Life In Reverse (джен)

Локи собрался с духом, наступил на горло собственной гордости и, в двенадцатый раз прогнав в голове нужные слова, телепортировался в лабораторию Фостер.

В помещении было пусто. Совершенно. Не видно было никаких кип бумаг, никаких недоеденных бутербродов, не слышно гула компьютеров. Локи медленно повернулся, осматриваясь, но там просто взгляду было не за что зацепиться. У Локи замерло сердце.

Неужели он настолько ее напугал? До того, что ей не оставалось ничего иного, кроме как сбежать и спрятаться там, где он не стал бы ее искать?

Кажется, все будет труднее, чем он рассчитывал.

Он вполне мог ее найти, призвав на помощь немного магии, но у Локи возникло подозрение, что, раз уж она действительно переехала, лишь бы скрыться от него, едва ли он сумеет снискать расположение Фостер, если вторгнется к ней без приглашения. Нет, ему нужна посредница.

Ему вспомнилось, что Фостер знакома с Розлин. Вероятно, лучше он не найдет… конечно, если Фостер не успела настроить Розлин против него. Локи понадеялся, что сумеет провернуть все по-быстрому. Мог бы и не надеяться.

Одна мысленная команда, и он переместился из бывшей лаборатории Фостер прямо к порогу лаборатории Чандры. Локи пробрался внутрь, по волосам выглядывая Розлин. Он заметил ее в углу, склонившейся над одним из механизмов. Локи пробрался между другими, избежав разговоров самым простым способом: не стал привлекать внимания.

— У доктора Фостер теперь другая лаборатория? — приблизившись к Розлин, спросил он и отменил заклинание невидимости. Она с пронзительным криком подскочила и смахнула со стола что-то хрупкое. Локи не глядя это поймал. — Мои извинения, — сказал он, стоило ей повернуться. — Не хотел тебя напугать...

— Люк! — проговорила Розлин. — В смысле… агент Сильвер, вы в порядке?!

Застигнутый врасплох, Локи заморгал в крайнем смущении.

— Прошу прощения? — осторожно уточнил он. Розлин залилась краской.

— Ах, просто… мы слышали, что что-то случилось, и вас привезли в больницу, но никто так и не сказал, что произошло. Но вы… все же хорошо, да? Ничего... ничего серьезного?

Локи чуть не передернуло при мысли о том, как далеко распространился слух о его… немощи. То, как люди его обсуждают, толкуют о его слабости и строят догадки, что было всему причиной, Локи было абсолютно не по нраву.

— Нет, — резковато ответил он. — Ничего серьезного. Так что там с моим вопросом?

— Вопросом? Ах, да, — Розлин нервным движением заправила волосы за уши. — Я, хм. Если даже что-то и поменялось, она мне ничего не говорила. А вам-то она почему не сообщила? Вы же вроде над чем-то вместе работаете.

Локи вздохнул и быстро прикинул, насколько распространяться на эту тему.

— Нет, — ответил он через мгновение. — У нас возникли... разногласия.

Судя по виду Розлин, она изо всех сил старалась не проявить своего любопытства. Совершенно неуловимо Локи ощущал, что и остальные усиленно притворяются, что совсем не прислушиваются к разговору.

— А-а, — сказала она через несколько секунд, которые выжидала, вероятно, в надежде, что Локи расскажет что-нибудь еще. — Ну... извините, но тут я ничем не могу помочь.

Локи поморщился.

— А есть какие-нибудь ее контакты? — Розлин, кажется, поразилась до глубины души, и Локи вдруг озарило, что будь он обычным смертным и работай с Фостер, как все нормальные люди, то у него самого, без сомнения, были бы все контакты. — К сожалению, я куда-то дел номер телефона, который она мне дала, — добавил он с печальной улыбкой.

— О-о… ну да, конечно, — сказала Розлин. — Сейчас дам вам…

Она отыскала какую-то бумажку и быстро набросала на ней вереницу цифр. Локи медленно взял листок и несколько раз прочитал номер, чтобы запомнить.

— Благодарю, — сказал он. Его подмывало теперь просто взять и уйти, ни с чем больше не разбираясь, но он знал, что это было бы грубо, а он в последнее время… уделял Чандре, Розлин и остальным слишком мало внимания. — Как продвигаются ваши исследования? — вежливо осведомился он. — Нашли что- нибудь примечательное?

Судя по всему, Розлин смутилась.

— Ничего особенного. На самом деле... тут все как-то заглохло, вы ведь постоянно заняты. Ох, это я не в том смысле, что вам обязательно все время быть здесь, — поспешно исправилась она. — Это просто... уже как-то необычно, понимаете?

Локи это до странности тронуло.

— Хм, возможно, мне уместнее извиниться, что оставил вас без внимания.

— Ой, что вы! — румянец Розлин сделался ярче. — Это не… не обязательно. Я просто так сказала…

— Розлин просто скучно без ваших данных, агент Сильвер! — выкрикнул кто- то, и другие засмеялись. Розлин совсем стушевалась, поэтому Локи одарил ее улыбкой.

— Тогда придется мне как-нибудь навестить вас, чтобы ты утолила жажду… моих данных, — сказал он, и Розлин пробормотала что-то невнятное, уставившись на его ботинки. Локи тихо рассмеялся. — Но полно, — добавил он, поворачиваясь к остальным. — Не верится, что вам тут было настолько скучно.

— О, ну, — тут же оживившись Розлин, которая от смены темы явно почувствовала облегчение. — Мы тут кое-что изучали… но ничего особенного, по крайней мере, для меня. У Жуня тут некоторые успехи в предварительных исследованиях для доктора Беннера, там аж несколько интересных направлений, но не знаю, как вам все это объяснить...

— Отговорочки, — возник какой-то смутно знакомый Локи человек. — Вот если бы ты прочитала монографию, которую я тебе отправил, тогда объяснила бы в два счета.

Розлин состроила ему недовольную гримасу.

— Почему бы вам не объяснить? — предложил Локи. — Мне любопытно.

С его позволения Жунь начал говорить, и Локи краем уха следил за рассказом. Судя по услышанному, его проект имел отношение к той или иной форме энергии и ее возможному применению. Мыслями Локи вернулся к Фостер, мусоля в пальцах бумажку с ее номером. Его телефона она не знала, поэтому вероятнее всего ответит. Однако в тот самый момент, как она узнает его голос… ему надо сказать что-то такое, что привлечет ее внимание.

Возможно, правду. Сколько успеет. Может, она даже поверит в то, что он скажет.

