Дорога длиною в жизнь (джен)

— Ну, показывай, — поторапливал Зандера мужчина, когда они вдвоем поднялись в кабинет лекаря, оставив Лемми внизу в столовой наедине с большим пакетом со сладостями и кружкой негорячего чая.

Зандер вытащил из кармана гвард и протянул его Вильгельму Риттерсу, тот демонстративно убрал руки за спину.

— Положи его на стол, я посмотрю. И на будущее запомни, свои вещи, особенно магические, никогда никому не давай в руки, даже прикасаться не позволяй, — сказал он строго.

А затем он склонился над гвардом, который Зандер положил так, чтобы хорошо были видны руны и механизм защелки.

— Хорош, хорош, — поцокал языком лекарь, — никаких следов магии, чистехонький. Если не секрет, где взял такой?

— Нет никакого секрета, — пожал плечами юноша. — Несколько лет назад на нас напали в лесу, этот ошейник надели на Лемми, а я его снял.

— Ты хочешь сказать, что вот так просто взял и просто снял гвард с шеи Лемми, разрядил его, очистил? — изумился Вильгельм словам Зандера.

— Я ничего такого не делал, просто провел рукой по нему, и он открылся, — сказал юноша, не понимая, чему удивлялся лекарь.

— Ладно, — мужчина плюхнулся на стул, схватившись шуточно за сердце, — дай отдышаться.

— Видите, вся проблема в том, что моим обучением никто никогда не занимался. Я сам до чего доходил по книгам, то и делал, — попытался оправдаться Зандер.

— Кроме гварда, до чего ты еще дошел? — спросил лекарь и внимательно посмотрел на юношу.

— Ну... — начал тот вспоминать, — я сделал порошок для Лемми, чтобы он на улицу мог спокойно выходить днем, не боясь обжечься под солнцем. Я могу зажигать костер огненным светом, свечки — необжигающим огнем. Могу, если посмотрю людям в глаза в полуформе, заставить их выполнять мои мысленные команды. Еще кое-что по мелочам.

— Так, давай мелочи оставим на потом, а вот про свечки расскажи подробнее.

И лекарь поставил на стол перед Зандером три толстых свечи, вынув их из шкафа с книгами. Зандер легонько подул, фитильки всех свечей, вспыхнув, задрожали неровным огоньком. Лекарь опустил пальцы в огонь, покачал головой в знак одобрения.

— А можешь сильнее? — спросил он.

— Могу, — и Зандер подул на свечки чуть сильнее.

И вот уже не неровные дрожащие огоньки, а высокое ровное пламя дают те же самые свечи.

— А еще, — попросил лекарь.

Зандер подул еще сильнее.

Пламя взметнулось до потолка, мгновенно расплавив воск, из которого были сделаны свечи, заставив его растечься лужицами по столу. Лекарь сунул в огонь обе руки, наслаждаясь теплом, но совершенно не боясь обжечься. Зандер втянул воздух в себя и огонь мгновенно потух.

— Так, понятно, — многозначительно произнес лекарь, потирая рукой подбородок. А потом надел на руку Зандера, как фокусник, маленький металлический браслет.

— А можешь сделать такой огонь, чтобы браслет расплавился, а кожу твою не обжег? — спросил он.

— Не пробовал, но можно попробовать, — согласился юноша.

И Зандер подошел к камину, здесь же, в кабинете, положил в очаг несколько небольших поленьев и зажег огонь своим дыханием. Потом немного подумал, как бы соображая, что нужно сделать, а затем, когда пламя разгорелось, смело сунул руку в огонь. Сначала как будто ничего не происходило, затем металл начал краснеть, а потом, раскалившись добела, маленькими капельками начал стекать с руки, не оставляя ожогов, падая на решетку камина с тихим шипением. Лекарь завороженно смотрел на действо какое-то время, а потом не удержался и засунул руку почти по локоть в огонь. Спохватившись, что на нем рубашка с кружевными манжетами из тонкой батистовой, очень дорогой ткани, он тут же выдернул руку назад, и очень удивился, что с рубашкой ничего не произошло. Он удивленно взглянул на Зандера, тот улыбнулся ему одними уголками губ, и слегка пожал плечами. Лекарь снова завел руку в огонь и поймал налету одну из капелек, а потом отпустил ее вниз на каминную решетку. Еще несколько капелек, и браслет металлической лужицей собрался на каминной решетке. Зандер вынул руку и потушил огонь. Он повращал кистью перед лицом лекаря, предлагая тому убедиться, что на коже нет даже самого маленького и почти незаметного ожога. Впрочем, он мог этого и не делать, ожогов и у того не было.

