Альбион (джен)

Прошло четыре месяца

О скоротечности времени жителям Камелота напомнила пришедшая зима. Мерлин по привычке готовился к суровым пронизывающим ветрам, но королевство лишь покрылось мягким слоем чистого едва родившегося снега. В первые дни маг, словно ребенок, прислушивался к хрустящему звуку под ногами и любовался причудливым тонким покрывалом, окутавшее Камелот новой загадкой. Природа всегда давала Мерлину силы, ему нравилось наблюдать за стремительными изменениями погоды, за яростью прибрежных волн или сшибающими с ног порывами горных ветров. Их непредсказуемость, неуправляемость и стихийность напоминали ему собственную магию.

Последние месяцы волшебник в буквальном смысле жил на два дома. Килгарра, если бы только мог, давно опалил бы его огнем с ног до головы, ибо почти через день Мерлин летал на север к Фрее. Выбив у Артура восемь выходных, юноша сумел попасть на собственную свадьбу, чтобы через неделю вновь очутиться в распоряжении принца. Фрея была на редкость терпелива и благосклонна, хотя Мерлин не удивился бы парочке упреков от нее, вполне заслуженных, как он сам считал. Маг решил, что руки беспокоят ее больше, чем она признается, поэтому постоянно испытывал на них сильные обезболивающие заклинания, которые обычно читали раненые маги, когда необходимо было притупить боль и продолжить сражаться.

Лучшего свадебного подарка, чем новый дом, Мерлин не сумел придумать, так что остановил выбор на одном, просторном и уютном, находящемся чуть подальше от их родной деревни, но не настолько далеко, чтобы отказать себе в ежедневных визитах, если заблагорассудится. Фрея просто порхала от счастья, заглядывая в каждую комнатку, в каждый чулан и подсобку. Сад же привел ее в неописуемый восторг, она сказала, что среди маленьких гротов и скамеек не хватает лишь крошечного водопада, чтобы все это совершенно напоминало сказку. К вечеру появился и водопад, и друидка пошутила, что лучшего применения магии Эмриса, нежели выполнение всех ее прихотей, сложно придумать. Волшебник мило усмехнулся, но ему было ужасно приятно радовать ее, поэтому притворившись полностью погруженным в чтение, он прислушивался к ее щебету, разлетавшемуся по всему дому. Уже многие люди, среди которых были и его мама, и тетя Агнес, заявили, что Эмрис — последний человек, кто все еще наблюдает прежнюю жизнерадостную и общительную Фрею. Пытки больно ударили по ней, и девушка становилась все более закрытой и подозрительной к чужому вниманию. Но в эту неделю, ставшей для них медовым месяцем, нежный шелк зеленого платья мелькал то в кухне, то в саду, и счастливый смех не смолкал часами. Фрея наметила монументальные планы по обустройству семейного гнездышка, так что ей точно было чем заняться в свободное время.

Тем не менее каждый раз он вновь покидал ее, покидал с грустью, тоской, смирением и надеждой. Мерлин страшился слишком долго смотреть в ее глаза перед расставаниями, потому что знал, что увидит там столько чувств, что уехать будет не в состоянии. Он безумно уставал, улетая вечерами и возвращаясь под утро, лицо вечно было осунувшимся и с синяками под глазами. Он спал на ходу и был крайне рассеянным. Волшебник использовал восстановительные зелья, но даже Артур начал с сочувствием поглядывать на слугу, размышляя, а не слишком ли напрягает его своими поручениями?

Мерлин грустил. Иногда, наблюдая по вечерам за Артуром, он спрашивал себя, правильно ли он распорядился своей жизнью? Возможно, стоит просто уехать домой? Этого ли требует от него судьба? В конце концов, их с принцем дружба основана на лжи, а, значит, фальшива от начала и до конца. Волшебник приехал в Камелот в поисках правды, он всегда ценил честность, предпочитал ее, даже если приходилось сталкиваться с грубостью и непониманием. Впервые он настолько погрузился в искренние дружеские отношения, не замечая подколов и обид, искренне заботился и оберегал кого-то. В его сердце Артур уже занимал место, сопоставимое с семьей и магией. Мерлин делал это осознанно, а вот принц даже не знал его настоящего имени, не знал о магии, которая была тем, из чего состоял Мерлин, тем, без чего он не представлял своей жизни. Разве можно назвать такую дружбу настоящей?

Все это удручало волшебника, ходившего по пятам за будущим королем и хранившего его жизнь, на которую продолжали покушаться разбойники в лесах, магические чудовища и желавшие мести колдуны. Мерлин уже сбился со счету, сколько раз его пытались убить, похитить, околдовать. Порой Артур на людях проявлял свою привязанность, хотя избегал откровенных разговоров с магом. Однажды один из участников проходящего в Камелоте турнира накричал на Мерлина, волшебник уже обдумывал как бы проучить выскочку, чтобы тот надолго запомнил урок, как выскочивший из ниоткуда Артур уже сделал это. Принц строго отчитал опрометчивого рыцаря и не допустил до участия в турнире. Подобные моменты вдохновляли поникшего Мерлина, а ведь отчаяние было ему совсем несвойственно. Волшебник не ощущал со всей силой, что его действия приносят благо. Он верил дракону, что каким-то образом отдаленно приближает объединение Альбиона и всеобщий мир, но он даже войны не видел своими глазами. Только несколько казней, которые он никак не предотвратил и от которых до сих пор ком стоял в горле.

