На краю бездны (гет)

Гермиона нервно ходила по своей комнате, обхватив себя руками, и она чувствовала кончиками пальцев, как её кожа вздрагивает от нервного напряжения. Прошло уже столько времени, но никто так и не пришёл, чтобы объяснить, что же на самом деле произошло. Хотя, на самом деле прошло всего-навсего минут десять, но для Грейнджер ожидание было мучительно долгим. Волнение не давало ей свободно дышать. Да и как можно быть спокойной, когда дошло уже до того, что на авроров стали нападать? Грейнджер была возмущена до предела из-за того, что её просто-напросто взяли и выгнали.

"Да как они посмели это сделать? Я имею полное право присутствовать там. Это моя школа и я в ответе за неё и её учеников", — внутреннее "Я" Гермионы просто негодовало, она никак не могла успокоиться. С одной стороны, она предпринимала все меры безопасности для своих учеников, и причём уже давно. В школе выставлена повсюду охрана, в том числе и у каждого факультета. После последнего случая теперь охрана стоит не только у главных ворот, которые ведут на территорию, но и по всему периметру замка, в каждом школьном дворике. Но вот, несмотря на все меры предосторожности, странности продолжают происходить. Теперь нападение на авроров. Грейнджер очень надеялась, что сейчас обязательно должны найти виновного. В противном случае, нужно будет подумывать о том, чтобы отправить детей на длительные каникулы, которые начнутся раньше заявленного срока. Хотя, ей очень не хотелось этого делать. Все дети так ждали Рождественский бал, очень готовились к нему, особенно выпускники. Ведь для них он будет последним.

"Если бы не просьба Гарри, то меня никто даже с места не сдвинул бы, — продолжала возмущаться Гермиона, так же размышляя про себя. Она не обращала внимания на Лаванду, которая старательно готовила для неё успокоительный чай. — Ну, не могу я Гарри отказать, по крайней мере, сейчас. Странно, и почему я стала такой сговорчивой? Мне это совсем не нравится. Я любого могу поставить на место, а вот с Гарри так не получается. Я понимаю, что он переживает за меня и хочет оградить от всех проблем. Но я ведь не маленькая и не только могу за себя постоять, но... Ладно, не буду заострять на этом внимание. Мне ведь и так понятно, почему я с ним так себя веду", — Гермиона неожиданно улыбнулась сама себе. Сегодняшний вечер ведь должен был закончиться совсем по-другому. И она это прекрасно понимала. Как же некстати их прервали. Она уже начала витать в облаках, когда голос Лаванды прервал её размышления:

— Ты будешь чай с сахаром или без?

— Что? — переспросила Грейнджер, так как не сразу поняла, что от неё хочет Браун.

— Я спрашиваю, класть ли тебе сахар в чай? — губы Лаванды растянулись в улыбке.

Гермиона отрицательно помотала головой. Браун взяла поднос в руки, подошла к кофейному столику и аккуратно поставила его на стол. Затем она завязала потуже поясок на своем тёмно-синем платье-футляре, её щеки раскраснелись, стоило взгляду упасть на букет цветов, который стоял в вазе на подоконнике. Она его приметила ещё там, в коридоре школы, в руках у Гермионы и всё ждала момента, чтобы утолить своё любопытство. Лаванда просто сгорала от нетерпения, чтобы тут же не начать расспрашивать подругу о том, при каких обстоятельствах она его получила. На самом деле Браун меньше всего сейчас волновало нападение на авроров. А вот назревающие любовные отношения между Поттером и Грейнджер — вот что занимало сейчас ум молоденькой ведьмы.

Браун буквально насильно притянула подругу к себе и усадила на миниатюрный диванчик с ярко-лиловой обивкой. Несколько маленьких подушечек того же цвета были разбросаны по дивану. Лаванда взяла в руки одну из таких подушек и, обхватив её руками, села рядом с подругой. Поглаживая пальчиками бархатную ткань, она всё никак не решалась спросить.

