Под несчастливой звездой (гет)

Сон медленно отступал. Первой охватила дезориентация — Порция осознала, что находится в каком-то знакомом месте, но затуманенный разум отказывался конкретизировать где. Это не её спальня дома. И не спальня Джулии. Что?..

О Сила… Перед глазами медленно расплывалась семейная гостиная их поместья. Не домашняя комната с непринуждённой атмосферой, где Като любил зависать с друзьями, а огромная парадная зала в передней части дома, отведённая для важных приёмов.

Порция приподняла голову с дивана и потёрла заспанные глаза. Тело ломило от усталости, а во рту пересохло так, что язык прилип к нёбу. Чёткие признаки насланного Силой сна. Его принудительное действие больше напоминало наркоз, поэтому его редко использовали как тонизирующее средство.

— Ты проснулась.

Порция повернулась на голос сестры. Аполлония восседала в кресле по соседству. Её хмурый взгляд не предвещал ничего хорошего, как и взыскательный тон.

Порция села и опустила ноги на пол. Она провела рукой по растрёпанным волосам, одёрнула просторный плащ, который по-прежнему ниспадал с плеч, и наконец позволила себе удивиться:

— Как я сюда попала?

— Тебя привёз Лорд Тенебре около двух часов ночи. Сейчас почти одиннадцать. Ты проспала всё утро.

— Ох…

Сидеть ровно удавалось с трудом. Последнее, что сохранила память, это то, как Гай с мечом бросился ей на выручку. Потом глухой удар. Порция запомнила, как потеряла сознание — очевидно не по своей воле — и как угасающим зрением следила за клинком, чтя ослепительная дуга вспыхнула среди мерцающих огоньков свечей. И вот она дома…

Что случилось?

Где Гай? Он в порядке?

Вдруг Аппи как прорвало. По торопливой, отрывистой подаче любой бы догадался, с каким нетерпением сестра ждала её пробуждения. От накопленных эмоций голос Аполлонии срывался на пронзительные ноты — она сыпала одну новость за другой, не забывая дополнять их менторскими личными комментариями.

— В сложившейся ситуации Лорд Тенебре проявил несказанно добрый нрав. Он поручился матушке в своей клятвенной осмотрительности. Учитывая обстоятельства, это чрезвычайное великодушие с его стороны.

Порция закрыла глаза, восстанавливая в мыслях черты странного жреца, пышущего ядовитой злобой. «Добрый» — описание, которое подходило ему не больше, чем розовый ошейник Миледи ранкору.

— Как ты могла? Как посмела навлечь на себя и нашу семью такой позор? В голове не укладывается, что удумала вытворить моя родная сестра!

Порция не стала отвечать.

— Когда прибыл Лорд Тенебре, и слуги впустили его, он сказал им, что нашёл тебя заснувшей на скамье… что ты молилась за наш народ до самого позднего часа. И все поверили ему, потому что знают о твоих занятиях в храме, и весь дом в курсе, для чего мы пакуем вещи. Но затем он испросил разрешения пообщаться с семьёй… Вот так мы и узнали правду. Я ушам своим не поверила. Малгус?! Из всех людей? Случайный? Да как тебе не стыдно, Порция Метелл!

Расстроенной Аппи требовалось выговориться, и, получив на это возможность, она предвкушала возражения. Но Порция внимала ей, молча опустив голову и уставившись в пол, крепко сомкнув ладони, чтобы те не дрожали.

— И попасться со своим сумасбродством Его Преосвященству дворцовому жрецу? Владыке Тёмного совета? Лорд Тенебре сказал нам, что хорошо знал отца — они вместе служили в Совете — и поэтому он чувствует свою ответственность за тебя. Он сказал матушке, что понимает, она делала всё ей посильное, и как вдове, воспитывающей детей в одиночку, ей пришлось нелегко, но тебе явно не хватило отцовского присмотра. А с тех пор как Като призвали исполнять долг, на тебя свалилось слишком много свободы. Конечно, он выразился деликатней. Возможно, Лорд Тенебре и выглядит необычно, но манеры у него чудесные. Матушка была сердечно впечатлена тем, с каким благочинием и учтивостью он отнёсся к ситуации — что достойно восхищения ввиду обстоятельств. Что касается меня, я бы и не помыслила, что Лорд, занимающий столь высокий пост, оказался ещё одним уроженцем с колоний. Право, Порция, если уж тебе приспичило влюбляться в какого-нибудь случайного, почему им не стал кто-то наподобие Дарта Тенебре — с весомым статусом и происхождением?

