимательно посмотрела на пришедших учителей. Вот только что подоспела Септима Вектор; запинаясь о подол собственной мантии, лениво по коридору шла к залу Трелони… Только Горация Слизнорта не хватало.

— Не все… — покачала она головой. — Часть старшекурсников на вечеринке клуба «Слизней». — Она ощутила, как у неё начинается мигрень. Снова она оказалась права — и снова себя за это ненавидела. — Говорила я, что это дурная идея — в такое время затевать праздник… Сэр Николас!

Она обратилась к призраку Почти Безголового Ника, проплывавшему мимо и с интересом остановившемуся послушать беседу. Его полупрозрачная голова блеснула в свете факелов, будто стекло, и тени ожили на стенах.

— Окажите любезность, слетайте на седьмой этаж и предупредите Горация об опасности. Пусть студенты немедленно расходятся по своим гостиным.

— Что-то профессор Гонт запаздывает, — вновь подавив зевоту, протянула мадам Хуч. — Обычно он самый энергичный.

— Они вместе с Северусом Снейпом отправились к Горацию, — Флитвик наконец достал палочку и направил её на свою мокрую бороду, чтобы просушить. — Придут сюда вместе. Наверняка приведут и Грейнджер, и Кормака, — он кинул лукавый взгляд на Спраут.

— Дык Северус давненько уже внизу, — пробасил Хагрид, топтавшийся за спиной Минервы. — Возле дверей школы меня встретил и… сказал, чтобы я это… позвал сюда Кингсли.

— Так, ладно! — Минерва с силой выдохнула и расправила плечи — пора было брать себя в руки. — Роланда, вы идите в гостиные Гриффиндора и Пуффендуя, проверьте, все ли на месте, оповестите старост, — голос её стал командным, она спокойно раздавала указания. — Помона — вы в Когтевран и Слизерин. Нет смысла ждать сейчас Горация и остальных.

Затем Минерва повернулась к Флитвику, уже закончившему с просушкой бороды и мантии. Теперь он выжидающе смотрел на неё, нервно отстукивая какой-то ритм носком ботинка о каменный пол.

— Филиус, мы с вами начнём накладывать защитные чары на школу. — Достав палочку из складок мантии, Минерва сжала её в руках, будто боясь выронить. — Пока не пришла подмога, нам нужно продержаться… Септима, а вы сходите к мадам Помфри, пусть собирает снадобья и лекарства.

— П-простите… — профессор Трелони робко подняла руку. — А что делать мне?

— А вы… — Минерва МакГонагалл задумчиво постучала указательным пальцем по подбородку. — Вы, дорогая, дождитесь Северуса, Гонта и остальных, пожалуйста.

«И пусть они разбираются с тем, что вам поручить», — повисло невысказанная фраза в воздухе. Как бы ни было мягко и отзывчиво сердце Минервы, пользы от Сивиллы не было.

— Кстати… — Трелони кашлянула, собираясь с духом. — А профессора Гонта… у Горация нет.

На мгновение Минерва МакГонагалл замерла, но затем, вскинув голову, решительно двинулась вперёд по коридору. Времени разбираться, куда исчез профессор и почему Трелони вообще обратила на это внимание, уже не было. Скорее наложить щиты до прибытия Ордена Феникса — вот первостепенная задача.

Филиус поспешил за ней. Вместе они молча прошли по коридору к школьному холлу, освещённому колеблющимся светом факелов. Наконец они подошли к массивным дверям, из-за которых так и тянуло морозом. Холод камня под ногами ощущался даже через подошвы ботинок.

Минерва с усилием толкнула двери, и те со скрипом, прошедшим, как дрожь, по петлям, — распахнулись. В лицо ударил хлёсткий и ледяной порыв со снежной пылью.

Вместе с Филиусом они вышли во двор. Снег под ногами был мягким и пушистым, ещё не утрамбованным, а лицо кололо от жгучих льдинок, опускавшихся на кожу.

Первым палочку вскинул Флитвик, с её конца сорвалась белая вспышка и, словно полотно, медленно стала расползаться над школой. Можно было бы любоваться тем, как тёмное ночное небо заиграло искрящимися бисеринками сквозь тонкий слой магии. Минерва присоединилась к нему через мгновение — она также подняла палочку вверх, наводя защитные чары.

Жемчужно-белый купол стремительно разрастался, растягиваясь над башнями и стенами. Вблизи он казался не гладким, а сотканным из тысяч тонких линий, что дрожали и переливались, словно натянутая сеть. Морозный воздух вокруг звенел от перенапряжения чар, и от этого звона пробирало до костей.

С холма сорвался зелёный луч. Он врезался в купол — и раздался оглушительный гул, будто небо треснуло над самой школой. Защита содрогнулась, по ней прокатились тяжёлые волны света, с башен сорвался снег. Воздух задрожал, уши заложило от раската. Щит выдержал, но тишины больше не было.