— …в общем, вот что у меня есть на настоящий момент. Если бы я мог все это обсудить с доктором Беннером, то значительно продвинулся бы в работе, но… — Жунь пожал плечами. Локи понимающе кивнул, делая вид, что внимательно слушал.

— Уверен, что вы справитесь со всеми трудностями, — почти не задумываясь, сказал он. И оглянулся на Розлин. — Боюсь, мне уже пора идти.

— Конечно, — быстро согласилась девушка. — Не смею вас задерживать.

Локи одарил ее короткой улыбкой и с легким поклоном отступил назад… и остановился, вспомнив, что недавно произошло.

— Кстати, — медленно проговорил он. — Может... к слову о твоем эксперименте. Не могла бы ты уточнить некоторые данные?

Розлин удивилась.

— Я… ну еще бы. Дополнительные данные, на самом деле, мне очень даже пригодятся, просто я подумала… — она нахмурилась. — Это как-то связано с тем... что с вами случилось?

Локи пожал плечами.

— Может быть. А может, это мое праздное любопытство, — он сунул номер Джейн в карман брюк. — Я в твоем распоряжении.

Он позволил Розлин осмотреть себя, хотя пару раз поймал себя на том, что превращается в сжатую пружину, стоит исследовательнице подойти слишком близко, — или, может, что-то в нем реагировало на саму ситуацию. Локи вспомнилось, как он тогда отреагировал на Старка, и живот неприятно прихватило. С этой немощью надо было что-то делать.

Розлин сообщила, что результаты будут на следующий день, и Локи откланялся, пытаясь подавить легкое чувство тревоги. Вроде как не о чем было беспокоиться. Что бы с ним ни случилось... сомнительно, что это реально отследить на физическом уровне.

Что бы с ним ни случилось… да, пора что-то решать с Джейн Фостер. Локи вернулся к себе, и начал расхаживать взад и вперед по квартире с ее номером в одной руке и телефоном в другой, строя и отметая планы. Фостер ему нужна, и без нее шансов у него мало. Надо ее вернуть, найти способ примириться с ней. За исключением Тора, насколько Локи помнил, ему до этого ни с кем не удавалось нормально помириться.

«Ничего страшного, если она будет меня ненавидеть или я не смогу вернуть ее доверие», — напомнил себе Локи. Разумеется, ничего страшного: она никогда не была к нему особенно расположена. Все, что Локи требовалось, это добиться ее согласия работать с ним вместе, чтобы устранить ту угрозу, что нависла над ее миром. Проще простого. Разумеется, при таком раскладе она не заартачится.

А вдруг да?

Локи зажмурил глаза, а потом набрал номер, слушая гудки: один, два...

— Алло? — Когда доктор Фостер ответила, Локи ощутил волну облегчения и понял, что был готов к тому, что она все равно каким-то образом догадается, кто ей звонит.

— Доктор Фостер, — выпалил он. — Нужно обсудить неотложное дело. Мидгард под угрозой. Земля.

Тишина. Локи затаил дыхание.

— Кто тебе дал этот номер? — наконец, произнесла она. Локи как можно тише выдохнул.

— Розлин, — сказал он и на секунду задумался, вспоминая ее фамилию. — Агент Кэрролли. Не вини ее за это. — Фостер хмыкнула и ничего не сказала. — Ты меня услышала? — наконец нетерпеливо спросил Локи. — Твое царство…

— Я тебя услышала, — отрезала Фостер. — Вот поверила ли — это другой вопрос.

Локи показалось, что ему залепили пощечину, и он чуть не лишился дара речи.

— С какой стати мне об этом лгать?

— С такой, чтобы снова втереться в доверие и прибить меня, пока я сплю? Откуда я знаю? — проговорила Фостер слегка срывающимся голосом и потом вздохнула. — Ты меня чуть не убил. А сейчас об этом и словом не обмолвился.

— Это не так, — почти обиженно возразил Локи. — Все, что я тогда сделал, это заставил тебя замолчать.

— Все, что ты… да я дышать не могла!

Локи… совсем не этого добивался. Однако ему вспомнилось выражение лица Фостер, ее открывавшийся и закрывавшийся рот, и Локи предположил, что действительно невольно зашел слишком далеко. У него упало сердце.

— Я… хм. Я начал с главного, потому что не хотел, чтобы ты сразу бросила трубку, — почти тут же сказал Локи. — Мне показалось, что тогда ты меня выслушаешь.

Такая прямолинейность… ему оставалось только надеялся, что Фостер сочтет это честностью, а не манипуляцией. Снова тишина, и Локи постарался взять себя в руки.

— Ну и? — спросила она в конце концов. Локи моргнул.

— В смысле… ты хочешь, чтобы я рассказал подробнее? Я бы предпочел встретиться лично, если...

— Нет, — перебила его Фостер. — Я не об этом. Ты... ты серьезно? Я тебе говорю, что ты меня чуть не задушил, а ты просто… — сбивчиво пробормотала она. — И я должна просто…

— Не вешай трубку, — поспешно взмолился Локи. — Пожалуйста. Мы могли бы просто встретиться, поговорить...

— Об этой твоей угрозе? — с нескрываемым подозрением уточнила Фостер. — А чего ты о ней «Щ.И.Т.» не расскажешь? Это они у нас важные шишки, а я так, просто ученый, в основном по части теории...

— Мне нужна твоя помощь, — выдавил Локи, продираясь сквозь эти слова и осознавая, что это, скорее всего, далеко не худшее из того, что ему предстоит сказать. — Я… прошу прощения за свое поведение. Я вел себя… совершенно неподобающе.

Вот. Вот что, наверное, она хотела от него услышать.

— Неподобающе, — повторила Фостер так, будто подавилась словами. — И это то, что… ну ладно. Ладно. Ты извиняешься. Тебе и правда жаль, или ты просто говоришь все это, потому что я тебе еще зачем-то понадобилась?

Локи чуть язык себе не прикусил.

— Я… — Он знал, что на этот вопрос может быть только один правильный ответ, но почему-то произнести это оказалось совсем не просто. — Я… мне и правда жаль, — медленно проговорил он. Надо было ему закончить этот разговор раньше, ну или хотя бы не терять головы. Теперь-то это яснее ясного. — Мне… жаль… что я причинил тебе боль.

И снова тишина. Из телефона донесся какой-то шепот, а потом Фостер не сильно-то старательно прикрыла микрофон и сказала: «Да просто извинился». И опять молчок. Наконец, Фостер подала голос:

— Ну хорошо. У тебя тридцать секунд, чтобы объяснить, что там, по-твоему, творится, и тогда, может быть, я подумаю, стоит ли нам встретиться. Где-нибудь в общественном месте, где много народу.

