Куколка (гет)

Поезд «Визардшир-Кейтнисс» еще не тронулся с места.

Мисс Грейнджер сидела в кресле купе, глядя в окно на снующих пассажиров. Она держала на коленях закрытую книгу какого-то русского писателя и машинально перебирала в памяти все недавние события. В душе все еще были странное недоумение и горький осадок от того, как несправедливо снова обошелся с ней опекун.

Вчера все было как обычно. Мисс Грейнджер сидела в кабинете мистера Снейпа, сортируя его бумаги. Опекун попросил чаю, и она с радостью исполнила его просьбу. После первого глотка Эрл Грэя Гермиона приняла с улыбкой привычную похвалу и никак не ожидала услышать следующие слова:

— Вам нужно уехать, мисс.

Это было настолько неожиданно и без перехода, что девушка невольно растерялась.

— Что вы имеете в виду, сэр?

— То, что вы услышали сейчас, мисс, — сухо парировал опекун, сделав маленький глоток. — Вам нужно уехать в пансион к мадам Макгонагалл.

— Зачем? — она тут же нахмурилась. — Я и так там провела достаточно времени!

— За тем, что так нужно.

— Но мадам Макгонагалл не писала мне и не просила приехать, — Гермиона поставила свою чашку на стол. — Сэр… а с чем это вообще связано?

Мистер Снейп дернул бровью:

— Отчего вы не слушаетесь, мисс?

— Я всегда вас слушаю, сэр! — воскликнула мисс Грейнджер, уязвленная до глубины души. — И делаю все так, как вы хотите!

— С мистером Уизли вы меня не послушали, — саркастически проговорил он.

— Но с мистером Крамом я прислушалась к вам! — она предсказуемо начала закипать.

— Вы сами сделали свой выбор.

— И вы поддержали!

— У меня не было выхода, — мистер Снейп тяжело глянул на нее. — Как показал опыт, вы выросли слишком своевольной и упрямой, чтобы слушаться с первого раза.

— Это плоды ваших трудов, сэр!

— До ваших одиннадцати лет я не имел к вам никакого отношения, — он убрал бумаги в стол.

— А вас… вас никто не заставлял со мной возиться! — запальчиво воскликнула Гермиона. — Вы мне никто!

— Сорок второй кузен, — саркастически поддакнул ей опекун. — А теперь прекратите спорить, мисс, и извольте собрать вещи. Мадам Макгонагалл ждет вас завтра.

— Не прекращу! — обиделась мисс Грейнджер. — Это вы сформировали мой характер! И вам следует обижаться на себя!

— Это все, что вы хотели сказать? — мужской взгляд был усталым.

Она промолчала, с упрямой обидой поджав губы. Отчего он отсылает ее столь внезапно? Отчего не поясняет своих мотивов? Мисс Грейнджер нахмурилась, пытаясь найти причину. Между ними в последние дни не было крупных ссор, которые повлекли бы за собой смертельную обиду… Тогда в чем дело?

Мисс Грейнджер скользнула взглядом по его лицу, бесстрастному и отчего-то бледнее обычного, задержалась на руках, сцепленных в замок. И с трудом не посмотрела в сторону заветного ящика с письмами Куколке. Кажется, она понимает, почему опекуну нужен ее отъезд.

— Вы за это время подыщете мне дом? — она все же взглянула в глаза мистера Снейпа, пытаясь найти ответ на все свои вопросы.

Опекун какое-то время молчал, потом кивнул.

— Я распоряжусь мистеру Ватсону.

Мисс Грейнджер закусила нижнюю губу и нахмурилась.

— Зачем вам мой отъезд?

— Я не могу вам этого сказать, мисс. Просто так надо.

Гермиона горько вздохнула.

— Сэр… за что же вы так? — тихо проговорила она в пустоту. — За это время я уверовала, что… между нами не должно быть ссор и недомолвок.

Опекун промолчал, потом с видимым усилием проговорил:

— Просто сделайте так, как я вас прошу. Потом… потом я все вам объясню.

Мисс Грейнджер не поверила, но уступила. Впрочем, она и так была слишком расстроена, чтобы продолжать этот бессмысленный спор. Но желания понять, отчего же случился такой разговор, не убавилось.

Помедлив, Гермиона достала письмо для мадам Макгонагалл. Опекун всегда доверял ее порядочности и потому подумать не мог, что она может вскрыть его переписку. Но сегодня Гермиона, рассудив, что запрета не было, решила прочесть чужое письмо. Поддев ловко ногтем язычок конверта, она аккуратно, без следов вскрыла сам конверт, достала лист и развернула его. По мере прочтения выражение ее лица менялось с недоуменного до разъяренного, а после стало испуганным.

Поезд уже дал второй гудок, когда мисс Грейнджер вскочила с места и, схватив свой саквояж, побежала к дверям. Поток людей, шедший ей навстречу, украл несколько драгоценных мгновений. До третьего гудка она все же протиснулась не без труда через толпу пассажиров и чуть не сбила проводника.

— Мисс! Поезд уже трогается, мисс! — закричал он.

Но Гермиона его не слышала. Добежав до еще не закрытых дверей не спеша двинувшегося поезда, она без колебаний бросила на перрон саквояж и ловко спрыгнула с подножки. Отряхнувшись, она побежала дальше, к наемным экипажам, не обращая внимания на изумленные возгласы и взгляды проходивших зевак.

* * *

Мистер Крауч покосился на часы. Может, и не стоило приглашать мистера Свона к себе, но он попросту не успевал к нему прийти. Зато за эту любезность он заплатит двойную цену!

