Гейм, сет, матч (гет)

— Этот прикол закончен!

Слизеринки оторвались от покраски ногтей на ногах, когда в комнату ворвалась Миллисент. Панси подозрительно отсутствовала, что было понятно, учитывая, что она заполучила проход в гриффиндорскую гостиную.

— Все кончено. Он конченый. С меня хватит.

Дафна провела кисточкой по ногтю третьего пальцы, крася его в розовый цвет.

— Тебе не нас придется убеждать, — спокойно сказала она. — А Панси тебя так просто не отпустит.

Миллисент отмахнулась.

— Панси даже не заметит, — сказала она. Если ей повезет, то так и будет.

Дафна подняла голову, похлопывая пузырьком лака по ноге.

— А, да. Ее любовь. Как там?

Миллисент пожала плечами. Она старалась как можно меньше вникать в этот бардак. Панси собиралась часами следить за своей жертвой, не признаваясь на самом деле ни в чем, все отрицала, когда ее спрашивали, а потом горевала, когда ее происки пропадали втуне.

— Понятия не имею, но это хотя бы ее занимает. Пока никто не напомнит ей об этом кошмаре с приколом, мы сможем все аккуратненько припрятать.

— Что случилось? — спросила Трейси. — Ты так ждала этот вечер.

— Это пока я не поняла, что Уизли спятил, — ответила Миллисент. — Пока я думала, что прикол идет хорошо... — она замолчала, нахмурившись, потому что прикол явно не шел хорошо. Легко было притворяться, никто из девчонок и не думал, что могло пойти по-другому. Но он не работал, и уже давно. Если ее день с Фредом у Визжащей Хижины не дал ей понять, что с ее делами что-то не так, то после дня с Джорджем это точно стало понятно. Ради Мерлина, она его поцеловала, и он стерпел, а потом они плавали. После этого уже ничто нельзя было исправить. Надо было останавливаться тогда.

— Короче, — сказала она, качая головой и хмурясь. — Все конечно. Мне пора выбираться.

— Не пойдет, — сказала Дафна. — Мне плевать, что там еще происходит, Панси просто не даст этому прекратиться.

— Предлагаю постараться ее уговорить, — заявила Миллисент. — Я выхожу из игры. Панси может быть какой угодно сукой, со мной она не сравнится, если я захочу.

Трейси потянулась за пузырьком золотистого лака.

— Что изменилось? — спросила она. — Никогда не видела, чтобы ты так психовала.

Миллисент фыркнула и упала на кровать.

— Все изменилось. Он извращенец, и я никогда больше не хочу его видеть.

Дафна нахмурилась, закрыла пузырек и отбросила его в сторону.

— Он что, лапал тебя под столом?

— Нет. Я его лапала, — ответила Миллисент. — Хвостом.

— Фу, — сказала Трейси.

Дафна скорчила рожицу.

— Гадость какая.

— Вот именно! — решительно согласилась Миллисент. — Это должно было быть круто. Он должен был завизжать как банши и упасть со стула, так?

Трейси уставилась на нее, в тревоге скривив губы.

— А он что, нет?

— Да ему понравилось! — вскрикнула Миллисент. — У него наверное фетиш по хвостам! Вот почему он меня так сглазил!

— Я не понимаю, — сказала Трейси. — С чего ты взяла, что он по хвостам?

Миллисент охватило истерическое головокружение, когда она вспомнила.

— Он его погладил! — задыхаясь, выдавила она, ее голос охрип от ужаса.

Дафна поперхнулась, широко раскрыв глаза от отвращения.

— Что?

— Когда я его потрогала хвостом! — выла Миллисент. — Он начал его гладить! Кто вообще такое творит!

Слизеринки уставились на нее, онемелые от шока.

— А потом стало хуже, — хмурилась Миллисент.

— Как это может быть хуже? — спросила Дафна. — Да по уровню жуткости это уже Колин Криви.

Все три девочки содрогнулись.

— И все же, — сказала Миллисент, собирая волю в кулак. Она подняла голову и посмотрела на Трейси и Дафну. — Я подслушала его разговор с отцом. Честно, я не хочу его пересказывать, так что просто, с сегодняшнего дня, если видите близнецов, прячьте меня!

