Неправильно... или? - 9. Доводим дела до конца (гет)

До нужной точки на Штормовом Берегу мы прибыли к концу седьмого дня. Зарядили дожди, лошади едва тащились по размокшей дороге, мы ежедневно обляпывались коричневой жижей с ног до головы и наши новички успели мысленно проклясть идею к нам присоединиться, наверное, раз двадцать. Но все же даже в такой большой проблеме, как долгая дорога при неблагоприятных погодных условиях, были свои плюсы.

Во-первых, наша разношерстая компания успела присмотреться к пополнению и если не сдружиться, то, по крайней мере, сработаться.

Во-вторых, я получила возможность оценить характеры Вивьен и Сэры и, признаться, осталась более чем довольна.

Что я могу сказать насчет этих двоих… Что бы там ни казалось на первый взгляд, они поразительно похожи друг на друга. Да, я знаю, что это звучит как бред: воспитанная чародейка с превосходными манерами и навыками интриганки сравнивается мною с доморощенным Вильгельмом Теллем эльфийского производства, который порой речь свою строит так, что разобрать основной смысл можно только с третьей попытки. Тем не менее — это действительно так.

Обе они довольно жестоко обходились с теми, кто рискнул перейти им дорогу. Выходки Вивьен, выставлявшей у дверей своих покоев ледяные скульптуры, когда-то бывшие людьми, мало чем отличаются от пакостей Сэры со смертельным исходом. Разве что исполнением, ну да у каждого свои пристрастия.

Обе они исповедовали принцип «кто не с нами, тот против нас». Вивьен в равной степени презирала храмовников-отступников и собратьев магов, покинувших круги, не одобряя и большую часть действий Церкви, верней того, во что Церковь превратилась после смерти Джустинии. Сэра… Сэра презирала всех «знатнючих», «поганых» и «зазнаек». Что было характерно для обоих — они не рассматривали каждого представителя сообщества, как отдельную личность. От Сэры, например, я ни разу не слышала формулировки вроде: «Большинство представителей знати — редкие козлы, но все-таки среди них есть шанс встретить нормального человека». Равно как и не произносила Вивьен ничего вроде: «Большинство магов-отступников — ошалевшие от свободы придурки, но некоторые из них убежали потому, что не сориентировались в ситуации и поплыли по течению, будучи неспособными самостоятельно принимать решения». Ладно, тут уж либо жизнь со мной их в процессе перевоспитает, либо не перевоспитает… Воля случая. Я пока старалась просто избегать в разговоре особо щекотливых тем. Дориан, которому и от Вивьен и от Сэры периодически приходилось выслушивать «комплименты» в адрес своей принадлежности к знатному роду, к тому же тевинтерскому, лишь усмехался в усы и продолжал делать свое дело. По секрету мне сказал, что его даже забавляет эта «показательная травля» — видите ли, навевает воспоминания о родине, по которой он, оказывается, очень скучает.

Ночевать порой приходилось под открытым небом. Дориану и Сэре бомжевать уже доводилось. Первый после прибытия в Ферелден жил в полевых условиях, где неплохо освоил азы кулинарного искусства, методом научного тыка и ненаучного мата научился ставить палатку — в общем, адаптировался как мог и сейчас проблем не доставлял. Сэра не имела определенного места жительства изначально, кочуя из города в город и, хотя доверительно сообщила нам, что в дикой местности не ориентируется и заблудится нахуй, как только мы ее оставим одну на пять минут, но проблем с бытом точно также не испытывала. А вот Вивьен… Кто-нибудь когда-нибудь видел, как чистят картошку двухлетние дети, или как они же пытаются почистить рыбу или разделать тушку? Вот Вивьен предоставила такую возможность — не знала даже, с какого конца куропатку общипывать. Впрочем — обучалась она очень быстро и уже к моменту прибытия на Штормовой берег таки научилась готовить фирменное блюдо под названием «разъебуриха». Вкусно, сытно, правда выглядит… не будем о грустном, главное — что жрать можно.

Сэра не заметила… пока что не заметила, что ее прическа приобрела более цивилизованный вид. Правда, что-то мне подсказывает, что когда она об этом узнает — Дориану несдобровать. Или же ей абсолютно похуй, что происходит с ее головой, и она, подобно мне, лишь махнет рукой на смену имиджа? Нет, учитывая, как она шарахается от магов… Возможно, и не махнет. Впрочем, это уже их дело — пусть сами разбираются между собой, как хотят.

