Барышня и Мародёры (гет)

Молчание затягивалось. Вероника вдруг поймала себя на мысли, что она совсем не против постоять так вот, близко-близко к Джеймсу, ещё лет этак триста-четыреста. Что думал Джеймс ей, конечно, было неизвестно, но, судя по тому, что он всё ещё не отпускал её руки, противно ему не было. Но оказалось, что почтовая ворона ждать так долго не собирается. Она раскаркалась, и если бы парень не отпрянул, выпуская руки девушки, клюв вполне мог бы угодить ему в глаз.

— Ну, ладно, — слегка растерянно сказал он и взъерошил волосы, — давай письмо Сириуса и пошли уже в гостиную.

Вероника смущённо опустила взгляд и сунула ему в руку меньший свиток. Чрезвычайно довольная птица перепорхнула ей на плечо — и они вернулись в гостиную.

Вероника сразу обратила внимание, как напряжена, бледна и встревожена Лили. Они сразу же бросились друг к другу. Эванс проводила взглядом улыбающегося Поттера и опять посмотрела на неё.

— Это то, о чём я подумала, Лес? — вполголоса спросила она.

— Откуда мне знать, о чём ты подумала, — пробурчала та, пряча взгляд. — У меня нет дара спонтанной легилименции.

— Ты — и Поттер?

— Что?! — Вероника задрожала и затравленно глянула на неё, почти сразу же опять опустив взгляд.

— То самое. Отвечай!

Лили схватила Веронику за руку и решительно поволокла её за дверь на лестницу в спальни. Ворона, явно обидевшись, каркнула и перелетела на подоконник.

— Отвечай! Что у тебя с Джеймсом, Вероника?

— Да ничего, — прошептала та, вмиг покраснев в тон гриффиндорским вымпелам на стенах.

— Ну, конечно! Сначала он бегает по гостиной за этой вороной… Кстати, она, что, правда из Дурмштранга? Потом носится по коридору в поисках тебя… А по концовке вы оба являетесь такие сияющие…

— Уж ты скажешь: сияющие…

— Ну, Поттер-то точно улыбкой сиял, как новенький галлеон. Лес, мне-то ведь в принципе всё равно, с кем ты. Лишь бы тебе было хорошо. Поттер так Поттер, но как же Северус?

— С Северусом у меня ничего не было, — твёрдо ответила она. — Никогда.

— Но вы же…

— Нет. Все так думали. Но мы — просто друзья. Причём, бывшие.

— Что?! Вот ещё новости! Как же так?..

— Я не хочу об этом говорить, Лили. Особенно с тобой. Северус Снейп мне больше не друг — вот и всё, что я могу сказать.

— Нет, не всё! Я же подруга тебе, так? Значит, я должна знать, что с тобой происходит.

— Лили, не дави на меня. Если я расскажу — ты тоже не захочешь быть ему другом. У вас общие детские воспоминания, вот я и не хочу тебе их портить.

— То есть, ты не скажешь, что такого натворил Северус? Он обидел тебя? Он… О Мерлин… Нет, он точно не мог при…

— …Да прекрати допытываться, Лили! Неважно, что именно он сделал. Но, знаешь ли, теперь я уже думаю, может быть, Мародёры не были так уж неправы, когда ополчились на него.

— Ничего себе… — протянула Лили. А потом нахмурилась: — Мне ли не знать, как он может быть жесток, особенно в словах. Ляпнет что-то в сердцах — и потом сам ходит и переживает… Но тебе он явно сделал что-то плохое. И именно сделал, а не сказал. На слова ты бы так не обиделась. Может быть, ты всё-таки простишь его?

— Нет. Вряд ли. Не знаю, — помотала головой Лес.

— Что ж… Мне очень жаль. Правда, жаль. Я думала, вы вправду хорошая пара. Ну, хватит о Северусе. Лучше скажи, что у тебя с Джеймсом.

— Да ничего у меня с Джеймсом! — взорвалась Моул. — Ни-че-го.

— Что ж ты орёшь-то… — попятилась Эванс. — Так можно говорить, только если… — она уставилась на Веронику: — Моргана Великолепная… Да ты ж влюблена по уши!

— Ну, а если и так, то что? — Лес с силой выдохнула и с вызовом уставилась на подругу.

— Да ничего, ничего, — забормотала та. — Мне, правда, важно только чтобы тебе было хорошо…. А если ты боишься, что я буду ревновать, так нет… Поттер мне безразличен, ну, то есть, не то, чтобы совсем безразличен, но я его не люблю, да и не любила, ты же знаешь… Просто он друг моего парня, а Ремус очень уважает Джеймса, поэтому он мне тоже друг, просто друг, и я на самом деле даже рада, можно сказать, что ты и он…

— Да нет никакого «я и он». В том-то всё и дело! Джеймс чихать хотел на меня с Астрономической Башни. Да, ты угадала, я его люблю. Очень. Изо всех сил. Но чтó ему до меня… Он встречается только с красотками. Ну, или по крайней мере, с симпатичными девушками. А я…

Вероника отвернулась, махнув рукой.

