Спастись от Гермионы Грейнджер (джен)

Мы покинули «Фиксмид» с чувством удовлетворения. В смысле, не такого удовлетворения, с которым это заведение обычно покидают другие, а удовлетворения от того, что у нас получилось всё, что задумали. Хотя кое-что меня всё же тревожило. Но об этом чуть позже. В целом же наши переговоры прошли успешно. Теперь здешние девочки были проинформированы о своей задаче, предоплачены и связаны магическими клятвами. Гоблин тоже был «заряжен» на активные действия в качестве непосредственного соучастника, потому как просто не мог отказаться помогать нам. А не мог он этого сделать по какой-то таинственной причине, которую знала только Дафна. Она же, кстати, урегулировала и ещё один тонкий момент: оплатила «внеочередной отпуск» девице, работающей под Молли Уизли с условием, дабы та некоторое время не появлялась в Хогсмиде. Объяснила такой аттракцион щедрости мисс Гринграсс следующими словами: «Я не думаю, что вашим рыжим друзьям будет приятно видеть эту особу». В этом я был с ней согласен. А ещё я, кажется, нашёл объяснение необычным музыкальным пристрастиям Флетчера, когда вспомнил, как Васька бренчала на гитаре во времена «дружеских посиделок у Гермионы», а потом по коридорам Хогвартса носился Почти Безголовый Ник, распевая «Мурку». Теперь эти песни пошли в народ. Прикольно!

Вот только, несмотря на все наши сегодняшние успехи, чувствовал я себя отвратительно. Потому, что решительно не понимал, что происходит! Потому, что всё сегодня пошло не так, как должно было, исходя из нерушимой логики.

Почему гоблин растёкся перед Дафной, вместо того чтобы выставить нас взашей, как, вроде бы, он и собирался сделать вначале? Почему он, не проронив ни слова, согласился помочь нам в рискованном деле? Да что там согласился! Ведь его же и не просили ни о чём, а просто поставили перед фактом. Даже нет, ему просто приказали и всё! Дафна приказала. И он подчинился. Как она смогла его заставить? Без Империуса, без других волшебных штучек. Почему у неё всё всегда получается? Какой силой, недоступной другим, владеет эта загадочная дамочка?

Мысли беспорядочно роились в моей голове. И все были только о ней. Откуда у неё способности и знания? Почему помогает нам? Почему промолчала, когда я спрашивал о «списке пяти»? Что сегодня напугало гоблина? Вопросов к мисс Гринграсс накопилось слишком много. Я должен получить ответы. Немедленно. Но как? Да плевать, как. Пускай даже силой!

Мы ещё не дошли до центральной улицы Хогсмида, продолжая петлять по узкому проулку. Прохожих рядом не было. Окна домов выходили на другую сторону. Идеальное место! Я остановился и обернулся к спутнице:

— Дафна, что ты от нас скрываешь?

— О чём ты? — она посмотрела удивлённо и даже немного растерянно.

Хорошо играет. Вот только меня не проведёшь. Церемониться было некогда, и я просто схватил её за плечо и прижал к стене дома. А ещё и достал волшебную палочку.

— Я хочу знать всё, о чём ты не договариваешь! — я ткнул ей палочкой в подбородок.

Её выражение изменилось. Удивление и растерянность исчезли с лица, и теперь она неподвижно смотрела на меня. Без надменности и без страха… Просто смотрела и всё. Она выглядела совершенно спокойной и непрошибаемой.

Мы молчали около минуты, в итоге мисс Гринграсс первая нарушила тишину:

— Убери палочку, Гарри. Всё равно ты сейчас не способен ею пользоваться.

— Ты уверена? — я взмахнул рукой, направляя своё оружие на ближайший булыжник, валявшийся на краю мостовой. — Редукто!

Придорожный камень взорвался как снаряд, осыпав нас мелкими осколками. Увидев такую демонстрацию возможностей «потерявшего магию инвалида», Дафна едва заметно улыбнулась, а потом невозмутимо произнесла:

— Ты прав. Наверное, в самом деле пришло время поговорить.

