Мороз в Детройте (джен)

Примечания:

фэнтези продолжается. скоро закончится. наслаждайтесь, пока есть.

или... терпите. не знаю)

Начавшийся, к вечеру, холод был отличным индикатором того, что они на верном пути.

За несколько часов верховой езды Гэвин натёр несколько неудобных мозолей и часто требовал остановки. Солнце пекло до полудня, а после стремительно начало уходить куда-то вправо по небу. Только тогда Рид заметил второе светило и осознал, что оба местных «Солнца» очень небольшие по сравнению с «Земным» оригиналом.

В тот момент до него дошло, что он и правда оказался в другом мире. В одном из.

Это открытие настолько выбило его из реальности, что он отказался от предложенного сиром Гавейном, перекуса в виде подозрительного вяленого мяса и мутноватой воды. В седельных мешках рыцаря нашлось много интересных и необычных, для Рида, продуктов: помимо упомянутого мяса там же был мешочек сушёных грибов, не похожих ни на один Земной, круглый хлеб зеленоватого оттенка, напиток, по вкусу напоминающий пиво, но, как уверял Гавейн, являющийся чаем.

От него, как заверил муж в доспехах, и опьянения никакого не следовало.

«Бля, они тут пиво как чай хлещут. Может, ну его нахрен, этот Детройт с его ебучими роботами?»

Действительно. Что ему, Риду, было терять?

Опасную работу? Одинокую жизнь?

Словно желая напомнить Гэвину, что мир — понятие многогранное, на пути начали попадаться всё более и более тревожные звоночки, что всё не так радужно, как показалось детективу. Осознание всей глубины новой реальности пришло детективу в виде скелетов, развешанных на деревьях вдоль дороги, что стала более болотистой, грязной. И запах переменился: несло сыростью и затхлостью.

Рид серьёзно насторожился, поднял взгляд на Гавейна и заметил, что из простодушного, с виду, мужичка тот подобрался и сосредоточился.

— Где мы теперь, сир Гавейн? — негромко, стараясь сохранить в голосе спокойствие, спросит Гэвин.

— Скоро будем на месте, детектив Рид, — ответит рыцарь, отводя взгляд от череды висельников, что не ускользнуло от внимательного Гэвина.

— За что их повесили?

— За шею, — отмахнётся рыцарь, но, немного погодя, негромко добавит, — Военные преступники, дезертиры, шпионы. Лурандот вот уже много лет ведёт войну с дикарями с юга. Говорят, если эта нечисть доберётся до солнечных границ Столицы в силу вступит страшное Пророчество. Не думаю, что его детали вам интересны, детектив Рид.

Когда светлая и понятная дорога осталась далеко позади, а конь уже с несколько десятков минут топтал копытами грязь, уходя глубже и глубже в лес, Гавейн остановил скакуна и приказал слезать. Рид поежился от холода, натянул кожанку обратно на плечи.

— Дальше пешком, — скомандует рыцарь.

«Бля, а вдруг это не мой дракон?» — спросит сам у себя, Гэвин, наблюдая за тем, как рыцарь снимает с коня стальной щит, украшенный не только гербом кабана, но и десятком глубоких отметин, говорящих о количестве сражений, которые этот щит пережил.

— Сир Гавейн, у вас есть оружие? — вдруг поинтересуется детектив, машинально касаясь рукой кобуры и ловя пустоту вместо пистолета. Мерзавец в чёрном ещё в Детройте лишил его табельного!

— Оно вам не пригодится, Гэвин Рид.

С этих слов Гэвина передёрнуло. Детектив замер, как вкопанный, около коня, провожая недоумённым взглядом рыцаря, что устремился в сторону густых, непроходимых на вид, зарослей, щедро укрытых слоем толстой паутины. Белый густой туман стелился под ногами, доходя до колен, напоминая призрачные Детройтские сугробы.

«Может я идиот и мне не стоило вот так верить первому попавшемуся на пути, человеку?»

Глядя на паутину Гэвин серьёзно жалел о принятых жизненных решениях. Что, если его привезли в ловушку и сейчас скормят какому-нибудь гаду, как подношение? Что о таком говорилось в фильмах или книгах? Разум судорожно искал ответ, а Рид поймал себя на мысли, что почти нащупал пачку сигарет в кармане.

«Пауки же боятся дыма!»

Пегий конь, кличку которого Рид, к слову, выяснил ещё в пути — «Брусничка» — выглядел куда менее встревоженным, чем Гэвин. Зверь тряхнул ухом, а умные глаза животного, которое рыцарь даже не удосужился никак привязать, равнодушно всматривались в дебри, за которыми уже скрылся его хозяин.

