Повязки на наших пулевых ранах (гет)

Вначале Инеж была уверена, что Каз придет за ней. Каза Бреккера много кем можно было назвать, и в большинстве случае довольно-таки недобрым, но одним его качеством она в самом деле восхищалась — приверженностью к выполнению сделки. Она колебалась определить это качество как верность, поскольку знала его меньше месяца, но за это время Каз показал, что не бросает своих. Хотя Уайлен и Джеспер были, видимо, невероятно искусны в своем деле, если бы Каз Бреккер был совершенным эгоистом, он не стал бы рисковать своей шеей, чтобы вытащить их из тюрьмы. Но он рисковал, поскольку ценил их больше, чем только за способности — и неважно, что он говорил. И он сказал, что Инеж небезразлична ему, так что наверняка для нее он сделает то же самое.

Прошло три дня, и Инеж становилось всё сложнее верить, что Каз придет. Не потому что она думала, будто он не захочет, хотя такой вариант был почти предпочтительнее, по сравнению с альтернативой…

Что он не выбрался с того пляжа. Что она оставила его там умирать.

Инеж пыталась не думать об этом. Она пыталась не думать о многих вещах, снова запертая в своей клетке — теперь на самом верху здания, рядом с дверью кабинета Хелен. Клетка мало чем отличалась от чулана: с одеялом на холодном каменном полу и без единого источника света, если не считать щели под дверью.

Все три дня Инеж сидела здесь взаперти одна без крошки еды и без воды.

На третий вечер Хелен привела ее вниз обслужить клиента, и Инеж захотелось снова оказаться в чулане.

На шестой день она уверилась, что никто за ней не придет. Нину отослали с Хельваром и несколькими качками Хелен, чтобы продать ее фьерданцам, Джеспер и Уайлен понятия не имели, что что-то не так, а Каз… Каз не приходил. Она не знала, потому ли что он решил, что риск перевешивает выгоду, или потому что его тело гнило в песке, но если бы он планировал спасти ее, наверняка уже дал бы какой-нибудь знак. В конце концов, он дал знак Джесперу и Уайлену, чтобы обеспечить их готовность бежать, поскольку на их сомнения и колебания времени не было.

На девятую ночь Хелен привела ее вниз встретиться с новым клиентом. Инеж не могла поднять взгляд от колокольчиков на своих щиколотках, оцепенело следуя за ней, уже желая исчезнуть.

А потом клиент заговорил, и Инеж могла поклясться, что ее сердце остановилось.

— Сколько за один час? Ну, в таком случае она должна быть просто нечто, — сказал Джеспер Фахи, перебирая несколько монет из кошелька.

Не веря своим ушам, Инеж медленно подняла на него взгляд. На нем была кричащая одежда: ярко фиолетовые брюки с рубиновым пиджаком и широкополая шляпа, покрытая оранжевыми и фиолетовыми полосами, с громадным белым пером, торчащим с одной стороны. Честно говоря, на него было больно смотреть, но когда Инеж посмотрела на него, его взгляд всего на мгновение встретился с ее, и он перекатил в пальцах серебряную монету с выгравированным на одной стороне вороном, после чего опустил обратно в кошелек, достав нужную сумму.

Хелен, конечно, понятия не имела. Она не знала про Джеспера и Уайлена. Откуда ей?

Каз, конечно же, это знал. Каз знал, где находится «Зверинец», Джеспер понятия не имел, что Инеж здесь. Джеспер явно заказал именно ее и очень намеренно сверкнул ей вороном.

Надежда начала тихонько пузыриться в груди, когда Джеспер наконец протянул последние несколько монет, предложил Инеж руку и спокойно повел ее в комнату, которую указала ему Хелен.

Джеспер закрыл дверь и запер ее за собой, немедленно повернувшись к Инеж, и с беспокойством осмотрел ее.

— Проклятье, мне так жаль, — тихо произнес он, покачав головой, порылся внутри своего жакета и достал прежде всего нож.

Инеж узнала в нем один из ножей Каза. В горле встал ком, и она взяла предложенную рукоятку, встав прямее, чем за всю неделю.

