О людях и драконах (джен)

Давным-давно, посреди раздираемого войной континента,

одно маленькое королевство боролось за своё выживание,

а другая страна процветала под руководством великого героя.

Со временем он стал императором и его армии завоевали соседние земли.

Покорённые народы, измученные годами войны, признали нового императора и приняли его правление.

Хагрид, как и ожидалось, был в своей хижине.

— Гермиона! Тебе удалось? — взволнованно произнёс лесник, как только заметил её на пороге жилища. — Да ты проходи внутрь, не стесняйся! Присаживайся, а я что-нибудь к чаю найду…

Поначалу Гермиона хотела просто сообщить ему о результате разговора с драконом (точнее — его отсутствии), но, задумавшись на мгновение, приняла предложение Хагрида. Пробовать его стряпню она не собиралась, но чай у полувеликана был выше всяких похвал. Да и обдумать её дальнейшие действия было удобнее здесь, а не на улице.

Уже сидя за столом и наблюдая за суетящимся Хагридом, Гермиона поведала ему то немногое, что смогла вынести из разговора с драконом.

— Эх, — вздохнул Хагрид, — а я уж понадеялся… Ну да ничего, придумаю что-нибудь другое вам для занятий. Вон, соплохвосты через пару недель окрепнут немного, всё интереснее будет возиться с ними.

Поёжившись от перспективы не только наблюдать за новыми питомцами Хагрида, но и ухаживать за ними, Гермиона поспешила перевести разговор в интересующее её русло, спросив о том, как именно ему удалось вывести новый вид. Что ни говори, лектором Хагрид был неважным, но искренняя любовь к своему занятию с лихвой искупала этот недостаток. Так что последующие полчаса Гермионе только и оставалось, что изредка задавать леснику уточняющие вопросы, да сожалеть о невозможности законспектировать его рассказ.

Гостеприимство Хагрида, тихо потрескивающие в очаге поленья и царившая в атмосфера хижине уюта действовали на неё умиротворяюще. Не настолько, чтобы полностью отбросить в сторону размышления о ожидаемых от неё «свершениях», но и не забивать этим голову на постоянной основе.

— Пора возвращаться, — сказала она, когда чай был допит.

— Стемнело… Клык проводит тебя до замка, — произнёс Хагрид, глядя в окно хижины. — И не спорь! Тут Запретный лес рядом, дементоры время от времени пролетают… Ни к чему тебе с ними встречаться. Клык, конечно, та ещё глупая псина, но не щенок уже — и тревогу поднимет, и тебя сумеет защитить.

Ни сил, ни желания для отказа Гермиона не нашла, поэтому возвращалась в Хогвартс бок о бок с псом по кличке Клык — гигантским на фоне самой девочки, злобным с виду, но удивительно добродушным.

Путь до Хогвартса прошёл спокойно. Пёс следовал за девочкой до самых дверей замка.

— Беги к хозяину, — сказала Гермиона и, не удержавшись, потрепала пса по голове. Клык приглушённо гавкнул, словно прощаясь, и неспешно потрусил в обратную сторону.

В холле её встречала профессор МакГонагалл.

— Где вы были, мисс? — спросила она строго.

— Помогала профессору Хагриду, — честно ответила девочка, не вдаваясь, впрочем, в детали — откровенничать с деканом она не собиралась. Не после состоявшегося почти год назад разговора, в котором она пыталась убедить профессора заняться поисками Ужаса Слизерина.

Взгляд МакГонагалл чуть потеплел.

— Хорошо, мисс Грейнджер. Сейчас вы можете идти к себе, но завтра перед занятиями зайдите в мой кабинет — нам нужно обсудить план ваших дополнительных занятий.

— Конечно, профессор.

Утром, пока большинство учеников сгоняло с себя остатки сна и, зевая, брело в сторону Большого зала, Гермиона уже находилась в кабинете своего декана.

— Гермиона, мало кто из учителей сможет поспорить с тем, что вы являетесь лучшей ученицей школы, но… Скоро начнутся занятия по дополнительным дисциплинам, и мне известно, что ты не записалась ни на одну из них. У тебя что-то случилось?

Разговор имел неформальный характер. Чай и печенье, предложенные ей деканом в самом начале — своеобразная компенсация пропущенного завтрака, обращение к ней по имени, не свойственное подчёркнуто отстранённой манере общения профессора.

— Я ещё не решила, какие предметы подойдут мне лучше всего, — призналась Гермиона. — Выбор слишком велик…

— Так я и думала. — Профессор понимающе кивнула. — А если я скажу, что существует способ не выбирать несколько предметов, а посещать их все?