На ум пришло откровение жреца о его собственном прошлом, но Порция не стала разубеждать сестру. Неясно кого обманывал Тенебре: их с Гаем или матушку с Аполлонией. Впрочем, какая разница. Владык его уровня не держали под прицелом, поэтому глупо надеяться, что Тенебре призовут к ответу за состряпанные им махинации.

— Мы тебе доверяли! Мы и подумать не могли, что эта… эта… — Аппи силилась несколько секунд, подбирая слова, — НЕПОТРЕБНАЯ СВЯЗЬ творилась у нас под носом месяцами! Жрец сообщил, что прочитал твои мысли. Он всё видел. Не трудись отрицать или лгать. Это не поможет.

Да, теперь уже вряд ли что-то поможет, мысленно согласилась Порция. Они с Гаем всегда знали о риске — риске, что секрет раскроется, и о последствиях, что грянут затем. Идея потайной свадьбы принадлежала ей, что несло особый риск, но даже в самом страшном сне она не могла представить, что у алтаря их застигнет кто-то вроде Лорда Тенебре.

— Он сказал, что успел вмешаться до того, как вы со случайным рассекли руки, но после того, как вы огласили слова клятвы. Жрец подчеркнул, что то, что вы с Малгусом содеяли прошлой ночью, не признают узаконенным браком. У него нет никакой юридической значимости, хвала Силе. — Аппи шумно вздохнула и прожгла её взглядом. — Когда матушка вышла провожать Дарта Тенебре, чтобы уединиться с ним на минутку, я услышала, как она задала вопрос, не случилось ли чего-то недопустимого до его прихода. Не могла ли ты… ты… обесчестить себя со случайным ещё до блажи у алтаря…

— Н-нет! Ничего мы не делали!.. — предположение сестры на автомате вырвало из Порции реакцию.

— Лорд Тенебре это подтвердил. Но бедная матушка!.. Ей пришлось задать вслух этот вопрос, узнать у жреца, не беременна ли ты и не поэтому ли стремилась вступить в брак ночью…

— Нет!

— …и эта причина, в общем-то, расставляла всё по местам, поскольку за последнее время ты растолстела. Бедная матушка, должно быть, её убивало вымолвить эти слова… И перед кем — перед самим Лордом Совета…

— Нет! Я не беременна! Мы с Гаем… мы никогда… — залепетала Порция. — Я хочу сказать, мы не…

— Перед отъездом Лорд Тенебре посоветовал нам проверить твой комлинк. Он лежал у тебя в кармане, так что я взяла его. Мы достаточно похожи, чтобы фейсайди сработал на меня.

О нет. Порция невольно сглотнула.

Рот Аппи сжался в тонкую линию, воплощая всю глубину её сестринского порицания.

— Я сразу догадалась, что ты что-то затеваешь, — пробормотала она отворачиваясь. — Ты никогда не носилась со своим комлинком, как болотная вампа с детёнышем. Но я и помыслить не могла о таком! Когда матушка прочитала те сообщения и увидела те фотографии, она расплакалась. Она сказала, что рада, что отец мёртв… что он не дожил, чтобы увидеть, что сталось с его малышечкой… — Аппи захлюпала носом, а её глаза наводнили непролитые слёзы. — О, Порция, как ты могла? Почему? ПОЧЕМУ?!

Порция не стала опускаться до ответа. Нет смысла, ведь нет такого оправдания, какое Аполлония сочла бы приемлемым. Любые аргументы приведут к ссоре и новым обвинениям, а Порция, если честно, пребывала не в настроении для разборок с сестрой. Сердце терзало от досады и тревоги за Гая.

— Где мой комлинк сейчас? — спросила она.

Пытался ли Гай дозваться до неё?

