Формула отомэ профессора Снейпа (гет)

Мягкая приморская зима пролетела для Снейпа практически незамеченной. Он привык к снежным вьюгам, холодным вечерам, к тому, что в любое время суток по коридорам носились ледяные сквозняки, а после умывания руки покрывались красными цыпками. Здесь же холод держался недолго, да и зимой это можно было назвать лишь с натяжкой. Зато весна наступила стремительно и как-то бурно, сразу свалившись на голову цветочным водопадом.

И недели не прошло после того, как профессор с Окариной заставили цвести дерево, когда проснувшись утром, Снейп ощутил пьянящий аромат, густо плывущий в воздухе. Выйдя на террасу, он пораженно выдохнул — только рассвело, воздух был свеж и чист, небо розовело на востоке, а все склоны бухты были укутаны в свадебные наряды цветущих персиков, вишен, магнолий. Деревья начали цвести все разом, белоснежные невинные оттенки соседствовали с нежно-розовыми и более темными, почти красными, образуя головокружительные сочетания. А запах был настолько сногсшибательным, что профессор не сдержался, раскрылся природе и всеми порами принимал это ароматное великолепие. Густо обсыпанные цветами ветви поднимались чуть не к его балкону, и, немного подумав, он натянул рубашку и брюки вместо халата, как был босой сиганул за перила, и как обезьяна поскакал по веткам. Подобный трюк был невозможен для него в прошлой жизни, но здесь тело буквально пело, довольное внезапной тренировкой. Он старался выкраивать время по вечерам для занятий с мечом, но это удавалось не всегда при его рабочей загруженности. И приятно было размяться, вспоминая наработанные навыки.

Минут двадцать он прыгал по деревьям, вспоминая книги про Тарзана, после наломал охапку цветущих ветвей, чтобы получился букет, и, напрягая все чувства, пробрался на балкон Окарины.

Как то так получилось, что он знал расположение ее комнат, за три двери от него, но никогда у нее не был. И теперь с любопытством осматривал уютную гостиную, в которую проник через балконную дверь, но куда его, по сути, никто не приглашал. Ощущая себя слегка неловко за вторжение, он тихо скользнул по деревянным плиткам паркета, не в силах сдержать любопытства. Комната Окарины выглядела более обжитой, домашней, чем его собственные покои. Здесь был уголок с плитой, на которой можно было сварить кофе, полочки с чашками, пара уютных кресел и несколько полок с книгами. Комната была оформлена в приятные золотистые и бежевые тона, стены покрывали кремовые шелковистые обои с тиснением. Если у ректора в гостиной стоял стол для работы, то леди Кассия у себя устроила укромный уголок для отдыха, и явно работала где угодно, но не дома. Дверь спальни также была слегка приоткрыта, но туда профессор решил не лезть, как бы ему ни хотелось посмотреть, как там все устроено. Он, конечно, вломился без приглашения, но таращиться втихую на спящую девушку без ее ведома — это попахивает извращением. На такое он пойти не мог, поэтому нашел большую банку, поставил туда букет и собирался тихо уйти так же, как пришел, — через балкон.

Когда он уже просачивался в дверь из гостиной на террасу, сзади его догнал ехидный смешок:

— Я-то думала, что в комнате шумит мышонок. А тут, похоже, зверушка покрупнее. Полновесный бродячий котище.

Застигнутый на месте, он замер и осторожно оглянулся, не зная, как леди Кассия будет реагировать. Она стояла в дверях спальни, затянутая в халат, и, прищурившись, смотрела на него. В одной руке у нее был меч, но Окарина отставила его в сторону, прислонив к стене, и подошла к столу.

— Вы ещё и вандал. Не жалко природу, мать нашу? — Поинтересовалась она, оглядывая со всех сторон цветочную композицию.

Профессор пожал плечами:

— От пары сорванных веток в саду не убудет, а мне показалось, вас это может немного порадовать.

— Порадовать?

Окарина выглядела слегка изумлённой, видимо, она не ожидала подобного поворота, и ей давно не дарили цветов просто так, но все-же, чуть поколебавшись, наклонилась над цветами, зарывая в них лицо и шумно вдыхая нежный свежий аромат. Снейп тихонько перевел дух. Раз банка не летит ему в голову, значит, и потом его чересчур сурово наказывать не станут.

