Гарри Поттер и современная магия (том третий) (джен)

Лето пролетело как один миг. Дети тренировались, под прикрытием матери это было вовсе не сложно. Ну а у Поттера его сенсей был. В общем, весело было, каждому по-своему, и тем не менее.

В конце августа сходили за покупками, в разные дни.

Отец, видите ли, решил орденом, сыном полученным, покрасоваться, а зная старшего... В общем, на встречу Драко не так чтобы рассчитывал. И всю неделю после этого про цацку безполезную второй степени, отца и его бахвальство передразнивая, ворчал.

Только и оставалось, что переписываться, да новые зелья от голода готовить. Поттер, благодарность ему, на день рождения целую книгу таковых подарил. Ух и вкусно же получалось, знай себе в точности написанному следуй.

Леди Малфой также оценила и оставшись весьма довольной как едой, так и видом одетых как положено домовиков, сие ставшее уже в некотором роде увлечением занятие сына одобрила.

Чистые, опрятные, в точности как в Хогвартсе, ранее замызганные и убогие служители дома были приятны взору. Как и сын, который столь резко и кардинально переменил приоритеты. А что до Люциуса, так он слуг не так чтобы замечал. Орал иногда, наказывал демонстративно. Но каждый раз Нарцисса вновь и вновь убеждалась в том, что те его попросту не слушают.

Спросила у сына и тот её догадку полностью подтвердил.

Первого сентября перед выходом аккуратно вложила в карман сына обёрнутое в разрешение на походы в Хогсмид связное зеркало. Некогда подаренное кузеном Сириусом, оно столь неожиданно потребовалось. С разрешением же всё было и вовсе просто.

Люциус оное не подписал, решил так наказать строптивого, отринувшего его власть и науку сына. Да только бланк, что был у него, являлся всего лишь копией.

Настоящий Нарцисса ещё в начале лета прямо из его кабинета забрала. Аккурат сразу после того, как с сыном поговорила и вот теперь, пока Люциус не видел, вернула, со своей подписью естественно. Для Северуса этого будет достаточно. А Люциусу можно и вовсе не говорить.

Теперь, когда на ней было даже в ванной не снимаемое ею уникальное по своей природе украшение, она понимала, из-за чего так кривится при виде отца некогда боготворивший его подросток.

Как у сына у неё не получалось, сын вообще о смрадном запахе в середине лета, когда понятие грязной крови обсуждали, сознался. “Только Уизли хуже” — сказал он тогда.

Она же лишь налёт ощущала, противный, склизкий, всё одно что тухлую жабу потрогать. Муж же, кажется, того, что и она начала отдаляться и вовсе не замечал.

Постель они уже лет шесть как не разделяли и Нарциссу это, если честно, устраивало. Теперь же даже находиться с ним рядом и то противно было. А уж после того, как сын, как он всё это видит, пояснил, пришлось леди многие из своих взглядов поменять. И принять тот факт, что в угоду, понять бы ещё чему именно, у мёртвых то уже не спросишь, эти самые ныне уже мёртвые вбивали в их головы то что. В общем то самое.

Так, поразмыслив, Нарцисса пришла к выводу, что о рангах и древней магии дядя с ней не просто так тогда заговорил. Тогда она этого не поняла, выслушала, пообещала никогда не останавливаться, и вот теперь так неожиданно, благодаря сыну поняла.

Дядя-то, скорее всего, её защитить пытался, не прямо, в обход, вот и рассказывал, как тогда казалось, сказки да небылицы. Именно так всё то, что он говорил, охарактеризовал узнавший обо всём этом отец. Вот только сказка столь неожиданно взяла и обратилась былью, в начале сын, а затем, она увидела уже его.

На краткий миг, но и этого было достаточно.

А в то время, пока заполонившие платформу школяры прощались с родителями, в Хогвартсе ставший этим летом директором Филиус Флитвик отдавал последние распоряжения. Что, как, где и зачем.

Обязанностей резко прибавилось, а деканство и вовсе пришлось передать согласившейся на него профессору нумерологии. Септима Вектор была добра, выслушала, покивала, и за прибавку к жалованию согласилась.