Как-то вечером Артур попросил его задержаться. Мерлин подумал, что его ждет новое поручение, а он так мечтал выспаться. В покоях принца горел только камин, поэтому маг считал, что выражение его глаз скрыто от принца. Но вторая сторона монеты физически ощущала дурное настроение первой.

— Садись, Мерлин, — сказал ему Артур и указал на стул, стоявший рядом с ним. — Хочешь вина?

Глаза волшебника так и поползли наверх.

— Ты меня пугаешь, — ошарашенно молвил маг, — предлагаешь посидеть с тобой и вкусить вина с королевского стола? Спорим, завтра будут особенные поручения? Нет, я не куплюсь!

— Нет, серьезно, Мерлин, — спокойно сказал принц, двигая стул к ногам слуги. — Садись и пей. Я, наверное, выгляжу в твоих глазах бесчувственным выскочкой, но ты в последнее время будто вообще не спишь по ночам.

Мерлин недолго думал и решил, что попытка — не пытка, пожалуй, не стоит отказываться. Он сел и немедля заполнил стакан терпким красным вином. Расслабляющая и горячительная одновременно жидкость быстро оказалась внутри него, и рука потянулась за вторым стаканом. В планы Артура выносить пьяного Мерлина совсем не входило, хотя маг и не собирался злоупотреблять.

— Тебя беспокоит что-то. С того момента, как взял выходной на неделю, чтобы съездить домой. У тебя неприятности?

— Нет, — покачал головой Мерлин и окинул взором комнату Артура. — Просто думал, стоит ли это все того.

— Чего? — не понял принц.

— Того, что я приехал сюда. Того, что оставил дом, — Мерлин сделал еще глоток.

— Думаешь, — предположил Артур, внимательно глядя на слугу, — что ты здесь не нужен?

Мерлин не смог ничего сказать, лишь с каким-то отчуждением посмотрел на него.

— Послушай, — пододвинулся принц, — это бред. Наверное, это не всегда заметно, но я правда ценю тебя. Как слуга, признаю, оставляешь желать лучшего, но, отец прибил бы меня, если бы услышал, я правда ценю все, что ты делаешь. Я вижу это, чувствую, как ты волнуешься за меня. Слуги не должны делать такого и не делают, поэтому я тебя просто слугой уже давно не считаю. Я даже признаю твою храбрость, — тут Артур и себе налил вина, — у меня до сих пор волосы встают дыбом, как вспомню, что ты бросился принять на себя тот удар и отравился ядом серкетов. Ты чуть не умер за меня, а я, видно, чертовски плохо показал тебе благодарность. Точнее вовсе не показал.

Артур виновато поджал губы, а Мерлин замер, боясь спугнуть этот неожиданный поток честных признаний. От каждого слова в душе словно зажигались звезды. Только слова, а хотелось петь от счастья — он чувствует то же самое, он признает, этот несносный высокомерный задира. Даже слезы на глаза почти подступили, но волшебник спохватился, списав проступившую чувствительность на вино. Лишь пара сияющих глаз обратились на лицо принца, который сидел сейчас перед ним в простой рубашке, без всяких регалий и так искренне говорил, что Мерлин занимает важное место в его жизни.

— Я иногда проявляю неуважение к тебе, — заметил тот.

— Я давно, — махнул рукой принц, — списываю это на твою честность.

— Честность, — эхом повторил Мерлин. — Знаешь, пожалуй, я чересчур расклеился. У тебя и так много дел в Камелоте. Больше такого не будет, обещаю, — игривая улыбка пробежала по худому лицу, — только время от времени зови меня выпить вина.

— Мерлин! — голос принца пытался призвать его к порядку, но радостное дребезжание выдало его с головой.

— Вот если бы, — волшебник явно оживился, — представь, оказалось бы, что я тебя обманывал. Что я в действительности, допустим, какой-нибудь страшный темный маг — что бы ты сделал?

Мерлин всеми силами попытался сделать свое лицо беззаботным и шутливым и скрыть, какой струной вытянулось все его тело в ожидании ответа. Сейчас или никогда. Никогда больше он не осмелится спросить его. В следующий раз это будет признание. Артур задумчиво болтал в руке наполовину пустой стакан. Он ничего не заподозрил, но и не поднял Мерлина на смех в то же мгновение.

— Я бы отдергал тебя за уши, — таков был приговор принца.

— А как же отправить на костер? — удивленно уточнил Мерлин.

— Мерлин! Ну какой из тебя маг? Это смешно, право! — юноша слегка насупился. — Я не имел в виду, что ты ни на что не способен, но тебя даже сжигать было бы жалко.

Мерлин мрачно посмотрел на Артура. Решительно, тот никогда не отнесется серьезно к его магии, пока лично не увидит ее. Что ж, кажется, он создал себе прочную репутацию безнадежного человека, которой любой колдун мог бы только позавидовать.

* * *

Утренний Камелот, наконец, увидел сияние глаз своего главного защитника. Артур и сам не предполагал, насколько хорошее средство он выбрал для поднятия духа Мерлина. Волшебник умел ценить добро, обращенное к нему, поэтому решил сделать что-то приятное в ответ. А что может порадовать Артура, как не желанное свидание с любимой девушкой, которая еще ни разу не оставалась с ним наедине надолго и подальше от посторонних глаз? Только сначала стоило поговорить с Гвен, Мерлин не знал, достаточно ли окрепли ее чувства к принцу, чтобы пойти на такой шаг.