— Что вы там застыли? — Отрываясь от букета, поинтересовалась Окарина. — Да ещё босой. Сядьте в кресло. Кофе будете?

Он осторожно кивнул, развернулся и послушно уселся в кресле, открыто наблюдая, как Окарина хозяйствует на своей крохотной кухоньке. Чашки, турка, мельничка, тарелки — все это порхало в ловких умелых руках. Вспыхнул огонь, дважды поднималась и опускалась пена, и уже через пять минут на столике перед ним стояла чашечка свежесваренного бодрящего зелья, которое Окарина для красоты украсила парой вишнёвых цветков с букета.

Первые несколько глотков кофе были сделаны в молчании, будто они заряжались для дальнейшего разговора, но эта тишина не тяготила, оставаясь очень уютной. После, поставив опустевшую чашечку на блюдце, профессор покаянно поднял руки:

— Я искренне прошу прощение за вторжение, не знаю, что на меня нашло. Раньше подобные легкомысленные каверзы не были мне свойственны.

— Ну что вы, — спокойно, и даже миролюбиво ответила Окарина. — Это даже справедливо. Я практически постоянно врывалась к вам в кабинет и даже в спальню, а вы были настолько деликатны, что посетили только гостиную.

— Меня беспокоило, что вы можете обидеться, испугаться или посчитать, что ваше личное пространство было нарушено. Меньше всего мне хотелось доставлять вам дискомфорт.

Окарина отставила чашку, наклонилась и вытянула из банки цветущую веточку, поднося ее к лицу.

— Вы правы, но имеется несколько обстоятельств, которые нужно учитывать. Первое — я не беспомощная девица, которую может испугать непрошенный гость. Вы только ступили в комнату, а я уже знала, что здесь кто-то есть. И встречала вас не с криком, а с обнаженной сталью.

Профессор кинул взгляд на сияющее лезвие, которое жизнерадостно поблескивало в лучах утреннего солнышка, кивнул, соглашаясь с весомым аргументом.

— Второе, — спокойно продолжала Окарина, — это то, что мы с вами не только коллеги, а много более того, учитывая все обстоятельства. И соучастники, и боевые товарищи, и партнёры, и друзья, и… более близкие люди. Поэтому ваш визит может немного удивить, но не станет причиной конфликта или дискомфорта. И третье, если бы ко мне вломился с букетом прежний ректор Лайонхарт, я бы вырубила его и немедленно звонила леди Фрезии, уверенная, что лорд ректор спятил. Но сегодня ко мне с цветами пришел Северус Снейп, что стало неожиданным, но приятным сюрпризом. Не скажу, что полностью одобряю такой поступок, это было неосмотрительно и опасно, но и совру, если буду утверждать, что этот утренний визит был мне неприятен или не был мне в радость.

Как же приятно было говорить с прямолинейным человеком, который честно выражал свои мысли, а не ходил вокруг да около. Ошеломленный подобной искренностью, Снейп пытался вспомнить, вел ли когда-то прежде похожие откровенные разговоры с женщинами, но уже понимал, что и это было для него впервые. Раньше его постоянно пытались обмануть, говорили с ним из страха, из чувства долга, ему старались польстить, отомстить, он чаще вызывал у людей неприятие и гнев, и ощущение, что ему рады, было по-весеннему освежающим.

Довольный, он стремительно поднялся, взял в охапку Окарину, крепко ее поцеловал и усадил обратно, намереваясь снова уйти через балкон. Впереди их ждал рабочий день, и он знал, как она не любит опаздывать. А ему пока и этого хватит.

— Куда? Иди через дверь, хватит скакать по балконам, заметят.

Согласно кивнув, он ушел, замечая напоследок, как леди Кассия прикладывает ладони к предательски алеющим щекам.

///

Очень скоро подошло время провожать на курсы Маккену. Снабженный необходимыми документами, бедный парень выслушивал последние указания от леди Фрезии, которая давала ему рекомендации и говорила посетить того или другого ученого мужа, очередное светило, который мог бы стать для Ангуса научным руководителем и курировать написание его кандидатской диссертации.

