Life In Reverse (джен)

— Будьте добры объясните мне, это еще что такое?! — махнув рукой в сторону экрана, на котором застыло ужасного качества любительское видео, спросил Фьюри. Запечатленное там существо, по-видимому, заснятым быть не хотело, судя по значительному искажению его расплывчатой формы. Локи сложил руки в замок и положил их на стол.

— Существо из чужого измерения, — чуть раздраженно пояснил Локи. — Я думал, что вам уже сообщили.

— Из «чужого измерения»? Ну разумеется. Капитан Роджерс доложил, что вы так ему и сказали. Не могли бы вы хоть немного дополнить эти сведения, агент Сильвер? — Фьюри серчал даже больше, чем обычно. Локи сохранил спокойное выражение лица, так как отсутствие реакции вроде бы бесило этого человека больше всего.

— Если хотите, чтобы я с самого начала растолковал вам теорию размерностей, то могу попробовать, но для этого потребуется некоторый опыт как в астрофизике, так и в чародействе, которым, как я полагаю, вы не обладаете.

Может, и перестарался. Теперь Фьюри прищурил свой единственный глаз, грозно глядя на Локи.

— Не умничайте, — сказал директор. — У меня таких умников навалом. Вы ведь у нас эксперт в этой области, что, разве нет?

— Не совсем в этой. Да, я проводил исследования различных чар и этой пребывающей в забвении расы тоже, но не так много. Никогда не считал, что они особенно полезны, — он снова взглянул на экран. — Если вас беспокоит, не повторится ли это вновь… Я в этом сомневаюсь. Конкретно за этим существом едва ли кто-то последует.

— Да неужели? — Фьюри скрестил руки. — И что вас заставляет так думать?

«Потому что там, где раньше был его дом, ничего живого не осталось». Локи пожал плечами.

— Назовите это интуицией, если хотите. Конечно, некоторые маги могут вызвать подобное несколько раз, но, если вы такое впервые видите, я сомневаюсь, что кому-то из ваших это под силу.

Фьюри поджал губы.

— А вы-то сами, агент Сильвер? — Краем глаза Локи заметил, что Колсон поежился. Локи приподнял брови.

— А что я?

— Вы сами-то не могли… вызвать такое?

Локи почувствовал, как его лицо расслабилось, приобретя скучающее выражение. Ах, так вот к чему вел директор.

— И вы подозреваете, что зачинщиком был я.

— Вы вечно и шагу без проблем ступить не можете. И то, что вы чисто случайно перебежали дорогу этой... твари, когда ей вздумалось напасть...

Локи напрягся.

— Ну разумеется… само собой, это все мои происки, а чьи же еще? — его словно ледяной водой окатили, потому его тон тоже был холоден. — Вынужден спросить: что я, по-вашему, мог бы выиграть, если бы затеял эту игру?

— Может, вам стало скучно. Или руки чешутся. Надоело сидеть в запасных. А вдруг вы решили создать какую-нибудь проблему, чтобы потом самому же ее и устранить… — взгляд Фьюри был жестким. — Или вам просто захотелось устроить небольшой хаос. Мне остается просто гадать.

Локи резко встал, скрипнув стулом по полу.

— Я уяснил. Что ж, директор, сомневаюсь, что вы поверите мне на слово… разрешите откланяться? Или вы собираетесь заковать меня в цепи? Хотя должен предупредить, что подобная попытка для вас ничем хорошим не обернется, — он с самым зловещим выражением сверкнул белозубой усмешкой. Фьюри не проняло.

— Никуда вы не пойдете.

Локи медленно повернулся к нему.

— Да ну? Проверить не желаете? — его кожа практически вибрировала от гнева. А Фьюри был само спокойствие.

— Романофф выдвинула вашу кандидатуру в ряды «Мстителей». Вы об этом знаете?

Локи вздрогнул, словно его ударили. С прошлым утверждением это не вязалось абсолютно, либо он не понял, как… Тогда Фьюри что, подсовывает ему приманку? Но зачем?

— Слышал, — можно сказать, это была ложь. Пару раз агенты при Локи шутили по поводу проекта Фьюри, и только.

