Истории Чёрного Леса (джен)

Ощущение середины осени в эльфийском лесу затягивалось надолго. Холмы и горы пестрили яркими красками несколько месяцев, вплоть до месяца Тьелкорана́ра, с одноимённым праздником конца года. Затем ещё на несколько месяцев погружались в дрёму, когда яркие цвета тускнели, словно покрываясь ржавчиной, но полностью голыми деревья не оставались никогда, только редели. А с наступлением весны лес сбрасывал остатки прошлогодней листвы, уже приветствуя новую поросль. Эльфы не знали, что такое зима, находясь на территории своих владений. Снег не долетал до вершин хвойных и лиственных древ, превращаясь в воду, согретый магией этой дивной земли. Лишь на окраинах, выйдя за пределы, можно было наблюдать снежные сугробы и бескрайние белые поля.

Горы стали именоваться Чёрными после того, как сменилось название леса. Раньше их называли горами Белегтау́ра, но когда Великий лес перестал быть таковым, и они утратили прежнее имя и теперь звались просто Чёрные. Гномы долго обхаживали их, не зная, как подступиться к природным залежам, ведь эльфы не отдают своей земли. Но когда королём стал Ораферн, гномы Алдду́ма почувствовали надежду. Новый правитель был куда лояльнее к иным расам и стал налаживать контакты с соседями. Когда он предложил сдать горы в аренду для добычи материалов на взаимовыгодных условиях, коренастому народу пришлось использовать всю свою силу воли, чтобы не начать пританцовывать от радости. И составив очень подробный, в несколько тысяч листов, контракт, наконец, смогли добраться до вожделенных месторождений. Эльфы не сильны в горнодобывающей промышленности по природе своей, а сидеть на ископаемых и не использовать их было бы глупо. Но лесные стражи рьяно следили за тем, чтобы гномы не буйствовали, не рубили лишних деревьев и вели себя подобающе.

Облако опустилось так низко, что коснулось вершин Чёрных гор, окутав их туманом. А спустя всего минут двадцать, поднялось вновь и продолжило путь по небу. Пожалуй, такая погодная аномалия могла бы удивить, но никто не придал ей значения. Туманы в это время года были частым явлением, особенно с утра.

Потребовалось некоторое время, чтобы спуститься с горной части леса, похожей на пёстрый ковёр. Гнедой А́рфен и серый Мизре́н, привыкшие к неровным тропам Чёрного Леса, не испытывали большого труда при спуске, но немного осторожничали. Ораферн ступил на мягкий мох в низине и прижался к первому попавшемуся дереву, прикрыв глаза от удовольствия.

Порыжевшие папоротники клонились к земле, зелёные ели стремились прорваться через золотой покров лиственных деревьев. Багрянник, черноплодная рябина, клён и барбарис радовали красноватыми, жёлтыми и бордовыми пятнами, устилая лоскутным ковром землю.

— Я дома, — блаженно прошептал Ораферн, чувствуя, как тревоги отпускают, как всё, что так долго заставляло сдерживаться, отходит на второй план. Блаженство и радость от долгожданной встречи переполняли короля, и его лес отзывался таким же чувством, словно желая обнять, укутать своей энергией, своей заботой, не обращая внимания на изменения, что произошли с хозяином за это время. Маленький зяблик радостно спустился с веток на плечо Ораферна и защебетал, радуясь новой встрече.

Лимлаг видел следы магии Морнтаура и тихо радовался тому, насколько близки лес и Ораферн.

— Кажется, нас заметили, — вдруг сообщил Морской Змей, кивая в сторону.

С деревьев спрыгнули несколько воинов из патруля и приклонили колени перед своим повелителем.

— Рады приветствовать короля Морнтаура! — дружно произнесли они.

— Поднимитесь, — помахал ладонью Ораферн. — Я тоже рад вернуться… — но тут он заметил чёрного лиса, вертевшегося за дальними деревьями, то подбегавшего ближе, то снова прятавшегося за багряными листьями кустарников. — Что ж, не будем терять время. Нас ждут, — он вскочил на коня. — Пока не распространяйтесь о моём возвращении. Кто надо, уже знает. Так ведь? — обернулся к Лимлагу, который тоже сел верхом.