— Ты случайно не укротил Огненную Саламандру? — хмыкнул лекарь.

Зандер довольно кивнул, скинул куртку и, задрав рукав, обнажил предплечье, где, уютно свернувшись, возлегала Саламандра, подмигивая лекарю зеленым глазом.

— Ну, и скажите, чему я тебя могу научить? — спросил мужчина скептически.

— Как всем этим пользоваться, — просто ответил ему юноша. — Вот, например, что делать с гвардом?

— Ну, это совсем не сложно — как загадывать желание. Надеваешь его на шею мальчику и про себя повторяешь, какие функции он должен выполнять, от кого защищать, кто может его снять. Единственное условие — Лемми должен надеть его на себя добровольно. Иначе гвард будет работать, как средство слежения, и не больше. Поэтому твоя задача уговорить ребенка или посмотреть ему в глаза, — ответил лекарь.

— Лемми не реагирует на мой взгляд.

— Просто замечательно. На твой взгляд должны реагировать все. Я это знаю наверняка. И Лемми тоже должен реагировать. А если мальчик не реагирует, значит, ты выставляешь защиту взгляда для Лемми. Пойми, какими глазами ты смотришь на него, такими же ты сможешь смотреть и на других. Потренируйся на мне, — предложил мужчина.

— А если не получится? — поинтересовался Зандер.

— Не волнуйся, как только я почувствую, что у тебя не получается смотреть прикрытым взглядом, я сразу выставлю защиту от тебя. Попробуй.

И Зандер, приняв полуформу, заглянул в глаза лекаря, с удовольствием рассматривая маленькие разноцветные точечки на его радужке.

— Ну что? — почему-то шепотом спросил он. — Получилось?

— Не знаю, по крайней мере, я ничего не почувствовал странного. Попробуй посмотреть, как обычно, как на всех, — ответил лекарь.

Зандер снова посмотрел ему в глаза и увидел, что тот схватился за виски обеими руками, как будто у него мгновенно разболелась голова.

— Да, пожалуй, у тебя получилось в первый раз. Я сейчас заработал ментальный удар такой силы, что думал, мозги расплавятся, пока защищался от тебя. На сегодня хватит магии. Зови мальчика, уговаривай его и надевай на шею гвард. — сказал он, отмахиваясь от других вопросов Зандера.

— Просто уговорить и просто надеть? — все же спросил юноша.

— Да, просто уговорить и просто надеть, и никаких фокусов, — кивнул головой лекарь, отправляясь за ребенком.

Он спустился по лестнице вниз и привел в кабинет Лемми, где его с волнением ожидал Зандер.

— Лемми, ты помнишь этот предмет? — спросил юноша осторожно.

Лемми кивнул головой, при этом глаза его округлились при воспоминании о пережитом страхе.

— Солнышко мое, его надо надеть на твою шейку снова. Понимаешь, чтобы тебя защитить. Ты ведь испугался, когда мы гуляли? — уговаривал Зандер.

Мальчик снова кивнул.

— Так вот, чтобы ты мог спокойно ходить по улицам и никого не бояться, на твоей шейке должен быть этот предмет. Всегда должен быть. Опять же с ним ты всегда мысленно можешь мне передать, что тебе плохо, и я тотчас примчусь тебе на помощь, где бы я ни находился, — сказал Зандер и стал ждать ответа.

Лемми нервно покусал нижнюю губку, что-то соображая в своей маленькой головке. Потом обреченно кивнул, соглашаясь.

— Лемми, не так. Ты должен принять это, как подарок от меня, — попросил снова юноша.

Мальчик вздохнул, улыбнулся, подошел к Зандеру, обняв его за талию, и тихо попросил:

— Поцелуй меня, и я соглашусь.

Пришлось наклонился к поднятой вверх мордашке ребенка и прикоснулся губами к его чуть приоткрывшемуся рту. Лемми пах так сладко, что Зандер с трудом удержался от того, чтобы не поцеловать его по-настоящему. Наваждение какое-то.

Мальчик счастливо рассмеялся, подставляя свою шею под полоску металла с рунами, которую Зандер тут же, легко защелкнув, заправил под воротник его рубашки. Все, за Лемми можно было быть спокойным…

* * *

Утром Зандер проснулся со счастливой улыбкой. Ему давно не было так хорошо. Жизнь налаживалась. За Лемми он теперь был спокоен. Вильгельм Риттерс обещал к сегодняшнему вечеру прислать гувернера. У лекаря оказались широкие связи в городе, обширная клиентура, и, кроме того, он был в столице вообще человеком довольно известным, поэтому уже вчера вечером приходила маленькая пухлая женщина, которая захотела стать няней Лемми и которая понравилась им обоим.

