Между разумом и сердцем (гет)

Под действием дури было как-то спокойно и хорошо, все проблемы ушли на второй план. Мальчик сидел около камина, курил косячок и рассматривал других людей, которые тоже пришли сюда. Вся комната пропахла этим сизо-розовым дымом, но никто не обращал на этот запах внимания. Мальчик вслушивался в разговоры, и в какой-то момент ему показалось смешным, что все говорят как-то медленно, растягивая слова, будто в очень замедленной съёмке. Он стал смеяться, потом резко загрустил, даже всхлипнул, но так и не понял, что случилось. Состояние было каким-то странным, начала кружиться голова, и он с большим трудом встал на ноги. Почему-то путь от места, где он сидел, до двери показался ему очень длинным, и он с трудом преодолел это препятствие и вышел в коридор. Какой-то бедолага лежал на полу и дрожал, и мальчику стало почему-то его жаль, кто-то ругался, в какой-то комнате творилось что-то скрытое от посторонних глаз, слышались только стоны и скрип пружины, и мальчику почему-то стало смешно. А потом очень легко, хорошо, здорово. Он нашёл хозяина дома, который стоял около плиты и в столовой ложке мешал что-то. Рядом лежали шприц и жгут, а в углу сидела красивая девушка с рыжими волосами и веснушками. Глаза её были полуприкрыты и смотрели куда-то сквозь время и пространство.

— Я хочу угостить всех, — сказал Денис, вытаскивая из сумки все деньги. — Вы такие забавные, можно я тебя обниму? Спасибо, ты очень добрый и милый. Я никогда ещё не был так счастлив.

Лютик доделал раствор и набрал его в шприц. Передал это девушке, и она оживилась. Денис не успел посмотреть, что она делает, так как его поманили за собой и дали то, что он требовал. Радости и счастью не было предела. Его новые друзья боготворили его, ведь он купил дури на всех, кто сидел в этой комнате. Что это были за люди, как их звали, что они делали, не имело значения, ведь это была никому ненужная информация, и Денис снова закурил и выпустил облако дыма.

* * *

Но всё заканчивается, в том числе и деньги. У Дениса закончились деньги, но началось что-то непонятное. Сильнейшая головная боль, мышцы сводило, во рту чувствовался вкус какой-то гнили и горечи, а глаза болели от света. Он повалился на пол, тело скрутило, выгнуло, перекрутило, в животе были спазмы, кости, казалось, вылезут наружу. Неподготовленный молодой организм не справлялся с ядом, который медленно заполнял каждую клеточку. Хотелось ещё, но денег больше не было, но нужна была доза. Всё в этом мире стоит денег. К сожалению, он не знал, что с этого пути, на который он ступил, может не быть возврата.

— Лютик, у меня есть деньги, но дома. Я не знаю, как мне добраться туда.

— Ты же как-то приехал сюда, — пожал плечами парень, сидя в большой комнате вместе с той веснусчатой девушкой. — Нет денег — нет товара.

— Но я всё принесу, мне нужно это, пожалуйста, — Денис неожиданно для себя расплакался. Упал на колени, подполз к ногам парня и обнял его за ноги. Тот брезгливо поморщился и оттолкнул его от себя.

Когда Денис упал, Лютик увидел торчащую на шее этого сосунка золотую цепочку и протянул руку. Денис снял цепочку с крестиком и вложил в раскрытую ладонь этого человека. Лютик удовлетворился подарком, к тому же это был достаточно дорогой крестик, и за него можно выручить хорошие деньги.

— Ладно, — Лютик сразу изменил своё расположение к самому маленькому участнику, — пойдём. Я тебе кое-что интересное дам и вкусное. У меня для таких малышей ничего нет, всё для взрослых.

— Я же сказал, что я не малыш, — Денис захотел врезать парню, но получил от него сильный удар в живот, а потом, согнувшись, в челюсть. Упал на пол.

Лютик замахнулся для очередного удара, но его отвлекла эта девушка.

— Не надо, пожалуйста. Просто дай ему таблетку.