— Да-да, — закивал головой тот.

— Как прикажет король Морнтаура, — отозвались эльфы, снова поклонившись.

Всадники быстро скрылись из вида и ещё какое-то время бежали следом за чёрным хвостом с белым кончиком. Пока лис не прыгнул в заросли, после чего из-за них показался знакомый силуэт.

— Геллионн! — хозяин леса спешился и крепко обнял друга. — Как я рад тебя видеть! Но что ты тут делаешь? Я думал, что встречу тебя во дворце. Как дела у нас?

— Дела скверно, мой король, — чуть отстранился дворецкий и склонил голову перед своим повелителем и его гостем в знак почтения. — За время отсутствия моего короля Наурглаэ́р стал злоупотреблять своей властью, и теперь ваши верные соратники Келлара́с и Баиндуи́р под стражей, а Нурфаро́н отстранён от дел. Эльдаэн пытается отсрочить неизбежное, но она в совете осталась одна против Наурглаэра. Волнуюсь за её безопасность.

— Что? — Ораферн подумал, что ослышался, но Геллионн не стал бы так жестоко шутить.

— Я всё расскажу по дороге. Нужно спешить, — поторапливал дворецкий.

Хозяин леса кивнул и, поманив за собой Мизрена, открыл эльфийскую тропу.

Геллионн рассказал, как его обвинили в сговоре с убийцами Мерилин и предоставили какие-то письма в доказательство переписки с отвергнутыми, посадили под замок. Но дворецкий, узнав о причастность к этому Наурглаэра, не мог просто сидеть в заточении. Он хотел выяснить, с кем советник общался в Кьярвале, чтобы представить весомые доказательства вины, вот только его постигла неудача, и следы оказались хорошо заметены.

Но этого стало мало для Наурглаэра. После исчезновения дворецкого, того объявили преступником и был поднят вопрос о том, что Нурфарон, отвечающий за внутреннюю безопасность дворца, не справляется со своими обязанностями и потому должен быть отстранён и заменён на более достойного. Тут вмешался Баиндуир и уговорил совет дать Нурфарону ещё один шанс, чтобы он смог исправиться и поймать преступника. В тот период отстаивать невиновность Геллионна уже никто не стал, поняв, «куда направляется лодка», и какие «пороги» ей придётся преодолеть. Советник согласился.

Но тут начались неурядицы в торговле. Товары, отвезённые в Кьярва́ль, оказались проданы по заниженной цене и ремесленники получили меньше прибыли, чем рассчитывали, что вызвало их недовольство. А ещё появились негодующие люди с Узкой равнины, утверждавшие, что с них потребовали бо́льшую плату за пользование окраинными угодьями леса, вопреки прежней договорённости. И после того, как люди отказались от такого нововведения, им закрыли доступ в лес. Они отправили ноту протеста королю.

Срочно собирается новый совет, и Наурглаэр представляет трёх эльфов-торговцев, перевозивших товар и вернувшихся с час тому назад. Они обвинили Баиндуира в хищении, утверждая, что никакой заниженной цены не было, и товары проданы по прежней договорённости, как надо и отчитались об этом Баиндуиру, а куда ушли деньги, которые недополучили ремесленники — не знают. В доказательство своих слов, торговцы предоставили бумагу из казначейства, что передано меньше необходимой суммы после проверки счетов Баиндуиром.

Советник предлагает заключить под стражу всех участников до выяснения обстоятельств. На что резко возразил Келлара́с, защищая друга. И тут же получает встречный вопрос: «почему пограничная стража самовольно ограничила доступ соседей с Узкой равнины в отведённую им часть леса без дополнительной платы, нарушив договорённости?» И тут же предоставляет документ с печатью Келлараса и требованием брать с людей увеличенную плату, с обещанием прислать изменение договора позже.

