Клятва на крови (гет)

* * *

Гермиона сидела за столом вокруг было темно, лишь свет свечи освещал совсем небольшое пространство. Уизли настояла на том, чтобы остаться в палате с дочерью. Луна не смогла ей в этом отказать, тем более кризис в состоянии Розы уже миновал, в отличии от Тедди ее состояние было стабильно тяжелым. В палате кроме нее еще был один медик: женщина средних лет, которая время от времени проверяла состояние пациентки.

Специально для Уизли в палате появилась кушетка, на которой та могла отдохнуть. Но о каком отдыхе могла идти речь, когда ребенок в таком состоянии? Гермиона и глаз не могла сомкнуть, постоянно интересовалась состоянием дочери и наведывалась в палату к Тедди. Хоть ее туда и не пускали, но информацией делились. Да и попробовали бы они отказать в этом заместителю министра магии.

Сердце Уизли было не на месте, она чувствовала себя такой беспомощной под гнетом проблем, которые так неожиданно свалились на нее. И самое ужасное она понятия не имела, что именно произошло с дочерью и с ее женихом. А без этого детям было не помочь. Гермиона привыкла все контролировать, она всегда знала как найти решение из любой ситуации и всегда действовала хладнокровно и решительно. А вот несчастье с Розой ее очень подкосило, былая решительность куда-то подевалась, руки опускались. Она не узнавала сама себя. Уизли боялась отойти от дочери даже на минуту, страх за ее жизнь сковывал все внутри.

Гермиона положила перед собой лист пергамента и чернила. Перо крепко зажала в руке, но все не решалась начать писать. Что-то останавливало ее.

"Гарри прав, я должна сообщить о случившемся Рону. Он ведь ее отец и обязан об этом знать, — подумала сейчас Уизли, бросив взгляд на Розу. Ее девочка лежала на кровати и как-будто спала. Как же ей хотелось, чтобы настало утро и с первыми лучами солнца ее доченька открыла глаза и весь этот кошмар наконец закончился. Гермиона тяжело вздохнула, в сердце больно защемило от всех переживаний, — А если он получит письмо и решит вернуться? — сама себе задала вопрос она и тут же на него ответила, — И Рон имеет на это полное право. Ведь он твой законный муж, отец твоего ребенка".

Уизли на мгновение задумалась, пытаясь понять, что именно ее останавливает от того, чтобы написать письмо. Ответ нашелся быстро и в нем она даже не сомневалась:

"Я не хочу чтобы он приезжал. Его присутствие в моей жизни мне больше не нужно! Не хочу! Хватит! Довольно! Я устала... Устала создавать видимость семьи. Я больше это не потяну. Рон уехал и у меня словно груз с плеч упал. Я действительно устала играть роль хорошей жены для всех: для самого Рона, для его семьи, знакомых, друзей. Я все эти годы только этим и занималась. Любила ли я Рона? Да. Любила и поэтому так долго все это терпела. Я год за годом только отдавала и отдавала свою заботу, любовь, внимание. В начале нашей семейной жизни я была словно полный сосуд и раздаривала его содержимое на лево и на право. А что я получала в замен? Практически ничего, то есть те крохи, что мне давал супруг не восполняли мои энергетические затраты на него. И все привело к тому, что я сейчас опустошена и мне нечего ему больше дать".

Гермиона наконец-то осознала, что жила она совершенно неправильно. К сожалению, подобные знания приходят с опытом и выводы делаются на основе ошибок. Ошибок, которые ты сама и совершила. А тогда в молодости она была полна надежд, переполнена грезами о прекрасной семейной жизни. Рождение дочери — это ведь такое счастье подарить ребенка любимому. Разве может женщина сделать своему мужу подарок дороже этого? Нет, конечно. Дитя — это самый наивысший дар. И даже когда Рон отстранился от нее и от дочери сразу после ее рождения, не разделив с ней тяготы материнства, она все равно не потеряла веру в то, что со временем все наладится, успокаивая себя тем, что и в других семьях такое случается. Гермиона даже после этого продолжала одаривать супруга своим теплом и заботой. А он этому и не сопротивлялся, а в свою очередь сам давал ей ничтожно мало. Ибо просто не умел этого делать, занимался потребительством и больше не заморачивался. А зачем? Гермиона и так при нем и никуда не денется. Разве нужно еще что-то делать?

