Новая переменная. Том 2 (джен)

(не бечено)

Эрик с раздражением сжал пальцами руль, но тут же ослабил хватку, когда почувствовал под ладонями хруст резины. Сделав глубокий вдох, он задержал дыхание, прежде чем выдохнуть. Эрик понимал, что всё равно злости в нём меньше не станет, да облегчение от того, что руль будет сломан, он вряд ли сможет испытать.

Почему так всё повернулось? Бросив взгляд на отражение особняка Майклсонов в боковом зеркале, Эрик сделал ещё один глубокий вдох и задержал дыхание. Машинально барабаня пальцами по рулю, он злился даже не на Клауса, с которым умудрился накануне поругаться, а на себя. Проклятые эмоции, усиленные вампиризмом, мешали действовать взвешенно и спокойно. Теперь Эрик восхищался Элайджей куда сильнее, чем раньше.

Его брат выглядел тем, кто идеально контролирует себя и это не могло не вызвать восхищения. Эрик чувствовал, что, по сравнению с Элайджей, они все проигрывали всухую. Что Кол, что Бекка, что Ник, что и он сам. Вот чего ему стоило отреагировать на запрет Никлауса спокойно? Но сделанного уже не воротить.

Первая ссора с братом после перерождения не стала неожиданностью, но от этого легче не становилось. Эрик не предугадал, в первую очередь, свою собственную реакцию. Агрессия на слова Ника, когда тот категоричным тоном заявил, что пока с охотником не разберутся, Эрик будет сидеть дома под охраной… Да, сейчас, сожаление о сказанных вечером словах уже тихо грызло изнутри, но Эрик всё ещё считал себя правым.

Он не собирался убивать охотника, нет. Зачем ему это делать, если о последствиях так сочно в красках рассказала Бекка? Вот только и прятаться, подобно крысе, Эрик не хотел. Всё в нём буквально выло и рычало от злости при мысли, что он будет сидеть в безопасности и спокойствии, пока его проблемы будут решать за него другие. Разговаривать с Ником в ближайшее время он не хотел, поэтому предпочёл всё утро молчать, чтобы избежать неловкой ситуации, которая могла запросто перерасти в новый скандал.

— Я ничего не буду спрашивать, — тихо произнесла Елена, садясь на соседнее сидение, и, кинув назад свой рюкзак, посмотрела на брата: — Всё и так было вчера отлично слышно. Да и ваше поведение этим утром тоже говорило само за себя.

Тихо застонав, Эрик уткнулся лбом в руль. Не удивительно, что Елена весь завтрак с видом буддиста, отрешённого от всего мирского, крошила в свой йогурт мюсли, сидя рядом с Колом и стараясь не смотреть по сторонам. Видимо вид Ника и Эрика, молча игнорирующих друг друга, был весьма красноречив.

— Кол и Бекка едут с нами? — спросил Эрик, постаравшись перевести тему.

— Колу сегодня ко второму уроку, и он добирается своим ходом, а насчёт Ребекки не знаю, — пожала плечами Елена, — но могу предположить, что она приедет в школу с Мэттом.

— Да, скорее всего так и будет, — Эрик нахмурился, чувствуя, как волнение медленно начинает перерастать в панику. — Я не уверен, что мне стоит возвращаться в школу сейчас.

Это признание вырвалось из Эрика помимо воли. Признаваться в собственной слабости? Это всегда было для него слишком сложным занятием, но с кем, как не с Еленой, он мог поделиться внутренним миром и тревогами, что его охватывали? Она — его сестра-близнец, и пускай это было на самом деле не так, Елена знала о нём слишком многое. Как, впрочем, и он о ней. До того, как в их городок не вернулись вампиры, они делились друг с другом всем. От подобной привычки сложно быстро избавиться.

— Мы будем рядом, — мягко ответила Елена и, протянув руку, переплела с Эриком пальцы, — Ты не один, всегда помни это.

Поддержка сестры была приятна. От неё веяло каким-то теплом, светом к которому хотелось тянуться. Вздохнув, Эрик завёл машину и выехал с территории особняка. Он и не думал, что однажды начнёт скучать по поездкам в школьном автобусе. Вот только сейчас существовала реальная угроза, что до конечного пункта поездки автобус мог доехать заполненный трупами. Эрик вполне отдавал себе отчёт в том, что он мог запросто устроить резню, сядь кто-то с раной в замкнутое пространство транспорта.

— А если я сорвусь? — спросил Эрик, выворачивая на шоссе, решив проехать по объездной дороге, избежав поездки через центр города. — Меня будет сложно остановить.

— Именно поэтому Кол «экстерном» был переведён в наш класс, — Елена пальцами обозначила в воздухе кавычки. — Двое первородных справятся с третьим.