— Ну, вот что, дорогая, — нахмурилась опять Лили, — не смей так плохо о себе думать. Весь факультет обалдел, когда Марлин тебя… ну, украсила-накрасила. Если ты сама немножко постараешься — так Поттер дар речи потеряет и забудет даже, как колдовать, при виде тебя. К тому же, ты прекрасно знаешь, что чем меньше ты внимания на него обращаешь — тем вернее он сам заинтересуется тобой.

Она призадумалась, закусив палец. А потом кивнула и хитро глянула на Веронику, которая хмуро смотрела в пол:

— Ладно, Лес, ты прости, что я тебя третирую своими вопросами. Ты иди, отдохни… Об уроках можешь не беспокоиться, мы с Алисой всё сделаем. В кои-то веки не мы у тебя, а ты у нас перепишешь.

Вероника побрела наверх, в спальню, а Лили вернулась в гостиную, позвала к себе Марлин и Алису (за которой, как привязанный, подошёл и Питер), и они все принялись о чём-то шептаться.

* * *

Было уже довольно поздно, когда в дверь покоев слизеринского декана кто-то постучал. Профессор Слагхорн появился на пороге и не без любопытства принялся разглядывать нескольких учеников. Прямо перед ним стояли двое с его факультета, брат и сестра Гринграссы. Решительный Гиперион держал за руку смущённую Галатею, а рядом с ним возбуждённо сверкала зелёными глазами гриффиндорка Эванс. Позади этих троих возвышались Первый Ученик Моул, с Когтеврана, и рослый пуффендуец Лонгботтом.

— Э-э-э… Добрый вечер, — сказал профессор. — Юные леди и джентльмены, чему я обязан визитом такой представительной делегации?

Гринграсс оглядел остальных, заручаясь их поддержкой, и сказал:

— Сэр, мы хотели бы немного поработать в лаборатории.

— «Немного». Понятно. Я полагаю, желаете попрактиковаться перед экзаменами?

— Вообще-то, сэр, мы хотели… — начал Фрэнк, но сразу же заткнулся под взглядами остальных.

— Да-да, мы хотели именно попрактиковаться перед экзаменами, — вразнобой сказали они.

Слагхорн помолчал, разглядывая честные физиономии перед собой.

— Ну, что ж, — наконец вымолвил он и понимающе улыбнулся, — я разрешаю вам поработать. Более того, я сам предложу вам задания. Не гарантирую, что вам достанутся на экзаменах именно эти зелья, но… Вы же понимаете… — он подмигнул, ученики переглянулись в некотором смятении. — Семикурсники, вы приготовите мне по порции Глотка Живой Смерти. Не то, чтобы это было сложное задание, но для тренировки сойдёт. Шестикурсники. Вы сделаете зелье от фурункулов.

— Но, сэр! — вскрикнула Лили. — Это же простейшее зелье с первого курса!

— А кто вам сказал, мисс Эванс, — Слагхорн переступил с ноги на ногу и слегка поморщился, — что на экзамене вам не попадётся задание приготовить зелье с предыдущих курсов?

Ученики, казалось, были обескуражены. Профессор улыбнулся и кивнул:

— Что ж, не смею вас задерживать. Ступайте в класс. Там, кстати, кое-кто уже тренируется, так что, можете, если что, попросить его помочь вам. Готовые флаконы подпишите ярлыками с вашими фамилиями и именами и оставьте на моём столе. Приятного вечера, юные леди и джентльмены.

Слагхорн скрылся за своей дверью, а ученики побрели в класс Зельеварения.

— Ну, и зачем мы попёрлись к Слагхорну такой толпой? — кисло сказал Лонгботтом. — Я ж говорил вам, не надо было идти всем. Пусть бы его слизеринцы и попросили разрешение… Он бы им наверняка ничего не задал бы, готовь что хочешь.

— Да что за проблема-то, Фрэнк, — пожал плечами Протеус, и рука Галатеи словно сама собой выскользнула из ладони брата и оказалась у него в руке. — Я вмиг приготовлю то, что задал Слагхорн, на всех, а вы делайте то, что собирались.

— Ай, какие мы умные, мистер Первый Ученик! И вот хоть бы раз забыл подчеркнуть это. Да, кузен?

— Фрэнк, как ты думаешь, зачем мы тебя-то с собой взяли, а? — ухмыльнулся Протеус.

Остальные захихикали, глядя на замешательство на круглом румяном лице Лонгботтома.

— Понятия не имею, — признался, наконец, он, когда они вошли в класс. — Но уж не для того, чтобы зелье варил я.

— Поразительно верный вывод! Десять баллов Пуффендую! — сказал Протеус, и все грохнули смехом, даже сам Фрэнк.

На шум обернулся ученик, который как раз снимал котелок с горелки. Он вздрогнул и едва не расплескал варево.

— Эй! — вскрикнул он. — Чего расшумелись? Что вам вообще тут нужно?

Лили бросилась к нему, он попятился и натренированным движением, даже не глядя, водрузил котелок на треножник, чтобы всё-таки не разлить готовое зелье.