— Вы идете, детектив? Или вашим сердцем овладела подлая трусость? — раздастся зычный голос из полумрака и Рид, наспех закурив сигарету, неуверенно направился следом.

— Иду. Кстати, почему вы не привязали коня? Не боитесь остаться без транспорта? — Гэвин нарочно приправил вопрос каплей иронии в голосе.

— Он умный. Не потеряется.

Хорошо, что обувь у детектива плотная — не промокла даже когда Гэвин наступил на что-то мягкое, скользкое и густое. Под ногой противно хлюпнуло и что-то куда-то поползло, так что Рид едва сдержал вскрик, закрыв себе рукой рот. Он — полицейский, видал и не такое, но…

Даже для его психики количество необъяснимого уже переходило границы дозволенного.

«Хоть бы это был нужный Дракон, Господи, обещаю, что перестану… доёбываться до Коннора. Идёт?»

С веток, которые рыцарь и детектив задевали, продвигаясь вперёд, отваливались куски инея. Жижа под ногами стала тверже, покрылась толстой коркой льда. На фоне раздавалось кваканье лягушек, стрёкот каких-то букашек. Рид приметил два жёлтых глаза, уставившихся на них из какого-то дупла и тут же отвёл взгляд в сторону. Паутина, как и ожидалось, оказалась липкой, но пауков ловко сбивал ладонью в латной перчатке, сир Гавейн, заставляя Гэвина лишь безмолвно восхищаться.

Если рыцарь хотел стать сегодня героем, то в глазах одного детектива из Детройта, безусловно, стал. Пауков Рид, как все нормальные городские люди, не живущие в жарких странах, мягко говоря, недолюбливал — а от их вида в теле мужчины появилось мерзкое ощущение, что по спине кто-то ползёт…

Впереди послышится тихое утробное рычание, от которого Рид позабудет о пауках. Он замрёт за спиной рыцаря, опасливо осматриваясь по сторонам и разок обернувшись назад: за спиной смыкались густые хвойные ветки.

Сир Гавейн вытянулся, услышав за своей спиной выдох облегчения, когда оба подобрались ещё ближе к вытоптанной поляне с подмороженной травой, которую кто-то придавил совсем недавно.

Дракон.

Тот самый. Лежит на боку около входа в подобие пещеры, прикрытой игольчатыми, будто живыми, ветками. Дышит тяжело — округлые бока изредка вздымаются, из носа выходит едва заметный, пар. Глаза плотно закрыты. А рядом…

— Охренеть! — прошепчет Рид, осторожно выйдя из-за широкой рыцарской спины и приблизившись к ледяной глыбе, в которой виднелась заточённая «тень» человека, — Этот гад… Ебушки, Дэвид, ты смог…

— Охо-хо! — раздастся за спиной необычайно бодрый голос сира Гавейна. Тот уверенным шагом направился к лежавшему посреди поля брани, дракону, но даже не подумал вынуть меч, — Я смотрю тебя неплохо потрепали, приятель?

«Приятель?!»

Рид отвлечется от созерцания ледяной глыбы, вернув внимание на рыцаря и дракона.

— Я не ослышался? Вы знакомы?

— Долгая история. В прошлой жизни встретились, — рыцарь поднимет брови, благодушно осмотрев Рида, — Собственно, тебя в поле я и искал. Не обессудь — должен был убедиться, что ты его якорь…

— Якорь?

— Сложно войти в одну реку дважды. Но с якорем можно и не такое наворотить, — ответит сир Гавейн, коснувшись Дракона ладонью, с которой на зверя метнулось зеленоватое свечение, после чего нахмурившись, указал пальцем на разросшиеся пурпурные узоры на теле ящера, — Это с ним давно?

— Что?

Детектив присядет рядом, обратив внимание на тёмно-синие наросты на плече и лапе зверя. Тот был ранен — многочисленные порезы, некоторые довольно глубокие — на морде, шее, плечах. Несколько чешуек сбиты с брюха, хвост в синяках и кровоподтёках.

— Ничего такого, с чем не справилось бы классическое зелье исцеления, — сир Гавейн пошарит по карманам, — Кроме этой неприятности. Что-ж, тут лучше расскажет только он сам. Сможете развести костёр, Рид?

* * *

Спустя полчаса Гэвин убедился, что этот дракон — Нэвор. Потому что поднявшись на лапы, зверь немедля сбросил с себя чешую, оставшись тем самым худощавым парнем, которого Рид видел сначала у себя дома, а после — в ванной у Хэнка.

