— Есть новости из гаваней? — спросил Финдекано отца, заходя к нему в кабинет.
На Барад-Эйтель опустились сумерки, а потому на столе у Нолдорана стоял светильник. Нолофинвэ повернулся к сыну, и тени заплясали на свитках, разложенных королем.
— Беспокоишься о Турьо? — уточнил Финголфин.
— И это тоже, — кивнул Фингон. — Но еще хотел узнать, все ли в порядке у наших союзников. Ты же понимаешь, это важно.
Нолофинвэ улыбнулся и указал на палантир.
— Ты всегда можешь посмотреть, что происходит в Бритомбаре или Виньямаре. Пусть камень покажет тех, кто дорог тебе, сын.
— Благодарю, атто, но поверь, я беспокоюсь о владыке Кирдане и его семье. Я же докладывал тебе, что фалатрим — не лучшие воины.
— Не переживай, твой брат сможет подготовить их и обеспечить оружием, — уверенно произнес Нолофинвэ.
— Но он-то как раз в Виньямаре… А кто защитит Бритомбар, если на него нападут? — продолжал волноваться Фингон.
Финголфин постучал пальцами по столу и несколько раз поправил одну и ту же прядь волос:
— Не думаю, что на данный момент Враг способен незамеченным атаковать главный город фалатрим.
— И все же, атар, я бы хотел отправиться в свои земли, в Дор-Ломин. Так я смогу быть ближе к брату и… у нолдор появятся еще крепости.
— Хорошо, йондо, не держу тебя. Однако будь готов к тому, что однажды призову тебя, как и остальных лордов, пойти войной на Ангамандо, — строго заметил король.
— Не сомневайся во мне, отец. Я не собираюсь отсиживаться за твоей спиной, — несколько обижено ответил Финдекано. — Могу идти?
Нолофинвэ кивнул, но остановил сына в дверях.
— И напиши Армидель, мой тебе совет.
— Откуда ты… — начал было Фингон, но светлая улыбка отца невольно заставила его замолчать.
— Просто отправь ей письмо. Не жди особого случая.
— Хорошо, атар. Я так и поступлю, — ответил он, чуть склонив голову.
Оставшись один, Финголфин прошелся по комнате и вновь расположился за столом. Ему хотелось ударить по Ангамандо объединенным войском нолдор, но доклады верных однозначно говорили о том, что следует готовиться к зиме, а не к войне. Не все крепости были отстроены, не каждый из лордов имел возможность вывести войско против Моргота, который несомненно наращивал силы. Разведчики все чаще докладывали об орочьих отрядах, что испытывали эльдар, пытаясь найти слабые места в их обороне.
Пока что неприступным оставался только Химринг. Даже в Дортонионе, одним из первых построившем крепость и сторожевые башни, ирчи умудрялись находить лазейки и атаковать поселения нолдор и авари, хотя Арафинвионы усилили дозоры и занялись возведением еще нескольких укреплений.
Внимательно изучив доклады верных, Нолофинвэ принялся составлять план подготовки к зиме, предполагая, что в холодное и темное время нападения тварей участятся.
* * *
— Леди, позвольте напомнить, что с нашего отъезда минуло пять дней, — верный подъехал к Ириссэ, неутомимо следовавшей на юг. — Изволите повернуть назад сегодня? Или же завтрашний день станет началом пути домой?
Аредэль резко остановилась и посмотрела в глаза нолдо.
— Вы вольны возвращаться. Я отпускаю вас и намереваюсь ехать дальше, — твердо сказала она.
— Но лорд Артаресто велел…
— Я дочь короля нолдор Нолофинвэ. Ты считаешь, что мое слово менее значимо? — гневно произнесла Ириссэ. — Я желаю продолжать свой путь. Мое присутствие в Минас-Тирит не является обязательным. Крепость не пострадает, если одним охотником станет меньше!
— Но, леди, у нас приказ, — не унимался верный.
— Да, вы, — она умышленно выделила последнее слово, — отправитесь назад. Я же не сверну с намеченного мною пути.
— Позвольте напомнить, что скоро осень, леди Арельдэ.
— И что? Я не нежная ваниэ, — вспыхнула Ириссэ. — И довольно. Разговор исчерпан. Я приказываю вам вернуться к лорду Артаресто и сообщить ему, что южной дорогой я направляюсь к кузенам в Химлад. Там я приму решение, куда поеду дальше.
— Да, леди Ириссэ, — тяжело произнес нолдо. — Я подчинюсь вам, хотя мое сердце и говорит, что дорога, на которую вы вступили, не будет легкой. Берегите себя и доверяйтесь своим чувствам, они вас не обманут.