— Здравствуй, Гвен! — радостно воскликнул маг, стоя на пороге ее дома в предрассветный час.

— Мерлин! Что случилось? — встревожилась девушка. — Еще все спят…

— Знаю-знаю, не волнуйся, — Мерлин подтолкнул ее в дом и сам вошел туда же. — Я тут подумал, может, ты захочешь в выходной отправиться на пикник?

— Какой еще пикник? Зимой? Сейчас и пяти утра нет! — Гвен уже считала, что он не в порядке.

— Не сейчас, Гвен, в выходной. Я решил отправить тебя на пикник с Артуром, если ты не против, разумеется.

— Ах, вот оно что, — медленно произнесла Гвен и села на ближайший стул. — Мерлин, я не знаю, стоит ли даже начинать…

— Гвен, — оборвал ее маг, — давай начистоту. Вы уже начали. — Он поймал ее обреченный взгляд. — Знаю, знаю, он принц. Но он искренен. Тебе ведь он стал нравиться?

— Артур умеет добиваться своего, — призналась Гвиневра, — но разум говорит, что чем дольше я буду позволять это, тем сложнее будет отпустить его. А ведь отпустить придется.

— Почему?

— Мерлин, ну кто из принцев во всех пяти королевствах женился на бедных крестьянках? Такого никогда не было. Я… не хочу быть его любовницей при жене, которую ему выберут отец и дворяне. Может, я слишком гордая…

— Нет-нет, — опять перебил ее Мерлин, — ты абсолютно права, Гвен. Но что, если он будет первым, кто нарушит сложившиеся устои? Они же древние как замок.

Гвиневра недоверчиво смотрела на него и заламывала кисти рук.

— Я бы желала такого чуда всем сердцем, но…

— Думаешь, чудес не бывает? — лукаво улыбнулся Мерлин и вызвал в ответ милую улыбку, так преображавшую Гвен.

— Не в Камелоте, Мерлин.

— Ну, если дело только за этим, — он подмигнул ей и выскочил за дверь, выкрикнув на ходу: — Готовь свое лучшее платье к выходному!

* * *

Артур был потрясен такой находчивостью своего слуги. Он вообще сомневался, что тот знает о существовании девушек: никто ни разу не видел его с ними. Принц даже поинтересовался однажды у Гавейна, замечал ли он, чтобы Мерлин ходил на свидания, рыцарь призадумался и ляпнул, что кроме как с Артуром ни с кем Мерлина и не видел, за что получил подзатыльник.

Мерлин подготовил пикник возле живописного озера, находящегося не так уж далеко от замка, но довольно уединенного. Здесь мягкий снег тепло убаюкал уставшую осеннюю листву, здесь все тревоги и сомнения убегали в никуда по холодной и прозрачной водной глади. В окружении этой чистоты и тишины хотелось дарить лишь дорогие сердцу признания, не помня о течении времени.

Волшебник хорошо позаботился, чтобы принцу и его возлюбленной не было холодно: несколько шкур, вино, еда. Он не удержался и даже прогрел своей магией землю вокруг так, чтобы снег не растаял. Это было настоящее искусство, но Артур не сможет оценить его по достоинству.

Вот что принц действительно понял после чудесного свидания, так это то, что добро, обращенное Мерлину, он возвращал стократно. За короткие мгновения поддержки, тот устроил ему настоящий романтический рай. Артур был тронут и отметил для себя, что узнал о еще одном скрытом достоинстве Мерлина.

Сам маг был свободен весь тот день и сразу же улетел на север. На двери дома он нашел записку от Фреи, в которой она сообщала, что в связи с тяжелыми больными, пострадавшими от укусов рыкающего зверя, вынуждена несколько дней и ночей провести в замке. Ничего не поделать, Эмрис отправился туда. В коридоре замка ему навстречу выплыла маленькая хрупкая блондинка с необычайно живыми глазами и сильной магией, которую сразу же почувствовал волшебник. «Водный маг», — сделал он быстрый вывод. Девушка остановилась, стараясь не изучать его слишком пристально, но своего интереса ей скрыть не удалось. Мерлин с нескромной улыбкой смотрел на ее платье, которое переливалось волшебством. Должно быть, он давно не был в замке, раз дамы здесь вплетают магическую силу в саму ткань своих роскошных нарядов. На ней было много защитных колец-артефактов, из чего маг сделал вывод, что она бдит за своей безопасностью.

— Вы, должно быть, Эмрис, — молвила она, и ее голос просто сразил волшебника — голос стекла не иначе! — Меня зовут Лиллэль, я супруга главного советника.

— Приятно познакомиться, я слышал о вас. Поздравляю с замужеством, — сказал он принятую в таких случаях фразу.

Девушка слегка наклонила голову в знак признательности.

— Я знакома с вашей женой и заметила, что в свадебном ожерелье она носит магический артефакт.

— Вряд ли этим можно вас удивить, — хмыкнул Эмрис, намекая на ее собственное свадебное колье, в центре которого находился аметист, защищающий от духов мира мертвых, безусловно, подарок Вотана.

