Самое темное время суток (гет)

Всем ожидающим, посвящается....

С ув. Автор.

* * *

Вместе счастье нам не праздновать У рассвета на краю — Мы с тобою слишком разные, Чтобы жить в одном раю. Только ветры непокорные Вновь расскажут о тебе; Мы с тобою слишком гордые, Чтобы плакать о судьбе. Полетим по небу искрами Друг за другом по следам — Мы с тобою слишком близкие, Чтоб расстаться навсегда. Как забыть свиданья нежные, Как не думать о былом... Мы с тобою слишком грешные, Чтобы небо помогло. Стать другою не сумела я; Но душа не вспомнит мук. Мы с тобою слишком смелые, Чтоб бояться всех разлук. И пускай не будем вместе мы Ни во сне, ни наяву, — Мы с тобою слишком честные, Чтоб обманывать судьбу.

Анастасия Никульшина

* * *

И вот она уже стоит пред ним. И никакого синего платья. И черная зимняя мантия, немного переливающаяся. И никаких непослушных локонов, волосы гладко собраны в хвост. И такие же глаза. Бездонно синие. И... Возможно, нужно убрать с лица эту глупую улыбку.

— Эй, — она пощелкала пальцами перед лицом.

Непроизвольно его рука скользнула по ее щеке к шее, и он притянул ее лицо к себе. Непривычно теплая. Такая... Он даже чувствовал, как на ее шее бьется пульс или нет... Зрачки девушки расширились, и она сделала шаг навстречу.

— Убери от меня руки, придурок, — вкрадчиво произнесла заносчивая особа.

Гарри тут же отдернул руку.

— Ты что, настоящая?

Интонация получилась не то удивленной, не то недоверчивой. Вчерашнего запоя как не было, мозг обрабатывал поступающую информацию с невероятной скоростью, разум расширял границы невозможного и невероятного. Это как узнать, что у вишни есть свои взгляды на политическое устройство Великобритании.

— А ты что, недостаточно натрогался?

Настоящая? Живая? Здесь? Неужели по его душу.

— Извини, я немного...

— Немного болван? Термин «личное пространство» ни о чем не говорит?

До чего же злая и невыносимая девчонка!

— Что ты спрашивала?

— До того как ты меня облапал?

— Да, в промежутке, когда ты была невыносимой, а потом стала просто невозможной, — уточнил он временные рамки.

Сэль постаралась взять себя в руки. Она же Манфольетти, может у этих варваров тут так принято. Девушка напустила на себя самое безразличное выражение и как можно нейтральнее спросила:

— Ты тот мальчик на побегушках, который должен меня встретить?

Встретить? Ее здесь ждут?

— Допустим.

Других ведь желающих все равно нет, так почему ему не побыть провожатым, заодно и узнает, что она здесь делает.

— Только директор просил передать, что вакансия на должность домашних эльфов закрыта, но новую уборщицу так и не нашли. Ну, так что, тебя в комнату проводить или сразу рабочее место показать?

— А где больше колюще-режущих предметов и меньше свидетелей?

— Идем, — Гарри кивнул в сторону коридора.

Манфольетти встала перед ним, недовольно скрестив руки на груди:

— Ничего не забыл? — елейно уточнила она, с удовольствием отмечая непонимание.— Сумку возьми.

Шутит? Но, проследив за насмешливым взглядом, понял... какие ж тут шутки, когда дело доходит до женской косметички.

— Обычно этим занимаются эльфы.

— А сегодня этим займешься ты, должно же быть у тебя в жизни хоть какое-то разнообразие.

Надо же забыл... как это... с ней общаться.

— Чего замер? Бери сумку, и идем, — приказной тон плавно перетек в язвительный. — Показывай дорогу к швабрам и щеткам, мальчик-паж.

Нахалка. Поттер вернулся и взял сумку.

— Какой факультет?

Девушка хмыкнула:

— Ты парень конкретный, да? А как же имя узнать? Познакомиться с девушкой? Сэльвэтрис Манфольетти, Гриффиндор. Твой курс. Ты же Поттер, да?

— Нет, на самом деле я Мерлин, самый могущественный маг Альбиона, но это слишком длинно и пафасно, поэтому все зовут меня Гарри.

Сэль поравнялась с слишком быстроидущим парнем:

— Чувство юмора уровню интеллекта соответствует, — задумчиво протянула девушка.

И у него было что ответить, но вот стоявший у горгульи Снейп, о чем-то беседовавший с его деканом, одним только своим профилем спутал все мысли. Гарри миллион раз прокручивал в голове момент с огненной стеной. Он ведь не прокололся? Нет же? Снейп будто спиной почувствовал его пронзительный взгляд и обернулся. Бегство не выход. Если бы его родители были живы, они, наверняка, однажды сказали бы ему это. Или бабушка с дедушкой завели бы разговор на эту тему, когда он столкнулся с первой проблемой. Или его друзья, если бы они у него были. Или крестный, если бы... Может Макс попросить провести с ним воспитательные работы? Вряд ли Макс вообще знает что-то о воспитании. Снейп еще несколько секунд прожигал его взглядом, прежде чем ответить МакГонагалл. Он не станет бегать от проблем. Он большой взрослый мальчик... Он счастливый обладатель огненной магии. Он совладелец банка. Он...

— Так, дальше ты сама.

Гарри вручил удивленной девушке сумку, ободряюще похлопал ее по плечу, и спешно ретировался, уверенный, что разгадал план Снейпа побыстрее отделаться от МакГонагалл, догнать его, затащить в подземелье и при помощи всех видов зелий и непростительных выбить из него правду.

Сэль забыла, как дышать от подобной наглости, забыла заклинания черной магии первой ступени, забыла состав экзаменационного зелья, забыла жалость по отношению к Поттеру, парень заслуживает уготованной участи.

— О, мисс Манфольетти! Мы с директором давно Вас ждем!

МакГонагалл жестом подозвала девушку подойти ближе. Сэль натянула свою самую очаровательную улыбку, склонила голову немного на бок и приветственно помахала преподавателям.

* * *

Дамблдор ее раздражал. Декан факультета раздражала. Сам факультет раздражал. Весь Хогвартс раздражал. Девушка кинула сумку на пол и прицельным пинком отправила ее к кровати. Загрузили информацией по самую макушку. То, это, пятое, десятое... Если уж на то пошло, она у Мерлина на побегушках, а не у Дамблдора и...и... даже мысленно она не могла злиться или оскорбить своего директора. Для директора Бетльгейзе каждый студент был как собственный ребенок. И как любой родитель, он всегда действовал в интересах своего ребенка. Одно только предательство Орферуса и Мины чего стоило. Ну, и страх проклятия, конечно, тоже висел в воздухе.

Сэль смиренно оглядела комнату. Закрыть шкатулку Мерлина? Убить Гарри Поттера? Хуже не бывает? Оказывается, что бывает. Никогда ранее она ни с кем не делила жилплощадь. А тут целая комната на четверых, куда ее поселили пятой. Разве такое возможно? Как вообще в комнату на четверых можно пятую поселить? Она закрыла приоткрытую дверцу шкафа. Каким таинственным образом вещи этих девчонок туда помещаются, он что, пятым измерением обладает? Почувствовав, что наступила на что-то мягкое, Сэль опустила глаза и с пренебрежением подобрала с пола розовую кофточку. Еще даже незнакома с соседками, а они уже ее раздражают. Раздражение — слово Хогвартса. Она и сама не заметила, как пальцы недовольно барабанят по крышке стола заваленного книгами и пергаментами. Жаль, что придется скрывать свою магию, может просто положить по мешочку с травами к ним под подушку? Или завороженные монеты? Хвала великому Хаосу за столь обширные варианты отравления. Сэль достала необходимые вещи и убрала чемоданы под кровать. На кровать прыгнул перс, прошелся по ней взад вперед, потеребил кисточки подушек, обнюхал покрывало, пофыркал и, зевнув, устроился в самом центре.

— Что тут у нас? Трансфигурация, зелья, чары... Ощущение, что в школу для умственно отсталых попала.

— Привет, ты новенькая?

Сэль от неожиданности вздрогнула и выронила пергамент.

— Привет! — девушка деланно улыбнулась.

А вот и одна из соседок. Милая, хотя и растрепанная, можно спорить на все бриллианты Геры, ее кровать самая прибранная и это ее учебники ровной стопкой лежат на столе.

Грейнджер поперекатывалась на носках.

— Меня зовут Гермиона. Я староста факультета, и мы будем учиться на одном курсе.

Сэль многозначительно промолчала и кивнула.

— Пойдем, сейчас будет обед, я покажу тебе школу и отвечу на все интересующие тебя вопросы.

На данный момент у Манфольетти был только один вопрос, который она и озвучила:

— Хорошо, скажи, а наше вынужденное соседство предполагает задушевные беседы? Если нет, тогда я, пожалуй, справлюсь сама.

Девушка протиснулась мимо Грейнджер, хорошо, что у той не было на спине глаз, и она не видела, как ее передернуло. Сколько и кому здесь нужно заплатить за отдельные апартаменты? Ох, чувствует ее сердце долгие мигрени. Признаться, Сэль немного нервничала, впервые она оказалась совсем одна... в стане врага... без возможности использовать магию. Никто не должен узнать, что она гоэтия. И рядом нет ее друзей. В незнакомой школе с кучей людей, желающих с ней пообщаться. Дорогу до главного зала найти было просто, толпу несущихся на водопой гиппопотамов пропустить сложно. В этом месте было одно хорошо — интуитивно понятный интерфейс. Вот если, к примеру, над столом висит флаг твоего факультета, наверняка твое место здесь. А если за этим столом сидят неотесанные создания в мантиях с такой же, как у тебя нашивкой, радуйся, это твои товарищи. Цветовые ориентиры — видимо, без этого здесь никак. Ее губы искривились в насмешке. Наглядное изображение сколь долгий путь пришлось пройти эволюции, чтобы создать Бетельгейзе и студентов Бетельгейзе. Великие жрицы мрака, она же прошла через две войны, битв и вылазок не сосчитать, а воспоминания об условиях, в которых приходилось жить до сих пор, вызывали содрогание. Но здесь... Демонологам дают неправильные координаты ада. Хвала Провидице, сегодняшний день отдали в ее полное распоряжение. Это поможет успокоить нервы и не начать прокладывать себе дорогу к свободе трупами. Так и не прикоснувшись к еде, она слишком резко встала, взяла сумку и отправилась на поиски библиотеки. Дамблдор объяснил расположение, отдавая пропуск, подтверждающий право на посещение всех секций, но раза два ей пришлось принять дружелюбный вид и уточнить дорогу. По большому счету книги были не нужны, но было нужно место, где можно провести пару часов в тишине и покое, вряд ли библиотека здесь пользуется большой популярностью. Хорошо, если здесь хоть кто-то умеет читать, не водя пальцем по строчкам. Сэль показала пропуск, уверенно и быстро проходя мимо библиотекарши. Девушка петляла между стеллажами пока не нашла себе стол надежно окруженный с трех сторон книжными полками. Легонько тронув первую попавшуюся книгу за корешок, убедившись, что если одна из этих книг и доставалась, то очень давно, Сэльвэтрис расположилась за столом, доставая из сумки исписанные пергаменты, папки и книги. Предстояло много работы, нужно обобщить имеющуюся информацию и начинать действовать, пока действовать не начал кто-то другой. Время летело незаметно, и, взглянув на часы, она с удивлением отметила приближение полночи.

Манфольетти устало потерла глаза и добавила еще один листок к ровной стопке на краю стола. Шея затекла, и голова легонько кружилась, чем больше она тратила сил на поддержание себя в работоспособном состоянии, тем труднее было сдерживать магию, тени от предметов то и дело начинали шевелиться и что-то где-то скрежетало. Манфольетти закрыла глаза, стараясь ровно дышать. Возмущаться, насколько несправедлива жизнь можно бесконечно, а можно это принять и попытаться что-то сделать. Если раньше она и задавалась вопросом, почему ее угораздило родиться Манфольетти, стать проклятой, то это было очень давно и неправда. Она просто Манфольетти, просто проклятая, родившаяся с одной единственной целью — выполнять задания Мерлина, отработать наказание за ошибку предков. Выполнение заданий, тренировки, учеба, постоянный контроль магии, поиск способов помочь маме, безрезультатные попытки научить Альса самообороне, предстоящая свадьба с Натаном... Другой жизни она не знала, другой жизни не было... Девушка потерла виски, бесполезно пытаясь заставить себя сосредоточиться.

