Wicked Game (гет)

Примечания:

Трон Драконьего Камня выглядит так: https://avatars.mds.yandex.net/i?id=22fc84143d3c69a9622ad0366163b7b94d15f9c1-10805126-images-thumbs&n=13

Висенья, не задумываясь о правилах этикета, с шумом распахнула тяжёлые двери зала расписного стола и стремительно ворвалась внутрь. Рейнира, Корлис, Рейнис и другие лояльно настроенные лорды, недавно прибывшие сюда по приглашению из близлежащих земель, подняли головы и с явным неудовольствием взглянули на незваную гостью, посмевшую прервать их важное совещание. Однако девушка, не обращая внимания на их реакцию, с жадностью вдохнула воздух, стараясь прийти в себя после стремительного бега по коридорам замка, и не медля ни секунды, радостно выпалила:

— Он здесь! Эйгон здесь! Он прибыл на переговоры!

После этих слов недовольство на лицах присутствующих мигом сменилось разнообразными эмоциями. Но не успели они начать задавать девушке уточняющие вопросы, как в зал, следом за ней поспешно вошли двое стражников. В отличие от Висеньи, мужчины не забыли о почтении и субординации. Поклонившись, они доложили Рейнире как положено о том, что в гавани только что пришвартовался корабль с делегацией из Красного замка. Также они упомянули, что один из принцев прилетел на остров на своём огромном драконе.

— Значит, только Эймонд прилетел на драконе? — уточнила мачеха, выслушав их доклад. — А что же Эйгон? Уже успел вдоволь налетаться, покуда изображал из себя короля?! — в её словах звучал явный сарказм. По недавно дошедшим до них слухам, после своей пышной коронации Эйгон около часа летал над столицей на Солнечном Огне, наслаждаясь восторженными возгласами и аплодисментами толпы. Что, конечно, вызывало у Рейниры лишь зависть и недовольство.

— Возможно, он решил, что Солнечный Огонь и Пламенная Мечта будут более полезны для защиты столицы в его отсутствие, чем если бы лететь на них сюда, — тихо предположила Висенья, предлагая свою версию событий. Однако, её тоже немного смутило то, что на драконе прилетел только Эймонд.

— Как бы то ни было, я рада, что моё письмо не осталось без ответа. Правда, я рассчитывала, что мы сначала обсудим время и место, а уже потом проведём переговоры. Но раз они уже здесь, я готова их выслушать.

После слов Рейниры все поспешили переместится в тронный зал, а стражники отправились встречать и сопровождать делегацию в замок. По пути Висенья хотела ненадолго заглянуть в свою комнату, чтобы переодеться во что-то более нарядное. Однако бабушка, узнав о её планах, не позволила внучке уйти, аргументировав это тем, что всё это неважные глупости. Поэтому девушке пришлось ограничиться лишь тем, чтобы поправить платье и уложить растрепавшиеся во время бега волосы. Эти простые действия позволили ей хоть немного улучшить свой внешний вид, перед волнующей встречей с возлюбленным.

Ожидание казалось бесконечным, и Висенья решила занять себя изучением обстановки в зале. Она уже много раз бывала здесь, поэтому не находила ничего нового для себя. Однако это созерцание помогало ей отвлечься от волнения и не вздрагивать каждый раз, когда кто-то открывал дверь и входил внутрь.

Помещение было выполнено в холодных и черных тонах, что, впрочем, не делало атмосферу гнетущей. Даже в этой мрачности было своё особое очарование. Переведя взгляд на трон в центре зала, девушка уже который раз для себя отметила, что его дизайн немного уступал Плавниковому и Железному тронам. По сути, это был всего лишь резной каменный стул, выточенный в куске скалы. Однако именно на этом стуле когда-то восседал сам Эйгон Завоеватель, когда только прибыл на земли Вестероса. Что делало его гораздо древнее и значимее многих других тронов.

Рейнира, очевидно, разделяла это мнение. И восседала на нём с такой гордостью и грацией, какие только могла проявить.

По левую руку от неё, чуть ниже ступеней, стояли её старшие сыновья. Даже семилетнему малышу Джоффри разрешили присутствовать, хотя он, по всей видимости, не осознавал всей важности этого события и выглядел довольно скучающим. В отличие от своих братьев, которые были очень сосредоточены. Однако Висенья заметила, что Люк всё же немного нервничал и теребил рукав своего камзола. Очевидно, предстоящая встреча с Эймондом не вызывала у него особого энтузиазма. Джейс, как это часто бывало, недовольно дул губы, показывая, пусть и не так явно, что тоже не был настроен на общение со своими дядями.