Локи набрал воздуха.

— У меня есть основания полагать, что за пределами Девяти миров есть… некая сущность, которая пытается прорваться сюда. Едва ли с мирными намерениями, причем, я подозреваю, что магические способности этого существа больше, чем мои. — Ответом ему было молчание. Локи облизнул губы и продолжил. — Если хочешь удостовериться в моей искренности, спроси агента Колсона о всплесках энергии. Эти колебания… я бы сказал, что это сотрясается Иггдрасиль. Это его реакция на что-то, пытающееся разрушить барьер между мирами, невзирая на то, какими последствиями это им грозит. Возможные последствия...

— Время вышло, — перебила его Фостер. Ее тон остался таким же враждебным. У Локи защемило в груди. Может, все-таки перенестись к ней? Попытаться заставить ее осознать масштаб бедствия...

— Пожалуйста, — давясь словами, заставил себя проговорить Локи. — Я не стал бы просить, если бы… если бы не считал, что иначе никак.

— Еще бы, могу поспорить, для тебя это та еще боль, — сказала Фостер. В ее голосе отдалось что-то едкое, и в нем тут же полыхнул гнев, но Локи тут же заставил его угаснуть. Послышался ее вздох. — Ну ладно. Так и быть.

«Что?!» — услышал Локи вскрик на другом конце. Сам он оторопело заморгал, ощутимо сбитый с толку.

— Что? — эхом повторил он за мисс Льюис.

— Так и быть, встречусь с тобой. Принеси какие-нибудь записи, что-нибудь конкретное. Если что-то от меня хочешь, мне нужно немного больше, чем знать, что «сотрясается Иггдрасиль». — Он услышал, как она шумно выдохнула. — И еще. Прежде чем мы перейдем к любому из того, что ты хочешь обсудить, у нас будет серьезный разговор, и ты мне честно ответишь на все вопросы. Все уяснил? А если когда-нибудь снова решишь поднять на меня руку и сделать что-нибудь в таком же духе, как в прошлый раз, то мое терпение не железное. Ты у меня попробуешь электрошокера Дарси, а потом я обвиню тебя в нападении, и плевать, будет ли тебя оправдывать «Щ.И.Т». Все ясно?

Локи вдруг почудилось, что эту женщину он опять слегка недооценил. Интересно, а Тор замечал ли когда-нибудь ее злобный нрав? Сильно вряд ли: Тору в женщинах обычно доводилось видеть только хорошее.

— Все ясно.

— Вот и славно, — припечатала Джейн. — Договорились. Давай тогда встретимся в той кофейне, куда мы поехали, когда только познакомились. В следующий вторник у меня выдастся немного...

— Завтра, — перебил Локи. — До следующего вторника ждать слишком долго. Кто знает, что может случиться за неделю. Где ты, я к тебе...

— Нет, — яростно процедила Фостер. — Так не пойдет. Кто сказал, что я вообще согласна с тобой работать? Насколько я понимаю, тебе достаточно будет передать мне всю информацию, а что уж с этим делать, я разберусь самостоятельно. — Локи почувствовал себя до странности, как-то несправедливо, уязвленным, однако умудрился не спорить, держа язык за зубами. — Ну хорошо. Послезавтра где-то около трех смогу ненадолго вырваться. Это достаточно скоро?

«Сойдет, — чуть было не сказал Локи, но вовремя спохватился. — Вежливее. Скромнее».

— Да, благодарю. Ценю твою… готовность… встретиться так скоро.

— Если не врешь, значит, проблем у нас будет вагон и маленькая тележка. Эта планета — мой дом. Я не ради тебя согласилась; не все-то тебе центром вселенной быть, понял? — Локи на мгновение закрыл глаза и услышал, как Фостер вздохнула. — Ну прости. Я погорячилась.

— Ничего, — выдавил Локи. Мороки с ней хватит. Почему-то он думал, что повлиять на нее будет… легко. Что она тут же простит. Вздор это, да и только. — Я… наверное, я заслужил.

Фостер издала какой-то сдавленный звук, в котором Локи не сразу распознал смех.

— Ну да, пожалуй, заслужил. Ну и все-таки. Не хочу я на тебя наезжать, — она еще раз глубоко вздохнула. — До послезавтра. И я ничего не обещаю, понятно? Я просто это... послушаю. На остальное особо не рассчитывай.

— Иного мне и не требуется, — сказал Локи. Он чувствовал себя приниженным и оттого раздосадованным. — Как и сказал, я признателен, что ты готова меня выслушать.

— Еще видно будет, — сказала Фостер, помолчав. — Я же говорила, что я физик. А не супергерой. Короче, мне пора.

— Ну конечно, — сказал Локи. — До свидания, доктор Фостер.

— Ага, — через мгновение с какой-то странной эмоцией отозвалась Фостер. — Давай, Локи.

Звук прервался, и его телефон издал два гудка, давая понять, что разговор окончен. Локи тяжело вздохнул.

Он сказал себе, что все не так плохо, как могло бы быть. Джейн могла отказаться сразу или же предъявить ему более жесткие требования. Первое же его слово могло довести ее до истерики, и ему пришлось бы молча сносить ее крики и оскорбления. И даже если бы она назвала его тем, кем он действительно являлся (то есть, чудовищем), он не имел права возразить.

И от того, что она этого не сделала, легче не стало: он только почувствовал себя уродливым и ничтожным, с какой-то каменной тяжестью на сердце. Может, это было чувство вины, подумал он.

Но как бы там ни было, она согласилась на встречу. Большего ему и не требовалось: он был уверен, что при личной встрече сумеет убедить ее, что работы вместе не избежать. Возможно, им обоим не улыбается эта перспектива, но Фостер — как ни больно ему это признавать — умна. Она не поставит на карту свой мир, отказавшись от сотрудничества из мелочных обид.

Радости ему эта маленькая победа особо не доставила.

Уже положив было телефон и собираясь пойти готовить ужин, Локи вдруг замер, осознав, что значили слова Джейн. «У нас будет серьезный разговор, и ты мне честно ответишь на все вопросы». Локи почувствовал, как сердце проваливается в пятки. Что бы это ни значило, это было не то, чего можно ждать с предвкушением.

* * *

Время между звонком Фостер и встречей с ней Локи провел, записывая все свои сведения или догадки о происходящих — или уже произошедших — событиях за пределами Девяти миров. Он тщательно опустил все упоминания о своих собственных злоключениях, что потребовало осторожности формулировок, и... позаимствовал... у ученых из «Щ.И.Т.» данные о наблюдаемых явлениях. Их способ записи поведения Иггдрасиля выглядел практически бессмыслицей, но Локи подозревал, что Фостер больше подойдет именно эта подача информации.