— Он… — Инеж не смогла закончить предложение и посмотрела на Джеспера.

К счастью, ей и не нужно было, поскольку Джеспер успокаивающее улыбнулся ей.

— Проклятый ублюдок в порядке, — ответил он, закатив глаза. — Он… Святые, он был в плохом состоянии, когда нашел нас, но мы нашли Целителя, чтобы исправить худшее, — он невесело усмехнулся. — Не знаю, что ты сделала, Инеж, но этот человек у тебя под каблуком. Он никогда не соглашается на помощь Целителей, но мне хватило сказать лишь, что с нерабочими ногами он не сможет никуда добраться достаточно быстро, чтобы помочь тебе, и он не только выслушал, но и согласился.

Глаза защипало, и она чуть не вздрогнула, когда Джеспер протянул ей какую-то черную ткань. Инеж взяла ее, непонимающе посмотрев на него.

— Извини, знаю, это не прям идеально, но я смог достать только это. Каз добрался до нас всего два дня назад, и мы нашли Целителя только этим утром, и, ну, мы все по-прежнему разыскиваемые преступники, и Каз не желал соглашаться на малейший риск быть замеченными, пока мы не вернем тебя, — объяснил Джеспер, пока Инеж разворачивала тонкую черную льняную нижнюю рубаху с длинными рукавами и пару довольно больших черных брюк, которые, насколько она могла предположить, принадлежали Уайлену, с простой веревкой вместо ремня.

— Отвернись, — тихо произнесла Инеж, и Джеспер подчинился и глазом не моргнув.

Он продолжал говорить, пока она быстро натягивала новую одежду, на мгновение обхватив себя руками в попытке не потерять напрочь самообладание.

Рубашка принадлежала Казу, поняла Инеж, уловив запах чернил, металла и легкий привкус дыма, который всегда сопровождал его. Она озадачилась, когда успела настолько привыкнуть к запаху Каза, чтобы узнавать его, но решила, что сейчас лучше не думать об этом слишком усиленно.

— Каз сейчас поднимается в кабинет Ван Худен, — объяснял Джеспер. — Я могу открыть решетку на окне этой комнаты, и он сказал, ты можешь без проблем забраться наверх.

Инеж завела руки назад, чтобы быстро заплести волосы.

— Он будет отвлекать ее, так что ты сможешь уничтожить ее.

На этих словах Инеж слегка удивленно посмотрела на Джеспера.

— Он не собирается сделать это сам? — и потом немного тише: — Он использовал именно такие слова?

Джеспер пожал плечами:

— Он сказал что-то насчет того, что обещает помочь, и что это твоя месть, не его, — он по-прежнему не оборачивался.

Инеж улыбнулась и быстро вытерла глаза.

— Хорошо, — сказала она. — Тогда давай откроем окно?

К тому моменту, когда Инеж добралась до нужного места, Каз уже удерживал Хелен спиной к окну, подразумевая, что Инеж надо лишь вскрыть замок и у нее будет полная свобода делать, что захочет. Он оставил всё на ее выбор. Он пришел за ней. Ей оставалось только воспользоваться преимуществом.

Каз научил ее вскрывать замки до того, как они вломились в тюрьму, и теперь Инеж изо всех сил пыталась успокоиться, неловко цепляясь за край здания и вставляя в замок первую отмычку (торсионный ключ, если она правильно помнила), одним глазом посматривая на противостояние внутри.

Сердце остановилось во второй раз за эту ночь, когда она увидела, как Хелен достала пистолет.

Опираясь на трость (довольно-таки тяжело, обеспокоенно заметила Инеж), Каз просто вздохнул, словно Хелен была ребенком, который устраивает истерику, а не опасной женщиной, держащей оружие, которое в одно мгновение может убить Каза.

— Я думал, ты хотела цивилизованного разговора, — небрежно произнес он, словно скучая, но Инеж внезапно поняла, что достаточно хорошо теперь его знает, чтобы увидеть ярость во вспышке проницательных глаз, напряженность челюсти и то, как его руки неуловимо сжались на набалдашнике трости. Он был зол, даже в ярости, на Хелен, и тому существовало не слишком много возможных причин.