Верный развернулся и, больше не сказав ни слова, приказал остальным нолдор направляться вдоль Сириона к северу, к крепости, где его ожидал очень непростой разговор с младшим Арафинвионом.
* * *
Флейта пела, устало и измученно рассказывая миру о несчастной любви. Она то тихо плакала, то почти кричала, не в силах больше выносить чувства, что раздирало фэа ее хозяина. Тонкие пальцы менестреля нежно держали инструмент, ласково прикасаясь к нему, словно к возлюбленной. Одна мелодия сменялась другой, и Даэрон полностью отдавался музыке, не замечая, что давно уже не один. Две пары глаз издали наблюдали за ним. И если в первых читалось некое довольство и одобрение, то жалость вторых быстро сменилась гневом и истинно нолдорской решительностью. Впрочем, их обладательница вскоре удалилась, подумав, что потом непременно поговорит с менестрелем.
Лютиэн же приблизилась к Даэрону и притворно огорченно покачала головой.
— Что опечалило тебя, певец Дориата? Почему так грустна ныне флейта?
— Приветствую вас, принцесса, — он низко склонил голову. — Прошу простить, что вновь огорчил своей музыкой, но моя фэа не может радоваться — она любит и любит безраздельно.
— Только не это! — вздохнула синдэ. — Не начинай, пожалуйста. Ты знаешь, что я восхищаюсь твоими балладами, но мое сердце не тянется к тебе. Впрочем, я ведь не запрещаю тебе видеть меня, разговаривать и, помнишь, мы даже танцевали. Ох, как горячи были тогда твои ладони, — глаза Лютиэн сверкнули, заставив Даэрона вздрогнуть.
— Не надо, — тихо проговорил он. — Пощадите. Я… моя фэа почти сожжена этим чувством.
Принцесса внимательно посмотрела на менестреля.
— Ты ошибаешься, — почти весело сказала дева, — она сможет страдать еще очень долго.
Несчастный вздрогнул и взглянул на любимую глазами, полными слез.
— Почему вы так жестоки, принцесса? Что я вам сделал? — спросил он в отчаянии. — Моя фэа страдает с вами и без вас. А другие эльдар говорят мне, что любовь — это счастье. Оставьте меня, раз не желаете быть моей.
Даэрон развернулся и отправился прочь, не глядя под ноги и по сторонам. Ему было все равно, куда идти — измученная душа желала покоя и чего-то еще, чему менестрель пока не знал названия.
Артанис нашла его через несколько дней, одного, в лесу, безмолвно сидящего под раскидистым буком и смотрящего прямо перед собой.
— Ясного дня, Даэрон, — произнесла дева.
Молчание было ей ответом. Тогда Галадриэль села рядом и взяла менестреля за руку. Тот вздрогнул и посмотрел на нее с недоумением.
— Когда ты ел?
— Не помню.
— Держи, — дева протянула ему лембас.
— Не хочу, — безэмоционально ответил Даэрон.
— Надо. Ешь, — приказал Арафинвиэль.
Тот подчинился и принялся жевать.
— Лучше? — спросила она.
— Пожалуй.
— Хочешь добрый совет?
Немного подумав, Даэрон кивнул.
— Оставь Менегрот на какое-то время. Побудь на границах, порадуй стражей своим голосом, — посоветовала Артанис.
— Зачем? — поинтересовался синда.
— Знаешь, я порой словно вижу грядущее, — призналась Нервен. — Там, на рубежах тебя ждет счастье. Настоящее, подлинное. Но обретешь ты его через боль.
— Не хочу.
— Счастья?
— Боли.
Галадриэль задумалась.
— Нет. Боль принесет тебе спасение и счастье.
— Позволь сыграть тебе, дева Артанис, — попросил он.
Галадриэль кивнула и расположилась удобнее, прислонившись к широкому стволу. Она ожидала услышать очередную балладу, посвященную Лютиэн, но вместо этого менестрель исполнил новый мотив, который она назвала песней надежды.
Чарующие звуки еще не до конца растворились в лесу, когда Даэрон встал и, чуть поклонившись Галадриэль, скрылся за широкими стволами, двигаясь, как и сказала дева, к границе и своей судьбе.
* * *
— От верных, уехавших с нашими гостями, по-прежнему нет вестей? — как-то за ужином спросила Армидель.
Владыка фалатрим поднял голову, внимательно посмотрел на дочь и покачал головой:
— Ты ведь знаешь, прошло слишком мало времени, чтобы они успели добраться до цели и вернуться назад.
