Куколка (гет)

— И как давно вы получаете эти письма? — мистер Муди изучал криво наклеенные слова чуть ли не под лупой.

Мистер Снейп равнодушно пожал плечами.

— Уже пару недель.

Седрика Диггори пытались снять прямо с рейса в Южную Америку, но вмешался виконт де Форкс, который оказался весьма сведущим в юридической области. Дав координаты своего адвоката, он сослался на уплаченный залог, а также назвал имя одной влиятельной особы, и господа полицейские отступили. Инспектор Муди, сплюнув под ноги, проклял Диггори, его крестного отца и юридические препоны. Возможность получить дополнительную информацию утекала в буквальном смысле из рук.

— Это мог быть Диггори? — озвучил главный вопрос Аластор.

— Согласно психологическому портрету, нет, — отозвался из своего кресла Барти и закурил. — Мистер Диггори не подходит по возрасту. Он не левша и… Его работа не сопряжена с инструментами.

— Это чушь собачья! — взорвался взбешенный Муди. — Я видел и таких студентов, что без всякого сожаления убивали старух за горстку шиллингов! Судья Снейп хорошо помнит дело мистера Сплита, не так ли?!

Северус кивнул, не давая комментариев. Мистер Сплит, студент, без рода деятельности, попросту убил старуху-процентщицу, только чтобы проверить свою силу воли. Мистер Снейп отправил его на каторгу без сожалений. Таким поступкам он никогда не искал оправдания.

— И нет никаких доказательств, что Диггори не убивал молочника Криви!

— Мистер Крауч прав, — мистер Снейп небрежно указал на письма. — Убийца где-то рядом, иначе это все пустые угрозы.

— Итак, мистер Снейп, зачем вы нас позвали?

— Мне бы хотелось обезопасить мисс Грейнджер.

Инспектор Муди переглянулся с Гарри. Последний даже сглотнул — было что-то в тоне судьи Снейпа такое, что заставляло подчиниться моментом.

— Я… я мог бы отправить ее к Джинни.

— Исключено! — в один голос заключили судья и инспектор.

— Мы не можем подвергать мисс Уизли опасности! — Муди снова вгляделся в письма, разложенные на столе. — Хорошо, вы правы. Это не Диггори. Здесь говорится о вашем прошлом, а вряд ли Диггори вы успели насолить. И вряд ли… Диггори хватило бы духу стать помощником этого… — инспектор проглотил ругательство, — маньяка.

— Да-да, у мистера Диггори психотип вдумчивого идеалиста. Он… слишком замкнутый, но вместе с тем предан и идеалистичен. В нем… нет цинизма и хладнокровия, с каким бы он мог убивать жертв, — вставил своих пять пенсов Барти.

— А у маньяка?

— Мм-м… — Барти задумался. — Думаю, там тоже присутствует психотип идеалиста, только с другой стороны. Скажем… с темной стороны. Насколько я могу судить, Флитстритский маньяк пережил огромные лишения, что трансформировало его в ипостась темного идеалиста. Сублимируя свою жестокость и жажду мести в убийствах, он просто… привлекает внимание.

Инспектор Муди только презрительно фыркнул. Барти тем временем продолжил, выдыхая струю дыма:

— Это действительно привлечение внимания. Только не властей, а… — он глянул на судью. — Мистера Снейпа.

Инспектор хлопнул ладонями по коленям и встал, показывая, что разговор окончен.

— В таком случае выставим охрану. Убийство еще одного судьи я не допущу! — тоном, не терпящим возражений, подытожил он.

Снейп помолчал с минуту, потом проговорил:

— Нет.

Инспектор круто обернулся и набычился.

— Что значит «нет»? Потрудитесь объясниться!

— Если Флитстритский маньяк захочет до меня добраться, он доберется, — проговорил Северус. — А лишние люди в доме лишь встревожат мисс Грейнджер.

Аластор Муди криво усмехнулся.

— Мисс Грейнджер уже взрослая ко… леди, — с усилием проговорил он. — И вы ей не нянька. Подумайте прежде всего о себе, Снейп!

— Я бы хотел помочь следствию, — проговорил Северус.

— Исключено! — упрямо мотнул головой инспектор. — Я не позволю быть вам приманкой!

— Я и есть приманка, — Снейп не сводил с него тяжелого взгляда, пока Поттер и Крауч во все глаза смотрели на них обоих. — У вас будет больше шансов поймать его, если я буду вести себя как обычно.

— А если он вызовет вас?

— Непременно вызовет, как и других жертв, — Северус снова перевел взгляд на письма. — Я уже составил завещание и назначил исполняющего обязанности окружного судьи.

— А вы предусмотрительны! — хмыкнул Муди и сел назад в кресло. — Может, вы еще и имя убийцы знаете?

— Я могу только догадываться, — Снейп вытащил из стола папку с делом и подал ему. — Впрочем… вот. Это должно помочь.

Аластор взял папку, пролистал ее бегло и сурово нахмурился:

— Так вы все это время знали?

— Догадывался по количеству жертв, — был сухой ответ. — Все, о чем я вас прошу — позаботиться о безопасности мисс Грейнджер.

Инспектор хотел было резко ответить, мол, да отправьте вы ее уже замуж за кого-нибудь, но сдержался. Судья Снейп не шутил, и было в его взгляде такое, что Муди видел у будущих мертвецов. Словно смерть уже коснулась кончиками костлявых пальцев чужих век, отняв живость взгляда. Муди полистал дело еще с минуту и неохотно согласился, все-таки это будет хотя бы по-христиански.

Оставшись в одиночестве, Северус достал из бара бутылку виски, плеснул себе в стакан немного и выпил. Но сжатая нервная пружина по-прежнему тисками давила грудь и сердце, все эти дни бившееся с натугой.