Я молчал, продолжая удерживать её. Поняв, чего я жду, мисс Гринграсс подняла ладонь и произнесла:

— Клянусь своей магией, что отвечу на все твои вопросы, Гарри Поттер.

Я не шевелился.

— …Правдиво отвечу.

Вот теперь правильно. Я отпустил её, помогая выпрямиться и отряхнуть мантию.

* * *

Сегодня была среда, будний день, да и время-то не позднее. Занятия в Хогвартсе ещё не закончились, поэтому посетителей в «Трёх мётлах» не было. Только мы с Гринграсс.

Дафна сделала глоток сливочного пива, отодвинула от себя кружку и, утерев пену с губ, вопросительно на меня посмотрела.

— Так о чём ты хотел спросить, Поттер?

Все свои вопросы я уже давно прокрутил в голове и теперь был полностью готов к диалогу. Решил начать с последних событий:

— Почему гоблин в притоне так любезничал с тобой?

— Потому что я предоставила рекомендации от Главного гоблина Волшебного банка, — она лишь развела руками: мол, чего тут непонятного?

— Это то, что было в письме?

Она кивнула.

— А почему Главный гоблин банка тебя рекомендовал?

— Ну а разве он мог поступить иначе? — моя спутница вроде как изумилась. А вот я совсем не понял, что она имеет ввиду.

— Объясни.

— Ты на самом деле не знаешь, Гарри? — Дафна подозрительно взглянула, но, увидев мой неподдельный интерес, тут же продолжила. — Ладно, ясно. Сейчас ты всё поймёшь. Скажи, как называется банк?

— Гринготтс. И что?

— А почему он так называется?

О чём это она? К чему эти вопросы? Что за дурацкий экзамен? Причём здесь банк? Я пока не врубился, куда она клонит, но решил выслушать до конца.

— Вроде как банк назвали по имени гоблина-основателя, — это я знал из канона. — Кажется, его звали Гринготт.

— Гринг.

— Что?

— Так его звали. Гринг по прозвищу Зелёная травка. Из-за цвета его одежды. Иногда из-за происхождения его называли Зелёным готом. Гринг основал банк в пятнадцатом веке. Вот только он был таким же гоблином, как и мы с тобой.

Дафна замолчала, видимо, давая мне время на обдумывание услышанного. Ну и что я должен об этом думать? Какое мне дело до банка и до того, кто его основал? Зелёная травка, зелёная козявка… Ещё и готов каких-то приплела. Ну, был такой древний народ, кино я про них смотрел, и что? Тоже мне, великое знание. Умора! СТОП!.. Но ведь «зелёная трава» по-английски звучит как… Грин-Грасс. А «зелёный гот» будет Грин-Гот… Это что же значит? Это же получается, что… Это вот так всё просто, да?! Бля!!! Вот это да!

Я снял очки и начал протирать стёкла, стараясь не смотреть на Дафну. А она, поняв, что до меня наконец-то дошло, продолжила:

— Банк — это наш семейный бизнес на протяжении уже более пяти сотен лет. Сейчас им владеет мой отец, а унаследует его мой брат.

— У тебя что, есть брат? — от волнения я задал самый глупый вопрос, который только можно придумать в этой ситуации. Ещё бы мне не волноваться, когда сейчас передо мной по камушкам рассыпАлся весь известный канон Волшебного мира. Но Дафна, кажется, вовсе не заметила моего замешательства. Ну, или сделала вид, что не заметила.

— Пока нет, — улыбнулась она, отвечая. — Но мой отец — мужчина в самом расцвете, и появление наследника — это всего лишь вопрос времени.

— И поэтому ты так много знаешь и умеешь? Этикет, знание законов, колдомедицина, общественное устройство, фехтование…

— …верховая езда, иностранные языки, живопись, — продолжила она перечислять. — Всему этому я училась с семи лет. А после поступления в Хогвартс добавились ещё финансы, дуэлинг, углублённые курсы чар и зельеварения. Большие деньги дают возможность получить хорошее образование. Может, в этом состоит их единственное достоинство.

— Так, хорошо, я понял, — я завёлся, потому что уже пришёл в себя и теперь был просто обязан вытащить из неё как можно больше информации. — Ваша семья владеет банком. А кто же гоблины?