По правую сторону, как самые доверенные советники и соратники, стояли Веларионы. Висенья расположилась рядом с бабушкой и дедушкой. Остальные лорды, их охрана и слуги замка держались чуть поодаль. Но как только двери распахнулись, пропуская внутрь делегатов, эта разношерстная толпа моментально разделилась на две части, уступая им дорогу.

К большому разочарованию Висеньи, Эйгона среди вошедших в зал не оказалось. Среди значимых фигур она заметила только Эймонда и сира Кристона Коля, которых сопровождала охрана из десятка Золотых плащей. Когда за ними закрылась дверь, девушка с горечью осознала, что больше никто не придёт.

— А где же Эйгон? — спросила Рейнира, когда мужчины подошли достаточно близко к её трону, чтобы она могла рассмотреть каждого из них.

Висенью тоже очень волновал этот вопрос. Она с нетерпением посмотрела на Эймонда, ожидая, что он что-то объяснит. Однако юноша даже не взглянул в её сторону, словно намеренно игнорируя девушку. Нельзя сказать, что в их последнюю встречу они расстались друзьями, но такое отношение всё равно неприятно задело её.

— Он там, где и должен находиться законный король. В Красном замке, восседает на Железном троне, — без тени смущения ответил ей Кристон Коль. Многие присутствующие были шокированы и даже возмущены этим высказыванием. Однако, приглядевшись внимательнее, они заметили на доспехах дорнийца блестящую цепь Десницы. Это сразу же навело их на мысль, что, возможно, мужчина ошибочно полагал, что, будучи вторым по влиянию человеком в королевстве, он может позволять себе такие вольности в присутствии принцессы и потенциальной претендентки на трон.

«Значит, Эйгон не изменил своим планам, точнее, планам Эймонда. Он действительно снял с должности своего деда и назначил нового десницу, — подумала Висенья, наблюдая за этой сценой со стороны. — Ох, не ошибся ли он в своём выборе? Кажется, Кристон Коль хороший воин, но как переговорщику ему явно не достаёт такта».

— Законный? — на бледном лице Рейниры проступили багровые пятна гнева. Однако, здравый смысл взял верх над эмоциями, и она сдержалась, чтобы не вскочить с места и не высказать всё, что думает по этому поводу.

Десницу, похоже, только забавляла её реакция. Вероятно, в его глазах Рейнира напоминала собаку, которая громко лает, но не кусает. Поэтому он мог дразнить её, не опасаясь последствий. Такая беспечность, скорее всего, была связана с отсутствием Деймона Таргариена в зале. Если бы Порочный принц был сейчас здесь, головы делегатов уже давно бы слетели с их плеч. Но поскольку его не было, это давало им иллюзию безнаказанности.

— А я смотрю, вы, сир Кристон, возвысились из низов до вершин, — произнесла Рейнира с лёгким презрением, окидывая мужчину взглядом с головы до ног. Она нарочито подчеркнула слово «низы», как бы показывая, что в ответ на его нападки будет использовать те же слова.

— Не вашими молитвами… — произнес Кристон Коль, раздраженно поджав губы. Что явно указывало на то, что Рейнира выбрала верную стратегию для своей защиты. Однако, похоже, женщина не собиралась просто защищаться. И почти сразу перешла в наступление, задав вопрос:

— А где же лорд Хайтауэр? Отто, конечно, был не самым приятным человеком, но как доверенное лицо короля всегда проявлял компетентность. В отличие от некоторых.

Все заметили, как ноздри сира Коля раздулись от гнева после её последней фразы, а руки сжались в кулаки. Его рот приоткрылся, возможно, чтобы произнести очередную колкость в адрес принцессы, но Эймонд опередил его, шагнув вперёд и спокойно объяснив:

— Из-за возникших непримиримых разногласий с моим старшим братом, наш дед снял с себя все полномочия и обязательства Десницы. Поэтому государственными делами он больше не занимается.

— Вот как… — хотя Рейниру несколько удивило такое развитие событий, она была удовлетворена тем, что ей объяснили ситуацию со сменой Десницы. Заметив её реакцию, и посчитав это добрым доверительным знаком, Эймонд задал свой вопрос:

— Могу я в свою очередь узнать, где сейчас Деймон Таргариен? Я не вижу его среди присутствующих.

— Мой муж отбыл по срочным делам, — не моргнув и глазом, соврала младшему брату Рейнира.

— Каким именно?

— Этого я вам не скажу.

Тонкие губы Эймонда искривились в презрительной ухмылке, но он промолчал, сделав вид, что его удовлетворил такой ответ.