Наверное, его будут ненавидеть всю жизнь. И поделом. Ведь он сдался и не справился с долгом, возложенным на него. Главное, чтобы она жила, любила и была любима. Без него.

* * *

— Бумаги на подпись, господин судья, — в кабинет просочился помощник.

Северус сухо кивнул и взял папку. Внимательно ознакомившись с каждым из протоколов и приказов, он расписался, промокнул чернила и отдал все секретарю, чья щегольская прическа невольно притягивала взгляд. Мистер Снейп только покачал про себя головой, припоминая, как утром в зеркале рассматривал свои отросшие волосы. С тех пор, как из «Truefitt & Hill» ушел его мастер, он все подыскивал себе нового цирюльника. Себастьян ровнял прическу как мог, но мистер Снейп радовался про себя, что на работе ему приходилось носить парик, а на улице шляпу.

Слухи о новом мастере с Флит-стрит дошли до него через мистера Крауча, который яро расхваливал некоего мистера Свона, цирюльника с золотыми руками. Барти даже пообещал уступить судье свою очередь, коль придут вместе, и Северус позволил ему привести себя на Флит-стрит. Выходя из цирюльни через полчаса все в той же компании, он имел идеальную стрижку, облегченный бумажник на озвученную мастером сумму — и холодную неприятную догадку.

Сегодня, закончив с делами в обычный час, судья Снейп закрыл все дела в сейфе, проверил код на замке, переоделся, погасил свет в кабинете и покинул здание суда.

Вечерний воздух освежил, и он не спеша направился привычным маршрутом через парк. Что восхищало в этом парке Северуса, так это умение садовников высадить породы деревьев и цветов так, что тот оставался цветущим в любую погоду. Зимой — гамамелисы, которые постепенно сменяются камелиями, а весной тех вытесняют вишни, летом — катальпы и рододендроны. В этом году зима была долгая, а весна окончательно вступила в свои права только ко второй декаде апреля, и акации цвели поздно. Северус шел мимо лужаек, на которых компании обычных трудяг пировали в тени деревьев. Где-то далеко играл оркестр из паркового ресторана, слышался гомон голосов. Свернув с центральной тропинки, мистер Снейп прошел дальше, вглубь парка, пока не увидел пустую скамейку, а голоса не стали лишь далеким шумом. Тень от деревьев падала на скамейку и несколько ярдов окрест, а отяжелевшие от обильного цветения ветви клонились к земле.

Северус смотрел на деревья, подсвеченные багрянцем заходящего солнца. Какие-то цветки казались алыми, а какие-то блекло-розовыми, ароматным облаком обрамлявшие густые кроны. В молодости Снейп не понимал, отчего нужно любоваться природой, но с возрастом осознал, насколько созерцание пейзажей очищает разум и успокаивает душу.

И сейчас, зная имя и лицо своего врага, он не боялся, а ожидал, пока тот сделает свой ход. В этой гонке он сумел просчитать несколько шагов и теперь смиренно ждал. И ждать было тяжелее всего.

Его предшественники сломались. Теперь сомнения не возникало: все они получали угрозы, подрывающие их душевное спокойствие. Мистер Амбридж, как более слабый, предпочел договориться, но был убит. В чековой книжке осталась так и не дописана сумма щедрого подношения убийце.

Мистер Тикнис был осторожен. Видимо, он наводил справки и узнал настоящую личину, под которой жил убийца. Скорей всего, мистер Тикнис хотел обменять свою жизнь на молчание и выдачу других жертв, но убийца не принял это предложение.

Мистер Крауч был принципиальным. Он последовал чужому вызову, до конца не понимая, к чему это приведет. И не предвидел своей смерти.

Мистер Скримджер был надломлен как человек, как судья. Он уже долгое время болел, и смерть стала для него освобождением. Что было очень печальным, так это то, что смерть мистера Скримджера была лишена всякой благопристойности, принятой в этом обществе. И лучше бы он умер в своей постели, нежели от чужой руки.

Северус снял шляпу и положил ее на скамью рядом с собой, как и трость. Он неотрывно смотрел на то, как плывут по волнам легкого ветра розовато-белые лепестки.

Цветы напомнили ему о мисс Грейнджер. К сожалению, он поступал в отношении нее чаще всего неправедно, не спрашивая ее мнения и раня ее гордость и самолюбие. В этот раз получилось так же. Северус не объяснил мисс Грейнджер, отчего он ее отправляет в пансион мадам Макгонагалл. Он не рассказал ей о письмах, которые получал. Он не сказал ей, что скоро умрет. Он не предупредил ее об опасности, которой подвергает ее, просто находясь рядом. Он не сказал ей, как сильно ее любит и как больно ему видеть ее слезы…

Он ничего не сказал.

Чуть нахмурившись, Северус достал блокнот, карандаш и принялся торопливо писать все те строки, что шли на ум из сердца.

Будь его воля, он бы признался ей во всем. Он яростно добивался бы ее любви, а добившись, назвал бы своей женой перед людьми и богом. У них были бы замечательные, умные дети — обязательно сын и дочь, которые росли бы в достатке, уюте и любви. Она была бы самой лучшей женой, какую видел свет, самой прекрасной матерью, а он… был бы рядом.

На листок блокнота упал цветок акации, и Северус не стал его смахивать. Поставив точку, он закрыл блокнот и снова посмотрел на деревья в свете заката.

Когда-нибудь он ей все расскажет, попросит прощения за свое недостойное поведение… если останется жив, а его план удастся. Снейп вдохнул полной грудью свежий, сладковато-терпкий запах, надел шляпу и взял трость, поднявшись со скамьи.

Жизнь — чудный сон. И так не хочется, чтобы он заканчивался.