— Отличные наёмные работники. И ширма, чтобы избежать ненужного внимания.

— И поэтому вам пятьсот лет удавалось скрывать своё истинное положение?

— Помилуй, Поттер. О чём ты говоришь? Мы никогда не скрывались. Просто не афишировались и сдерживали публикации. А сказка про гоблинский банк — это выдумка обывателей. Люди всегда охотней верят в то, что придумывают сами. Наша роль в финансовой деятельности никогда не была тайной. Всем заинтересованным лицам она отлично известна.

— И что же это за лица?

— Да много кто, — Дафна пожала плечами. — Главы всех крупных родов, министр, королева…

— Какая королева?? — у меня от удивления челюсть отпала. У них ещё и королева есть?

— Маггловская, разумеется. А что тебя удивляет? Или ты всерьёз полагаешь, что наши миры совсем не сотрудничают?

Брр! Вот это новости. Нет, я слышал, конечно, что министр контачит с премьером магглов, но чтобы сама королева… Хотя, Дафна права. Что здесь удивительного? Напротив, всё очень разумно и логично. Само собой, монарх в курсе всего, что происходит в его стране. Раз даже какой-то премьер-министр знает о волшебниках, так королева тем более. А вот интересно…

— Дафна, — я присмотрелся к собеседнице. — А Волдеморт тоже о вас знал?

— Думаю, да, — мисс Гринграсс, похоже, действительно ничего не скрывала. — Наверняка.

— Тогда почему он считал каждый кнат, кормился за счёт Малфоя и других богатеньких Пожирателей, вместо того, чтобы прессануть ваше семейство и получить, по сути, безграничные возможности?

— Гарри, — Дафна поглядела на меня, как на ребёнка. — Ну как ты себе это представляешь? Гринготтс — единственный Волшебный банк. Защищаясь, отец бы сразу обрушил всю финансовую систему. И что потом? Полный крах. Коллапс экономики, голод. Думаешь, Волдеморт пережил бы такое? Да его бы собственные Пожиратели на ремни порезали. И неизвестно, когда бы он потом возродился. Нет, он хоть и был идиотом с манией величия, но не совсем без тормозов. Знал, на кого нельзя пасть раскрывать, чтобы без зубов не остаться. Но если бы даже он попытался применить силу, то не думаю, что в этом случае лишился бы меньшего, чем в битве за Хогвартс. Деньги — не главная наша защита.

— А если бы он, к примеру, захватил тебя или твою сестру и выдвинул требования, угрожая вас убить?

Тут Дафна помрачнела. Она помолчала, но совсем недолго. А потом ответила:

— Даже тогда он ничего не получил бы. Отец нашёл бы способ нас спасти… Или бы не нашёл…

Говоря это, она старалась выглядеть спокойной, но я-то видел, как побледнело её лицо и руки начали дрожать. Нет, сейчас Дафна не играла, не бравировала; она будто переживала такой момент, представляя его в подробностях, и отвечала искренне, как и обещала мне.

— И ты вот так спокойно об этом говоришь? — я просто офигел. — Неужели деньги дороже жизни детей?!

— Тут дело не в деньгах, Поттер, — Гринграсс подняла лицо. Было видно: она уже полностью взяла себя в руки. Минутная слабость прошла.

— А в чём же тогда?

— Нельзя подкупать зло, Гарри. От этого оно становится сильнее и несёт больше горя. А что касается смерти, так ведь она неизбежна. Глупо искать её самому, но прятаться от неё ещё глупее.

— Волдеморт считал иначе.

— Поэтому я и называю его идиотом.

— А почему твой отец просто не перекрыл Пожирателям доступ к финансам? Без денег Волдя и половину своей армии не набрал бы, и злодейств бы меньше сотворил.

— Так нельзя. Банк не хозяин вкладов, а простое хранилище. Владельцы тратят деньги на что хотят.

Я бы мог поспорить с ней о том, что можно, а чего нельзя. Но зачем? Волдеморт — дело прошлое, а сейчас волновали насущные проблемы. Я помнил: «Гринграссы — хранители богатств». Теперь ясен смысл этих слов, когда-то произнесённых бабушкой Трейси Дэвис. А значит, пришло время для следующего вопроса.