Штормовой Берег встретил нас противной моросью и характерным запахом моря. Дориан назвал его ароматом тухлой рыбы, а на мою поправку ответил, что это одно и то же. Да что бы он понимал в настоящей красоте природы и богатстве ее запахов! Обидевшись за любимую стихию, обозванную магом «большой вонючей лужей», кинула ему в память картинки из своего родного в этой жизни мира, тихонько спросив: «По-твоему, так лучше?». Море Дориан не полюбил в мгновение ока, но претензии начал высказывать потише, понимая, что именно меня покоробило.

Вообще — во многом мы с этим парнем не сходились, конечно. Сказал мне во время пути, когда зашла речь о Тевинтере, что рабство — это естественно. При этом не преминул проехаться по Ферелдену и Орлею, где хоть официального рабства не было, но все же представители низшего социального класса вроде эльфов в эльфинаже вели существование ничуть не лучше тевинтерских рабов.

В общем, слово за слово, но мы впервые в жизни крупно поругались. Я, конечно, понимаю, что в Орлее и Ферелдене плохо, но это не значит, что здешнее «плохо» абсолютно оправдывает «плохо» на его родине. Это во-первых. Во-вторых… В общем, меня довели его нападки до того, что я в запале пожелала ему от всей щедрой и чистой души хоть раз оказаться на противоположной стороне баррикад, а после уже рот открывать и на этом разговор завершился.

Рабство — это пережиток варварских времен. Рабство — это мерзко, противоестественно и подло. Если бы он замял тему, не принявшись отстаивать свою точку зрения, то возможно, все бы и обошлось, вот только… Ну не могу я так! Для него это — естественно. А я всю жизнь рабовладельцам и работорговцам резала глотки. Да, я знаю, Дориан от этого отказался, когда свалил из Тевинтера, сейчас живет по правилам страны, в которой находится, вот только… Вот только мне это все равно казалось омерзительным. Когда мы прикрывали спины друг друга в будущем, я не задумывалась над тем, что он из Тевинтера. Не задумывалась над тем, что он представитель семьи, которая заставляет других людей и эльфов служить себе и, вероятно, пользуется их положением бесправного скота.

Все это я высказала ему при следующем витке ссоры, на что он вполне логично поинтересовался, замечала ли я за ним тенденцию отношения к людям, пусть даже к тем, кто ниже его классом, как к скоту. Крыть мне было нечем. Как и ему не было чем крыть тот факт, что он хоть и неявный, но рабовладелец, верней — какое-то время был им. Короче, ругаться нам надоело и, в конце концов, мы помирились. Правда, до сих пор немного друг на друга дуемся, но не настолько, чтобы это мешало делу. Ссора ссорой, а задание заданием.

— Ну что, граждане тунеядцы? Привал! — объявила я и стала наблюдать, как Кассандра ставит палатку. Ну а что — ее очередь же!

Если готовка, лагерный костер и ночные дежурства распределялись по очереди и на всех, то за свою палатку каждый нес ответственность сам. Можно было жить в одиночку, что выбрали Вивьен, Дориан и Солас, вынужденные теперь каждый раз перед сном возиться с временным обиталищем. А можно сгруппироваться по двое-трое. Последней возможностью сразу же воспользовалась Кассандра, живущая теперь в одной палатке со мной, Сэрой и Дашкой. Кроме того — быстро в тройку сбились Варрик, Коннор и Блэкволл, которым было лучше делить жилище с кем-то и отвечать за установку палатки раз в три дня, чем каждый вечер добавлять себе проблем ради якобы комфорта.

Кроме того… Лично мне уже давно не привыкать жить в общагах. То же самое можно сказать и о Дашке, а также о Кассандре и Сэре. Варрик и не к такому привык во время наших совместных приключений в компашке Гаррета… Как-то мы, помнится, зависли на Рваном Берегу в непогоду и умудрились набиться в двухместную палатку всемером… Так что Варрик уже ко всему привык. Коннор… Ну, с ним все понятно — Круг это та же общага, где до получения звания мага живешь не в отдельных апартаментах, а в большой «казарме». Что же насчет Блэкволла, он явно имел дело с армейской службой, так что его тоже мало чем можно удивить в плане быта.

До темноты еще оставалось пара часов, которые были объявлены эдаким «свободным временем» для всех, кроме часовых. Смысла двигаться дальше пока что лично я не видела: мы находились на границе территории Клинков Гессариана. Решать проблемы с этим формированием лучше всего с утра, на свежую голову, а пока можно потратить два часа на осторожный осмотр места. На территорию Клинков, при этом не соваться, конечно, на глаза их патрулям не попадаться и, само собой, не отходить далеко от лагеря.