— Это же невозможно!

На стол лёг небольшой искусный медальон на длинной золотой цепочке. Центральная часть медальона была выполнена в виде самых настоящих песочных часов.

— Маховик времени… Мне удалось связаться с некоторыми бывшими учениками, работающими сейчас в Отделе Тайн, и заручиться поддержкой директора, чтобы получить его. Каждый поворот внутренней части этого артефакта возвращает его носителя на час в прошлое, так что вы сможете находиться хоть на десяти занятиях одновременно, — продолжала тем временем женщина. — Главное правило, которое нужно соблюдать неукоснительно — избегать встреч с собой в прошлом. Вам придётся тщательно планировать каждое своё действие. Вы справитесь?

— Разумеется, — без раздумий ответила Гермион, не отрывая от артефакта восторженного взгляда. Ещё бы! Возможность находиться в нескольких местах одновременно, успевать сделать всё, что было запланировано… Это было по-настоящему волшебное предложение.

— Замечательно! Но использовать его в первый раз вы должны прямо сейчас, под моим контролем. Думаю, будет достаточно одного поворота — вы сможете и освоиться с артефактом, и успеть на завтрак, — сказала МакГонагалл с улыбкой.

Гермиона послушно повесила медальон на шею и, следуя полученной инструкции, аккуратно повернула сердцевину маховика времени на один оборот.

Результат её действий не заставил себя ждать.

Мир вокруг девочки замер на мгновение, словно поставленная на стоп-кадр видеокассета — границы всех предметов потеряли чёткость, будто попали в расфокус. Казалось, что они слегка подрагивают. МакГонагалл на фоне окружающей обстановки, напротив, казалась высеченной из камня статуей, чей испытующий и недвижимый взгляд оказывал на девочку почти физическое давление.

Сама Гермиона в это же время ощущала себя увязшим в застывающей смоле насекомым, чьё высохшее, мумифицированное тельце спустя миллионы лет обнаружат внутри куска янтаря обрадованные находкой археологи. Её изучат всеми возможными способами, опубликуют десятки научных работ, серьёзно продвинув вперёд карьеру их авторов, а когда всё будет закончено… Янтарь с заключёнными внутри него трупом отшлифуют, дадут инвентарный номер и поставят на полку в никому не интересном музее.

Если ей повезёт, то очередной посетитель нет-нет, да коснётся её безучастным, остекленевшим взглядом. А может и прочтёт табличку с описанием её, Гермионы, особенностей. Но, скорее всего, самым желанным для неё событием будет являться приход уборщицы, вытирающей с выставленных экспонатов пыль.

Ей, экспонату, безучастному и неодушевлённому, будет достаточно и этого. Мертвецы вообще неприхотливы.

Но время — субъективное для человека понятие. Иллюзия, пронёсшаяся перед глазами девочки, дала трещину и распалась, возвращая её в застывшую от использования маховика времени реальность. Реальность, единственным звуком в которой был треск крошащегося под давлением камня. Гермиона чувствовала, что в её силах сжать этот камень сильнее, сдавить его в кулаке. И плевать на осколки, что иглами вонзятся в её плоть. Боль и кровь — ничто в сравнении с ролью наблюдателя собственной вечности, бессильного что-либо изменить.

Она сжала пальцы в кулак и мир взорвался движением.

— Гермиона! Что с тобой?! — воскликнула МакГонагалл, подскочив к пошатнувшейся ученице.

— Просто голова немного кружится, — прошептала девочка, позволяя профессору усадить себя в кресло. — Не уверена, но, кажется, что-то пошло нет так…

— Так и есть. Маховик сломан, — ответила профессор, с хмурым выражением лица рассматривая висящий на шее девочки медальон.

Опустив взгляд, Гермиона убедилась в правоте её слов: центральная часть медальона выглядела деформированной, а содержимое стилизованных песочных часов превратилось в застывшую, полупрозрачную субстанцию.

Убедившись, что с ученицей и в самом деле всё в порядке, МакГонагалл сняла медальон с её шеи и, пообещав разобраться с произошедшим как можно быстрее, отправила её на занятия.

Мечты о том, каких фантастических результатов она смогла бы добиться, получив возможность перемещений во времени, были разбиты столь же быстро, как и появились. Впрочем, Хогвартс не был бы Хогвартсом, не предоставляй он ученикам шансы проявить себя. Подходящая возможность представилась ей уже через неделю.