Разумеется, военный советник был крайне удивлён подобному повороту, утверждая, что ничего такого не писал, печать не его и это всё ложь. На что первый советник напомнил, что несси́ма надо учиться отвечать за свои поступки и не обманывать честных эльфов ради собственной наживы. Келларас не стерпел такого отношения и полез в драку, но был остановлен и заключён под стражу.

Дальше — больше. Наурглаэр задаёт вопрос Нурфарону о том, как продвигаются его поиски. Но тот признаёт свою неудачу и соглашается принять отстранение, назначив на свою должность Глассора, не замешанного во всей этой истории и хорошо проявившего себя в прошлом, показав пытливый ум и верность Морнтауру.

— Так и сказал? «Он будет достойнее меня?»— переспросил Ораферн, когда группа уже близилась к выходу с тропы.

— Да, — подтвердил дворецкий. — Он всё это время только изображал деятельность в поисках меня, а на самом деле перепроверял свои ряды, чтобы найти эльфов, лояльных к советнику. И выбрал самого преданного себе. Он ещё сказал Эльдаэн: «Считай, я оставил себя на этом посту». Она передала мне всё дословно. Сейчас он покинул дворец и остался в поселении рядом. Но это ещё не всё. Последний вопрос, который был поднят на том собрании, звучал следующим образом: «Что мы будем делать, если король не вернётся?» Эльдаэн тогда решила потянуть время настолько, насколько это возможно и решить вопросы с Баиндуиром и Келларасом. Сказала, что если выяснится, что они оказались недостойны доверия короля, то следует выбрать на их место других и уже тогда решать вопрос с троном Морнтаура. Разумеется, она не верит в их причастность, но приходится вести себя очень осторожно.

— Да они там совсем распоясались! — гневно заявил Лимлаг и, если бы было обо что стукнуть кулаком, непременно сделал бы это.

— Но прямых доказательств участия Наурглаэра нет? — прищурился Ораферн.

— Нет, только мои слова, мой король, — поклонился Геллионн. — Я слышал с помощью своих способностей о заговоре, но никаких документов, писем и свидетелей не смог предоставить.

— Мне достаточно и твоих слов, — лесной хозяин положил руку на плечо друга.

— Благодарю, мой король. Но для народа этого может быть недостаточно.

— Я бы их всех в бараний рог скрутил! — злобно ворчал Морской змей. — Но, конечно, только с твоего позволения, мой мальчик. Здесь ты король.

— Выходим, — сообщил тот, и деревья вновь приняли привычные позиции, а зелёные искры магии леса померкли. Эльфы оказавшись недалеко от поселения.

— Кстати, Ораферн… — как-то странно посмотрел на друга бородатый эльф. — Тебе не кажется, что что-то с тобой не так?

— Что со мной не так?

— Да, мой король, что-то определённо не так… — кивнул дворецкий и прикрыл нос. — Боюсь, нам не стоит идти через поселение.

— Почему? — недоумевал Ораферн.

— От тебя несёт сладострастием… Даже я это чувствую… Боюсь, что барышни не дадут нам пройти и десяти шагов, — усмехнулся Лимлаг.

— Так… это чарм… — заволновался лесной король. — Кажется, я слишком расслабился… Сейчас возьму себя в руки… сейчас…

Послышался звук, похожий на тот, что мог бы издавать огромный шмель, если бы очень куда-то торопился, а потом радостный писк и перед лицом внезапно возник Дракот, отчаянно махая своими крылышками, после чего плюхнулся на плечо хозяина и стал тереться о шею, будто котёнок.

— Ты скучал, малыш? Ну, прости. Сам не ожидал, что так долго… — прикрыл зверька ладонью Ораферн.

— Какой занятный экземпляр, — ухмыльнулся Морской Змей, потирая бородку. — Откуда он у тебя?

— Да вот, залетел как-то. Полезная зверушка…

— Приветствуем короля Морнтаура! — прозвучало откуда-то со стороны и, обернувшись, все увидели отряд личной охраны правителя Чёрного леса. Наверняка, Эльдаэн послала встретить, так как на присутствие беглого дворецкого они не отреагировали негативно.