Так, у Орферуса есть три камня из пяти, и нет печати. Что ж, у этого мира неплохие шансы оказаться спасенным, Сэль вернулась к списку и вычеркнула предпоследнюю фамилию. Невероятными усилиями и чудом, ей удалось вычислить предполагаемое местонахождение камня друидов. Ох уж эти травоядные альтруисты, во всем видящие перст судьбы и почитающие гармонию. Они просто отдали камень в мир смертных. Хорошо, хоть не спрятали в чьем-нибудь пищеводе и не погрузили на дно болота Артур. Джон Бейли. Сэль взглянула на прилагавшуюся фотографию и недовольно поморщилась. Мужчина на фото был слишком толстый, двойной или тройной подбородок покоился на груди, будто там ему и место, маслянистые черные глазки-пуговки впивались, обволакивая тебя скользкими мерзкими путами, а Снейп бы порадовался, узнав, что его прическа не на первом месте в списке кошмаров парикмахера. Занимается контрабандой, не женат, детей нет, любит поесть, параноик. Характеристика заставила ее вернуться к чертежам дома. Серьезная магия, если первый уровень заклинаний был проходим, второй с трудом, то на уровне заклинаний, основанных на доброй воле хозяина, все гениальные попытки взлома претерпевали фиаско. Хозяин дома должен сам пригласить гостя, отдает вампиризмом. Никаких оборотных зелий и прочих заклинаний на внешность, слуги полностью и абсолютно неподкупны, да они и из дома-то не выходят. Остается одно — личный контакт. Сэльвэтрис передернуло от одной только мысли, какого рода может быть этот контакт. Никакого шантажа или интриг. Помоги ей Эреб! Проклятые никогда раньше не афишировали свою личность, перед столь низкосортной публикой. В этот раз придется ручки испачкать. Девушка мельком пробежала список мест посещаемых Бейли... слишком людные, слишком знаменитые, слишком невыгодное положение. Вот! Переулок Черной кошки! Она достала из-под пергаментов толстенный справочник и быстро отыскала нужную страницу. Публичный дом?! Отличная новость! Ну и как все это провернуть? С другой стороны... Что отличает подобные места? Конфиденциальность. Кто будет подобное афишировать. Секретность — это хорошо. Из Хогвартса выбраться труда не составит, директор знает истинную причину ее пребывания, интересно, что с входом в такие места? Платный? По билетам? По записи? Будет неприятно, если потребуется произнести фамилию. С другой стороны, если она не достанет камень, когда мир погрузиться во тьму, беспокоиться о семейной чести будет бессмысленно. Манфольетти положила перед собой чистый пергамент и в центре очень красиво вывела очень красивое имя... «Орферус». С того самого дня, когда он и Мина предали проклятых и академию, она не позволяла себе думать о них. Ни разу с того дня. Будто, если закроешь глаза или просто не будешь думать об этом, произошедшее растворится в нереальности. Можно сделать вид, что ничего не было. Что это не Орферус убил Альса и Аману, что это не Мина умерла, выполняя задание Воландеморта... Что это не они принесли Лорду шкатулку. Что это не предательство. Сердце, а за ним и разум не верят в измену. Сама мысль, что она находится с Орферусом по разные стороны фронта, кажется безумной. Человек, который не раз спал ей жизнь, с которым она сражалась плечом к плечу, укрывалась от дождя под одним плащом, пила кофе из одной кружки, загадывала желание, глядя на падающие звезды, не может оказаться предателем, не может помогать в преступлениях одержимому маньяку, не может убить своих друзей. Они же были как одна семья. Говорят, что не стоит оправдываться, те, кто тебя любят, сами найдут тебе оправдание. Она любила их как свою семью. Во всех 6000 языках не найдется слов, которые хотя бы вполовину смогут отразить силу этой любви, не смогут точно передать всю ценность и трепет вкладываемой Сэль в слово «семья». Для этого нужна родословная, проклятая с первого поколения, магические способности, выкачивающие жизненную силу, отсутствие свободы, мама, которой не можешь помочь, миссия из-за которой страдают твои близкие, никакой уверенности в завтрашнем дне...в том, что вообще наступит завтрашний день... И она не могла найти им оправдания, поэтому просто запретила себе думать. Как в детстве. Закрываешь глаза, и этого не существует. Действовать нужно быстро, потому что она не сможет... Она не сможет встретиться с Орферусом и использовать против него магию...не сможет его убить, а значит надо сыграть на опережение. Сэль скинула пергаменты и перья в сумку, сейчас оказавшуюся слишком маленькой, будто за пролетевшее время ранее находившиеся в ней предметы неведомым образом увеличились в габаритах. Тяжело вздохнув, она взяла в руки книги и, глубоко погруженная в свои мысли, покинула библиотеку. Из задумчивости ее выдернул плохо освещенный коридор, по коже пробежали мурашки. Неужели из всех доступных средств экономии директор выбрал освещении. Мгновенно путь до башни показался чрезвычайно длинным и полным опасностей. Наметанным взглядом она выхватывала ниши, углубления, в которых можно спрятаться. Выждать момент для нападения. Затаиться, полностью отдаваясь дикому охотничьему инстинкту, наслаждаясь затравленным взглядом жертвы, ее беспомощностью, с удовольствием слушая ставшее частым сердцебиение. Сэль сильнее прижала к груди книги, стиснув их по краям до боли в пальцах. Она была спринтером на старте или газелью, приготовившейся перейти через реку с крокодилами. «Ну же! Не будь трусихой!». Тело подчинилось ей только со второй попытки, и она побежала, стараясь смотреть только вперед и мысленно перечисляя все цветы на букву «а», лишь услышав родное мяуканье, девушка позволила себе остановиться. Фамильяр поравнялся с ней.

— Спасибо, — Сэль нагнулась и благодарно потрепала перса, с улыбкой глядя на отбрасываемую фамильяром тигриную тень.

Поттер дождался пока стихнут шаги вышел из-за стеллажа, удобно наклонившись на который он читал все то время, пока Сэль была в библиотеки. Конечно же, он пошел сюда не из-за нее, у него были свои причины. Например, неудовлетворенная за день преподавателями тяга к знаниям. И он вовсе не искал ее в библиотеке, аккуратно отодвигая книги, чтобы через образовавшийся просвет посмотреть за стеллаж. И это был его личный выбор провести в неудобной позе целый вечер под умиротворяющий скрип пера, на которое она слишком давит, или под шелест страниц. И вовсе он не старался вести себя тихо и незаметно, это элементарное уважение к хранилищу знаний и вместилищу многовековой мудрости. Он не может рассказать ей о прошлом или намекнуть на него, если не хочет, конечно, вызвать у нее адскую боль. А он не хочет. Он хочет держаться от нее подальше. Подальше от этой вздорной, избалованной, капризной, эгоцентричной эгоистки, которая разрушает все доброе и светлое, что есть в человеке. Ходячий магнит для психов, убийц и ненормальных детективов. Надо быть хорошим мальчиком и держаться от этого подальше. Поттер с силой втиснул книгу на полку, случайно скользнув взглядом по столу, на котором осталась стоять, забытая девушкой, сумка... Он просто вернет ей сумку и будет держаться подальше.

Факультетская гостиная была погружена в полумрак, в этом месте она никогда не сможет почувствовать себя в безопасности. Кинжал, подаренный Сиэлем на ее тринадцатилетие, остался в одной из сумок, обычно он лежал у нее под подушкой. Спросонья не сразу разберешься в бесчисленных заученных заклинаниях, в отличие от этого остро заточенное лезвие требует всего лишь отличных рефлексов. Здесь же кинжалу под подушкой было не место, самое место в сумке. Вот же черт! Сумка! Девушка круто развернулась, и чуть было не столкнулась с Поттером. Да что с ней! Неужели великая Ата наслала на нее свой гнев! Иначе как объяснить, что она совсем не почувствовала его приближение? Точно помрачнение ума, недосып и постоянное напряжение.

— У тебя какое-то умственное расстройство? — уточнила девушка. — Какого Мерлина ты подкрадываешься ко мне?!

— Хотел вернуть сумку, — он похлопал себя по боку.

— И правда псих, ты что, следишь за мной?

— Что? — он хмыкнул и сделал шаг назад. — Новенькая, это обычная вежливость. Мы здесь все вроде как одна большая семья, где помогают друг другу.

— В моей семье я единственный ребенок и в дополнительных родственниках не нуждаюсь. Хотя, тебе бы они не помешали, да?

Девушка наклонилась к нему, вглядываясь в его лицо хищным взглядом. Провоцировала. В этом вся она. Гарри наклонился так же близко.

— Мое наследство слишком большое, чтобы с кем-нибудь им делиться.

Довольная ответом, Сэльвэтрис улыбнулась и распрямилась, взглядом указав на свою сумку.

— Ты немного рассеянная сегодня, волнуешься, как освоиться на новом месте или это все из-за дня Боан? — ну вот, зачем он это ляпнул.

— День Боан? Кельтской богини любви? Что ты несешь, Поттер? — Сэль усмехнулась. — Нет такого дня.

А мысли о его безумии казались не настолько уж беспочвенными. Девушка посмотрела на него словно на маленького ребенка, которому в силу возраста можно простить любые глупости, сняла с его плеча свою сумку и вошла в спальню девочек.

Слова бесконечным эхом отзывались в его голове. «День Боан? Кельтской богини любви? Что ты несешь, Поттер? Нет такого дня». Ну, Макс! Что б ей перечных конфет подарили, День Боан! Он с силой ударил себя по лбу. Черт! Разве он не должен был попытаться произвести на нее впечатление? Теперь, когда она его не помнит, нужно было хоть попытаться не выглядеть полным идиотом. Черт, черт, черт!

Значительно повеселевшая девушка вошла в комнату, в которой, конечно же, не было света. Да и с чего бы? Все уже спали. Здесь не было ниш или углублений, зато был большой шкаф с приоткрытой дверцей, зеркало, в которой одной Гекате известно, что можно увидеть темной ночью, Сэльветрис быстро скинула туфли, бросила сумку и поспешно забралась на нерасправленную кровать, спустила полог, поплотнее закуталась в мантию и накрылась покрывалом. Жуж заурчал, белый тигр устроился рядом с хозяйкой, сразу стало теплее, будто ей снова было десять лет, и она была в своей кровати, в Монфорте, завтра будут выходные, и приедет Сиэль. Девушка посильнее прижала к себе тигра, сегодня можно спать спокойно. Тени ее не заберут, не сегодня.

* * *

Он же только что закрыл глаза? Почему будильник уже прозвенел? Повернув голову, Гарри отодвинул полог кровати, наблюдая за всеобщими сборами. Какого черта?! И это когда он почти заснул! Ночь выдалась длинной, а он все думал и думал. А мысли одна другой лучше, просто находка для психоаналитика. «Хороший Гарри» и «Плохой Гарри» мирно уживались до недавнего времени, потому что «Хороший Гарри» в принципе был не против стать немного плохим, считал правильными поступки «Плохого Гарри» и полностью одобрял ход его мыслей, изредка уговаривая быть немного мягче и удерживая от эволюционирования в серийного убийцу. Но они не смогли прийти к единому мнению, стоило зайти речи о Сэль. В этот раз «Хороший Гарри» проявил небывалую твердость. Все сводилось к трем основным пунктам: а) Он не должен с ней общаться, ее прибытие в Хогвартс не его дело. К тому же, это наверняка связано со шкатулкой Пандоры. Просто хочет быть поближе к эпицентру воронки, последнее время невероятно раскручивающийся, если в мире, где за каждый росчерк пера журналистам приходиться отчитываться перед Министерством, можно верить газетам... б) В принципе, это подразумевалось в пункте а), но, видимо, требовало выделения в отдельную позицию. Он не должен с ней флиртовать, искать (а уже тем более подстраивать) встреч, смотреть долгим, продолжительным, задумчивым, мечтательным взглядом, улыбаться, вести себя как полный болван, пытаться произвести впечатление. К тому же после смерти ее характер оказался куда лучше, чем при жизни. в) Не таскать оставленные ей сумки и уже тем более НЕ ЗАЛЕЗАТЬ В ЭТИ СУМКИ И НЕ ЧИТАТЬ НАХОДЯЩИЕСЯ ТАМ ЗАПИСИ! Значит, Артур Бейли... любопытно, как она до него доберется.

Сэль пристально вглядывалась в зеркало, поправляя то рубашку, то джемпер, одергивая, казавшуюся слишком короткой юбку. Она еще никогда так часто не приглаживала волосы. Хотелось уйти, еще до того как закончат собираться соседки. Лаванда и Парвати, кажется, все говорили и говорили, их бесконечное щебетание стояло в ушах и, хоть убей, она не понимала этого птичьего языка. Грейнджер давно собралась и теперь сидела за столом, погруженная в очередную книгу. Ей следовало бы больше времени тратить на внешний вид, расчесать волосы совсем не сложно, использовать пару заколок, привести в порядок ногти, немного бесцветного блеска на губы, возможно, это решило бы проблему ее социализации.

— Сэль.

Видимо к ней обращались уже несколько раз и, стараясь привлечь внимание, Парвати положила руку ей на плечо, пробудив защитный рефлекс. Манфольетти с трудом сдержала рвущуюся наружу магию, повернувшись, она одарила соседку вопросительным взглядом. И если бы та хоть немного разбиралась в чужых эмоциях или просто потрудилась обращать внимание на кого-то кроме себя, то отошла бы как можно дальше, а еще лучше спряталась.