Жаль, конечно, потому что Джинни Миллисент нравилась. Ей даже Джордж нравился, пока он не превратился в психа.

Дафна прищурилась:

— Полагаю, придется тебе нам все рассказать, — сказала она. — Что там было, в этом разговоре?

Там были такие вещи, что Миллисент вспоминать не хотелось.

— Это был ужас, — сказала она. — Остальное вам знать не нужно.

— Не нужно? Скорее всего, — сказала Дафна. — Ты так психуешь, что поверю на слово. Но вот любопытство куда девать? Я же не усну теперь, если не узнаю подробностей.

— О да. Колись, — заявила Трейси, взбивая подушку и устраиваясь на нее поудобнее, словно готовясь слушать сказку.

Миллисент вздохнула, потирая виски. Трейси и Дафна стали бы продолжать задавать вопросы, если бы она не ответила, так что она вздохнула и пересказала разговор, который подслушала. Когда она закончила, Трейси и Дафна сидели с отвисшими от неверия челюстями.

— Что ты имеешь в виду, был влюблен в тебя давно? — наконец спросила Трейси. — Я ведь думала, он визжал каждый раз, когда ты приближалась.

— Это был Фред. Джордж залез в Коконическое Заклятье. Наверное был вне себя от счастья, что я его приметила, — Миллисент содрогнулась, но взяла себя в руки. — Так, хорошо, для начала избавимся от хвоста. Я пошла в библиотеку.

— Милл, — начала Трейси, наклонившись вперед. — Нет ничего плохого в том, что ты нравишься парню... Я имею в виду...

Это было настолько не в тему, что Миллисент долго просто смотрела на нее.

— Он уже о детях думает!

— Ну так он из большой семьи. Он другого и не понимает, — пожала плечами Дафна. — Думаю, Трейси имеет в виду, что с тобой весело, а близнецы Уизли любят, когда весело. Вовсе не странно, что ты ему нравишься.

— Это не... — заспорила Миллисент, но остановилась и попыталась сообразить, как обернуть в слова свои скачущие мысли.— Это не было бы жутко, если бы я просто ему нравилось. Я имею в виду, ну да, даже с этим приколом, я пару раз себя настоящую показала, хорошо. Но "многие месяцы"? Что, черт возьми, ему тогда нравилось? Многие считают, что я делаю все, что скажет Панси, а сама вообще не соображаю. Да я уверена, что рейвенкловцы думают, что я читать не умею. Они все время предлагают научить.

Дафна поджала губы, склонила голову на бок и обдумала заявление Миллисент.

— С его стороны, ему ничего в тебе не должно нравиться, — сказала она. — Ты некрасивая, и ты всегда старалась скрыть все, что могло показаться интересным.

— И чертовски хорошо это делала, — с истерикой согласилась Миллисент. — Единственный, кто пытался за мной приударить — Колин Криви.

Девочки еще раз содрогнулись.

— Примите это, — сказала Миллисент. — Есть только две возможные причины, чтобы Джордж Уизли заинтересовался мной.

— Первая, — сказала Трейси, откидываясь на подушки. — Его самооценка настолько низкая, что он согласен на все, что может получить.

Миллисент резко улыбнулась и кивнула. Но вот только все знали, что если близнецам чего и не хватало, то точно не самооценки.

— А вторая, — сказала Дафна, ее голос прорезал воздух, словно режущее заклятье. — Он думает, что у тебя настолько низкая самооценка, что ты согласишься на все, что он захочет.

— Вот это оно и есть, — сказала Миллисент, указав на нее. — Так что вот, прикол закончен. И значения Паркинсон в этом уравнении нет. Я заканчиваю.

Трейси оглянулась на Дафну, ее глаза потемнели от нерешительности. Дафна потянулась за лаком для ногтей, не обращая внимания на подругу.

— Я пошла в библиотеку, -сообщила Миллисент.

— Милл, — Трейси отодвинула подушку, нахмурившись. Ее голос был острым от тревоги.

Миллисент мрачно посмотрела на нее. Этот хвост у нее и так уже слишком долго.

— Что?

