Noblesse. Заглянувшая за горизонт (джен)

Франки и правда осматривал М-21. Дверь была неплотно прикрыта, поэтому я издалека услышала рассуждения о постепенной эволюции модифицированного в полноценного оборотня.

— Физиологическая структура твоего тела определенно улучшилась, — вещал опекун, обретя благодарного слушателя. — Еще слишком рано для окончательных выводов, но со всей уверенностью могу утверждать, что состояние твоего тела постепенно стабилизируется.

— А побочные эффекты?

— К счастью для тебя, пока не выявлены.

— Здорово. А еще, кажется, скорость регенерации у меня значительно возросла, — отчитался Двадцать первый. — Во время последней схватки я был уверен, что мне не выжить… Раны были слишком серьезными.

— Но когда я подоспел, ты был вполне боеспособен, — припомнил Франкенштейн.

— Меня вытащила Ани, — странным хриплым голосом ответил Эмыч. — А когда я был без сознания, на грани жизни и смерти… я не совсем уверен, но мне показалось, будто твой Мастер позвал меня.

— Мастер позвал тебя?

— Да, я тоже не совсем понимаю. Наверно, это был всего лишь сон… Ведь я помню голос Ани, но…

— Это может быть любопытный побочный эффект от взаимодействия с той силой, что Ани переняла от Мастера, — задумчиво заметил Франки, — остаточный эффект с того раза, как Мастер пробудил твою силу…

Толкнула дверь, проскользнув в лабораторию. Сомневалась, что и дальше позволят "незаметно" греть уши. Да и затронутая тема волновала меня не меньше, чем участников разговора.

— Но еще до того, как повстречать вас, я отличался сильной сопротивляемостью к большинству проводимых надо мной экспериментов, в отличие от других моих собратьев, — проронил Два-один, сидя на кушетке и застегивая рубашку.

Эх, надо было раньше входить… Успела бы полюбоваться на его идеальный пресс.

— Я никогда не слышал, чтобы сила и способности возрастали подобным образом.

— Ну еще бы, — приосанился Франкеншиейн, — ведь это Мастер пробудил твою силу.

— И правда…

— Ты упоминал, что раньше тебе приходилось принимать специальные препараты, чтобы предохранить свое тело от распада… — скрестил руки на груди, — но по прошествии некоторого времени ты уже смог обходиться без них.

— Да, я понятия не имею, что сотворил со мною Кромбел.

— Судя по результатам обследования, ты не являешься типичным модифицированным человеком… — оглянулся на меня опекун. — Ани?

— Не является, — подтвердила.

— О чем это ты? — вздрогнул М-21.

— Всего два слова, — улыбнулась. — Сердце. Оборотня.

— Что? Хочешь сказать, у меня сердце оборотня?

— Что? — передразнила. — Тебе пересадили его сердце, — ткнула кулачком в грудь соседу. — Теперь твое тело подстраивается. Если захочешь, переродишься в полноценного оборотня.

— Согласен, — подключился Франки. — Твой эксперимент хоть и примитивен, но любопытен. Вместо того, чтобы усиливать какие-то конкретные способности, тебя подвергли генетической модификации и пересадили некий орган, принадлежащий ранее другому существу. Над тобой велась долгая, кропотливая работа. Ты не мог сразу же продемонстрировать обретенную в результате эксперимента силу. Потребовалась бы уйма времени, чтобы твои способности постепенно проявились на таком уровне, как сейчас.

— Но если я такой особенный эксперимент, — замялся Два-один.

— Да, именно поэтому у тебя столь великолепные способности к регенерации, благодаря которым ты и продемонстрировал столь блестящие результаты.

— Значит, моя невероятная живучесть… и внешний вид, обретенный после пробуждения силы… — это оттого, что я о-о-оборотень?

— Да. Твои способности происходят от них.