— Ты уже собралась? Подожди нас, и пойдем на завтрак, мы с Лавандой все тебе расскажем.

Парвати взяла Сэль под руку и у той в голове снова защебетало.

— Я обычно люблю беседы, которые несут в себе хоть какую-то смысловую нагрузку. Но спасибо за предложение, обязательно им воспользуюсь, когда деградирую до вашего уровня.

Манфольетти ослепительно улыбнулась, как если бы находилась на одном из светских раутов, высвободила руку и, взяв со стула сумку, вышла из комнаты. Поттер стоял, лениво облокотившись на перила лестницы, ведущей в спальни девочек.

— Доброе утро!

— И тебе всех благ. — Сэль замедлила шаг и одарила парня подозрительным взглядом. — Ждешь кого-то?

— Возможно.

— Кого-то определенного?

Остановившись на последней ступеньке, она оказалась почти одного роста с ним.

— Да. Я жду тебя.

— Меня? Там есть две девушки, с которыми у тебя гораздо больше общего.

Их взгляды встретились. Поттер был абсолютно невозмутим.

— Идем на завтрак.

Предложение далось ему легко и просто, как будто он каждый день приглашает девушек на завтрак, а по праздникам еще и на обед и на ужин. И ей до этого не было дела, когда ты проклятая, то начинаешь уважать право на личную жизнь, поразило другое. Самомнение парня, он развернулся и пошел в полной уверенности, что она последует за ним. Зато теперь не надо искать причин, чтобы быть ближе к цели. Парень повел ее до зала совершенно другой дорогой. Это словно лабиринт минотавра, ей при входе должны были выдать золотую нить. Чтобы запомнить все эти коридоры у нее уйдет полжизни, здесь первым уроком должна быть ориентировка на местности или картографирование. Настроение Поттера стремилось к отвратительному со скоростью, с которой предел стремиться к бесконечности. Въедливый внутренний голос пискляво напоминал, что он хотел держаться подальше. А вместо этого держится поближе и ведет ее в зал самой длинной дорогой.

— Рон, второй староста, попросил проводить тебя на завтрак и ответить на все твои вопросы.

— А почему Рон, второй староста, сам не проводит меня на завтрак?

О, Гарри знал этот притворно сладкий голос, когда во фразе имеется подтекст, двойное дно, скрытый смысл, подводный камень.

— У него есть дела поважнее, здесь направо.

— Понятно, — все так же непринужденно протянула Сэль, чем вывела Поттера из себя.

— И что тебе понятно?

— У Рона есть дела поважнее, но ты провожаешь меня, а значит у тебя нет, что указывает на твое положение. Не доверяют ничего серьезного, да? — участливо и с притворным сожалением спросила Манфольетти.

Поттер молча пропустил ее вперед, и девушка вошла в зал, возлагая большие надежды на завтрак. Хорошо бы сегодня удалось поесть. Она села между какими-то младшекурсницами, их отношения с Поттером еще не дошли до стадии совместных завтраков. Поттер не выразил удивления, он спокойно прошел дальше и сел рядом с рыжим парнем и ее соседкой по комнате. Бросив печальный взгляд на еду и оценив содержимое чужих тарелок, Сэль решила, что просто обязана что-нибудь попробовать и смело ринувшись за новыми ощущениями, девушка потянула к себе ближайшее блюдо. Расписание занятий и дислокация кабинетов ни о чем не говорила. В ориентировании на местности, как оказалось, она тоже не сильна. Поэтому понадеявшись, что большая часть массы знает что делает, Сэль увязалась за своими однокурсниками. То ли все дело в архитектурной задумке школы, то ли студенты здесь легких путей не ищут, то ли они подозревают, что в их кружке появился негативный элемент, не собирающийся разделять идеологию всеобщего равенства, братства, круговой поруки и коллективной ответственности, но вели ее опять окольными путями, причем все ниже и ниже. Сэль подозрительно озиралась по сторонам, но обстановка у новоиспеченные братьев и сестер беспокойства не вызвала. Лаборатория зельеварения подтвердила худшие мысли и опасения, здесь придется работать. Занятие было совместным, потому что она заметила студентов с другим цветом галстуков и нашивками. Студенты разных факультетов старались держаться обособленно, между «красными» и «зелеными» атмосфера была наиболее напряженной, оставалось только надеяться, что ее не заставят принимать участие в битвах и партизанских вылазках. Кто знает, может, у них на факультете принята всеобщая воинская повинность. Не желая принимать чью-либо сторону, девушка села в первом ряду. Не то чтобы ей нужно чье-то особое отношение, но, пожалуй, стоило попросить директора Лиланда освободить ее от курса зелий. Весь этот мрачный дизайн интерьера с подобранными аксессуарами в виде колбочек, баночек, заполненных чем-то, наверняка, мерзким, наводило на мысли, что тут занимаются не только теорией. Ох, что же сейчас будет! Геката помоги ей! В Бетельгейзе были зелья, обязательный курс, который идет до самого выпуска, один из обязательных экзаменов. Сколько же раз профессор Отрава, вызывала Сиэля в школу, а сколько раз ее вызывал на ковер директор. Ну не умеет она готовить! К тому же какая практическая польза от всех этих ядов, усыпляющих зелий, зелий превращения, когда она один взглядом может с человеком все это проделать. Нет, ей нравилось варить зелья, не требовавшие резки ничего мертвого и склизкого, и противного. Да за все золото мира она не станет это трогать! А если надо смешать пару порошков, то не страшно. Последним в аудиторию вошел Поттер, которому правила хорошего тона не писаны, конечно же.

Он вовсе не собирался опаздывать, только не к Снейпу. Это все из-за декана, которая передала ему просьбу директора зайти перед обедом. Не зря, значит, Баррет получает свои гонорары. Не то чтобы он совсем не ожидал ничего подобного, она все-таки теперь с ним на одном курсе, но вот то, что Сэль займет именно то место, на котором часто сидела призраком, наблюдая то за Снейпом, то за ним, явилось легкой неожиданностью. И это было его место. Парень хотел объяснить девушке причины своего поведения, подумает еще, что ему просто хочется сидеть рядом с ней, но прошедший мимо Снейп не оставил такой возможности. Стоило, на всякий случай, приготовиться к череде подколов. По выражению лица Снейпа сказать что-либо было невозможно. Не было никакой сравнительно шкалы, черты лица Снейпа все время находились на одном и том же месте, всегда одинаково каменное лицо. Поттер молча занял свое место, заставляя девушку немного сдвинуться. Мастер зелий оглядел класс тяжелым взглядом, под которым люди с устойчивой психикой просто опускали взгляд, более слабонервные падали в обморок или тянулись за ингалятором. Пальцы преподавателя нетерпеливо стучали по столешнице. Гарри усмехнулся, эти психологические атаки на него не действовали.

— Вы так и будете стоять или, наконец, займетесь делом? — холодно произнес Снейп.

Студенты озадаченно переглянулись.

— Профессор?

— Да, мисс Грейнджер, — сухо протянул мастер, давая возможность студентке одуматься.

— Но Вы не сказали, что нужно готовить, — с истинно гриффиндорской смелостью произнесла девушка.

— Мисс Грейнджер, Вы являетесь живым подтверждением моего бесполезно потраченного времени. За столько лет кроме зазнайства и книг Вы так и не научились пользоваться своим мозгом.

Снейп испепеляющее смотрел на ученицу, желая всем своим взглядом выказать накопившееся презрение.

— Вы списывали на контрольных и экзаменах?

— Нет, профессор, — Грейнджер возмущенно покраснела.

— Тогда я не вижу причины, по которой любой находящийся здесь студент, включая Вас, не может самостоятельно приготовить зелье. Не знаете какое? Ну, так удивите меня.

Выдав полагавшуюся порцию язвительности и оскорблений, Снейп успокоился и занял место за столом. Гарри немного обернулся, чтобы посмотреть на раскрасневшуюся обиженную подругу. Ее все еще задевают подобные вещи, так и не привыкла к профессорскому характеру. Так и не научилась сдерживать собственный. Рядом сидевшая Сэль ухмылялась.

— А если кто-нибудь хочет узнать о сданных зельях, — произнес Снейп, не отрывая взгляда от пергамента, но намек на определенную личность был довольно прозрачен, — то, более бездарной работы я еще не видел. Отравить этим можно лишь мою преподавательскую гордость. Приготовление этого яда позволяет проверить абсолютно все навыки зельевара, как и ожидалось, они у Вас полностью отсутствуют. Я бы не доверил Вам приготовление даже мази от мозолей.

Профессор уничтожающим взглядом оглядел каждого студента.

— Мистер Поттер...

Гарри смело встретился взглядом со Снейпом.

— Ваш яд идеален и это при более чем скромных умственных способностях.

Сэль прыснула, прикрыв рот рукой из последних сил сдерживая смех, взглядом показывая абсолютное согласие с позицией преподавателя. Снейп держал его тяжелым взглядом, но Поттер всем своим видом высказывал деланное удивление.

— Пять баллов, Гриффиндору, — вынуждено произнес мастер, не дождавшись от парня никакой реакции. — За работу.

Дождавшись, когда преподаватель первым отведет взгляд, довольный собой юноша открыл учебник сразу на разделе зелий сложного состава. Репутацию надо поддерживать. После ряда тяжелых вздохов и перешептываний в классе зашелестели страницы, и потихоньку начиналась работа. Сэль же боялась даже дотронуться до книги, словно каждая ее страница была пропитана ядом. Сделав над собой неимоверное усилие, девушка обреченно посмотрела на содержание. Великий мрак, за что все это?! Ни одно зелье ей совершенно не подходило! Везде нужно было резать что-то мертвое, склизкое, отвратительное, будто если в зелье не добавить чью-то селезенку, кишки или глаза, то варево в принципе зельем быть не может. И чем больше чьих-нибудь внутренностей и конечностей, тем зелье круче. Да она никогда в жизни не притронется к чьему-то пищеварительному тракту! Мельком пролистав все страницы, Сэль уже не на шутку тошнило от этой поваренной книги, и она всерьез думала сначала собрать сумку и покинуть кабинет, а потом и вовсе покинуть этот замок. Занятия профессора Отравы она пережила лишь потому, что использовала магию для призыва мелких бесов, у бесов, конечно, были проблемы с дисциплиной зато у Сэль не было проблем с контролем, в результате бесята точно и беспрекословно выполняли все ее приказания, освобождая девушку от грязной работы. О, как же ей хотелось обратно! Сделав глубокий вдох и напомнив себе, что она здесь не для того чтобы пасовать перед трудностями, девушка выбрала на ее взгляд наиболее безобидный состав и принялась за работу. Работа началась с натягивания захваченных с собой медицинских перчаток. Трогать эту гадость своей нежной и чувствительной кожей ее точно никто не заставит! Разложив перед собой ингредиенты и, не задерживая на них подолгу взгляд, она еще раз сверилась с составом. От котла Гарри шел красивый лиловый пар подтверждавший правильность его действий. Выбранное зелье было достаточно простым, чтобы не доставить особых хлопот при приготовлении, но и достаточно сложным, чтобы поразить преподавателя. Теперь нужно полностью сконцентрироваться и в правильных пропорциях смешать оставшиеся ингредиенты. Сказать было определенно легче, чем сделать. Он все время ощущал ее присутствие, и от этого пламя под котлом все время меняло интенсивность, а он с трудом сдерживал рвущуюся на волю стихию, слишком много сил приходилось отдавать на постройку преграды между ним и Сэль. Небывалое везение спасало его пальцы от порезов и ожогов, а взгляд нет-нет да устремлялся в сторону девушки. Признаться ее мысли всегда ходили извилистыми путями и лабиринтами ускользавшими от его понимания, но в происходящем сейчас не смог бы разобраться и человек с феноменальным логическим складом ума, сумевший найти причинно-следственную связь между убитой бабочкой и Второй мировой войной. Все началось с надетых ею с характерным звуком перчаток. Никому в голову никогда не приходило надевать в лаборатории Снейпа перчатки. Даже самому Снейпу вряд ли такое приходило в голову. Сэль же, судя по всему, перчатки вдохновляли на подвиги, потому что она с видом опытной домохозяйки уверенно бросила на доску печень муртлапа. А то как она занесла над ней нож, не оставляло никаких сомнений в ее навыках владения холодным оружием. Только вот перед ней не враг, которого нужно порубить на части, а ингредиент для зелья, который нужно аккуратно нарезать. Нож с чавкающим глухим звуком вошел в дерево и аудитория затихла. Сэль сама казалась напуганной.

— Мисс Манфольетти, все в порядке?

Отчего-то хриплым голосом спросил профессор, и Гарри даже показалось, что он увидел беспокойство в его взгляде.