Армидель незаметно вздохнула.
— Я понимаю, — отозвалась она. — Но все равно волнуюсь.
— Если придут известия, я непременно сообщу тебе, — пообещал Кирдан.
— Спасибо, папочка!
Быстро покончив с ужином, дева вскочила и, поцеловав отца в щеку, побежала в сад. Остановившись перед широкими мраморными ступенями, она подобрала юбку и запрыгала вниз на одной ноге, пытаясь развлечь себя.
Вечер плавно перетекал в ночь. Взошедший на небо Итиль посеребрил травы, листву на деревьях и воды залива. Остановившись, Армидель подняла голову и, прищурившись, улыбнулась, но после вновь резко погрустнела. Все последние недели мысли ее неизменно возвращались к одному и тому же — к их недавнему гостю Финдекано. Конечно, раньше, чем воротятся верные, известий вряд ли стоило ждать, но это не означало, что дева оставалась спокойна.
Она вновь вздохнула и пошла по дорожке сада туда, где в ночь перед отъездом состоялся их разговор. Присев на траву под деревом, она пристроила подбородок на коленях и посмотрела вдаль. Перед глазами ее вновь, уже в который раз за последние дни, встало лицо посла, его улыбка и добрый взгляд, и дева ощутила, как на душе потеплело.
«Стоит, пожалуй, попробовать написать его небольшой портрет, — подумала она. — Вот так, по памяти. Заодно и попрактикуюсь».
Если пейзажи она умела рисовать достаточно хорошо, особенно море, которое, как и все фалатрим, беззаветно любила, то лица у нее выходили немного похуже. Однако Армидель не сдавалась, настойчиво тренируясь.
«И все-таки, как там Финдекано?» — вновь подумала она. Ждать известий больше не было сил. Кажется, настала пора прибегнуть к иному проверенному способу.
Армидель вскочила на ноги и побежала в сторону ближайшего холма. Обратив лицо к востоку, туда, откуда дул теплый, ласковый ветер, она закрыла глаза и распахнула фэа. Так, как совсем недавно учила его.
Сердце при мысли о Финдекано вновь трепыхнулось, а душа устремилась туда, где не так давно скрылся из виду отряд.
Ветер шептал, стремясь поведать о том, что видел во время пути, и дева старалась понять его речь. Перед мысленным взором ее представали видения: широкие поля и бескрайнее небо, места, где так хорошо резвиться, играя кронами деревьев и волосами редких путников. Эти забавы он-проказник очень любил. Однако скоро иные картины открылись Армидель, и она вздрогнула, тревожно нахмурившись.
Дрожала земля, и ветер испуганно метался, чувствуя приближение тварей Тьмы. Отряд нолдор, едущий на север, разделился, и тот, к кому стремились думы юной девы из фалатрим, остался, чтобы принять бой. Зазвенели клинки, и Армидель испуганно вскрикнула. Орков было слишком много! Ее нолдо бился отчаянно, яростно, но того, чем закончилось сражение, узнать было не суждено — ветер улетел, не в силах больше выносить присутствие тварей, и Армидель, открыв глаза, без сил опустилась на траву. «Как узнать мне, чем все закончилось?» — пульсом в висках билась мысль, но от волнения дева не могла сообразить, что следует сделать.
Тяжело поднявшись на ноги, она отправилась бродить по саду, затем неторопливо пошла к пристани и долго сидела на берегу, всматриваясь в серебристую ночую даль.
«Отправься к Сириону и спроси его воды», — шептали волны. Дева вздрогнула и постаралась вспомнить недавно увиденные картины. Кажется, река протекала неподалеку от того места, а, значит, сможет поведать о дорогом ее сердцу нолдо.
Когда на востоке забрезжил рассвет, Армидель поднялась и пошла назад во дворец. За завтраком она попросит отца дать ей сопровождающих и отпустить на прогулку.
* * *
Идриль сидела на берегу моря и удобной палочкой рисовала на песке. Чаще всего это были дома: высокие и низкие, с башнями и без, с садами и палисадниками. Иногда у нее получались и фонтаны со скульптурами.
Мысли девы все время возвращались к тайному городу, что замыслил построить ее отец. Она предполагала, что тот захочет сделать его похожим на Тирион. Несмотря на то, что Идриль любила то место, где родилась, она не желала видеть новое королевство нолдор точной копией Аманского града. Оно достойно иной судьбы, своей. И долина Тумладен не заменит никому Туны, что навеки осталась в памяти изгнанников.