— Солас, пошли шляться? — озвучила я предложение ничем не занятому магу. Одной ходить запрещалось правилами, которые я же сама и создала, а значит — попросту не имела права их нарушать. Кассандра и Блэкволл были заняты установкой палаток-общаг, Варрик и Вивьен были дежурными по лагерю, а то бы я пригласила в компанию гнома. Вивьен, Дориан и Сэра и без дополнительных нагрузок валились с ног от усталости. Даша сразу же, как объявили привал, уткнулась в свои чертежи и на внешние раздражители наверняка в ближайшее время не среагирует. Коннор занялся разбором своей передвижной аптеки и лишь попросил меня, если попадется по пути, нарезать ему ингредиентов… Вот и получалось, что если и брать кого-то в компанию, то Смеюна — именно такую кличку эльфу-отступнику дал Варрик.

В целом, вел он себя очень, очень адекватно. Общался вежливо, вопросов лишних не задавал, но привычка долгое время жить вдали от кого-либо наложила на его характер отпечаток замкнутости и нелюдимости. Я ни разу не видела его, к примеру, в таверне, или в компании гогочущей молодежи у костра, во время привалов он больше предпочитал слушать, чем говорить сам. Хотя, на мои расспросы о Тени, Бреши и местных особенностях сущностей отвечал достаточно пространно и, судя по всему, даже радовался, когда я их задавала. Кое-что интересное я из его рассказов почерпнула, как ни крути.

Сейчас он молча кивнул мне и, подобрав с земли лежавший на расстоянии вытянутой руки посох, пошел ни слова не говоря.

Отчасти мне эта его привычка нравилась. Кассандра бы уже мне все мозги проела темой «куда мы идем», «почему свернули туда», «постой, я считаю, что лучше…»... Собственно, это была одна из многих причин, по которым я не особо радовалась обществу Искательницы и предпочитала при наличии выбора брать в спутники-напарники кого-нибудь другого.

— Давно хотел сказать: меня впечатлило то, с какой легкостью ты уговорила магов присоединиться к Инквизиции. Я не ожидал, что эванурис, пусть и нового времени, будет действовать как-либо иначе, кроме грубой силы.

— Эванурис? — выгнула бровь я. Где-то я уже слышала это слово, вот только где…

— Определенная группа так называла вашу братию во времена Первого Противостояния. Не обращай внимания — это просто привычка, — чуть поморщился эльф и продолжил: — Знаешь, на каждой войне появляются свои герои. Звучит ведь — благородная Вестница Андрасте?

— Предпочла бы поменьше пафоса, если честно.

— Ну, без этого в нашей жизни никуда. Так вот… Мне интересно — а каким героем ты будешь? Или, скорее, собираешься быть?

— А, хрен его знает… Собираюсь действовать как всегда: собрать группу всех кого ни попадя, надавать пизды неправым, спасти всех, кого можно, в промежутках между вылазками надираясь до беспамятства... Я ничего не упустила?

— Арэйн, знаешь… Иногда мне кажется, что ты… Ох, я даже не знаю, как тебе это сказать…

— Ебнутая на всю голову? Отличаюсь от тех артефакторов и бойцов Храма, с которыми ты привык иметь дело? Ну уж сорян — я родилась в нормальном, современном мире с возможностью выбора всего: от стиля одежды до поведения и морали. Меня не похитили в пятилетнем возрасте, как это делали Жрецы Храма в старые времена, мне не ебали мозг всякими там культово-обрядовыми заморочками, я росла не в окружении «избранных наставников», а среди нормальных или же не совсем нормальных людей, была одной из них, знаю причины, по которым они поступают так, а не иначе и, вдобавок — понимаю, что не будь я… Не экспериментируй клан Шеллад с геномом и не «приглашай» новые сильные души, давая им возможность рождаться в телах развитых могущественных и сильных созданий, то мой потенциал никогда не был бы раскрыт и я бы просто не смогла делать всего того, что могу делать сейчас… Знаешь, Солас, с момента развала Храма многое изменилось,. и я даже не знаю, смогу ли достаточно полно объяснить тебе, что представляет собой современное Мироздание и по каким принципам живет моя организация. Это просто… слишком сложно. Могу показать, могу сколько угодно говорить, но, наверное, ты все равно ни черта не поймешь, потому что из меня и объясняльщик плохой и…

Впервые на моей памяти эльф расхохотался. Сделал шаг мне навстречу и, неожиданно протянув руку вперед, провел ею по моему лбу, разглаживая обрамляющие лицо мокрые пряди. Приблизился еще на шаг таким образом, что мы оказались вплотную. Мы одного с ним роста — это я заметила мимоходом, отвлекшись от своих мыслей. В чем причина столь странного проявления дружелюбия? Что я такого сказала или сделала, что он вдруг из нелюдимого типа стал таким славным и добрым?