Это из-за нее.

Инеж заставила себя сосредоточиться, пытаясь вспомнить, какую отмычку следует использовать дальше. Она не позволила себе думать слишком долго, схватив короткий крючок и просто надеясь, что он сработает.

Выстрела было почти достаточно, чтобы заставить Инеж всё бросить, заледенев, когда она посмотрела в окно и увидела, как Каз выпрямился, как если бы до того отшатывался назад.

Она ожидала, что на его костюме расплывется мокрое пятно, но оно так и не появилось — значит, промах. Инеж увидела дырку от пули в двери чуть-чуть справа от Каза и испустила дрожащий выдох.

— Убирайся, — прорычала Хелен, когда Инеж с колотящимся сердцем возобновила усилия по вскрытию замка.

Что, если она справится недостаточно быстро? Что, если Хелен снова выстрелит и на этот раз попадет?

— Ты даже не хочешь услышать, чего я хочу, Хелен? — спросил Каз, почти идеально воспроизведя свой прежний тон, но Инеж слышала в нем скрытый смысл. Она не могла понять, какой именно, но ей это не нравилось.

Наконец Инеж удалось вскрыть проклятый замок. Не колеблясь, она одним плавным движением подтянулась наверх, перебралась через подоконник и встала позади Хелен, прижав клинок к ее шее.

— Это всегда должно было стать твоим концом, — прошептала Инеж ей на ухо, быстро проведя лезвием по горлу…

Как раз в тот момент, когда раздался еще один выстрел.

Рука Инеж переместилась быстрее и глубже, когда она подняла взгляд и увидела, как Каз пошатнулся, прижав ладонь к животу. Она смотрела, как кровь просачивается сквозь черную ткань, и на мгновение застыла. А потом отбросила пистолет от рухнувшего тела Хелен и прыгнула через комнату к Казу.

— Нет, — прошептала Инеж, когда он прижался спиной к стене, скривившись от боли, но он смотрел на нее так, словно она была самым важным в этой комнате.

— Я помог тебе уничтожить ее, — пробормотал он, поверхностно дыша и сползая вниз по стене.

Инеж опустилась рядом с ним на колени, ее руки порхали над ним, не прикасаясь, и ее охватила паника.

— Нет, — она помотала головой, не отрывая глаз от растущего пятна крови. — Нет, нет, Каз… О, Святые, мне так жаль, я… Я действовала недостаточно быстро, я…

Рука в перчатке неуклюже легла ей на щеку, и Инеж задохнулась, глядя ему в лицо.

— Я сказал Джесперу, где все мои тайные активы, — серьезно прохрипел Каз и зашипел, зажимая рану. — Ты… Используй их, чтобы… осуществить свою миссию… спасать детей и-или для чего хочешь… — проворчал он, зажмурившись.

— Заткнись, Бреккер, — дрожащим голосом произнесла Инеж, потянувшись к карману, куда она засунула тонкую ткань своего костюма, и быстро сделала из нее подушечку. — Убери руку.

Она едва дала ему секунду, прежде чем сама убрала его руку, с силой прижав импровизированную перевязку к ране.

— Черт, — простонал Каз, его ладонь накрыла ее руку на животе, изо всех сил стараясь помочь, но она чувствовала, что он слабеет.

Это не работало. Каз истечет кровью и умрет, и всё это ее вина.

Инеж подавилась рыданием.

— Каз, продолжай говорить со мной, пожалуйста…

— Ты… — ему было тяжело дышать, он запинался, и у него получалось только напряженно хватать ртом воздух. — Ты спросила, и-имел ли я в виду… к-как друзья…

Из горла вырвался полуистерический смех, и Инеж наклонилась вперед, покачав головой. К этому он хотел вернуться?

— Всё, что захочешь, — выдохнул Каз, рука на ее щеке поднялась, чтобы осторожно, словно с благоговением прикоснуться к волосам; он с трудом фокусировал взгляд. — К-кем ты захочешь принять меня, я-я просто хочу тебя.