Леди Альмерия дулась, обиженная, что Маккена уезжает, но даже в обиде умудрялась оставаться ослепительной, небольшие недовольные морщинки не портили этого картинно прекрасного лица.

Снейп слегка завидовал молодому зельевару, у того ещё вся жизнь впереди, сколько ему интересного предстоит открыть и узнать. Но в то же время, томительная тоска по любимому делу уже не угнетала так сильно, административная работа и приключения, постоянно заполняющие будни, не позволяя в полной мере скучать по прежней профессии. И все же он решил помочь ассистенту, поэтому, посоветовавшись с леди Оливией, он опустошил некоторые резервные фонды и попросил Маккену втайне от начальства купить-таки в столице треклятый лирный корень и после курсов, через две недели, привезти его в академию вместе с товарным чеком. Так он сможет умилостивить капризную руководительницу, смягчив ее гнев, и эта покупка поможет в продвижении эксперимента. Вернувшись, Маккена станет для леди Алленфлау не предателем, а добытчиком. А уж в том, что ингредиент будет качественным и Ангус будет хранить его пуще глаз своих — в этом Снейп не сомневался.

— Ваша слабость к Целительскому факультету ещё выйдет вам боком, — предупредила Окарина, наливая ему во время обеда травяного чаю. — Дай слабину, они и палец откусят, и руку, и ещё пожалуются, почему так невкусно и мало.

— Но я должен отблагодарить леди Фрезию за помощь, и вообще, мы давно обещали купить, и все тянули.

— Теперь что-то дорогое будут просить аналитики и боевики, шум поднимется, вроде как несправедливо — одним оплачивают прихоти, других задвигают.

— На боевиков я пока обижен, они ректора бесполезной работой нагружают, перебьются. А насчёт запроса аналитиков — можно и подумать, смотря чего они захотят, но уже со следующего учебного года, надо будет заранее запланировать финансирование.

— Балуете вы нас, — Окарина уселась на стул, слегка усмехаясь. — Похоже, академии очень повезло, что вы здесь очутились.

— Я просто делаю свою работу, — пожал плечами Снейп, не желая показывать, как ему льстит ее благодарность. Лучше пусть она думает, что он суров и следует чувству долга, чем красуется и нарывается на похвалу. Хотя от награды профессор бы не отказался — ему хватит и мелочи, маленького поцелуя.

Но увы, полная занятость не позволяла даже головы поднять, не то что думать о романтике. Очень скоро ему со студентами надлежало отправляться в горы на практику, и теперь они с леди Кассией отчаянно спешили доделать все срочные дела, пытаясь заранее предусмотреть все непредвиденные обстоятельства, что могли возникнуть в его отсутствие.

Когда первоочередные вопросы удалось разгрести, они перешли к другому, не менее важному делу — попытались разобраться, на кого же студентам всё-таки придется охотиться.

— Проблем быть не должно, здесь мы справимся, а вот вы постарайтесь не пострадать.

— Вот я и хочу образно "подложить соломки", чтобы не бегать в неизвестность неосведомленным. Выкладывайте, что у вас есть?

Леди Окарина достала методички по практике, разложила их по столу, и профессор тут же придвинулся ближе, заглядывая ей через плечо.

— Вы поедете все вместе, телепортом из Ранмара в Тантр, оттуда ещё час езды до места стоянки, экипаж уже заказан. До вечера будете устанавливать лагерь, а со следующего утра отправитесь на поиски. У третьего курса из обязательных монстров схилла, у четвертого — скальный моргот. За схиллой пойдете в темноте, она свет не любит, прячется. Но для вас это не проблема.

Снейп кивнул, вспоминая свои "слепые" тренировки.

— Моргот силен, у него мощная шкура, на спине и загривке целая броня. Атакует, как носорог. Он плохо видит, зато у него хороший нюх. Окружите его, отвлекайте шумом и попытайтесь перерезать связки на ногах. А после добить, желательно целиться в нервный узел под нижней челюстью.

— Думаю, мне после стычки с бивой моргот уже не так страшен.

— Вы были молодцом, только благодаря вашей смелости все выжили, хотя вас самого чуть не нашинковало на ленточки тем заклинанием. Как у вас получилось вообще?

— Я использовал меч вместо палочки, как концентратор, это позволило собрать силу для удара.

— Так же не работает, в палочках должен быть магический сердечник, разве нет?