— Похоже, Романофф решила, что вы хорошо подходите на эту роль. Признаюсь честно, не понимаю, с чего она взяла. Вы в лучшем случае нестабильны и приказам не подчиняетесь ни черта. — Локи напрягся и стиснул зубы. — Но у вас есть сила — сдается мне, куда большая, чем вы заставляете нас считать. Вы хороши в бою, а еще вы знаете то, что большинству из нас неведомо, — Фьюри посмотрел на него, и теперь Локи даже не знал, был ли это комплимент или оскорбление. — Ну, Сильвер? Сможете работать в команде?

Локи моргнул, а затем отрывисто рассмеялся.

— Нет, — с уверенностью заверил он. — Абсолютно исключено.

Фьюри кивнул и бросил в сторону Колсона какой-то такой взгляд, который Локи до конца не расшифровал.

— Я так и думал, — он показал на экран. — Нет, я вам верю, что не вы развязали эту... канитель. Но в следующий раз, если что-то подобное произойдет, будьте добры, хотя бы позвоните. А еще лучше, предскажите, если у вас есть такая возможность…

— Я не знаю способа.

Фьюри хмыкнул.

— Тогда свободны. И постарайтесь не высовываться. Для агента вы уж слишком заметны. По крайней мере, шесть очевидцев, давая показания, переврали то, что вы там делали. Вы и так стали мишенью после истории с Озборном и Думом; не надо накалять ситуацию.

Локи, слегка оскорбленный, насмешливо поклонился.

— Сделаю все возможное.

— Уж сделайте, — сухо сказал Фьюри и отвернулся.

И Локи ушел, негодуя, что последнее слово осталось не за ним, однако же понимая, что любой его ответ прозвучал бы всего-навсего раздраженно.

* * *

Когда он вернулся домой, там было тихо и пусто, и хотя Локи устал и телом, и духом, в голове до сих пор крутились мысли, и этот назойливый гул означал, что он сейчас точно не уснет. Локи опустился на диван, возвращаясь к более насущной проблеме, чем смутное ощущение одиночества. Из космоса на Мидгард что-то надвигалось, и Локи не знал, что именно.

Все книги, где могли оказаться какие-то полезные упоминания, остались в Асгарде, и пусть Локи и мог бы отыскать ведущую туда тропу, он избегал даже самой мысли об этом. Книжное знание, которое еще надо было потом как-то применить, не стоило того, чтобы так рисковать, ведь Локи могли в любой момент обнаружить, не говоря уже о том, что за этим последовало бы. Хотя, если сказать Всеотцу, что Мидгард в опасности...

Локи отбросил эту мысль. Один ему не поверит, и никто не поверит. Даже если бы ему позволили открыть рот до того, как явится палач… «Это если Тор лично не снесет мне голову с плеч», — с горечью добавил Локи, поежившись от этой мысли. Нет, Асгард — это не вариант.

Мидгардцы практически не ведают о своей вселенной и даже мире вокруг... так что рассчитывать на ученых из «Щ.И.Т.» тоже не стоит. Конечно, они умны, но им недостает понимания тех более абстрактных законов природы, чем те, которые видны невооруженным глазом. Чтобы обсудить возможную угрозу, нужен кто-то, обладающий хотя бы элементарными знаниями об Иггдрасиле и Девяти мирах.

Перед его мысленным взором вспыхнуло лицо Джейн Фостер, и Локи чуть не вздрогнул. Да, подумал он, знания и ум Джейн могли бы пригодиться, но вряд ли теперь он добьется от нее хоть какой-то помощи, это после того-то... после того, что он натворил.

Локи вспомнился ужас на ее лице, и как она беззвучно открывала и закрывала рот, и где-то внутри шевельнулось сожаление и стыд, от которого Локи попытался отмахнуться. Она сама виновата: спровоцировала его, зря она вообще осмелилась говорить с ним в подобном тоне… И все-таки все его аргументы казались слабыми. Он искал себе оправдания и знал это.

«А чего еще ты от себя ждал? — с горечью подумал Локи. — Только на такое ты и способен, безродный найденыш».

Теперь ничего не поделаешь. С Джейн все кончено. Вряд ли он еще хоть раз увидит Фостер.