Кристон Коль, вероятно, вспомнив о настоящей цели своего визита, достал из-за пазухи документ с королевской печатью, подошёл к Рейнире и протянул его ей со словами:

— Король Эйгон Таргариен, второй своего имени, предлагает вам мир на следующих условиях…

Женщина с недоверием приняла бумагу из его рук и развернула её. Внимательно изучив содержимое, она с негодованием смяла пергамент и бросила его на пол.

— Вы что, смеётесь? Всё, что ваш «законный» король предлагает мне, и так принадлежит мне по праву. Если ему больше нечего мне предложить……

— Похоже, что бы тебе ни предложили, тебе всегда будет этого мало… — произнес Коль, глядя на Рейниру с осуждением. Со стороны могло показаться, что его переход на «ты» в разговоре с принцессой — это очередное проявление неуважения. Однако за этим скрывалось нечто большее, чего не могли понять ни Висенья, ни остальные присутствующие в зале. Это было что-то глубоко личное, что касалось только его и Рейниры.

Рейнис, воспользовавшись моментом, быстро подняла с пола пергамент и, аккуратно расправив его, погрузилась в изучение.

— Что здесь написано? — тихо спросил Корлис, наклонившись к своей жене. Конечно, он мог бы и сам прочитать текст, но его вопрос явно подразумевал, что остальные лорды тоже должны быть в курсе предложенной сделки.

— Эйгон обещает Рейнире, что в обмен на признание его королём и принесение присяги перед Железным троном, она получит титул принцессы и власть над Драконьим Камнем. После её смерти этот титул и замок перейдут к её наследнику Джекейрису. Люцерису же достанется Дрифтмарк. Сыновьям Рейниры от Деймона предлагают стать оруженосцами и виночерпиями при дворе короля, — бабушка громко озвучила суть документа, и зал мгновенно оживился, наполнившись бурными обсуждениями.

Теперь всем была понятна причина недовольства Рейниры, и многие разделяли её точку зрения. Действительно, Эйгон не смог предложить ей ничего нового. Его идея о том, чтобы Эйгон III и Визерис II служили ему, тоже вызывала сомнения. По крайней мере, Деймон никогда бы не согласился на такой расклад. Висенья была уверена, что её отец скорее предпочёл бы, чтобы его сыновья стали пищей для дракона, чем служили узурпатору.

Девушка снова обратила свой взор на Эймонда, ожидая, что он наконец-то вступит в разговор и предложит решение, способное разрядить напряжённую атмосферу. Не так давно они уже обсуждали подобные перспективы и рассматривали более выгодные варианты отступных для Рейниры. Однако кузен не только продолжал игнорировать присутствие Висеньи, но и в целом проявлял поразительное безразличие ко всему происходящему. Создавалось впечатление, что его совершенно не волнует, чем закончатся сегодняшние переговоры. И это выглядело очень странно и подозрительно.

— Вы, вероятно, не до конца прочитали договор и упустили один важный момент: король Эйгон предлагает вам нечто действительно ценное в обмен на трон… — вместо Эймонда, ситуацию поспешил исправить сам Коль.

— И что же это?! — недовольство на лице Рейниры сменилось скептическим интересом.

— Гарантию сохранности жизни вам и вашим детям.

Эти слова стали последней каплей, переполнившей чашу терпения женщины. Вскочив с трона, она, дрожа от гнева, громко воскликнула:

— Убирайтесь вон из моего замка! — вырвав пергамент из рук оторопевшей Рейнис, она разорвала его на мелкие части. — Передайте Эйгону, что я не принимаю его предложение о мире.

Кристон Коль был поражён её ответом. Кажется, его даже задело, что принцесса отвергла столь щедрое предложение с их стороны. Эймонд же, напротив, просто развернулся и направился к выходу, словно всё произошло именно так, как он и предполагал. Немного постояв, словно обдумывая, как исправить ситуацию, но так и не найдя решения, Десница тоже покинул помещение в сопровождении своей охраны.

Рейнира, выплеснув свой гнев, медленно вернулась к трону и без сил опустилась на него. Её здоровье, подорванное преждевременными родами, всё ещё не полностью восстановилось, а постоянный стресс только усугубил ситуацию.

— Я думала, что они действительно хотят мира, и пошла им навстречу. Но они пришли лишь для того, чтобы унизить и высмеять меня. Не позволю! Больше никому не позволю так с собой обращаться…

Заметив, что женщине становится плохо, к ней сразу же взволнованно подбежали её сыновья, а также Корлис и Рейнис. Кто-то из толпы крикнул, что стоит позвать мейстера. Висенья же, немного помедлив, всё же решила догнать делегацию, чтобы получить от них хоть какие-то ответы касаемо того, почему Эйгон сам не приехал на эту важную для всего Вестероса встречу.

