На краю Пунт (гет)

Капли стояли, обнявшись друг с другом, все еще привыкая к чувству единства силы, когда со стороны озера послышался детский крик. Они сразу же обернулись на звук и увидели, как Себек вытащил из воды за волосы Бадб и приставил к ее горлу меч. Даах отстранился от своей жены, все еще придерживая ее под локти. Он развернулся к Жрецу и пошел к нему, оставляя каруду за своей спиной.

Женщина не двинулась с места и не изменила позу, но во всем ее существе скользила напряженность, и взгляд был прикован к спине мужа. Когда-то давно, на утро после ночи Брачного Оброка, провожая Дааха к его дюженникам, она сказала, что когда мужчина уходит воевать, его жене только и остается, что ждать. Вот и теперь ей оставалось только ожидание.

Когда дэват подошел ближе к Себеку, спокойно ступая по Мертвой воде, тот отпихнул от себя Бадб и направил острие меча в грудь соперника. Даах лишь усмехнулся, доставая свое оружие. Первый звон скрещенных клинков перекрыл все остальные звуки, и все воители замерли, освободив место для поединка Жреца и Капли. Сначала противники наносили удары не торопясь, почти лениво, но с каждым мгновением азарт мужчин разгорался все сильнее и лязг их оружия почти беспрестанно разносился над площадкой. Они плавно скользили по арене, то сближаясь, то расходясь.

От густого жаркого воздуха, с трудом проталкивавшегося в легкие и усталости в руках, пусть и от привычной тяжести меча, их движения замедлились. Оба противника стали совершать ошибки. В пылу сражения Даах не заметил, как приблизился к озеру и начал падать, поскользнувшись на мокром камне. Себек не мог не воспользоваться столь фатальной ошибкой дэвата и нанес удар мечом, пытаясь пробить кожаный панцирь жилета. Мужчина вскрикнул и погрузился под воду.

Безымянная дернулась было в их сторону, но остановилась, судорожно вздохнув, пытаясь успокоиться. Ее глаза заволокло алой дымкой. Бадб, сидящая на земле все там же, где ее оставил Себек, и смотрящая куда-то в пустоту, быстро-быстро зашевелила губами. Она остановилась, переводя дыхание, и зашептала громче. Другие Нерожденные подхватили за ней, и уже через минуту над пустыней слышался еле различимый гомон. Головы нескольких Шептунов скрылись под водой.

Себек все так же стоял у кромки озера, но ближе подойти не решался. Он с победным видом воззрился на жену поверженного врага — теперь она не сможет отказать ему.

Фен-Риир вышел вперед и встал на самом краю верхней ступени Дома. Он оглядел место битвы, а в его глазах зарождались голубые вихри. Он, опустив нос к своим лапам, выгнулся всем телом и, задрав морду в небо, завыл длинно и отчаянно. Гармр, встав почти вплотную к нему, вторил призывной песне. Небо заволокло тучами, светило будто померкло, скрывшись в них. Откуда-то сверху послышался шелест множества кожистых крыльев и на площадку перед воротами в Храм приземлились две колесницы, с запряженными в них двенадцатью огромными крыланами. Как только повозки коснулись известняковых плит, звери подлетели к парапету у надстройки Дома, на котором и повисли головой книзу.

Из колесниц вышли двое мужчин. Один из них — светловолосый — бережно нес в руках сверкающий изнутри золотом шар. Он, не раздумывая, шагнул к черному волку и протянул ему свою ношу.

— Пусть небо не пересечет Лелейло, пока отступник и предатель жив, — громко возвестил он и Фен-Риир проворно заглотил сферу с его рук. По его шерсти пробежала огненная вспышка, и длинная шерсть кое-где вспыхнула пламенем.

Второй дэват, с волосами, словно вороново крыло, столь же сильно охранял серебряный шар, но, подойдя к Белой, передал его Капле.

— В тебе нет моего наследия, и я не в силах был передать его тебе ни тогда, ни сейчас. Единственное, что я могу тебе предложить — взять часть моей Силы и воспользоваться ей.

— Благодарю вас обоих за то, что вы сделали для меня и что оставались в стороне, когда было необходимо… И, Даги, — чуть громче обратилась каруда к своему собеседнику, принимая дар, — пусть Лелейло осветит твой путь.

Темноволосый мужчина обернулся к своему спутнику, криво улыбаясь, тот ответил ему, пожав плечами:

— Если она не победит, то Лелейло уже не сможет освещать чей-то путь. Не забудь, дэва, Лелейло — жар и страсть, он создает и разрушает. Но только Дагарат покровительствует врачевателям.