Наигранное возмущение Локи померкло и улеглось, сменившись усталой меланхолией. Он вскочил, прошествовал на кухню и плеснул себе в бокал немного вина из уже откупоренной бутылки, даже не пытаясь этому противиться. Сделал большой глоток и уставился куда-то в пустоту, сожалея… он и сам не понял, о чем конкретно.

Мыслями Локи снова переключился с Джейн Фостер на Тора. Интересно, что он сейчас делает. И вспоминает ли о Локи как-то иначе, нежели с проклятиями на устах.

«Он для тебя не существует», — яростно напомнил себе Локи и допил все, что оставалось в бокале, почти жалея, что выпивка не оказывает на него никакого действия.

Локи заставил себя думать о насущных вещах. Без асгардских книг понять, с чем он имеет дело, не говоря уже о том, чтобы справиться с этой угрозой, будет гораздо труднее. Он ломал голову, пытаясь вспомнить что-нибудь полезное из того, что знал о территориях за пределами Девяти миров, но все, что ему вспомнилось, это легенды и недомолвки, ничего конкретного. А без этого...

Вопрос Фьюри снова пришел Локи в голову, и внезапно он подумал, а не стоило ли согласиться на это предложение, но отбросил эту мысль. Командная работа… это не самая сильная его сторона, да и к тому же, вряд ли кто-то из набранных Фьюри людей сможет ему реально помочь.

(«А если ты не справишься… разве ты не должен кого-то оставить на страже, чтобы тот хоть знал, к чему готовиться?»)

Локи и эту мысль отмел. Значит, надо просто взять и справиться.

Получается, путь один: если он хочет узнать больше, надо вернуться в междумирье. При одном воспоминании о том, как это было в прошлый раз, у Локи оборвалось сердце, и он сухо напомнил себе, что теперь не время поджимать хвост. Если хорошо подготовиться и быть настороже... вряд ли это окажется смертельно, а пока он жив, остальное как-нибудь наладится.

На мгновение ему пришло в голову, что Наташа однозначно не одобрила бы его намерения. А доктор Фишер вообще, наверное, назвала бы это «манией самоубийства». «Так надо», — сообщил он им обеим. Ну да, как будто от этого что-то поменялось.

«Надо просто им сказать. Почему ты это утаиваешь? Неужели и правда потому, что не веришь, что они сумеют тебе помочь, или же потому, что пытаешься что-то себе доказать… или даже Одину?»

Локи мороз продрал по коже. Если раньше тому и дела не было до него, то теперь Один его окончательно отверг. А себе Локи доказывать нечего. Он просто решает практические вопросы.

Он не ищет возможности выставить себя героем, не желает купаться в хвалах или греться в лучах славы и не хочет знать, что в коем-то веке хоть что-то сделал как надо.

Локи снова наполнил свой бокал и достал одну из принесенных Бартоном книжек, пытаясь выкинуть из головы все, кроме истории о Гарри Поттере и смехотворных, но занимательных представлений этой Роулинг о том, как должна действовать магия.

* * *

— Мне кажется, что наши прошлые два сеанса прошли не очень-то хорошо, — проговорила доктор Фишер. — Так что сегодня хочу спросить, а вы-то сами как думаете: что может вам помочь?

Локи фыркнул.

— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, доктор. По крайней мере, не в вашей точно.

Доктор Фишер подалась вперед.

— А чья же тогда помощь вам нужна? — спросила она. Локи еще раз фыркнул.

— Может, кого-нибудь того, кто сумел бы избавить меня от скуки. Мне поднадоело сидеть сложа руки, — он вскинул брови. — А вообще, кое в чем вы мне помочь могли бы. Вам ведь под силу убедить их, что мое отстранение больше не требуется?

— Боюсь, что нет, — ее голос действительно звучал виновато, хотя, конечно, это мало что меняло. — А чем вы обычно занимаетесь, когда не работаете?

Локи пришел в беспокойство. Под кожей он ощущал какой-то нервный зуд, словно туда что-то попало.

— Читаю. Прогуливаюсь. Что еще… — он пожал плечами. Доктор Фишер нахмурилась.

— А как насчет групповых мероприятий на досуге?