Впрочем, занять свое время ему оказалось по большому счету нечем, и Локи почти весь день беспокойно расхаживал из угла в угол. Около полудня ему пришло в голову, что от Романофф все еще ни слуху ни духу, и Локи подумал было о том, как бы с ней связаться, но решил лучше еще немного подождать, пока она поостынет. Пусть Бартон и говорил, что ее гнев был вызван беспокойством, Локи сомневался, что снесет ее полное неприятие. Для этого он сейчас пребывал в слишком большом раздражении, слишком явно ему указали на его собственные недостатки.

Для встречи с доктором Фостер, которая если и не была врагом, то уж и другом точно не являлась, это тоже было не идеальное состояние. Локи не льстил себя ложными надеждами, что ее вопросы окажутся легкими или безболезненными. Она требовала от него честности, которую и придется проявить, чтобы Джейн точно не ушла. Локи остается только надеяться, что она сможет все это как-то переварить.

В дешевое кафе он прибыл на час раньше и заказал столик, за которым мог бы сидеть спиной к стене. Попытку заказать еду заранее он счел своего рода искупительной жертвой и отверг эту идею: он ведь понятия не имел, что нравится Джейн, а с его удачей было легче легкого заказать именно то, что она терпеть не может и расценит единственно как издевательство. Вместо этого Локи заказал черный кофе, и крепкий, горьковатый на вкус напиток заставил его взбодриться.

Фостер явилась без пятнадцати три. Стоило ей заметить его, и она поумерила шаг, а на ее лице последовательно сменились выражения смятения и испуга, и Локи догадался, что Джейн надеялась приехать раньше и успеть подготовиться к встрече. Придя первым, он лишил ее преимущества, чем и насторожил. У Локи тревожно захватило дух, и действительно, когда в ее сторону направилась официантка, то Джейн указала на него с натянутой улыбкой. А потом ученая подошла к нему, и Локи увидел, как в ожидании подвоха приподнялись ее плечи.

Локи встал, сохраняя нейтральное выражение лица.

— Доктор Фостер, — произнес он формально и вежливо. Она уставилась на него во все глаза так, как будто у него выросла лишняя голова, а затем отрывисто кивнула и тяжело опустилась в кресло. — Хочешь чего-нибудь?

Еще мгновение она смотрела на него, а затем из ее горла раздался какой-то странный звук, который мог быть просто смешком.

— А почему бы и нет. Хочу «банановый сплит», — Локи непонимающе моргнул, но занес руку, чтобы подать знак официанту, и тогда Джейн его остановила. — Подожди, ты правда не… не обращай внимания. Я просто пошутила. — Теперь настал черед Локи уставиться на нее, и Фостер кашлянула и отвернулась. — Давай просто кофе — и этого достаточно. Со сливками. ⁽¹⁾

Локи сделал заказ и отсел назад, пытаясь освободить Джейн немного личного пространства, хотя за тесным столиком сделать это было нелегко, а потом быстро окутал их заклинанием, чтобы их разговор остался неслышным и незамеченным. Руки он положил на стол так, чтобы их было видно, и задумался, какой способ будет самым действенным, чтобы ее успокоить. И тут Фостер вдруг качнула головой, прикусила нижнюю губу и хихикнула.

— Прости, — сказала она, когда он бросил на нее взгляд. — Просто… так странно все. Или нет? Или для тебя все это нормально?

— Что именно? — мягко уточнил Локи. — Вежливо беседовать с людьми, которые меня ненавидят? Это знакомо, да.

Фостер кинула на него быстрый и пристальный взгляд.

— Но я тебя не ненавижу. — Локи попытался сдержать презрительную усмешку и, по-видимому, в этом не преуспел, потому что Фостер покраснела и вызывающе продолжила: — Да нет же. Да, ты мне не нравишься, но чтобы ненавидеть тебя, мне данных не хватает.

Локи попытался скрыть свое недоверие.

— Да как скажешь. Это к делу не относится. На самом деле мы здесь, чтобы обсудить...

— Погоди, — прервала его Фостер. — Тему задаю я. Я же уже говорила, что у меня есть к тебе вопросы.

«Вопросы, — подумал Локи, — опять ты со своими вопросами, да неужто тебе еще осталось, о чем спрашивать?» Но он тут же проглотил эти слова и всего-то чуть заметно склонил голову.

— Ты говорила.

— Ну так вот, — сказала Фостер, пусть и немного удивленно, однако ее подбородок выказывал ее решимость. — Итак… — она умолкла. Локи дождался, пока она тяжело вздохнет и продолжит:

— Ты сказал, что Тор жив. Он все еще в Асгарде? Говори правду.

«А как ты проверишь, правду ли я сказал тебе?» — подумал Локи, но проглотил и эту реплику.

— Да.

— И он не может попасть сюда, потому что он разрушил мост Эйнштейна- Розена… Биврёст. Это так? — Локи легонько склонил голову. — Потому что ты этот мост хотел использовать как оружие против другого мира, — Локи снова кивнул. — И который же это мир?

Локи замер в нерешительности.

— А что это даст? Что ты вообще знаешь о Девяти мирах?

— Тор мне рассказывал, — проговорила Джейн. У него пересохло во рту, и Локи попытался вернуть на лицо бесстрастное выражение. — Так что названия миров я знаю и... о некоторых из них я даже кое-что слышала.

На Локи внезапно накатило болезненное, почти дурманящее любопытство.

— А о Ётунхейме он не рассказывал?

— Так вот который, да? — хмуро спросила Фостер.

— Сначала ответь на мой вопрос, — отозвался Локи, но Фостер сжала губы и покачала головой.

— Нет-нет. Ну уж нетушки. Ты ничего не посмеешь от меня требовать. Не здесь и не сейчас точно. Так вот, на какой мир ты напал? На Ётунхейм? — она произнесла это слово медленно, тщательно стараясь попасть в его произношение, и Локи окатило какой-то тошнотворной яростью.

— Да, — наконец решительно признал Локи. — Теперь ты ответь. Что рассказал Тор?

— А что? — настойчиво допытывалась Фостер.

Локи громко рассмеялся.

— Когда Тор так любезно поведал тебе о Девяти мирах, он случайно не упомянул, что Асгард в тот момент находился в состоянии войны? — Локи услышал, что его голос задрожал, а Фостер при этом вздернула подбородок.