— Д...да, — с легкой запинкой ответила девушка и попыталась вытащить застрявший в доске нож. Находящаяся в печени кровь с жидкостью забрызгали ее мантию и перчатки. Внимательно наблюдавший за ней парень всерьез думал, что она упадет в обморок. Дрожащими руками девушка все-таки достала нож и отложила его в сторону, загипнотизировано смотря на кровавые подтеки на парте. Поттер слишком ее хорошо знал, слишком хорошо для того, чтобы вовремя удержав за плечи усадить на скамейку.

— Мисс Манфольетти, из какого института благородных девиц Вы сюда перевелись? Ваши практические навыки распространяются только на область готовки и вышивания крестиком? Вы в состоянии самостоятельно покинуть аудиторию?

Сэль утвердительно кивнула.

— Так сделайте это, потому что персональных нянюшек для впечатлительных девиц здесь нет.

Девушка, оказалась на удивление покладистой. Молча Сэльвэтрис собрала свои вещи и поспешила на выход.

— Что-то не так, мистер Поттер? — наконец не выдержав, спросил Снейп, наткнувшись на его злой колючий взгляд.

«О, много что не так!», — хотелось ответить ему. — «Например, можно попытаться не быть такой скотиной!».

— Все в порядке, — как можно холоднее ответил он и, быстро измельчив последний компонент, наполнил пробирку зельем на проверку.

Прибрался за считанные секунды и, кивнув на прощание Рону, вышел из аудитории. Девушка стояла посередине коридора.

— Эй, ты в порядке? — спросил Гарри, легонько тронув за плечо.

Манфольетти обернулась, но по взгляду было сложно понять ее чувства.

— Возможно, стоит намекнуть тебе более определенно. Поттер, тебе не светит.

Холодно и четко произнесла Сэль, окинув парня ледяным высокомерным взглядом.

— Что?

Совершенно непонятно на что она намекает. Человек просто не может иметь настолько извращенное мышление, искажающее любые проявления заботы, внимания и соучастия.

— Ничего, Поттер, совсем ничего не светит.

Хмыкнув на прощание, девушка предпочла оставить его в компании собственных размышлений. Какого черта, он вообще выбежал за ней?! И эти его постоянные касания! Что за место такое, где человека с полным набором прав и гражданством все время трогают?! В обычное время она таких смельчаков «темными путами» учила. А здесь мало того что магию применять запрещено, так еще и стоит только Поттеру ее коснуться, как сердце замирает, а по телу пробегают мурашки. Сэль быстро погладила себя по плечам, прогоняя наваждение.

Возможно, стоило выдрать себе немного волос или побиться головой об стенку, или искупаться в озере, или проветриться на Астрономической башне. Зачем он вообще за ней выбежал?! Какого дьявола он ведет себя как домашний питомец этой бесчувственной заразы! Любимый щеночек Сэльвэтрис Манфольетти! Мерлин, да он тапочки ей принесет, стоит только попросить! Что за раболепие-то такое! Никакой гордости! Сколько раз ей нужно пройтись своими острыми каблучками по его чувствам! Его ли вина, что рядом с ней сердце бьется, как сумасшедшее.... Еще достаточно времени до трансифгурации, интересно, Дамблдор будет не против раннего визита? Вызывает, значит? Ну-ну.

Причина была более чем очевидна, наверняка Баррет уже все уладил. Возможно, директор уже понастроил всяких гипотез, что, разумеется, не шло ни в какое сравнение с ходом реальных событий. Вряд ли бы воображение директора дошло до безумных фантазий о мальчике, обладающим огненной магией, владеющим половиной Гринготтса, водящим дружбу с леди из переулка Черной кошки, полюбившим призрака и желающим преподнести магическому миру пару сюрпризов. Если честно, Гарри и самому надоело скрываться и прятаться. Раньше для этого была очень веская причина. Он так боялся неверным действием навредить Сэль, теперь же Сэль сама может о себе позаботиться, ну, или ее пафосный придурок. Конечно, все-таки не стоит так вот сразу посвящать всех в личную жизнь, на него, как-никак, дело в Аврорате завели. Настоящая сенсация для Скитер, Гарри Поттер новый крестный отец магического мира. Парень еле удержался от смеха, представив себя в роскошном кожаном кресле с красным платочком в нагрудном кармане полосатого костюма, с сигарой руках и снисходительным голосом.

— Лимонные дольки? — наугад выпалил Поттер.

Горгулья осталась неподвижной.

— Мармелад? Засахаренные ананасовые колечки?

Горгулья не шелохнулась. Ну, в самом деле, не вручную же ему статую двигать.

— Перечные чертики.

— Здравствуйте, профессор, — Гарри скосил взгляд на преподавателя, — Вы хотели меня видеть?

Он пропустил директора вперед и вслед за ним встал на винтовую лестницу. Парень с легким налетом сентиментальности бегло оглядел оставшуюся прежней обстановку. Сколько интересных бесед здесь состоялось. Не дожидаясь приглашения, Гарри расположился на одном из стульев напротив стола, к комфорту привыкаешь. Дамблдор тоже занял свое место. Друг напротив друга — всегда противостояние, разве преподавателей не учат азам психологии? Да ладно, он что не станет пробовать на нем свои приемчики и методики?

— Рад видеть тебя, Гарри. Мы давно не говорили. Чай?

— Спасибо, не нужно. Профессор МакГонагалл сказала, что Вы хотели поговорить.

Директор положил на стол мантию-невидимку, палочку и карту мародеров. Поттер остался спокойно сидеть на месте, не выдав предвкушения и охватившего его трепета.

— Я получил письмо от мистера Баррета, — глаза Дамблдора прочно держали зрительный контакт, надеясь уловить эмоции, — он настоятельно рекомендовал вернуть тебе твои вещи, но ты ведь знаешь содержание письма? Почему мистер Баррет делает это?

— Не знаю, профессор. Может, потому что ему нравятся униженные, калеки и сломанные вещи? — выдвинул свое предположение парень.

Несколько секунд продолжалось противостояние взглядов и нервов. Гарри откровенно дурачился, теряющийся в догадках директор — занимательное зрелище. Давно, наверно, старик не решал таких головоломок.

— Так, я, правда, могу забрать свои вещи? — особо подчеркнуто выделил он.

— Конечно, Гарри, у меня никогда не было мысли прятать их от тебя. Все предпринятые меры были только для твоей безопасности. Я хотел вернуть их тебе, когда ты будешь готов. В подходящее время.

— Сейчас подходящее время, директор.

Они продолжали мерить друг друга взглядами, и Гарри казалось, что не нужно иметь такого большого опыта, чтобы все понять.

— У меня скоро начнется занятие, я могу идти?

— Конечно, Гарри. И помни, я в любое время рад тебя видеть и выслушать.

— И я Вас, директор. Наши совместные беседы, всегда были, — он сделал вид что задумался, подбирая нужное выражение, — очень познавательны.

* * *

Информация о Поттере перемешивалась в шипучий коктейль. Сэль наблюдала за ним, в открытую проявляя интерес. И он позволял, вряд ли догадываясь о причинах. У Поттера были на зависть длинные пушистые ресницы, идеальная кожа, губы... и глаза, мешавшие в себе множество оттенков зеленого. В целом Поттер выглядел... дорого, именно дорого. Очки, мантия, часы, все такое стильное и так ненавязчиво, словно как бы, между прочим, замечает о своей цене. Парень держался немного высокомерно с легким налетом дерзости, холодно, выдержано. Притягательность и восхищение, вот чем окружал себя Поттер. Кто бы ни был... девушки смотрели с безмерным обожанием, преподаватели, потрясенные способностями и тягой к знаниям...казалось, что во всем Хогвартсе наберется человек 10 от силы способных противостоять его очарованию. Шарм и харизма, растрачивались им направо и налево. Было совсем невероятно, что сквиб может иметь такое влияние в мире волшебников. Филч и Гарри Поттер, да никому бы и в голову не пришло поставить между ними знак равенства. У Филча была власть над швабрами, тряпками и всеми чистящими средствами, в то время как Поттер вел себя так, будто у него есть власть над всем миром. А люди странные существа, не все могут понять, не всему могут дать объяснение, но способность чувствовать могут все. И они чувствовали, чувствовали его силу.

Поттер писал, при этом легко улыбаясь, догадываясь о ее пристальном взгляде. Странно, ведь жертвой должен чувствовать себя он.

— Вблизи я выгляжу еще привлекательнее, — тихо произнес парень, не глядя на нее.

Сэль склонила голову набок, немного прищурилась, будто оценивая достоверность его слов, а затем придвинулась к нему поближе, и Гарри почувствовал знакомый аромат ее парфюма, как же он скучал. И чем ближе она наклонялась, тем сильнее чувствовался вкус ванили.

— Кто бы ни сказал тебе это, он невероятно льстил.

Он обернулся быстрее, чем она отодвинулась и впервые с того времени они смотрели глаза в глаза так близко. Ее замешательство было понятно. Да он и сам думал, что поумнел с их прошлой встречи. Нельзя было подходить к ней, начинать разговор, смотреть в глаза. Нужно, нужно было держаться подальше, как можно дальше. Просто знать, что она жива и с ней все в порядке. Мучиться на расстоянии гораздо легче, чем вблизи. Контролировать магию огня, держать руку на пульсе магического мира и контролировать свое отношение к Сэль, да он святой! Все мысли были заняты ванилью. И хорошо, что она отодвинулась. С этим притяжением нельзя ничего поделать. Он чувствует ее появление за несколько секунд, знает и автоматически замечает все происходящие в ней изменения. Это сильнее его, настолько сильнее, что контроль дается еще сложнее, чем над огненной магией. Любовь? Он не думал над этим, охарактеризовать эти отношения практически невозможно. Зато теперь в замке перестанут без причины возгораться шторы, парты, свитки, а выручай-комната перестанет превращаться в зал, отделанный пиропом, единственным камнем способным поглощать огненные вспышки. Его больше не будут мучить кошмары, глаза застилать пелена, тело мучить жар, огонь перестанет его засасывать.

Сэль принялась записывать обрывки речи преподавателя, но слова так и не складывались в самостоятельную картину, нагруженную смыслом. Перо немного дрожало, отчего строчки прыгали. От одного воспоминания о прямом взгляде Поттера внутри все замерзало, а по коже пробегали мурашки. Невозможно так сблизиться за два дня, но рядом с ним так комфортно и уютно. Как ни старалась Сэль никак не могла объяснить свои ощущения. Иногда что-то между ними проскальзывает очень быстро и мимолетно, его взгляд становится другим, теплым и нежным, когда смотрит на нее, но все это укладывается в пару секунд, и она не может поймать собственные проскальзывающие ощущения. Девушка опускает взгляд на пергамент и понимает, что конспекта не вышло, придется прочитать книгу или переписать у кого-нибудь. Долгожданный звонок прерывает мучения, и всеобщий шум отвлекает.

Гарри неторопливо собирается, последними складывая в сумку исписанные ровным почерком пергаменты, ловя при этом взгляд Манфольетти, который вызывает усмешку.

— Можешь дать переписать пару строчек? — как можно небрежнее просит девушка.

— Могу, но сегодня мне не хочется.

Он улыбается в ответ, видя ее возмущение и подготовившись к очередной колкости, дело не в том, что ему жалко конспектов или хочется ее позлить, ну, может совсем немножко. Просто на протяжении всего занятия он, очень вдумчиво прорисовывая каждую буковку, переписывал по памяти сонеты Шекспира. Он быстро застегивает сумку и, легонько толкнув плечом Рона, показывает ему на выход. Возмущенная Сэль смотрит ему в след, не успев начать высказывать все что думает.

— Можешь взять мой конспект, — бойко сообщает ей Грейндежер, и Сэль, вынужденна обратить на нее внимание, кивает в ответ, она берет протянутый пергамент и выходит из аудитории. У нее совсем нет времени думать над поведением наглого мальчишки, ей еще нужно пару камешков найти и мир спасти. Пройдя в третий раз по одному и тому же коридору, Манфольетти вынуждена признать, что заблудилась.

— А Снейп бегал с ножницами за Дамблдором, в то время как Спраут пила с Филчем огневиски.

— Да, — Гарри бегло улыбнулся.

Рон вздохнул:

— Все дело в новенькой? МакГонагалл пару дней назад сказала, что ее переведут.

Уизли посмотрел на друга, но тот ничем не выдавал, что разговор его как-то интересует.

— А она симпатичная, — сделал еще одну попытку он.

— На любителя, — отозвался Поттер, желая, чтобы это прозвучало как можно безразличнее.

Да что Рон понимает в красоте? Она не просто симпатичная. Она идеальна. И тем труднее будет отказаться от этого. Надо держать дистанцию. Она жива, она невеста несносного придурка. Только вот, что у нее за дела в Хогвартсе?

— А почему она перевелась, МакГонагалл не сказала?