— Я сам не до конца понял, но, рад, что все получилось.

— Пожалуйста, постарайтесь больше так не рисковать. Вас действительно могло разметать по скалам, и мне бы не доставило удовольствия лазить и собирать по камням ваши руки и ноги.

— Неужели вы за меня беспокоились?

— У меня тогда не было особо много времени о ком-то беспокоиться, сама еле уворачивалась от обстрела. Но, если бы вас убило, я была бы очень разочарована.

Они изучили бумаги и детально обсудили каждый день будущей практики. Профессор десять раз клятвенно пообещал, что не будет рисковать жизнью и лезть на рожон, но ему, похоже, не особо поверили.

Окарина снова помогла ему собрать багаж, выбрасывая лишнее, и снабдила своим личным поясом — в кармашках на поясе хранились десятки необходимых для выживания мелочей — нож, огниво, кривая игла и нитки, шило, бинты и антисептик и многое другое.

— Что делать, если леди Айден или кто другой начнет задавать вопросы? Я же тоже вроде как боевик, должен знать все нюансы, вроде как и ездил не раз в подобные экспедиции.

— Сейлард Лайонхарт учился не здесь, а в университете столицы своего родного округа. Врите, что у вас была другая программа, и вас все пять лет отправляли гонять слизней, опасаясь, что студенты пострадают.

— И что, сомнений не будет?

— Могут возникнуть, конечно, но нашим сотрудникам наверняка польстит, что их методы обучения лучше, а там и вопросов станет поменьше. Я больше беспокоюсь, если начнут интересоваться вашими практиками культивации, будут задавать вопросы про королевство Кои.

— Я за это время часть библиотеки ректора пролистал, надеюсь, смогу ответить так, чтобы подозрений не возникло. Но я понял, меньше личных разговоров, буду почаще сбегать в дозоры.

Снейпу не хотелось признавать это, но впервые ехать куда-то без Окарины в этом мире ему было непривычно. В прошлом отчаянный одиночка и интроверт, здесь он быстро привык к тому, что может на кого-то рассчитывать, и, оказавшись снова в ситуации "против всех", как разведчик в тылу врага, невольно ощутил тягостное, горькое чувство. Он чувствовал растерянность, был рассержен, а также смаковал довольно непривычную для себя эмоцию — огорчение от разлуки с близким человеком. Ему были знакомы тоска и разочарование, но вот так скучать по кому-то, зная, что его ждут, — подобное переживание с ним случалось редко.

Утром в день отбытия пришлось подниматься затемно, наблюдать, как грузят багаж, оружие и снаряжение, отдавать последние распоряжения. Отъезд сразу пятидесяти студентов и пяти сопровождающих неизбежно оборачивался суматохой, какими бы подготовленными ни были участники. И особенно если в дорогу отправлялись импульсивные боевики.

Профессору хотелось напоследок хотя бы пожать Окарине руку, но за ним везде следовала леди Айден, которая следила за ректором, как ястреб, и ему приходилось отыгрывать свою фобию.

Среди отбывающих на практику были и знакомые лица — принц Корнелиус и стоящий возле него, уже полностью здоровый, Редигер Бертон. Заметив лорда ректора, красноволосый юноша дружелюбно приветственно поклонился, а вот принц не смог скрыть лёгкой гримасы недовольства. Его выдавали поджатые губы, а ещё больше — красные раздраженные кавычки на лбу, которые Снейпу были прекрасно видны.

Когда все начали рассаживаться по местам, он смог стряхнуть с хвоста наблюдателя и успел напоследок подойти к леди Кассии, склоняясь над ее бумагами, будто что-то уточняя:

— Окарина, до свидания, я буду скучать.

— Вы уверены, что стоит говорить об этом сейчас? — Зашипела она, начиная шуршать списками и старательно прикрывая от него свое раскрасневшееся лицо. Оказалось, что леди Окарина легко смущается, очень уязвима к подтруниваниям, и, заметив эту ее особенность, Снейп теперь с удовольствием дразнил помощницу, наблюдая за ее мило алеющими ушками.

— А когда? Я отправляюсь в опасную экспедицию, а моя дама сердца даже не повязала мне на эфес ленту, не подарила самодельный шнурок на счастье и даже платка не дала. Я помню, мы об этом говорили.