— Не говори со мной в подобном тоне, — сказала она. — Если будешь на меня кричать, я встану и уйду, и больше ты со мной ни в жизнь поговорить не сможешь. — Локи глубоко вздохнул и попытался запихать свой гнев поглубже. — Нет, я не помню, чтобы он что-нибудь говорил о войне, нет.

«А то как же. Разве он пожелал бы завести речь о своей неприглядной стороне, кровожадной и безрассудной, не тогда же, когда ему так захотелось забыть о вражде, помыслами о которой он жил почти постоянно».

— В тот момент, — проговорил Локи, когда уверился, что сумеет обуздать свой голос, — мы… Асгард вел войну с Ётунхеймом. Положение сменилось, хотя мы веками были в состоянии… вражды. Смену положения дел спровоцировали действия Тора. — («Ты его к этому склонил», — напомнил голосок глубоко в его сознании, но Локи проигнорировал его). — Моя атака была частью военной кампании. Это была попытка устранить угрозу настолько эффективно, насколько это вообще возможно, с минимальными потерями для асов. — («Лжец. Не об их жизнях ты заботился».) — Тору взбрело… он посчитал, что так нельзя. Хотя, признаюсь, я не вижу большой разницы между убийством нации одним ударом на расстоянии и убийством их всех до одного поодиночке в поединке, — он принужденно пожал плечами.

Фостер выглядела так, будто ее сейчас стошнит.

— Ты... попытался убить целый вид?

Локи спокойно на нее взглянул, отказываясь реагировать на ее шок.

— Насколько я понял, смертные преспокойно истребили кучу видов в вашем собственном мире, а ведь большинство из них не причинили вам ни малейшего вреда. Разница небольшая, за исключением того, что в моем случае попытка была преднамеренной.

— Но… ты же сам назвал их нацией, — проговорила Фостер. У Локи дрогнули губы.

— Это просто термин, ведь мы говорим в широком смысле, — проговорил он, слыша, как мерзко это звучит, и в глубине души надеясь, что Фостер этого не заметит. — Жители Ётунхейма в действительности немногим лучше говорящих животных. Я счел, что не будет ничего прискорбного в том, если мир их лишится.

— Боже мой, — помолчав, пробормотала Фостер, в изумлении уставившись на него. — О Господи. Ты так это… нет, я так не могу.

Она попробовала встать, и Локи удивленно поднял брови, ничего не понимая.

— Погоди, куда ты собралась? Теперь-то я что не так сказал?

— Что ты не так… — Фостер затрясла головой, не веря своим ушам. — Да ты только что сказал мне, что пытался... совершить геноцид! А потом нашел себе оправдание, заявив, что эти люди из Ётунхейма даже и не люди вовсе...

Локи опалило волной гнева, почти бешеной ярости, и он призвал свою магию. В мгновение ока над Джейн навис инеистый великан, наклонился и потянулся к ней рукой. Она вскрикнула и отпрянула, и тогда Локи заморозил иллюзию.

— Вот, — сказал он, указывая на нее, — вот какие из ётунов люди. Это один из жителей Ётунхейма. Ледяной великан. Чудовище, — его голос задрожал, и Локи развеял иллюзию, осознав, что зверское лицо начало принимать его собственные черты. — Ты ничего не знаешь, доктор Фостер. Не понимаешь, ни что такое война, ни что такое вселенная, в которой ты живешь. Сомневаюсь, что ты так горячо защищала бы их, если бы тебе довелось столкнуться с ними лицом к лицу. — Он чувствовал, что его уже просто-напросто трясет, а Фостер уставилась на него со странным выражением. Локи отстранился и положил руки на стол, пытаясь успокоиться. Почему его так проняло, и ей-то это зачем? — Не спеши со своими выводами.

— Я и не... почему ты их так ненавидишь? — слабым голосом вопросила Фостер, выглядя все еще словно больной. Локи отвел взгляд.

— Они напали на мой дом. — («Потому что ты сам показал им дорогу».) — Они — чудовища. Никто иные как тупые, жестокие твари. — («Как и ты сам. Скажи ей, что ты один из них, и тогда, возможно, она поймет, о чем ты».)

Фостер наморщила лоб.

— Тор вообще не говорил о…

— Ну да, ну да, — пытаясь не язвить, протянул Локи и заметил, что его сердце несется каким-то неровным галопом, — Странно, что Тор тебе рассказал явно не все.

— Ладно, — подавшись вперед, проговорила Фостер. — Тогда почему бы тебе не рассказать? Давай. Разложи мне по полочкам, что, по-твоему, я такого не знаю, что не вижу в этом никакого смысла. Мне не заезженная до дыр, избитая формула нужна. Нет, я хочу узнать, что случилось, так что скажи мне.

Всего один вдох, а Локи почувствовал, как напрягся, и его гнев полностью перетек в панику. Он шел по краю, не осознавая этого, и вопрос Фостер — ее требование — подтолкнули его туда.

— Тебе не нужно этого знать, — звенящим голосом произнес он. — Всю неудобную информацию ты сочтешь ложью.

— А ты проверь. Как тебе такое? Как насчет и правда… поговорить со мной, вместо того чтобы строить догадки, что я там могла бы сказать, и исходить из сплошных домыслов?

— Помнится, в прошлый раз наша беседа ни к чему хорошему не привела. — «Для тебя», — хотелось добавить Локи. Его маска застыла, готовая вот-вот слететь, и он едва сдерживался, чтобы не зарычать подобно загнанному в тупик уличному псу. Подобно напуганной, загнанной в ловушку твари. — Ты вроде как уверена, что такая умная и знаешь все на свете…

— А то ты так о самом себе не считаешь, — перебила Фостер. — Вперед. Вот он, твой шанс. Расскажи, как я чудовищно ошиблась, и как Тор неправ, и как все вокруг неправы… все, кроме тебя. Ты ведь этого хочешь, этого, да?

Терпение у Локи лопнуло, и он что есть силы вцепился в стол, делая глубокие вдохи, чтобы удержать себя в руках, пока его не отпустит. Она ему еще нужна. Необходимо сохранять спокойствие.

— Я уже рассказал правду. Все, что тебе нужно знать.

— А как насчет того, что мне знать не нужно? — Фостер, казалось, пожирала его взглядом. — Ты все твердишь, что ничего-то я не понимаю, что не знаю ничего. Так объясни мне.

Локи хотелось рассмеяться. Или завопить. Убежать от Фостер и никогда больше ее не видеть, но она была ему все еще нужна, нужна ему, а иначе этот жалкий мирок провалится в пропасть, сгинет в один укус, и все люди погибнут.

