Сны на две жизни (гет)

Разговор с императором удовольствия нимало не доставил, старая плесень в очередной раз наслушавшись лизоблюда Таркина, возжелала чтобы он, Энакин, лично посодействовал. Как же, ужас же галактики, кому как не ему разбираться с очередной пачкой казнокрадов, и ведь Исарда не натравишь. Ведь сам же Таркин и есть тот, из-за кого строительство этой треклятой станции в очередной раз встало. Пришлось устрашения ради тащить весь эскадрон в тот галактикой забытый угол, в котором и возводился этот никому кроме императора и Таркина ненужный мастодонт.

Затем выслушивать уже от самого Таркина, после чего докладывать императору и, как и ранее, получать отказ. Эта карусель проводилась уже не раз и не два, и Энакина практически не волновала. «Тёмные владыки» строятся строго по графику, они всего-то в шестнадцать раз дешевле этого таркиновского мастодонта, а их эффективность уже не раз и не два доказана на практике. Именно поэтому этот уже в шестой раз повторяющийся круг, состоящий из жалобы Таркина императору, реакции оного и, как следствие, отправленный на разборки ученик, который в строгом соответствии с монаршим желанием каждый раз являлся при полном параде, наводил порядок, и на следующие месяцев шесть всё становилось как прежде. Ровно до тех пор, пока следующий выдуманной самим собой доктрине Таркин опять не доводил людей до ручки.

А в то время, как Энакин в очередной раз устрашив нерадивых работников (почему-то при этом доводя до сердечных приступов и двух ишемических инсультов отнюдь не простой рабочий класс), выслушал весьма грамотно завуалированные мольбы Таркина о том, чтобы улетел он уже, ведь иначе у молящего попросту не останется ни единого зама. Трое и так в больнице, а одному так и вовсе уже ничем не помочь. Затем-таки отдал эскадрону смерти приказ готовиться к прыжку и отчитался Палпатину в том, что порядок-де восстановлен, и темпы строительства вновь приведены в соответствие с графиком. Где-то в неизведанных регионах происходило самое настоящее чудо.

Чудом указанное событие было исключительно и только потому, что вот уже двадцать девять тысяч лет как оное событие не происходило. Само же событие было до безобразия рядовым и какой-либо помпезностью не отличалось. Заключалось оно в том, что один юный астронавигатор таки сдал свой первый и самый важный практический экзамен. Выполнил свой первый, можно сказать, что самостоятельный полёт и теперь принимал вполне заслуженную похвалу. И вот, вручая ещё недавно бывшему малышу-юнлингу положенные по традиции знаки отличия, что долженствовали оповестить весь цивилизованный мир о том, что перед ними самый что ни на есть настоящий астронавигатор, магистр Иокаста Ню с нескрываемой радостью улыбалась.

Она как сейчас помнила тот день, когда их потрёпанный жизнью и гонкой со смертью кораблик спустя практически трое суток полёта, отработав заданную спасшим их вот уже во второй раз магистром Скайуокером программу, покинул путь звёзд и оказался в совершенно на первый и даже на второй и третий взгляды необитаемой системе. Полная тишина в эфире, ни единого корабля и только одна планета, что по данным компьютера обладала условиями пригодными для жизни. Сама же система буквально кричала о том, что она создана искусственно или как минимум подвергалась терраформации космических масштабов. Планетарный ряд в ней был сильно искажён. К светилу жались несколько явно находящихся вне пояса обитания малых планеты. За ними шла одна буквально кричащая о том, что она живая, покрытая голубой атмосферой земля, и словно её молчаливые стражи идущие следом газовые гиганты. Такое явно не природное строение создавало весьма интересную гравитационную аномалию, и большие планеты действительно будто бы стражи силой своей гравитации не подпускали к живому миру ни единой космической угрозы. Казалось, будто бы даже сама скорость их вращения рассчитана таким образом, чтобы в самый неблагоприятный момент отвести удар и принять на себя решившего залететь на огонёк космического пришельца. Именно поэтому, несмотря на то, что курс был проложен только до границы системы, сомнений в том, куда именно им необходимо лететь, не имелось.