— Его забрала матушка. Она очень боится, что случайный опубликует эти фотографии нам в отместку. Что он распространит их повсюду, и твоё порно завирусится, благодаря чему все полюбуются на твой позор.

— Он никогда этого не сделает, — Порция была абсолютно уверена в Гае. Но слова сестры вселили надежду, что ему каким-то чудом удалось пережить прошедшую ночь.

Аполлония в слезах схватилась за щёки.

— О Сила, что мне сказать Траверсу, если эти фотографии всплывут?! И что его семья подумает обо мне как о твоей сестре?!

Естественно, мир Аппи вращался вокруг неё одной. Каждый кризис оценивался по степени влияния на её жизнь.

— Он жив? — Порция осмелилась наконец прошептать этот вопрос.

— Кто именно жив?

— Лорд Малгус.

Сестра пожала плечами.

— Предположу, что да, но ненадолго. Жрец сказал, что отпустил его ночью, потому что у Малгуса совещание во дворце, и оно очень важное. Лорд Тенебре объяснил, что в наступившие времена военная кампания имеет приоритет, поэтому он не стал арестовывать его. Но добавил, что расценивает это, как частное дело семьи.

То бишь, по сути, делегировал наказание.

— Он хочет переложить это на Като.

— Да. Он сказал матушке, что, по его мнению, в дальнейшем лучше не давать делу официальный ход, поскольку иначе будет трудно сохранить его в тишине. Лорд Тенебре стремится избавить нашу семью от публичных неурядиц. Он назвал тебя неразумной маленькой девочкой и возложил всю вину за эту авантюру на Малгуса. Сказал, что случайный охотился за твоими деньгами и нашими фамильными связями… что он просто-напросто использовал тебя, но ты была слишком доверчива и наивна, чтобы распознать хитрость… что ты примешься всё отрицать, но ты заблуждаешься.

— Когда матушка пояснила, что тебе всего восемнадцать и ты ещё учишься в школе, мне показалось, Тенебре удивился. К твоему сведению, ты выглядишь старше. Полагаю, это смягчило критику в твой адрес. Но у него хватало достаточно жёстких выражений по поводу Малгуса. У них с Лордом Тенебре случилась стычка в храме, — сообщила Аппи и злорадно добавила: — Твой бойфренд проиграл.

— Он ранен?

— Я не знаю. Жрец не сказал. Но если так, я рада! — объявила она.

Значит, что бы ни разразилось в храме во время её сна, Гай сумел это пережить. Порцию сразу охватило невыразимое облегчение. Должно быть, сейчас он на военном совещании… Том самом, где раскроется замысел Императора. От его решения будет зависеть, придётся ли её семье бежать с Дромунд-Кааса. Кризис, связанный с риском республиканского вторжения в свете их с Гаем разоблачения, отошёл на второй план, но отнюдь не миновал. Возможно, пройдёт несколько часов, и нагрянет нужда покинуть дом. Но если так, смогут ли они забрать леди Виндикан и Джулию с собой? От непредсказуемого витка, в какой закрутились события, у Порции сжалось сердце, пока она, борясь с головокружением, пыталась разобраться в происходящем… И над большой, если не главной проблемой, которая довлела над всем:

— Тенебре хочет, чтобы Като убил Гая…

Аппи кивнула.

— Жрец сказал, что для выдвижения официального обвинения против Малгуса потребуется назвать имя его несогласованной невесты. Это уничтожит тебя, Порция. Именно поэтому Тенебре попросил передать Като совет — найти менее громкий способ наказать Малгуса, чем если этим займётся Дворец. И всё перечисленное, кстати, крайне сдержанно, от лица Дарта Тенебре.

Порция подумала, что не видит тут сдержанности. Скорее жрец банально перекладывал на их брата свою грязную работу. Сначала пощадил Гая в храме, чтобы талантливый случайный принёс пользу флоту, а теперь полностью уступал судебное преследование.

— Като убьёт Гая…

Или тот его. Исхода хуже не придумать.

Аппи кивнула, зардевшись праведным одобрением.

— Если этого не сделает он, это сделаю я! — пригрозила она. — О чём ты только думала? Разве недостаточно джедаев, которые совсем скоро могут прийти по наши души…

— Есть какие-то новости?