— Как вы могли заметить, я не самый общительный человек, — неприветливо заметил Локи. — Но я не жалуюсь. С несколькими людьми мне общаться приятно, и этого довольно.

«Наташа учит меня играть в шахматы», — чуть было не добавил он, но промолчал. Это было слишком... личное. Но то, что прозвучало, внезапно показалось ему… каким-то тоскливым. Пустым. Локи заставил себя встряхнуться.

— Разве что вы изъявите желание меня развлечь?..

— Нет, — ответила доктор Фишер, слегка улыбнувшись, — но подумайте, что бы вы хотели поделать в свободное время. Что вам нравится, что позволяет расслабиться? Это хорошо скажется на вашем душевном благополучии.

Локи, не удержавшись, закатил глаза.

— О, ну а как же. Потому что вас всех так беспокоит мое душевное благополучие, да?

— Я этого не говорила, — возразила доктор Фишер. — И я хочу, чтобы вы осознали, что выдумываете слова за меня. Но любимое дело полезно всем, вне зависимости от того, чем человек занимается. Это научный факт.

Локи позволил губам изогнуться в слегка снисходительной усмешке.

— Само собой разумеется. Но вы слишком глубоко анализируете мое праздное замечание. Я себя прекрасно чувствую, — он спокойно встретил ее скептический взгляд.

— Люк, — мягко сказала доктор Фишер. — Я не хочу давить на вас...

— Тогда не давите, — плавно перебил ее Локи.

Доктор Фишер чуть нахмурилась, и ее приятное выражение лица немного омрачилось.

— Могу я задать вам вопрос? По-вашему, нуждаться в помощи — это слабость? — спросила она.

Локи скривил губы.

— А чем иным это может быть? Неспособность совладать с собственными мыслями — это самое точное определение слабости.

— Я категорически не согласна, — доктор Фишер наклонилась вперед, складывая руки на коленях. — Я думаю, что попросить о помощи, когда она необходима, — это наоборот один из самых мужественных поступков, на который способен человек.

Локи приподнял брови.

— То есть, напротив, я слаб, потому что не прошу о помощи, в то время как вы убеждены, что она мне нужна.

Она нахмурилась.

— Вы искажаете мои слова и, думаю, отдаете себе в этом отчет. Я просто поделилась своей точкой зрения, — она мгновение помолчала, а затем вздохнула. — В терапии помочь может все, что угодно, Люк. И это не обязательно что-то сложное, иногда достаточно... просто обсудить проблему с кем-то, кто не участвует в ней напрямую. И мне бы правда хотелось, чтобы вы пересмотрели свои взгляды о том, нормально ли принимать чужую помощь. Необязательно делать все самому.

У Локи сам собой вырвался смешок, короткий и сдавленный.

— Правда? — переспросил он, чувствуя, как становятся шире глаза, и зная, что ему стоило бы промолчать или же… — И с кем же мне тогда разделить мою ношу? На кого мне положиться, кроме себя самого? Вряд ли кто-то пожелает выручить меня в какой-нибудь неприглядной ситуации — это если бы я вообще этого захотел, — доктор Фишер так на него взглянула, что Локи сжал кулаки. — А я не хочу. Вы это понимаете?

— Ну конечно, — мягко проговорила доктор Фишер. — Я понимаю, что такое одиночество, и желание не показать другим свою уязвимость мне тоже понятно. Но позвольте спросить, почему вы так уверены, что никто не захочет вас выручить?

«С чего бы», — подумал Локи, но прикусил язык. Он чувствовал, что его разве что не трясет, и заставил себя успокоиться.

— Какая им от этого выгода? — спросил он вместо этого. — Человеческий род… люди — корыстные существа.

«Бартон, Наташа и Старк спасли тебя, — пробормотал голосок в глубине его сознания. — Разве это было им выгодно?» Он отогнал эту мысль.

— Ну ладно, — медленно проговорила доктор Фишер. — В вашем… в вашем досье, Люк, говорится, что вы оказались в плену, потому что преследовали Нормана Озборна, считая, что агенту Романофф угрожает опасность. Вы можете мне объяснить, зачем вы это сделали?

Локи моргнул, удивленный очевидной сменой темы, прежде чем осознал, к чему задавался этот вопрос.