К сожалению, Гермиона очень поздно поняла, что так жить было нельзя, настоящая семья — это вовсе не игра в одни ворота, тут должны трудиться двое. Когда ты мне, а я тебе. Именно в этом случае ни один из партнёров не будет ущемлен и тем более опустошён. Такой брак, какой был у Уизли, конечно же возможен, и он будет продолжаться и сохраняться до тех пор, пока один из супругов не израсходует весь свой потенциал настолько, что ему уже нечего будет отдавать. Так произошло и с Гермионой. Если бы это понимание пришло к ней еще тогда, то она бы ни на минуту не задержалась рядом с Роном. Столько лет Уизли была словно слепой. Эта любовь сделала ее такой, а прозрение произошло совсем недавно. Жаль, что столько времени было потеряно. Но увы, прошлое изменить уже невозможно.

Гермиона окунула перо в чернила, но никак не решалась начать писать. Одно из ее "Я" категорически было против этого, а вот другое взывало к совести. Ведь это просто противоречит правилам. Отец должен об этом знать, тем более семейство Уизли она об этом уже оповестила и будет совсем некрасиво, если Рон узнает о случившемся вовсе не от нее.

Уизли все-таки на это решилась, полагаясь на свою судьбу. Пусть будет так, как должно быть, а там уже видно будет. Проблемы она предпочитала решать по мере их возникновения. Гермиона тщательно продумала текст письма, прежде чем его написать. Красивым и аккуратным почерком она выводила букву за буквой, а перед тем, как запечатать письмо решила его перечитать:

"Здравствуй, Рон! Мне очень хотелось бы сообщить тебе только о хороших новостях. Такие, как замужество нашей Розы или о том, что ты скоро станешь дедом. Но к сожалению, все это омрачилось непредвиденными обстоятельствами. Наша дочь и ее жених Тедди внезапно оказались в больнице, состояние обоих тяжелое. Причину пока определить не удалось. Надеюсь вскоре все прояснится и эти темные времена останутся для нашей семьи позади.

Гермиона".

Она намерено не подписала рядом со своим именем фамилию. Рука уже начала писать, но потом остановилась. Гермиона задумалась, что все ее существо уже не желает причислять себя к его семье, вот и все. Любовь, которую она так бережно поддерживала годами испарилась, исчезла без следа и так паршиво у нее сейчас было на душе за эту главную ошибку своей жизни, за бесследно потерянные годы, которые она подарила человеку, который не был этого достоин. Единственное, за что можно было поблагодарить Рона, так это за дочь. Роза была смыслом ее жизни, и она очень не хотела его лишаться. Запечатав письмо, Уизли отправила его с совой, которая терпеливо ждала ее на подоконнике.

Гермиона оповестила уже всех о случившемся и уже завтра утром можно было ожидать нашествие многочисленных родственников в Мунго. Ибо Розу любят все, без исключения. Ну, а как ее можно не любить? Она всегда вела себя прилежно и со всеми была очень любезна. Молли и Артур души в ней не чаят. Они ко всем внукам относятся одинаково хорошо, не выделяя особо ни кого, и охотно всегда оставляли их всех у себя. Когда они были еще маленькими, получался такой мини детский сад. Только вот Роза не очень любила там оставаться ей нужно было уединение, чтобы помечтать в одиночестве и тишине. А тишиной в доме Уизли никогда не пахло: все время шум, гам и суматоха. Если дети Джорджа и Чарли были в восторге от этого, то Роза не совсем. Поэтому ночевки у бабушки с дедушкой она как могла сама минимизировала, исключительно из своих внутренних потребностей, ничего личного к семье ее отца.

Родители Гермионы тоже прибудут завтра без сомнения, какой же это будет для них удар. Единственная и самая любимая внучка. Вот у них Роза очень любила оставаться, там была абсолютно ее стихия и предпочитала она спать не в детской, которую Грейнджеры специально оборудовали для любимой внучки, а в бывшей комнате мамы. Она ей больше подходила по энергетике что ли. Роза вместо игрушек охотно проводила время вместе с книгами, ну тут гены, конечно, не сотрешь. Вся в маму.

Как бы Гермионе не хотелось заставлять старших родственников переживать, но скрыть такое ей все равно не удастся, и она уже морально готовилась к тому, что будет происходить завтра. А пока Уизли могла посидеть в тишине, наедине со своими мыслями, которые и так не дадут ей сомкнуть глаз до утра.