— Какая же ты все-таки странная, — произнес он, внимательно разглядывая мое лицо так, будто видел впервые в жизни. — Я умом понимаю, что ты просто не можешь быть тем идеальным героем, который спасает все и вся, но в то же время — уровень твоей синхронизации с артефактом говорит мне об обратном. Ты ведешь себя…

— Да-да-да, неподобающе для наследника одного из высших техномагических кланов, я знаю, не повторяй это снова. Я уже столько слышала это от других, что заебалась.

— Ты — наследник?! — глаза Соласа расширились от изумления.

— Была им, если точней. Короче, — я заметила неподалеку траву, которая интересовала Коннора и, выхватив из-за пояса кинжал, опустилась на корточки и принялась заготавливать ресурсы. Солас замешкался на мгновение, после чего взялся мне помогать. — В прошлой жизни меня как-то шибко часто похищали одно время. Сначала закинули в Древний Храм. Очухалась я вся такая красивая, в жутком шмотье а-ля… ну вот примерно как у вас маги одеваются, только вычурней. Камешки кожу царапают, ткань неудобная и холодная, все непривычное, да еще и патлы нарастили до пояса, в какую-то хрень несусветную их уложив. Тиару нацепили... ну, короче, дали понять, что «ты, типа, принцесса, изволь соответствовать». Появился там какой-то мудак, весь такой благообразный старичок с посохом, которым только стукнет — и тебя колбасить начинает круче чем на электрическом стуле. Ну, в общем, рассказывать долго, как он там надо мной пару недель издевался, мол «сломаешься или сдохнешь», а я время выждала и взорвала все нахуй. Сущностям-то что? Они выберутся и полетят себе спокойно по своим мирам, а дедку-то пизда пришла.

— Ты тоже должна была умереть.

— Ну и похуй. Я лучше сдохну, чем буду на побегушках у какого-то мудака делать то, что мне абсолютно не нравится. Правда, сущностям не шибко понравилось то, что я должна была сдохнуть, поэтому они меня спасли и вытащили в мир, в котором я на тот момент выполняла задание. При этом у меня в памяти отложилась вся информация с баз данных Храма — расшифровываю по сей день, благо что хоть технику подогнали.

Так, ну думаю, что достаточно. Если понадобится — потом можно будет еще нарвать, благо что место я запомнила. А теперь займусь тем, что собиралась делать — любоваться окрестностями, тем более что до верхушки холма нам было от силы пару минут ходу. Оглядываясь на мокрые от дождя деревья и периодически подставляя род под холодные капли я продолжила описывать Соласу свои приключения.

— Потом, значит, в один непрекрасный момент меня сцапали Шеллады. Отец-то у меня наследник, хоть и не знали на тот момент, что он жив — специфика задания была такой, что числился погибшим, надо так было. Так вот — его отец как раз должен был скинуть бразды правления следующему преемнику. На примете была Лаура — это моя как бы двоюродная сестра, верней — дочь сестры моего отца из первой жизни, вот так как-то. Но фокус в том, что Лаура была уже подготовлена, и ей после церемонии объявления наследника сразу же пришлось бы отдать в руки всю власть, а мой мудак-дедушка этого очень не хотел. Тут-то он и вспомнил, что по мирам шляются реинкарнации его внуков от сына-предателя. А внуки-то в большой политике и экономике высших миров ни бум-бум! Потребуется их обучать, а это минимум десяток лет при особо интенсивной нагрузке, вывод — кто будет рулить после церемонии объявления наследника? Сечешь фишку?

— Представляю, как ты разъярилась.

— А кто бы не разъярился? Живу себе спокойно, никого не трогаю, а тут раз и обана — извольте быть «принцеффкой», — я брезгливо передернулась. — При этом давайте учтем, что эти твари Шеллады обо мне не вспоминали, когда меня до этого в школьные годы пытались то в унитазе утопить, то изнасиловать, то родная мать по всей хате за волосы таскала и била головой обо все, что попадется, и ногами по ребрам… Я уже даже не принимаю в расчет моральное насилие, которое демонстрировал в те далекие годы, когда я не особо хорошо могла за себя постоять, каждый второй. И где эти твари, спрашивается, были, когда со мной это все происходило? Родственники? Родня?! Обязана я им чем-то после такого?! Да вот прям счас!