Была вторая половина дня, и Гермиона вместе с другими однокурсниками ожидала начала очередного занятия по ЗОТИ.

— Собирайтесь и следуйте за мной, — заявил появившийся в дверном проёме Люпин. — Это занятие мы проведём в другом месте.

Недовольные изменением планов ученики начали собирать свои вещи. После недавнего обеда мало кто горел желанием не то что куда-то идти, но и просто бодрствовать. Рон, к примеру, бурчал, что предпочёл бы вместо ЗОТИ несколько уроков по истории магии.

Естественно, нашлись и те, кто не постеснялся спросить у профессора цель их похода.

— Небольшое практическое занятие, мистер Эверетт, — ответил Люпин на вопрос одного из слизеринцев. — Можно изучать теорию годы напролёт, изучить всё от и до, но спасовать перед самым простым реальным случаем. Поэтому сегодня вам предстоит испытать свои силы в борьбе с одним безобидным, но крайне интересным магическим созданием. Разумеется, происходить всё будет под моим присмотром.

Что сказать, ученики были заинтригованы таким изменением привычного порядка вещей, хотя встречались и скептические усмешки. Память о практических занятиях по ЗОТИ, проведённых Локхартом в прошлом году, была ещё жива (в отличие от памяти самого Локхарта, но благодарить за это стоило исключительно волшебную палочку Рона).

Путь их закончился у дверей учительской комнаты.

— Проходите, — распахнув двери и делая приглашающий жест, сказал Люпин.

На входе произошёл затор. Не рвавшаяся вперёд Гермиона поначалу недоумевала, почему однокурсники, первыми вошедшие внутрь учительской, замедлялись и мешали пройти остальным, но когда очередь дошла и до неё — поступила точно так же. Сложно не сбавить шаг, обнаружив внутри помещения хмурого профессора зельеварения. Взгляд сидевшего на одном из расставленных в глубине комнаты креслах Снейпа мрачнел с появлением каждого нового студента. Максимум недовольства достался вошедшему последним Люпину.

— Простите, коллега. — Люпин развёл руками. — Не хотел мешать вашему отдыху, но у нас запланировано небольшое практическое занятие… Кстати, не желаете понаблюдать?

— Увольте, — резко сказал Снейп, поднимаясь из кресла. — Не думаю, что увиденное придётся мне по вкусу. Особенно учитывая, что вы посадили в эту рухлядь. — Он кивком указал на центр комнаты.

Только сейчас Гермиона обратила внимание на установленный посреди помещения шкаф. Потемневший от времени, покрытый пылью и паутиной, в общем убранстве комнаты он выглядел чужеродно.

Снейп окинул сгрудившихся у дверей студентов презрительным взглядом. Замер на мгновение, задумавшись о чём-то.

— С другой стороны, это может оказаться интересным зрелищем, — сказал он, усаживаясь обратно в кресло. — Мистер Лонгботтом умеет удивлять, и мне любопытно, что он заготовил для вас.

Гермиона спиной почувствовала, как сжался стоящий за ней Невилл, пытаясь стать как можно менее заметным. Последним занятием перед обедом был как раз урок зельеварения, на котором мальчик умудрился не взорвать в очередной раз котёл только благодаря подсказкам Гермионы. Впрочем, это не помогло ни зелью, ни самому Невиллу — в конце урока Снейп не поленился вслух разобрать все ошибки «самого ценного» (по количеству загубленных ингредиентов) гриффиндорца.

Люпин кивнул и, больше не обращая внимания на Снейпа, начал рассказ о теме их занятия. С его слов выходило, что в шкафу находился боггарт — магическое существо, ютящееся обычно по подвалам и чердакам старых или заброшенных домов. Не опасный для обычных людей, для магов боггарт… нет, не представлял угрозы, но обеспечить несколько неприятных минут мог. Правда, если сердце у мага было слабое, боггарт — последнее, что он мог увидеть в своей жизни. Принять облик того, чего нарушивший покой боггарта волшебник боится больше всего на свете — единственное, на что он был способен. К слову, как выглядят эти создания сами по себе — не знал никто.

В общем — классический «подкроватный» монстр, знакомый большинству людей с самого детства.

— Кто знает, какое заклинание следует использовать для борьбы с ними? — спросил Люпин. Обвёл притихших студентов взглядом, старательно игнорируя поднятую Гермионой руку. — Говорите, мисс Грейнджер, — сказал он, лишь убедившись в отсутствии других желающих.

— Ridiculus, — бодро ответила девочка. — Заклинание смеха.