Гнев тут же иссяк, а вместе с ним отступил и страх. В груди осталось только притупленное ощущение пустоты. Он отодвинул наполовину полную кружку кофе и посмотрел в окно.

— Отлично. Хочешь узнать… что тебе так понадобилось узнать?

— Я хочу узнать… — он услышал, как Фостер громко выдохнула. — Я много чего хочу узнать. Я хочу знать, за что ты так ненавидишь Тора. Я хочу знать, зачем ты на самом деле сюда заявился, а еще где, как считает Асгард, ты сейчас находишься. Я хочу знать, почему тебе раз плюнуть прикончить целую нацию людей с другой...

— Они не люди, — повторил Локи, но на этот раз с какой-то тоской.

— Вот заладил. Да откуда ж тебе знать?

— Я точно знаю, — не глядя на нее, сказал Локи. — Знаю так же, как вы можете… отличить обезьяну от человека. Может, обезьяна способна за ним повторять. Даже какое-то время успешно. Но в конце концов… — Он пожал плечами, и его губы исказила невеселая улыбка. — Если бы вам все-таки случилось о них беседовать с Тором, он бы тебе то же самое сказал.

— Но ведь он остановил тебя, — настаивала Фостер. Локи дернул плечом.

— Ты на него как-то повлияла. — «Все эти годы я не оставлял попыток, но они ничего не значили и ничего не дали. А тебе и этому мирку за пару дней удалось переплавить Тора во что-то такое, чему было совсем не в радость перерезать всех тех, кого он так хотел прикончить несколькими днями ранее». — А может, дело просто в том, что он воспротивился бы любой моей инициативе. Я не знаю, — он опустил взгляд на свои руки, представил, как они грубеют и синеют, и почувствовал, как у него от ужаса перехватило дыхание.

Фостер долго молчала.

— Судя по твоим словам… похоже, Тор очень круто изменился.

— Верно, — не задумываясь, ответил Локи, вот только…

Он-то вспомнил Тора таким, какой он был в детстве, вспомнил его сострадательность, тепло и заботу. Только вот все это изменилось, когда он повзрослел и стал быстрее на расправу, безрассуднее, стал разбрасываться словами небрежно и жаждать кровавых битв. Нежность ушла. Возможно, Тор не то чтобы изменился, а просто стал таким, каким ему и положено было стать.

— Он высокомерный, никогда не думает, прежде чем сделать, скор на расправу и обожает сражения. Он почти не думает о других, особенно о тех, кто на него непохож. А о тех, кого он считает врагами, не думает вовсе, ну разве что как о возможном военном трофее.

Локи пронзило острым чувством утраты, и он поспешно подавил эту боль. Кем бы они когда-то ни были друг для друга, теперь это все мертво, это пройденный этап, и оплакивать их теперь, когда выяснилось, что все это была лишь ложь, нет никакого смысла. Если бы Тор увидел его сейчас...

Локи и эту мысль отмел. Фостер что-то там соображала.

— Он мне не показался… таким уж негодяем. В смысле, ну конечно, самоуверенный и наглый слегка, но не… — она притормозила, подбирая слова. Локи тонко ей улыбнулся.

— Ты его повстречала тогда, когда он лишился всего, что имел, и знакомство ваше длилось всего несколько дней, доктор Фостер. На твоем месте, я бы не стал судить о нем в целом по этим ничтожным мгновениям, — Локи заметил, что теребит левую ладонь правой рукой, и заставил себя остановиться. Морщинка на лбу Фостер сделалась глубже.

— Значит, так… говоришь, ты хотел его изгнать. Зачем…

— Я не хотел, — сказал Локи, прежде чем успел остановиться. Фостер моргнула, а Локи поморщился. — Я не пытался его изгнать, — проговорил он. Слова с удивительной легкостью слетали с его языка. Кажется, когда-то не так давно хранить секреты у него получалось не в пример лучше? — Я лишь хотел… это не важно. Я… удивился его изгнанию, но горевал недолго.

— Ты получил корону, — медленно произнесла Фостер. — Но… где же был твой отец?

— Не мой, — бездумно отозвался Локи, а когда Фостер подняла брови, поспешно заговорил дальше, надеясь, что она не спросит. — Всеотец… впал в сон Одина. Это… глубокий сон, необходимый для восстановления сил, — пояснил он. — Тогда… вот тогда-то меня и короновали. И я предпринял... шаги, чтобы Тор не вернулся.

— Шаги, — повторила Фостер. — Например, попробовал его убить.

— Да не думал я, что он может умереть! — взорвался Локи и мгновение спустя захлопнул рот.

Фостер недоверчиво на него уставилась.

— Напал ты на него с помощью гигантского металлического монстра, — высоким голосом резко сказала она, — и даже не подумал, что он может умереть?!

Локи стиснул губы. «Я не знал, насколько слабы тела смертных. Такие хрупкие. Я думал, что… я разозлился. Хотел...» А чего он хотел, он и тогда не знал, и теперь не знает. Фостер уставилась на него и снова замотала головой.

— Это все равно полный бред. Говоришь… говоришь, что не хотел, чтобы его изгнали, что смерти его тоже не хотел, так какого ты вообще на него нападал?

«Не знаю, — с тоской подумал Локи. — Не знаю, о чем я думал, чего опасался. Я только не хотел его возвращения. Мне было страшно. Надо было держать его подальше. А его друзья, его друзья меня предали…» Но это все были отговорки, ребячество. Как и все прочее, куда ни посмотри. Единственный разумный выбор, который он совершил, это отпустить копье, и даже это-то...

— Локи? — в голосе Фостер прорезался страх, Локи слегка вздрогнул и вдруг осознал, что столешница под его руками покрылась льдом. Он уставился на лед в полном изумлении.

Раньше такого никогда не случалось.

— Доктор Фостер, — сказал он, и его голос показался ему каким-то до странности бархатным и ровным. — Хочешь… ты хотела узнать, зачем я напал на Ётунхейм?

— Ну… да? — неуверенно согласилась Фостер. — Что с тоб… ты выглядишь…

«Да, вот как я выгляжу?» — подумал Локи, подавляя распирающее грудь желание истерично расхохотаться. Он сдержался и сосредоточился. Никогда раньше он не пытался трансформироваться сознательно, но он запомнил то ощущение, словно сбрасываешь кожу. Он закрыл глаза, чтобы не видеть, как меняются руки, и почувствовал, как по телу прокатилась волна холода, а затем у него возникло ощущение, будто в помещении разом стало слишком жарко. Фостер чуть слышно вскрикнула. Локи оставил глаза закрытыми, чувствуя, как рот кривится в горькой усмешке.