— Дафна, расскажи о людях из «списка пяти». Кто они такие?

— Владыки земли. Последние оставшиеся аристократы Британии.

— Последние? — я изобразил удивление. — А как же всем известные…

— Вероятно, ты говоришь о Краучах, Малфоях и остальных из «Священного списка»? Так это совсем другая градация.

— Но ведь Малфои и многие другие из священных двадцати восьми как раз и называют себя аристократами.

Конечно, я хорошо помнил всё, что рассказала Трейси, но теперь жаждал услышать вариант этой «сказки» от мисс Гринграсс.

— Именно: называют себя, — моя собеседница усмехнулась. — Вот только они не такие, как те, кем уж оч-чень хотят казаться.

— Не какие?

— Не герои.

— Так уж сразу и герои? — я тоже усмехнулся, но по другому поводу: ну и самомнение у всех этих «благородных»!

— Не придирайся к словам, Поттер, — отмахнулась Дафна, угадав мою иронию. — Если ты не знаешь, то «герой» на древнем языке означает «защитник». Только-то и всего. А на твои лавры никто не претендует.

— Я об этом не говорил…

— Но подумал. Ладно, оставим это. Так вот: все эти Нотты, Паркинсоны, Малфои, Флинты и прочие Булстроуды умеют лишь запасать золото. Оно их бог. А выше золота они ценят только себя. И ради сохранения богатства и собственной жизни они будут служить любому: хоть Волдеморту, хоть Фаршу, хоть мне или тебе. И им начхать, что при этом случится со всеми остальными. Я могу рассказать тебе о каждом чистокровном семействе и о том, как возникали их состояния. Хочешь?

— Нуу, — я замялся. Надо ли мне это знать? А впрочем, информация не бывает лишней. — Ну, расскажи.

Дафна отхлебнула из глиняной кружки и начала:

— Первый Нотт был талантливым зельеваром-аптекарем. Он заработал своё состояние на зельях, которые по баснословным ценам продавал магглам во время эпидемии чумы, незадолго до принятия Секретного статута. Гойл вместе с Паркинсоном грабили магглов, разбойничая на дорогах. Кребб пиратствовал где-то в Атлантике. И Флинт, кстати, тоже. Слыхал об «Острове сокровищ»? Это про него. Малфуа, потомки которого именуются сейчас Малфоями, служил простым конюхом у лорда Бедивера, соблазнил его малолетнюю дочь и стал зятем рыцаря. А после смерти тестя сгубил своих шуринов и завладел всеми богатствами великого рода. Крауч, будучи судьёй в графстве Эссекс, за взятки освобождал или наказывал «преступников». «Служение закону» у этих деятелей в крови, — тут Дафна презрительно хмыкнула. — Предок Бруствера был вождём какого-то народа в Африке и неплохо обогатился на продаже своих соплеменников в рабство испанцам. Мне продолжать?

— Хватит, — я уже всё осознал. Вот только разве что… — А ты знаешь что-нибудь про…

— Я поняла, о ком ты хочешь услышать, Гарри, — кивнула Дафна. — Это правильно. Свою историю нужно знать… Твои предки ведут род от Певереллов, которые, по легенде, получили Дары от самой Смерти. Я думаю, что это правда. Ведь иначе не объяснить того, что тебе дважды удалось пережить Аваду. Первый Поттер был известным лекарем среди магглов и волшебников аж в двенадцатом веке. Изобретённые им лекарства долго продолжали приносить доход потомкам… Первый Уизли был кузнецом. Делал прекрасные зачарованные доспехи. Заработал на этом деле и начал торговать. Вот только купец из него оказался никудышний. После него потомкам остались кое-какие сбережения, но немного. Что ещё тебя интересует?

— Список пяти, — напомнил я. Мне было интересно слушать истории о происхождении разных волшебных родов, но хотелось понять самое важное: какое отношение всё это имеет к происходящему здесь и сейчас? Хотя, должен признаться, узнать о том, что Уизли и Поттеры не замешаны в разных гадостях, было приятно.