Я со злостью пнула ногой большой валун. Ботинок выдержал удар и даже нога не заболела, как это бывает обычно в таких случаях.

— Короче, посадили они меня и братца моего в тюрягу. Ну, типа, в подземельях придут в себя, поймут, что лучше покориться-подчиниться… А брательник тоже не особо рад был вдруг объявившимся «родственничкам». В общем, к нам на свиданку пришла Лаура. Она оказалась более вменяемой, чем дедуган, и мы быстро пришли к устроившему всех нас соглашению. Мы с Дамианом обязались никогда и ни при каких обстоятельствах не появляться в мире Д-Афлас 872. Специфика клятвы была такой, что меня после того, как я ее дала, граница мира не позволила бы через себя протащить даже против воли, то есть дедуля мог обломаться с повторным похищением. Ну а Лаура дала нам слово наладить отношения с Базой после того, как станет наследником. До этого их дедуля разорвал, когда сын смотался к альтернаторам и те отказались вернуть его в коробке с бантиком. Так вот, Алфас 872 от расторжения такого союза потерял очень многое. Ну и Базе, признаться, немного тяжелей стало, вот только База-то одна, а миров, желающих ей помочь на выгодных для себя условиях, намного больше. Так что не — хрена с два я буду себя вести, как приличная-примерная-манерная. Подлян не делать без повода — это да, это дело. Не предавать, идти до конца, даже если этот конец подразумевает мой конец — пожалуйста. Спасать беззащитных и карать всяких уродов — почему бы и нет, сила у меня для этого есть, да и специфика работы подразумевает такого рода деятельность. Но вот поведение менять — это уж нет, от этого увольте. Кто меня считает ненастоящим артефактором, пустышкой, эрзацем и так далее — держит свое мнение при себе, или же мирно мне его высказывает и столь же мирно выслушивает, на какой оси я это мнение вертела и куда с ним в обнимку следовать.

— А сама ты себя считаешь настоящим артефактором?

— Учитывая, какими были «настоящие артефакторы» в прошлом — я одно время даже кидалась за сомнительные комплименты вроде «ты точно настоящий артефактор» морду бить. Настоящий — не настоящий, по традициям — без традиций… Какая нахер разница? Я миры спасаю?

— Спасаешь, — эльф, судя по всему, искренне веселился, глядя на мое эмоциональное выступление.

— Я людей и не только защищаю?

— Защищаешь.

— Где-то в Мироздании есть правило, запрещающее становиться артефакторами девчонкам с замашками дворовой шпаны и лексиконом, которому позавидует уголовник с двумя ходками?

Солас рассмеялся.

— Вот и я говорю, что не запрещено! Если бы было запрещено, я бы артефактором и не стала бы. А судить людей по некоторым чертам характера — последнее дело! Не нравится моя речь — не слушайте, не нравится мой вид — закройте глаза. Пока все соответствует рамкам законодательства Базы либо того мира, в котором я нахожусь — «доброжелатели» будут посылаться нахуй со своими требованиями изменить поведение, перестать ругаться и так далее.

На макушке вдруг появились кошачьи уши, за которыми этот тип принялся меня почесывать. Ощущения — ну просто балдеж! Я прямо шла и мурлыкала, а этот лысый опять смеялся.

— Считай это моим извинением за предыдущие подозрения в том, что ты… кхм… не соответствуешь занимаемой должности. Все-таки в моем сознании еще сильны стереотипы, и я надеюсь, что ты это простишь.

— Да не вопрос… — я просто таяла от этих почесываний. Было примерно настолько же приятно, как когда чешут спинку. Впрочем, долго это не продлилось: едва мы вышли на вершину холма, как моя вторая пара ушей без следа исчезла, а Солас хоть и остался рядом, руки больше не распускал.

Внизу было… Я даже не знаю, если честно, как это назвать. Пожалуй, самый точный, хоть и банальный, термин — Кладбище Кораблей.

— Судя по всему, «Клинки Гессариана» живут тем, что найдут в обломках.

— Но заметь — сами корабли и лодки они не трогают — многие из них относительно новые и выглядят вполне прилично, а… Слушай, можно мы спустимся? — умоляюще посмотрела на мага я. Тот пожал плечами.

— Почему бы и нет? Надеюсь, что успеем вернуться раньше, чем Кассандра начнет волноваться и перекраивать береговую линию в поисках своей любимицы.