Быстро затерев ладонью свои наброски, Итариллэ встала и отряхнула платье. Анар стоял в зените, и стоило принести обед отцу, который, как обычно, был занят военной подготовкой фалатрим. Насколько дева помнила, сегодня он планировал отработать парное ведение боя на мечах, а это означало, что ей придется немного прогуляться.
Турукано предпочитал проводить подобные тренировки подальше от берега моря, привычного фалатрим своим песком или же галькой. Намного сложнее им было сражаться на траве или же среди россыпей камней, в большом количестве имевшихся недалеко от скал. Воины Кирдана стойко переносили трудности, понимая, что встретить врагов рано или поздно им придется и готовым стоит быть ко всему.
На кухне дома, где поселился Тургон с дочерью, обнаружились двое верных, беседовавших за кружкой ароматного настоя, сделанного из местных трав, и обсуждавших планы будущего города. Идриль подошла ближе и заглянула одному из мастеров через плечо.
— Интересуетесь? — улыбнулся в ответ тот.
— Да, — не стала отпираться та.
Схемы, цифры… Она смотрела, и увиденное казалось ей с каждой минутой все более привлекательным и заманчивым.
— А вы не согласитесь научить меня? Мне многое непонятно, но очень хочется разобраться. Я буду стараться, — с волнением в голосе произнесла она.
Нолдо всего на одну секунду задумался, а после кивнул:
— Верю. И согласен. С радостью поучу вас, леди Итариллэ.
Поблагодарив и сразу же договорившись о первом уроке, Идриль проворно собрала корзину, не забыв положить любимый отцом козий сыр, и выбежала из дома, почти невесомо касаясь босыми ногами ступеней.
* * *
Узкий тоннель постепенно расширялся. Ровный рукотворный пол и почти нетронутые мастерами стены представляли собой волшебное сочетание спетого на заре эпох и недавно созданного. Искусно закрепленные светильники, помимо основной функции, подчеркивали красоту камня.
Финдарато в очередной раз остановился у небольшой ниши, в которой притаилась аметистовая друза. Большая и яркая, она стала истинным сокровищем коридора, ведущего в будущий парадный зал. Пока же он представлял собой огромную пещеру, щедро украшенную колоннами сталактитов и сталагмитов, интересными жилами в стенах, местами слагающими узор, напоминающий картины. Где-то угадывались птицы, летящие над волнами, в ином месте не иначе как сам Аулэ изобразил цветы, которых не найти даже в садах Йаванны, а в дальнем углу, словно спрятавшись от излишнего внимания, притаился загадочный глазастый зверек.
Финрод убедил мастеров оставить нетронутыми такие камни, а все рукотворное убранство будущего зала сделать гармоничным, не затмевающим естественную красоту этого места. Чтобы проявить себя, у нолдор была еще масса ничем не примечательных пещер и пещерок, к тому же, ориентируясь на недавно выполненные расчеты, они принялись вырубать в скальном массиве новые залы и коридоры, а также многочисленные воздуховоды и секретные тоннели, ведущие на поверхность. Обнаружить такой вход в тайный город было практически невозможным — даже эльдар, незанятые их обустройством, с невозмутимым видом шли мимо, приглядываясь к различным камням или кустам и не догадываясь, что скала в том месте не монолитна.
Намного сложнее было создать под землей подходящее для жизни освещение. Без живительных лучей Анара долго находиться в тайном городе было бы невозможно, а частые прогулки по поверхности могли стать роковыми. Финдарато не желал обращаться за помощью ни к братьям, ни к кузенам, ни тем более к королю Эльвэ, решив полностью самому построить королевство.
Идея с зеркалами пришла неожиданно, когда он застал нескольких юных эльдар, играющих в ясный день у вод Нарога. Лучи отражались от поверхности реки и яркими бликами резвились на ветвях деревьев, камнях и даже скалах, находившихся на некотором расстоянии. Финрод замер, любуясь светом, а потом к нему пришло понимание. Несколько дней он провел с зеркалами у реки, после чего переместился ближе к горам. Арафинвион не привлекал других нолдор к своему эксперименту, стараюсь разобрать в явлении и составить схему самому. Мастера не мешали лорду, который через некоторое время поставил перед ними непростую задачу — создать целую систему зеркал, разного размера и кривизны, чтобы осветить подземный город. Кроме того, ни единый блик не должен был послужить подсказкой ни другу, ни лазутчику о расположении королевства Артафиндэ.
* * *
Было теплое утро ранней осени. Лучи Анара ласково грели лицо юного нолдо, идущего от мастерских к жилым постройкам крепости. Казалось, лето еще нескоро покинет эти края. Однако ветер, что нещадно гнал тучи и сырость, говорил об обратном — холода уже близко.