— Ах да, мы отвлеклись, — мисс Гринграсс допила остатки пива и продолжила. — Ты ошибаешься, Гарри, если полагаешь, что аристократа отличает от других только количество золота в хранилище да светский образ жизни. Ну да, они правят и судят, и немало получают от людей, но не просто так, а за то, что защищают их и от врагов, и от любой несправедливости. Такова их обязанность. Равно как и готовность расстаться с жизнью на поле боя, если это случится. Как думаешь, смогут ли нынешние чистокровные рискнуть собой ради других?

— Вряд ли.

— То-то и оно. Они скорее переметнутся к врагу, нежели согласятся поставить под удар своё благополучие. И пока эти люди у власти, глупо рассчитывать на честные решения и справедливый суд.

— Хорошо, — я, похоже, понял её главную мысль. — Но тогда, коли вы такие крутые и правильные, то почему не наведёте порядок? Не отстраните уродов и не возьмёте правление в свои руки?

— Хм, — Дафна иронично усмехнулась и потянулась ко второй бутылке сливочного пива. — Меня ты сюда не приписывай. Я не героиня. Моя сестра — возможно. Но не я. Хотя ты прав, заговорив о правлении. Когда-то так и было. Но сейчас осталось слишком мало. Всего четыре семьи.

— Пять, — уточнил я. А что? Ведь в списке пять имён. Да и Трейси говорила о пяти.

— Блэки не в счёт. Они давно отступили от коренных устоев. Когда стали ценить чистокровность и родовитость превыше всего.

— Поэтому их называют отступниками?

Дафна кивнула.

— А почему говоришь, что ты не героиня? Разве в ваших семьях не все рождаются такими?

— Конечно, нет. Никакие качества не передаются по крови. Даже у прославленного воина сын может оказаться трусом, а у ничтожного предателя — героем. Каждый человек индивидуален, и неважно, в какой семье он родился. Воспитание и среда накладывают отпечаток на поведение, но настоящая натура всё равно возьмёт верх, и человек проявит себя так или иначе. Это не зависит ни от рода, ни от магии, поэтому нельзя игнорировать честных и отважных магглов, ставя себя выше них лишь из-за того, что мы родились волшебниками. Мелочные людишки не в состоянии это признать, потому и выдумывают всякую чушь о чистоте крови.

— Так что же Блэки? Они все совершенно безнадёжны? — мне вдруг стало обидно за Сириуса. Уж он-то точно никогда не был приверженцем расовых бредней. Поэтому и пострадал, будучи отвергнутым семьёй.

— Отнюдь. Это даже выглядит странным, но в их семье довольно часто рождаются герои. Взять хотя бы последнее поколение: Сириус, Регулус, Беллатриса. Трое из пяти.

После этих слов зелёной волшебницы я обалдел и вытаращил глаза. Что она сказала? Кого назвала героями? Не, ну Сириус — это само-собой, с ним вопросов нет. Ну, пусть даже Регулус, Пожиратель смерти. Ему хватило мужества пойти против Волдеморта и пожертвовать жизнью, когда разобрался что к чему, и понял, что до этого заблуждался. Но Беллатриса?!! Эта-та сука здесь каким боком?

— Ты сказала Беллатриса?

Наверное, возмущение отчётливо сквозило в моём голосе, потому что Дафна, внимательно посмотрев, заговорила неспеша, но твёрдым и спокойным голосом.

— Да, Гарри, ты не ослышался. И пусть это тебя не смущает. Все качества героя у неё были очень хорошо проявлены: бесстрашие, отвага, упорство, верность своим убеждениям и своему сюзерену.

— Вот только сюзерен у неё был… уж слишком…

— И в этом ты прав, — мисс Гринграсс поправила чёлку, убрав упавший на лоб локон, и продолжила. — Одних качеств недостаточно, чтобы быть защитой другим и иметь уважение. Судьба Бэллы — показательный пример того, во что может превратиться герой, если сделает неправильный выбор.

Что ж, вероятно, она права. Я подумал… Захотелось выяснить ещё один непонятный момент о семье «крёстного». Раз уж о них зашла речь.

— А почему Блэков называют ещё и неукротимыми?

