Явление проблемного бедствия (гет)

Ночь застыла. Воздух в разрушенной церкви, казалось, опустел, стал тяжёлым и вязким. Лунный свет, пробиваясь сквозь зияющие дыры в крыше, рисовал на пыльном полу причудливые узоры света и тени, превращая старый храм в сюрреалистическую арену. А на этой арене сошлись хищники и жертва. Ну, или так казалось на первый взгляд.

Рейналь. Имя всплыло в памяти само собой, когда я увидел её — падшую, что отправила Иссэя на тот свет в его прошлой, человеческой жизни. Та самая стерва с ангельским личиком и гнилой душонкой. Её красота была холодной, хищной, а в тёмных глазах плескалось презрение ко всему живому. Сейчас к этому презрению добавились удивление и плохо скрытая злоба. Она явно не ожидала встретить здесь кого-то, способного не просто противостоять ей, но и излучать ауру, от которой у неё, должно быть, перья дыбом вставали.

За её спиной маячили двое других падших — мужские фигуры, безликие статисты в этой драме. Их лица были напряжены, а копья света в руках подрагивали, готовые в любой момент сорваться в атаку. Они чувствовали мою силу, но приказ есть приказ.

Азия Ардженто, бледная, как полотно, застыла позади меня, вцепившись пальцами в своё монашеское одеяние. Её глаза были расширены от ужаса, она едва дышала. Жалкое зрелище. Но сейчас она была под моей… ну, скажем так, временной и весьма условной опекой.

— О-о, посмотрите-ка, кто у нас тут? — протянула Рейналь, её голос сочился ядом и насмешкой. Она пыталась вернуть себе контроль над ситуацией, скрыть собственную неуверенность. — Маленькая святоша и… кто это с ней? Неужели новый защитник? Как мило. Но это вам не поможет. Twilight Healing будет нашим!

— Много хочешь, пернатая, — бросил я, не двигаясь с места. Мой голос ровно прокатился под сводами церкви. — Этот Механизм тебе не по зубам. Как и эта девчонка. Как и я.

— Ты?! — Рейналь вздернула подбородок, её красивые губы скривились в злобной гримасе. — Ты думаешь, я испугаюсь тебя? Я видела твой бой с Калаварнер! Она просто слабачка! Но я другая! Я заберу то, что мне причитается! Парни, взять его! Монашку не повредить!

Двое падших за её спиной рванулись вперёд. Один метнул копьё света, целясь мне в грудь, второй попытался обойти с фланга, заходя со стороны алтаря, чтобы отрезать мне путь к Азии. Стандартная тактика, рассчитанная на то, чтобы разделить силы противника. Глупо.

Я сделал неуловимое движение в сторону, уходя с линии атаки копья. Оно со свистом пронеслось мимо и вонзилось в стену позади меня, оставив дымящийся след на старом камне. Одновременно я развернулся к тому, что пытался зайти с фланга.

Моя скорость была для них чем-то запредельным. Прежде чем второй падший успел среагировать, мой кулак врезался ему в челюсть. Звук был отвратительным — хруст костей, смешанный с влажным шлепком. Голова падшего свернулась под неестественным углом, глаза закатились. Он рухнул на пол мешком с костями, даже не издав стона. Готов.

Первый, метнувший копьё, опешил, увидев мгновенное падение своего напарника. Он попытался сформировать новое копьё, но я уже был рядом. Мой удар пришёлся ему в солнечное сплетение. Не слишком сильно — я не хотел убивать его сразу. Просто выбить дух и показать разницу в уровнях.

Падший согнулся пополам, из горла вырвался сдавленный хрип. Воздух со свистом покинул его лёгкие. Я схватил его за волосы, дёрнул вверх, заставляя посмотреть мне в глаза. В его взгляде плескался животный ужас.

— Передай своему боссу, Кокабиэлю, — прошипел я ему прямо в лицо, — что его игры в этом городе закончились. Следующий раз я не буду таким… милосердным.

И я швырнул его в сторону, как ненужную тряпку. Он ударился о колонну и сполз на пол, корчась от боли и нехватки воздуха, но живой. Пока что.

Всё произошло за какие-то доли секунды. Рейналь, стоявшая в дверях, даже не успела вмешаться. Она смотрела на своих поверженных подчинённых, потом на меня. Её лицо было бледным, губы дрожали. Высокомерие испарилось, остался лишь чистый, незамутнённый страх.

— Ты… ты монстр… — прошептала она.

— Возможно, — согласился я, медленно направляясь к ней. — Но ты сама напросилась. Хотела Twilight Healing? Хотела поиграть в охотницу? Получай.

Я шёл не спеша, давая ей время осознать своё положение. Она отступала, пятясь к выходу, её крылья нервно подрагивали.

— Не подходи! — выкрикнула она, её голос сорвался на визг. Она снова попыталась сформировать копьё света, но её руки дрожали так сильно, что энергия рассеивалась, не успев обрести форму.