— Ты перетрудился и теперь бредишь, — качнула головой Окарина. — Это практика боевиков, а не военные действия. Не думала, что для тебя это так важно. Но, если это немного успокоит, держи, — с этими словами она ловким, еле заметным движением вытряхнула из-за рукава лёгкий белый платочек и передала его профессору, делая вид, что даёт ему папку с документом на подпись.

Получив в ладонь желанный кусочек ткани, Снейп изобразил ручкой на верхней страничке корявое сердечко со стрелочкой и поспешил занять место в карете, напоследок расслышав позади гневное: "И как мне теперь отдавать этот список мэтру Карлу?!".

Не имея сил сдержаться, он весело хмыкнул, но тут же снова нарвался на раздраженный, подозрительный взгляд прекрасной боевички. Не желая вести бесед, он достал из саквояжа книгу и погрузился в чтение. У него была надежда, что подобное поведение отобьёт у спутников желание отвлекать его или задавать вопросы.

Однако долго читать ему не удалось — группа из семи экипажей растянулась по дороге, слышен был шум, смех, веселые крики. Преподаватели сидели в одном экипаже, а в остальных гудели молодые, разгоряченную юнцы, предвкушающие подвиги и записное веселье.

Профессор выглянул в окно на уже знакомые пейзажи — совсем недавно они ехали здесь с леди Кассией и он любовался золотом лесов на холмах. Теперь же природа пела и расцветала во власти весны, на ветвях истошно щебетали и пересвистывались шальные птицы, гудели над соцветиями насекомые, и шум стоял невообразимый, мешая осмыслить и усвоить прочитанное.

Чтобы занять себя, Снейп начал аккуратно изучать лица тех, с кем находился в карете. Леди Айден, к ее недовольству, сидела далеко от начальника, в самом отдаленном углу. Ректор твердо заявил, что рядом с женщиной сидеть не сможет.

По соседству со Снейпом устроился старший преподаватель Хемуль Лойсе. Уже пожилой мужчина с ухоженными усами занимал много места своей мощной фигурой, по сравнению с ним даже тренированный, мускулистый ректор казался тонким, изящным эльфом. Хемуль, устроившись на мягком сидении, попросил у всех прощения и тут же заснул, добавляя в общую какофонию раскаты своего громкого, глуховатого храпа, похожего на гул прибоя во время шторма.

На противоположной скамье устроились декан Боевиков, а с ней два младших преподавателя, Аеги Гуль и Густав Тайн. Эти были постройнее, и похожи, как братья — с белокурыми, как руно ягненка, лёгкими, мягкими кудряшками, только у одного глаза были серые, а у другого — зелёные.

Оба молодых человека смотрели на ректора так, будто он сейчас достанет из кармана кролика или совершит какой-нибудь иной умопомрачительный фокус. Поэтому, не желая выдерживать этот испытующий взгляд, профессор поплотнее завернулся в плащ и притворился спящим. Впрочем, притворяться пришлось совсем недолго — усталость и постоянное напряжение последних дней сыграли свою роль, и уставший Снейп задремал, добавляя к храпу коллеги мелодичное посвистывание.

Когда они подъезжали к мосту, леди Айден подалась вперёд, чтобы прикоснуться к его плечу и разбудить, и Снейп, ощущая чужое присутствие, но ещё до конца не осознавая, где находится, пробормотал:

— Да, Окарина, сейчас, ещё минуту, и продолжим работу.

Но, говоря это, он вдохнул незнакомый ему цитрусовый дух, вспомнил, где находится, и тут же отпрянул, разрывая тактильный контакт.

Декан боевиков сердито смотрела на ректора, недовольная подобной реакцией:

— Мы уже подъезжаем, скоро досмотр стражи.

— Да, спасибо, — кивнул он. — Нам подготовили бумаги на въезд.

— Конечно, леди Кассия? — Фыркнула леди Баттлфорт.

— Вообще-то леди Рейна, у леди Окарины не было времени на подобные мелочи, — мягко, но непреклонно отрезал Снейп, строго глядя на зарвавшуюся боевичку. Он понимал, что и сам не прав — упоминать спросонья знакомое имя — как размахивать красной тряпкой перед неприятелем. Но и терпеть непонятные претензии от постороннего, по сути, человека ему не хотелось. Поэтому он постарался сразу установить рамки, внутренне ощетинился, как бы указывая леди Айден не лезть не в свои дела.