Барти был в приподнятом настроении — наконец-то мисс Тайлер ответила ему взаимностью! Долгие недели он добивался взаимности мисс Розы Тайлер, которая держала его на расстоянии, будто обижалась за что-то. Хоть они и были знакомы с детства, но не поддерживали дружеских отношений в переписке. Мистер Крауч не интересовался ее судьбой и, признаться, вспоминал о подруге детства как о рыжем утенке, но… случайная встреча у общих знакомых перевернула его жизнь с ног на голову. Мисс Тайлер за годы его отсутствия превратилась в прехорошенькую девицу: златокудрую, кареглазую, с фарфоровой кожей и ясной улыбкой. Розовый удивительно шел ей, подсвечивая ее словно изнутри и делая похожей на нежный бутон чайной розы. Барти был сражен наповал преобразившейся подругой и поспешил начать ухаживания. Однако мисс Тайлер держалась с ним по-дружески, но и не скрывала обиды за то, что он в свое время пропал на несколько лет и даже часто посещал дом судьи Снейпа. Мистер Крауч не сразу понял всей природы обиды мисс Тайлер и ее холодности, пока не увидел ее глаза, полные слез, стоило ему показаться рядом с мисс Грейнджер. Он долго вымаливал прощения и тогда же признался в самых искренних чувствах к мисс Тайлер, и та, наконец, ответила ему взаимностью.

И теперь Барти не без волнения собирался на свидание.

Дворецкий пропустил в гостиную цирюльника. Мистер Свон молча поклонился и осведомился, где бы можно было провести все полагающиеся процедуры. Мистер Крауч повел его в ванную. Дворецкий принес стул, поставил посреди ванной и чинно удалился.

Мистер Свон развернул кожаный футляр со своими инструментами и открыл чемоданчик.

— Господин желает побриться! — Барти глянул на себя в зеркало и улыбнулся. — Я не стал бы вас тревожить, мистер Свон, но дело не требует отлагательств!

— У мистера Крауча назначена встреча? — цирюльник был, видимо, тоже в приподнятом настроении, раз позволил завязаться разговору.

— Да! Отправляюсь на свидание! — Крауч фыркнул, когда кисточка случайно задела нос. — Такая славная девушка!

— Хорошенькая?

— Самая красивая на свете!

— Ничто не может так вдохновить, как любовь хорошенькой женщины, — проговорил цирюльник. — Не желаете ли французского одеколона или помады?

— М-м-м! — Барти задумчиво прищурился. — Пожалуй, одеколон.

Цирюльник принялся насвистывать веселый романс про хорошеньких женщин. Барти откинул голову, подставляя шею под ловкую руку, как делал это тысячу раз. Он давно уже перестал обращать внимание на то, что мастер левша. Какая разница, какая рука рабочая, если работа выполняется безукоризненно?

Бритва скользнула по шее, снова и снова.

— Ах, вы просто не представляете, как я счастлив! — Барти мечтательно улыбнулся. — Вы когда-нибудь испытывали такое, мистер Свон?

— Давно.

— Ах да! Вы говорили, что были женаты!

— Да, мистер Крауч.

— И как женщины умудряются нас очаровывать!

— Любая женщина хороша, если она разжигает огонь в вашем сердце и волнует плоть, — мистер Свон позволил себе смешок. — Сидящая, стоящая или спящая…

— Пьющая кофе, гуляющая по улице, читающая! — воодушевленно подхватил Крауч.

— Любая способна поставить на колени мужчину, — мистер Свон небрежно отер лезвие о полотенце и сделал еще одно ловкое движение.

— О да! Мне думается, что даже судья Снейп не может быть слишком строг со своей воспитанницей!

— Отчего же?

— Мисс Грейнджер тоже весьма очаровательная девица.

— Как и ее мать, — пробормотал мистер Свон.

— Но мое сердце отдано другой! — продолжал Барти и тут же насторожился. — Что вы сказали?

— Ничего, мистер Крауч.

На губах цирюльника была улыбка, но глаза остались холодными. Барти сглотнул и сделал попытку выпрямиться.

— Я еще не закончил, мистер Крауч, — чужая рука взяла его властно за подбородок и запрокинула голову. — Вы говорили о женщинах.

— Ах да!.. — но Барти передумал уже говорить о женщинах.

Мать мисс Грейнджер? Но откуда цирюльник мог знать о ней? В голове начинали внезапно всплывать факты из дела. Левша. Работа с инструментами. Темный идеалист. Возраст около сорока…

— Сколько вам лет, мистер Свон?

— Сорок, мистер Крауч.

Барти вымученно улыбнулся.

— А отчего вы так и не женились?

— На каторге твоя жена пила, которой валишь лес, или кирка, которой разбиваешь камень, — лезвие снова скользнуло по шее.

— И… кто же вас осудил?

— Судья Снейп, а прокурор Крауч-старший был обвинителем, — цирюльник отер лезвие о полотенце.

Барти понял все.

— Вы убили свою жену.

— Верно, — мистер Свон улыбнулся ему в зеркале, и в этой улыбке было обещание смерти.

Отточенное лезвие блеснуло в свете газового светильника. Барти вцепился в подлокотники кресла и сжался, как пружина…

Дворецкий мистера Крауча, зашедший в ванную после ухода цирюльника, перекрестился и бросился к молодому хозяину. Перевернув его лицом к себе, он увидел белое лицо с остатками пены для бритья, а бескровные губы прошептали:

— Это он…

Глаза Барти закатились, и он затих, в остаточной судороге зажимая рану на шее.