Лютик покопался в ящиках и кинул мальчику запечатанную в прозрачный пакет круглую таблетку, а потом ушёл, обняв девушку. Денис всхлипнул и посмотрел на кровь из разбитой губы. Закрыл глаза.

* * *

Раздался звонок телефона, и в этом звонке было что-то очень тревожное. Несколько секунд Дмитрий смотрел на звонивший телефон, не желая брать трубку, но пришлось. Как он и предполагал, ему звонил начальник. Вызывал на ковёр завтра утром. Дмитрий боялся этого разговора, ведь не было никаких явных доказательств причастности Мортиса к убийствам. И если бы Мортис не сбежал, то было бы проще. Дмитрий совершенно не представлял, где ему искать младшего Грея, но понимал, что, скорее всего, в этом он тоже будет один. Еще накопились мелкие дела, о которых он просто забыл, и нужно разобраться с Пашей. Бросив трубку на рычаг, он похлопал по карманам куртки и ругнулся. Позвонила Алёна и попросила привезти какую-то специальную смесь для сына, так как у нее молока нет, антибиотики колят сильные, а ребенка нечем кормить. Он позвонил в больницу и спросил, что за бардак. Ответ был ожидаемым — это вам не столица, здесь все не так, как там. Это раздражало и сильно бесило. Швырнув в очередной раз трубку на рычаг, Дмитрий почувствовал, что еще немного, и его мозг взорвется. Снова захотел отправиться за сигаретами, но скрипнула дверь, а потом по коридору пошли двое. Женя и Паша вошли в кабинет. Павел смущённо опустил голову и стал разглядывать ботинки.

— Дмитрий Витальевич, как вы? — Спросила Женя, подходя к участковому.

— Мне завтра утром нужно быть у полковника. А я не знаю, что ему предоставить. Тебе придётся поехать со мной, тебя там допросят, — он посмотрел на Женю. — А ты, — он перевёл взгляд на Пашу, — садись и пиши заявление о потере паспорта и описывай все события. Надеюсь, ты хоть что-то помнишь.

— Дмитрий Витальевич, вам надо отдохнуть, — Женя положила руку на его плечо, но мужчина покачал головой.

— Если я сейчас буду отдыхать, то завтра мне нечего будет рассказать. Мне надо работать. Я даже не представляю, где нам искать Мортиса.

— Человек с ранением в голову, пусть даже касательным, и в плечо далеко уйти не сможет, — произнёс Павел, глядя на карту. — Он прячется где-то здесь.

— Я думаю, Павел прав. С такими ранениями Мортис не мог уйти никуда. И если мы сейчас его найдём, то завтра будет вам проще, Дмитрий Витальевич, — сказала Женя.

Дмитрий устало помассировал виски пальцами и закрыл глаза. Тяга выкурить сигарету, да не одну, была непреодолимой, а еще очень сильно хотелось напиться. Напиться так, чтобы окончательно потерять над собой контроль, совершать необдуманные поступки, но чтобы мозг отдохнул. Но нельзя. Во-первых, даже по молодости он не напивался до состояния нестояния, а сейчас и подавно не будет. Сейчас он нужен Алёнке, Вике, Марку. Одеосельчанам. Ведь никто кроме него не сможет их защитить, а отдавать своё место он не хочет. Он многое сделал для них, но это всё обесценилось за несколько дней. Он стал для них чуть ли не врагом.

Что завтра рассказывать начальнику? Что он облажался, поставил на первое место жену и ребенка? Но ведь это никого не волнует. Он обязан был заниматься своей работой. Если не можешь заниматься работой, то тебя уволят. Дмитрий не хотел, чтобы его увольняли, ему здесь нравилось. Он даже не представлял, что будет делать, когда его уволят. Можно пойти охранником в город на вахту, но тогда Алёна будет одна с детьми. Дмитрий считал, что это неправильно. Ей некому будет помогать, у неё совсем никого не осталось. Родители ушли один за другим, а других родственников раскидало по стране, и они не общаются. Мать Дмитрия могла бы присмотреть за ней, но она уже в возрасте и не такая мобильная, и ей не хочется менять город на этот маленький посёлок. Да и жена не хочет уезжать в город, ей там тяжело.