И единственное, что оставалось подвешенным, так это юный милорд, а если точнее, то милорды. Один. На его столь любимом им Рейвенкло, второй столь неожиданно на Слизерине. И кто главное, Драко свет его, сгинуть бы его папаше, Люциус Малфой.

Последний, надо признать, за лето всю плешь полугоблину проел. Что, как, почему, но главное куда. Искал всё что-то и лишь убедившись, что в Хогвартсе оного, что бы оно ни было, нет, чинно, как он видимо сам думал, удалился. Ни разу не чинно, но это уже лирика.

Больничное крыло отоварь, в теплицы инвентарь и саженцы, и прочее закупи. Зельеварение, зверушки опять же. Узнавший о том, кого Дамблдор на место решившего уволиться Кетлберна прочил, Флитвик едва за голову не схватился.

Полувеликан с тремя классами образования, официально сломанной палочкой и не здоровой любовью ко всему, что дикое, и желательно до крайности опасное. Пришлось в срочном порядке подбором кандидата озаботиться.

По итогу Чары преподавать кроме него было некому, пока магозоолога и нового зотишника искал…

Локонс не оправдал, оказался полным болваном, за что, несмотря на то, что он то тут ни при чём, Флитвик от попечителей с результатами СОВ и ЖАБА ознакомившихся, выслушивал. Милорды опять же. Целых двое, да ещё и возраст, не случилось бы чего.

Не случилось, и год прошёл совершенно спокойно, но это было потом, а тогда летом это был мрак.

— Добро пожаловать! — Произнёс занявший своё место за преподавательским столом, обратившийся к заполнившим большой зал детям, директор. — Добро пожаловать в Хогвартс!

И понеслось: распределение, новые студенты, старые проблемы. Хорошо хоть милорды сидят тихонечко, не хулиганят, силой своей не бахвалятся. И ладно бы Поттер, но Малфой удивил, как есть удивил. При таком-то отце…

А Драко тем временем, как и Гарри, задёрнул свой полог, и совершенно идентичным с проделавшим тоже самое Поттером жестом наложил на оный купол непроницаемости, после чего извлёк подаренное матерью зеркало, протёр оное рукавом и тихо, так, чтобы никому не мешать, прошептал "мама"

Тоже самое происходило и в спальне третьего курса Рейвенкло. С той лишь разницей, что у Гарри было не сквозное, как у Драко, зеркало, а подаренный наставником ещё перед первым курсом планшет.

Удобный, обалденный, он был способен заменить абсолютнейшее всё, но вот напротив значка собеседника появился значок, означавший, что тот тоже в сети и понеслась. Рассказать описать, спросить совета. Обычный в сути своей для них вечерний разговор.

Драко же тем временем, не скрывая своего восхищения, о переданном ему прямо в поезде подарке вещал. Как оказалось, под уравниванием шансов черный рыцарь понимал метлу.

— Она самая-пресамая, такая же… В общем теперь я никому не уступлю. Сделанная на основе Слейпнира, она идеальна, только для меня. Нимбус с ней и рядом не валялся, а про стоять я и вовсе молчу.

— Поздравляю, но ты уверен, что это безопасно? Признаться, в полётах я не сильна, но об этом твоём Слейпнире… — ответила ему уютно устроившаяся в кресле на веранде миссис Малфой.

— Так-то Слейпнир, а то Грозовой Ветер, нашла, что сравнить, тоже мне.

— Грозовой Ветер? Никогда не слышала.

— И не услышишь, я поклясться готов, их таких скорее всего всего две, максимум три. Слейпнир это ведь только основа. Далее доводка, и вот её. Её никто не повторит, думаю, ты понимаешь почему. А вероятность того, что старший решит фирму свою по их производству открыть… Сомнительно, мама, очень сомнительно. В подарок, на поиграться или просто прикола ради, да легко, а вот на серьёзе, не думаю.

— Ладно, как скажешь, но обещай, что будешь с ней осторожен.

— Обещаю… — с чистым сердцем откликнулся, сладко зевнувши Драко.