Оказавшись в доме и немного передохнув после работы в кузнице, Тьелпэринквар решил, что пора заняться пополнением припасов Химлада к предстоящей зиме. За старшего в крепости, конечно, оставался Тьелкормо, однако дядя был занят иным. Охрана земель, тренировки верных, бесконечные доклады и указания лежали исключительно на плечах Туркафинвэ. По совести сказать, Куруфивион даже не подозревал ранее, как много времени и сил могли занимать самые обыкновенные, но от того не менее важные дела. Когда он был мал и еще плохо разбирался в жизни, то мир казался ему намного проще. Однако теперь Тьелпэринквар вырос и желал взять часть хлопот на себя.
В стекло неожиданно ударили первые крупные капли дождя, и он, подойдя к окну, выглянул во двор. На дереве, хмуро нахохлившись, сидела серая ворона и озиралась по сторонам, явно в поисках добычи. Безмолвными тенями ходили по крепостной стене дозорные.
Тут в прорехе туч вновь сверкнул яркий золотой луч, и Куруфинвион улыбнулся.
«Пожалуй, стоит поговорить с дядей», — решил он.
Нужно было предупредить его о своих намерениях и узнать, что уже сделано на данный момент.
Спустившись вниз, он поспрашивал верных и в конце концов отыскал Тьелкормо в оружейной. Тот с одним из командиров по имени Вилеон осматривал мечи.
— Это новые? — на всякий случай уточнил Тьелпэринквар.
— Да, — лаконично ответил Турко.
— Хотите подобрать себе? — улыбнулся верный.
Молодой лорд задумался. Предложение выглядело заманчивым.
— Чуть позже непременно, — согласился он. — Сейчас я планировал заняться кое-чем другим.
— И чем же? — заинтересовался наконец Турко.
— Запасами к зиме.
Дядя удивленно приподнял брови, а на лице Вилеона появилось выражение одобрения:
— Хорошо, что молодой лорд заботится о благополучии всех, кто пришел в земли его отца и дяди.
Тьелкормо посмотрел задумчиво сначала на племянника, затем на товарища, и наконец ответил:
— Не против. Снабжение крепости теперь на тебе.
И снова вернулся к прерванному занятию. А Тьелпэ незамедлительно отправился в кладовые, где и просидел до самого вечера, составляя списки того, что у них уже было в наличии, а так же того, чем стоило запастись. После же вновь отправился искать дядю, чтобы выяснить, что именно они смогут предложить авари для обмена, если добыть все необходимое своими силами не получится.
Когда порядком уставший, но довольный Тьелпэринквар вернулся в покои, на небе успели зажечься звезды. Он распахнул окно, впустив в комнату немного прохладный воздух, и с удовольствием вздохнул. Пахло свежестью и прелой землей.
В дверь постучали.
— Входите! — крикнул Тьелпэ.
В покои зашел Вилеон:
— Лорд Тьелпэринквар, лорд Туркафинвэ распорядился вас сопровождать.
— Отлично! — обрадовался Куруфинвион. — Тогда отправимся с утра, на рассвете. Возьмите с собой небольшой отряд, на всякий случай.
— Хорошо. Куда мы сначала направимся?
— В ближайшее селение авари. Узнаем, с кем можно договориться. Надо много чего выменять: сушеных грибов и ягод, орехов, меда, яблок, фруктов и овощей. А еще неплохо бы козьего сыра.
С минуту верный думал.
— Я понял вас, — наконец сказал он. — Они живут недалеко, в половине дня езды, поэтому заранее телегу брать не будем. Когда договоримся, тогда и привезем, сколько будет надо.
— Хорошо, так и поступим.
Вилеон попрощался, пожелав Куруфинвиону добрых снов, и Тьелпэ, довольный и немного уставший, лег спать. А на рассвете, едва ладья Ариэн показалась на небе, разогнав ночные тени, небольшой отряд во главе с молодым лордом покинул крепость.
Ирина Сэриэльавтор
|
|
5ximera5
Мы с соавтором обязательно будем ждать встреч с вами в новых главах! И от души надеемся, что вам понравится история! 1 |
Ирина Сэриэльавтор
|
|
5ximera5
Новые светила зажгли свет не только в небесах! Эльдар сделают все, чтобы преодолеть трудности, какими бы они не были! И не только Курво с Лехтэ ) Апереди речь пойдет о многих и многих ) надеемся, вам понравится история! Спасибо вам огромное за внимание к истории! До встречи в новых главах! 1 |