* * *

Висенья добежала до холла парадного входа и увидела, как Кристон Коль и Эймонд, перебрасываясь короткими фразами, идут к двери. Понимая, что от своего вредного кузена она всё равно ничего не добьётся, девушка громко окликнула Десницу. К её радости, мужчина обернулся и, проявив терпение, дождался, пока она спустится с лестницы и подойдёт к нему.

— Не могли бы вы ответить на один вопрос? — с благодарностью поклонившись и стремясь не задерживать собеседника, спросила девушка.

— Что вы хотели узнать, леди Висенья? — устало потирая переносицу, вопросом на вопрос ответил мужчина. Жестом он попросил своих рыцарей подождать его на улице. Когда стража послушно покинула помещение, девушка заметила, что Эймонд тоже остался, хотя его никто об этом не просил. Очевидно, когда она обратилась к Деснице и заговорила с ним, принц не смог сдержать своего любопытства и решил во что бы то ни стало узнать содержание их беседы. И хотя он отошёл на некоторое расстояние, Висенья всё равно ощущала на себе его пристальный взгляд.

«Ах вот как! Значит, теперь ты снова обращаешь на меня внимание!» — подумала девушка. Однако у неё уже не было ни сил, ни желания разбираться в причинах такого поведения Эймонда. Поэтому она сделала вид, что не замечает ничего необычного, и полностью сосредоточилась на Кристоне Коле.

— Почему король Эйгон не приехал на переговоры лично? — поняв, что её вопрос может показаться нескромным, Висенья тут же поспешила объяснить причину своего любопытства. — Понимаете, Его Величество предпринял шаг к примирению со своей старшей сестрой, что, безусловно, достойно восхищения. Но что могло помешать ему посетить эту встречу лично? Здесь его безопасности ничто не угрожало… — поражённая внезапной догадкой, Висенья взволнованно спросила: — Всё ли в порядке с его здоровьем?

— Слава богам, со здоровьем Его Величества всё хорошо. Причина его отсутствия кроется в другом… — Десница на мгновение замолчал, словно сомневаясь, стоит ли продолжать. Наконец, понизив голос, он произнес: — Вдовствующая королева Алисента и король Эйгон планировали приехать сюда сразу после получения сообщения из Драконьего Камня, но… — он не успел договорить, так как в их разговор совершенно бесцеремонно вмешался Эймонд.

— Сир Кристон, прошу вас, возвращайтесь на корабль. Нам нужно как можно скорее покинуть это место и доложить королю о результатах прошедших переговоров, — произнёс юноша, вальяжно приблизившись к ним. Затем, бросив презрительный взгляд на Висенью, он добавил: — Не стоит посвящать врагов в наши внутренние дела.

— Врагов?! — в недоумении воскликнула девушка. Да, сегодняшние мирные переговоры не привели к желаемому результату. Однако это ведь не повод объявлять друг друга врагами и полностью отказываться от возможности заключить мир в будущем.

Десница пристально посмотрел на принца, а затем, с едва заметным чувством вины, перевел взгляд на Висенью. Было видно, что ему и самому не терпится покинуть этот замок как можно скорее. Поэтому, не став спорить, он послушно направился к выходу. Эймонд, торжествующе улыбнувшись, тоже повернулся, чтобы последовать за ним, но девушка, явно недовольная таким поворотом событий, крепко схватила его за рукав черного плаща.

— А ну-ка стой! — в тот момент её не заботили хорошие манеры, она лишь стремилась получить ответы на свои вопросы, и неважно, какой ценой.

Эймонд с раздражением обернулся. Сначала он посмотрел на пальцы девушки, которые цепко сжимали ткань его плаща. Затем его взгляд поднялся к её лицу, скользнул по упрямо сжатым губам и остановился на горящих глазах. С пренебрежением отдёрнув свою руку, юноша снова поспешил уйти.

— Почему ты так отвратительно себя ведёшь, Эймонд?!

— Отвратительно?! — принц остановился, обернулся и с гневом посмотрел на девушку. — О нет, дорогая Висенья, я просто отвечаю тебе взаимностью.

— Взаимностью? — девушка была в замешательстве, не сразу поняв, о чём идёт речь. Но затем её осенило.

— Долгое время я старался тебе понравиться: проявлял внимание, дарил подарки. Но сколько бы усилий я ни прикладывал, в ответ получал лишь равнодушие и пренебрежение. Теперь я буду относиться к тебе так же, как и ты ко мне. По крайней мере, так я точно смогу быть уверен, что мои чувства будут взаимны.