— Вы, я смотрю, всё продумали, — хмыкнул Эрик, немного успокоенный предусмотрительностью своей семьи. — Чья была идея?

— Кола, — ответила Елена. — Он провернул это ещё на прошлой неделе. Ребекка была очень удивлена, когда увидела его сидящим в кабинете истории.

Хихикнув, Гилберт с улыбкой на лице повернула голову, смотря на утренний лес за окном автомобиля. Ссора, произошедшая накануне между Клаусом и Эриком, стала для неё неожиданностью. Хотя, судя по выражению на лице Кола, тот ожидал чего-то подобного. Елена действительно не собиралась лезть с расспросами к брату. Ей хватило слов Кола и тех громких криков из смеси современного английского с древнескандинавским, что доносились снизу.

Охотник, которого кто-то натравил на Эрика, был проблемой, которую собирались решить первородные. Вот только их защита относилась лишь к ним самим. Елена понимала, что Майклсоны будут защищать лишь себя, поэтому Деймон и Кэролайн находились в опасности. И если Клаус ещё мог что-то сказать Форбс, за которой он ухлёстывал, то вот Сальваторе явно находился вне сферы интереса первородных.

— После школы я вернусь сама, — произнесла Елена. — Хочу зайти к Деймону.

— Хорошо, — ответил Эрик и спросил: — Тебя подвезти до особняка Сальваторе?

— Нет, — покачала головой Гилберт. — Мне хочется немного пройтись.

* * *

Старшая школа Мистик-фоллс не изменилась. Она была всё такой же. Те же громкие школьники и ссоры из-за места на парковке. Те же бледные ребята из закутка укурышей, что тихо передавая друг другу закладки, спешат скрыться с открытой местности, чтобы спокойно покурить в своём «тайном логове» травку. Эрик видит среди них знакомых Викки, которых в тот злополучный вечер не было на кладбище. Они остались живы, и продолжают убивать себя наркотой, бессмысленно прожигая жизнь. Те же спортсмены из школьной футбольной команды обмениваются впечатлениями, перекидывая друг другу мяч. Заметив Эрика и Елену, Тайлер счастливо махнул издали им рукой и, развернувшись, с довольным возгласом поймал пас. Благодаря новому тренеру дела команды идут в гору. Те же ботаны, будущие лауреаты Нобелевских премий в своих влажных фантазиях, спешат к кабинетам, сжимая в руках стопки учебников и научных пособий. Они не видят никого и ничего вокруг, ведь их цель стоит гораздо дальше школы. Они безупречно умны и, одновременно, абсолютно глупы.

Ничего не изменилось. Всё осталось по-прежнему. Просто это сам Эрик стал другим.

Выйдя из машины, первородный вампир отчётливо видел, как далек он стал от простой жизни. От обычных людей и их страстей. Эрик не мог не испытать зависть, заметив вдали болтающую с Бонни Кэролайн. Форбс, Локвуд… как у них вышло так быстро привыкнуть к новой жизни? Привыкнуть к тому, что любой живой человек выглядит едой, а не полноценной личностью. К тому, что вся твоя суть подталкивает тебя к краю, а голод поглощает, затмевая разум.

— Всё будет хорошо, — тихо произнесла Елена и Эрик, горько хмыкнув, прикрыл глаза, когда она повторила ранее сказанное: — Мы будем рядом.

— Верно, — прошептал Эрик, продолжая держать глаза закрытыми, — всё будет хорошо.

Когда умерли родители, Миранда и Грейсон Гилберты, он смог взять себя в руки, показав, что их небольшая семья Основателей ещё в строю, так почему сейчас он думает, что не справится? Он не настолько слаб, чтобы оплошать! Эрик решительно открыл глаза и посмотрел на Елену. Та с одобрением улыбнулась ему и он улыбнулся ей в ответ. Выдержал тогда, выдержит и сейчас.

— Эрик?

Он слышал её приближение. Её и идущей следом Кэролайн. Обернувшись, Эрик посмотрел в глаза Бонни и увидел, как слёзы в её широко распахнутых глазах становятся всё больше, чтобы, в конце концов, пролиться, оставив после себя мокрые дорожки на щеках. Мотнув головой, словно избавляясь от воды в ушах, Беннет решительно сделала шаг вперёд и крепко обняла Эрика.

— Ты в порядке, — произнесла она. — Главное, что ты в порядке.

Эрику на мгновение показалось, что он воздушный шарик из которого выпустили весь воздух. Обнимая Бонни в ответ, он подавил мысль о том, что в его объятиях находится ведьма, чьё живое сердце громко бьётся. Отчего-то в нём крепка уверенность, что их кровь куда слаще, но сейчас эти мысли не то, чем он должен забивать свою голову.