— Дело в том, что я недурно разбираюсь в магических артефактах. И слышала историю этого камня, — лицо Эмриса помрачнело: даже он не знал ничего об этом изумруде до поездки на юг, — поэтому лишь один вопрос: где вы его нашли?

С совершенно холодным и невозмутимым видом Эмрис подошел к ней и, наклонившись, прошептал:

— В глубокой, холодной и сырой могиле, — он отклонился и с саркастичной улыбкой взглянул на нее. — Я удовлетворил ваше любопытство, Лиллэль?

— Вполне, — все также приветливо ответила она, словно не замечая ершистости Великого Мага.

В обед Фрея заглянула в их общие теперь покои и, увидев мужа, радостно бросилась ему на шею. Он рассказал ей последние новости и выслушал подробные впечатления о неудобных ранах от укусов этих восточных чудовищ. Теперь Фрея снова приступила к лечению больных, ее мужество получало первые награды.

Они провели вместе обед и весь вечер, а после Фрея отправила мага в Камелот, чтобы тот отоспался. В промежутке он разобрал свои вещи, положив назад несколько книг и взяв новые. В суматохе он поскидывал их в сумку вместе с парой шкатулок: в них должны были быть ингредиенты, о которых спрашивал Гаюс, нужно порадовать лекаря, тот заботился о нем, как о родном сыне, особенно после смерти Балинора. У мага так и не повернулся язык, чтобы сказать обо всем матери, но она знала, что Мерлин стал повелевать драконом, а из этого следовал неутешительный вывод. Ему еще предстоит поговорить с ней откровенно. Сев на стул, он прикрыл лицо ладонями.

* * *

— А-а-а, это редкий болотный красный клевер, Мерлин, да ты просто волшебник! — восхищался Гаюс привезенными диковинными вещами. Он не успел подумать, какой забавной оказалась его последняя фраза.

— Рад, что угодил, — довольно произнес юноша. — А теперь я спать, это же небывалый момент: я наконец-то высплюсь.

— Ты просто был недальновиден, — не удержался Гаюс, — кто же женится, находясь на службе у Артура. Спокойной ночи, мой мальчик! А здесь кора фиалкового дерева, пятьдесят лет ее не видел…

Мерлин прикрыл за собой дверь в каморку и уснул без памяти, пока старый лекарь с чисто ученым любопытством и нетерпением вскрывал одну шкатулку за другой. У Эмриса и вправду все было четко разложено. Гаюс сразу же раскладывал подарки по местам: вот этот ядовитый цветок повыше, на полку, стоявшую на большом шкафу. Там уже собралось много пыли, нужно будет попросить короля направить ему помощника для уборки на пару дней. Кору фиалкового дерева он определил на полку со средствами, выводящими яды из тел людей. А это растение хорошо подходит для разжижения крови и лечения внутренних головных болей, ему место на столике возле окна. Комната была не впечатляющей по размерам, здесь хранилось уж слишком много всего. Может, заодно и лишнюю комнату попросить у короля? Так сказать, для расширения? Произвольно открыв следующую шкатулку, Гаюс в испуге отскочил, так как оттуда вылетел золотой комочек, который начал кружить по комнате, пока не стукнулся о стол и не превратился в диковинное создание в половину человеческого роста с длинными ушами и зеленоватой кожей, прикрыто оно было лишь странными мохнатыми штанами, достающими до колен. Гибкое проворное существо начало подтягиваться и восклицать:

— Ох, как хорошо! Небеса, как долго я торчал в этой шкатулке, все тело затекло! Сорок лет почти! О, да, вот так! Это нечто! — только тут существо, в котором Гаюс признал гоблина, заметило лекаря. — Чего уставился?! Гоблинов никогда не видел?

Не дождавшись ответа, гоблин спрыгнул со стола и, шмыгая носом, отправился к шкафам с настойками и лечебными ингредиентами. Существо обнюхало все полки и сердито нахмурилось: желаемого для себя гоблин там явно не нашел.

— Послушай, — пришел в себя Гаюс и осознал, какие неприятности ходят в полураздетом виде перед ним, — тебе опасно здесь находится, залезай обратно.

— Чушь! — фыркнуло существо. — Какой год на дворе? Кадагор все еще правит?

— Он умер в этом году, трон унаследовал его внук, — машинально ответил лекарь, следя, чтобы гоблин не разбил чего-нибудь.

— О, так у него есть внук! Нужно будет зайти и поздороваться, хотя, — гоблин почесал свой затылок, — правящая семья не очень-то уважает нас, обойдусь без этого! Где тут спрятано золото?

— Ты не на севере, ты на юге! — воскликнул Гаюс. — Так что залезай назад, я отправлю тебя домой.

Гоблин, казалось, призадумался и обратил внимание на старика.

— И где же я, черт побери?! Кто это занес меня сюда? — завопил гоблин.

— Тише! Ты в Камелоте, и здесь не любят магических существ!

— Камелот?! — удивленно моргнуло существо и на цыпочках подошло к Гаюсу. — А здесь много золота? — Гоблин подпрыгнул и перекувырнулся в воздухе. — Новое место для золота! Ура-а-а!

Гаюс без сил плюхнулся на стул, схватившись за голову, а существо тем временем юркнуло за дверь, громко поскакав по коридорам замка.

