Благородные разбойники (джен)

Вице-адмирал в отставке, граф Дорсетский, Его Сиятельство Райли Джеймс Гринграсс был крайне озадачен, увидев младшую дочь в сопровождении ее жениха на пороге собственного дома.

— Какой приятный сюрприз, дорогие мои! — откашлялся в усы старый Гринграсс — Надеюсь, у нас радостный повод для встречи?

Военная выправка была видна в этом человеке даже сквозь домашний кардиган и стоптанные туфли. Всегда подтянутый, с длинными усами, пожелтевшими от дыма из любимой трубки, он ходил, опираясь на трость с набалдашником в виде английской короны. Старый вояка Райли был типичным представителем аристократического наследия страны. Он был консервативен, деспотичен и обладал чувством юмора, за которое ему прощались нетерпеливость и вспыльчивость.

— Все как ты любишь, папа, — радостно сообщила Астория, целуя родителя в щеку — мой жених придумал, как спасти репутацию одного проказника принца.

— Если это так, то вы достойный сын своего отца, юноша, — он пожал руку Драко.

— Вы мне определенно льстите, сэр. Позвольте, прежде я все же изложу вам свой план.

— Люциус, как есть Люциус! Узнаю старого змея! — расхохотался мистер Гринграсс.

Важно хромая вдоль галереи с одним из богатейших собраний английской живописи восемнадцатого века, вице-адмирал словно огромный дредноут, с трудом маневрируя между тяжелых мраморных ваз, упрямо прокладывал курс в библиотеку.

Настоявшийся запах дорогой древесины и персидских ковров приятно щекотал ноздри. Прохлада огромного зала, стены которого могли стать жемчужиной коллекции любой университетской библиотеки, настраивали на деловой лад.

— Я распоряжусь о выпивке и закусках, — сообщил хозяин дома, выдергивая шнур колокольчика для прислуги откуда-то из гобеленовых складок за письменным столом — такова традиция — о делах говорим за рюмочкой бренди. Как поживает твоя матушка, Драко? Давно я не видел Нарциссу. Твой отец прячет ее от нас, в своем поместье, словно дракон принцессу.

— Благодарю вас, — учтиво ответил молодой человек — она здорова. Вы знаете ее, она любит уединение и покой. Считает, что это помогает сохранять форму.

— Истинная правда! — горячо подхватил старый Гринграсс — женская добродетель — вот ключ к вечной молодости! Вы, юное поколение, с вашими революциями и эмансипациями не понимаете главного, именно мужчине надлежит обеспечивать женщину и служить ее красоте. Что может быть омерзительнее, чем ваши короткие платья и вызывающее поведение?! Не смотри так на меня, Тори. Я старый ретроград и горжусь этим! Будь моя воля, давно бы высек тебя. Твое счастье, что ты развратничаешь с порядочным человеком, который хочет на тебе жениться.

— В защиту своей невесты скажу, что мы оба не служим примером скромности, но только потому, что в мыслях своих давно едины перед богом и людьми, — Драко положил руку на плечо девушки.

— Ваши слова песня для ушей старика, мистер Малфой, — ответил отец Астории.

Дворецкий шумно вкатил тележку, на которой под белоснежными салфетками с гербовой вышивкой, тонко позвякивали бокалы.

— Что же вы решили, сын мой, поведайте мне, — обратился к нему Гринграсс, протягивая бокал с выпивкой.

— Сегодня утром я узнал из газеты, что вы имеете честь сопровождать Его Высочество герцога Эдинбургского в туре по бывшим колониям. Это правда? — начал Драко.

— Так точно, мой мальчик. Мы вместе вышли из стен Королевского военно-морского колледжа, что в Дартмуте. Славные были времена. Славные и страшные. Война прошлась по всем нам, сделав из нас тех, кто мы есть. Ваше поколение не знало лишений, а это значит, что наши ребята гибли не зря, черт бы вас побрал, избалованные засранцы! Но я отвлекся, — смех вице-адмирала оборвался жестким кашлем.

— Как вы изволили метко выразиться, наше общество избалованных засранцев позволило вылиться в печать непристойным сплетням относительно Его Высочества, — продолжил Драко, когда Гринграсс восстановил дыхание — я вместе со своими ближайшими друзьями, в число которых входит и мой дядя по материнской линии достопочтенный Сириус Блек, создали благотворительны фонд, куда была пожертвована весьма внушительная сумма на строительство школы на одном из островов Танзании. Беда в том, что благие начинания разбились о нашу полнейшую неспособность претворить их в жизнь. Как бы мы не посмеивались над старой гвардией, сэр, но в том, чтобы перейти от слов к делу, вам нет равных.

— Вот это хватка! Ты будешь отличным щенком в моей псарне! Черт возьми, Астория, как ты его заполучила?! Какой позор, оказаться способным всего лишь на дочерей! — вскричал довольный хозяин — Я приглашен сегодня на обед в Букингемский дворец. Если успеешь до восьми вечера представить ваше предложение письменно, то можешь рассчитывать на мое содействие. Это бы и впрямь помогло развернуть интерес прессы в выгодную для нас сторону.