Они не смогли продолжить словесную баталию, так как снаружи послышались голоса стражников у городских ворот и преподаватели высыпали из кареты, чтобы пересчитать по головам студентов, предъявить путевые листы и командировочные направления.

Въезд в город прошел без осложнений, в Ранмаре студенты попритихли и на станции телепортации вели себя почти прилично. Отправляться в Тантр также предстояло группами, и ректор, силой своего авторитета, в первой же группе отослал декана, утверждая, что пойдет последним. С ним оставался и Хемуль Лойсе, который, проснувшись, развил бурную деятельность, что позволило сократить отправление до десяти минут между группами. Очевидно, это была не первая его поездка, и даже не десятая.

Когда первые две группы были отправлены, и третья готовилась к выезду, у них образовался короткий пятиминутный перерыв, во время которого лорд Лойсе не размахивал руками, на манер регулировщика, раздавая указания, а просто прислонился к скамейке, зорко присматривая за редеющей толпой студентов.

— Лорд Хемуль, может, чаю? — Предложил Снейп, немного жалея деятельного коллегу. Раз уж он решил быть дружелюбным, почему бы не наладить контакты с новыми людьми.

— Не переживайте, лорд ректор, у меня все с собой, — преподаватель щёлкнул по стальной фляге, висящей на поясе, вызвав мелодичный звон. — Скоро отправим этих, и останется только наша группа.

— Прекрасно.

Хемуль слегка усмехнулся, добродушно поглядывая на ректора, но продолжать разговор не стал, лишь кивнул слегка и снова отошёл, раздавая команды по погрузке оставшимся ученикам.

Не прошло и получаса, как Снейп уже вставал с кресла в Тантре, ощущая лёгкую дрожь в мышцах после телепортации. Вслед за остальными он вышел в зал, сразу заметив на площади толпу студентов, сгрудившихся вокруг багажа. Он проследил за тем, чтобы никто не отстал и присоединился к группе.

Площадь перед зданием телепортации в Тантре находилась на возвышении, её окружал невысокий парапет, с обеих сторон вниз уходили городские улочки, а прямо перед глазами сразу открывался ошеломительный вид на горы. В отличие от Приграничных, более древних, приземистых и неуютных, Северные горы можно было сравнить с Альпами — высокие, четко темнеющие на фоне ярко-голубого неба, вершины укрыты шапками снега, а у подошвы гор зеленели невысокие леса и обширные луга, служащие пастбищами для овец и коров.

Молодые люди споро разобрали сумки и с весёлым гомоном спустились вниз, к ожидающим их каретам. Путешественникам предстояло проехать ещё около десяти миль, а дальше идти пешком к месту запланированного лагеря.

Оба младших преподавателя наперебой предлагали леди Айден понести ее багаж, но леди, горделиво хмыкнув, забросила рюкзак на спину, демонстрируя вовсю свою силу и независимость. Она очень старалась при этом попасть ректору на глаза, но тот, отвернувшись, следил за погрузкой, напрочь игнорируя женщину. Леди Айден пришлось устраиваться в карете, где ее тут же окружили коллеги и студенты, а ректор и вовсе дождался, пока все рассядутся, занимая оставшееся место в последнем экипаже.

Конечно, Лайонхарт намеренно держался в отдалении от декана, и был рад, что его руководящее положение позволяет ему отдавать приказы. Он удобно устроился на жёсткой скамье, совершенно не обращая внимания на пыль, поднятую от колес. Брусчатка дороги скоро сменилась на грунтовку, а после, когда они въехали в лесок, ехать пришлось по глинистым склонам, густо усыпанным листвой и пожелтевшей хвоей. Должно быть, после дождя проехать здесь проблематично, но, к счастью, последние десять дней погода держалась сухая и солнечная, и грунт успел просохнуть.