— Нет. Во всяком случае, я так не думаю. Как ты можешь вообразить себе, нас слегка отвлекли. — Аппи презрительно скривила губы. — Сила свидетель, разве на нашу семью свалилось мало невзгод? Тебе обязательно было мчаться на это безумие именно прошлой ночью, зная всё, что нам предстоит?

— Я сделала это как раз, потому что знала, что нам предстоит, — парировала Порция. — Потому что, это мог быть наш последний шанс сделать это. Ему следовало оставаться в секрете, — вяло добавила она.

— Брак по любви — как это вульгарно и по-плебейски! Но брак по любви со случайным? — Аппи наморщила нос. — Кто бы вообразил дочь рода Метелл, ставшую женой ничтожества?

— Он не ничтожество.

Только не для неё. Но если слова Дарта Тенебре верны, в глазах общества Гай был куда хуже ничтожества… Интересно, поведал ли жрец матушке подлинную историю рождения Гая? Как далеко зашло сокрушение его личности, пока она спала, убаюканная Силой?

— Дарт Тенебре проявил беспредельное терпение. И, надо отметить, большую снисходительность. Лишь в одном он выразился ясно и однозначно: Дворец никогда не позволит тебе выйти замуж за Дарта Малгуса.

Порция настороженно вскинулась.

— Он сказал почему?

— Слишком много мидихлориан. Случайный, образно говоря, обливается Силой, как потом. Лорд Тенебре объяснил, что случились его союз с Метелл, то м-показатель ваших сыновей почти стопроцентно зашкалит. А ты осведомлена, что за этим следует… детоубийство. Лорд Тенебре заверил матушку, что он не желает для неё такой участи — хоронить своих внуков. Потеря отца и так слишком сильно ударила по ней.

На первый взгляд, аргументы казались разумными, но памятуя, насколько личным выглядел интерес жреца, Порция подозревала, что это всего лишь удобные предлоги для его возражений.

— Верховный жрец был так учтив, — вновь зашлась в восхищении её легковерная сестрица. — Лорд Тенебре недвусмысленно пообещал матушке, что Дворец автоматически утвердит любого другого Лорда, какого выберет для тебя семья.

— Любого другого, кроме Лорда Малгуса? — угрюмо уточнила Порция.

— Да. Жрец желает тебе только добра. Он хочет, чтобы ты нашла силы оправиться от этой… ошибки… и зажила дальше нормальной жизнью. Он назвал свершившееся прискорбной юношеской бездумностью и заклинал матушку винить не тебя, а исключительно Малгуса.

Тоже звучало весьма складно, вот только Порция ничуть не верила в чистоту мотивов верховного жреца.

Видимо, гримаса на её лице не отразила должной признательности, поскольку Аполлония вновь заговорила с менторской снисходительностью:

— Порция, Лорд Тенебре прилагает неимоверные усилия, чтобы помочь нашей семье исправить положение. Спасти твою репутацию! Он нам ничем не обязан. Но он держал отца на высоком счету и хочет выручить нас. Сгладить ущерб, который ты причинила.

— Он добивается смерти Гая, — констатировала Порция.

— Като убьёт его вне всяких сомнений, — заверила Аппи. — И он выследит и изничтожит все до единой копии тех фотографий, которыми ты щедро делилась. Только так мы сможем быть спокойны за репутацию семьи. Если ты когда-нибудь планируешь выйти замуж, не должно остаться никаких свидетельств того, что произошло ночью. Порция, любой усомнится в твоей чести, бросив один только взгляд на твоё творчество. Никто не поверит в твоё целомудрие.

— Ни на одной нет моего лица.

— Ты имеешь в виду, нет на скабрёзных. Но хватает других, на которых очевидно красуешься именно ты.

Сестра была права. И, возможно, этому уже имелось решение.

— Я могу попросить Гая всё удалить, — предложила Порция. — Это не проблема.

— Ты больше никогда не заговоришь с этим человеком! — сорвалась на визг Аппи. — И ты больше никогда не увидишь Джулию! Совершенно ясно, что она помогала тебе во всём и с лихвой подначивала. Она ведь была в курсе вашей дурости с самого начала, не так ли? Леди Виндикан тоже знала?