Гермиона молча взяла с подноса блюдце с чашкой, от которой исходил просто божественный травяной аромат. Лаванда прекрасно знала, как можно поднять подруге настроение, а заодно и успокоить. Грейнджер потянула носом любимый запах, он уже начал действовать на неё благотворно, а стоило ей сделать глоток, как приятное тепло тут же разлилось по всему её телу, опустившись мгновенно к кончикам её пальцев, а потом так же быстро поднялось вверх, достигнув макушки Гермионы.

Как же Грейнджер любила эти милые посиделки с Лавандой, её фирменный чай обладал каким-то волшебным эффектом, сразу легче становилось на душе. Браун рассказывала, что этот рецепт ей достался от её бабушки. На самом деле, там не было ничего волшебного, просто набор трав, которые кладут в заварник в определённой последовательности. Гермиона не привыкла так сильно заморачиваться, наверное, поэтому у неё чай никогда таким не получался. Готовить этот напиток приходилось на их девичьих посиделках исключительно Лаванде, да и она всегда делала это с большим удовольствием. А как душевно они всегда беседовали за этими чаепитиями. Грейнджер была очень благодарна Браун за дружбу, за ту поддержку, что она ей всегда оказывала. Да и сама Гермиона всегда рада была ответить подруге тем же. Отношения у них с ней были уже очень доверительные.

Лаванда оставила лежать на своих коленях декоративную подушку и взяла в руки чашку с чаем, блюдце оставив на столе. Она прижала обе ладони к горячему фарфору, согревая при этом свои озябшие пальчики. Когда Гермиона выпила напиток примерно наполовину, Браун решила начать разговор:

— Букет, который подарил тебе Поттер, на этот раз просто шикарен. Он превзошёл все те милые букетики, что он присылал тебе ранее по утрам, — наконец, Лаванда дождалась подходящего момента, чтобы плавно подойти к интересующему её вопросу.

Гермиона и правда делилась с Браун этими маленькими знаками внимания. Да и как можно было не поделиться, если почти каждый день она видела на её окне вазу с цветами. Вот и сейчас этот букет она не смогла не заметить.

— Ты права, он просто замечательный. На самом деле размер букета не играет никакой роли, главное ведь внимание. Разве не так?

— Не так! — тут же возразила ей Лаванда, подпрыгнув на своём месте, да так, что несколько капель чая пролилось на лиловую подушку, запачкав её. Браун тут же вернула чашку на стол и, направив свою палочку на грязные пятна, очистила бархатную материю подушки, а потом, как ни в чём не бывало, продолжила свою речь, которая обещала быть пламенной. — Ты просто шикарная женщина и заслуживаешь всего самого шикарного. Шикарных отношений, шикарных подарков и шикарных букетов. Ты меня поняла? Себя нужно ценить и только тогда тебя будут ценить окружающие по достоинству.

— Лаванда. Ну ты даёшь! — рассмеялась в ответ Гермиона. — Мне бы хоть чуточку от твоей самоуверенности. Я бы тогда горы сворачивала на раз. Да и парни падали бы передо мной просто штабелями и все были бы, как на подбор. Нет, я так не могу. Мои ценности немного другие, приземлённые что ли.

— А что, разве я не права? — удивилась Браун. — Эта правда жизни. Какой ты сделаешь саму себя, такой и мир будет крутиться вокруг тебя, со всеми вытекающими... Ну, ты поняла меня.

— Может, ты и права, но для меня это не приемлемо. В этом мы и отличаемся друг от друга, — Грейнджер с большим наслаждением сделала ещё один глоток чая, посмаковав во рту его приятный тёрпкий вкус и только потом продолжила говорить. — Поэтому у тебя от кавалеров отбоя нет. Ты у нас завидная невеста.

— Скажешь тоже, — Лаванда немного засмущалась. — Согласна, за мной увиваются многие, но вот на одного индивидуума, похоже, не действуют мои уловки. Всё жду, когда же он решится на активные действия, а он всё никак. Чувствую, что если Арнольд ещё немного затянет с этим, то мой интерес к нему будет потерян, и причём безвозвратно. И я не шучу! — Лаванда вздёрнула вверх свой маленький носик и обиженно надула губки, похоже, такой тугодумный индивид ей попался в первый раз.