* * *

Сначала лекарь хотел ворваться в комнату Мерлина, поднять его и отправить ловить гоблина, но он сразу понял, как жестоко это будет по отношению к бедному юноше. Поэтому Гаюс решил, что самое мудрое — дождаться утра с надеждой, что гоблин не перевернет к тому времени весь замок вверх ногами. И судя по тому, что лекарь спокойно проснулся в обычный для себя час и пошел готовить завтрак, все было не так уж скверно. Должно же быть у гоблина хоть малейшее чувство самосохранения.

Отдохнувший и посвежевший Мерлин был отрадой для его глаз, будучи в хорошем расположении духа, волшебник примчался завтракать, но ложка замерла где-то в воздухе, когда он услышал следующее:

— Вчера вечером, Мерлин, когда я открывал твои шкатулки, из одной выскочил гоблин, — с полным спокойствием объявил Гаюс, наслаждаясь завтраком.

— Что ты сказал? Я случайно прихватил шкатулку с гоблином? — Мерлин был явно обескуражен. — Нужно вернуть ее на север, захвачу в следующий раз, я, должно быть, совсем замотался.

— Да, — согласился лекарь, — только сначала нужно запихнуть его обратно в шкатулку.

Мерлин медленно обдумывал услышанное. Иногда он забывал, что все вокруг не знают элементарных вещей. Если ненароком выпускаешь гоблина, то нужно быстро произнести заклинание, чтобы загнать его обратно, потому что позже это будет сложно — гоблины при соприкосновении с твердой поверхностью принимают свой обычный вид. На севере подобного не могло произойти, потому как каждый был способен самостоятельно прочитать это заклинание, многих гоблинов переловили и закрыли в таких магических тайниках, потому что эти существа с ума сходили по золоту.

— Ты где-то его закрыл? — с угасающей надеждой спросил Мерлин.

— Боюсь, он выскользнул наружу.

Лицо Мерлина просто перекосило. Только этого не хватало. Нет, как он будет гоняться по замку за этим страшилищем?!

— То есть, ты хочешь сказать, — уточнил маг, — что этот гоблин прямо сейчас шастает по всему замку в поисках золота? Что его, возможно, уже видели стража, Артур или сам король?!

Гаюсу достаточно было кивнуть, ибо Мерлин, бросив еду, помчался искать гоблина по всему замку.

* * *

Оббегав оружейную, покои Артура и бывшие комнаты Морганы, Мерлин обнаружил жадного гоблина возле библиотеки. Тревоги не было, в замке царил покой, значит, мохнатого ещё не успели приметить. Маг толкнул его сзади и захлопнул за собой дверь в одну из пустовавших комнат.

— А поаккуратнее нельзя было? — заныл гоблин.

— Нет, нельзя, — не растерялся юноша, — тебе головы не сносить, если тебя тут увидят. Давай договоримся, — предпринял он почти безнадежную попытку, — ты тихо возвращаешься в шкатулку, я увезу тебя на север и, так и быть, выпущу там.

— Ищи дурака! — нагло расхохотался гоблин в лицо волшебнику. — Сложно будет поймать меня магией в королевстве, где нельзя использовать магию! А-ха, вот умора!

Мерлин презрительно посмотрел на веселящегося гоблина и подумал, что только что нашел дополнительные проблемы на свою голову. Тот прыгнул на спинку кровати, а затем в окно, но маг точно знал, что гоблины ползают по стенам и пробираются в комнаты через окна. Он не сомневался, что гоблин не покинет замок, потому что здесь было больше золота, чем во всем Камелоте.

Очевидно, гоблин залез в комнату Артура, потому как вскоре в замке стоял такой шум, словно на королевство вновь напал дракон.

— Я его видел! — рассказывал принц в зале заседаний при всем дворе. — Он зелёный и мохнатый, с острыми длинными ушами, он копался у меня в сундуке, где я держу золото, а, увидев меня, сиганул в окно.

— Гаюс, — обратился король к лучшему в Камелоте советчика в вопросах магии, — что это за существо, как думаешь?

— Ваше величество, это гоблин, сомнений нет. Его нужно поймать, пока он не натворил дел.

— Это подозрительно, — сказал Утер, — в пяти королевствах гоблинов не видели годами. Откуда он взялся посреди замка?

— Не могу сказать, ваше величество, — спокойно ответил лекарь. — У меня найдется подходящий сосуд для него, но изловить гоблина — задача не из простых.

— Я тебя понял, Гаюс. Артур, — король повернулся к наследнику, — возьми людей и поймай это существо. Так быстро, как сможешь.

— Лучше устроить ему ловушку из золота. Гоблины падки только на него, их больше ничто не интересует, — посоветовал Гаюс.

— Спасибо, мы так и сделаем.

* * *

Без преувеличения весь замок гонялся за гоблином, а тот, почуяв погоню, притаился. Артур выстроил в коридоре соблазнительную пирамиду из золотых украшений и монет и устелил к ней дорогу из золота. Дав распоряжения рыцарям об их расположении во время засады, он сам спрятался за бархатной красной ширмой с одной стороны коридора, а на другую послал Гавейна. Они были в трёх шагах от золотоносного сооружения.