— Я должен был доказать, что я не такой, как они, — сказал Локи. Его голос был исполнен странного спокойствия. А сердце словно и вовсе не билось. — Конечно, стоило мне узнать, и все стало ясно. И все же я, идиот каких поискать, верил, что еще не все потеряно. Если остальных не останется в живых, подумал я, то тогда какая разница? Но Тора подпускать было нельзя… ведь он-то, если бы узнал, то убил бы меня на месте. Не надо было мне… Я не ожидал, что он возьмет да умрет. Но все, разумеется, пошло наперекосяк. Тор выжил, а потом вернулся, разрушил Биврёст, а я...

— Подожди, — вмешалась Фостер, — подожди, стоп-стоп, в смысле «стоило мне узнать», а ты что, не… ты разве не…

— Не из Асгарда? — Локи все-таки открыл глаза. Этими глазами кафешка выглядела по-другому. — А разве это не очевидно? — Фостер в открытую глядела на него, оставив Локи упиваться мелькающими на ее лице эмоциями: ужасом, замешательством. Это больно задело, и от этого ему стало тошно, зато теперь все было правильно. — Судя по всему, в конце прошлой войны, Один обнаружил их детеныша во льдах. Взял домой, воспитал и заставил поверить, что тот — венец творения, — Локи опустошенно улыбнулся, и у него получилась скорее гримаса боли. — Но, как я и говорил, тайное рано или поздно становится явным. — Испуганное выражение у Фостер сменилось чистейшим ужасом. — Достаточно одного-единственного прикосновения ётуна, и конец иллюзиям.

Фостер сжала краешек стола и оттолкнулась назад, словно могла силой увеличить от него расстояние.

— О-о, — сказала она каким-то странным слабым голоском. Локи, вопреки всему, даже словно бы успокоился. Он вернул свой облик — фальшивый облик — и прислонился к стене. Да ведь Джейн первая, кому он вообще рассказал. Единственная в этом мире женщина, которая и в самом деле знает, кто он такой.

— Теперь-то все встало на места? — почти нежно спросил он. Фостер зажмурила глаза и снова распахнула их.

— Тор… а Тор, он…

— Знает ли? Подозреваю, что теперь уже да. Тогда… Наверное, не знал. Иначе он убил бы меня. Ведь это именно он когда-то обещал отыскать этих чудовищ и всех истребить, — слова, запечатленные его памятью, горчили даже сейчас. Фостер сидела словно бы в состоянии полуобморока. — Довольно правды, а, доктор Фостер?

Фостер слегка мотнула головой, но Локи решил, что это не было знаком несогласия.

— Я… э-эм… я… — она опять умолкла и снова покачала головой. — А где же… как в Асгарде думают, где ты сейчас? — чуть слышно произнесла она вопрос, будто вспомнив, что это было важно, но мыслями витала где-то не здесь.

— А разве это имеет значение? — спросил Локи. Она ничего не ответила, продолжая на него смотреть, и Локи отвел взгляд, пожимая плечами. — Они считают, что я мертв. По крайней мере, полагаю, они все еще находятся под властью этого заблуждения. — Фостер вздрогнула, и Локи ощутил укол вины. Хотя по большому счету он просто чувствовал, что замерз. И устал. И, вот странность-то, хочет поговорить с доктором Фишер, хотя и не знает, что он мог бы сказать.

— Мертв, — повторила Фостер. — Они… о-о, — ее голосок все еще был слабым, но она глубоко, прерывисто вздохнула и медленно перевела взгляд на него. — Да ты…

«Псих, — подумал Локи. — Ненормальный. Чудовище». Но Фостер так на него посмотрела... ей все еще было как-то не по себе, но испуганной она не выглядела. Просто бледной. Она покачала головой и встала.

— Мне нужно идти.

Локи прищурил глаза и напрягся.

— Что? Ты ведь была согласна… мы даже не начали говорить по существу...

— Я не могу, — пробормотала Фостер, теребя рукой волосы и глядя куда угодно, только не на него. — Ладно? Я просто не ожидала… я так не могу.

Локи тоже не ожидал, что эта фраза ударит его так, словно Джейн ткнула его ножом в живот и повернула нож внутри. Локи даже показалось, что это было… справедливо. Зря он… зря он показал ей свое истинное лицо. Просто во всех смыслах. Неудивительно, что она теперь спасается бегством. Но…

— Доктор Фостер, — осторожно проговорил он, пытаясь заставить голос не дрожать. — Я полностью понимаю, что это не было… но не важно, кем я являюсь или не являюсь, главного это не меняет: что-то намерено напасть на ваш мир, и с этим нужно разобраться. У тебя есть необходимые умения, чтобы...

— Да знаю я! — взорвалась Фостер и, наконец, удостоила его слегка безумного взгляда. — Знаю, что миру без меня никак, но ты не мог бы... дать мне хоть с мыслями собраться? Я еще до конца не осмыслила… я сейчас работать не могу. Думала, что смогу, но нет, и мне просто нужно… хоть чуть-чуть взять в толк вот это все… — она махнула рукой в его сторону, и Локи показалось, будто он проглотил ледяную глыбу.

Это не должно тебя ранить, внушил он себе. Она тебя и до этого ненавидела. Подумаешь, теперь ей еще и противно глядеть на тебя, что это меняет.

— У нас мало времени, — сказал он, не дрогнув.

— Двадцать четыре часа, — потребовала Фостер, снова отводя взгляд. — Дай мне двадцать четыре часа. Ты просто... ты просто взял и все это на меня вывалил, а я была совсем не готова...

«Ну и кто же в этом виноват?» — хотел было сказать Локи, но прикусил язык, чувствуя, как губы искривила невеселая усмешка. Он прижал ладони к столу и взглянул на свои пальцы, представляя, как они снова синеют, а потом — как пронзает эту синеву ножом, пригвоздив руку к столу. Мысль, как ни странно, вернула его на землю.

— Извини, что напугал тебя, — до странности уверенно для того, у кого душа до сих пор бултыхалась где-то в пятках, произнес он. — Наверное, я сорвался. Рядом с тобой это со мной вообще часто случается.

Фостер прямо-таки ощутимо уставилась на него.

— Я даже не пойму, за что конкретно ты извиняешься, — выдала она наконец. Локи чуть повернул голову, краем глаза глядя на собеседницу.