— Вы очень кстати. Королю нужно пройти через поселение, но, чтобы ни одна дева не встретилась ему на пути, — произнёс Геллионн. Хозяин леса кивнул в знак подтверждения.

Больше ничего не нужно было объяснять. Отряд оказался в поселении и настойчиво просил жителей и жительниц вернуться домой и запереть двери, разогнал молодёжь, мотивируя это «приказом властвующей персоны» по совету короля. А после Ораферн галопом проскакал по территории поселения, чтобы его чары не возымели длительного действия.

Девушки сначала очень удивлялись такому повороту, мужчины негодовали, приписав приказ к ныне властвующему советнику, и недовольство направили в его сторону. Но стоило серому в яблоках жеребцу ступить на территорию селения, как аромат «чарма» разнёсся по округе, взбудоражив сердца. И основной целью эльфиек стало выбраться из дома, чтобы увидеть того, к кому так тянулось их сердце.

Стражей не хватало на каждый дом-дерево и некоторым девам всё же удавалось прикоснуться к шлейфу аромата сладострастия. Они побежали следом за несущимся вперёд всадником, радостно крича и зазывая его.

— Нет-нет-нет, — тихо шептал Ораферн, подгоняя Мизрена. — Не сейчас, совсем не вовремя!

Дракот, сидевший на плече, вероятно, ощутив настроение хозяина, вдруг вспыхнул, сверкнув глазами, и все, кто оказался позади — замерли, включая гнедого коня Лимлага и его самого.

— Э… Ораферн? Ораферн! Это что такое-то? — но властителю морей удалось быстро сбросить оцепенение, а вот Арфен так и стоял, недовольно пофыркивая и не имея возможности двинуться с места. — Ораферн, подожди меня! — пришлось слезать и идти пешком.

На подходах к дворцу уже встретила стража, приветствуя правителя. Пришлось подождать Лимлага и тогда уже всем вместе, включая личную охрану, войти.

За подвесным мостом эльфы прошли по тоннелю и вошли во внутренний двор, в центре которого расположился шестиугольный каменный фонтан, больше напоминающий колодец с высоким уровнем воды. По четырём сторонам стояли колонны, поддерживающие высокие своды. Колонная галерея первого этажа открывала вход в конюшню с левой стороны и в казармы и псарню с правой. По правой стороне вдоль гладкой стены с окнами поднималась широкая лестница, ведущая ко второму ярусу галереи. Отсюда можно было подняться на третий этаж, в зал ожидания перед тронным залом. Второй же был отдан под помещения для слуг, прачечные, кухню, мастерские и земляную насыпь в центральной части дворца для висячего сада.

Если посмотреть на схему дворца Морнтаура, который вернее было бы назвать замком, то она напоминала вытянутый, неправильной формы бублик с внутренним садом, под которым скрывались ещё несколько подземных этажей. Там находились склады, тюрьма, сокровищница, помещения охраны, система подземных рек и канализаций, запасы питьевой воды, винодельня и погреба, а ещё дополнительные помещения на случай, если придётся укрывать жителей окружных поселений.

Король позаботился о том, чтобы дворец Морнтаура стал защитой для всех эльфов и, возможно, даже для жителей Узкой равнины при боевых столкновениях с врагом. Наученный войной и ошибками прежнего правителя, Ораферн старался заботиться о тех, кто доверился ему.

Войдя во внутренний двор, Лимлаг недобро посмотрел на зверька на плече друга и пригрозил ему пальцем. Тот гордо вскинул маленькую головку и повернулся хвостом.

— Ах ты мелкий… — но недовольство властителю морей пришлось сдерживать.

— Ораферн! — Эльдаэн выбежала навстречу и крепко обняла друга, прикрыв глаза. — Как же ты долго! — её сердце билось так часто. Она прикоснулась к его щеке своей, вдохнула аромат его волос и, кажется, прижалась ещё сильнее.