Куда интереснее был тот факт, что небо в этой части галактики буквально кричало о том, что они где угодно, но только не на территории республики. Совершенно незнакомые сочетания звёзд, а также доселе неведомое расположение тех, что таки удалось опознать, уверенно указывало на то, что их кораблик находится где-то на просторах неизведанных регионов. Вот только неизведанными они были для кого угодно, но только не для спасшего их магистра Скайуокера. Ведь сам тот факт, что он проложил курс именно сюда, буквально кричал о том, что неизведанными эти регионы были далеко не всегда.

А пока магистр Ню предавалась философским размышлениям на тему известности неизвестного, а также причинами того, что что-то около половины галактики не иначе как магическим образом испарилась со всех без исключения карт, собравшиеся у иллюминатора малыши с присущим их возрасту любопытством смотрели на необычную солнечную систему.

По мере приближения к единственной живой планете стало ясно, что она отнюдь не пустынна. Сквозь облака с орбиты отчётливо наблюдалось скопление строений, а стоило пересечь точку Лагранжа, как из динамиков раздалось явно сгенерированное автоматикой сообщение. Язык вещания собравшимся в рубке был решительно непонятен, по крайней мере, до тех пор, пока маленький Эйнакс не удивил всех собравшихся тем, что попросту поздоровался. А затем очень сосредоточено, хмуря белёсые бровки, принялся переключать тумблеры на одной из панелей управления. Так продолжалось около пары минут, а затем корабль, мигнув сигналом активации автопилота, сообщил о переходе на внешнее управление, а сам маленький пилот сделал глубокий вдох и сообщил, что договорился с диспетчерской, и что их корабль посадят в один из доков местного космопорта. Какие-либо вопросы были излишни, и в тот момент она просто доверилась силе, а та едва слышно шептала о том, что всё так, как и должно быть. А поинтересоваться, когда это Эйнакс успел научиться общению с чем-то подобным, можно и после посадки.

А затем завертелось, сначала с нескрываемым изумлением изучали совершенно незнакомый им стиль архитектуры. Затем выяснилось, что, несмотря на кажущуюся заброшенность, все объекты инфраструктуры действуют и почему-то без проблем откликаются, если к ним приближается Эйнакс. Кристаллического вида панели загораются, а иногда и разворачиваются, выдавая наборы мало читабельных символов. Двери сами собой открываются, а как-то раз мальчик банальным методом тыка умудрился запустить систему перемещения. Признаться, она банально не уследила, отвлеклась на дующегося и явно вознамерившегося также как и Эйнакс запустить чего-нибудь малопонятное, но от этого не менее интересное, Кейтара. А пока втолковывала мелкому естествоиспытателю, что даже у Эйнакса, хоть он и младше, мозгов больше, ведь он в отличии от любителя всё потрогать старается держать руки за спиной, банально накаркала. Периферическое зрение увидело привлёкшую внимание вспышку. Едва успела сделать пол-оборота, как прямо у неё на глазах тот, кого она секунду назад приводила в пример, взял и буквально испарился в воздухе.

С момента исчезновения мальчика прошли практически сутки, единственное, чего удалось добиться, так это посредством силы выяснить, что мальчик жив и находится где-то в другом полушарии. Именно этот момент и указывал на то, что странная вспышка, скорее всего, была каким-то неизвестным им способом перемещения. А пока пронятые прошедшим малыши старательно держали руки по швам и усердно боролись с собственным любопытством, маленький Эйнакс успел оглядеться и, немного успокоившись, принялся за изучения того места, куда так неосторожно попал. Магистра и остальных он чувствовал довольно-таки уверенно, и именно это и стало тем фактором, благодаря которому ребёнок банально не разревелся. А стоило немного успокоиться и осмотреться, как любопытство вновь вытеснило подступившие было страхи.

Мальчик осмотрелся по сторонам и практически тут же обнаружил уже знакомую по предыдущим активация панель управления. Подошёл и от греха подальше спрятал руки за спину, залететь куда-нибудь ещё ну очень не хотелось, а вот от того, чтобы вернуться, он бы не отказался. Вот только как это сделать и не напортачить ещё сильнее?