— Северус! Привет! Нам ужасно нужна твоя помощь!

— Интересно, как бы вы без неё обошлись, если бы меня тут не было, — скривился тот, окидывая настороженным взглядом всю компанию.

— Привет, Северус Снейп, — заулыбался Фрэнк, — давно не виделись.

Протеус приветственно кивнул ему, Гринграссы же метнули в него такие же настороженные взгляды и переглянулись.

— Нам Слагхорн разрешил, — негромко сказал Гиперион.

— Нам надо приготовить одно зелье, — забормотала Лили, хватая Северуса за рукав и пытаясь взглянуть ему в лицо. — Ты же поможешь, да?

— С чего вдруг? — он выдернул ткань из её пальцев. — Или кое-кто думает, что это нормально: бросаться ко мне за помощью, когда я вдруг становлюсь ну просто-таки необходимым, и игнорировать меня во всё остальное время?

Лили поперхнулась, покраснела и отступила.

— Речь идёт о помощи Веронике, — спокойно сказал Протеус. — Мы решили сварить для неё…

— …А мне без разницы! — неожиданно для всех прошипел Северус. — С Вероникой нас ничего больше не связывает. Мы теперь даже не друзья. Так что я не собираюсь потакать её взбалмошным желаниям! Да и вам не советую. Сами же виноваты и окажетесь.

Он резко махнул рукой и устремился вон из кабинета, хлопая подолом мантии, как летучая мышь — крыльями. Все проводили его взглядами в полном недоумении.

— Взбалмошные желания? — Фрэнк почесал затылок. — Это он точно про нашу Веронику?

В глазах Лили Эванс блестели слёзы, она так и продолжала смотреть на закрытую дверь. Протеус Моул хмурился. Галатея Гринграсс переводила внезапно ставший подозрительным взгляд с него на Лили и обратно. Гиперион и Фрэнк обменивались непонимающими взглядами и пожимали плечами.

— Ладно, — промолвил Протеус, выводя всех из ступора. — Ушёл — так ушёл, будто без него не справимся. Лили, зажигай две горелки и отдай рецепт Галатее. Я готовлю зелья для Слагхорна. Галатея, Гиперион, вы вместе с Лили делаете то, зачем мы вообще тут собрались. Я закончу — и вам помогу.

— А я? — слегка смущённо поинтересовался Фрэнк.

— А тебе, братец, — улыбнулся Моул, — самое ответственное поручение. Ты будешь подготавливать ингредиенты!

— О, — Лонгботтом поморгал в удивлении. — Что, вы меня взяли с собой только ради этого?

— Фрэнк, ты же хочешь помочь Веронике?

— Конечно, хочу. Не знаю, как остальные, а я потому и пришёл.

— Вот, а ей просто необходимо это зелье. Варить его сложно, но качество на девяносто процентов зависит от правильно подготовленных ингредиентов. Поэтому я не шутил, когда сказал, что у тебя самая ответственная часть работы. Для измельчения некоторых компонентов потребуется немало силы. Для некоторых — точный глазомер. Если бы я был уверен, что с этим может справиться любой волшебник, я бы не побеспокоил тебя. Но это слишком важно.

Лонгботтом ещё больше разрумянился, он был польщён оказанным доверием. Он решительно закатал рукава мантии.

— Так что, давайте приступать, — посерьёзнел Моул, — до полуночи мы должны управиться.

…К полуночи действительно всё было готово. Пять флаконов для Слагхорна, аккуратно надписанные, выстроились у него на столе. Протеус, сосредоточенно хмурясь, выливал готовое зелье в пинтовую бутыль. Остальные прибирались и мыли инструменты. Все устали и жутко хотели спать, поэтому переговаривались очень вяло. И вдруг… откуда-то потянуло непонятным запахом. Юные волшебники побросали свои дела, принялись принюхиваться и переглядываться. Никто ничего не понимал: запах был невероятно приятным… Как только Лили узнала запах ванильной выпечки… она вздрогнула. Амортенция. Но, Моргана Великолепная, откуда?! Ошалело вертя головой, она уже словно со всех сторон чувствовала запах жареного миндаля. И тут её взгляд упал на котелок, который позабыл на столе Снейп. За каким прахом Снейпу Амортенция?! Лили бросилась к котелку — и едва не упала на колени, счастливо улыбаясь. Именно оттуда шёл самый прекрасный, для каждого волшебника свой, запах. Лили задержала дыхание, схватила первую попавшуюся крышку и закрыла котелок.

Переведя дух, она поглядела на остальных и была крайне позабавлена: все они замерли с закрытыми глазами, глубоко дышали, и на лицах сияли блаженные улыбки. Лили не удержалась и прыснула смехом. Через мгновение все очнулись, переглянулись в смущении и наконец-то покинули кабинет Зельеварения. Никто ничего так и не понял. Но Лили так и продолжала думать, зачем Северусу понадобилось варить Амортенцию. При всей очевидности ответа, она никак не хотела верить, что он всего лишь тренировался для экзаменов.

А укладываясь в свою постель, она вдруг подумала, что зря не вылила это зелье.