Мне показалось, или он только что пошутил? Черт, мне определенно показалось.

За краткий миг полета вниз крылья промокнуть не успели. А птичий вес Соласа позволит мне также легко подняться обратно на гору, когда придет время возвращаться. Пока же надо было осмотреть лодки и корабли.

Особо крупные суда и их фрагменты я трогать не стала, а вот мелкие лодочки и спасательные шлюпки… Эти объекты меня интересовали куда больше, поскольку появилась одна важная и очень нужная мысль. Пока что она только приобретала свою окончательную форму, кроме того — для ее реализации понадобилось бы сначала обеспечить относительную безопасность Штормового Берега, поэтому озвучивать ее даже Соласу я не стала. Маг, конечно, провожал мое мельтешение от лодки к лодке заинтересованным взглядом и даже с некоторым беспокойством наблюдал с берега за тем, как я нырнула в воду. С долей недоумения смотрел, как я вернула обратно в море пойманную рыбу.

— Зачем было так напрягаться, если все равно не собиралась ничего с ней делать? — удивился он.

— Я просто поймала ее ради эксперимента, — махнула головой я. — А выпустила потому, что меня приучили: нельзя истреблять любые природные ресурсы исключительно ради развлечения. Не терпит, знаешь ли, природа такого к себе отношения, ну да это ты, наверное, и без меня знаешь.

— И что ты выяснила?

— Рыбы тут полно. Причем — абсолютно непуганой. Табунами прямо у самого берега.

В глазах эльфа зажегся огонек понимания, но обсуждать эту тему он не стал. Совершенно правильно сделал, поскольку в моих правилах не озвучивать идею вслух до того, как не будет достаточно возможностей для ее исполнения. Пока же слишком многое зависит от событий завтрашних дней. Если у меня получится решить миром конфликт, который вот-вот должен был случиться с Клинками Гессариана — разговор будет один. Если же нет — то стоит забыть о мелькнувшей у меня идее и даже не начинать ее развивать.

Ранним утром мы выдвинулись в сторону лагеря Клинков Гессариана, который был виден издалека с одного из холмов. Расположенный между несколькими горами, оборудованный выходом к морю и надежно защищенный частоколом от диких зверей, этот лагерь ни капли не напоминал мне, признаться, бандитский. Конечно, я не берусь утверждать, что точно знаю бандитскую натуру, но…

— Странно, — пока мы спускались по склизкой земле, то и дело поскальзываясь и падая, Кассандра принялась задавать те же вопросы, что и я в свое время. Как ни крути, а от настырности и дотошности этой женщины порой все-таки был толк. — Разбойники обычно держатся неподалеку от крупных дорог. А здесь забытая всеми богами глухомань. Можно предположить, что они промышляют морским разбоем, но корабль у них только один и его состояние, мягко говоря, оставляет желать лучшего: на таком судне только рыбу удить в тихую погоду.

— Ага, то есть ты понемногу так тоже начинаешь додумываться до того же, что и я? — фыркнула я. — Блять!

«Блять» прозвучало потому, что моя нога восьмой раз за последний час поехала вниз по склону. Потом жопа, потом спина… В общем-то, при другой ситуации мои сопартийцы, верней некоторые из них, даже посмеялись бы над этим, но поскольку сейчас они сами, также как и я, напоминали куски грязи с глазами — им было не до смеха. Дориан в момент первого падения существенно расширил мой словарный запас — таких матюгов я даже от Фенриса не слышала в особо опасных ситуациях, вот что значит — образованный человек! Сколько раз ругался при мне — до сих пор ни разу не повторился.

— До чего именно? — уточнил Блэкволл, практически машинально хватая веревку и удерживая от очередного падения Вивьен. Та прощебетала привычное «благодарю, душечка» и тут же едва не навернулась по новой. Дерьмо дерьмищенское! Только Логэйну могла прийти в голову мысль податься в эти места. У него вообще всегда была тяга к труднопроходимым участкам местности, он, можно сказать, притягивал их в той же степени, что и они его!

— Сам посмотри. Проанализируй, ты же умный мужик. Что видим?

— Лагерь. Укрепленный, защищенный. Часовые нас, судя по всему, уже заметили, но нападать не спешат. Амулет с такого далекого расстояния не разглядеть, а значит — какие-то контакты с внешним миром они все-таки поддерживают. Возможно — принимают к себе новичков, о чем говорилось в книге.

— Дальше.

— А что дальше-то? Ударить можно со стороны…

— Все с тобой ясно. Боевую сторону увидел, остальных не заметил. У кого еще есть идеи?