Стараясь не разбудить ребенка, он быстро встал, умылся, оделся и расположился удобно на стуле с книжкой, ожидая женщину. Она появилась вовремя, как и обещала. Зандер выдал ей распоряжения относительно мальчика и, оставив со спящим Лемми, поспешил во дворец.

Дворец встретил его теми же стройными рядами преторианцев, казалось, что воины не покидали своих мест даже ночью, хотя, может быть, так оно и было, и суетящимися слугами, которые даже в отсутствие короля выполняли какую-то невидимую для юноши работу.

Забежав в свою комнату и переодевшись с помощью Кертиса в свой шутовской костюм, Зандер поднялся на третий этаж в Адъютантскую. Ему навстречу вышел с неизменной улыбкой на губах виконт Инесент, и подскочили со своих мест адъютанты-бароны, встав, как обычно, по стойке смирно. Виконт махнул рукой, давая им команду вольно, и предлагая Зандеру последовать за ним.

— Хорошо выглядите, виконт Зандер. Хорошо спали? — обратился он к юноше, когда они вышли в коридор из Переднего зала.

— Спасибо, я как-то вообще не страдаю бессонницей, — улыбнулся тот в ответ.

— И как вам это удается? С вашей-то должностью? Я бы крутился в постели с боку на бок, наматывая простыни на возбужденное тело и... — виконт Инесент почему-то не договорил фразу.

— Если честно, то я не совсем понимаю, почему мое тело должно возбуждаться от шутовской должности? — совершенно искренне удивился Зандер. Ему вообще много намеков в словах Инесента было непонятно.

— Сидеть у ног короля, в такой близости от него, вдыхать его запах... М-м-м... — и виконт мечтательно улыбнулся.

— Что, король, действительно, так хорош, что вас возбуждает одно воспоминание о нем? — усмехнулся Зандер, наконец, поняв, о чем идет речь.

— Не то слово, виконт Зандер! Но он для меня не доступен, — и он развел руки в стороны. — Вот только в своем воображении и могу представить его рядом с собой.

— А почему он не доступен для вас, как вы изволили выразиться? Вы же его личный адъютант?

— Королевский фаворит готов испепелить любого или обратить в камень, кто хотя бы взглянет на короля в его присутствии с любовью и благоговением. А мы дорожим своими должностями при дворе, поэтому и прячем глаза от него и от короля. И вам советую.

Так за разговором виконт Инесент привел Зандера в один из главных пиршественных залов. Зандер замер от восхищения. В этом восьмиугольном помещении потолок был устроен в виде небесного свода, который безостановочно вращался, следуя движению небесных светил. Внутреннее его убранство отличалось более чем сказочным великолепием. Виконт Инесент рассказал изумленному Зандеру, что во время праздников пиршественная зала уставлялась столами, покрытыми нарядными скатертями. А слуги на входе мыли гостям руки в золоченых тазах, умащивали их благовониями и надевали на их головы венки из свежих роз. Потом указывали, на какое место каждый должен был сесть. В других пиршественных залах, поменьше, легкие ажурные потолки могли раскрываться, и тогда сверху на пирующих сыпались лепестки роз или рассеивались благовония.

Виконт Инесент легонько потянул за рукав Зандера, видя, что юноша не слышит обращенных к нему слов, настолько поразила его воображение главная пиршественная зала. А тому еще хотелось показать ему еще и тронную палату, чтобы совсем сразить нового слугу богатством его короля.

С большим трудом Инесенту, буквально толкая руками вперед упирающегося юношу, удалось завести его в большую тронную палату, рядом с пиршественной залой.

В глубине помещения находился золотой трон короля, перед которым на ступеньках лежали два льва, гривы которых были украшены золотыми лентами, а шкуры присыпана золотой пудрой. За троном стояло золотое дерево, на ветвях которого сидели разноцветные птицы, искусно сделанные из золота и эмали. Пол в этой части зала был поднят на несколько ступеней выше, чем пол всего помещения, поэтому короля на троне мог лицезреть каждый, находящийся в этом зале.

Когда иностранные гости, послы и подданные собирались во время приемов в тронном зале, то под звуки музыки и пение хора появлялся король в золотых одеждах и увешанный драгоценностями. И хор, и музыканты располагались в одной из ниш, устроенных прямо в одной из стен. Чтобы еще больше поразить иностранных гостей в тот момент, когда король входил в помещение, птицы на золотом дереве в центре зала за королевским троном взмахивали крыльями, а львы, лежащие под ним, поднимались и глухо рычали. В то время, когда посол стоял ниц (согласно этикету) перед троном, отдавая почести, король вместе с троном возносился кверху, а затем спускался уже в другом одеянии. Все это поведал виконт Инесент потерявшему дар речи Зандеру.

