Я - Вальбурга Блэк (джен)

Я помолчала.

‒ Зачем тебе это нужно?

‒ Второй раз на бал с одним партнёром. Я не узнаю тебя, Блэк.

‒ Странный интерес. Почему нет?

‒ Блэк, твои планы изменились?

‒ От одного бала? Что же это за планы такие, чтобы так меняться.

Гонт в волнении прошёлся по комнате.

‒ Ты слишком близко к сердцу принимаешь светские условности, ‒ спокойно сказала я. — Несколько танцев на балу не равны помолвке.

‒ Мальсибер думает иначе.

‒ Гонт, что и как думает Мальсибер, касается только его самого.

Я не скрывала от Тома некоторые свои цели. В частности, он знал, что в ближайшие лет десять я не планирую выходить замуж. Естественно, я не делилась с ним всем, как и не говорила, что Мальсибер уже получил отказ в помолвке, как и некоторые другие. Также я понимала, что у Гонта несколько собственническое отношение ко мне.

‒ А как же романтика? — поинтересовался подуспокоившийся Том.

‒ Спросил человек, собравшийся на Йольский бал в одиночестве. Сколько танцев ты запланировал? Семь, по светскому минимуму?

‒ Мне не до этого, Блэк. Времени всё меньше, а дел всё больше.

‒Ты перфекционист, Гонт. Ещё на первом курсе запланировал создание собственного ордена и твёрдо намерен собрать его костяк к выпуску.

‒ Не вижу смысла озвучивать идеи, если их воплощение неинтересно. Впрочем, своих мыслей от тебя я не скрывал. Но твоих целей до конца не знаю. Раскроешь карты? ‒ глядя на меня в упор, спросил Гонт.

‒ Я не грежу политикой и вопросами идеального мироустройства, ‒ спокойно сказала я. — Мне интересен магический мир.

‒ Ты же не собираешься исследовать его в одиночку?!

‒ Надеюсь, в уме ты мне не отказываешь? В непостоянстве уже обвинил, ‒ с лёгкой укоризной сказала я.

‒ Твои планы… необычны, ‒ задумавшись, сказал наконец Том. — Мне казалось, что ты планируешь дальнейшую учёбу, может, хочешь погрузиться в науку.

‒ Этого я тоже не исключаю. Однако после выпуска собираюсь в экспедицию. Начну с той части, что соответствует Британским островам здесь. Слишком разнородны записи даже о таком небольшом кусочке суши.

‒ Тебе жизни не хватит на воплощение мечты.

‒ Моя цель всё равно конечна. Как бы велик ни был мир, рано или поздно исследователи доберутся до всех его уголков. В идеальное же мироустройство я не верю.

‒ То есть мою цель ты находишь утопической? — прищурился Гонт.

Я пожала плечами.

‒ Ты умён, талантлив, энергичен. Война встряхнула магов, но она кончится, и что дальше? Застывание в болоте? Возможно, такой лидер, как ты, не даст волшебникам окончательно превратиться в обывателей.

‒ Ты считаешь, что нас ждёт застой?

‒ Меня насторожило, что большинство наших исследований магического мира относится к Средневековью и более ранним эпохам. Другие страны, не дожидаясь большой войны, решили освоить мир, куда магглам нет хода. Наших же вполне устраивает прозябание в отдельных карманах. Их создавали как временное убежище или место для тренировок. Там нельзя часто использовать сильные чары, держать прирученных магических животных, в конце концов, там быстро истощается почва. А довольно большая часть магов вообще живёт в городах и деревнях магглов. Живёт по старинке, не интересуясь соседями и их изобретениями. Бомбы и их осколки, как выяснилось, спокойно проходят через стандартные чары защиты. Ты уверен, что магглы не придумают что-то ещё? Статус секретности должен был стать стимулом для освоения другого мира, раз магам и магглам на одной земле оказалось тесно. Однако у нас ничего не меняется вот уже четыреста-пятьсот лет.

‒ И меня ты называешь идеалистом, ‒ задумчиво сказал Гонт.

‒ Пойми меня правильно, пожалуйста, но я не собираюсь насильно кого-то спасать или ломать копья в попытках убедить. Меня интересуют только мои близкие. Да, их круг обширен, но они не равны всей магической Британии. Выбирая между страной и ними, я предпочту спасти родных.

‒ А меня? ‒ вдруг спросил Гонт.

‒ Думаю, тебя я попробую уговорить, если твои прогрессивные планы рухнут. Если же не получится, что ж, придётся спасать насильно, ‒ полушутя-полусерьёзно ответила я.

После этого разговора Гонт сделал какие-то свои выводы. Тему будущего в беседах мы больше не поднимали. Но через пару недель после разговора в комнате собраний Гонт передал мне «Пособие для выживания в магическом мире» ‒ копию русской книги, взятой явно у Долохова. И я поняла, что к моим словам Том отнёсся серьёзно.

В силу характера или другого мировоззрения я, в отличие от Гонта, не считала те немногие светские обязанности, что у нас пока были, чем-то отнимающим время у более практичных занятий. И подготовка к Балу, и лёгкие темы разговоров, и сам праздник воспринимались мной как необходимая передышка, возможность отдыха.