Бонни Беннет. Ярая ненавистница вампиров, потерявшая по их вине бабушку и пережившая смерть матери с её последующим обращением. Сильная ведьма, чья родословная буквально гудит от магии. Эрик ждал и боялся встречи с ней. Он не знал, что она предпримет. К тому же в его памяти были слишком ярки воспоминания о том, как отреагировала Бонни на обращённую Кэролайн.

— Привет, — ответил он, криво улыбнувшись. — Неожиданный поворот, верно?

— Да, — согласилась Беннет.

Отстранившись, она окинула Эрика внимательным взглядом и, фыркнув, сообщила:

— Предки шептали, что ты стал чудовищем, но я вижу, что ты всё такой же засранец, которым всегда был.

— Интересного ты обо мне мнения! — Эрик не удержался от смеха и с мягкой улыбкой произнёс: — Ведьма.

— Вампир, — ответила Бонни и, кивнув на Кэролайн, произнесла: — Кэр рассказала мне, что случилось.

— Мне рассказал это перед своим отъездом Стефан, — мгновенно ответила на немой вопрос Форбс. — Я помню, какого было мне, но он отговорил меня от помощи, сказав, что за тобой следят первородные.

— Я всё равно был бы рад тебя видеть, — признался Эрик.

— Тогда я обязательно приду в гости, — широко улыбнулась Кэролайн.

Продолжая обнимать Бонни, Эрик бросил взгляд в сторону Елены и увидел на её лице счастливую улыбку. Не удержавшись, он улыбнулся ей и чуть крепче прижал к себе Беннет.

На синем небе ярко светило солнце и лёгкий ветерок приносил с собой прохладу, шелестом проносясь в кронах деревьев и путая пряди волос на головах студентов. Гомон и шум школы возвращал в прошлое, и можно было легко забыть о том, как всё изменилось. Казалось, что ещё немного и из-за угла выйдет старый тренер, крича, что опоздавшие после уроков на тренировку пробегут дополнительно на разминке пять штрафных кругов.

Эрик почувствовал, как в груди кольнуло щемящее чувство счастья. Спрятавшись в свою скорлупу, он думал о том, что отойди он от близких в сторону и никто даже не станет скучать. Эрик даже некоторое время думал, что принять его изменившегося сможет лишь семья, первородные, но сейчас он понимал, насколько ошибся. Ему стоило больше доверять своему окружению.

Рассмеявшись, Эрик, продолжая широко улыбаться, объяснил смотрящим на него с удивлением друзьям:

— Проклятые усиленные эмоции…

Кэролайн, с понимаем кивнув головой, тоже рассмеялась:

— Радость становится счастьем.

— Именно так, — согласился Эрик и деловито поинтересовался: — Что у нас сегодня первым уроком?

— У тебя и Бонни французская литература, — ответила Елена, — А у нас с Кэролайн итальянский.

— Кстати, — Беннет ехидно ухмыльнулась: — Сегодня будет тестирование.

— О-оо, нет! — простонал Эрик, с ужасом посмотрев на главный вход в школу. — Может быть я прогуляю?

— Не волнуйся, я тебе помогу, — пообещала Бонни, похлопав друга по спине.

У Беннет было время, чтобы принять Эрика Гилберта, как вампира. В то время, пока предки, ослабленные нарушенной родословной, шептали об опасности нового первородного, она собирала себя по частям. Разбитая изменениями матери, Эбби Беннет, что после обращения решила вновь сбежать, Бонни смотрела на подруг, следила за вампирами и пыталась найти своё место. Её магия стала ощутимо слабее, но это волновало Беннет не так сильно, как отношение и поступки Эбби. Обида на Елену и Эрика быстро исчерпала себя в свете поступков матери, а после очередного побега Эбби, Бонни окончательно приняла мысль о том, что оправдывать того, кто бросил один раз бессмысленно. Сбежав однажды, этот человек будет бежать всегда. Именно тогда, когда Беннет это осознала, она подошла к Елене. В отличие от Эбби, Гилберт никогда не бежала. Елена встречала опасность, повернувшись к ней лицом и смотря прямо в глаза. Эрик был таким же не смотря на то, кем являлся на самом деле.

Обнимая друга, ставшего первородным вампиром, Бонни игнорировала крики предков, требующих от неё смерти Эрика. Они называли его Прародителем-Зверем. Тварью, что не должна была существовать в мире живых. Беннет не верила им. Больше не верила.

* * *

Выезжая со школьной парковки после уроков, Эрик чувствовал легкую усталость. Первый школьный день после долгого перерыва оказался слишком насыщенным. Держать себя в руках было сложно, но, к счастью, рядом были те, кто поддерживал его, помогая справляться с порывами.