Губ Гермионы коснулась улыбка, настолько её умиляла эта непосредственность подруги, которая всегда готова была сделать из мухи слона. Но она была настолько нетерпеливой, что ей надо было сразу подавать желаемое, да ещё на блюдечке с голубой каёмочкой. И непременно с голубой, с любой другой она может и не принять.

— Дай ему время свыкнуться с тем счастьем, что его ожидает. Не беги впереди паровоза. Имей терпение и всё будет так, как ты того желаешь, — проговорила Гермиона и поймала себя на мысли, что Лаванда действительно получает то, чего только пожелает. Даже удивительно. Именно поэтому она была просто уверена, что у неё всё обязательно получится.

— Ладно. Что мы всё обо мне и обо мне. Мне вот интересно узнать, что именно послужило такому шикарному подарку, — Лаванда взглядом указала на розы, которые Гарри подарил Гермионе. Браун с лёгкостью сменила тему на более интересную ей самой. Ведь она просто сгорала от любопытства. Ей не терпелось узнать все подробности.

— Да, вроде, никакой такой причины не было. Подарил и всё. Это было так неожиданно, — Грейнджер вспомнила свои чувства в этот момент и поведение при этом Гарри. Ещё чуть-чуть и он бы сказал ей те заветные слова, что она так ждёт. Ждёт? Так значит, всё-таки ждёт... Вот и настал момент, когда Гермиона сама себе стала признаваться в очевидных, на первый взгляд, вещах.

Браун сразу уловила по выражению лица подруги, что она вспомнила о чём-то приятном и начала свой допрос:

— Так-так, подруга, давай, колись. Поттер наконец-то признался тебе в своих чувствах? Он предложил вам быть вместе? Я права? Ах, я так рада! — всплеснула от радости руками Лаванда и хорошо, что на этот раз у неё не было чашки с чаем в руках, а иначе она бы запачкала опять всё вокруг.

— Да нет же. Не было никакого признания. Но... — Гермиона неожиданно прервала свою речь.

Лаванду это никак не могло устроить и она вновь начала свой допрос.

— Что ещё за но? Вам кто-то помещал? Прервал на самом интересном? — тут же догадалась Браун.

— В общем-то, да. Так и было. Нас прервали, — с сожалением произнесла Грейнджер, тяжело вздохнув. — Я чувствовала, что он скажет о том, что у него на сердце. Этот момент был каким-то особенным, даже в воздухе чувствовался этот невообразимый запах того счастья, который переполнял его и меня вместе с ним. Но, видимо, не судьба. Значит, ещё не время. Лаванда, а вдруг я себе всё придумала и это совсем не так? — Грейнджер обеспокоенно посмотрела на подругу.

— Вот только не надо мне этого пессимизма. Я же говорила, что самоуверенности тебе не хватает. Тогда ты больше не будешь сомневаться в себе. Никаких не может быть: "А если". Ты меня поняла? — строго произнесла Лаванда, при этом так же строго посмотрев на Грейнджер. — Ты ответь мне на главный вопрос. Любишь ли ты его? Нужен ли он тебе?

Этот вопрос Браун задала Гермионе впервые, до этого они обсуждали эту тему лишь вскользь. Маленькие приятности и знаки внимания Поттера, конечно, были темами для их бесед, но вот глобально к этому вопросу они ещё не подходили. А всё потому, что сама Лаванда, с недавних пор, стала относиться к любви, как к спорту. Её могло захватить мимолётное желание, азарт и она всегда старалась добиваться своей цели. Но вот своё сердце Браун пока отдавать никому не собиралась, оно было её и только её. Именно поэтому кавалеры Лаванды надолго рядом с ней не задерживались, так как достучаться до её внутреннего мира никому из них не удавалось. Возможно, Адамс сможет её изменить. Но это покажет время... Зная Гермиону, как она относится к чувствам и отношениям с мужчинами, Браун задалась вопросом — ответила бы Грейнджер Поттеру взаимностью? Ведь мимолётные интрижки совсем не для неё.