Пока Зандер, раскрыв рот от изумления и восторга, рассматривал тронную палату, в помещение впорхнули девушки, как стайка экзотических разноцветных птичек или бабочек, и о чем-то весело защебетали с виконтом Инесентом.

Следует заметить, что женщины всегда играли заметную роль на сцене любого королевского двора, и этот двор не был исключением. При этом наряду с любителями на сцене блистали и профессионалки, то есть те женщины, которые занимали при дворе штатные должности. И младшей придворной должностью было звание фрейлины. Как правило, фрейлинами становились совсем молоденькие девушки. Звание фрейлины было самым распространенным в придворном мире, поскольку давало старт в жизни множеству признанных красавиц, отцы или матери которых стремились всеми правдами и неправдами пристроить их во дворец, опять же работа на должности в королевской резиденции всегда считалась завидной карьерой. Но и девушки должны были обладать определенными качествами. В первую очередь от них требовалось безукоризненное знание придворного этикета. Также принимались во внимание и их внешность, и способности к музыке и языкам, они должны были быть мягкими, покладистыми и уметь развлечь гостя так, как тому захочется.

Но из всех фрейлин, живших во дворце, виконт Инесент выбрал именно этих, которые должны были обучить придворного шута всем премудростям придворного этикета.

Незаметно удалившись, предварительно переговорив с девушками, виконт Инесент оставил Зандера одного разбираться с острыми на язычок придворными красавицами…

Когда Зандер снова появился в Адъютантской, то колпак на нем сидел боком, куртка частично выбилась из штанов, как будто его за нее непрерывно таскали, а сам он блаженно улыбался, высунув язык, словно ушел от врага и еще не верит в то, что чудом избежал смерти.

— Жив? — с сочувствием поинтересовался виконт Инесент.

— Кажется, — ответил ему Зандер, в изнеможении опускаясь на кресло, стоящее в Адъютантской, и с удовольствием вытягивая ноги. — Мы договорились, что продолжим занятия завтра. На сегодня они меня отпустили. И где вы, виконт Инесент, нашли таких мегер. Им бы роту солдат муштровать, а не одного несчастного шута.

— Ну, что вы, виконт Зандер, даю вам слово, что вы с ними подружитесь скоро. Я нашел вам самых знающих девиц, и при этом самых мягких, другие еще строже.

— Да, уж! Вашим красавицам палец в рот не клади, откусят по самый хвост. Отбивался, как мог, — простонал Зандер.

— Ну, а чему-нибудь они вас научили?

— Конечно. Я знаю теперь, в какой последовательности и каким образом гости входят в пиршественную залу. Знаете, сколько я от них тумаков получил их острыми кулачками и веерами. Думал, все мозги и весь дух вышибут, пока я не научусь правильно кланяться и открывать двери перед гостями и королем. Зато потом, когда у меня все получилось правильно, каждая поцеловала меня... — и Зандер, изобразив полную эйфорию, улыбнулся.

— А завтра за что они вас будут тыкать кулачками? — поинтересовался Инесент.

— Говорят, завтра займемся правильной посадкой и поведением за столом. Приборы мне дадут только послезавтра. Я уже боюсь заранее — там же ножи и вилки будут. Может, правда, обойдется и не придется новый костюм заказывать, — состроил страдальческое лицо юноша.

Виконт Инесент громко и весело рассмеялся. Он все делал искренне — улыбался, смеялся, шутил, хоть и неумело, но зато от всей души. Зандер улыбнулся, ему нравился этот открытый человек.

— Что ж, вы честно заслужили обед. Пройдемте, для всех личных слуг короля накрывают стол всегда на его половине в Большой столовой. В Малой столовой король обедает всегда со своим фаворитом, но он крайне редко приглашает какого-нибудь слугу или гостя присоединиться к ним.

Виконт Инесент огляделся по сторонам, убедившись, что их никто не подслушивает, тихо прошептал:

— И после этого обеда втроем слугу находят, как правило, мертвым. Говорят, что их всех изводит фаворит.

— Что? Он так страшен? — удивился Зандер.

— Что вы? Наоборот, божественно красив, но безумно ревнив. Он ревнует короля ко всем. Бойтесь его. Про мертвых шучу, отсылают его обычно из дворца, а для нас это смерть, мы же не старшие сыновья в своих семьях и о себе сами должны позаботиться.