— Она была мне полезна, — категорично заявил он. Что-то внутри него виновато забормотало, что он солгал.

— И только? — настаивала доктор Фишер. Локи поджал губы. — Себя вы считаете хотя бы отчасти самоотверженным человеком, Люк?

— Нет, — ответил Локи и подавил желание снова рассмеяться, зная, что в этом промелькнет что-нибудь истерическое. — Я точно знаю, что я не такой.

— Но вместо инстинкта самосохранения у вас в первую очередь включился другой: сделать все, что, по вашему мнению, могло бы помочь агенту Романофф. Так?

Локи словно бы загнали в ловушку, зажали в угол.

— Это была ответная услуга, не более того.

Фишер пристально смотрела на него.

— А разве другие люди не могут захотеть оказать вам такую же услугу в ответ на ваше одолжение? — воспоминания стеснили Локи грудь, когда он подумал о Розлин, которая не спала ночей, пока он не нашелся, о Бартоне, который его недолюбливал, но, похоже, благополучие Локи для него все равно не было пустым звуком, о Роджерсе, который подверг себя опасности, лишь бы уберечь Локи от нападения твари из чужого измерения. — Чего вы боитесь? Что такого произойдет, если вы обратитесь к кому-нибудь? — спросила доктор Фишер. Локи сердито закрылся, и она поспешно добавила: — Не нужно мне отвечать или вообще говорить вслух. Я просто хочу, чтобы вы об этом задумались.

Локи сцепил руки на коленях, но на месте не усидел. Не глядя на доктора Фишер, он вскочил, начал бродить туда-сюда, и вдруг слова сами сорвались с его губ.

— Вы не понимаете. У меня ведь нет… друзей. Только не у меня. Нет… они не знают, какой я, а я не могу им доверять, — ему так хотелось накричать на нее за то, что она развязала ему язык. И на себя — за то, что вообще поддался.

— Что вы хотите сказать, — медленно проговорила доктор Фишер, — когда утверждаете, что другие не знают, какой вы?

— Думаю, это и так яснее ясного, — проворчал Локи. Его голос звучал агрессивно, и Локи попытался вернуть контроль над ним, вернуть контроль над собой.

— А можете все равно мне пояснить?

Локи стиснул кулаки, ощущая внезапное желание на нее наброситься, дать ей сдачи магией или голыми руками, все равно как. Когда-то, Локи это помнил, он умел держать свои эмоции под контролем, но все, что он делает в последнее время, — это его теряет. Наверное, это продолжается с тех самых пор, как он очутился в этом захудалом мире. Возможно, с того момента, как он побывал в Ётунхейме...

«Я чудовище. Ненормальный даже по меркам ледяных великанов, которые не захотели меня принять. Два мира сделали меня изгоем, и дважды я должен был умереть, и все же я здесь. Во мне ненормально абсолютно все, и рано или поздно вы все это увидите». Он сжал губы, делая неглубокие вдохи через нос и храня молчание.

— Люк? — позвала доктор Фишер нежно и заботливо. За что Локи и возненавидел ее лютой ненавистью.

— Я их не заслуживаю, — наконец, решительно заявил он. Пусть он и наговорит ей лишнего, какая разница? Доктор Фишер почти ощутимо сдвинула брови в беспокойстве.

— Кого не заслуживаете? — спросила она. Локи усмехнулся.

— Этих… людей, которых вы так опрометчиво предлагаете мне в… друзья. Это вы хотели узнать, не так ли? Почему я, как вы выразились, «не обращусь к кому-нибудь» за помощью? У меня есть своя гордость, и я не приму то, чего не заслужил, — он повернулся к ней, осторожно подправив выражение лица и приподняв брови. — Этот ответ вас удовлетворит?

Долгое мгновение доктор Фишер просто смотрела на него.

— Выходит, для вас, — произнесла она, — дружбу… и поддержку нужно заслуживать?

— А разве что-то не нужно? — Локи не потрудился скрыть горечь в своем голосе.

— Не знаю, — сказала она. — Я никогда не думала об этом с этой стороны. Но я хочу сосредоточиться на первом вашем утверждении. Вы сказали, что не заслуживаете друзей. Почему вы так решили?