Хм, — моя собеседница улыбнулась. — Возможно, это как-то связано с их темпераментом. Всем из нашего круга известно: если Блэк что-то втемяшит в голову, то не успокоится, пока не добьётся своего. И возвращаясь к той же Беллатрисе: ты же видел её в бою, Гарри. Скажи, кто бы смог заглушить этот безумный фонтан ярости?

— Молли Уизли смогла, — негромко ответил я. Не потому, что не верил слизеринке, а потому, что вспомнил сцены со сражающейся Бэллой из канона и задумался…

— Да, Молли смогла… — Дафна произнесла это медленно, растягивая слова, как если бы о чём-то вдруг вспомнила. — И многие до сих пор не понимают, как ей это удалось.

— Молли защищала свою дочь…

— Верно! Думаю, что причина её удачи именно в этом. Есть силы, неподвластные разуму. И они часто решают за людей. Помогают или вредят, чтобы всё выходило так, как нужно.

Мы помолчали. Дафна ещё отхлебнула сливочного пива, а я захотел сменить тему разговора.

— Ну и что же должно случиться, чтобы чистокровные открестились от своих принципов и начали относиться ко всем как к равным, не взирая на происхождение?

— Этого никогда не произойдёт, — Дафна покачала головой.

— Так что? Засадить их всех в Азкабан, чтоб не отсвечивали?

— Зачем? Такие люди, как они, необходимы. Пусть занимаются тем, что любят и хорошо умеют делать: зарабатывают деньги, дают работу другим и копят богатства. Но вот только пускай делятся с теми, кто их защищает, лечит, учит детей…

— Ага! Так они и раскошелятся. Держи карман шире!

— Разумеется, не раскошелятся. Поэтому их нужно заставлять. Силой. Страхом. Законом. Твоя рыжая подружка верно сказала Нотту, что всегда найдёт способ получить с него, если это ей понадобится. Помнишь? И с этим не поспорить. Тут она в своём праве.

Ну да… Я вспомнил перепалку Джинни со слизеринцем после того, как мы отыскали неподписанные документы в тайнике Снейпа. А насчёт всего остального… Хм! Мягко стелет Дафна. Уж больно всё красиво и легко получается, по её словам. Вот только министр Фарш никогда не пойдёт на подобное, потому как тоже печётся лишь о собственном кармане. Это я уже давно понял.

— И кто же, по-твоему, должен их заставлять? — усмехнулся я, даже не пытаясь скрывать сарказм.

— Те, кто достоин править в Министерстве и принимать решения в Визенгомоте, — мисс Гринграсс вновь проигнорировала моё настроение, продолжая говорить очень серьёзно. — Те, кто знает, что такое честь и верность. Кто показал свою смелость и силу, размазав Волдеморта по мостовой Хогвартса, пока другие притихли, разбежавшись по норам, как мыши. Вы, Гарри. Ты и твои друзья. А иначе, если всё останется как раньше, то и вся эта война была пустой тратой времени, жертвы — напрасными, и какой-нибудь новый Тёмный лорд не заставит долго ждать своего появления.

Ох ё… ть! Вот такого заворота в сюжете я точно не ожидал! Она что же, подбивает меня устроить революцию??! Но это же глупо и смешно! Кто позволит? И даже если на миг представить себе то… Как смогут управляться с государственным аппаратом и законотворчеством несколько, пускай десятков, недоучившихся школьников?!! Нет, Гринграсс точно сбрендила. Или я чего-то недопонял?

— И, кстати говоря, Поттер, — как бы размышляя вслух, вдруг произнесла Дафна, — Гермионе не стоит волноваться за своих родителей. Пока они в гостях у сэра Людвига, им нечего опасаться.

— Ты сказала «в гостях»??? — я аж взревел. Из головы тут же вылетели все посторонние мысли, и теперь я готов был слушать её ещё сколь угодно долго, лишь бы узнать что-нибудь об этой самой важной части наших проблем.

— Ну конечно, в гостях. Мне неизвестно, как они всё провернули, но только знай, Поттер: вы не одни.