— А я слышал, что наоборот король ревнует своего фаворита к молодым юношам, специально подставляя их, а потом уничтожая соперника, — ответил ему Зандер.

— Говорят, — согласился, кивнув, виконт, — только это не совсем правда. Король любит окружать себя молодыми красивыми аристократами, а фаворит пытается соблазнять этих юношей, потому что, как правило, они сильно приблизились к королю, как вы, например. А потом делает вид, что это они его пытаются соблазнить. А кому король больше поверит — своему любовнику или малоизвестному юноше? И под его гнев попадают все родственники несчастного, вплоть до седьмого колена, чтобы некому было мстить, и чтобы неповадно было. Вот мы и осторожничаем. Глаза на короля не поднимаем, без дела на его тело не пялимся. А он красив.

Инесент вздохнул.

— Кто? Фаворит или король? — переспросил Зандер.

— Оба, тот и другой. Каждый на любой вкус.

Виконт замолчал, видимо о чем-то задумавшись, и остальной путь до Большой столовой они прошли молча.

Обед был просто восхитителен. Суп, жареный ростбиф с овощами, салаты — все, приготовленное умелыми руками, было съедено с большим аппетитом.

— Нас не слишком балуют разнообразием, мы всего лишь слуги его величества, но еда всегда отменная, — заметил виконт Инесент. — И сейчас подадут какой-нибудь десерт и бокал неплохого вина.

Неспешно потягивая вино, они еще немного поговорили ни о чем за столом и перебрались на кресла в Адъютантскую. Зандер все хотел спросить про библиотеку и все не решался. Наконец, собравшись с духом, он задал мучавший его вопрос:

— Скажите, виконт Инесент, а слугам дозволяется пользоваться королевской библиотекой?

— Конечно, по крайней мере, нам пока этого никто не запрещал. Когда у вас выпадает свободное время, вы можете почитать в библиотеке. Вот книги из нее выносить запрещено.

— Тогда я бы пошел, посмотреть королевскую коллекцию, если вы не возражаете.

И Зандер поднялся, готовый сразу же устремиться в интересующее его помещение.

— Наоборот, если вы не против, я бы вам составил компанию? — Виконт склонил голову в ожидании разрешения.

Зандер кивнул. И юноши вместе покинули Адъютантскую.

В прохладе библиотеки за изучением дорогих томов, они и не заметили, как спустился вечер, и их пригласили на ужин. Зандер за это время успел составить список книг, которые он хотел бы прочитать, как только появится свободное время. Здесь были и исторические романы, и научные труды, и книги по магии. Он все хотел, это все ему было нужно. Зандер обратил внимание — была даже подборка литературы по ядам, стоявшая в отдельном шкафу. Было видно по истертым корешкам, что этими книгами часто пользовались.

— И все же, кому дозволено пользоваться королевской библиотекой, — поинтересовался Зандер.

— Немногим — только фавориту, адъютантам, вам. У нас список на этот счет имеется, — ответил виконт.

— Тогда книгами по ядам кто интересуется? — спросил юноша напрямую.

— Сам король, — тоже честно ответил Инесент. — Это ни для кого не секрет — все его предки были отравлены, и ему оракул предсказал смерть от отравления. Вот он и осторожничает. Кроме того, у него в столице есть личный консультант, который ему противоядия готовит. Но кто? Никто не знает, король в секрете держит. Да говорят, что ему еще охранника наймут. Недавно опять пытались отравить его величество. Может отсюда и слухи о мертвых слугах после совместных обедах с королем, — вздохнул виконт. — Мы очень этого опасаемся, как бы не пригласили за стол.

После ужина юноша распрощался с виконтом, сказав, что непременно будет к завтраку, который во дворце был рано утром, и не являлся обязательным приемом пищи из-за устоявшейся привычки дворян просыпаться ближе к обеду.

Кертис поинтересовался, будет ли его хозяин ночевать во дворце, и, получив отрицательный ответ, предложил уйти вместе и прогуляться по другим аллеям парка для ознакомления, на что Зандер согласился, хотя очень торопился к Лемми. Он надеялся, что прогулка не займет много времени.

Зандер был приятно удивлен, когда выйдя из парка, обнаружил, что его слуга позаботился об экипаже для него.

— Я чувствовал, что он вам может понадобиться, — просто ответил слуга на немой вопрос своего господина. — Этот же экипаж вас заберет утром из гостиницы, — добавил он, помогая ему сесть на уютное сидение, и устраиваясь рядом сам.