— Ты справился неплохо, — похвалил Эрика Кол. — Я уж думал, что ты сорвешься, когда та девка поцарапалась об собственную парту, но ты сдержался. Я видел такое же выражение лица у одного священника, когда я заставил несколько монашек из его монастыря приставать к нему. Знаешь, он в конце концов сдался и устроил оргию, хах!

— Я хочу выкинуть тебя из автомобиля прямо на ходу, — произнёс Эрик, скрипнув зубами.

— Теперь я понял, почему Ник говорил, что вы с Элайджей слишком похожи, — Кол звонко расхохотался. — А куда ты дел прекрасную Елену?

— Она хотела заглянуть к Деймону.

Эрик не мог не заметить то, как резко изменился Кол. Нахмурившись, тот пожевал нижнюю губу и, прищурив глаза, приказал:

— Останови тут, — улыбнувшись, словно мальчишка, Кол объяснил: — У меня изменились планы.

Послушно свернув к обочине, Эрик крикнул вслед, в спину брату, который быстро вышел из автомобиля:

— Не забудь, что Деймон мой друг!

— Да всё с твоим другом будет хорошо! — возмутился Кол. — За кого ты меня принимаешь?

Проводив взглядом быстро идущего по тротуару брата, Эрик поспешил выехать обратно на дорогу. Отношения Кола и Елены его пока не волновали. Он верил, что те и сами смогут разобраться во всем. Пускай Елена и не была заинтересована в отношениях, но вот интерес к ней со стороны самого Кола был для Эрика очевиден. Этот огонёк во взгляде он помнил ещё со времён жизни в роли Хенрика. Кол всегда смотрел таким взглядом на то, что привлекало его внимание. Не важно, будь то человек или предмет, жадность Кола была одинаково сильной.

Выехав к центральной площади города, Эрик свернул направо и припарковался около закрытой аптеки, принадлежащей Гилбертам. Выйдя из автомобиля, он несколько минут смотрел на темные окна знакомого с детства здания, прежде чем, открыв дверь одолженным ключом, не прошёл по пыли к лестнице на второй этаж. Поднявшись по скрипящим от времени ступеням, он вскоре оказался перед закрытой дверью в кабинет ныне покойного владельца аптеки.

Эрик любил человека, которого долгое время называл отцом. Он видел его улыбку, помнил тепло объятий и слова ободрения. Да, Грейсон явно скрывал чем на самом деле занимается Общество Августин, в которое входило не одно поколение Гилбертов, но Эрик знал, что тот не был способен на зверства. Вот только было ли так на самом деле? Очень часто семьи серийных маньяков не знают о том, что рядом с ними живёт чудовище. Вот и Эрик не знал, что найдёт внутри, в кабинете Грейсона Гилберта, но он надеялся, что его самые жуткие предположения не оправдаются.

Гилберты всегда были охотниками на вампиров. Не одно поколение они яростно жаждали смерти кровососов. Об этом свидетельствовали многочисленные дневники предков и оружие, спрятанное в домике у озера. Вот только в их записях была описана не только охота. Где-то в начале предыдущего, двадцатого века, некоторые записи в дневниках робко вещали о тайном обществе Августин, которое занималось выяснением природы вампиров для того, чтобы обратить ту против самих тварей. Эрик, будучи ещё тогда человеком, не обращал внимания на эти записи. Он не придавал им большого значения и став вампиром. Но лишь до того момента, пока не вспомнил стёртое воспоминание.

Вампир в клетке. Голодный, измождённый, но всё ещё достаточно человечный, чтобы не убить двух глупых детей. Он не взял больше крови Эрика, чем нужно. Отпустил, залечил следы, стёр память. Он был… гораздо человечнее многих людей.

С горечью Эрик рылся папках, которые достал из старого, скрытого под ковром, сейфа, дверцу которого он, со своей новой силой, с легкостью выломал. Фотографии, отчёты, журналы и… сглотнув слюну, ставшую мгновенно вязкой, Эрик достал небольшую баночку в которой, в растворе, плавали глаза со очень светлой светлой серо-голубой радужкой. Слишком знакомые глаза. Посмотрев на старую этикетку на банке, Эрик увидел дату. Тысяча девятьсот пятьдесят седьмой год.

Осторожно отставив баночку, Эрик принялся рыться в папках, пытаясь найти записи, относящиеся к этому году и, когда нашёл, с отвращением несколько секунд смотрел на фотографии, прежде чем захлопнуть папку. Ну, по крайней мере теперь было понятно, почему Деймон иногда ведёт себя так неуравновешенно. Эрик глухо хохотнул, пытаясь подавить нервную дрожь, прежде чем продолжил поиски.

Прежде чем идти к Сальваторе, он хотел найти следы того вампира, которого они с Еленой встретили в тот день.