— Эльдаэн, эльфы смотрят, — шепнул Геллионн.

— Ох, прости, не знаю, что на меня нашло… — извинилась дева, но не смогла отпустить короля.

— Зато я, кажется, знаю, — снисходительно улыбнулся он и очень осторожно отстранился.

— Мой король! — весть о возвращении правителя докатилась и до Наурглаэра, и он вышел лично поприветствовать хозяина леса, склонив голову. — Мы все очень ждали возвращения! О, я вижу, вы даже поймали беглого преступника! Воистину велик и мудр наш правитель!

— Наурглаэр, — Ораферн поморщился, ощутив страх, гнев и недовольство за сладкими речами. — Срочно собирай совет. И выпусти Баиндуира и Келлараса! — затем обернулся к личной страже. — Приведите Нурфарона.

— Но… мой король вероятно ещё не знает, что они обвиняются в действиях, порочащих корону… — попытался возразить советник.

— Ты смеешь мне перечить? — Ораферн бросил гневный взгляд на Наурглаэра, и тот прикусил язык. — С этого момента и до конца разбирательств, дворец Морнтаура закрыт! Никто не смеет войти и выйти без моего разрешения! Приведите мне свидетелей обвинения Баиндуира и пленного помощника казначея. Пора разобраться во всём этом!

* * *

Тронный зал выглядел таким же величественным, как и прежде. Каменные деревья-колонны своими ветвями поддерживали сводчатый потолок. Светильники в виде колосовидного соцветия ятрышника располагались на стенах, перемежаясь с изумрудными стягами. На возвышении в конце зала стоял высокий трон в виде переплетённых ветвей и листьев, а позади — шпалера с изображением герба — вязь серебристого дерева на зелёном фоне.

Ораферн восседал на троне, переодевшись в камзол до колена, подаренный Лимлагом и даже надел венец. Путешествие показало ему, что не только люди, но и эльфы встречают по одёжке. И тот, кто хорошо одет, пусть даже ничего не делает, значит больше, чем тот, кто одет невзрачно, но исполняет ключевые роли. Сейчас настал именно такой момент, когда необходимо произвести наиболее властное впечатление.

Справа от лестницы к трону поставили высокое кресло для властителя Лимлага, а слева встали участники совета. Освобождённые друзья не успели переговорить со своим королём, но очень обрадовались его появлению. Келларас даже слегка задрал нос, считая, что сейчас-то все его обидчики получат по заслугам.

— Для того чтобы понять, кто говорит правду, — начал Ораферн, глядя на троих эльфов, занимавшихся продажей товаров Морнтаура, — мне достаточно задать вопрос. Какая цена подвигла вас на обман?

Эльфы переглянулись, замялись под пристальным взглядом правителя и стражи. Король почувствовал запах страха, затем обиду, возмущение, а потом уже зависть, перерастающую в гнев.

— Мы бы никогда… — начал один из троих эльфов, стараясь сохранить лицо.

— Ложь! — прервал его Ораферн. — Баиндуир верен мне и это доказано его кровью в битвах!

— Мой король, прошу разрешения высказать мнение, — склонился в почтительном жесте Наурглаэр. От него тут же повеяло тревогой и негодованием.— Мне кажется, их стоит хотя бы выслушать, чтобы принять верное решение.

— Не нужно, если я знаю правду, — холодно ответил хозяин Леса. — Мне только интересно, за сколько они продались. А ты, — обратился к помощнику казначея. — Неужели я так плохо к тебе относился, что ты решил восстать?

Аромат отвращения и зависти долетел до носа правителя. Король зло усмехнулся.

— Мой король, — подошёл и опустился на колено один из стражников. — Мы не смогли найти печать.

— Я так и думал. Это к вопросу о Келларасе и его жажде наживы, — обернулся к советнику, нахмурился. — Кто-то выкрал его печать и воспользовался, чтобы подставить. Сработано быстро, чётко, явно не в первый раз. Как и с письмами Геллионна и заговорщиков. Достаточно просто сравнить почерк, чтобы всё выяснить, но, я так понимаю, бумаг нет? — недобрый прищур явно давал понять, что правитель знает куда больше, чем некоторым хотелось.