Воспоминания о Детройте, спустя почти сутки в мире, названия которого Рид так и не узнал, казались чем-то далёким. Человеческий мозг отчаянно цеплялся за схожести и аналогии, убеждал Гэвина, что это вообще Земля, а он в походе. Только время от времени творящиеся вокруг чудеса, да запертый в глыбе льда, человек, напоминали детективу о тяжести ситуации, в которой он оказался.

Сир Гавейн, сложив в сторонку щит и даже сняв с пояса меч, свистом подозвал коня, что теперь пасся неподалёку, с хрустом уминая местных пауков и мёрзлую траву. Из седельных мешков рыцарь достал разнообразную снедь, а также накинул на плечи совершенно нагого Нэвора, свою накидку с символом кабана.

Нэвор молчал, стараясь почему-то не встречаться с Ридом взглядами, и это молчание добивало самого Гэвина, что жаждал получить ответов. Что это за место? Почему он? Когда они вернутся в Детройт и вернутся ли вообще? Почему левый глаз и левая рука хвостатого постепенно наливаются зловещим тёмно-синим?..

Последнее и вовсе было наиболее тревожным для Рида. Причину он найти не мог, но подмечал, как болезненно скалится хвостатый каждый раз, когда ему приходится шевелить пораженными неведомой заразой, конечностями. Его раны понемногу затягивались. Все — кроме этой пурпурной напасти.

— Мы вернёмся в Детройт, Гэвин, — наконец, скажет хвостатый, после того как сир Гавейн подаст ему бурдюк с водой, — Этот, — черноволосая голова кивнёт в сторону ледяной глыбы, — Останется тут. Ты ведь присмотришь за говнюком, Медэри?

Рид вопросительно вскинет бровь на прозвучавшее имя. Рыцарь, услышав его, пошевелил усами, оторвав внимание от раскладывания ломтей мяса на кусочки хлеба:

— О, герой Лурандота ещё помнит моё прошлое имя, хе-хе! Знатно-знатно. Я и не надеялся на это.

— Ты был первым, к кому я решил отправиться. Его, — кивок в сторону замороженного, — Уже поцеловала Королева. Лёд выиграет нам время, а после, уверен, мне ещё придётся схлестнутся с ним в бою.

— То есть он в этом состоянии ещё жив? — недоверчиво спросит Рид, вклиниваясь в разговор двух старых друзей.

— Именно. Её Величество, Королева Пустоты и Ихетталя, Флавэ наделила нашего общего недруга особо мерзким даром. Его невозможно убить, — Дэвид разочарованно поведёт плечами, поморщившись, — Дар смертников. Мало чьё тело способно выдержать его долго, парень попросту сгорит, если не найдёт способ продлить существование своей оболочки. Королеве просто нужен был я, а с активным Бессмертием сложно совладать. Мне удалось поймать его на ошибке — и заморозить. И всё же негодник успел потрепать и меня самого…

Рид слушал, силясь слышать. Информации много, и его человеческое сознание обрабатывало её неохотно. У тёплого костра, наконец, достигнув некоторого спокойствия, Гэвин понял, как сильно устал. Глаза слипались, Морфей приятно обхватил детектива за плечи, утягивая в своё сказочное царство.

Как будто реальность, в которой находился Рид, не являлась сказкой.

— Смотри-ка. Вырубился, бедолага, — прокомментирует сир Гавейн задремавшего, наконец, Гэвина, что отключился, прислонившись спиной к дереву, у которого сидел, — Странный якорь ты притащил, Орнэс.

— Какой нашёл. Что? Его имя — причина, по которой я выбрал тебя. Ты же сам мне рассказывал что в следующей жизни станешь Гавейном и подашься в рыцари.

— Да. А твоя подружка всё уверяла, что вы ещё вернётесь, чтобы проверить, верен ли я своему желанию.

Слабая улыбка от встречи со старым другом сползла с лица Нэвора, когда речь зашла о Ней. Он понурил голову, в очередной раз поморщившись.

— С ней что-то случилось? — ответ мудрому рыцарю понятен без слов, но задать вопрос он был обязан.

Нэвор выдержал минутную паузу. Костёр уютно трещал, отгоняя злых духов, зверьё и пауков. Даже белесый туман и тот отступил в сторону от поляны, уступая волшебному огню. Пусть по цвету пламени и не скажешь, что оно какое-то необычное.