— За то, как только что себя вел, — ответил он. — Мне кажется, ты не ожидала взять и оказаться за одним столом с… ну… вот этим, — он показал туда, где до этого, в начале этого кошмарного разговора, появилась иллюзия ледяного великана. Фостер взглянула на него круглыми глазами, а затем издала странный полувздох-полувсхлип.

— Так ты думаешь, я… — она снова села. — Так, ну все. Давай разберемся: я, конечно, удивилась, потому что не ожидала, что ты возьмешь и перекрасишься посреди разговора, но я же знать не знаю об этих ётунцах...

— Ётунах, — на автомате поправил ее Локи. Фостер пропустила его замечание мимо ушей.

— …и мне по барабану, ты из их числа или нет. Въехал? Проблема-то не в этом.

Локи растерянно моргнул, лед в его груди тронулся, пускай и не растаял.

— Не в этом?

«За нее говорит лишь ее невежество», — напомнил Локи сам себе.

— Нет, — отрезала Фостер с уверенностью. — Не в этом.

— Тогда в чем? — ему казалось, что он наугад бредет в темноте. Это как-то едко напомнило ему о детстве, когда кто-нибудь все говорил ему: «Нет, Локи, так делать нельзя», но никогда не объяснял, почему. Фостер снова взирала на него со странным выражением. Сердитой она… не казалась, но Локи понятия не имел, как интерпретировать ее взгляд.

— Если ты серьезно сам этого не видишь, то не думаю, что смогу тебе объяснить, в чем проблема, — сказала она после долгого молчания. Локи почувствовал, как дрогнула маска спокойствия на его лице, и Фостер поморщилась. — Да знаю я, звучит кошмарно, но… — она замолчала, вздохнула, ненадолго прикрыла лицо руками и сжала пальцами виски. — Мне... просто нужно немного времени. Хорошо? Всего двадцать четыре часика. А потом... потом я сама тебе позвоню, и мы поговорим. Об этом... короче, о чем ты там собирался, — она коротко на него взглянула и тут же поспешно отвела взгляд. — Тебя устроит?

Локи сдержал смех, зная, как горько он прозвучит.

— Как будто у меня есть выбор? — Фостер скривилась, и Локи принужденно пожал плечами. — Отлично, устроит. Если... если таково твое требование, думаю, придется подождать.

Ему хотелось сказать ей: «А я-то что говорил, надо было слушаться меня и поверить первой истории, теперь-то, когда ты все узнала, что ты от этого выиграла?» Однако он ничего не сказал. Ощущение холода и опустошения не собиралось его покидать, и он внезапно ощутил сильную усталость. «Да что на тебя нашло, идиот? А чего ты ожидал-то?»

— Мне так жаль, — сказала Фостер. Судя по голосу, она словно бы и не лгала. Локи легко кивнул.

— Не нужно извинений, доктор Фостер, — ровным голосом произнес он. — Я понимаю, что поверг тебя в… шок.

«Возможно, это научит тебя не совать нос в мои дела».

Фостер открыла рот, будто собиралась что-то сказать, сдвинула брови и снова закрыла рот.

— Я перезвоню, — смущенно пролепетала она. — Я... мне так кажется, теперь я знаю твой номер. — Она встала, теребя пальцами спутанные волосы. — Тогда до встречи, — шепнула она и слегка нетвердой походкой направилась к двери.

Локи позволил ей уйти. Он дал всему, что могло пойти не так на этой встрече, пойти не так, подумал он, но даже это принесло ему не то чтобы разочарование, а пустую, глухую тоску. Он взял недопитый стакан и сделал глоток, но кофе оказался ледяным.

А вокруг Локи закусочная преспокойно продолжала жить в своем обычном ритме.

Интерлюдия (XXVIII)

Локи отправился (сбежал) так далеко, как только смог (или почти так). Он знал, что это ненадолго. И очень сомневался, что расстояние станет для его преследователей непреодолимой преградой.

Но это не значит, что нужно облегчать им задачу.

Единственную короткую остановку Локи сделал, чтобы купить кое-что необходимое (теплую одежду, немного посуды для путешествий, одеяла — будто бы собирался в один из бесчисленных походов с Тором; Локи поспешно отгородился от всех воспоминаний, пока они не успели его задеть). А потом Локи отправился в какую-то пустошь. Ему несколько дней пришлось проскитаться, прежде чем он обнаружил что-то вроде заброшенной хижины, уже наполовину покорившейся дикой природе. Пол внутри был покрыт мышиным и птичьим пометом, а вместо крыши было небо.

Локи все равно там поселился.

В плане уборки магия — большое преимущество. Древесины, чтобы залатать потолок, у него не нашлось, поэтому дыру в крыше Локи решил просто игнорировать и поселиться в углу, где дождь, по крайней мере, не будет литься ему прямо на голову. С наступлением зимы, может, будет и посложнее, но к тому времени он наверняка уже уйдет.

Довольно основательных решений. Довольно и пытаться обрести дом, врасти корнями и самому построить свою жизнь. Не будет такого. Точно не для него.

Ярость накатила и ушла. Быть по сему. Он всегда знал, что ему нигде не место. Он будет двигаться дальше и жить не задумываясь. Даже это ведь когда-нибудь закончится.

Он легко заснул, но проснулся, содрогнувшись от грозового раската, раздавшегося прямо над головой. Его сердце оборвалось и понеслось вскачь, и на одно кошмарное, тошнотворное мгновение Локи показалось, что это Тор нашел его, и гром был предвестником его гнева, а через несколько секунд и сам Тор, с пылающим яростью взором, вломится в дверь, сжимая полыхающий искрометными молниями Мьёльнир.

Секунда прошла, и гроза снова стала просто грозой. Локи встал под дыру в крыше и взглянул вверх. Крупные, тяжелые дождевые капли упали ему на лицо, и Локи открыл рот и высунул язык, чтобы попробовать их на вкус. Он ощутил слабый кислотный привкус: смертные загрязнили атмосферу, и эти выбросы въелись в круговорот здешней воды. Локи закрыл рот и скрылся в своем импровизированном убежище, но так больше и не уснул. Он сидел, прислонившись к стене, и вздрагивал при каждом новом раскате грома, ощущая их всем своим существом. Через некоторое время он подтянул колени к груди.

— Хочу домой, — прошептал Локи так тихо, чтобы гром заглушил его слова и можно было притвориться, что ты не произнес ни звука.

---

1) Прим. перев. — «Банановый сплит» — это типичный десерт американской кухни; в классическом варианте банановый сплит состоит из очищенного банана, разрезанного вдоль, на который выкладываются шарики мороженого. Но есть подозрение, что Джейн имела в виду что-то менее приличное.

Вернуться к тексту