Висенья пристыженно молчала. Да и что она могла сказать? Начать оправдываться? Но она не чувствовала себя виноватой, ведь сразу честно сказала, что её сердце занято другим. Объяснить ситуацию с помолвочным подарком? Да, она взяла браслет с собой. Но только для того, чтобы потом вернуть его лично. Сейчас, правда, сделать это уже не получится, ведь украшение уже давно покоится на дне морском.

— Я рад, что тебе нечего возразить, — с удовлетворением произнёс принц, по-своему расценив её молчание. На его губах заиграла торжествующая улыбка. Однако девушка поспешила стереть это выражение с его лица.

— Относись ко мне как хочешь, Эймонд, мне всё равно. Просто ответь на один вопрос: Эйгон хотел приехать сюда, так почему он этого не сделал?

Трудно сказать, что больше всего разозлило принца: её полное безразличие к его чувствам или упоминание брата. Однако Висенья ясно увидела, как его лицо, всего мгновение назад выражавшее превосходство, исказилось от гнева.

— Он не приехал, потому что я так захотел!

— Что?!

Заметив, как она оживилась, Эймонд с особым цинизмом добавил:

— Да, Эйгон хотел приехать. Буквально рвался сюда. Но я убедил его этого не делать.

— Ты… — её руки сжались в кулаки, когда она осознала, что перед ней стоит истинный виновник того, почему она не смогла увидеться со своим возлюбленным. — Зачем ты это сделал?!

— Ты не догадываешься? — с издёвкой в голосе спросил кузен. — Я был более высокого мнения о твоих умственных способностях. Видимо, зря.

Висенья, переполненная праведным гневом, набросилась на Эймонда с кулаками. Однако юноша быстро прервал её атаку, в три ловких хода. Раз. Он перехватил руки девушки, сжал её запястья и поднял их вверх. Два. Словно в танце, Эймонд умело перекрутил хрупкое тело Висеньи, заставляя её повернуться к нему спиной. Три. Близко прижавшись к ней, он опустил её руки и скрестил их на её груди. В результате девушка оказалась словно в смирительной рубашке, только вместо рукавов её тело надежно фиксировали руки принца.

— Отпусти меня немедленно! — гневно воскликнула Висенья, пытаясь освободиться. Но чем сильнее она старалась вырваться, тем больнее давила на свои запястья. Эймонд явно знал, что делал, когда выбрал именно такой способ для того, чтобы её усмирить.

Однако и она не собиралась так просто сдаваться. Откинув голову назад, девушка попыталась ударить Эймонда по подбородку, но он ловко уклонился. Тогда она попыталась укусить его за руку, но, как ни старалась, дотянуться не получалось. От негодования Висенья была готова выругаться и топнуть ногой, но вместо этого она решила действовать иначе и наступила каблуком своей туфли на носок сапога принца. Отчасти это сработало, Эймонд за её спиной зашипел от боли. Но буквально в следующее мгновение он в отместку так сильно сжал пальцы на её запястьях, что с губ девушки сорвался болезненный стон.

— Я буду кричать! — испробовав все попытки освободится самостоятельно и явственно ощутив себя беспомощной бабочкой, попавшей в цепкие лапы паука, Висенья решила понадеяться на помощь со стороны.

— Кричи! — в ответ Эймонд наклонился к её уху, обжигая его своим горячим дыханием. — Посмотрим, кто прибежит на твой зов первым: Золотые плащи или стража замка. Мне кажется, рыцари будут быстрее. Но тогда тебе придётся объяснять им, почему ты посмела напасть на парламентера и, к тому же, брата короля. Ты ведь осознаёшь, чем такой поступок тебе грозит?

Эти слова, словно ушат холодной воды, мгновенно остудили пыл девушки. Как бы ей ни хотелось это признавать, но Эймонд был прав. Она действительно напала на парламентёра, и этим собственноручно поставила точку в провале сегодняшних мирных переговоров. Тех самых, которые она сама так сильно старалась провести. Неужели все её усилия были напрасными?

— Я тебя ненавижу, — она безвольно повисла в его руках, больше не предпринимая попыток сопротивляться.

— Я тебя тоже! — ответ Эймонда прозвучал так искренне, словно он отвечал на признание в любви.

Висенья наивно предполагала, что кузен, принимая её капитуляцию, лишь слегка поиздевается над ней, а затем сразу же отпустит. Однако, хотя она уже была безвольным существом в его руках, что, казалось, должно было полностью удовлетворить его жажду подчинения, принц по какой-то причине совсем не спешил отпускать её из своих объятий.

В замешательстве девушка повернула голову и взглянула на его лицо, пытаясь понять, почему он всё ещё держит её. Но тут же пожалела об этом, потому что расстояние между их лицами было всего лишь несколько сантиметров. И это было очень смущающе.