— Оборотни до сих пор существуют? Я думал, всех их давно истребили… — недоверчиво покосился на нас Эмыч. — Когда был в Организации, мне так и не удалось добраться до материалов с последними и достоверными сведениями о них.

— Они по-прежнему существуют, — задумчиво склонил голову на бок опекун, — где-то. Так было всегда. В мире никогда не насчитывалось много ноблесс, а оборотней — и того меньше… Хотя, пожалуй, нет смысла сравнивать — тех и других всегда было слишком мало. Как говорится в многочисленных историях, оборотней периодически накрывают приступы агрессивного безумия.

Двадцать первый нахмурился.

— И в отличие от ноблесс, они не обладают способностью воздействовать на чужое сознание. А поскольку они не могут стирать чужие воспоминания, у них не осталось иного выбора, кроме как жить в совершенной изоляции, скрытно. Именно поэтому о них, как о виде, известно столь мало. — Франкенштейн поправил очки, оценивающе посмотрев на собеседника. — Но, глядя на тебя, мне начинает казаться, что Союзу удалось-таки добыть особь оборотня для своих экспериментов… или… по крайней мере… его сердце.

— Угу, — подтвердила озвученное, — у Организации есть доступ ко всем жизненно важным органам оборотней. Более того...

— Сомневаюсь, что оборотни станут спокойно сидеть сложа "лапы", когда узнают об этом.

— Более того, — продолжила, проигнорировав саркастичную ремарку, — некоторые из них стоят во главе Союза.

— О, это многое объясняет, — потер подбородок Франки. — Однако должен признать, что этот ваш Кромбел обладает поистине удивительными способностями, если сумел продвинуться в этом эксперименте столь далеко.

— Но… откуда тебе все это известно? — проворчал М-21, подозрительно взглянув на собеседника.

Попал ты, парень! Опекун недобро сверкнул глазами, высокомерно покосившись на нахала, посмевшего усомниться в его научном гении. Я пожалела, что не захватила попкорн.

— Так значит, тебе наконец-то захотелось увидеть… мое истинное лицо? — проворковал он, заставив Двадцать первого нервно сглотнуть. — Каждый раз, когда я смотрю на тебя, во мне просыпаются воспоминания прошлого… Прошлого, в котором каждый миг своей жизни я посвящал только одной цели… Да, когда-то давно я был человеком, одержимым жаждой познания… — блаженно зажмурился, закинув голову к потолку и разведя руки, — и цена, которую мне приходилось платить за то, чтобы утолить ее, не имела ни малейшего значения.

Воздух вокруг стал потрескивать черно-фиолетовыми разрядами.

— Утолив свою жажду, я испытывал невероятный восторг… радость… счастье… В те минуты я начинал четко осознать смысл своего существования. — Франкенштейн принялся ходить из стороны в сторону, бубня под нос. — Как давно это было… С тех пор прошло столько времени, что я уже потерял ему счет.

Я на цыпочках прокралась к месту на кушетке, где сидел Эмыч. Тот с опаской покосился на погрузившегося в фанатичный транс хозяина лаборатории, а после подвинулся.

— Знаешь, что странно, — громким шепотом отметила, наблюдая перформанс "сумасшедший ученый", — при мне он так в любви к науке не признавался. Либо мы его сломали, либо, — толкнула соседа локтем в бок, — ты и правда настолько особенный и уникальный, что его переклинило.

— М-21, — неожиданно очнулся Франки, — ты слушаешь?

— А? — вздрогнул Два-один. — Д-да…

Я захихикала. Опекун гневно воззрился на меня, скрестив руки на груди.

— Творческого человека каждый может обидеть. Ушли те времена романтики великих открытий. Сейчас можно безо всякого труда найти все, что тебе нужно.

— Франкенштейн, сдается мне, вся эта сцена была нужна, чтобы отвлечь нас от простого факта.

Сидящий рядом товарищ заинтересованно дернул ухом.