Панель развернулась и выдала очередной набор мало понятных значков, зато в придачу показала ещё и карту. Так мальчик выяснил, что место, где он оказался, поистине огромное, а также и то, что от друзей и магистра Ню его отделяет прямо-таки гигантское расстояние. Осторожно касание панели позволило развернуть более подробную информацию. И так как ничего нигде не вспыхнуло, и он по-прежнему оставался на месте, то мальчик осмелел и спустя следующие пять минут аккуратного нажимания более или менее ориентировался в схематичных значках и стрелках. Как оказалось, всё не так уж и плохо, и если приложить немного великой силы и быть поувереннее, то машинерия очень даже послушна. И так как делать всё равно нечего, а унывать и бездельничать прошедшие два года отучили напрочь, ребёнок решил, что ему надо хотя бы попытаться вернуться или попытаться связаться с учителем, тогда она за ним банально прилетит.

Отважный поход на поиски закончился совершенно неожиданно, но вполне ожидаемо: банально перепутанный поворот и вот вместо зала, отмеченного тем же значком, прикосновение к которому его сюда и забросило, он оказался в очень странном, но от этого не менее интересном помещении. Все стены зала, как и в предыдущих помещениях, были полностью из неизвестного ему минерала, но было и отличие, а именно встроенные в стены ниши. Большая их часть пустовала, но вот одна из них мягко светилась и не просто светилась, в глубине её кто-то был, и этот кто-то был живым. По крайней мере, ощущение в силе говорило именно о том, что он здесь не один.

Ощущение было очень странным, как будто бы замороженные и при этом отдалённо приятным. Другого эпитета мальчик подобрать так и не сумел. Орденское воспитание и запрет на привязанности не способствовали, но и не мешали и, как итог, малыш попросту уселся рядом с светящийся нишей да так и просидел подле неё до тех самых пор, пока проголодавшийся организм не напомнил о том, что поесть было бы совсем даже неплохо. Именно в этот момент он, словно загипнотизированный, потянулся к панели управления. Сама сила шептала: что, куда и как, и мальчик уверенно ткнул в несколько светящихся на экране символов и вновь замер, любуясь тем, как ровное свечение ниши сменилось мерцанием. Так бы и смотрел, но вот мерцающая кристаллическая поверхность, мигнув в последний раз, исчезла, и из открывшейся ниши на него устремился внимательный пытливый взор ярко-голубых глаз. Сам их обладатель шевельнулся и тем вывел усевшегося перед ним на пол ребёнка из ступора.

— Есть хочется, — пробормотал явно всё ещё заворожённый не пойми чем малыш и тем вызвал улыбку на обрамлённом окладистой бородой лице.

— Прости, малыш, но я не съедобный.

— Ой… — только и сумел вымолвить явно обалдевший от неожиданности ребёнок.

— Ты чей будешь, где твои родители, и почему они допустили то, что ты лазишь, где не положено? — нарочито строгим голосом поинтересовался вышедший из стазиса древний. Вот только вместо ответа получил только и исключительно самую обыкновенную детскую истерику. Слезы в три ручья и захлёбывающееся «простите, я не хотел». Пришлось успокаивать.

Спустя что-то около получаса

Языковой барьер — вот тот виновник, что настолько затянул как детскую истерику, так и попытки оную пресечь. Захлёбывающийся слезами ребёнок лопотал на чём-то отдалённо напоминающее язык представителей железного рода. При этом имел сильные искажения и прямо-таки неимоверный акцент с примесью сразу нескольких иных диалектов. Именно это и останавливался от того, чтобы попросту подхватить и стабилизировать энергетический поток малыша. Это с представителем своей расы такое не только безопасно, но и является общепринятой практикой. А тут… тут не поймёшь то ли всё-таки человек, то ли нет, и если нет, то как бы хуже не стало. Ведь если быть неаккуратным, то в лучшем случае долгий принудительный сон, а в худшем и вовсе кома, а впоследствии смерть. Последнего, естественно, не хотелось, и именно поэтому все манипуляции были строго выверены и до предельности аккуратны. Но вот удалось-таки пробиться сквозь первичные искажения и стало ясно, что всё не так уж и плохо. Малыш оказался в достаточно большой степени близким к расе, к которой относился проснувшийся, и это позволяло сделать вывод о том, что он, скорее всего, полукровка и принадлежит к тем, кто рождался от союзов с представителями железного рода. О программе по воспитанию наследников Кай Тор, а именно так звали того, кого в своём любопытстве пробудил ребёнок, знал. И не только знал, но и одобрял, считая, что раз нельзя передать свой опыт и не вырастить при этом паразитов уже имеющимся видам, значит надо взрастить таковой. И не допускать ошибок, как те, что привели к тому, что весьма перспективный, названный когда-то серебряным родом, вид разумных так и не смог преодолеть своих природных ограничений. Конечно, было сложно, ведь по факту им надо было очень и очень сильно измениться, но и невозможного никто не требовал. Избавление от страха идти собственным путём, а не просить вечных подсказок, вот то основное, что так стремились привить серебряшкам. Увы, не вышло, а сообщение об исходе и вовсе вызвало ни много ни мало, как самую настоящую войну. И тот факт, что примерно это и предвидели консулы, вовсе не означало того, что все были рады и счастливы.