Гоблин, по-видимому, решил испытать терпение рыцарей в полной мере. В течение двух часов ни одно из двух пушистых заостренных ушей не мелькнуло перед ними. Но вот спустя два часа крайние на засаде услышали осторожное шмыганье носом и передали условный сигнал впередистоящим. Те по цепочке оповещали всех, пока он не дошел до принца и Гавейна. Выглянув, они увидели, что зелёное существо, истекая слюнями, бросилось к золотой горе со всех мохнатых лап.

Артур бросился на него с огромным мешком и криком «Взять его!», но едва он накинул на ушастую голову ткань, как почувствовал под ней пустоту. Недоуменно посмотрев по сторонам, он приподнял ткань и из-под нее вылетел золотой светящийся комочек. С громким жужжанием он полетел прочь по коридорам. Рыцари бросились за ним. Гавейну показалось, что свет скрылся в одной из комнат, и он бросился туда за ним. К его удивлению, в комнате не было никого кроме очаровательной придворной дамы.

— Леди Эйлин! — воскликнул показавшийся за спиной оторопевшего рыцаря принц. — Прошу прощения, что потревожили. К вам не залетало странное золотистое свечение или жуткое зеленое создание?

— Нет, ваше высочество, я бы, безусловно, заметила, — ответила леди.

Артур еще раз извинился и выпроводил столпившихся у покоев придворной рыцарей.

— Кажется, мы его упустили, — сказал Гавейн. — Нужно устроить еще одну ловушку. Вот хитрое существо!

До самого вечера они безуспешно выслеживали гоблина. В том, что его не могли найти рыцари, Мерлин не видел ничего удивительного, но вот в том, что любителя золота потерял он сам, маг находил много странного. Он целенаправленно обыскивал места, которые могли понравиться гоблину, но его нигде не было видно. Он как сквозь землю провалился!

Вечером Артур ужинал с отцом, король пригласил принца и несколько придворных. Утер был в приподнятом настроении несмотря на бродившего по замку гоблина и оказывал особые знаки расположения сидевшей рядом леди Эйлин.

— Кажется, старая привязанность вспыхнула с новой силой, — отметил Гаюс, обратившись к Мерлину.

— Правда? — улыбнулся волшебник. — Он был не равнодушен к ней?

— Когда еще был принцем. Она его старое юношеское увлечение, хотя и позже он всегда проявлял к леди Эйлин внимание и уважение. Но сейчас король просто расцвел.

— Очень неожиданно, тебе не кажется, Гаюс? — нахмурился волшебник.

Лекарь пожал плечами и отправился спать после дня, полного потрясений.

* * *

Мерлин наводил порядок в комнате принца, когда тот влетел туда и начал громко возмущаться:

— Нет, только подумайте, еще вчера отец настаивал на поимке этого проклятого гоблина! Готов поклясться, не уснул бы, пока я не притащил бы его за уши! — принц деятельно размахивал руками. — А теперь это все подождет. Конечно! Он же отправляется на прогулку с леди Эйлин. Гоблин?! Никогда не слышал! Занимайтесь, чем хотите! И этот человек, король, ставит себя в пример мне!

Артур выдохнулся, высказав все, и уселся со всего размаха на стул. Мерлин тихонько собрал все вещи и выскользнул наружу, решив, что нужно дать принцу время, чтобы остыть. Забросив королевские рубашки в стирку, он побежал в покои леди Эйлин. Получив разрешение войти, он прошмыгнул в комнату и вежливо поинтересовался, не нужна ли ей помощь. Леди отказала, едва взглянув на него. Тогда Мерлин, покручивая в руках золотую монету, приблизился к ней.

— Вероятно, после прогулки вы захотите освежиться? Приготовить вам что-то на обед? — он говорил чушь, но неотрывно смотрел на губы леди Эйлин и уже углядел там проступившие слюни.

— Ты отнимаешь много времени! — слишком злобно воскликнула придворная, вскакивая со стула. — Иди и заботься о принце!

— Тебе тоже следует пойти только в свою шкатулку! — заявил маг.

— Раскусил меня, пронырливый мальчишка? — раздраженно заскрежетал гоблин в обличье леди Эйлин. — Что тебе за дело? Ну, ограблю немного этот Камелот. Чай, не обеднеют!

— Нет, ты не можешь красть деньги королевства, а тем более управлять королем! Вылезай из леди Эйлин немедленно!

В то мгновение глаза леди Эйлин вспыхнули, и нож со стола полетел прямо в голову Мерлина. Его глаза осветились золотом в ответ и быстро остановили нож в воздухе, затем он развернул его и отправил острие к шее леди Эйлин, но не дал ему пронзить ее.

— Видишь ли в чем дело, ты не можешь навредить мне, пока я в ее теле! — злорадно рассмеялся гоблин. — Так что ходить Утеру влюбленным в меня еще долго!

Продолжая хихикать, гоблин-леди оставил Мерлина в комнате, а сам отправился на свидание с королем Камелота, чтобы разузнать все о казне и сокровищнице замка.

* * *

Послушав совета Гаюса, Мерлин рассказал Артуру о том, что гоблин вселился в леди Эйлин.

— Как он мог влюбиться в нее, раз она гоблин? — недоумевал Артур.

— Любовные магические чары могут быть особенно опасны, если жертва уже испытывает привязанность к объекту вожделения, — со знающим видом произнес Мерлин, но смущенно добавил: — Гаюс так сказал.