Гарри обогнул группу младшекурсников и снова поравнялся с Роном:

— Конечно сказала, — уверенно кивнул Уизли, — подробно пояснила причинно-следственную связь после того как мы попили чай с овсяным печеньем и обсудили влияние фазы луны на настроение Снейпа.

Поттер ухмыльнулся:

— Я плохо на тебя влияю. У тебя ведь вечером собрание старост, да?

* * *

Скорость, закручивающая события, была слишком большой. Настолько большой, что в одной временной точке наверняка происходило сразу несколько значимых для истории событий. Каждая минута приближала развязку, каждая секунда приближала главных героев друг к другу. Если судьба есть, есть какое-то предначертание или предназначение, как вам будет угодно, то это оно. Поступки, действия главных героев преследовали лишь одну единственную цель, привести их к этому моменту в истории. Судьбы многих людей переплетутся и решат судьбы всех остальных. Всего мира, как бы невероятно и пафосно это не звучало.

-Гггари, ты здесь...

Поттер оторвался от созерцания собственного выражения и обернулся на вошедшего Невилла. Поразительная способность говорить предложениями, ставящими собеседника в тупик.

— Мне нужно быть где-нибудь еще? — поинтересовался он.

— В вечернем выпуске «Пророка» написали про бойню, которую пожиратели вчера в Косом переулке устроили. Погибло тридцать прохожих, среди них был отец Питера Джеймса и Маргарет, мама Оливера...

— Неинтересно, — прервал его Гарри.

По тому, как изменился в лице Лонгботтом, Поттер понял, что только что перевернул его мировоззрение, сломал тонкую душевную организацию и заставил задуматься о переоценке веры в людей. Невилл не то побледнел, не то позеленел, не то пытался нащупать сердце.

— Я очень устал сегодня, голова сильно болит, я лягу спать. Мои соболезнования Питеру, Маргарет и Оливье.

— Оливеру...

-Да, Оливеру.

Невилл еще потоптался на месте, бросая на него полувопросительные взгляды, и вышел. Гарри усмехнулся, видимо, раньше он был очень мягкосердечным, раз Невилл подумал, что его заинтересует подобное. Да и что новое могут написать в «Пророке», он мог бы от первого лица рассказать, что там произошло. Сколько еще времени понадобится, чтобы у людей выработалась привычка. В газетах, что не утро, то новое сообщение о нападениях, стычках, резне. Это теперь даже для первой полосы не подходит, стало как прогноз погоды. Когда ему было плохо, тяжело и одиноко никого не волновало его горе, об этом не писали в газетах, никто не пришел к нему на помощь и вряд ли это обсуждали на семейном ужине. Так почему его должны волновать чужие страдания, чужая боль и чужие близкие? С его близкими все в порядке. Гарри поправил челку.

— Nubere!

Отражение в зеркале зарябило. Гарри из зазеркалья попробовал на прочность стеклянную преграду, улыбнулся и помахал рукой. Поттер в ответ поприветствовал отражение и жестом пригласил в свою реальность. Зазеркальный Гарри уверенно выбрался из зеркала. Оба Поттера изучающее смотрели друг на друга, лукаво улыбаясь, словно одной им известной шутке, а затем одновременно повернулись обратно к зеркалу, в котором теперь двоилось.

— Ложись и спи, — обратился Поттер к собственному отражению, — нас не должны раскрыть.

Они синхронно помотали головой. Зазеркальный Гарри заговорщески улыбнулся и улегся с книгой на кровать. Интересно, если его отражение прочитает книгу, означает ли это, что и он будет знать ее содержание? Было бы весьма удобно. Поттер надел мантию-невидимку задернул полог кровати и покинул комнату. Мантия-невидимка приятно скользила по коже, подтверждая еще одну обретенную степень свободы. Жизнь полна противоречий и чем дальше, тем их больше. Казалось бы, огненная магия, Гринготтс, Дамблдор, каждый его шаг должен был приводить к свободе, но вместо этого все больше ограничений, рамок, все тоньше, невесомее и неуловимее становятся плетущие интригу нити. После всей этой заварушки ему понадобятся бесконечные дни медитации, чтобы разобраться во всех происходящих хитросплетениях: отношениях с Орденом, Роном, Гермионой, Аттвудом, Сэль... Сейчас...Сегодня...Эта ночь... Не стоит делать лишних движений... Просто навестить Макс, узнать как у нее дела... побыть немного с девчонками... а завтра утром поговорить с Чжоу, сделать ей какой-нибудь подарок и вернуть все на своим места... От него до Сэль в десять раз больше, чем от Земли до Солнца... Он бы даже не поручился, что после всего ему не потребуется психиатр. Все это будет потом... через много-много секунд, через много-много минут, часов и дней... Сейчас же реален холод в руке от порт-ключа, небо с появляющимися звездочками и идущий снег...

Гарри пришел к самому разгару вечеринки. Море света, блеска и красивые девушки уже не так пугали. Он закрыл глаза, позволив себе прислушаться к музыке фортепиано, чистая и звенящая музыка.... Это был Бетховен, неплохое исполнение, он мог бы лучше. Мелодия доносилась будто издалека, играли не в главных комнатах, даже странно, что он услышал ее сквозь общий шум.

— На, держи, — Макс протянула ему черный пиджак, — уверена, в твоем гардеробе могло что-то найтись кроме джинс и футболок.

Парень надел пиджак и оглядел присутствующих мужчин.

— Могло, но здесь хватает безвкусно одетых старикашек с большими кошельками, так позволь же мне приятно разнообразить общество. Девушкам ведь нравятся молодые амбициозные мальчики.

Гарри ловко выловил вишенку из ее малинового мартини и направился вглубь зала. Макс весело рассмеялась. За этим озорным мальчишкой не угнаться.

— Мистер Бейли, рада Вас видеть. Проходите, — Максимилиана натянула приветливую улыбку. Еще целых полчаса приветственных речей и старательного изображения гостеприимной хозяйки.

Гарри продвигался вглубь зала, улыбаясь знакомым девушкам.

— Гарри! — Айша повисала на его руке и чмокнула в щечку. — Ты пришел! Ты так давно не навещал нас!

— Да, Гарри! — Вивиан повисла на другой руке. — Ты совсем нас покинул! Ты же обещал научить меня играть в бильярд!

— Я был очень занят. Знаете, учеба и все дела...

Айша и Вивиан насмешливо переглянулись.

— Как мы могли забыть, что наш малыш еще учиться. Как успехи? — Айша понизила голос и наклонилась к самому уху. — Готовишься к экзаменам? Уже успел пригласить какую-нибудь симпотяшку на свидание?

Вивиан, смеясь, перебирала его волосы. Прежде чем ответить, Гарри сглотнул сладковатый привкус духов:

— Уверен, есть документы, обещающие вам множество суровых испытаний за такое отношение с несовершеннолетними.

Айша заразительно рассмеялась, тряхнув черными блестящими волосами:

— Если нужно будет почитать сказку на ночь, позови мамочку, — Айша хлопнула его по заднице и растворилась среди множества гостей.

Вив хотела последовать примеру подруги, но Гарри вовремя перехватил ее руку:

— Вив, солнышко, знаешь Артура Бейли? С кем он? Чем обычно занимается?

Вивиан смешно фыркнула и поправила белокурые волосы:

— Бееее, я с этой свиньей-копилкой дел не имею. Мерзкий такой, вся кожа от пота блестит и жиром лосниться. С ним Эйприл всегда общается, вот уж кого кроме денег ничего не интересует! Вооон та, рыжая худосочная вешалка, всю ее подарками осыпал. Он обычно в карты сначала играет и напивается, пока Эйприл его спать не уложит, — Вив заметила взгляд парня и посчитала нужным пояснить, — просто спать.

— Спасибо, дорогая, было.... познавательно.

— Не за что, пупсик, — Вив на прощанье потрепала его щеку.

Гарри перехватил у одного из официантов бокал с шампанским и остался наблюдать со стороны. Хорошо, что действо разворачивалось на его территории, большое преимущество. Поток гостей постепенно затихал, свет немного приглушался, обвалакивая присутствующих в приятный полумрак, скрывая их большие, маленькие, важные и не очень секреты, позволяя им стать самими собой или кем они захотят. Еще одна степень свободы... Такие жалкие, безвольные, бесхребетные трусы, готовые платить любые деньги за возможность побыть собой, за общение. Днем наверняка приличные и достопочтенные члены общества, лицемеры. А власть Макс больше, чем он мог себе представить... Возможно, здесь есть кто-нибудь из Визенгамота или даже Аврората. Возможно, не стоило всех ровнять...слишком поспешные выводы. Красные бархатные портьеры у входа дрогнули, и Сэль вошла в комнату. Она была в сером легком платье, слишком скромном и строгом для такого места. Девушка теребила завитый локон, пока не откинула его назад, взяв себя руки. На первом же шаге она споткнулась, наверное, из-за слишком высоких каблуков. Гарри показалось, что прошла вечность прежде, чем мысли из розовой страны с белыми лошадками вернулись обратно в его голову, перестала звучать любовная баллада, а Сэль окутывать золотое сияние. Манфольетти его не заметила, иначе бы непременно убрала легкую растерянность с лица и скованность движений. Потерянная... захотелось подойти и обнять, сказать, что все хорошо, и она чудесно выглядеть. Смотреть на ее спотыкания и милую озадаченность со стороны было выше его сил, поэтому дождавшись, когда девушка споткнется в очередной раз, Поттер оказался рядом и подхватил ее под руку.

— Осторожней с такими каблуками, солнышко, так и упасть можно.

Сэльвэтрис оказалась удивленной лишь на пару секунд, спустя которые, к ней вернулось самообладание. Девушка высвободила свой локоть и с силой наступила каблуком на его ногу.

— Эй, что ты делаешь ненормальная! Я тебя от падения спас!

— А я тебя от Азкабана, если не прекратишь свои домогательства.

— Ненормальная.

— Вот и не стой рядом, а то заразишься, — Сэль сверкнула глазами, в которых Гарри ясно увидел пляшущих Темных Лордов с вилами, и направилась в центр зала.

До встречи с ней стоило выпить гораздо больше алкоголя.

— Не удивлена, что я здесь?

— Чему удивляться? Платная любовь — твой единственный шанс не умереть девственником, — бросила она через плечо, старательно выискивая цель взглядом.

Сэль стоило клонировать и начать распространять, общение с ней приносило одни плюсы: тренировка нервов и терпения, практика в безразличии к мнению окружающих, оттачивание остроумия, а через три минуты разговора человек вспомнит все самые изощренные, трудновыговариваемые, составные заклинания в алфавитном порядке и проранжирует их по причинению вреда здоровью. Гарри-то думал, что забыл то заклинание 7 ступени накрывающее человека огненным саваном.

— Вообще-то у меня здесь деловая встреча. С Артуром Бейли.

Сэльвэтрис резко затормозила и обернулась:

— С кем?

— С Артуром Бейли. Знаешь такого? — прищурился Поттер.

Они молча смотрели друг на друга, и парень даже не представлял сколько мыслей проносится у девушки в голове.

— Ладно, мне пора, — он развернулся и даже не успел начать обратный отсчет.

— Поттер...

Надрывно с придыханием, видимо предельная вежливость была позаимствована из резервных запасов.

— Да? — как можно безразличнее проговорил он, пытаясь скрыть улыбку.

— Можешь взять меня с собой? — четко с паузами выговорила Сэль.

— Зачем мне это? У нас деловая встреча. Зачем мне ты?

Темные Лорды в ее глазах сменил виллы на волшебные палочки стреляющие зеленым светом.

— Ладно, только не в таком виде.

— А что не так с моим видом? — начала заводиться Сэль.

— Слишком правильная, хорошая девочка. Здесь таких нет, он запомнит, а в случае чего и опишет. Пойдем.

Не дожидаясь ответных реплик, наверняка на одну треть наполненных ядом мантикоры, а на оставшиеся две части гадюки, он схватил ее за руку и потащил в сторону. Макс сидела на одном из розовых пуфиков, терпеливо вслушиваясь в речь какого-то долговязого парня.

— Можно тебя?

Вопрос был только для обозначения вежливости и соблюдения правил хорошего тона, взяв за руку и Макс, уже с двумя девушками он быстро поспешил к лестнице.

— Макс, это Сэль. Нужно чтобы ее приняли за мою компаньонку.

По решительности и серьезности во взгляде Дюбари поняла, что расспросы лучше оставить до более подходящего момента. Стоявшая рядом с парнем девушка недовольно сопела, видимо, имея собственное мнение на происходящее.

— Хорошо. Идем.

Сэль послушно поднялась за женщиной в комнату. О ее статусе и роле в данном месте вряд ли можно сделать неправильные выводы, а вот дружба с ней Поттера, удивляла. Трудно предположить, что у Мальчика-Который-Выжил такие друзья. Все разворачивалось таким образом, будто у Поттера был четкий план и это настораживало. Все должно было идти по ее сценарию, а доверить главную линию в постановке парню, наделенному более чем средним воображением и обделенному магией, слишком рискованно. Она бы ему свою жизнь не доверила, не то, что судьбу мира. И что за дела связывают его с Бейли? Даже времени подумать нет.