«Последний раз я была так близко к кому-то, когда мы целовались с Эйгоном», — подумала Висенья, ощущая, как её щеки заливает румянец.

Она невольно перевела взгляд на губы Эймонда и вспомнила, какими мягкими были губы его брата и как ей нравилось их целовать.

«Если бы не эгоизм Эймонда, Эйгон сегодня мог бы быть здесь. После переговоров мы могли бы улучить момент и сбежать от всех. Найти укромное место и там… целоваться, пока наши губы не распухнут и не покраснеют», — девушка отдала бы всё, чтобы картина, возникшая в её воображении, стала реальностью. Но, увы, рядом с ней был вовсе не тот, кого она желала.

Подняв глаза, Висенья встретилась с Эймондом взглядом, надеясь увидеть хотя бы тень раскаяния за своё поведение. Однако она столкнулась с чем-то совершенно иным. Её кузен, не отрываясь, смотрел на её губы, и, кажется, в его мыслях также возникали сладостные сцены поцелуев. Но, конечно, без участия Эйгона.

«Кажется, Эймонд думает о поцелуе со мной…» — эта мысль мгновенно отозвалась внутри неё протестом, и Висенья поспешно отвернулась.

Вспомнив, как однажды в детстве она уже смогла противостоять кузену, девушка со всей силы ударила принца в голень. Как и тогда, этот приём возымел действие. Эймонд, грязно ругнувшись, разжал руки.

Почувствовав долгожданную свободу, Висенья стремительно бросилась к лестнице. Однако, добежав до её середины, девушка остановилась. Внутренний голос призывал её продолжить подъём, но разум настойчиво советовал задержаться. На это было несколько причин. Во-первых, если бы Эймонд хотел снова схватить её или причинить ей боль, он бы уже давно это сделал. Опасливо обернувшись, она увидела, что кузен смотрит на неё со смесью гнева и разочарования, но не предпринимает попыток приблизиться к ней. Во-вторых, их разговор ещё не был окончен. Если она сейчас сбежит, то не факт, что они смогут продолжить его в будущем. Особенно если всё пойдёт по худшему сценарию, и они станут настоящими врагами. И в-третьих, и это было самое важное, она почти не получила никакой информации об Эйгоне. Взвесив все риски, Висенья всё же решила остаться. Однако, спустится вниз к Эймонду она так и не рискнула.

— Вы первые всё испортили! Ты и Кристон Коль. Именно ваши слова и действия привели к срыву мирных переговоров и окончательно настроили Рейниру против Эйгона. —стараясь не вспоминать недавнюю неловкую сцену, девушка вернулась к основной теме их разговора. — Если бы он был здесь лично, всё было бы иначе.

— Как именно иначе? — хотя Эймонд старался казаться невозмутимым, было заметно, что ему было трудно контролировать свои истинные чувства. — Ты действительно думала, что они сядут за стол в тесном семейном кругу и будут мирно пить чай? Не смеши меня. Эйгон и Алисента предложили свои условия мира, но Рейнира их отвергла. Потому что, какие бы блага ей ни предлагали, этого всегда будет мало. В этом мире нет ничего, что могло бы сравниться с абсолютной властью. Моя старшая сестрица это прекрасно понимает, хотя и пыталась делать вид, что это не так. Однако сегодня все узрели истинное лицо этой двуличной твари.

После его последней фразы Висенья с тревогой огляделась, чтобы убедиться, что никто, кроме неё, не слышал этих слов. К счастью для Эймонда, все обитатели замка до сих пор находились в тронном зале, поэтому в холле не было никого, кроме них двоих. Однако, похоже, кузена это совсем не волновало. Он бы, вероятно, не постеснялся сказать такие вещи и при свидетелях, настолько сильна была его неприязнь к Рейнире.

— Если вы действительно так думаете, то зачем вы вообще сюда приехали? Могли бы просто проигнорировать письмо, и результат был бы тем же самым.

— Затем, чтобы окончательно убедиться, что Рейнира не отступит от своего, а значит, нет никакого смысла сохранять ей жизнь. — посмотрев куда-то в сторону, Эймонд раздраженно выдохнул. — И почему только она не умерла вслед за своим выблядком? Всем было бы от этого только легче…

— Тебе повезло, что мы здесь одни, и никто, кроме меня, не слышит твоих слов. Если бы о них узнал мой отец, или Рейнира, или её сторонники, ты бы лишился головы в ту же секунду. И никому не было бы дела до того, что ты принц и парламентарий, — справедливо упрекнула кузена девушка.

— Кстати, где сейчас Деймон? — Эймонд, естественно, не мог не задать этот вопрос снова. Ведь в прошлый раз он так и не получил на него внятного ответа. — Какие у него срочные дела?