— С вашего позволения, я уже сделал это, — Астория послушно положила папку с предложением будущего предприятия перед отцом.

— Если все еще раздумываешь о службе, то иди в дипломатический корпус, сынок. Уверен, Люциус замолвит за тебя словечко, да и моя поддержка у тебя уже есть. А если это дело выгорит, — он многозначительно потряс документами — то не будет в Англии таких дверей, что не открылись бы перед тобой, мальчик!

— Вы очень добры сэр, — скромно сказал Драко — в какие сроки мы можем ожидать ответа принца?

— Я напишу тебе завтра утром, — авторитетно пообещал Гринграсс — а пока пойдемте, поищем мою дорогую супругу. Агнесса мне не простит, если узнает, что я не сказал ей о визите ее ненаглядной звездочки, в кои-то веки решившейся посетить с визитом отчий дом.

Астория скривила капризную мину, всем своим видом демонстрируя свое недовольство вечными нападками своего родителя. Их отношения хоть и выглядели как ругань сварливого старика на безалаберную девицу, на практике содержали столько теплоты, что Драко временами откровенно завидовал такому положению вещей. Он с Люциусом, хоть и поддерживал вежливый диалог, но любви в этом было не больше, чем соверенов в котомке бедняка.

Тем же днем, поднимаясь по черной лестнице на чердак своего дома, где расположилась временная голубятня, Драко впервые в жизни задумался над тем, чем действительно хочет заниматься. В словах старого Гринграсса определенно был смысл, и Малфой пообещал себе разобраться с этим, как только завершится их маленькая авантюра.

* * *

Следующим вечером Гарри едва успевал следить за разговором. Малфой и Грейнджер, как обычно, строили планы, успевая язвить, и даже пару раз чем-то швырнули друг в друга.

— Северус говорил об этом! Он гений! — ликовала Гермиона, закатывая глаза в экстатическом восторге — мы провели целый вечер, обдумывая план и в нем было ровно то же самое, что ты только что рассказал. Представляешь?!

— Не хочется умалять интеллектуальную мощь своего бывшего декана, но, Грейнджер, лапочка, не могла бы ты хотя бы из вежливости восхититься и моей прозорливостью? В конце концов, я сам додумался рассказать о нашем фонде будущему свекру — Драко протестовал, скорее по привычке.

— Вы были великолепны, мистер Малфой! — огрызнулась Гермиона.

— Да хватит уже спорить! — взвыл Поттер — Лучше скажите, что делать-то теперь?

— Ждать, — хором ответили его бывшие сокурсники.

— Дождемся выхода официального подтверждения в прессе и все, дальше журналисты раздуют эту историю. Пресс-служба Букингемского дворца специально за этим проследит. И тогда, считайте, у нас развязаны руки, — бодро заключил Драко — думаю, неделя у нас еще есть.

— Как быстро! — испугалась Джинни — Ребята, а вы не хотите порепетировать? Ну, хоть с этими, вашими подземными ходами?

— Хорошая мысль, сестренка, — сказал Фред.

— Мы займемся этим, — поддержал брата Джордж, уже прикидывая, что конкретно из запасов мятежного подполья он готов бросить на амбразуру борьбы с частью британской капиталистической системы.

Малфой тем временем с интересом наблюдал, как Грейнджер то и дело сверяется с собственными записями, апеллируя к тому, что сказал их бывший профессор. Он догадывался, что именно такой тип и понравиться гордой заучке, однако, после ее непродолжительного романа с младшим Уизли, решил было, что и ему стоит попытать счастья, но влюбился в Асторию, и интерес ослаб. Но вот сейчас, когда жизнь снова свела их всех вместе таким неожиданным способом…

— Знаешь, я ему даже завидую, — тихо обратился Драко к Гермионе, поймав ее в коридоре, когда все расходились — Повезло старому черту! Ты не подумай, я люблю Асторию, но она муза, а я бы хотел иметь рядом единомышленника.

— Ты все-таки невероятно, невыносимо и абсолютно отвратительно избалован, Малфой, — спокойно ответила девушка — будь Астория верной боевой подругой, ты бы пускал слюни о несбывшемся идеале и крутил романы с молодыми стажерками собственного папаши. Бывай, высочество! — она устало махнула рукой.

— Я — лорд, Грейнджер, — устало улыбнулся Драко.

— А я — социалистка, — так же устало возразила она.

— Последний граф Дорсетский почил в бозе в 1843 г. так и не оставив никого, кому можно было бы передать этот титул. Он считается исчезнувшим.

— Фраза старого Гринграсса: «Какой позор, оказаться способным всего лишь на дочерей!» — есть измененная цитата любимого Сомерсета Моэма: «Позорно оказаться способным только на дочь». Оставим человеческие качества мистера Моэма в покое, и воздадим должное его литературному гению.