Спустя пять минут разговор затих сам собой, Драко беззастенчиво зевал, и пожелавшая ему спокойных снов леди Малфой увидела, как затухающее в связи с прерыванием контакта зеркало показало, как тот проваливается в, судя по всему, наполненный новыми переживаниями и эмоциями сон.

Школьные будни тянулись своей чередой, перемежаясь тренировками квиддичной команды. А также упрёками Флинта, так как делиться своей новой метлой Драко не пожелал. Производителя и того назвать отказался. Штучный мол товар и на этом всё.

Первую игру и вовсе на старом две тысячи первом против Гриффиндора играл.

Больно много чести им, чтобы ещё и на Грозовой Ветер с их то ловцом садиться. То ли дело Диггори, на матче с хаффами Драко уже не дурил, оседлал своего любовно окрещённого им Громовержцем "скакуна" и целых полтора часа на чистейшем азарте гонялся за упомянутым.

Можно было конечно и снитч поймать, да только зачем? Правила гоняться за ловцом соперника не запрещают. А снитч, а что снитч? Вот он, у кромочки, эй барсук, ты куда это. А ну пошли ещё немножечко погоняем.

Именно так и проходил матч Слизерина и Хаффлпаффа. Почти обезумевший от не слезающего с его с хвоста нездорово ржущего и всё время предлагающего ещё кружок слизеринца, Диггори про снитч уже, кажется, и вовсе забыл.

Чертыхался, финтил, увы, всё это было совершеннейшее безполезно. Приклеившегося аки банный лист Малфоя сбросить никак не выходило. Но вот счёт перевалил за двести, и составил двести двадцать против девяносто у барсуков и Драко решил, что пора.

Миг, разворот, стремительный рывок и победно вскинутая с зажатым в кулаке снитчем рука.

На то, чтобы его поймать, подростку потребовались жалкие двадцать пять и три десятых секунды.

Обалдевший от того, с какой скоростью пронёсся мимо него буквально размывшийся в полёте мальчишка, Диггори осоловело моргал. Только теперь он понял, что Малфою было банально в безобразии своём скучно. И что никто, кроме скорее всего точно также безбашенного, как и этот маленький монстр Поттера, никто ему среди них не соперник.

Осознание пролегающей между ними пропасти было всеобъемлющим и очень печальным. Полтора часа он выкладывался на полную, а в итоге оказалось, что Малфой с ним банально играл.

Матч завершился со счётом триста семьдесят девяносто. И зрители, и игроки нестройной гурьбой потянулись обратно в замок, параллельно обсуждая игру, и конечно же охоту на ловца. Снитч слизеринец поймал до неприличия быстро и было как-то совершеннейше ясно, мог бы и раньше. Мог, но не стал, дал насладиться игрой и выдавшимся на сегодня погожим, несмотря на переваливший за вторую свою половину октябрь. Устроил шоу, крайне быстро получившее нарицательное прозвище " Гонка за ловцом". В общем на славу потрудился.

Именно на этом и сошлись в итоге все факультеты, и даже Гриффиндор и тот был согласен и то, что игра была красивой и зрелищной, не оспаривал. Дулись, конечно, что с ними Малфой всего за тридцать две минуты разделался, и тем не менее победу противника признавали.

Через две недели сыграли с Рейвенкло, правда, после прошлого года излишних иллюзий никто не питал. Сорок минут, да и те были явно подарены и едва лишь только начал накрапывать дождик, как буквально будто бы из воздуха выловивший снитч Поттер, с победно воздетой к небесам рукой, отпустил всех в замок, укрываться.

Едва только за крайним из студентов в последний на сегодня раз хлопнула входная дверь, как тихо стоявший всё это время у порога директор на грани слышимости произнёс:

— Моя вам благодарность, милорд.

— Всмысле? — деланно не понимая, за что именно его благодарят, произнёс тщательно вытирающий о придверный коврик ноги ловец сборной Рейвенкло.

В ответ директор лишь указал на медленно кружащиеся и тут же, едва лишь коснувшиеся земли, исчезающие снежинки.

— А, это, ну в общем…

— И за снитч, вовремя, на редкость вовремя.