— Я просто хочу, чтобы ты жил, Каз, — прошептала Инеж, и слезы потекли по щекам. — Пожалуйста, п-просто держись, Джеспер… Джеспер был внизу, он…

Каз с трудом держал глаза открытыми, его рука соскользнула с ее головы, упав на пол. Инеж не знала, что делать. Она должна была держать повязку, Казу на это не хватало сил, и она не могла позвать на помощь, когда мертвое тело Хелен находилось в другом конце комнаты, и она не знала, где Джеспер…

Она услышала шаги на лестнице и мгновение надеялась, думая, что это Джеспер…

Но для одного человека было слишком много ног. Скорее всего люди Хелен, поднявшиеся, чтобы проверить, почему стреляли.

Инеж прижалась лбом к груди потерявшего сознание Каза и вознесла молитву Святым, чтобы ее смерть была быстрой и чтобы она снова увидела Каза.

Дверь позади нее распахнулась, и вместо оттаскивающих ее рук или ударяющих в спину пуль, Инеж услышала нечто совсем другое.

— О, Джель, — выдохнул мужчина с сильным фьерданским акцентом, тогда как знакомый женский голос выругался на равкианском.

— Ты не избавишься от нас так быстро, эгоцентричное ничтожество, — сказала Нина, вставая на колени рядом с Инеж, а потом твердо ударила ладонью Казу в грудь жестом, который, Инеж была абсолютно уверена, вовсе не являлся необходимым для Сердцебита.

Но этого оказалось достаточно, чтобы угасающее сердцебиение Каза снова ускорилось. Задохнувшись, Инеж села, вновь прижав руки к ране.

— Что мне делать?

— Пуля еще в нем? — спросила Нина, шевеля руками, аккуратно ускоряя сердцебиение Каза достаточно, чтобы сохранить его в живых, и одновременно поддерживая кровоток настолько медленным, насколько возможно.

— Думаю да, — Инеж поморщилась, осторожно потянувшись, чтобы прощупать спину Каза — ничего.

— Я могу помочь с этим, — сказал бледный Джеспер, вставая на колени с другой стороны от Инеж.

Она приподняла на него бровь, и он просто проигнорировал ее, мягко оттолкнув ее руки. Он разрезал ткань, закрывавшую рану Каза, и поморщился, позеленев. Прежде чем Инеж успела возразить, он начал делать жесты над огнестрельной раной так, словно что-то подцеплял и вытягивал. С благоговением она наблюдала за тем, как несколько секунд спустя из дырки в воздух поднялась металлическая пуля. Но потом быстро посмотрела на Нину в ожидании инструкций.

— Держи его крепко, — велела Нина, на лбу у нее выступил пот. — Я не Целитель, и будет чертовски больно, но я могу это сделать.

Инеж схватила руки Каза в свои, используя их, чтобы пришпилить его бедра и не дать ему дергаться. Одна рука Нины сосредоточилась на поддержании ровного биения его сердца, тогда как другая зависла над раной, неуловимо двигаясь, пока она изо всех сил старалась исцелить его изнутри.

Инеж молилась, чтобы этого было достаточно.

Каз дергался под ней, но она была в состоянии удерживать его достаточно неподвижно, поскольку его тело было истощено. Когда Нина закончила, он обмяк там, где прислонялся к стене, бледный, покрытый кровью и потом, но живой. Рана закрылась и перестала кровоточить. Сердце, по-видимому, качало кровь самостоятельно.

Инеж повернулась и разрыдалась Нине в плечо, крепко обняв подругу.

— Как ты здесь оказалась? — прошептала она, сжав пальцами платье Нины. — Ты… Я думала, Хелен…

Нина погладила Инеж по волосам и покачала головой.

— Каз послал друга, который использовал взрывчатку, чтобы убить большинство людей Хелен, а Маттиас… — она бросила взгляд на мужчину с каменным лицом позади нее и подмигнула. — Ну, я сумела убедить его.