Завтрашнее мероприятие пугало, и мужчина начал ощущать липкий страх. Костлявая ручонка, подобная руке из кошмара, сжимающая Алёнку, сейчас сжимала его душу, заставляя сердце трепыхаться в страхе, как будто это запертая в клетке птица. Неприятный холод распространялся по телу, начинаясь в груди и оканчиваясь внизу живота. Пальцы рук похолодели, в какой-то момент стало трудно дышать. В ушах появился какой-то шум. Мужчина моргнул и с каким-то необоснованным страхом посмотрел перед собой. Картинка расплывалась, а в голове был туман. Желудок отозвался спазмом, появилась тошнота.

— Дмитрий Витальевич, вам плохо? — спросила Женя, когда он сел на диван.

— Скачок давления. Женя, там где-то есть чай с мятой. Завари, пожалуйста.

Девушка протянула ему кружку с чаем и села рядом. А Павел остался стоять. Мужчина сделал несколько глотков и хмыкнул. Да, верно, Алёна ему много раз говорила о повышенном давлении, но он всегда забывал её наставления. Становилось немного легче, по крайней мере шум в ушах исчез. Еще несколько глотков, и боль в голове утихала.

— Как вы? — Спросил парень.

— Уже лучше, спасибо. На чём мы остановились?

— Я думаю, раз у него серьёзное ранение в плечо, да и касательное в голову, то он не может далеко уйти. Возможно, он уже и не жилец, — сказала девушка.

— Может, позвонить в город и попросить подмогу? Запрос сделать? Там же есть отдел дознания? — Спросил парень.

— Паш, — Дмитрий внимательно посмотрел на молодого помощника, — мне кажется, надо благодарить этих отморозков, которые тебя швырнули головой на рельсы. Жестоко, конечно, но этот удар, кажется, поставил твой мозг на место. Ты научился думать. Полезное качество.

Мужчина незлобно пожурил своего помощника и допил чай. Павел смущенно опустил голову и вздохнул. Ему было стыдно за все случившееся, и он до сих пор не мог поверить, что вообще выжил и может нормально работать. А ещё он не верил, что Дмитрий разрешил ему пожить у себя. Впервые в жизни ему кто-то протянул руку помощи, и теперь он старался сделать то же самое. Раз сейчас Дмитрий Витальевич не может справиться сам, то надо ему помочь. Парень был готов помочь.

Дмитрий сидел на диване, закрыв лицо ладонями, и думал, что делать. Может быть действительно обратиться за помощью к ребятам из города? Но ведь они не будут ничего делать, к тому же официальных документов, что Мортис является подозреваемым, ещё не было. Или отправиться самому в лес и прочесать его? Найти Мортиса, допросить и начать производство предварительного следствия.

— Давайте поступим так, — Дмитрий протёр руками лицо и тяжело поднялся с дивана, — отправляйтесь на его поиски. Он ранен и слаб, Женя, ты помнишь, сколько там было крови? Сопротивляться он не будет. Вероятно, ему нужна будет помощь — мы же не звери какие-то. Отведёте его в медблок.

Молодые люди кивнули. Только Дмитрий хотел что-то ещё сказать, как зазвонил телефон. Он взял трубку и стал напряжённо что-то слушать. Женя и Паша стояли рядом и внимательно смотрели на него.

— Вот как? Да, хорошо, я скоро буду. Спасибо, — Дмитрий отключил телефон и посмотрел на молодых людей. — Так. Я сейчас поеду в больницу, Надежда Викторовна хочет поговорить со мной. А вы отправляйтесь на поиски. Держитесь вместе и обо всём докладывайте. Всё ясно?

— Да, шэф! — вытянулся по струнке молодой человек.

— Ступайте, — лёгкая улыбка тронула губы мужчины. — И... спасибо.