— Нет. Только Джулия, — вздохнула Порция, — и она никому не расскажет.

— Уж лучше бы ей помалкивать! Надеюсь, смерть твоего любовника — фактически господина её семьи — надёжно закроет ей рот.

— Като его не убить, — простонала Порция. — Ему никогда не победить Гая…

В мастерстве боя Като ему не ровня.

— Не стоит недооценивать нашего брата!

— Като ранен, — напомнила она Аппи и впервые почувствовала облегчение от этого факта. — По крайней мере, он не в состоянии драться с Гаем сейчас.

Возможно, отсрочка — тоже неплохо. Время остудит горячие головы. А сомневаться в решимости Като отомстить обидчику на дуэли не приходилось. Дарт Тенебре фактически санкционировал её именем Дворца.

— Знаешь, в другой семье за такое тебя бы отправили в храм! Тебя заставили бы принять вуаль! В старые добрые времена это могло кончиться убийством чести!

— Аппи, заткнись!

— Ах, да я просто к чему! Нас с матушкой подняли среди ночи этой бредней, и мы до утра пытались выдумать хоть какой-нибудь более-менее надёжный способ, который защитит тебя и нас, а тебе хоть бы хны! И вообще, почему плачу я, а не ты? — сестра обиженно надула красивые губы. — Вообще-то, это ты скомпрометировала себя.

Порция бросила на неё убийственный взгляд. То, что она не растеклась у всех на глазах, ещё не значило отсутствие переживаний. Но Аппи, как прирождённая королева драмы, не желала видеть дальше носа.

— Почему ты молчишь? Ты не собираешься ничего объяснять? Ты должна! — скомандовала раздражённая сестра. — Такое чувство, что тебе совершенно всё равно! Великая Сила, Порция, ты хоть понимаешь, что натворила?

Этот вопрос сумел вывести Порцию из себя.

— Да, Аппи, я понимаю! — взорвалась она. — Я только что упустила шанс на счастье и волшебное будущее с Гаем! Я думала, преграда будет исходить от нашей семьи, а не от Дворца. Но теперь даже если удастся убедить Като дать нам благословение, мы всё равно не сможем пожениться. Так что, да, я прекрасно понимаю, что натворила! Я влюбилась в Лорда, который никогда не будет моим! Он будет принадлежать другой женщине — другая женщина выносит его детей! Другая получит то, чего хочу я! И ни престиж семьи, ни деньги этого не изменят! Ты хочешь, чтобы я стыдилась, но я злюсь! Я горюю, и я вне себя от ярости!

— Тебе не жаль… тебе ничуточки не жаль… — изумлённая Аппи в конце концов верно прочитала эмоции, даже если они привели её в полнейшее замешательство.

Порция вздёрнула подбородок.

— Я не собираюсь извиняться за Гая.

— Мы все решили, что ты возненавидишь его… — озадаченно вымолвила сестра. — Но это был осознанный обман с самого начала… Ушам своим не верю…

— В нём есть большее, чем кажется на первый взгляд. Он притягивает людей.

У Порции не нашлось бы лучшего объяснения. Высокий, массивный, белокожий колонист изыскал тропинку в её жизнь своим комлинком, а затем, незаметно пробрался и в сердце. Но их отношения не просто заместили нужду во внимании, которого ей отчаянно не хватало. Гай предложил нечто большее, чем рафинированная жизнь, для которой Порцию готовили с самого детства. Это перевернуло ожидания, дав зажечься мечте о несбыточном… как для неё, так и для него самого. Порция внезапно поняла, что вожделеет его, мужчину, со статусом, далёким от её благородной фамилии. Что не боится скандального мезальянса, ещё до того, как жрец раскрыл неприглядную правду о Гае. И даже после ей было всё равно. Гай сулил то, что не купишь за деньги… или, по крайней мере, она посмела на это надеяться.

— Скатертью дорога, — фыркнула Аполлония. — Он ниже тебя.

— Верно, что же, какая теперь разница? — сдавленно пробормотала Порция с тяжёлым вздохом. — Жрец хочет разлучить нас во что бы то ни стало.