— Не уверен. Люди… вроде него, — черноволосый кивнёт в сторону Гэвина, — Стёрли мне память. Постепенно, с каждым превращением, я вспоминаю больше. И… что хуже. Сработала адаптация, так что я сам стал человеком. Раны не заживают, боль не проходит, сила… быстро заканчивается, — он посмотрит на свою когтистую ладонь, сжав и разжав пальцы, — Люди забрали мою Тарнитэль. Полагаю, из-за её возможностей. Или моих… — Дэв покосится на замороженного во льдах, мужчину, — Этот вот хоть и человек, а странный. От него пахнет знакомо, но не припомню с ним ничего общего. Но теперь это не важно. Я переступил черту, у нас больше нет времени. Мне не хочется вредить Земле, Медэри. Королева протянула мне поводок и я с радостью зацепил его на ошейнике. Возвращение к Ней — вопрос времени. За то время, что мне теперь осталось, я должен… забрать своё и убраться как можно дальше от всех, кого знаю.

Рыцарь закончил готовить походные бутерброды: вяленое мясо на поджаренном хлебе с добавлением пряного масла, что отлично утоляло голод в полевых условиях. Разлил по кружкам «чай» и протянул хвостатому:

— Да. С твоими демонами я тебе не советчик, Ори. Очень мне жаль, что твоя история закончится так, но… будем честны. Ты не смог бы постоянно от Неё убегать. Да, ты как личность, не злобный, не разрушительный, но твоя душа у Королевы. Может, покончить с твоими страданиями прямо здесь? Я мог бы…

Сир Гавейн спокойно кивнёт в сторону меча и щита, на что Нэвор лишь отрицательно покачает головой, как будто ему предложили не Смерть, а прогулку по песчаному пляжу вдоль морского берега.

— Сначала мне нужно спасти Тар. Да и ты должен сам знать, что Королева уже пустила яд. Просто так я не умру. Твои действия лишь отправят меня в Ихетталь, окончательно лишив воли. Да и с большой вероятностью я захочу тебе отомстить. Не думаю, что тебе бы хотелось привлечь внимание Её Величества в Гороум.

— Совсем нет. О таких тонкостях ты мне не рассказывал, — мужчина примется уплетать собственную стряпню. Ни тот, ни другой не выглядели встревоженными. Немного грустными, уставшими — но спокойными.

Один — великий волшебник, что заключил сделку со Смертью и теперь мог рассчитывать на три сотни перерождений.

Другой — один из переживших Конец Света, соронов из совершенно иной Галактики, связавший свою жизнь с силами, неподвластными пониманию смертного разума.

И третий — Гэвин Рид, простой, но очень хитрый человек, что, хоть и дремал — но внимательно слушал, что говорят два необычных существа, от действий которых сейчас в определённой степени, зависела участь самого детектива.

— Слушай, а если я Тар оставлю у тебя? Сможешь позаботиться о ней? — прервёт тишину неожиданным вопросом, Нэвор, блеснув глазами, — Её сильно ранили. Поэтому я и подставился людям. Помню, искал для неё помощи. Ядро нужно было зарядить, а корпус — подлатать. Она сама предложила Землю, мы были уверены, что легко справимся. Но я самоуверенный дурак. Перемещение затратило больше сил, чем я рассчитывал, позаимствовал не своё всего каплю, и…

Гавейн молча слушал, да ел. Не пропадать же угощению? Ему ещё обратно в столицу скакать, рассказывать, благо вся история, которую он поведал Гэвину ранее о хрустальном шаре и «Злом драконе» была выдумкой, чтобы человека отвлечь и проверить. Будь это не «якорь», а враг — рыцарь, не раздумывая, снёс бы негодяю голову.

Но Рид оказался «якорем», причем, по меркам сира Гавейна, довольно забавным, .

* * *

Рид проснётся от чувства сырой земли под пятой точкой, слабого холода и влажности утренней росы. Мужчина не сразу осознает, где находится, а как только мысль доберётся до разума, Гэвин вскочит на ноги, с тревогой осматриваясь вокруг.

Нет, его не забыли. Сир Гавейн вдалеке безмолвно созерцал рассвет, уперев руки в бока и размеренно вдыхая мёрзлый воздух. Нэвор, свернувшись на бревне в рыцарском плаще, ещё спал. Негодяй так и оставался в куске тёмно-синего льда, от которого веяло неестественным холодом.

Рида мучила жажда. Как только он поднялся на ноги, о себе напомнил и голод. Он крепко задумался о тёплом душе, ароматном кофе, порции хлопьев с молоком и остановился на желании забраться на мягкий диван под выцветший плед.