Инеж слабо засмеялась, и покрасневший Маттиас что-то бессвязно пробормотал.

— Уайлен, — сказала Инеж, бросив взгляд на собравшихся и увидев означенного человека, который неловко помахал ей.

Она не заметила его, слишком занятая Казом. Она вытерла глаза и слегка подпрыгнула, когда Джеспер сжал ее плечо. Он явно хотел отстраниться, но Инеж мягко накрыла его ладонь своей.

— Спасибо, — она встретилась взглядом с Уайленом и Маттиасом. — Спасибо вам всем. Он… — она прикусила язык и посмотрела на Каза.

Нина обняла Инеж одной рукой.

— Я знаю, — громко вздохнула она. — Он такая задница, но как-то умудрился пробраться в твое сердце, будто плесень, — она склонила голову и хитро посмотрела на Инеж. — Знаешь, он тайком скармливал мне кусочки всего, что вы ели, — хихикнула она. — Он даже не верил, что я человек, он просто любит животных.

Инеж засмеялась сквозь слезы, всхлипнула и кивнула:

— Да-а.

Она медленно выдохнула и осмотрела залитый кровью кабинет, с дрожью остановившись на чулане, в котором ее держали.

— Мы можем уйти?

Нина кивнула и встала, мягко подняв Инеж с собой.

— Маттиас, бери Каза…

— Нет, — хором сказали Инеж и Джеспер, а потом удивленно посмотрели друг на друга.

— Он убьет Маттиаса, если очнется, пока тот несет его, — сказал Джеспер Нине.

— Мы уже прикасались к нему гораздо больше, чем ему понравилось бы, — более мягким тоном добавила Инеж. — Мы можем разбудить его? Он может позволить Джесперу и мне помочь ему, если альтернатива — то, что его понесут.

Нина поджала губы, но медленно кивнула. Она щелкнула пальцами перед лицом Каза.

— Просыпайся, засранец, — сказала она, тогда как ее другая рука имитировала сердцебиение.

Каз застонал и медленно открыл глаза, а потом нахмурился, схватив трость, когда увидел, как все смотрят на него.

— О, хорошо, — проскрипел он еще более хриплым голосом, чем обычно. — Вы все добрались вовремя. А теперь, будьте любезны, проваливайте.

Нина закатила глаза, выпрямившись.

— Мы с Маттиасом достанем карету для нас всех, — сказала она, взяв Маттиаса под руку и потянув его из комнаты.

Уайлен прочистил горло, глядя на Джеспера.

— Я… эм. Я пойду убежусь, что мы всех убрали, — сказал он.

Джеспер посмотрел на Каза и ухмыльнулся на ответный сердитый взгляд.

— Рад твоему возвращению, босс, — сказал он, вставая. — Увидимся внизу.

С этими словами он схватил Уайлена за руку и последовал за остальными двумя.

Когда Инеж повернулась обратно к Казу, он потыкал в ярко-красную, но закрывшуюся рану на животе, а потом с ворчанием медленно сел.

— Итак, — сказала она, не в состоянии сдержать ухмылки, расплывшейся на лице, испытывая слишком большое облегчение, что он жив, чтобы беспокоиться о чем-то еще. — Кем я захочу принять тебя, а?

Его глаза встретились с ее глазами — темные и наполненные чувством, которое она не могла точно определить.

— Да, — просто ответил он.

Ее ухмылка переплавилась в нечто более нежное, и она предложила ему руку.

— Тогда почему бы нам не начать здесь?

Мгновение Каз всматривался в ее лицо, по его губам скользнула улыбка, он глубоко вдохнул, словно собираясь с мужеством взять ее руку…

И Инеж вздрогнула, опустив взгляд на его обнаженную слегка дрожащую ладонь, когда он сцепил их пальцы.

— Думаю, мы можем это провернуть, — тихо произнес Каз.

Любовь, поняла она, увидев этот бездонный омут эмоций в его глазах. Он смотрит на меня с любовью.

Она надеялась, ее взгляд отвечал тем же.