— Я тут же отошлю кого-нибудь за ними, — поклонился Наурглаэр. — Но это может занять некоторое время.

— Мой король, — заговорил Нурфарон. — У меня есть некоторые сведения. И я тоже готов буду предоставить их через некоторое время.

— Хорошо. Тогда пошли своих эльфов ещё и за документами, обещанными Наурглаэром, — Ораферн откинулся на спинку трона. — А пока прервёмся. Этих обратно в темницу, — обвёл рукой торговцев и помощника казначея.

— Мой король, справедливо ли это? — поклонился советник. — Не будет ли честнее оставить под стражей всех осуждённых до выяснения обстоятельств?

— Я знаю, кому можно верить, а кому нет, — Ораферн бросил на него короткий взгляд.

Если вначале встречи от Наурглаэра исходил сильный аромат эмоций, то теперь едва различимый. Интриган прекрасно умел контролировать себя. И как его поймать? Даже зная точно, что всему виной он, нет вещественных доказательств. Можно конечно, попытаться надавить авторитетом, но ведь вывернется, змей! И ещё повернёт так, что король будет во всём виноват. Это не входило в планы.

* * *

Скоро в малой трапезной накрыли стол для короля, его гостя и приближённых.

Комната имела неправильную форму, потеряв один из углов, который заменила полукруглая стена с витражными окнами в пол и выходом в сад. При входе по правую руку был установлен камин для крупной дичи, а по левую — длинный деревянный стол и несколько стульев с высокой спинкой. Стену украшал большой гобелен с изображением Ночной Охоты, а в качестве люстры — ветви, словно выросшие из потолка, несущие на себе оплетённые светящиеся камни. Над камином висел щит с гербом Морнтаура.

Друзьям, разумеется, хотелось узнать, что было с Ораферном, и куда он так надолго пропал. Но ему пришлось отложить эту беседу до лучших времён, ведь сейчас стоял вопрос куда сложнее.

— Нурфарон, — обратился король к другу. — Что ты смог выяснить?

— Я смог определить, кто из внутренней стражи поддерживает Наурглаэра. Он весьма ощутимо запустил свои щупальца во внутренние дела дворца, — нахмурился пепельноволосый эльф. — Даже начальник тюремного блока проявляет к нему лояльность. Я составил список. Внешняя стража, насколько мне удалось выяснить, куда менее ему подвластна, но и среди них нашлись несколько предателей. Они помогали ему тайно покидать Морнтаур.

— Я слышал отчёт Геллионна, — кивнул Ораферн. — Для каких встреч он это делал не удалось выяснить. — А вас двоих он лихо обошёл, — взглянул на Баиндуира и Келлараса.

— Я, признаться, не ожидал такого подвоха. Думал, что ко мне не подкопаться, — вздохнул сероглазый Баиндуир. — Он стал действовать слишком дерзко, подкупил свидетелей среди торговцев… Моё упущение.

— А моя печать?! — стукнул ладонью по столу Келларас. — Украсть мою печать? Да как он посмел?

— Так же, как посмел примерить себе мой трон, — сердито произнёс король. — Но проблема в том, что я не могу его поймать за руку. А если просто арестую, он будет мучеником в глазах народа, безвинно обвинённым и может воспользоваться этим, чтобы поднять против меня эльфов.

— Я бы так и сделал на его месте, — ухмыльнулся Лимлаг. — Но пока нет списка и прочих документов, давайте поедим, а? — он обезоруживающе улыбнулся.

Стол, заставленный яствами и кувшинами с сидром, уже давно заставлял повелителя морей сглатывать слюну. Дичь, запечённая с яблоками и клюквой, сваренные корни кислицы, спаржа, слабосолёная рыба, кусочки оленины, приготовленная на костре с травами. Самым странным казалось блюдо, напоминающее мясное желе с пряностями, которое варили очень долго из копыт и прочих остатков туши животного. Помимо того сыр, свежий хлеб, паштет из утиной печени. На десерт — мёд, сладкие пирожки с ягодами, с творожной начинкой и с яблоками.