Я с удовольствием танцевала, наблюдала за радостными друзьями и знакомыми, спокойно отнеслась к тому, что нас не выбрали Королём и Королевой Бала, отдав эти титулы Андрашу в паре с первой красавицей Гриффиндора.

С ещё большим удовольствием предвкушала каникулы, домашнюю атмосферу праздника и даже необходимость ближе познакомиться с почти неизвестными родственниками. На Йоль ожидалось повторение столпотворения Самайновского приёма, и единственной, кто точно не появится, была Дорея, недавно сменившая фамилию с Блэк на Поттер.

20 декабря, сверив учеников по списку, мы расположились в купе старост. Настроение у всех было отличное, и даже Гонт ему поддался: рассказал о ярмарке в Йорке, которая когда-то произвела на него сильное впечатление. Ближе к концу поездки мы с Аквилой Патель должны были в последний раз проверить порядок в вагонах. Я предложила разделиться для удобства, и Аквила, согласно кивнув, отправилась в конец состава. Я была уже в дверях четвёртого вагона, когда смутное ощущение тревоги охватило меня.

Я остановилась, оглядываясь. Неожиданно передо мной возник светящийся камышовый кот — Патронус Эстер. Увидев меня, он произнёс срывающимся голосом подруги: «С Генри беда, он умирает!» ‒ и осыпался блестящей пылью.

Давно ещё, на моём первом курсе, меня очень насторожило видение мёртвого Поттера. Оно периодически возвращалась ко мне во снах.

Эстер тогда воспользовалась моим советом и заказала полный комплект защитных артефактов для жениха. Кое-что для этого набора делал и Сигнус, мой старший брат. Переписываясь с ним потом, я нередко спрашивала у него о реальности воплощения той или иной идеи. После столкновения с гриндевальдовцами летом этого года, Сигнус доработал один артефакт — «Двойную звезду». Имея его часть, можно было перенестись ко второй половине практически через полмира. Я не могла ждать, пока прибудет поезд: Эстер могла под влиянием эмоций без подготовки отправиться к Генри.

‒ Фоукс! — позвала я, зная, что портал нельзя активировать в движущемся поезде. — Перенеси меня к Эстер!

Феникс всполохами осветил тамбур, зависая передо мной. Я передала ему образ подруги, и он согласно кивнул головой. Вихрь света и красок подхватил меня, и в ту же секунду я оказалась у ворот поместья Краучей. Навстречу мне бежала Эстер.

Она не плакала, но лицо её было осунувшимся. Не выказав удивления моему появлению, она схватила меня за руки, практически втащила в дом и заговорила:

‒ Ты знаешь о моём таланте. Я создала небольшую химеру и уговорила Генри взять её с собой как питомца. У меня мысленная связь со своими созданиями. Несколько минут назад на Генри напали. Он был ранен, когда шальное заклинание убило химеру. О том, что он ещё жив, говорит «Двойная звезда». Я слышу его сердцебиение, Вальбурга, и оно затухает!

Подруга лихорадочно сжала мои руки.

‒ Сколько ты можешь взять людей? — спросила я.

‒ Дома пятеро гвардейцев, охраняют меня, ‒ и не дожидаясь моих слов, продолжила. — Они не пойдут одни, без меня.

‒ Эстер!

‒ Не отговаривай, Вальбурга, я решила. Время выходит.

‒ Есть боевые химеры? Эстер, не время секретничать.

‒ Дело не в секретах. Два жизнеспособных экземпляра.

‒ Зови.

Буквально за минуту Эстер была в окружении телохранителей и двух монстроподобных химер с несоразмерно большой пастью.

‒ Объясни всё моим родителям. Возможно, они смогут считать след с портала "Звезды".

‒ Эстер, подожди…

‒ Прости, Вальбурга, ты останешься здесь, ‒ решительно сказала подруга, активируя артефакт.

Времени практически не было, но я должна была успеть! Быстро набросав послание, я позвала:

‒ Винки!

‒ Мисс Вальбурга! Младшая хозяйка в опасности, ‒ запричитала домовичка Краучей.

‒ Держи, немедленно передай эту записку хозяину, скажи, что я пошла следом за Эстер.

‒ Возьмите меня с собой, мисс Вальбурга!

‒ Считай след и приведи помощь, Винки!

Ни на уговоры, ни на ожидание помощи времени больше не было. Я точно знала, что, если опоздаю, Генри Поттер будет мёртв. И твёрдо была уверена, что этого допустить нельзя.

‒ Фоукс, ‒ сказала я, максимально подробно представляя лицо младшего Поттера. — Перенеси меня к этому человеку. Если будет опасно для тебя, лети за подмогой к моему отцу.

Феникс негодующе курлыкнул, и световой вихрь вновь подхватил меня.

Появились мы в каком-то подземелье. Невдалеке сверкали вспышки заклинаний и слышались крики. Я, накинув Полог невидимости, осторожно побежала вперёд, держась около стен. Мельком бросив взгляд вверх, я увидела, что Фоукс пригасил сияние и летит надо мной.