Сообщив это, Гринграсс замолчала, видимо, полагая, что сказанного достаточно, чтобы я всё понял. В общем-то, так и есть. Я даже не стал уточнять, кого она имела ввиду, говоря «они». Наверняка, кого-то из загадочного (ну нет, уже не загадочного) списка. А это означает, что союзники у нас всё-таки имеются. Или не союзники? А вдруг нас подставляют, используя как пешек в какой-то крупной игре? Но ведь Дафна сегодня была откровенна? Она ведь клятву дала… «Фух! Совсем запутался. Всё услышанное нужно будет ещё раз хорошенько обмозговать по возвращении в Хогвартс, потому что сейчас от переизбытка информации голова просто отказывается работать…»

Мисс Гринграсс молча наблюдала за мной. Не торопила, давая время осмыслить важные известия. Наконец она нарушила тишину:

— У тебя больше нет вопросов, Гарри?

— Э-ээ, постой! — очнувшись, я осознал, что чуть было не забыл поинтересоваться ещё одним моментом, касающимся последних произошедших со мной событий. Может, он был не самым значительным, но ответ я хотел получить.

— Скажи, Дафна, о каком ритуале и о какой подпитке вы говорили с Джинни, когда ты осматривала меня вчера?

— Ах, это? Да ничего важного. Забудь, — она отмахнулась.

— Нет. Расскажи, пожалуйста.

— Ну ладно, слушай. Бытует мнение, что ослабленный маг может напитаться колдовской силой от другого. Что якобы существует специальный ритуал, пройдя через который, один волшебник станет пожизненным донором для второго. В некоторых родах для этой цели даже принимали в семью нового члена, обычно сильную молодую ведьму или колдуна, которые должны были служить батарейкой для дряхлеющих, теряющих способности магов. Только всё это ерунда.

— Ерунда?

— Полная чушь! Подобным способом можно забрать у человека жизненную силу, здоровье. Но только не магические способности. Волшебство так просто не даётся. Но дураки верят в это.

— Погоди, послушай, — что-то в этом её рассказе меня зацепило. Я пока ещё сам не понял, что. — А не получалось ли у этих любителей поживиться за чужой счёт такого, что они насухо выдаивали «батарейку», как вампиры, и теряли донора?

— Чтобы этого не происходило, ритуал предусматривал для донора возможность также питаться от других, посторонних. Получалось, что маг-донор собирал силу у волшебников на стороне, чтобы после передавать хозяину. Понятно?

Чего уж непонятного?! Да это же голимый вампиризм получается! Людоедство какое-то. Ну и суки же эти чародеи-колдуны! Ну, не все, конечно.

— А как происходит подпитка? Технически, — я разволновался и теперь хотел знать все подробности, потому что в голове вдруг щёлкнуло: уж больно это похоже на… Министр ведь слабый маг, верно?

— Самым естественным и надёжным способом, — Дафна развела руками. — Через секс.

Всё! Снова щёлкнуло, и ещё один пазл занял своё место в общей картине. Я просто уверен, что не ошибся! Так вот что имел ввиду немытый фюрер факультета Слизерин, говоря о будущем, уготованном для Гермионы. Сразу вспомнилось его: «Самая яркая ведьма своего поколения станет самой упоротой шлюхой. Сюжет, достойный Шекспира…» Вот бляди!!! Я негодовал.

— О чём ты задумался? — собеседница взглянула на меня с тревогой — видимо, заметила мой гнев. Ну и пусть! Больше я его не собирался скрывать.

— Смотри, что получается, — сейчас я всё объясню, а заодно и выслушаю её мнение. — Министр Фарш — очень слабый маг. И он стремится заполучить Гермиону. Снейп готов ему её передать, а до этого пытается сломать, организовывая изнасилования. На это он подбивал слизеринцев. Соображаешь, из-за чего ветер дует?

— Грейнджер идеально подходит на роль дойного суккуба — так их называют, — с минуту подумав, отозвалась мисс Гринграсс. — Потому что, во-первых, она сильная ведьма, а во-вторых, и это главное, — магглорождённая. В нашем мире это всё равно, что сирота.

— А значит, — я продолжил за неё фразу, — никто не озаботится её судьбой и не защитит.

— Кроме тебя, Гарри, — Дафна снова (в который уже раз за сегодня?) внимательно посмотрела мне в глаза…