— Поздно бояться, — я был уже совсем близко. Протянул руку, не касаясь её, но моя аура давила на неё, заставляя съёживаться. — Ты ведь та самая, кто убил Иссэя? Любишь играть с жизнями слабаков? А как тебе игра с тем, кто сильнее тебя на несколько порядков?

Я видел, как паника затопила её глаза. Она поняла, что бежать некуда. Что я могу сделать с ней всё, что захочу. Раздавить, как букашку. И никто не придёт на помощь.

— Я… я не хотела… Кокабиэль приказал… — залепетала она, пытаясь оправдаться.

— Мне плевать на приказы, — мой голос был ледяным. — Ты сделала свой выбор. Ты пришла сюда убивать и отнимать.

Я схватил её за крыло. Чёрные перья были мягкими на ощупь, но под ними чувствовались крепкие кости. Рейналь взвизгнула от боли и страха, пытаясь вырваться.

— Нет! Пожалуйста! Не надо!

— Надо, — сказал я и с силой дёрнул.

Раздался тошнотворный хруст. Крыло неестественно вывернулось, кость сломалась с сухим треском. Рейналь закричала так, что, казалось, стёкла в окнах (если бы они были целыми) должны были лопнуть. Это был крик агонии, ужаса и полного, абсолютного унижения. Она рухнула на колени, держась за изуродованное крыло, её тело сотрясалось от рыданий.

Я смотрел на неё сверху вниз. На её слёзы, на кровь, капающую с переломанного крыла на пыльный пол. Ни жалости, ни сострадания. Лишь холодное удовлетворение от того, что противник сломлен. И лёгкая досада — она оказалась слабее, чем я думал. Даже не пришлось особо напрягаться.

— Теперь убирайся, — бросил я, отворачиваясь. — Ползи к своему Кокабиэлю. Может, он пришьёт тебе новое крыло. Или просто выбросит, как бесполезный мусор.

Рейналь, всхлипывая, с трудом поднялась. Опираясь на стену, ковыляя, она поплелась к выходу, волоча за собой сломанное крыло. Её прекрасное лицо было искажено болью и ненавистью, но больше всего в нём было страха. Она знала, что легко отделалась. Что я мог сделать с ней гораздо худшее.

Она исчезла во тьме ночи, оставив после себя лишь несколько чёрных перьев на полу и запах страха.

Я обернулся. Азия всё так же стояла у алтаря, прижав руки ко рту. Её зелёные глаза были огромными, в них отражался лунный свет и ужас от увиденного. Она смотрела на меня так, словно я был не спасителем, а чудовищем, только что растерзавшим другую тварь на её глазах.

И, возможно, она была права.

Я подошёл к ней. Она вздрогнула и отшатнулась.

— Всё кончено, — сказал я так же ровно, как и раньше. — Они ушли. Пока что.

— Вы… вы… — она не могла подобрать слов, её голос дрожал. — Вы сломали ей крыло… Так… жестоко…

— Она пришла убить тебя и забрать твою силу, — напомнил я. — Жестокость — это язык, который такие, как она, понимают лучше всего. Считай, что я преподал ей урок. Да и разве проявленное мною милосердие, это не то, что вы превозносите превыше всего?

Я оглядел её. Хрупкая, напуганная, но в её глазах, помимо страха, мелькнуло что-то ещё. Упрямство? Или та самая святая вера, которая не позволяла ей ненавидеть даже тех, кто причинил ей зло?

— Что теперь будешь делать? — спросил я. — Останешься здесь, ждать, пока Кокабиэль пришлёт кого-нибудь посильнее? Или всё-таки последуешь моему совету и поищешь защиты у демонов?

Азия молчала, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Она явно была в шоке, не в силах принять решение.

Я вздохнул. Эта ситуация начинала меня утомлять. Я разобрался с непосредственной угрозой, удовлетворил своё любопытство. Дальше — не моя забота.

— Ладно, делай что хочешь, — я направился к выходу. — Но если снова попадёшься им, меня рядом может не оказаться.

Я вышел из разрушенной церкви, оставляя Азию Ардженто одну в её святилище праха и страха. Ночь снова окутала меня своей тишиной. Бой был коротким, почти разочаровывающим. Но он принёс ответы и новые вопросы. Кокабиэль, война, Сумеречное исцеление… Похоже, скучать мне всё-таки не придётся.

Я шёл по тёмным улицам, ощущая лёгкое послевкусие битвы — смесь адреналина и холодной пустоты. И где-то в глубине души шевельнулась мысль: «А что, если они вернутся? Что, если её сила попадет ее в те руки?» Но я отогнал эту мысль. Слишком много «если». Пусть разбираются сами. Моё дело жить — ломать тех, кто мешает мне жить спокойно. Или скучать.