Маленький лорд (джен)

От лица Саундвейва.

Я дал автоботам координаты нескольких незначительных для нас артефактов, чтобы они занялись поисками и не обращали слишком много внимания на нас и наши дела, по крайней мере, в ближайшее время.

После небольшого инцидента с М.Е.Х. ремонт был возобновлён, а энергон — раздобыт и доставлен на корабль, где был размещён во всех его доступных местах: коридорах, комнатах, а несколько контейнеров — даже в рубке управления. Единственные помещения, которые мы не стали превращать в энергохранилища — медбэй, лаборатория Шоквейва и, конечно же, двигательный отсек.

Вехиконы работали максимально эффективно, и, по моим подсчётам, с такими темпами мы сможем взлететь в течение одного-двух дней, причём с восстановленной возможностью полноценного полёта. Только надо будет уже тщательнее планировать маршрут орбитальных полётов, чтобы он был как можно более скрытым и безопасным, такой, чтобы ни один спутник не смог нас засечь — уж очень раздражает каждые полчаса проверять, не появились ли в Сети изображения с нами.

Раненые вехиконы были отремонтированы, и большинство из них приступили к работе. Пациенты, пребывавшие в наиболее тяжёлом состоянии, находились под присмотром Нокаута, и наверняка вскоре смогут вернуться в строй, тем более, что Шоквейву, в лаборатории которого были размещены многие из них, были необходимы тишина и покой, особенно теперь, когда он подошёл вплотную к созданию лекарства для Мегатрона.

По идее, эта новость должна была меня обрадовать и заставить едва ли не прыгать от счастья, но мне почему-то… грустно. Любопытно, это потому, что я привык суетиться ради спарклинга или же потому, что мне нравится видеть Мегатрона счастливым и воспринимать его, словно часть семьи? Будучи взрослым, Мегатрон всегда выглядел таким далёким, и уж точно не производил впечатления счастливого меха, и я ничего не мог с этим поделать. Но теперь, когда он спарк, я могу позаботиться о том, чтобы он был в порядке и счастлив.

Как же это пафосно звучит… Возможно, дело было просто в том, что мне было слишком одиноко, а спарклинг оказался хорошей компанией, поскольку никогда не предаст, не ударит ножом в спину, если вдруг ослабить бдительность. Конечно, у меня есть ещё Лазербик и он тоже моя семья, но при этом — всё-таки зверокон; хороший, послушный, домашний зверокон, и всё же — питомец, не больше и не меньше.

Мои мысли прервал раздавшийся в коммлинке голос Шоквейва:

/— Саундвейв, друг, ты не поверишь, но я сделал это, я закончил лекарство! Я испытал его на своём питомце — и оно превосходно работает! Всё рассчитано до мелочей. Если хочешь — можешь привести лорда Мегатрона в мою лабораторию, я всё подготовил./

Я мысленно вздохнул и посмотрел на игравшего с одним из тентаклей спарклинга. Значит, всё скоро закончится…

Я подхватил его на руки и принёс к Шоквейву, который действительно уже всё подготовил.

— Вот и вы. Я должен ввести это вещество в системы Мегатрона. — Он взял колбу с мерзко выглядевшей оранжевой жидкостью. — Это погрузит его в стазис. Не волнуйся — я подключу его к системе мониторинга и смогу отслеживать малейшие изменения в его состоянии. Возвращение Мегатрона в прежние размеры займёт всего лишь несколько минут, однако затем ему понадобится несколько часов, чтобы очнуться. Это своего рода побочный эффект.

— Но… это… полностью… безопасно?

— Безопасно. Как я уже сказал, это было испытано на других существах, и никто из них не пострадал.

Я кивнул и передал Мегатрона Шоквейву. Мегатрон же словно понял, что сейчас с ним что-то произойдёт, потому расстроился и стал отчаянно сопротивляться. Он хотел вернуться ко мне — это было очевидно, но, поскольку Шоквейв нуждался в свободном пространстве для проведения своей работы, я сомневался, что могу позволить спарку продолжать в том же духе.

Едва вещество оказалось в системах Мегатрона, как он почувствовал всё нараставшую усталость, пока не перестал сопротивляться и плакать и спокойно уснул. Шоквейв уложил его на платформу, подключил к системе слежения за его состоянием и повернулся ко мне.

— Готово!

Я кивнул и отвернулся, не в силах смотреть на спарклинга, но, прежде чем покинуть лабораторию, задал вопрос:

— Он… помнить?..

— Не уверен. Может, да, а, может, и нет. Вполне логично было бы, если бы он, став взрослым, забыл всё пережитое в состоянии спарка, но, опять-таки, я не уверен.

Я понимающе кивнул и, наконец, ушёл, оставляя Шоквейва и спарклинга одних.