Активная торговля с людьми давала свои плюсы, и Ораферну потребовалось много сил, чтобы наладить контакт. Поэтому неурядицы в этой сфере могли сильно ударить по доверию, особенно с ближайшими соседями.

Король спустил Дракота на стол, пододвинув ему мисочку с ароматным мясом. Зверёк облизнулся раздвоенным кончиком языка и принялся уплетать лакомство, радостно чавкая.

— Эльдаэн? — чуть-чуть подтолкнул подругу Келларас, сидевший рядом. — Чего не ешь?

— А? Да, ем, ем, — светловолосая эльфийка вздрогнула, перестав мечтательно глядеть на короля, подпирая подбородок кулаком, и принялась за еду.

* * *

Эльдаэн всегда считала себя стойкой и когда-то решила не докучать Ораферну посторонними мыслями, чтобы он сосредоточился на делах, но сейчас, когда тот вернулся после стольких месяцев разлуки, что-то странное творилось внутри. Она списывала это на радость новой встречи, не зная о том, что всему виной «чарм», пусть уже и потерявший основную силу, в виду самоконтроля полукровки. Поэтому эльфийка была несколько расстроена, когда трапеза завершилась, и Ораферн с Лимлагом и Геллионном отправились в кабинет для обсуждения дальнейших планов, а остальных отпустили отдыхать до поры. И почему Дракота он брал с собой в кабинет, а её, верную боевую подругу, нет? Однако стоило им отдалиться, как подобные мысли стали казаться ужасно глупыми и несвоевременными.

* * *

Ораферн открыл дверь. Неяркий свет из окон освещал кабинет. Как же хозяин леса соскучился по большому письменному столу, шкафам с книгами, по камину, высоким креслам, стоявшим рядом с ним, а ещё по зелёным шпалерам на стенах. Всё такое родное и знакомое, даже запах трав и бумаг. Конечно, уже через пару дней всё снова станет обыденностью, но сейчас сердце радовалось даже рабочему кабинету.

— Лимлаг, — обратился к другу король, когда дверь плотно закрылась и эльфы подошли к камину. — Мне нужен твой совет. Как ты справлялся с подобным? Я не могу обвинить Наурглаэра, не имея доказательств. Совершить самосуд — это привлечь к себе слишком много ненужного внимания и потерять ниточки к другим предателям, которые могли тут остаться.

— Тебе нужно обучить группу эльфов — соглядатаев. Они будут доставлять тебе сведения обо всём и обо всех, добывать бумаги и следить за передвижениями тех, в ком ты не уверен. Я могу прислать тебе одного специалиста, который сможет натренировать твоих этому ремеслу. Без таких ребят в нашем деле никуда. У тебя есть смышлёные эльфы из личной стражи, но тут немного другое. А в твоей нынешней ситуации поможет только признание.

— Я знаю, что они лгут! — нахмурился Ораферн. — Я чувствую это! Их зависть, гнев и чувство превосходства, но не могу предоставить это в качестве доказательств… — перевёл взгляд на Геллионна, не зная как продолжить, как сказать то, что должен был, чувствуя вину. — Я… выяснил, кто я и чья кровь наполняет меня… но тебе это не понравится.

— Мой король, — поклонился дворецкий, — я верю в твою честность и благородство. Кому бы ни принадлежала эта кровь, мой король всё равно останется собой.

— Даже если это кровь … врага?

— Мой король… полуорк? — удивился прислужник.

Лимлаг расхохотался в голос, замахав на того руками, и повалился в кресло.