Каруда кивнула и раздавила сферу. Белесый яркий свет скрыл ото всех ее фигуру, но не надолго, и, когда свечение исчезло, дэва предстала перед присутствующими в боевой ипостаси каруд, но над головой изгибались серые рога, а между ними сверкала, переливаясь, серебряная сфера. Она прошла мимо дэвата, отдавшего ей силу, и волков, спустилась по лестнице. Когда она ступила на черное зеркало озера, вода под ее ногами покрылась инеем. Белая прошла к месту, где утонул Даах и встала на колени. Вода перед ней запузырилась и из-под нее сначала показались головы нескольких Шептунов, они проскрежетали что-то, обращаясь к ней, и вытащили на поверхность тело дэвата. Каруда подхватила его и прижала к себе его безжизненное тело, то перебирая мокрые пряди его волос, то судорожно проводя пальцами по его лицу. Она расстегнула его одежды и прикоснулась к груди, пытаясь почувствовать биение сердца, но безуспешно. Ледяная корка от них стала разрастаться и Нерожденые, взвизгнув, отплыли подальше и выбрались из воды.

Каруда вскинула голову к небу и хрипло закричала. Вокруг нее стали подниматься в воздух мириады ледяных осколков и притягиваться к дэве. Даже воздух будто стал плотнее, сжимаясь, и вдруг разошелся вокруг волной, сбивая с ног тех, кто сражался на стороне Капель и превращая в пыль ее врагов. От воинов разве что и остались души-светлячки. На ногах остался стоять лишь Себек, но ненадолго. Фен-Риир, спустившийся вслед за своей хозяйкой, перепрыгнув через нее, повалил наземь Жреца и впился в его глотку. Себек было попытался спихнуть с себя Стража, но закричал, обжегшись о его горящую шерсть. Черный волк сомкнул челюсти сильнее, вжав противника в каменистую почву, и резко дернул башкой, пока не послышался хруст.

— Теперь с Себеком покончено, — задумчиво произнес Даги. — Я не чувствую его в своих рядах, Лель, — обратился он к светловолосому мужчине, на что тот только кивнул.

— Если все было так просто, то зачем было столько ждать, терпеть? — спросила Озерная Дева.

— Зачем?.. Мир не стоит на месте: время идет, он развивается. Но у каждого развития свой предел, и достигнув его, что-то в заведенном порядке ломается, происходит то, чему нет места. И тогда, достигнув апогея своего благоденствия, мир рушится. Мы слишком долго жили в идеальном мире, и он сломался, чтобы начать новое развитие. Что явилось спусковым крючком: появление ли Сэмпхирот, которую вы зовете Праматерью, или рождение Белой — не важно. Да и невозможно им было тогда убить Жреца, всегда были какие-то обстоятельства, мешающие тому. Тот же Фен-Риир поглощает души или целые миры, которые большей частью состоят из Силы, и тем самым развивается сам…

Тем временем души собирались в стайки и подлетали к Белой, оседая на ее волосах и плечах и падая на грудь Дааха. Дэва уткнулась в плечо мужа и заплакала. Ее слезы упали на горстку этих светлячков. Они вспыхнули, и их прозрачная оболочка лопнула, а светящееся содержимое пролилось на кожу дэвата, и быстро впиталась. Мужчина дернулся всем телом и задрожал. Он открыл глаза, и Белая увидела, что они стали черными, лишь голубые искры остались неизменны. Даах закашлялся и хрипло прошептал:

— Я видел правду…

— Это хорошо. Правильно.

— Что хочешь делать дальше?

— Вылечить тебя, мой господин, а остальное — срастется…

Рядом с ними опустилась колесница и возницы помогли каруде переправить раненого на повозках к вершине Храма. Когда Дааха расположили на ложе, Белая, Даги и Лель стояли подле него и тихонько разговаривали.

— Я приказал всем расходиться, они все лишние сейчас, — шептал светловолосый возница. — Не тревожься, Медяника и Озерная позаботятся об остальных.

— Хорошо… Вы видели его глаза? Насколько опасно может быть взаимодействие Силы Дааха и Мертвой Воды? — дэва обернулась и посмотрела на спящего мужа.

— Тебе виднее…

— Все так изменилось, отец, — тяжело вздохнула каруда и уткнулась в плечо Даги. Он обнял ее за плечи, шепча, что все будет хорошо.

Лель тоже обнял их и, чуть сильнее проведя по спине Даги, чтобы обратить на себя внимание:

— Нам пора, да и вам нужно отдохнуть.

— Конечно, — улыбнулась Белая. — Спасибо за помощь. И мы с Фен-Рииром еще должны вам вернуть то, что заняли.

— Это только Сила, дорогая, не более, — мягко сказал Даги. — А Лелейло и Дагарат взойдут на небе сразу, как только колесницы взмоют ввысь. А это считайте нашим даром вам. Теперь мы пойдем, отдыхайте.

С этими словами мужчины тепло попрощались с дэвой и вышли из комнаты.

Так закончился путь многих жизней, и еще бОльшим из них предстояло начать новый. Сколько еще должно пройти времени, чтобы Инсарак встал на ноги после этих изнурительных лет, теперь не ведал никто. И никто еще не мог осознать того, что случилось на кануне. Все расходились молча, не понимая что готовит им следующий день и боясь говорить об этом. А в маленькой комнатке в Храме невысокая дэва сидела на краю ложа, на котором, освещенный пламенем лучины, спал мужчина, и напевала тихую песню.

Н.Н., 09.02.2014г.