— Ты так хорошо разбираешься в экспериментах Кромбела, потому что твои работы легли в основу его исследований.

— Ани, — нежность в голосе намекала...

Свет в помещении мигнул. Температура упала на десяток градусов.

— А что сразу "Ани"? — поежилась под убийственным взглядом. — Я ж тебе приглашение пришла передать, — хлопнула в ладоши. — Хочешь побывать в гостях у доктора Айрис? Пообщаться с "коллегой" о способах оптимальной модификации и киборгизации людей, м-м-м-м? Научный симпозиум в приватной обстановке? С наглядными пособиями и проверкой их возможностей?

— Что? — потер виски собеседник. — Какой симпозиум?

— Пф-ф-ф, Франки, повторяю еще раз: тебе выпал уникальный шанс проникнуть в логово врага и внедриться к доктору Айрис.

— И зачем мне это? — скептически поднял бровь тот.

— Ну-у-у-у, оценишь ее уровень, похитишь ценные наработки, разнесешь пару лабораторий, покрошишь в пыль охрану, отдохнешь, развеешься…

— Ох, умеешь же ты уговаривать.

Угу, оскал бы этот воодушевленный спрятал еще.

— А зачем это тебе?

— Хочу Такео помочь закрыть гештальт с его сестрой, — призналась.

— Тц! Хочешь чужими руками жар разгрести? Моими, между прочим, — потряс оными опекун.

— Нет, ну если ты позво-о-о-лишь, — протянула, ехидно улыбнувшись, — то я напрошусь в гости к Юрию, и уже он устроит мне приватную экскурсию по базе Союза. Как думаешь, Рейзел разрешит? — и ресничками хлоп-хлоп.

— Юрий, значит, — прорычал Франкенштейн, изменившись в лице.

— Ага, — радостно кивнула, — он сейчас помогает расследовать смерть любимых деточек доктора, группы ДА-5.

— Я же просил тебя не пересекаться с этим типом, — последнее предложение было проигнорировано как несущественное, — очень опасным типом, к слову.

— Так я не специально, — пожала плечами, — он сам нас нашел.

Рядом закашлялся Эмыч.

— И потом — Мастер все время был рядом, — прикрылась авторитетом.

— Мастер в курсе? И не возражал? — Атмосфера чуть смягчилась.

— Ругал меня, — доверчиво пожаловалась, — что я слишком тебе потакаю, — шутливо надула щечки.

— Ты? — фыркнул Франкенштейн. — Мне? Потакаешь?

— Ну да, — накрутила темный локон на палец, — твоей жажде разрушения и любви к дракам.

Опекун молча уставился на меня, пытаясь понять, как так повернулся разговор…

— Видишь, я на твоей стороне, — наставила на него пальчик. — Так ты согласен?

— На что? — раздался усталый вздох.

— Устроить акт вандализма на вражеской территории.

— Ани, если я признаюсь, что был не прав и раскаиваюсь, ты объяснишь по-человечески?

— А ты раскаиваешься? — удивленно посмотрела на него.

— Да. Очень.

— А в чем?

— Не важно…

Сбоку послышались характерные звуки тщательно подавляемого смеха.

— Ладно, — серьезно кивнула. — Думаю, во время ближайшей твоей прогулки до магазина тебя подкараулит Юрий и сделает предложение, от которого ты не захочешь отказываться. Это позволит беспрепятственно и бескровно проникнуть на базу Союза. А дальше — делай, что хочешь.

— Допустим. — Франки перевел взгляд на Двадцать первого, затем вернулся ко мне. — А какая в этом выгода Юрию?

— Напакостничать доктору Айрис, — ухмыльнулась. — Вот он как раз рассчитывает решить свои проблемы чужими руками.

— Я подумаю, — пообещал опекун. — А ты, — повысил голос, — держись от этого подозрительного типа подальше. Кто знает, что у него на уме.