Подземный ход расширялся в большой зал. Мельком оглядев его, я поняла, что он похож на лабораторию. Впрочем, часть оборудования была безнадёжно исковеркана, часть грудами лежала на полу.

Бой, очевидно закончился. Я увидела раненых и обожжённых, но живых гвардейцев, окровавленных химер, чьё появление, очевидно, стало для кого-то большим сюрпризом, и Эстер. Она стояла на коленях на полу.

«Опоздала!» ‒ мелькнула мысль, но в следующую секунду я замерла, услышав незнакомый мужской голос.

Из другого прохода выступил Гриндевальд в окружении десятерых солдат с эмблемой волчьей головы на плече. Они направили палочки на Эстер и человека на полу за её спиной.

‒ Вы прекрасно сражались, мисс. Но это бесполезно. Вам не спасти Поттера.

‒ За что вы хотите его убить? — сквозь зубы проговорила Эстер.

Гриндевальд усмехнулся:

‒ Это месть его отцу и дяде. Не верите? И правильно делаете.

Один из спутников немца что-то негромко сказал ему.

‒ Время есть. Милая дама уже никому ничего не расскажет.

‒ Вы собираетесь убить нас? — гневно спросила Эстер.

‒ Думаю, ваши солдаты и очаровательные питомцы пойдут на опыты, а вам я дарую милосердную смерть. Сразу после того, как ваш жених умрёт. Видите ли, милая мисс, Поттеры владеют одним древним артефактом. Как оказалось, моя… сила не властна над ними. Я мог бы, конечно, отослать вас в Британию с ультиматумом для Поттеров. Но зачем? Сейчас умрёт наследник рода, и я посмотрю на результат.

‒ И если ваша сила к вам не вернётся?

‒ Значит, придётся убить всех Поттеров.

‒ Вы проиграли в прямом столкновении, поэтому будете нападать из засады, как поступили с Генри?

‒ О, я кажусь вам чудовищем, как предсказуемо. Моя цель так велика, что оправдывает любые средства. Времена рыцарства прошли, мисс.

Немец внимательно осмотрел разрушенную лабораторию и негромко сказал по-немецки:

‒ Эти химеры весьма сильны, постарайтесь захватить хотя бы одну для герра Аренстофа.

‒ Caedo*! — внезапно выкрикнула Эстер, и её звери бесшумно сорвались с места.

Трое гриндевальдовцев немедленно закрыли собой лидера, оттесняя его обратно в проход.

Завязалась схватка, и я понимала, что она будет скоротечна: люди Эстер и она сама были вымотаны, а химер сдерживали двое сильных магов из «Волчьей сотни».

Краем глаза отслеживая Гриндевальда, я послала фениксу ментальный образ.

Пылающей кометой Фоукс помчался вперёд, расшвыривая капли огненного дождя, разъедающего камни. Пользуясь мгновением неразберихи, я бросила в пятерых противников максимально напитанное силой заклятье Раскалённой косы. Эстер обрушила град Секо и Деструкто на тех, кто закрылся мощными щитами от нашей атаки. 

‒ Ставьте щиты! ‒ бросила я Эстер, пробегая мимо. 

Четверо уцелевших гвардейцев слаженно прикрыли Завесой Крауч, Поттера и себя. Химеры были побеждены, против меня оставались четверо волков Гриндевальда, не считая тех, кто спрятался. На максимальной концентрации я вызвала Огненный шторм. Взревевшая стена пламени поглотила брошенные в меня чары и понеслась дальше. Лопались щиты, гриндевальдовцы живыми факелами метались по лаборатории, поджигая остатки мебели. 

Последним усилием удерживая рвущееся пламя, я отточенным взмахом отправила Шторм в проход к Гриндевальду. Лопнула ледяная стена, спешно возведённая там, из-за её остатков послышались крики. Накачивая заклинание силой, я держала его, пока внутрь не ворвался Гриндевальд: в водяном коконе, моментально исходящем паром и вновь нарастающем пластами воды. Словно прибой обрушился на Шторм, две стихии сплелись в смертельной схватке. Держа заклинание, я не сводила глаз с немца. Его лицо было полно уверенности и торжества, он усиливал напор.

‒ Экспеллиармус! ‒ тихий возглас, наполненный силой, молнией разрезал густой воздух.

Палочка Гриндевальда рванулась из его правой руки так мощно, что вывихнула пальцы. Вода с плеском растеклась по полу. Бесконечное мгновение немец стоял, невероятно изумлённый, пока я не трансформировала остатки Шторма в огненные верёвки.

Оглушив Гриндевальда, я собралась было позвать Фоукса, чтобы перенести нас в Мунго. Но за моей спиной послышались сдавленные рыдания, и, оставив бессознательного немца, я бросилась к Эстер.

‒ Проверьте противников, разоружите их или добейте. И охраняйте Гриндевальда, ‒ быстро сказала я растерянным гвардейцам, опускаясь на колени перед телом Поттера. 

Эскпеллиармус, очевидно, забрал последние силы Генри. Эстер бросала одни чары за другими. Напрасно: Поттер был мёртв.

*Caedo — убить!