Сказки Синего леса (джен)

рельсов стальных не блестят узлы — рыжим маячат в травах, крепко обнял ядовитый плющ станцию у воды.

мама всегда говорила мне, будто всё это правда: поезд последний сошёл с пути, в елях уснул седых. я даже видел его остов, бабочек диких полный, мирно ржавеющий за холмом, замерший в тупике.

... только не знает никто о том, как ежедневно в полночь я просыпаюсь под стук колёс, камеру сжав в руке. мама считает, что это чушь, мама считает — призрак. как не поверить своим ушам, если во тьме звенит сталью о сталь незнакомый миф, ставший желанным призом, прячущий сердце — большой секрет — в синей глухой тени; как удержаться и не искать правды в старинных песнях, как не стараться догнать мечту с логикой на хвосте?

если удастся его поймать, если удастся, если... но далеко из окна видна только пустая степь.

* * *

знаешь, хватает порой пятна, сгиба косого, слова, чтобы увериться в том, что ты знаешь финал письма.

глупых идей бесконечен круг, я не придумал новых: я собираюсь пойти на звук, чтобы его поймать. дел-то — пробраться сквозь спящий дом, выйти в глухую полночь и до холмов дошагать во тьме, спящей змеёй в степи...

воздух, нагретый за жаркий день, трав ароматов полон. степь распускается как цветок, стоит в неё ступить. вскоре уже в темноте видна станции старой башня — будто бы небо ночное здесь просто чуть-чуть плотней. но посмотреть в её силуэт — сразу же станет страшно: поезд последний стоит и ждёт, боком прижавшись к ней. я не того ожидал, но всё ж я не хочу быть трусом. шанса другого узнать секрет выпросить нелегко.

я залезаю в пустой вагон, даже не зная курса.

дверь закрывается за спиной с скрипом, почти с зевком.

* * *

может, и правда, что больше нет в мире дорог обратных, солнце с иной стороны встаёт, чем на заре времён — видно из окон, что мир подрос, встал и оделся в латы из алюминия и стекла — разве его поймёшь? что пожелал, пролетит стрелой, вряд ли его поймаешь, если не сможешь своей мечте следовать от и до.

но неизменно одно — в степи каждую полночь мая, если как следует слух напрячь, слышен глухой гудок. все говорят, будто это миф, в мифы никто не верит, кроме безумцев, желавших знать верную суть вещей.

я не могу осуждать таких, взламывающих двери. я ведь и сам был одним из них, верящих вообще. поезд, последний известный миф, мчится вперёд, ничейный; может, ловушка, а может быть — чья-нибудь да мечта:

снова заходит в пустой вагон ищущий приключений.

дверь закрывается за спиной,

мерно гудит металл.