— Правильно, Гермиона. Это заклинание превратит боггарта во что-нибудь смешное, ведь смех — единственное, чего они не выносят. Запомните: каждый человек чего-то да боится, и в этом нет ничего плохого, если вы управляете им, а не наоборот. Только рассмеявшись своим страхам в лицо, вы сможете взять их под контроль. — Довольный своей речью Люпин обвёл учеников взглядом. — Итак, кто желает быть первым? Может быть ты, Невилл?

Гермиона оглянулась.

Невилл был близок к панике. Побледневший, с покрытым испариной лицом, он переводил затравленный взгляд с профессора ЗОТИ на шкаф с боггартом и обратно. Открывал время от времени рот, собираясь что-то сказать, но никак не мог на это решиться.

Со стороны Снейпа донеслось отчётливое хмыканье, и Невилл окончательно потерялся. Он густо покраснел и, опустив взгляд, судорожно помотал головой. На большее его сил не хватило.

Догадаться о причине такого поведения мальчика было несложно. Любой, кто присутствовал вместе с Невиллом на уроках зельеварения, знал, что профессора Снейпа Невилл боится пуще огня. Учитывая, что предмет его страха находится в этой же комнате… Сразу двух Снейпов — созданного боггартом и настоящего, — он бы не пережил.

— Я, — сказала Гермиона, повернувшись к Люпину. — Я хочу быть первой!

Повинуясь приглашающему жесту преподавателя, она вышла вперёд. Доносящиеся до неё перешёптывания и смешки она просто игнорировала. В самом деле, какое ей дело до очередной волны насмешек и слухов? Репутация выскочки и зубрилы у неё была уже давно, не в последнюю очередь благодаря присутствующему здесь Снейпу. А история о её симпатии к Невиллу, распространяемая прямо сейчас её соседками по комнате… это даже не смешно.

Проблема могла возникнуть только с самим Невиллом. Неизвестно, какие мысли придут ему в голову, когда он справится со своими переживаниями. Как бы и в самом деле не поверил во «внезапно вспыхнувшие чувства» (что поделать, понижать голос Лаванда нужным не считала). Учитывая отношение мальчика к Гермионе в последнее время — вполне возможно и такое…

Сама же Гермиона считала, что это хороший шанс показать дракону свою решимость и самостоятельность. Кроме того, ей было просто интересно, какой облик может принять её боггарт.

— Все запомнили? — закончив пояснять движения палочки, поинтересовался у учеников Люпин. Дождался нестройного, но согласного гула голосов, обратился уже к Гермионе: — А вы, мисс? Готовы?

Девочка решительно кивнула и без долгих раздумий сделала несколько шагов вперёд, вплотную подступив к месту обитания боггарта.

Тихо скрипнула дверь шкафа. Прозвучали невнятные ругательства и звук шагов — определившийся со своим внешним видом боггарт выбирался наружу. Подавшиеся было назад ученики удивлённо зашептались.

Всё это Гермиона отмечала краем сознания, поглощённая совсем иным событием. Волна сильных эмоций, среди которых превалирующим было чувство бескрайнего удивления, захлестнула её с головой. Нечто похожее она испытала и при попытке использования маховика времени, но сейчас всё было в разы сильнее. Сила, разрушившая маховик времени, эмоции, давшие ей возможность преодолеть страх вечности — всё это пришло извне. И теперь Гермиона понимала, где находился источник.

Взгляд девочки против её воли упёрся в стену, в ту сторону, где на расстоянии нескольких сотен метров находилась выделенная дракону территория. И она могла поклясться, что знает, чем дракон занята прямо сейчас — смотрит, вытянув шею, в сторону замка.

— Мисс Грейнджер? — донёсся до её сознания голос Люпина. Звучал он несколько обескураженно.

С немалым трудом девочка заставила себя абстрагироваться от непривычных ощущений и сфокусироваться на окружающей её реальности. И взглянуть, наконец, на боггарта.

«Удивительно, — подумала невольно Гермиона Грейнджер, ученица третьего курса Хогвартса. — Неужели я смогу выглядеть так же?»

Хвост дракона нервно ударил по земле.

— Убожество, — вслух произнесла Гермиона Грейнджер, покинувшая недра шкафа минутой ранее. — Неужели я была такой же?

Черты лица, голос, интонации — ничто не давало сомнений в том, чей облик выбрал боггарт. Правда, спутать его с «оригиналом» было невозможно: выглядела «новая» Гермиона, по меньшей мере, лет на двадцать.

Примечания:

Эпиграф взят из описания меча "Танец смерти", "Deathdance".