* * *

Гарри переместился на несколько дней назад, и начал просмотр воспоминаний Тедди с самого начала. Дальше увы, ему заглянуть уже не удастся. На этот раз Поттер оказался в Министерстве, в зале суда, где Люпин, облаченный в длинную черную мантию, очень уверенно представлял интересы своего клиента. Речь крестника была поразительно зрелой и уверенной, он апеллировал исключительно фактами. Именно так и должен вести защиту адвокат.

Судя по тому, что народу в зале было немного, Гарри сразу догадался, что дело рассматривается не уголовное, а гражданское. Только вот вникать в его суть он не стал, мысли куда-то все время убегали и возвращались к Гермионе, к ее семье. Поттер до сих пор не мог поверить в то, что у них действительно все так и было. Если бы он с самого начала знал, что Гермиона несчастна, то непременно бы предпринял что-нибудь, он бы еще тогда начал делать шаги, чтобы добиться ее. А так Гарри просто уступил это место Рону, так как Гермиона изначально отдала предпочтение ему. Тогда Поттер решил пожертвовать своим счастьем ради нее, уважая ее выбор. А потом естественно, каждый начал жить своей жизнью, ведь заглянуть внутрь семьи увы, не всегда удаётся, а на поверхности проблем никогда не видно. Вот и Гарри ничего не замечал, он лишь изредка издалека наблюдал за подругой. Она всегда была улыбчивой, веселой, независимой. Поттер и подумать не мог, что это всего-навсего была только маска, в ее душу ему не удавалось заглянуть. Да и зачем это делать? Она была замужем, он тоже женат. Воспитание и совесть не позволяли... Поэтому довольствовался малым.

Мысли Поттера вновь и вновь возвращались к Гермионе, он изо всех сил старался быть предельно внимательным, ему нельзя было ничего важного упустить. События тем временем продолжались. Суд уже подошел к концу, и Люпин с большим удовольствием покинул стены Министерства. Обеденный перерыв он решил провести с максимальной пользой. Тедди удобно устроился в одном из Лондонских, уличных кафе и уже с удовольствием потягивал кофе. Ажурный навес в это время года защищал во все не от палящего солнца, а от проливного дождя, который начался как всегда очень неожиданно. Тяжелые капли барабанили по крыше навеса, Тедди уже избавился от ненавистной темной мантии, он в нее облачался исключительно только для работы, а в повседневной жизни предпочитал одеваться в магловскую одежду, и при чем в молодежные, яркие цвета. И никаких дурацких колпаков! Вот и сейчас Люпин был одет в белую рубашку и вельветовый пиджак синего цвета в мелкую клетку, ну и черные джинсы. Куда же без них? Это сейчас самый популярный вид одежды. В них можно и в пир, и в мир.

Гарри стоял и наблюдал за крестником, он пребывал в умиротворенном, расслабленном состоянии, пил свой кофе и получал от этого истинное удовольствие. Это легко можно было понять по его лицу. Судя по его настроению, можно было сделать вывод, что заседание прошло превосходно, решение было принято в пользу его подзащитного, и он был очень доволен собой.

Гарри уже хотел немного промотать эти воспоминания, предполагая, что других событий происходить сейчас не будет, так как прикинул, что после этого Тедди вернется на работу и вновь погрузится в ее рутину. Но в следующий момент произошло то, чего он никак не ожидал. Внезапно, словно ниоткуда, перед Люпином появилась старушка, та самая, которую он уже видел в воспоминаниях крестника, которая изначально показалась ему милой и безобидной. На этот раз женщина была закутана в плащ темно-бордового цвета, а голову покрывал капюшон. Старушка попросила позволение у Тедди сесть вместе с ним, и он охотно согласился, так как вокруг свободных мест уже не было.

Ну и правда, не оставлять же бедную женщину без горячего кофе в такой промозглый день? Тем более за его столиком было аж три свободных места.

Старушка, мило улыбаясь, села за стол, откинула назад свой капюшон, который приоткрыл ее седую голову. Волосы женщины были аккуратно уложены назад, она быстро сделала заказ и буквально через минуту перед ней тоже появилась чашечка с ароматным кофе. Хоть Поттер и не мог ощущать запахи в воспоминаниях, но представить, как пахнет свежесваренный кофе конечно же мог. Теперь Гарри ничего не могло отвлечь, все проблемы и переживания он постарался отодвинуть на второй план и стал внимательно наблюдать, что же сейчас будет происходить.