Именно в момент исхода он и принял решение о том, что его место здесь. Будучи одним из тех, кто готовил и настраивал реактор, скрытый в недрах Тайтона, он попросту не увидел смысла в свои девятьсот сорок куда-то там отбывать и что-то там строить. Через его руки прошло не одно и не два поколения молодых и очень одарённых учеников, и, когда ему предложили выбор, он решил остаться, а чуть позже, узнав о том, что юный Эйдже Эл предвидел что-то там очень отдалённо тёмное и опасное, попросту посчитал своим долгом помочь юному наследнику тогда, когда тому потребуется помощь. Именно поэтому все эти, как он уже выяснил у информационной системы академии астронавигации, тысячи лет и пролетели для него словно одно короткое мгновение. Стазис такое более чем позволял, и пока за пределами камеры проносились годы и столетия, внутри прошло от силы несколько секунд. Вот только разбудила его отнюдь не настроенная на это автоматика и даже не молодой лорд Эл. Маленький мальчик, предварительно определённый как полукровка. Судя по ощущениям, весьма и весьма талантливый и вполне возможно, что в будущем хороший астронавигатор. Вот только то, что он тут один, было, мягко говоря, очень и очень странным. Но вот крайние всхлипы затихли, и ребёнок ошарашил выдачей стандартного приветствия, а когда получил совершенно машинальный ответ, расцвёл так, словно бы все мечты и желания его маленькой жизни сбылись в этот самый момент.

— А я знал, что мы встретимся, мне магистр Скайуокер сказал, что там, куда мы полетим, меня ждёт кто-то очень важный.

— Вот прямо так и сказал?

— Ага, а можно вы меня обратно вернёте? А то мастер Ню переживает, я ведь случайно.

— Что случайно? — поинтересовался древний, одновременно анализируя начавшую поступать информацию. Было забавным осознавать тот факт, что малыш очень и очень восприимчив к мыслеречи, его явно готовили, и это говорило о том, что, скорее всего, он потомок тех, кого когда-то должны были собрать на Тайтоне.

— Ну, я просто ткнул не туда, и хлоп, а я уже здесь, а остальные, они там…

— Понятно, а остальные кто? Ты сказал, что мастер Ню будет переживать, расскажи о ней?

— Она наш архивариус, но это давно было до того, как император открыл на нас охоту. Она тогда вывела нас из храма, а мастер Скайуокер помог, только он был странный и очень-очень злился. Я его видел, у него были такие злые глаза. А потом бац, и как отрезали. Он помог нам уйти и потом ещё раз, только это недавно было. Мы прятались, но нас нашли. Целым флотом ловили, а потом бац, и я увидел его. Такого полупрозрачного, а он сказал, чтоб раз вижу, то учился, а потом всё засветилось, и мы улетели, а магистр Ню сказала что-то, что я видел, в древние времена называли астронавигацией, и что сейчас так никто не умеет. Она очень удивилась, когда я рассказал о том, что это магистр Скайуокер помог нам. А потом мне сон приснился, и там магистр сказал, что я встречу того, кто научит меня. Наверное, это вы, я это готов, только магистра Ню предупредить бы, она ведь волноваться будет.