Она подобралась слишком близко к тому, о чем он не хотел говорить — и в то же время хотел сказать, и что-то в нем надеялось, что она не согласится с его позицией (хотя что это изменит, что будет значить ее мнение, основанное на неведении), а что-то уповало, что женщина просто примет его суждение и отстанет.

— Я уже сказал.

— Вы сказали, что не «заслуживаете» их. Что, по вашему мнению, надо было сделать, чтобы их заслужить?

«Не ведаю. Вот Тор на моем месте знал бы ответ». Ему снова вспомнилась Джейн, и ему захотелось горько рассмеяться. «Возможно, изменить мою суть».

— Если бы я знал, то, наверное, уже сделал бы это.

— Насколько мне известно, «заслуживать» и «зарабатывать» — это не совсем одно и то же, — медленно произнесла доктор Фишер. — Первое понятие предполагает некое состояние, в то время как второе — какое-то действие. Если кто-то чего-то не заслуживает, может ли он все равно этого добиться?

Ему снова нестерпимо захотелось рассмеяться, и на этот раз Локи издал смешок, ненавидя себя за то, как отвратительно отрывисто он прозвучал.

— Вот в чем вопрос.

Взглянуть на доктора Фишер он был не в состоянии.

— Люк, — начала она, а затем замерла на мгновение, прежде чем продолжить. — Как думаете, а вы могли бы «заработать» тех самых друзей, которых, по вашим словам, «не заслуживаете»?

Локи закрыл глаза и почувствовал, как дрогнули уголки его губ. Он вспомнил о Наташе и о том, с какой легкостью та назвала его другом, о том, какое чувство его тогда посетило. Подумал об Асгарде и о том, как он долгие годы пытался стать тем, кем не являлся, и так поздно узнал, насколько это было бессмысленно.

— Нет, — признал он почти с облегчением.

— Люк, — сказала доктор Фишер и на мгновение замолчала. — Знаю, говорить, что я с вами не согласна, просто бесполезно. Я хочу, чтобы вы подумали о ком-то, кого уважаете и чье мнение для вас важно. Не нужно ничего о них рассказывать, просто… представьте себе этих людей.

Перед мысленным взором Локи неожиданно всплыло лицо Тора. Локи было попытался оттолкнуть этот образ, но затем принял его, потому что это причиняло боль и казалось, что так и надо.

— И?

— И представьте, что они говорят вам, что это они не заслуживают вас и вашей дружбы.

Локи попытался. Попробовал представить, как Тор говорит это: «Локи, я не заслуживаю тебя». Всего-навсего от самой попытки ему стало как-то не по себе, и Локи так и не смог заставить себя сделать это. Он покачал головой.

— Не могу. Он бы никогда не...

«Брат, что бы плохого я тебе ни сделал, что бы ни заставило тебя пойти на это, прими мои извинения».

Локи вздрогнул и прерывисто задышал. А доктор Фишер не собиралась уступать.

— Что вы почувствовали, представив это?

Локи сжал губы, отказываясь отвечать. Он привстал на цыпочки, чувствуя, что еще немного, и он просто сбежит.

— Он бы так не сказал. Никогда не сказал бы на полном серьезе.

— Все мы иногда сомневаемся в себе, — он услышал, как доктор Фишер поднялась. — А теперь, вы сами-то можете себе представить, как соглашаетесь с этими людьми, что это они вас не заслуживают?

У Локи засосало под ложечкой.

— Это было бы ложью.

— Если уж вы не можете сказать это кому-то, кто вам дорог, Люк, — заметила доктор Фишер, — то почему считаете нормальным говорить такое самому себе?

Локи почувствовал, как рушится его защита, и что-то накатывает, почти удушая.

— Это другое, — сдержанно попытался возразить он. — Я не такой, как они.

— А если бы были таким же? — спросила доктор Фишер, все с той же мерзкой заботливостью в голосе. — Что, если я вам скажу, что вы точно такой же и ничем не хуже остальных?

Локи резко рассмеялся.

— Вы ошибаетесь. Вы ведь ничего обо мне не знаете.

— Может, и не знаю, — сказала она, — зато кое-что знаю о людях. И если бы вы действительно были настолько скверным, как говорите, то я не думаю, что вам было бы настолько трудно быть хорошего мнения о себе или что вы стали бы принимать близко к сердцу, если бы кто-то небезразличный вам стал очернять себя.