— Мировое господство и абсолютная власть, предполагаю, — оставила за собой последнее слово, хоть вопрос и подразумевался как риторический.

Франкенштейн махнул рукой и отвернулся, возвращаясь к результатам исследований.

М-21, который наконец отмер и полюбопытствовал:

— А кто такой Юрий?

— Элегантный темнокожий блондин в очках и в костюме. Не встречался в окружении Кромбела? — затаила дыхание в ожидании.

— Нет, не припоминаю. Так и что он?

— Так и ничего, — разочарованно пожала плечами, — виделась с ним пару раз, — проигнорировала недовольное фырканье. — Я его переманиваю на Светлую сторону силы.

— Учти, больше никаких приблудных зверушек, — страдальчески взвыл хозяин дома.

— Ты запрещаешь или умоляешь? — хихикнула, вызвав горестный вздох и чертыханья. — Не переживай. Юрий с нами жить не будет, — задумалась. — Ну, не должен, по идее…

— Ани-и-и-и-и-и… — Воздух вновь начал потрескивать.

— Эм-м-м, пойду я, пожалуй. Напряженный день был. У всех. Спокойной ночи! — сбежала.

И что все так нервно на Юрия реагируют? Он же лапочка!

Привычный утренний распорядок был нарушен вторжением Рейзела. Стоило, однако, отдать ему должное — он терпеливо выждал, пока я получу от кофемашины обязательную порцию ароматного напитка. И лишь потом отобрал его, взял меня за руку и потащил за собой. Учитывая, что необходимый для пробуждения допинг оказался вероломно захвачен, мне ничего не оставалось, как пошатываясь и зевая, периодически спотыкаясь о предметы обстановки, следовать за похитителем. На периферии сознания отложилось, что в какой-то момент к нам присоединились Тао и Такео. Причем хакер попытался перехватить управление и сопроводить меня, куда бы мы ни шли, однако спустя пару секунд отступил, словив несколько красноречивых взглядов.

Рей привел нашу небольшую группу в лабораторию. Уа-а-ах! Зевок. Верните мне уже кофечко!

— Это же… — послышались бормотания справа, — я думал, это обычный дом, а тут, оказывается, в подвале такое…

— Хм-м-м-м… Думаю, можно назвать это моей личной территорией, — горделиво отозвался Франкенштейн.

— Уа-а-а-а-ах!

— И тебе доброго утра, — хмыкнул в ответ на мое зевание. — Мастер, прошу вас, отдайте Ани кружку, иначе уснет прямо на кушетке.

Мне в руки сунули чашку с еще неостывшим напитком. Моя прелес-с-сть! Счастливо жмурясь, сделала первый глоток. Ах! Жизнь налаживалась. Раздались веселые смешки. Да что они понимают? Гневно моргнула.

— Ха-ха! Вообще-то, сегодня впервые с момента открытия эта лаборатория испытывает такой наплыв посетителей, — разволновался хозяин дома.

Лениво огляделась. О, М-21 тоже здесь? Хах, только парочки благородных не хватало.

— Удивительно, — услышала громкий шепот Тао. — Здесь все спроектировано на основе самых передовых технологий. Тут даже можно проводить эксперименты по модифицированию человека.

Такео зашикал на разошедшегося соседа.

— Ты не понимаешь, — огрызнулся тот, впрочем, продолжив бормотать значительно тише, — да кто вообще эти люди?

— Мастер, прошу, присаживайтесь, — церемонно поклонился Франки, подвинув красивый деревянный стул с резной спинкой в центр комнаты.

— Уа-а-а-ах!

— А ты стой, где стоишь, и пей свой кофе! Сначала просыпаешься, потом что-то трогаешь в моей лаборатории, — строго бросил в мою сторону, заметив робкие поползновения к кушетке.

Пф-ф-ф-ф! Как будто я сама сюда пришла… Однако послушно сделала следующий глоток, оставшись на месте.