— И что Гаюс предлагает? Мы же не можем сидеть и смотреть, как мой отец запал на гоблина! — злился принц на собственное бессилие.

— Гоблина можно поймать, когда он будет вылезать из тела леди Эйлин, а он вынужден будет это сделать, если поймет, что она умирает. Ведь тогда он умрет вместе с ней.

— Гаюс хочет отравить ее и потом дать противоядие? — догадался Артур.

— Именно! А я буду ловить его.

— Ты? — красноречиво посмотрел принц на слугу.

— Можешь на меня рассчитывать, я не подведу, — заверил его Мерлин.

* * *

Гоблин тем временем ликовал, прибывая в теле придворной короля. Столько золотых украшений! А сокровищница! Утер водил его туда и показывал все эти манящие сверкающие камни. Главное, чтобы этот мальчишка не испортил всю эту радость. Камелот мог бы стать вечным источником золота, если бы… Если бы Утер женился на нем! Точно, нужно подбить его. Что там у него сейчас? Ага, военный совет. Подождет!

Гоблин направился в зал заседаний, но ему преградила путь охрана.

— Сюда нельзя!

— Мальчики, вы бы за своими носами последили! Этот злобный гоблин вас заколдовал.

Охрана кинулась ощупывать свои носы и поняли, что они теперь большие и круглые. Они побежали к стоявшему рядом серебряному блюду и, увидев свиные пятачки, закричали. Леди Эйлин, посмеиваясь, воспользовалась их замешательством и вошла в зал.

— Миледи, вам сюда нельзя, — начал было король, но был прерван.

— Ваше величество, думаю, совет подходящее место, чтобы объявить о нашей свадьбе.

— Свадьбе? — король выглядел удивленным.

— Разве вы запамятовали? — леди бросилась к королю и взяла его за руки, заглядывая прямо в его глаза. — Мы говорили о нашей свадьбе.

— Да, конечно, о свадьбе, — словно завороженный повторил Утер. — Завтра же мы поженимся.

* * *

Артур метался по своей комнате, сетуя, что его мачехой завтра станет гоблин. Нет, королевство не переживет такого удара!

— Артур! Сегодня вечером мы все решим, — успокаивал его Мерлин. — С ужином ей принесут еду, в которой будет яд. Не ходи туда, гоблин может заподозрить неладное, мы с Гаюсом справимся.

Они и правда все подготовили. Лекарь открыл старую комнату, смежную с покоями леди Эйлин, она была идеальным местом для засады. Мерлин проделал в стене небольшое отверстие, чтобы наблюдать за гоблином и вовремя выскочить из укрытия. Операция прошла практически по плану, гоблин сразу почуял, что это выгодное женское тело странно слабеет и вот-вот упадет без чувств. Существо выскочило из тела придворной и тут же оказалось в плену магических чар Эмриса. Маг направил поток сил на шкатулку и прочел нужное заклинание. Старая тюрьма засосала протестующего гоблина в свои непробиваемые стены. Гаюс поспешил дать противоядие леди Эйлин, и она уже приходила в себя. Пока волшебник бегал в свою каморку, чтобы спрятать шкатулку с гоблином, на месте уже собрались рыцари, принц и сам король, который ничего не помнил о предстоящем свадебном торжестве. К счастью, все благополучно разрешилось, а Мерлин напомнил себе, что в этом королевстве без магии он несет особую ответственность за любое ее проявление.

— А магия вновь ударила по отцу, — задумчиво произнес Артур во время ужина.

— Он относится к ней слишком враждебно, не замечая выгоды, которую мог бы получить, — рискнул заявить Мерлин, убирая ненужную посуду со стола.

— Думаешь с нее можно иметь выгоду? Кроме самих магов? — усмехнулся принц.

— Да, — уверенно ответил Мерлин. — Любая сила может быть использована и для установления мира, а вы ведь даже не пытались. — Волшебник увидел рождающийся гнев в глазах Артура. — Опустим магию: ни ты, ни я в ней ничего не смыслим. Вот отношения Камелота с Мерсией: вы воюете уже много лет из-за спора о землях. Кому от этого лучше? Вы тратите золото и человеческие жизни, а те, кто живет вблизи границ, и вздохнуть свободно не могут. Деревня Гавейна тому подтверждение. Если бы вы приложили усилия, разве нельзя было прийти к миру? Разве он не дал бы гораздо больше пользы и для Мерсии, и для Камелота? Нет, вы упорно и гордо выясняете, чья нога раньше ступила на какое-то поле! Твоя сила и власть принца должны быть направлены на установление мира. Разве это не долг короля… или будущего короля? Пока вы не договоритесь с собственными соседями, как можно говорить о большем?

Мысленно волшебник был готов, что Артур скажет: «Это не твое дело, ты ничего не смыслишь в политике» — или что-то в этом роде. Но принц молча сидел с серьезным и вдумчивым выражением на лице.

— Знаешь, я бы мог сказать, что ты ничего не смыслишь в этом, — сказал Артур, словно в подтверждение его мыслям, — но ты прав. Кажется, мне следует направить все усилия на подписание мирного договора с Мерсией, когда работы в столице будут закончены.