— Покрутись. Тааак, хорошая фигура.

Сэль аж задохнулась от попытки женщины с подобной репутацией оценить ее внешние данные на профпригодность.

Гарри нетерпеливо ходил по коридору, мучаясь от ожидания. Неужели затягивание корсета и напяливание бантиков занимает столько времени? Время шло... Все нужно делать очень быстро, неизвестно как начнут поворачиваться события. После всего этого он станет параноиком и неврастеником, вздрагивать от каждого шороха и взвизгивать при разговоре. Должно быть, кто-то из бесчисленных богов, которым он молился, ответил ему, дверь отварилась, и к нему, следом за Макс, вышла Сэль. Поттер замер, охватившие его чувства оказались слишком сильными и неконтролируемыми, пламя свеч засияло ярче. Сэльвэтрис переоделась в черное платье без лямок, оставшись в своих черных туфлях на высоченном каблуке. Макс немного растрепала ее локоны, пожирнее обвела глаза и наложила черные и стальные тени. Непривычно, но ей шло. Гарри подумал, что теперь она выглядит как очень дорогая фаворитка. Взгляд Поттера заставлял себя чувствовать еще более неловко, и она постоянно кусала губы или перебирала добавившиеся на запястьях браслеты, или одергивала платье, пытаясь сделать его длиннее.

— Идем, — Гарри кивнул ей в сторону лестнице.

— Конечно, кому теперь нужна привлекательная женщина нежных лет.

— Спасибо, Макс, — тепло поблагодарил ее парень.

— В твоих глазах, сладкий, я увидела все, что нужно. Идите и будьте осторожны.

Когда парочка скрылась за поворотом, Дюбари захлопала в ладоши, нужно будет поймать Гарри, запереть в комнате и устроить допрос с пристрастием.

— Я договорюсь обо всем с Бейли, твоя цель понравиться ему настолько, чтобы его разум прекратил служить ему.

— Так, может, ты прекратишь раздавать указания и объяснишь мне...

— Все потом, — Гарри приобнял девушку за талию и вошел в зал.

— Опять твой тактильный контакт, — прошипела ему на ухо Сэль.

— Вынужденная мера.

— Как же. Просто признай, что хочешь пообниматься.

— Ты почти ничего не ешь в школе, возможно, через пару недель твоя талия и станет располагать к объятиям.

Манфольетти ощутимо ткнула его локтем. Правда никогда не пользовалась популярностью и спросом. Правда заключалась в том, что обниматься с Сэль не было никакого желания. То есть это было тщательно закованное в цепи самоконтроля и выдержки желание, влекущее за собой другие, гораздо менее безобидные желания. Если бы его кто-то испугал или вывел из себя, все вокруг уже пылало бы ярким неудержимым пламенем. Бейли предсказуемо сидел за столом для покера в окружении двух таких же малоприятных типов. Поттер занял свободное место и рывком усадил Сэль на подлокотник. Гнев и небывалое возмущение десятибалльным штормом плескались в ее глазах, и тем удивительнее было внешнее спокойствие и холодность.

— Играете, мистер ...

Как и ожидалось, у Бейли оказался противный услужливый голосок.

— Мистер Поттер, играю.

Сосед слева бросил на него удивленно-настороженный взгляд, который парень спокойно выдержал. Интерес был вполне предсказуем, как и реакция. Невысказанные вопросы роем кружились в воздухе, но дом на улице Черной кошки запрещал подобное любопытство, уравнивая все статусы и оберегая все секреты. Сэль сидела на жутко неудобном подлокотнике и не имела никакого желания вслушиваться в вежливую притворно— непринужденную болтовню. Удостоверившись, что все заняты игрой, ее глаза заполнились сапфиром, и через доли секунды она знала все о трех из четырех присутствующих. Только для Поттера было сделано исключение, интуиция подсказывала, что это случай для более детального анализа. Манфольетти провела рукой по бедру, слегка сжимая ткань платья, поправила волосы и чуть-чуть прикусила губы. Сидящий напротив нее Бейли даже не думал отводить маслянисто-ощупывающий взгляд, продолжая при этом поддерживать беседу. Она поочередно посмотрела на других играющих. От неподдельной похоти ее затошнило. Ослепленные своими деньгами и положением, они считали, что вправе разглядывать ее как кусок мясо на витрине, осматривать со всех сторон, прикидывая цену. Откровенно похотливые раздевающие липкие взгляды, от которых тошнило. И она чуть было не вскрикнула, когда носок ботинка погладил ее по ноге, заставляя в попытке отстраниться съехать с подлокотника и теснее прижаться к Поттеру.

— Поднимаю ставку, — услышала она его ровный непринужденный голос.

Поттер оставался невозмутимым, он не оборачивался к ней, не прижимался, не отодвигался, проявляя к ее присутствию не больше интереса, чем к часам на своей руке. Сэльвэтрис закинула ногу на ногу и положила свою руку ему на плечо. Не провоцировала. Дело принципа. Она, конечно, не самая распрекраснейшая девушка во Вселенной, но заинтересовать кого-то ей по силам.

Поттер забыл название комбинации. Мысли крутились вокруг идеи, поставить Сэль в угол подумать над своим поведением. Это же серьезно! Он тут ей пытается камень добыть, а она чем занимается?! Все эти ее поглаживания края платья, поправление волос, покусывания губ...да что не так с этой девчонкой?! Как только ему удается сосредоточиться, она начинает вытворять свои глупости! Думает он железный или целибат дал!

— Я выхожу.

Он коротко кивнул, и сосед справа поднялся из-за стола.

— У вас красивая спутница, — решившись, проговорил Бейли приторным голосом, от которого Гарри захотелось крепко приложить его лицом об столешницу.

— Красивая. — Согласился он. — Стрит.

— Флеш. Кажется, удача сегодня на моей стороне! — Мистер Бейли сгреб охапку золотых монет, расстроенный сосед слева покинул их компанию, возможно, прикидывает, как скрыть такую утечку денег от жены.

— Хочу отыграться, мистер Бейли.

— А вы азартный человек, мистер Поттер. Сколько поставите?

Теперь уже не хотелось приложить его об стол, только руки пачкать. Есть гораздо более изобретательные и изощренные способы, парень сузил глаза. Времени было достаточно, а взгляд Бейли говорил сам за себя.

— Ее, — коротко ответил Гарри, легонько кивнув в сторону девушки.

Удивлен был не только самонадеянный боров, но и девушка, которая не сомневалась, что голыми руками сможет свернуть ему шею.

— Идет, — поспешно, едва не задыхаясь, принял соперник ставку.

Сэль притворно-ласково в отвлекающем жесте провела рукой по волосам Поттера.

— Я надеюсь, ты знаешь что делаешь, иначе, клянусь Эребом, я сама продам тебя в рабство престарелому извращенцу.

Она больно сжала его запястье, не забыв напоследок оцарапать.

Бейли был воодушевлен как никогда и чуть не подпрыгивал от нетерпения, предвкушая победу. Взгляд мечтательно устремился к Сэль, и Гарри жалел, что не может прямо сейчас перегнуться через стол, притянуть его к себе за мятый воротник и предельно доступно объяснить, как крайне неразумно смотреть вот таким вызывающим взглядом и мечтать. Потому что никогда, никогда он не коснется ее, если хоть немного дорожит своим никчемным существованием.

- Флеш-рояль.

Манфольетти плохо играла в покер и совсем не помнила комбинации, но по ликующему лицу Бейли точно определила победителя.

— Мой ночной ангелочек.

Гарри закашлялся в смехе при виде выражения Сэль, не предвещавшего Бейли ничего хорошего. Наверняка он будет продан в рабство еще более престарелому извращенцу.

— Удача сегодня, правда, на вашей стороне, мистер Бейли. Но мне бы сначала хотелось обсудить дела. Вы обещали достать интересующую меня вещь.

— Конечно, за-а-автра, — Артур Бейли потер руки, и Сэль отметила толстые как сосиски пальцы.

— Сегодня, мистер Бейли, — властно отозвался Поттер, — мне обещали, что Вы не разочаруете. Завтра у меня, как Вы понимаете, учебный день, и я уже открыл Вам свою личность, понадеявшись на вашу компетентность. В одном из писем Вам были указаны возможные последствия.

— А Вы предприимчивый человек, очень необычно для ваших лет. Что ж, давайте обсудим, но я надеюсь...

— Одна ночь, Бейли. Только 24 часа с ней, я не делюсь своими игрушками, — подобные слова дорого могли ему обойтись.

Это был опасный момент. Бейли, несмотря на внешнюю мягкость, был серьезным человеком с серьезной охраной. Поттер играл по крупному, делая слишком большие ставки. Карточный домик мог рухнуть в одно мгновение, и Сэль заворожено со стороны наблюдала за партией. Это был уже не покер, скорее шахматы.

— Все контракты находятся у меня дома, к тому же, это самое безопасное место для подобных разговоров и..., — еще один красноречивый взгляд был брошен на Сэльвэтрис.

— Так поспешим.

Гарри быстро и незаметно кивнул Макс на выходе, не успев посмотреть в глаза, наверняка полные молчаливого беспокойства. За дверью к ним присоединилось четверо человек из охраны Бейли, которые помогли им с аппарацией. Фасад трехэтажного особняка Поттер знал по фотографиям, но внутренний дизайн пока оставался загадкой. Голова немного болела, потому что приходилось одновременно думать о многих вещах. Четверо охранников совершенно точно в деталях запомнили их лица. Они вошли в дом вместе с ними. После приглушенного света, яркость ослепляла, и перед глазами немного вспыхивали звездочки. Вычурность и показное богатство давили со всех стен. Полное отсутствие вкуса, будто вещи собирались лишь с целью показать, сколько денег в кошельке у хозяина. В этом чувствовалась рука Бейли, который, несомненно, считал интерьер достойным примером изысканности и утонченности. Сэль с презрением оглядывала обстановку, которая своим существование оскорбляла ее.

— Мистер Бейли.

Вышколенный дворецкий, появился из-за ярко-красных штор, перевязанных золотыми шнурками.

— А, Томас. Принеси в гостиную...

— Кофе, — ответил Гарри, с интересом разглядывая представший перед ним типаж. Их уже пятеро.

Они прошли в гостиную с претензией на барокко, если бы хозяин вообще знал о таком стиле. Хотя барокко, пожалуй, было эталон скромности с воплощенным в гостиной великолепием. Сэль села на край огромного дивана, боясь быть съеденной полосатым монстром.

— Может клубнички со сливками?

Невероятно пошло, чего и следовало ожидать.

— Нет, спасибо, меня от такого подташнивает, — отозвалась Сэль и приторно улыбнулась.

Бейли подошел к секретеру, достал стопку бумаг, вручил их парню, а сам сел поближе к девушке.

— И как же нас зовут?

Он взял ее за руку и погладил, стараясь не показать отвращения, Сэльвэтрис выдернула руку.

— Нас зовут Бэсс. Можно посмотреть дом?

— О, да, — загорелся идей хозяин.

Смотреть мелькавшую отовсюду безвкусицу ей хотелось меньше всего, но, сколько бы она не прислушивалась, не слышала отголоски мелодии камня «вечного света», а идущий рядом озабоченный Бейли только мешал делу.

— А вот тут у нас очень интересная комнатка.

Он немного обогнал ее и открыл дверь. Сэль обернулась, кинув взгляд в конец коридора, похоже, Поттер не относился к парням, стремящимся защитить честь девушки и спасти ее репутацию.

Гарри тщательно прислушивался пока шаги Бейли и Сэль не стихли. Он дал им пять минут, за это время не должно произойти ничего страшного, но и он сможет присоединиться не вызвав подозрений. Сэль пока не может найти камень, ей нужно время. Парень бросил еще один оценивающий взгляд на договор, неплохо, если бы захотелось иметь дело с контрабандистом. Кинув бумаги на стеклянный столик с львиными лапами, Гарри пошел на разведку. Сэльвэтрис девочка взрослая и сможет за себя постоять, но вдруг ей захочется поиграть в слабую и беззащитную. Дворецкого нигде не было видно, но он по-прежнему был проблемой. Парень на секунду задержался у картины Дега, удостоившейся места на стене этого дома за свою стоимость. Продавать предметы искусства таким ценителям просто преступление. Свернув в узкий коридор, он заметил приоткрытую дверь и, зайдя внутрь, мгновенно почувствовал себя частью детективной истории. На полу спальни валялся Бейли, а над ним с подносом в руках нависала Сэль.

— Я просто хотела его оглушить. Он налил вино, спросил, буду ли я. Я сказала, что нет, он выпил сам, начал подходить... Я просто хотела его оглушить.

— Сэль, положи поднос. Очень медленно положи под нос.

— Я не убийца-истеричка, Поттер. Я себя контролирую! — возмущенно ответила девушка, опасно размахивая подносом.