Поднимаясь все выше, они проезжали потрясающие по красоте пейзажи — склоны гор густо укрывала изумрудная поросль, кое-где виднелись деревенские домики с заросшими травой крышами, а воздух был искристо-сияющим, чистым и свежим, звенящим, как горный хрусталь. В сравнении с этими, горы Приграничья выглядели непричесанными и диковатыми, необщительными, как и населяющие их горцы. Здешние горы, поднимающиеся вверх на мили, пронзающие облака, казались более облагороженными, обладая своеобразным шармом и неумолимой смертоносностью. В Приграничье можно было упасть с горы и, обладая большой долей везения, выжить, здесь же неосторожного альпиниста ждала неминуемая гибель. Чтобы взобраться на одну из Северных гор, необходимо серьезно готовиться. Но и Приграничные горы не стоило недооценивать — они были коварными и могли таить в себе опасность для неподготовленного путника, что на своей шкуре успели ощутить Редигер, Алисия, да и сам Снейп.

Здесь опасность была очевидной, и он совершенно не собирался штурмовать гранитные склоны или взбираться на ледники, но подозревал, что сила сюжета не оставит его в покое. Отсутствие Алисии давало надежду на благоприятный исход поездки, но профессор уже достаточно прожил в этом мире, чтобы верить в то, что поездка обойдется без очередного "сюжетного события".

И неважно, что скоро при словах "интересное приключение" у него начнет дёргаться глаз.

Место для стоянки было подготовлено заранее — не очень высоко в горах, но и не очень низко. Оставив кареты, им ещё около часа пришлось подниматься вверх по петляющей среди изогнутых стволов широкой тропе, время от времени переступая через кривые, торчащие из земли корни и перескакивая по валунам через горные ручьи. Как объясняла Окарина, студенты академии бывали в этом месте не раз, с места стоянки за пару часов можно было подняться выше к скалам, где жили более опасные монстры, или же углубиться в лес для охоты за мелкой дичью. Кроме того, в шаговой доступности имелись родник с питьевой водой и ручей, а на полянке хватало места для палаток. Снейп знал, что на время практики у подножия гор в сторожке их ждали лесник и целитель, и в случае получения серьезного ранения или травмы студента могли быстро эвакуировать. А с мелочами вроде ушибленного пальца преподаватели справлялись сами — аптечка была обязательным пунктом в списке необходимых вещей, наряду с кружкой, миской, ложкой и ножом.

Достигнув назначенного места, лорд Хемуль тут же разбил подопечных на команды — часть студентов принялись расчищать места для палаток от шишек, острых ветвей и камней, другие направились в лес на поиски дров для костра, некоторые сортировали вещи и продукты, кто-то занялся палатками, — для всех нашлось занятие, и профессор посматривал за происходящим с интересом. Сам он в походы не ходил, туристом не был, и теперь открывал для себя бивачный быт.

— Лорд ректор, вы не против разделить палатку со мной? У нас не так много места, чтобы ставить вам отдельную? — Уточнил лорд Лойсе, делая пометки в плане.

— Нисколько, если вас не стеснит моё присутствие, — согласно кивнул Снейп. Он был даже рад поселиться с кем-то — меньше шансов, что к нему ночью попытаются пробраться с нечистыми намерениями. А тут в качестве защиты целый Хемуль, здоровый, как медведь.

Слаженными усилиями лагерь разбили уже за час, над костром пузырилась каша, а небо окрашивалось в алые предзакатные тона. После ужина преподаватели снова собрались, чтобы определиться с дальнейшими действиями. Бревенчатый стол, сбитый из срубленных тут же стволов, плакал золотистой смолой, пачкая бумаги, но это явно было лучшим вариантом, чем раскладывать карты и планы на коленях.

— Сегодня студентам лучше отдохнуть, все устали с дороги. А я схожу на разведку, — потирая подбородок, предложил Лойсе. — Поищу следы схиллы и моргота.

— Я могу пойти с вами, вдвоём поиски будут более эффективными, да и о безопасности забывать не стоит, — тут же вызвался ректор. — Уверен, коллеги Гуль и Тайн вместе со своим деканом проследят за порядком в наше отсутствие.

Леди Айден хотела было возражать, желая присоединиться к группе, но Хемуль кивнул, пресекая споры.

— Хорошо, я не знаю, кто здесь мог поселиться зимой, поддержка не помешает. Но и толпой ходить мы не будем, не стоит пугать будущую добычу раньше времени. Мы с ректором вернёмся часа через четыре.