— О, детектив. Подите-ка сюда. Хочу дать вам кое-что на память о встрече. Вряд ли мы ещё с вами увидимся когда-нибудь, уж больно межпространственные путешествия вещь сложная и редкая.

Гэвин несколько раз моргнёт. Ах да. Он же не на Земле, это дома его ждёт мягкий диван и кофе, а здесь…

Мысль сама собой утекла в сторону Ричарда. И Хэнка с Коннором. И родного Детройта. Всё это где-то не здесь, но ведь время там тоже идёт, оно не остановилось!..

— Пиздец какой-то, — пробурчит мужчина себе под нос, ёжась от утренней прохлады. Нечасто приходилось ему спать под открытым небом, разве что по молодости, да во время обучения и службы, — Что такое, сир Гавейн? — однако же к рыцарю Рид обращался с уважением. Этот тип многое знал о хвостатом негодяе, что переполошил Детройт. А ещё умел фехтовать и носил тяжеленные доспехи. С такими лучше не грубить.

Если верить книжкам, рыцари народ обидчивый.

— Вот. Держи, — Гавейн сразу же протянет на ладони небольшой серебристый предмет, напоминающий круглую пуговицу с зелёным камнем по центру, — Это зачарованный перстень. Когда станет совсем худо, прислони его к губам и прошепчи «Белый Рыцарь, взываю!». Не сейчас только, — сразу предупредит мужчина Рида, — А когда действительно тяжко придётся, иначе оскорбишь заклятие и оно перестанет работать.

Гэвин от такого подарка окончательно проснулся. Заблестел глазами, тут же протянув к диковинке руку и покрутив перстень в пальцах. Увесистый — на пару десятков грамм тянет. И камень какой-то, изумруд что-ли?..

— Спасибо, сир Гавейн, — уверенно кивнёт Рид, надев перстень на указательный палец левой руки и довольно тот осмотрев. Колец детектив не носил, но это ведь не обычное. Если он ещё не в коматозном бесконечном сне, это что-то теперь как талисман. Оберег. Настоящий артефакт. Всей ценности его в тот момент Гэвин не осознавал, но подарок здорово поднял ему настроение.

— Вы отправитесь в путь как только Нэвор проснётся, — продолжит рыцарь, — Там в мешке я оставил вам перекус на завтрак. А мне пора в путь. Ещё этого с собой тащить.

Рыцарь кивнёт в сторону айсберга, к которому и направится, жестом попросив Гэвина не приближаться. Широкоплечий мужчина сделает рукой несколько пассов, пробормочет некое заклинание, забавно шевеля усами в процессе, и под смачное «Нихуя себе!» Рида, заставит айсберг сжаться до размеров спичечного коробка, после чего небрежно закинет предмет в седельный мешок Бруснички.

— Вот так. Ну, приятно было познакомиться, детектив Гэвин Рид из Детройта. Искренне желаю вам удачи в ваших начинаниях.

— А с ним не будете прощаться? — растерянно спросит Гэвин, почему то не желая, чтобы рыцарь уходил прямо сейчас. В отличие от сира Гавейна, Нэвор был менее открытым собеседником. Более загадочным, холодным, несколько жутким. Некоторая рыцарская искренность и прямота Гэвину, по итогу, пришлась по душе.

Да и кому приятно расставаться навек, зная, что больше уже не увидишься. Ведь это непреложная истина, с которой трудно спорить, если только Гэвин внезапно не решит и правда остаться в незнакомом мире. Имя мира теперь Рид знал — Гороум.

— Мы уже всё обсудили. Мне жаль лишь, что в этот раз не было с ним его прелестной спутницы. Вот кто мог легко скрасить наши нудные разговоры о вечном и мрачном! Звонкой песней или вкусной стряпней, Тарнитэль умела найти лучик света в самых тёмных дебрях. И я очень надеюсь, что вы сможете её спасти. Будь осторожен, детектив Рид. Демоны — не та сила, которую можно победить, с ней лучше просто не связываться никогда и никому. Но глупцы никогда не переведутся… И всех их ждёт одинаковый финал, полный опустошенности и боли.

Примечания:

до самого-самого финала остаётся всего 2 главы.

2 главы — финал — послесловие.

но их мне ещё нужно написать и... с этим какие-то проблемы. пробую по-разному, но текст очень сухой :<

надеюсь, смогу с этим справиться. работу нужно закончить.

p.s. Есть идеи, чем всё закончится?)

Гамма вычитал это всё (впервые искренне похвалил, хе-хе). Выдал мне теорию о финале. Не угадал~