— Нет, Геллионн. Моим отцом был демон, — хозяин леса опустил взгляд, боясь увидеть реакцию духа-полукровки на своё признание. — И я приобрёл некоторые способности благодаря своей крови. В том числе, могу на запах ощущать эмоции, — умение, хоть и оказалось полезным, но рассказывать было боязно. Демоны всегда считались самым страшным злом Марнуэлена. Но Ораферн старался держать себя в руках. Он ничего не мог поделать с тайной своего рождения и потому пытался смириться с этим. — Но тут, как и с твоим «эхом» — не могу предоставить это в качестве доказательств.

— Я чувствую тёмную магию где-то очень глубоко, — чуть помедлив, сказал Геллионн, внимательно глядя на своего правителя. — Но я верю, что мой король достаточно силён, чтобы противостоять ей. И если моему королю потребуется помощь, чтобы сдержать эту сторону, я буду рядом.

Ораферн поднял взгляд, полный благодарности. С души упал огромный тяжёлый камень. Его принимали и протягивали руку помощи. Насколько же легко стало дышать.

— Твой лис достаточно хорош, — усмехнулся повелитель морей. — А у меня появилась идея. Что если мы воспользуемся артефактом, чтобы вывести их на чистую воду? Я могу поколдовать над одним из своих перстней, чтобы создать видимость правильных и неправильных ответов. А ты, мой мальчик, будешь задавать нужные вопросы. Я подыграю, и твои предатели попадут в ловушку, сами всё расскажут!

— Хорошая мысль! — обрадовался Ораферн. — Но как быть с Наурглаэром? Пока мы готовимся, он может успеть натворить дел и подчистить хвосты.

— Надо как-то его нейтрализовать, — согласился бородатый эльф.

На плече короля завозился Дракот и пискнул, затем перебежал на другое плечо и снова воинственно пискнул, выпятив грудь.

— Хочешь помочь? А это мысль, — кивнул хозяин леса. — Если он застынет и не сможет ничего сделать, это нам поможет. Но в таком состоянии у него останется возможность говорить и звать на помощь.

— Если он застынет, я смогу влить в него отвар из сон-травы Духов, — Геллионн мельком глянул на Лимлага, понимая, что тот видит его насквозь, значит, притворяться бессмысленно. — Этого хватит, чтобы он уснул. Я перетащу его в кровать, и если кто-то придёт, советник будет спать и не сможет отдавать приказы.

— Сон-трава? — заинтересовался Лимлаг, потирая бородку. — На эльфов тоже влияет? А можно мне пару саженцев?

— Боюсь, что только мой король имеет право распоряжаться этими растениями и давать или не давать добро на их использование, — поклонился Геллионн морскому властителю. — Сон-трава Духов очень редкая и не может расти в неподходящих условиях.

— Жаль, — скривил рот правитель морского города. — А эссенцию хотя бы можно?

— Если у нас есть такая возможность, ею нужно воспользоваться. Сможешь сделать так, чтобы Наурглаэр спал до утра? Думаю, к этому времени мы успеем подготовиться.

— Да, мой король, — кивнул дворецкий. Последний вопрос бородатого эльфа дружно проигнорировали.

— Тогда приступим немедленно.

Дракот гордо выпятил грудь и снова воинственно пискнул, переминаясь с лапки на лапку. Он так преисполнился важности, что вспыхнул от переизбытка чувств, заставив при этом замереть всех, кроме своего хозяина.

— Мой король, — обратился Геллионн таким голосом, которым хотят предупредить об очень щекотливой ситуации, например о появлении за спиной того, о ком только что шёл неприятный разговор.

— Ораферн! — голос Лимлага, наоборот, предвещал гневную тираду о том, как нужно воспитывать питомцев.

Хозяин леса обернулся к зверьку и, заметив магический огонь на спинке существа, прикрыл его ладонью, сконфуженно улыбнулся друзьям.

Словарик:

Тьелкорана́р — в пер. с эльф. "конец года/ колесо года"

Алдду́м — в пер. с гномьего "Драгоценный дворец". Горы восточнее Морнтаура, принадлежащие одному из гномьих кланов.

горы Белегтау́ра — "горы Великого Леса" — старое название Морнтаура

Глассор — в пер. с эльф.«радость горы» — заместитель Нурфарона