Локи повернулся, уже готовый огрызнуться на нее, готовый на… что-то, но это желание исчезло, стоило ему посмотреть на нее, стоящую посреди комнаты, такую невысокую, неизменно спокойную и невозмутимую, какой бы яд он на нее ни изливал.

— Я прошу вас в ближайшие несколько дней поработать над этим. Стоит вам подумать о себе что-то плохое, представьте, что говорите это кому-то еще: другу или, может, себе маленькому. И если вам покажется, что это звучит неправильно, напомните себе, что неправильно говорить это не только им, но и самому себе.

Брат, что бы плохого я тебе ни сделал…

— Вы не знаете, что я совершил, — глухо сказал он.

— Пожалуй, нет, — признала она. — Зато я немного в курсе, что вы делаете сейчас. А вдруг это важнее?

Интерлюдия (XXV)

Неделю внимательным образом понаблюдав за своими преследователями, Локи все-таки решил, что пора бы точно выяснить, кому те служат.

Это была пара смертных, мужчина и женщина. Похоже, они склонны были верить в свою полную незаметность, в то время как это Локи на самом деле следил за ними, наблюдающими, как его иллюзия выпивает в баре. Одеты они были в ничем не примечательную одежду и разговаривали тихо, однако их отличие от других обитателей этого района сразу же бросалось в глаза. В обличии женщины, которую он пять минут назад повстречал на улице, Локи потягивал свой напиток в ожидании того, что они станут делать.

Оказалось, что ничего, и Локи это быстро наскучило. Он встал, сбросив маскировку, и пошел поближе, засунув руки в карманы пальто.

— Доброго вечера, — негромко произнес он, появляясь из-за спины крайнего левого смертного, и женщина обернулась, хотя ее партнер по-прежнему наблюдал за прилавком. Локи оставил свою проекцию.

— Все кончено, — начал было он, и женщина сделала характерное движение, в котором Локи с легкостью узнал попытку достать оружие.

— Да ладно, — сказал Локи, придавая своему голосу нотку убеждения, — «В этом же нет необходимости, правда?» Он уселся. — Если у вас есть ко мне вопросы, вы можете просто задать их мне, — он понизил голос, говоря спокойно и весомо. Тот тон, с которым всякий согласится.

Они чуть не наперегонки пожелали ответить.

— Это не вопросы, сэр, а исключительно разведка, — сказала женщина, в то время как ее спутник поспешил добавить:

— Вы определены как заинтересованная сторона, сэр.

Локи слегка нахмурился.

— Кем определен?

На этот вопрос они, казалось, не горели желанием ответить. Переглянулись. Локи все ждал. Чем легче внушение, тем больше шанс, что они не заметят ничего подозрительного. Наконец, мужчина сказал, как бы через силу:

— Извините, сэр, но я бы предпочел не отвечать на этот вопрос.

— Это человек или организация?

— Организация, — откликнулся мужчина и замолчал в ужасе сам от себя. Их было не так-то легко склонить к ответу; вероятно, они были тренированные. Женщина тоже выглядела встревоженной и, казалось, изо всех сил пыталась принять какое-то решение. Скорее всего, хотела вызвать подкрепление, но ей было трудно это сделать, несмотря на профессиональный рефлекс, подсказывающий, как ей стоило бы поступить.

Значит, организация. Это едва ли сказало ему о том, чего они от него хотят; впрочем, он почти не сомневался, что чем бы это ни было, оно его не заинтересует.

— Благодарю, — сказал он, вставая, — за ценную информацию.

— Сэр, — сказала женщина, — пожалуйста, подождите...

— Конечно, — легко согласился Локи. — Я подожду здесь. Почему бы вам не взять еще по напитку, и тогда мы сможем поговорить?

Когда оба беспечно обернулись к нему спинами, Локи вышел из бара и направился обратно в ту квартиру, где поселился.

На улицах было тихо.

Но теперь… теперь он дал им понять, что в курсе их слежки.

И на миг — на один краткий миг — Локи показалось, что он снова стал прежним, стал самим собой.