Трейси хмыкнула и снова повернулась к Дафне, наморщив носик, когда Дафна снова не продолжила.

— Да ради Мерлина, ладно! — взорвалась Дафна, стукнув пузырьком. Она тяжело уставилась на Миллисент, словно винила ее за то, что Трейси странно себя вела. — Твои чувства случайно не пострадали от таких событий? — почти рявкнула она. Когда дело касалось чувств, она была почти что хуже Панси.

Миллисент нахмурилась.

— Ну, да, я никогда раньше так не проваливалась в приколе, но справлюсь.

— Миллисент! — заспорила Трейси, вздевая руки. В отличие от остальных, Трейси очень, очень хорошо умела говорить о чувствах. Обычно она втягивала в это других, потому что Панси, Дафна и, очень редко, Миллисент, могли применить насилие, если им приходилось иметь дело с всякими там чувствами. — Мы знаем, — сказала она, резким и несчастным голосом.

Дафна коротко рассмеялась.

— Панси может быть тупа в отношении некоторых очевидных вещей, — протянула она. — Но ты не так хорошо можешь скрыть от нас, пусть если и скрываешь от школы.

— Мы знаем, какая ты хитрая, — заявила Трейси, немного улыбаясь.

Дафна поправила волосы.

— И мы знаем, что ты вернулась с хвостом два дня назад, но ты ничего про это не рассказала.

— Если бы ты попыталась дернуть близнецов, а они бы, защищаясь, швырнули в тебя проклятьем, ты бы рассказала, — указала Трейси.

— Значит, он проклял тебя не поэтому, — продолжила Дафна. — И какая бы то ни была причина, ты не хотела, чтобы мы знали.

— Сколько еще это продлится? — нетерпеливо спросила Миллисент. Она хотела как можно скорее избавиться от хвоста, если у Уизли действительно был фетиш по хвостам — и эта теория не казалась притянутой за хвост.

— Ты можешь рассказать нам все, и я имею в виду всю правду, — сказала Трейси. — Сэкономим время.

Миллисент зло уставилась на нее.

Дафна потянулась, с некоторой скукой разглядывая Миллисент.

— Ладно. Мы сами догадаемся. Трейс?

Трейси улыбнулась.

— Ты психовал тогда, перед тем как пойти к Уизли в их гостиную. Я это поняла, когда делала тебе макияж. Обычно ты так спокойно не сидишь.

После того идиотского поцелуя. Боже, Миллисент надо было оттереть губы до крови. Следовало догадываться, что Трейси заметит, даже если не заметила Панси.

— А когда Уизли отсюда уходил, на нем не было следов, — сказала Дафна. — Так что, что бы не случилось, ты не ударила его и не заехала по яйцам, не подожгла его.

Миллисент радовалась, что у нее на лице огромные слои косметики. Она надеялась, что она скроет румянец, который наверняка заливал лицо.

— И ты ждала этого вечера, — сказала Трейси.

— И ты надела эту жуткую мантию, которая выглядит так, словно кого-то заводит рвота, — добавила Дафна. — Но мы заметили, что ты не позвала Уизли встретиться в какое-нибудь людное место, чтобы позорить. Ну, например, в Большом Зале. Или в его гостиной.

— Давайте ближе к делу, — рявкнула Миллисент. Она могла развернуться и уйти. Но это даст им возможность начать этот разговор, когда поблизости будет Панси. И если они знали, как они думали, знали, что знали, а это было возможно, то Миллисент не хотела, чтобы знала и Панси.

— Мы не прикидываемся, что знаем, что ты сейчас думаешь, — сказала Трейси.

— Конечно, — согласилась Дафна, содрогаясь от отвращения. — Потому что твои мыслительные процессы в настоящее время полностью грохнулись.

— Вообще грохнулись, — подтвердила Трейси. Она сморщила носик и пожала плечами. — Но очевидно, что дело не просто в приколе. Так что... Ты в порядке, что он оказался...

— Психопатом? — предложила Миллисент в наступившей тишине.

Трейси скривилась, но Дафна довольно кивнула.

Миллисент обдумала ситуацию.

— Немного раздражает, — решила она. — Но что тут поделать?