— Я не обязана посвящать врага во внутренние дела семьи, — ответила девушка, повторив его недавние слова. Эта фраза вызвала улыбку на губах кузена, а в его взгляде промелькнуло нечто похожее на уважение. Что, несомненно, польстило девушке.

Сначала она не собиралась ничего говорить ему или, следуя примеру Рейниры, хотела солгать. Но взгляд Эймонда заставил её задуматься. Возможно, его слова о взаимности имели смысл.

«Я могу воспользоваться ситуацией. Расскажу Эймонду об отце, это не такая уж и важная информация. А он, наконец, поделится со мной тем, что знает об Эйгоне». — тщательно взвесив все «за» и «против», Висенья медленно спустилась вниз. Она подошла достаточно близко, чтобы кузен мог хорошо рассмотреть её лицо, но в то же время на таком расстоянии, что он не мог бы её схватить.

— Всё, что мне известно, это то, что они с Рейнирой поссорились из-за разных взглядов на сложившуюся ситуацию. Затем он сел на своего дракона и улетел в неизвестном направлении. Уже неделю от него нет никаких известий.

Как Висенья и ожидала, Эймонд несколько мгновений пристально всматривался в её лицо, словно пытаясь понять, говорит ли она правду. Когда он осознал, что девушка не лжёт, его здоровый глаз словно утратил часть своего блеска, как будто он даже немного разочаровался.

Поняв, что теперь её очередь, девушка поспешила задать свой вопрос:

— То, что Эйгон не писал мне, тоже твоя заслуга? Ты уговорил его не делать этого? Или же просто взял и уничтожил уже написанное письмо?

В ответ Эймонд, пребывавший в некоторой задумчивости, с удивлением посмотрел на неё. А затем рассмеялся, но как-то странно и даже ехидно.

— Ну да, давай, делай из меня главного злодея, — он порывисто шагнул к ней, но, когда девушка инстинктивно отшатнулась, остался на месте, больше не делая попыток приблизиться. — А тебе не приходило в голову, что своим выбором стать королём Эйгон навсегда перечеркнул возможность вам быть вместе? Нет? Ну так, смотри сюда: пока он был принцем, у него не было никаких обязательств перед короной. Даже если бы он сбежал, бросив жену и детей, семья и окружающие, безусловно, осудили бы его поступок. Однако через пару лет об этом инциденте все бы благополучно забыли. И он бы спокойно доживал свою беспечную жизнь где-нибудь за Узким морем. Но став королём, мой старший брат лишил себя этой возможности. Правящему монарху подобное поведение никто и никогда не простит. Никто не разрешит ему бросить свою королеву и жениться на другой женщине. Особенно наша религиозная мать, которая проповедует веру в Семерых. Она ни за что не допустит, чтобы Эйгон взял себе вторую жену.

Висенья и сама порой задумывалась об этом, но она старалась не унывать и отгоняла от себя мрачные мысли. Она верила, что они с Эйгоном обязательно найдут выход из сложившейся ситуации, несмотря ни на что. В конце концов, как король, Эйгон имел возможность переписать свод законов под себя. Что касается мнения его родни… Какой смысл их слушать? Они никогда не делали для Эйгона ничего хорошего, только манипулировали им и использовали в своих интересах.

Заметив, что девушка долго не отвечает ему, Эймонд решил продолжить свою речь:

— Я не имею никакого отношения к тому, что Эйгон тебе не писал. Наш «прекрасный» новоиспечённый король, очевидно, был слишком занят, чтобы вспомнить о твоём существовании. Ведь «важные» дела не могут решиться сами собой. Кто вместо него рассорится с дедом и лишит его статуса Десницы? Кто проведёт реформу Малого совета, набрав туда вместо компетентных людей льстецов и подхалимов? А ведь ещё непременно нужно пригласить в королевскую гвардию всех своих друзей по кабаку, даже если у них нет дворянского титула и военного образования. Ну ничего, мой брат — щедрый правитель, может возвысить любого, кто поклянется ему в «искренней» дружбе. И всё это на фоне бесконечных банкетов, разбазаривания казны и придумывания себе глупых прозвищ по типу «Эйгон Справедливый» или «Эйгон драконье Сердце». Как видишь, ему просто было не до тебя.

Девушке хотелось опровергнуть эти слова, обвинить Эймонда во лжи и сказать, что он намеренно пытается выставить Эйгона в негативном свете, как он делал уже не раз. Однако какая-то часть её сознания понимала, что всё сказанное было правдой, пусть и слегка приукрашенной. Ведь именно такие, хотя и не очень подробные, слухи доходили до неё из Королевской Гавани.