— Мы знаем, что Клинки — секта, которая исповедует одну из разновидностей андрастианского учения. Но я нигде не вижу характерных статуй и мест для жертвоприношения, — задумчиво произнес Солас.

— Еще, — потребовала я.

Маг пожал плечами, в разговор включилась Сэра.

— Эта ладно, что статуй нет. У меня тут другой вопрос назрел, миледи Причиндаммер. Мы же знаем, что жить тут не возможно. Только поставил домишку — ебакс! Какая-нибудь каменюка на нее свалилась, ну или сползла домишка вместе с куском горы. Можно, конечно, и под горой жить, но обычно домишка от падения с горы разваливается. Задница какая-то получается: жить здесь нельзя, а они живут. Зачем? Почему? Берег нужен? Ну так есть еще много большого берега, где не так жутко и можно спокойно жить. Тоже, кстати, люди не рядом.

— Дальше, — потребовала я.

— Вижу кузницу, — произнес Коннор. — Ее не хватит для удовлетворения нужд целого поселения. Фактически — необходимо снабжать оружием и доспехами целый гарнизон, а здесь можно разве что починить сломанное лезвие или выправить пластину доспеха. Можно предположить, что изготовлением оружия и доспехов занимаются третьи лица, а значит — у этих ребят должны быть налажены торговые отношения… С кем? Кто в этой глуши может проворачивать делишки? Честные торговцы сюда не полезут, можно ли предположить, что Клинки спутались с контрабандистами?

— Уже лучше. У кого еще есть идеи?

— Душечка, — Вивьен чихнула, в ладошку… В очень грязную ладошку, впрочем, учитывая, что ее лицо уже было не чище — особых перемен не случилось. — Посмотрите на их одеяния. Конечно же, безвкусица жуткая, но я готова ручаться, что изготовлено это все по одним и тем же чертежам и, что важно — из одних и тех же материалов. Исходя из этого, склоняюсь к версии контрабандистов, потому что на обломках столько одинаковой ткани и металла не соберешь.

— Мне вот подумалось… Известно ведь всем, почему обвалы? Когда внутри гор куча пустоты — как им не быть? Я к тому, что здесь вокруг полно старых гномьих руин, а где гномьи руины — там выходы на Глубинные Тропы. Где Глубинные Тропы — там лириум, где лириум — там незаконная его добыча или же надежные подземные пути сбыта. Наверху-то хартийцев сразу можно поймать, да и не полезет уважающий себя гном под небо. Что, если по подземным ходам контрабандисты из Хартии доставляют лириум и другие товары сюда, а Клинки обеспечивают их сохранность и доставку по морскому пути? — Варрик задумчиво погладил ложе арбалета и посмотрел на море. — Хотя вот корабль у них дерьмовый, я бы такому судну путь даже вдоль берега не доверил.

— Раз уж дошла очередь до меня… — тевинтерец поморщился и поежился. Дождь и не думал прекращаться и, хотя наше снаряжение было непромокаемым и достаточно теплым, магу из теплых краев явно было не по себе. — В давние времена, еще до того, как Порождения Тьмы гуляли по Глубинным Тропам, как по своему дому, в десяти километрах к западу отсюда был порт. Подземный порт — гномы торговали с тевинтерцами, но сами не любили на поверхности появляться, поэтому все дела решались в естественном гроте, который расширили, укрепили… Удобное дело для контрабандистов — завел корабль в пещеру и никто его ни с суши, ни с моря не увидит, даже если и забредет в такую глушь.

— Ты думаешь, что этот грот-порт еще есть? — уточнила у него Дашка, посмотрев на меня и начав потирать руки. Так, кажется, она тоже почувствовала, откуда и куда ветер дует.

— А почему нет? Гномы, конечно, обвалили Глубинные Тропы, но разрушать грот… Не их метод. Им главное было всегда в таких случаях самим изолироваться.

— Ну вот, у нас складывается картинка… Теперь давайте я дам недостающие части мозаики. Клинки Гессариана — это секта, которая посвятила себя служению Андрасте одним им понятным способом. Если судить по информации, которую некоторые из нас обнаружили в библиотеке замка Редклиф, то суть служения заключается в уходе от больших городов, жизни в дикой местности, принятии в общину всех, кто захочет вступить… В общем-то, мы имеем дело с эдакой коммуной, которая живет по своим правилам, никого не трогает, но и к себе лезть не позволяет. У них высокий уровень дисциплины и преданности делу — они безоговорочно подчиняются своему руководителю до тех пор, пока кто-либо из них или же человек со стороны не бросит ему вызов и не займет его место. Человек со стороны, понимаете? Какой-нибудь преступник легко мог возглавить Клинков по праву силы и получить бесплатную рабочую силу, которая связана клятвой и будет молчать, не сбежит и не будет чинить препятствий своему главарю. Периодически, правда, придется отбиваться от желающих перехватить управление, ну да если поединок ведется один на один, то далеко не каждого противника можно легко победить.