Когда молодые люди ушли, Дмитрий допил чай и, почувствовав себя немного лучше, покинул кабинет. По пути в больницу раздался звонок. Это была воспитательница, она сказала, что Вика жалуется на боль в животе. Сообщив, что за ней придёт его помощник, Дмитрий позвонил ребятам. Попросил Павла забрать Вику и попросил девушку, чтобы она не смела туда идти одна, и продолжил путь. Разорваться он никак не мог, но ему в какой-то момент показалось, что нужно вернуться и забрать дочь. Надежды Викторовны пока нет, и неизвестно, когда она будет. Оставить дочь одну в больнице он не сможет, а Алёне сейчас не до Вики. Ладно, можно будет справиться своими силами. Главное, чтобы не было ничего страшного и опасного.

По приезду на больничную стоянку, он оставил свою грязную куртку в машине и вошел в больницу. Сообщил цель визита и, надев халат, направился к нужной палате. Надежда Викторовна полулежала на кровати. Она выглядела чуть лучше, чем несколько часов назад. Увидев Дмитрия, она протярула ему руку, и он двумя руками взял её. Поцеловал и присел на стул.

— Надежда Викторовна, простите, но мне придётся задать вам некоторые вопросы. Вы... вы не волнуйтесь. Если вам тяжело отвечать, то давайте потом.

— Я смогу отвечать, Дим.

— Хорошо. Вы можете рассказать обо всём, что случилось со вчерашнего вечера до сегодняшнего утра?

Женщина вздохнула и стала рассказывать. Дмитрий приготовился слушать, включив диктофон.

* * *

— Денис...

Мальчик дёрнулся и открыл глаза. Осмотрелся. Он лежал на том же месте, где его оставили. Челюсть болела, мышцы живота отдавались болью. Пошевелился и сел, облокотившись спиной о стену. Голова закружилась, желудок отозвался спазмом, в висках застучало. Денис прислонил руку к разбитой губе и стёр запёкшуюся кровь. Посмотрел на валяющуюся таблетку и увидел на тумбочке свой крестик. С большим трудом поднялся, но не удержался на ногах и упал, ударившись локтём об пол. Сильная головная боль, ломота в теле, и пульсирующая мысль, что надо бежать отсюда. Нужно уходить. Ради мамы. Но мамы уже нет, и реальность, в которой он сейчас оказывается, становится страшной. Что же делать?

Таблетка кажется манящей, и сил сопротивляться почти нет. Хочется попробовать новое, ведь это унесёт его в страну, в которой всё хорошо и спокойно.

Вкус какой-то непонятный. Преобладают горечь, солоноватость, потом появляется сладковатость. Голова кружится, и мальчик закрывает глаза. Сначала ощущение полёта, потом по телу распространяется приятное тепло, боль не ощущается, появляется какая-то радость. Снова всё прекрасно, светло, тепло и весело. Счастье, радость, ощущение лёгкости и деятельности. Он начинает что-то делать, развивается бурная активность, притом даже не понимает, что делает, но ему надо именно что-то делать. Лютику что-то не понравилось, и он избил Дениса. Мальчик не понимает, почему его избили, но боли не чувствуется, а вместо ожидаемого разочарования всё равно эйфория. Он боготворит Лютика, лезет к нему, ведь этот человек открыл потерянному напуганному мальчишке дверь в новый чудесный мир.

Но эйфория начала постепенно проходить, и на место лёгкости и счастья приходила боль. Тупая, надоедливая, иногда острая и сильная. А вместе с болью проникал образ, очень знакомый, любимый, но почему-то какой-то далёкий. Он не мог сосредоточиться на этом образе из-за вспышек боли. Избитое тело отзывается на каждый шаг, на каждое движение, в глазах стоят слёзы, и он не понимает, за что с ним так. Ведь он ничего плохого не сделал...

Боль разрывает сознание и выворачивает наизнанку. Кости болят, из груди вырывается стон. А в голове только мысль о дозе. Нужно достать ещё, но Лютик снова называет его малышом, избивает, а потом Денис оказывается где-то на улице в луже. Какой-то треск, и мальчик вскакивает на ноги и пулей бежит подальше от треска, воя, визга, совершенно не понимая, что все эти страшные звуки раздаются в его голове...