Поттер наклонился к Бейли и проверил пульс.

— Пульса нет, он мертв.

Ситуация медленно из плохой превращалась в критическую.

— Ты уверен? — с надеждой спросила она.

— Хочешь попытаться сделать ему искусственное дыхание?! Он не дышит, пульса нет. Он мертв, Сэль.

Поттер подошел к столу и, не прикасаясь, осмотрел бутылку. Бесполезно. Он ничего не понимал ни в вине, ни в ядах. Откуда у него это вино? Чей-то подарок или кто-то из слуг постарался? Несомненно, у такого человека как Бейли просто обязано быть множество врагов, но с убийством могли и повременить.

— Отравлено, если, конечно, ты, правда, не убила незадачливого поклонника.

— Мы в одной комнате с трупом, а ты в остроумии решил попрактиковаться?

Знала бы она как часто по ее вине, ему приходилось быть с трупами. Да и самому умирать приходилось, в ванне, не без ее посильной помощи и своевременного участия.

— Помоги мне! — девушка принялась вытряхивать одну за другой стоявшие на столе шкатулки. — Как только мы зашли сюда, я почувствовала, как камень зовет меня.

Отлично! Что дальше? С ней начнут стены разговаривать, а кухонная утварь станет обсуждать последние сплетни.

В дверь тактично постучали, парень с девушкой вздрогнули, испуганно переглянувшись. Конечно, они же в доме с невероятно сильной магической защитой, четырьмя охранниками и слугами, о чем речь, можно спокойно убивать хозяина и рыться в его вещах. Сэль была настроена решительно, она нашла камень, он здесь и неважно каким способом и ценой, но она заберет его и вынесет отсюда, Поттеру же хотелось как можно меньше трупов. Гарри неторопливо подошел к двери и немного ее приоткрыл.

— Срочное письмо, мистеру Бейли, — отчеканил дворецкий.

— Я передам, — как можно вежливее улыбнулся Гарри.

— Лично в руки.

— Он, немного занят, — парень сделал паузу, давая дворецкому вникнуть в деликатность ситуации, — я положу на стол. Мистер Бейли будет очень недоволен, если Вы его отвлечете.

Дворецкий колебался, поэтому Гарри старался смотреть убедительно и мягко. Он с глухим звуком закрыл дверь, когда Томас все-таки доверил ему письмо.

— Письмо, — он красноречиво помахал им перед Сэль. — Что будем делать, если он еще кому-нибудь понадобиться?

Парень кивком указал на труп.

— Нужно перенести его на кровать, пусть думают, что устал и спит, — выдала гениальную мысль Манфольетти.

После ее заявления, Гарри понял, что каждое последующее будет отдавать криминалом. Они его не убивали, это яд, по-хорошему надо вызвать авроров и медиков, сообщить дворецкому. Только вот на него уже заведено дело в Аврорате, Сэль — проклятая. Шансы, что стражи порядка поверят в их белость и пушистость стремятся к нулю. Когда он только успел таким стать... Возможно, все потому, что в детстве некому было ему сказать про влияние плохих компаний.

— Поттер, нам надо убираться, — Сэль не переставала искать среди драгоценностей, одну единственную, представляющую огромную ценность. — Нашла!

Слишком громко воскликнула она, и Гарри побоялся, что радоваться ее находке сбегутся все обитатели дома. Сэль держала в руках кольцо с прозрачным бежевым камнем. Манфольетти просто светилась от счастья. Наверное, если бы он нашел кусочек от шкатулки, сила которой вот-вот погрузит мир в хаос, он бы тоже порадовался. Но так уж сложилось, что его интересовали более насущные проблемы. Труп и около пяти свидетелей. Сэль медленно обошла тело, слегка тронув ногой, видимо все еще надеясь, что с криком «сюрприз» Бейли подпрыгнет с ковра.

— Слишком медленно. Чем больше мы тут остаемся, тем больше теоретически у нас могло быть времени, чтобы его убить. Нам еще с охраной и дворецким разбираться, а ты хочешь вообще камень вынести.

— Ты думаешь, что он ведет список каждой купленной безделушки? Хватит истерить, отнесем на кровать, я воздействую на воспоминания слуг и мы спокойно уйдем. Просто делай, как я скажу.

Вот они, все их отношения, в двух словах! «Делай, как я скажу». Получить магию огня? У этого есть последствия? «Делай, как я скажу». Вернуться в Хогвартс? «Делай, как я скажу». Умереть и спуститься в царство мертвых? «Делай, как я скажу».

Сэль же временно остановилась на мысли, что они одна команда.

— Отнесем в ванну и включим воду, пусть думают, что он в душе, будет понятно, если не отзывается.

Что он делает? Предлагает идеи о том, как лучше спрятать труп? Отлично, родители могут им гордиться!

— Что замер? — прошипела девушка и взяла тело за ноги.

Гарри взял Бейли за руки, и они, надрываясь, потащили труп к ванной комнате. Пока Сэль включала воду, Гарри прислонил тело к стенке. Девушка взяла белое полотенце, отряхнула им штаны мужчины и вытерла руки.

— Сэль, ценю твою чувствительность, но ему уже пофиг на внешний вид!

— Я стираю твои отпечатки, болван. Ты еще чего-нибудь касался?

Гарри растерянно посмотрел на нее, профессионализм, с которым она заметала следы, настораживал. Более романтичных мгновений в его жизни еще не было. Радовало, что не один он на взводе. Сэль заметно переживала, чувствуя всю напряженность ситуации.

— Драгоценности в комнате. Ты перебирала их.

Манфольетти кинулась в комнату. Если, Бейли мертв, они могут спокойно покинуть дом, вопрос в том, сколько времени потребуется всем, чтобы понять, что хозяин мертв. Поттер кинулся в комнату и схватил за руку Сэль.

— Оставь, их. Надо уходить.

Коридор был пуст, и кокетка-надежда заманчиво замаячила на горизонте. Огромный особняк, а им еще искать... По лестнице навстречу поднималась женщина в форме горничной, несущая стопку белых полотенец. Это был вопрос времени. Возможно, стоило остановиться на варианте с кроватью. Сэльвэтрис сильнее сжала его руку, желая показать поддержку, и на последней ступеньке они услышали оглушительный визг.

— Вот скажи мне, зачем горничной заходить в явно занятую ванную комнату? — тоном будто ведет светскую беседу за обеденным столом, спросила девушка. — Или мытье спинки хозяина входит в ее обязанности?

— Что здесь происходит? — запыхавшийся дворецкий поравнялся с ними.

Манфольетти бросила мимолетный взгляд на парня. Директор Лиланд запретил применять магию гоэтий среди чужаков. Но это был крайний случай, и Поттер помог ей с камнем. С другой стороны она сможет проделать это и с Поттером, если тому что-то не понравится. Слишком высокие ставки. Им надо выбираться, сейчас не лучшее время и место для проявления послушания. Зрачок растворился в сапфире.

— Когда ты встретил хозяина Артура Бейли, он был один. Он не стал ужинать, а поднялся сразу в свою комнату. Никаких приказаний не было, поэтому все время ты провел на кухне. Иди на кухню. Никаких криков, ничего нет.

На лице дворецкого появилась блаженная улыбка абсолютного счастливого человека, самые смелые желания которого исполнились разом. Щенячьими преданными глазами он смотрел на девушку, готовый выполнить любое ее поручение, безвольная марионетка. Сэль отпустила его взгляд, и Томас устремился в сторону кухни. Манфольетти, знавшая ограниченность магов типа Поттера, была готова к куче вопросов, проклятиям и сжиганию на костре, к чему она точно не была готова, так это к:

— Зачем такая длинная история. Могла бы и побыстрей.

Гарри дернул ее за руку в коридор.

— Точность установки важна. И время нужно чтобы скрыть воздействие. Куда мы идем? А как же горничная, она нас видела?

— Она видела, Томас нет, кто-то из них явно сумасшедший, это поставит показания обоих под сомнение.

Они бежали из полных сил, потому что в этот раз от этого и правда зависела их жизнь. Что если охране не захочется справедливого суда, и лучшим возмездием они посчитают замуровать их в стены, закатать в цемент или просто убить и закопать на заднем дворике. Поттер чувствовал, что девушка отстает и замедляется на поворотах. Все дело было в ее туфлях, на снятие которых с их застежками и ремешками в лучшем случае уйдет минут пятнадцать. Он приобнял ее за талию, желая облегчить бег.

— Поттер, сзади, они бегут, я их чувствую.

Он тоже их чувствовал. Оставалась последняя лестница. Преследователи не применяли магию, желая добраться до невредимых жертв, способных переносить пытки.

— Мне нужно время...

— Нет времени, — оборвал ее Гарри и, выждав момент, когда как можно больше людей окажется на лестнице, крикнул, — perpetuus flamma!

Лестница за ними вспыхнула.

* * *

Кажется, это была шестая кружка кофе. Не самого лучшего качества, надо заметить. И пить это пойло он уже определенно не мог. Не слишком аккуратно Блейк поставил кружку на не просмотренные отчеты, капли кофе уверенно поползли по стенкам, обещая оставить след не только на кружке, но и на отчетах. Мелодия похоронного марша, словно теннисный мячик, поочередно отскочила ото всех стен, не забыв на прощанье ударить его в голову. Только этого мячика его мыслям и не хватало, и, наконец, получив желаемое, мысли устроили Уимблдон. Блейк смерил обреченным взглядом мобильник, и легонько постучал им по столешнице, но этому абоненту лучше было ответить:

— Да, бабушка.

— Блейк, где ты ходишь? Ты забыл, что сегодня я позвала тебя на ужин?

Твою ж мать! Ужин! Вот ведь горгулья второму отделу в помощь!

— Разве можно забыть то, о чем тебе напоминают каждый день и не по разу?

— Блейк Аттвуд, ты смеешь хамить своей бабушке?!

Властный голос немного надорвался. Ситуация из опасной медленно перетекала в чрезвычайно опасную. Вот уже над головой навис бутылек с валерьянкой, запах пустырника быстро распространился в воздухе, а тишину кабинета нарушает шуршание таблеток. Блейк Аттвуд неблагодарный внук, забыл свою бабушку и больше в ней не нуждается, слишком взрослый, чтобы навестить ее...

Он устало потер переносицу:

— Как я могу, конечно же, нет, ты же знаешь, как я люблю тебя и дедушку.

— Вот и хорошо, потому что Перфидия уже пришла. Она очень славная девушка.

Разумеется. Иначе и быть не могло. Кандидатка в жены просто обязана быть очень славной девушкой.

— Я сейчас очень занят, слишком много дел.

— Блейк!!!

— Извинись за меня перед, — Мерлин Великий, ему даже имя ее не выговорить, — Персефоной.

И он отключился, на прощание услышав, что девушка все-таки Перфидия. Чует профессиональная интуиция, в этот раз потребуется что-то ценнее первого издания «Пуаро» Агаты Кристи.

— Джей-Джей!

Невыспавшаяся Хогарт распахнула дверь, словно стояла там в ожидании.

— Тебя вампиры покусали?

— Нет, — рука женщины моментально взметнулась к шее, проверяя, а во взгляде промелькнула искорка беспокойства.

— Значит, ты не ждала приглашения, тебя не отпугивает запах чесночных багетов, и дело не в моем серебряном крестике. Ты не вампир, — его ум остр как прежде.

Хогарт тряхнула пепельной шевелюрой:

— Что я говорила про твое чувство юмора?

— У меня его нет? — попытался догадаться аврор.

— Именно. Зато в сообразительности тебе не откажешь.

— Комплимент?

— На случай, если ты все-таки встанешь во главе Аврората, должен же будет кто-то тебя заменить в первом отделе.

Блейк хмыкнул, одарив женщину веселым взглядом. Надо же какие у него амбициозные сотрудники, того и гляди придется воспользоваться правом на личную охрану.

— Отчет Моргана, просил передать лично в руки.

Хогарт кинула желтую папку ему на стол. О, с каким бы удовольствием Блейк выкинул все эти отчеты в мусорку и поджег. Ритуальное сожжение порождений бюрократического монстра. В голову даже пришла мысль провести его в канцелярии министра. Ладно, надо хотя бы уважать работу других, тем более если это Морган. Мужчине 55 лет, а он до сих пор трупы для Аврората вскрывает и медэкспертизы проводит, стальные нервы. Работа с таким количеством бумаги кое-чему учила, например, не читать все, слишком много воды, официальных оборотов, выхватывать суть, несколько главных строк. По паре на каждой странице. Не научишься — готовься к бесславной смерти под отчетами, заявлениями, протоколами, жалобами, копиями допросов, всем, что может свести сума. В этот раз Блейку хватило одного предложения. Забыв о боле в ногах и позвоночнике, затекших мышцах, врезаясь по пути в непонятно откуда возникающие косяки, плечи, спины, обхамив по дороге примерно двух младших авроров, одного оперативника, заработав себе пару синяков, парень смог добраться до подземелья. Царства смерти, во главе которого стоял Бертран Владислав Морган, главный медэксперт Аврората.