«Значит, Эйгон на своей должности занимается какой-то ерундой, вместо того чтобы искать способ, чтобы мы могли быть вместе?! — от осознания этого на девушку тут же нахлынули грусть и апатия. — Нет! Эймонд сказал, что он порывался приехать сюда. Просто он его отговорил. Но тогда возникает главный вопрос. Даже два. Эйгон стремился сюда, чтобы встретиться со мной или чтобы обсудить условия мира с Рейнирой? Если первое было для него в приоритете, то почему тогда он так легко поддался уговорам Эймонда? Может, я просто стала больше не нужна Эйгону, ведь теперь вокруг него много людей, кто может оказать ему любовь и поддержку. А значит, я перестала быть для него особенной…» — от осознания этого губы задрожали, а глаза защипали горькие слёзы обиды.

— О, только не плачь.

— Я не… — попыталась возразить девушка, но слёзы уже бежали по её щекам, вырываясь из-под контроля. Она поспешно смахнула их рукавом, но поток не останавливался. Тогда Висенья просто отвернулась и закрыла лицо руками.

Всё это время она, словно за каменной стеной, пряталась от тревожных мыслей. Однако слова Эймонда разрушили эту защиту, и теперь её накрыла волна сомнений и разочарований. Как ни старалась, Висенья не могла успокоиться и перестать плакать.

В холле некоторое время царила тишина, прерываемая лишь тихими всхлипами девушки. Но вдруг её нарушил голос Эймонда. Он, вероятно, наблюдая за тем, как вздрагивают плечи его кузины, погрузился в свои размышления.

— Я думал, что, высказав тебе всё это и увидев в твоих глазах слёзы и разочарование, я почувствую удовлетворение. Мне действительно хотелось заставить тебя пожалеть о своём выборе. Но сейчас, глядя на тебя, я не испытываю радости от твоих страданий, только жалость… — его голос звучал очень искренне. А через мгновение она ощутила, как рука юноши легонько коснулась её плеча в успокаивающем жесте.

Однако вместо того чтобы принять его поддержку, Висенья вдруг почувствовала, как внутри неё нарастает волна гнева, которая быстро затмила все остальные эмоции. Убрав от заплаканного лица руки, она повернулась к Эймонду и с пренебрежением сбросила его руку со своего плеча, словно отмахиваясь от чего-то крайне неприятного.

— Оставь свою жалость при себе, Эймонд! Я в ней не нуждаюсь! — гордо утерев слезы, она продолжила прожигать его ненавистным взглядом. — Если ты думаешь, что я, разочаровавшись в Эйгоне, сразу же кинусь искать утешения в твоих объятиях, то спешу тебя разочаровать. Этого не будет. Никогда! Ты завистливый и мстительный манипулятор. Ты мне противен. Я лучше стану женой Люка, как того хотят мои родственники, чем буду с тобой по своей воле.

Её слова привели Эймонда в бешенство. Она даже на мгновение испугалась, что на этот раз уже он набросится на неё с кулаками. Однако принц ограничился лишь угрозами:

— Скоро ты очень сильно пожалеешь об этих словах! — произнёс он и, не говоря больше ни слова, слегка прихрамывая, покинул холл.

Оставшись одна, Висенья в смятении подошла к лестнице и опустилась на холодные мраморные ступени. Она осознавала, что её слова могут задеть Эймонда, но его реакция заставила её серьёзно испугаться и задуматься.

«Эймонд не из тех, кто бросает слова на ветер. Теперь от него можно ожидать чего угодно…» — подумала Висенья, немного посидев и поразмыслив над этим. Затем она встала и пошла к себе в комнату. Больше всего на свете ей хотелось лечь в постель, укрыться одеялом с головой и пролежать так несколько часов. А то и дней.

Проходя мимо окна, девушка мельком взглянула на него и увидела, как вдаль уплывает корабль с зелёными парусами, а в небе его сопровождает огромный дракон. Всего лишь час назад эти картины наполняли её сердце надеждой, а теперь стали причиной глубокого разочарования.

Вернувшись в свою комнату, Висенья легла на кровать и проспала несколько часов. Вечером, когда уже стемнело, её разбудила бабушка и позвала на ужин, но девушка, потеряв всякий аппетит, отказалась от еды. Положив прохладную ладонь на лоб внучки, Рейнис убедилась, что та не больна. Однако Висенья наотрез отказалась рассказывать о причинах своей внезапной хандры. Решив, что утро вечера мудренее, Рейнис всё же оставила её.

Снова оставшись одна, девушка снова погрузилась в долгий сон без сновидений. А утром её разбудила служанка и сообщила, что Рейнира всех экстренно собирает в Тронном зале, чтобы объявить им что-то очень важное.