Забросив рюкзак в палатку, профессор застегнул пояс, потуже перетянул ремни на перевязи, чтобы мечи не били его по бокам при ходьбе и не издавали лишнего шума, а также засунул в карман флягу с водой. У костра Редигер травил байки, сопровождая рассказы живой жестикуляцией, принц сидел рядом, смеясь вместе со всеми, и его волосы сияли, будто сплетенные из золотой паутины. Лорд Хемуль ожидал своего спутника у границы защитных чар.

— Круг нанесли давно, теперь только подновляем, зато спим в полной безопасности, — кивнул он на руны, вырезанные на стволах некоторых деревьев.

— Но я всё-же настаиваю на том, чтобы оставлять часовых на ночь. Не стоит проявлять беспечность.

— Разумеется, — Лойсе слегка усмехнулся, а Снейп, легко шагая по чуть влажноватой почве, отпустил своё чутьё, впитывая разом звуки, запахи, мельчайшие движения. Студенты остались позади, а Хемуль скользил между кустов так же бесшумно, не тревожа ветки и мягко огибая все преграды.

Примерно через час неспешного бега они выбрались на открытую местность, склоны гор освободились от леса, поднимаясь вверх и теряясь где-то в облаках. Обменявшись кивками, разведчики разошлись в разные стороны по едва заметным звериным тропам, внимательно осматривая выбоины скал — скальный моргот был коварным монстром, но не отличался чистоплотностью, поэтому следы его пребывания легко можно было обнаружить, а после, вернувшись со студентами, выследить и добить. Около часа профессор прочёсывал окрестности, мысленно отмечая для себя места лёжки мелких тварей — в одной из обнаруженных им пещер, к которой он близко не подходил, обитала целая стая довольно крупных, размером с собаку, летучих мышей, а в другом месте между камней обитал ящер, напоминающий варана. Конечно, это не было предметом практики, но даже такую добычу можно вписать в дневник.

Ночную тишину гор иногда нарушали крики животных и птиц, в траве стрекотали насекомые, проползали редкие ночные гады, и профессор решил возвращаться, слегка тревожась за своего коллегу. На месте их предполагаемой встречи Хемуль не наблюдался, и Снейп прошел по его следам, размышляя, что могло задержать боевика. Минут через десять Лойсе вынырнул из расщелины скал, будто соткался из теней, кивнул и приложил палец к губам, призывая к бдительности. Совершенно неслышно они спустились с горы, углубляясь обратно в лес.

— Я нашел моргота, — доложил Хемуль, когда они уже подходили к лагерю и не боялись больше никого спугнуть — Он как раз ужинал козлом. А значит, теперь будет спать как минимум до обеда. Успеем снарядить группу.

— Хорошо, лорд Лойсе, ложитесь отдыхать, а часа через четыре я разбужу Гуля или Тайна.

— Лучше Тайна. Гуль охотнее дежурит до полуночи, а Густав любит встречать рассветы.

Хемуль, прищурившись, любовался на огонь костра, а Снейп уселся на бревно, прислушиваясь к дружному храпу из палаток. Заметив, что Лойсе пока не собирается спать, профессор предложил:

— Завтра вы с леди Айден можете взять четвертый курс и сходить на моргота, а я пока займу третий пробежкой по лесу, поохотимся и заодно поищем следы схиллы. Если мне не изменяет память, у них по плану практики было указано ориентирование. Вот и запишут у себя в отчетах.

— Было, — боевик слегка склонил голову, после лукаво усмехнулся. — Вы стали так внимательны к деталям, ректор. Раньше вы бы назвали это чепухой — планы, дежурства, дневники… Но это хорошо, с таким подходом мы все ощущаем себя защищёнными.

Кивнув напоследок, громадный преподаватель скрылся в палатке, плотно прикрывая за собой полог, чтобы не напустить комаров, и уже через пять минут его богатырский храп примешался к общему хору. Снейп обескураженно покачал головой — вот так расслабился и снова выдал себя постороннему. Хемуль мог выглядеть беспечным, но он был охотником на монстров, а значит — наблюдательным человеком. Однако и он, похоже, сейчас одобрил новую личину ректора, выражая таким беспечным поведением своё доверие.