Мерлин не ожидал, что его пламенная речь произведет такое впечатление на принца. Он в самом деле прислушался к нему и пообещал, что сделает все для мира с Мерсией. Слово Артура было нерушимо, в этом маг никогда не сомневался. С трудом веря, что сделал хоть что-то полезное для Альбиона после принесенных неприятностей, маг с довольной улыбкой отправился было к себе, но вопрос Артура задержал его:

— А все-таки как гоблин попал в замок? Мерлин, ты не знаешь?

— Нет, — замотал он головой. — Откуда мне знать…

Волшебник проворно выскользнул наружу и увидел стражей, чьи носы сегодня подверглись страшному испытанию. Они больше не напоминали свиные рыла, но воспоминания об отвратительном происшествии заставляли их постоянно подносить руки к носам. Стражи полагали, что чары гоблина спали, потому что того поймали, но на самом деле Мерлин постарался аккуратно вернуть им прежний вид. Сидя на кровати в своей комнате, он разглядывал кольцо с половиной Великого изумруда. Камень зачаровывал своим глубоким внутренним сиянием и потрясал исходящей магической энергией. Мерлин не до конца разобрался, как он работает. Он пробовал приближать его к ядам — камень начинал едва заметно мигать, когда он произносил заклинания с кольцом на руке, то чувствовал, что оно усиливает их воздействие. Вероятно, древний артефакт проявил бы себя еще много где, если бы юноша мог в полную силу испытать его.

Спрятав кольцо в ящик тумбы и укрыв его заклинанием невидимости, умиротворенный Мерлин лег спать. Великому магу редко являлись образы во сне, а еще реже он мог их вспомнить, но в эту ночь все было иначе. Словно в реальности он шел по тропе рядом с пропастью, рядом гремел водопад, и беспощадные брызги сделали его всего мокрым. Неведомый голос проник в голову и умолял поторопиться. Вскоре он увидел каменный грот и зашел внутрь. Там стояли люди в серых плащах с опущенными капюшонами. Позади них на большой каменной кладке возвышалась золотая древняя чаша. Мерлину казалось, что он видел ее раньше, но он никак не мог вспомнить, где именно. Внезапно люди зашевелились и начали окружать его со всех сторон, кольцо смыкалось, а он отчего-то не мог отбросить их своей магией. В ужасе Мерлин проснулся. Стояла глубокая ночь, он вышел из каморки, чтобы налить воды. Гаюс крепко посапывал. Маг присел на стул и медленно делал глоток за глотком. Ему недоступны провидческие сны, как Моргане, так это был обычный кошмар? Что-то засосало под ложечкой в очередном тревожном предчувствии. Ему не видать покоя в Камелоте, но если бы он все бросил и уехал, его тревога не стала бы меньше, это Мерлин знал наверняка.

Остаток ночи маг провел в легкой полудреме. Едва небо за окном начало краснеть, он выскользнул из замка и отправился в лес. Гаюсу он оставил записку, что пошел собирать новые травы для него. Это было лишь предлогом, чтобы развеяться и подумать. Мерлин зашел довольно глубоко, было прохладно. Он наклонился за одним корешком и, смахивая с него снег, услышал легкие шаги, а затем и женский возглас. Мерлин обернулся и увидел знакомый силуэт в красивом голубом платье и такой же накидке с белым мехом. Моргана, казалось, была удивлена этой встрече не меньше.

— Что ты здесь делаешь? — поднялся Мерлин. — Так близко до замка, это опасно, Моргана.

— Твоими стараниями я теперь могу постоять за себя, Мерлин, — после легко замешательства ответила девушка и подошла чуть ближе. — Я кое-чему успела научиться.

— Я рад за тебя, но мне пора, — Мерлин развернулся, но Моргана побежала за ним и схватила за руку.

— Кто ты? Почему мне лгут о тебе и Моргауза, и Нимуэй? Почему ты отправил меня к ним? — отчаянно спрашивала девушка.

— Я ничего не могу рассказать о себе. А о тебе я позаботился так, как мог. Решил, что тебе лучше хоть на время оказаться в свободном для магии месте и познать саму себя. Я знаю, что буду очень раскаиваться, если…

— Да? — ухватилась Моргана, так как Мерлин умолк. — Если что?

— Теперь не так уж важно. Дай мне пройти.

— Пообещай, что мы еще встретимся. Пусть ты играешь в загадки, я хочу тебя видеть. Мне кажется, однажды я стану очень зависимой от Моргаузы и Нимуэй, если не буду видеть тебя.

— Они что-то сделали тебе? — нахмурился Мерлин.

— Нет, они стараются для меня. Наверное, это все мое воображение, — всплеснула руками колдунья.

Мерлин колебался.

— Я могу приходить сюда раз в месяц. — Моргана радостно ожила, услышав эти слова. — Только раз в месяц, Моргана. — Строго повторил он. — Можешь задавать вопросы о магии, какие хочешь. Ты учишься, так что много вопросов — это нормально, но о себе я ничего не скажу. Ты поняла?

Моргана радостно закивала.

— Это больше, чем я могла рассчитывать. Спасибо, Мерлин.

Они простились, и маг повернул к замку. Оказывается, не он один отправился прогуляться ранним морозным утром. Артур пошел навестить Гвиневру, но застал только заплаканную Глэйс. Хозяйка поведала принцу Камелота, что девушка вышла поздно вечером в лекарскую лавку, но так и не вернулась.