Услышав вопрос подруги, Гермиона задумалась и довольно серьёзно. Странное дело, а ведь этот вопрос она даже себе не решалась задать, а тут Лаванда так запросто спрашивает её об этом. Хотя, о чём это она? Ведь этим вечером Гарри мог задать ей тот же самый вопрос, а именно спросить, готова ли она начать с ним отношения? И вот тогда, что бы она ему ответила?

Именно сейчас настал тот самый момент для Грейнджер покопаться в себе и немного порепетировать перед самым важным моментом в её жизни. Да о чём же тут было думать? Ответ и так был очевиден и она произнесла:

— Люблю. Я люблю Гарри. Хоть мне и сложно было в этом разобраться, я человек, сомневающийся в себе. Но сомнений нет. Поттер мне очень дорог. Я в его обществе просто таю, даже странно как-то, становлюсь, как пластилиновая. И мне это совсем не нравится, — строго произнесла Гермиона, намекая на то, что она так быстро подчинилась просьбе Гарри пойти в свою комнату. — А во всём остальном я пребываю в каком-то приподнятом состоянии. А вот перед его взглядом я не могу устоять, его прикосновения будто обжигают мою кожу, его запах... Как только я чувствую похожий, как у Гарри парфюм, так сразу с трепетом вспоминаю о нём. Моё сердце тут же начинает биться быстрее. Его внимание и забота. Я так ценю всё это. Мне действительно хочется всегда быть с ним вместе. Гарри ни на секунду не выходит у меня из головы.

Лаванда, буквально не дыша, выслушала откровения Гермионы. Судя по всему, она их очень долго ждала. До это Гермиона всё отшучивалась и ничего серьёзного не видела в ухаживаниях Гарри, да и сама не готова была признать своей увлечённости им, повторяя, как мантру: "Мы с ним только друзья". Но ведь Браун не обманешь, она на этом если не собаку съела, то соплохвоста точно.

И тут Гермиона поняла что она чересчур сейчас разоткровенничалась, вот так взяла и вывернула перед Лавандой всю свою душу наизнанку. Да, они были подругами и всё такое, но вот самое сокровенное она привыкла всегда держать при себе, а тут всё выложила ей, как на духу. Да так запросто, словно рассказала не о своих чувствах, а о последних школьных сплетнях.

"Вот это я учудила... Вот так просто взяла и рассказала ей обо всём, что у меня на сердце. Странно, это на меня совсем не похоже. Да, мы дружим, можем обсуждать с Лавандой всё на свете, вот только личное я всегда предпочитала держать за завесой тайны. А сейчас разболталась, не остановить. А что, если Гарри и не думал мне ни в чём признаваться и мне всё это просто показалось? А я уже растрезвонила о своих чувствах к нему. Глупая, поспешила. В противном случае, пострадала бы сама с собой, а так придётся ещё не раз мусолить эту тему с Браун, — Грейнджер уже стала предполагать самое худшее и заранее расстроилась.

— Ну вот, наконец, и моя девочка влюбилась. Я так этому рада! Уверенна, вы с Поттером будете прекрасной парой, — Лаванда умилительно улыбнулась, словно представила Гермиону и Гарри на свадебном фото.

— Только пообещай, что не расскажешь об этому никому. Ни одной живой душе! — Грейнджер тут же предупредила.

— Гермиона, ну ты что? — Браун обижено посмотрела на неё. — Ты же знаешь, я никогда и никому. Твои секреты умрут вместе со мной. Я не только живой душе не расскажу, даже с неживой душой это обсуждать не буду!

И тут Гермиона прыснула от смеха, а Лаванда, чуть погодя, присоединилась к ней. Обе сквозь смех начали представлять, как Браун, втихаря, рассказывает на ухо Кровавому Барону, ну, или Серой Даме, например, о том, что Гермиона любит Поттера...