— Блейк, а ты быстро, — медик вытер о фартук, соблюдая строгую очередность, сначала скальпель, затем руки, — вот, что значит молодость. Проходи. Чаю?

Блейк спустился со ступенек, окинул взглядом помещение, немного передернувшись от столов с черными пакетами.

— А для Вашей работы, вы очень... жизнерадостны.

— Мне 55 лет, Блейк, грустить поздновато, не находишь?— Бертран постучал ложкой о край кружки. — Но я всегда был таким. Вся свою жизнь. Жизнерадостность и оптимизм.

Морган развел руками, будто обращая его в свою веру.

— Сюда.

Доктор подозвал его к первому столу, включил лампу и открыл мешок.

Аттвуд зажал рот рукой, кровь стучала в висках, и, вполне возможно, он поседел. Или нет. Но все то кофе вперемешку со скудным ужином просилось наружу. Морган сочувственно улыбнулся, в его глазах отражалось понимание, которое сам Аттвуд обычно допускал по отношению к новеньким. Берт сунул кружку с чаем в руки аврора и подождал, пока тот сделает пару внушительных глотков. Блейк отвел взгляд к каменным стенам, стеклянным шкафам с инструментами, медикаментами, рабочими столам. Если он аврор и глава первого отдела, это еще не значит, что ему чуждо что-то человеческое. Например, рвотные рефлексы. Он же аврор, в конце концов! Глава первого отдела! Будущий глава Аврората! Интересно, кого-нибудь из глав отделов рвало в морге на труп... Блейк посильнее сжал кружку, как прочный якорек, связывающий его с реальностью, и обернулся к столу.

Морган внимательно наблюдал за молодым аврором, он часто его видел на общих собраниях или в коридорах, в кабинете главы Аврората. Всем и каждому было понятно, что этот парень на особом положении. Он раскрывал самые сложные и запутанные дела, ловил самых опасных преступников и получил в свое полное распоряжение первый отдел. Самый молодой начальник за всю историю существования Аврората. Три ордена Мерлина первой степени, один второй, обладатель трех алых ленточек. А сейчас... Сейчас обычный мальчишка, который боится посмотреть в мешок.

— Что это значит? — подал голос Аттвуд, преодолев первое отвращение, он принялся пристально осматривать содержимое пакета.

Морган вытащил из халата запасные перчатки и протянул их парню. С видом заправского мясника, медэксперт стал переворачивать тело.

— Невероятно, конечно, но это человек, мужчина 35-38 лет.

Рука Блейка уже не в такой чистой перчатке потянулась обратно к кружке. Значит, человек, а не Франкенштейн. Потому что выглядело это так, будто кто-то сшил человека с волоком, руководствуясь при этом не вполне здоровыми соображениями. Один глаз человеческий, другой нет, волчья порванная пасть, из располосованной кожи на руках клочьями пробивается шерсть и когти лап, из вскрытой спины проступали два позвоночника, тоже покрытые скатанной шерстью, а куски кожи были просто приляпаны на кровь в отдельных местах. Морган надавил на один из рубцов, и из раны потекла вязкая бордовая жидкость, явственно пахнущая гнилью. Док перевернул труп на живот, но вот аврор совсем был не уверен, что ему нужно видеть выползающие наружу странно черные кишки и легкие и чьи-то не до конца переваренные останки.

-Туда.

Блейк благодарно кивнул Моргану и поспешил скрыться за дверью. Рвало его продолжительно и методично, хотя, казалось бы, уже нечем. По коже бегали мурашки, а перед глазами стояла яркая картинка. Ох, не стоило ссориться с бабушкой, потому что возвращаться одному в свою квартиру не хотелось, и спать там одному тоже не хотелось. Выйдя, он с благодарностью отметил, что Морган закрыл мешок.

— Что это?— вопрос прозвучал банально, но некоторые вещи нужно знать.

— А это то, что напало на Вас и Ваших людей мистер Аттвуд.

— Можно на «ты», меня только что рвало в Вашем туалете, поверьте, еще ни с кем я не был так близок.

Бертран хмыкнул и пригласил сесть его рядом с рабочим столом. Он открыл тумбочку, доставая два бокала и бутылку виски. Блейк послал к черту все инструкции и залпом осушил бокал:

— Там были оборотни. После смерти, труп принимает вид человека.

— Так и есть, если мы говорим о врожденных оборотнях. Здесь же принудительное обращение.

По лицу Аттвуда было видно, что даже просьба назвать свое полное имя вызовет полное замешательство и продолжительное раздумье.

— Они все маглы, Блейк, их заставили принудительно обратиться, обходя саму природу обращения вервольфов. Им не важна фаза луны, циклы или что-то там еще. Поразительно, как такое возможно. Они вдвое больше, сильнее, свирепее, настоящие машины смерти, но это не заклинание, нет. Изменения в их организме необратимы, полная перестройка скелета, костей, всего! Это гениально! Мы же говорим о маглах, а у них нет необходимого магического потенциала для подобных превращений!

Блейк перестал вслушиваться в слова Моргана, он смотрел на свой наполовину полный бокал и на бутылку «Bushmills», в его тумбочке срочно нужно освободить немного места.

* * *

— Сириус сказал, что ты уезжаешь на выходные.

— Что? А...да, — отозвался Гарри и оторвал взгляд от улыбающейся Невиллу Сэль. Ей же не может нравиться Невилл? Нет, ну в самом деле! Лонгботтом продолжал что-то торопливо рассказывать, изображая руками вещи, вне всякого сомнения, выше человеческого понимания. Поттер готов был поклясться в двух напрашивающихся выводах: первое — Сэль вообще не понимает ни слова из его сбивчивой речи, которая ей наверняка абсолютно неинтересна; второе — активная жестикуляция Лонгботтома до добра не доведет. И был прав. Не довела. После очередного взмаха, Невилл задел рукой кубок и пролил тыквенный сок на стол, толкнув при этом рядом сидящую Лаванду. Гарри не смог сдержать злорадной усмешки при виде растерянного и раскрасневшегося Невилла, отчаянно пытающегося исправить ситуацию и восстановить свое положение в глазах Сэль. Происходящее его веселило. Ревновать к неуклюжему Невиллу? Он улыбнулся шире, позволив Сэльвэтрис оценить степень его веселости. Сэль ответила укоризненным, взглядом, однако подрагивающие уголки губ ее выдавали. Девушка взяла салфетку и принялась помогать Невиллу, ободряюще ему улыбаясь. А вот это задевало. Нелепый, вечно всего боящийся, Лонгботтом, у которого близкие отношения были разве что с учебником травологии, умудрился за двадцать минут получить столько теплых взглядом и улыбок, сколько Гарри не получил за месяцы проведенные с Сэль. 24 часа в сутки. Мерлин, да они даже спали в одной кровати!

Парень похлопал Рона по плечу, взглядом показал ему на выход. Это у факультетской квидиччной сборной тренировка, а он теперь человек серьезный, ему еще письма писать. Неплохо бы успокоить Макс, да и Баррет ждет ответа. Манфольетти выглядит слишком радостной, для человека недавно избавившегося от трупа, занимающегося хищением и раскрывшим свою тайну. Подождав, пока девушка соизволит встретиться с ним взглядом, улыбаясь одними губами, он произнес «гоэтия» и быстро отвернулся. Написать завещание было очень предусмотрительно, эта выходка может стоить ему жизни. Она не дорожила его жизнью, когда они были знакомы, сейчас и этого нет. Чего он добивается? А на столе его уже ждала записка, перевязанная красной ленточкой. И что теперь?

* * *

Дождавшись, когда стрелки часов встретятся и определят полночь, он отправился на встречу. Сэльвэтрис выбрала хорошее место, верхняя открытая галерея, преподаватели и старосты патрулируют только путь туда, особенно зимой, когда холодно. Возможно, она воздействует на его память? Ну уж нет, одной забывчивой вполне хватит. Блуждающий взгляд остановился на противоположной лестнице, по которой спускалась Сэль. Одновременно они замедлили движение.

Поттер обезоруживающе улыбался, брюки, рубашка навыправ с расстегнутыми верхними пуговицами и ослабленный галстук. Интересно, такой притягательно-небрежный вид у него произвольно получился, или он перед зеркалом не меньше часа вертелся?

Они поравнялись. Парень оказался выше, и ей пришлось немного поднять взгляд, он кивнул в сторону темного коридора, девушка усмехнулась, но оставила ситуацию без комментариев. Пока они шли, Гарри легонько толкнул ее плечом, стараясь передать свою безмятежность. Они обменялись короткими веселыми взглядами, а потом опять стали смотреть каждый в свою сторону. Отбой уже был, и они слишком неторопливо и открыто шли... Мысль о мантии-невидимки даже не пришла ему в голову, может оттого, что прятаться совсем не хотелось. По большому счету, ему всегда приходилось что-то скрывать: магию, когда жил у Дурслей, тоску по родителям и одиночество на первом курсе, способность говорить со змеями на втором, оцепенение перед дементорами, Сириуса, кошмары после смерти Седрика, магию огня, Сэль. Теперь живая Сэль шла с ним рядом, почти соприкасаясь плечами, и скрывать это не хотелось. Даже к лучшему, если их поймают. Он украдкой взглянул на Сэль, внешне все в порядке, но Гарри кожей чувствовал ее напряженность и неуверенность. Интересно, а что она чувствует?

Сэль шла рядом с ним и не понимала, что чувствует, но что-то чувствует точно. И это было...пугающе? Поттер вошел в ее жизнь слишком быстро, будто всегда там был. Ощущение его присутствия было таким привычным, никакой скованности. И, Эреб ее подери, она должна была еще вчера подредактирвовать его воспоминания! Какая вопиющая беспечность! Позволить вот уже почти сутки спокойно разгуливать парню, который знает ее, знает кто она! Какого Мерлина он вообще помог ей с Бейли?! Как он оказался в том доме? Как он мог оказаться магом огня?! Он же сквиб?! Ох, такого номера в концертной программе не было... Последние несколько суток все ее планы катятся к чертям! Как могло произойти, что она замешкалась? Надо было убить его сразу и оставить в том треклятом доме! Парень все равно умрет, неважно при каком раскладе, так почему ж, Геката дай ей сил, он еще жив?! О, Великий мрак, кому он успел рассказать, что она гоэтия?

— Невилл, помог мне с эссе по травологии, — не зная, зачем сказала она.

Гарри остановился и, скрестив руки на груди, прислонился спиной к стене, терпеливо ожидая продолжения.

— Ревнуешь? — закончила свою мысль Сэль.

-Что? Нет, просто ты же новенькая и еще всего не знаешь. Невилл — Казанова Хогвартса, — с самым серьезным тоном сказал он. — Он разбил ни одно сердце, тебе надо найти кого-то своего уровня, кого-то более скромного.

Сэль смотрела в его искрящиеся глаза и с трудом сдерживалась от смеха:

— Более глупого, — она немного подалась вперед, продолжая держать руки скрещенными на груди.

— Да, и это тоже, более симпатичного, — он оттолкнулся от стены и сделал шаг на встречу, — и не такого искушенного в любовных делах.

Он был достаточно близко. Близко, чтобы видеть, как красиво свет от факелов путается в ее волосах, заставляя их блестеть, близко, чтобы видеть ее насмешливый взгляд, притягательные губы. План «держатся подальше от Сэль» провалился. Такая спокойная, не делающая резких движений, будто бросающая ему молчаливый вызов. А у него сердце бьется как бешенное, а мысли в голове даже отдаленно не отдают нравственностью и целомудрием. Неуверенно он протянул руку, в душе безумно боясь, что она одернется, и коснулся ее волос. Прикосновение заставило разорвать зрительный контакт и перебросить взгляд на место касания. Заколка, серебряная с изумрудами. Он чуть не задохнулся от нахлынувших ощущений, такой безграничной нежности. Она не помнила...ничего не помнила... Но носила заколку по одной ей известной причине. Красивая? Подходила к блузке? Туфлям? Неважно, она носила ее, никаких других украшений. Дышать по-прежнему было тяжело.

— Сэль...— сказал он, и сам удивился своему голосу. Такому прерывисто хриплому.

Сэль, будто отчаявшись на прыжок в пропасть, скорее зажмурила, чем закрыла глаза. Такая милая и притягательная слегка покрасневшая от смущения.

Возводимая им стена из кирпичиков «главное, она жива», скрепленная «он не должен ей мешать, последствия...» рухнула. Счастье. Его персональный рай был совсем рядом, настолько близко, что он касался его, и эти ощущения затмевали все, становясь лучшим, что с ним, когда-либо происходило в жизни.

— Твою ж мать!

Закричал Поттер, когда довольно урчащий Жуж, старательно перебирая наверняка специально заточенными когтями по штанине забрался ему на грудь.