Как она ненавидела этого проклятого Лорда Тенебре. Ах, если бы только Гай убил его, а потом они рассекли руки…

— Ты зря ищешь в этом что-то личное. Дарт Тенебре исполняет свой долг, он заботится о соблюдении правил. С его стороны было исключительным пониманием…

— Я ему не доверяю! — перебила Порция сестру. Бородатый колдун со старомодным именем на киттате, несмотря на свои титулы и регалии, будил в ней всё большие подозрения. От него исходила такая озлобленность… Как будто ему доставляло истинное наслаждение ставить им препоны. Так что, хотя да, пусть формально таинства бракосочетания числились долгом верховного жреца, Порция почти уверилась, что в их с Гаем случае правила служили отговоркой. Дарт Тенебре не хотел видеть их вместе по смутной причине, не имеющей ничего общего с мидихлорианами.

Порция обмякла, пряча лицо в ладонях.

— Где матушка? — слабым голосом поинтересовалась она, с трепетом предвкушая неминуемый разговор с родительницей. — Она вернулась в постель? Она у себя?

В любой обычный день леди Одеринт редко показывалась раньше полудня.

— Нет. Она в больнице. Она взяла твой комлинк и отправилась на разговор с Като.

Порция опустила руки и удивлённо посмотрела на сестру.

— Она собралась рассказать Като сейчас? Прямо этим утром?

После ранения брат стал уязвим, а поскольку новость о ней и Гае не восприняли бы ладно и в прежние мирные времена, сейчас она могла ударить особенно болезненно по подавленному самолюбию Като. Порция знала, что брат начнёт обвинять себя не меньше, чем её, ведь он всегда со рвением относился к своему опекунскому долгу, со всей ответственностью стараясь заполнить место отсутствующего отца. И её неудавшаяся задумка имела шансы сильно на него повлиять.

— Он глава нашей семьи. У него есть право знать. О, чуть не забыла. Матушка просила позвонить ей, когда ты проснёшься. Погоди.

Порция смотрела, как сестра достаёт из кармана свой комлинк, связываясь с матушкой.

— Алло? Матушка? Порция проснулась. — Аппи на секунду замолкла, слушая собеседницу, прежде чем продолжить разговор: — Да, с ней всё нормально. Матушка, что случилось? Помедленнее, пожалуйста. Я тебя не понимаю.

— Включи громкую связь, — подсказала Порция.

Аппи проигнорировала совет и вновь принялась внимательно слушать. Не в силах разобрать конкретных слов, Порция уловила одно: матушка во всю тараторила, демонстрируя крайне нетипичное для себя поведение. Леди Одеринт была присуща мягкая сдержанная манера, не допускавшая легкомыслия, но, видимо, стресс от происходящего брал своё.

— Хорошо, я поняла. Я уверена, что всё разрешится, — сказала Аппи умиротворяющим голосом, который, очевидно, не совпадал с реальностью. Лицо сестры обрело задумчивый и бледный вид, когда её отстранённый взгляд сфокусировался на Порции. Что-то случилось, что-то очень неправильное… — Да, мы будем ждать здесь. Всё будет хорошо. Если ты не смогла остановить его, значит, никто бы не смог… Мы понимаем. У Като резкий нрав. Он знает, что на кону. Он знает, как с этим справиться, — слабым голосом закончила Аппи, прозвучавшим совсем неубедительно.

— О нет… — выдохнула Порция.

Сестра отключила звонок.

— Что она сказала?

— Като отреагировал так, как мы и боялись. Он хочет бросить вызов Малгусу. Вызвать его на поединок и убить. Мы ожидали этого… но не думали, что он решится сделать это сегодня.

— СЕГОДНЯ?!

— Матушка говорит, он уже оделся и сорвался во дворец.

— Во дворец!

Аполлония с несчастным видом кивнула.

— Он хочет вызвать Малгуса сразу после военного совещания, пока всё не пошло вверх дном из-за подготовки к ожидаемому вторжению. — Сестра закачала головой и простонала: — Матушка сказала, что не сумела его отговорить…

— Като едва в силах пройти по больничному коридору три раза. Ему до дворца-то не добраться, не говоря о дуэлях! Его лёгкие пока не окрепли.