— Ну, это мы и так знали, с небольшими дополнениями с твоей стороны. Может, че поинтересней скажешь? — фыркнула Сэра.

— Скажу. Чикенов кто-нибудь видит?

— Кого?! — глаза эльфийки приняли квадратную форму. Сама она принялась лихорадочно натягивать тетиву лука, видимо, решив, что «чикены» — это какой-то новый вид демонов.

— Детей, Сэра.

— А, ну так прямо и говори. Да нет у них тут детей. Походу, секса тоже нет.

— Но мы не видели в правилах секты ничего, похожего на обет целомудрия. А значит — дети должны быть. Их либо убивают, что зверски даже для особо кровавых сект, а Клинки такой не являются, либо… Ну, давайте, завершайте фразу.

— Либо же есть что-то вроде… Как ты там это называла — детский сад? Или же, стойте… Кузница, портные, люди для работы с контрабандными товарами, специалисты для починки кораблей, которые приходят в порт…В порту может быть еще один лагерь, как раз-таки для гражданского населения?

— Поаплодируем Саше, до Саши дошло. До остальных, судя по вашему виду, тоже. Это не просто секта или община — это хорошо подготовленная группировка, возглавляемая человеком практичным, расчетливым и обладающим ярко выраженными преступными наклонностями. Он берет, засылает к Клинкам лба поздоровей, тот быстро клинков возглавляет и начинает выполнять приказы руководителя…

— Стой! Как-то много у тебя руководителей получается, — осадил было меня Блэкволл. — Зачем такие сложности? Почему человек, который живет здесь, с Клинками Гессариана, не может являться тем, кто руководит всем процессом.

— Со Штормового Берега? Где ни инфраструктуры, ни связи нормальной? Не смеши мои подметки, Блэкволл — здесь наверняка совершенно другой размах. Про порт уже давно забыли все, кроме тевинтерцев, которые хоть немного, да изучают историю, а не тупо заучивают Песнь Света. Даже на картах, сделанных Логэйном этого порта нет, а значит — вход замаскирован так, что хуй найдешь. Вдобавок — для «великого контрабандного пути» нужно обладать связями в Хартии, в странах, куда сбывают товар и…

— И? — заинтересованно подался вперед Страж.

— Кому нужен лириум?

— Храмовникам и магам, само собой. Некоторые группы магов-отступников обладают достаточными средствами для закупки крупных партий, я уже не говорю о различных преступных группировках, где есть маги, которых нужно снабжать этим зельем. Что же до храмовников… У них до недавнего времени был источник лириума — церковь, но вот после разрыва Неварранского Соглашения… Хм, я понимаю, к чему ты клонишь, — с уважением в голосе произнес Блэкволл. Было видно, что аналитические способности и дедуктивный метод его впечатлили, особенно в исполнении эдакой маленькой девочки-дурочки.

— На месте человека, возглавляющего такое формирование, я бы ни за что не упустила новый источник дохода. Кажется, ребята, мы сейчас перейдем дорогу какой-то крупной шишке. Продолжаем, или сворачиваемся?

— Что за вопрос! Продолжаем, конечно! — первой выкрикнула Сэра. Остальные также высказались в поддержку идеи «перехватить себе Клинков Гессариана и разобраться, что к чему в их жизни было последние лет… ну сколько там этот главарь у них командовал».

А вот и лагерь «Клинков». Часовые на входе почтительно расступились перед нашей группой, едва завидев амулет у меня на груди. Впрочем, особого интереса в их взглядах не было — видать, уже привыкли к тому, что их главарь эдакая непобедимая шишка. Впрочем, я уже начала подозревать, что не в шишке дело — не существует людей, которых нельзя было одолеть. А значит — дело в чем-то ином… Если бы я знала только, в чем, верней — в ком оно было… Хотя, знай я все заранее, то от затеи точно бы не отказалась — уж слишком сильно было бы желание экипировать диверсионную группу приличной броней наподобие той, что была у меня и Дашки. Ну да ладно, обо всем по порядку.