Аппи, похоже, была согласна с ней.

— Если Малгус убьёт нашего брата, я никогда не прощу тебя, Порция Метелл! — выпалила она с прозвеневшим в голосе ужасом.

Порция знала, что тоже себя ни за что не простит. Пусть она предупреждала Гая не трогать Като, но хватит ли этого? Когда зажгутся световые мечи, случиться могло всё что угодно. И даже самый разумный муж способен потерять самообладание, когда Тьма берёт верх… особенно Гай, в порыве ярости убивший собственного Учителя.

От этой мысли в груди похолодело. Порция решительно вскочила на ноги.

— Я отправлюсь во дворец сама и остановлю их!

— Но тебе нельзя!

— Почему?

— Ты леди! Леди не посещают дворец! Ни в коем случае, если не назначено светских мероприятий!

Аппи всегда любила правила. Точнее, следовала им и следила, как их исполняют окружающие. В этом они с сестрой кардинально отличались. Но сейчас не было времени обсуждать разницу их характеров. Жизнь Като находилась в опасности! И она стоила одного неблагоразумного поступка! Кроме того, если всё полетит к джедайской матери, как боялась Порция, её репутация в любом случае будет разодрана в пух и прах.

— Послушай меня, Аппи! Гай не станет уклоняться от боя! Он никогда не отступает! Если Като бросит ему вызов, то он его примет! Ему придётся это сделать! — Особенно если вызов случится при свидетелях. Порция знала, что, если у противостояния есть зрители, остановить его практически невозможно. Лорды ситхов должны сохранять лицо, а значит, мечи неминуемо скрестятся. — Като не в форме, чтобы драться, поэтому он проиграет! — взвыла она. И публичное поражение ещё сильнее запятнает честь семьи, потому что проступок Дарта Малгуса останется безнаказанным. И тогда, подумала она, чувствуя мороз по коже, осознание проигрыша и разочарование окончательно подорвут и без того поникший дух Като.

При всей своей эгоцентричности Аполлонии хватало проницательности. Она тоже хорошо понимала обычаи патриархата ситхов.

— Думаю, тебе лучше поехать, — кивнула сестра смягчившись. — Если они начнут драться во дворце, через час об этом узнает весь город.

Она была права. Если перебранка, а тем паче дуэль из-за её поведения, разразится в присутствии других Лордов, тайну ничто не спасёт. Более того, её будущее навсегда будет омрачено разыгравшимся конфликтом, поэтому Порция была твёрдо намерена присутствовать при его разрешении.

— Передай матушке то, что я сказала, — бросила она за плечо, уже подбегая к двери. — Скажи ей, почему мне пришлось туда ехать.

— Но постой, ты не одета для дворца! — Аполлония, как всегда, распереживалась о своём.

— Нет времени! Я должна успеть перехватить Като до того, как он отыщет Гая.

Если кто-то и мог убедить Гая отступить, то только она, самый близкий ему человек. Если вообще не единственный. Но другого способа повлиять на Дарта Малгуса не существовало. Потому что такому человеку, как Гай — без семьи, богатств, надежд на будущее, друзей и репутации — было практически нечего терять. И именно это делало его таким опасным.

Запрыгнув в семейный спидер, она дала по движкам и взмыла в пасмурное небо Дромунд-Кааса, на головокружительной скорости устремившись в сторону темнеющей громады дворца.

Порция вознесла краткую молитву Силе.

«Пожалуйста, безмолвно — упрашивала она непостижимую энергию, связывающую вселенную воедино, — убереги моего брата, убереги Гая и убереги меня от наших ошибок и крайностей. Если нам с Гаем не дано быть вместе, — молила создательницу с горьким, слёзным смирением, — тогда позволь нам разойтись своими дорогами».

Она любила брата, и она любила Гая, и каждый из них, в свою очередь, любил её. Ведь это должно что-нибудь да значить? Ведь безвыходных ситуаций не бывает? Она уповала на это, чувствуя, как от трагедии их, несчастных, отделял один лишь шаг.