Шанс что-нибудь изменить (джен)

Тему и правда закрыли. Не до того было. Ведь до дня перемещения Гарри в прошлое оставалось совсем немного и нужно было многое успеть.

Рабочим остался план, придуманный на мозговом штурме. Хоть Снейп и возмущался его примитивности, ничего лучшего им в голову так и не пришло.

Итак, в день Икс Гарри должен был показаться в Хогсмиде в обличьи Морока и пошуметь немного, привлекая внимание своих бывших и будущих, как надеялся Гарри, коллег — мракоборцев. Заодно нужно было оставить на лесной опушке горемычный маховик времени.

Затем необходимо было переждать почти сутки, скрываясь от авроров, рыщущих в поисках преступника. Этот неиспользуемый промежуток времени оставался загадкой для Поттера и Снейпа. Почему прошло столько времени, прежде чем тот, прошлый Поттер обратил внимание на заветную коробочку? К сожалению, за неимением необходимых ответов придется действовать по ситуации.

Потом, когда прошлый Гарри переместится во времени, нынешний его вариант выйдет из тени, нанесет себе пару ранений для пущего правдоподобия и устроит небольшой фейерверк заклятий, чтобы привлечь к месту действия мракоборцев. А также разместит рядом с собой останки псевдо-Морока и «его» же блокнот с указанием нескольких бывших укрытий пожирателей смерти, среди которых будет и то, в котором Поттер и Снейп коротали последние два года. Именно этот блокнот во всем плане вызывал наибольшее презрение бывшего профессора зельеварения. Как абсолютно недостоверная улика. Гарри настоял, но в душе понимал, что все же его товарищ прав. Только это был самый короткий путь к их убежищу для мракоборцев, а именно время для них было решающим фактором. Потому что, согласно их плану, все время, пока мракоборцы будут добираться до убежища, Снейп будет замкнут в нем без еды, воды и, главное, палочки, как прилежный узник Морока. На подобных строгих условиях настоял сам Северус. Хоть что-то в их плане должно было быть правдоподобным.

Перед тем как замкнуть себя в импровизированной тюрьме, Снейп наведет порядок в их убежище — уберет все следы пребывания Поттера, подготовит архив, оставит парочку памятных приветов от разоблачителя.

Итак, план по возвращению в магический мир Поттера и Снейпа был полностью подготовлен и проработан.

За день до назначенного, в убежище за завтраком оба были почти на пределе нервного напряжения. Молчание в комнате можно было резать ножом. И первым нарушил его Гарри:

— Я хотел спросить тебя кое о чем, Северус, — начал он неуверенно, но внешне спокойный Снейп вопросительно поднял на него взгляд. — Что ты собираешься делать после… после того как вернешься в магический мир?

— Как глава отдела мракоборцев, ты и сам знаешь ответ, Гарри, — тон мужчины был спокоен до крайности. — Если даже наш план пройдет идеально и без происшествий, мне еще предстоит пережить не один суд и не одно расследование по поводу своей прошлой деятельности в рядах пожирателей смерти. Больше нет на свете Альбуса Дамблдора, который мог бы подтвердить мою невиновность в некоторых вопросах. А в других я действительно виновен. Поэтому…

— Тебя оправдают, — решительно прервал его Гарри. — Я смогу всех убедить. И уже знаю некоторые доказательства, способные помочь нам на этом пути. Я хотел узнать, что ты будешь делать после этого, в нормальной жизни.

Снейп надолго замолчал: ушел куда-то вглубь своих мыслей, продолжая бесцельно ковырять вилкой стоящую перед ним тарелку с яичницей. Прошло несколько минут, прежде чем он ответил:

— Если честно, Гарри, я никогда не думал о том, что будет после. Все мои амбиции и желания рассыпались прахом еще в ту далекую ночь в Годриковой впадине. Дальше я просто хватался за любую задачу, делал что угодно для того, чтобы только не чувствовать собственного ничтожества. Опека сына Лили была почти благостным занятием. Хоть я и жаловался всегда на тебя, и надо сказать ты действительно меня эм.. раздражал, — зельевар глубоко вздохнул. — Ты представить не можешь, как сильно я ждал того дня, когда ты наконец попадешь в Хогвартс. Я сразу запретил себе чувствовать к тебе хоть малейшую привязанность, но сердце все равно пропустило удар, когда шляпа назвала Гриффиндор. Ты настолько был их сыном! И твои глаза. Я не мог нормально смотреть на тебя, меня словно вводило в ступор в эти моменты, ведь твой взгляд всегда был таким смелым, дерзким и… до боли знакомым. Защищать тебя... ну, или хотя бы пытаться это делать — я чувствовал, что это правильно для меня. Когда потом Дамблдор сообщил, что все, что я делал на протяжении шестнадцати лет, оказалось бессмысленным, и ты, так оберегаемый нами от опасностей, ты, так похожий на родителей и одновременно так по-своему уникальный, ты должен будешь умереть! Хоть понимаешь, что это был за удар, Гарри? Тот год, когда вы с друзьями скрывались от Волдеморта, попутно разыскивая и уничтожая крестражи, я прожил с четким осознанием того, что обречен. Не только ты или я. Весь этот чертов мир обречен, если все самое лучшее и светлое должно его покинуть. Сначала Лили, потом Дамблдор, ты. Ты спрашивал, хочу ли я чтобы Гарри Поттер умер? Нет, никогда не хотел. Но в тот день, когда я узнал, что это должно произойти, я четко понял, что жить мне собственно говоря больше незачем. Ты спас меня из того лодочного сарая, Гарри. И я благодарен тебе за это хотя бы потому, что вижу своими глазами, что ты выжил. Несмотря ни на что. К черту пошли планы великих мира сего: и Дамблдор и Волдеморт отправились в могилу. А ты жив. Спасибо, что дал это узнать. Но все же ты зря вытащил меня с того света, мальчик. Я не знаю, что собираюсь делать с подаренной тобой жизнью.

— Хорошо, — задумчиво протянул Поттер, — значит придумаем, чем тебя занять. А пока что, давай жить вместе. Что скажешь?

Глаза Северуса даже округлились от недоумения:

— Что?

— Ты сказал, что тебе не к чему возвращаться. А я предлагаю тебе дом. Видишь ли, независимо от того, как пройдет мой разговор с Джинни, жить мне, скорее всего придется отдельно. Может мальчики захотят жить со мной, может с ней. Выбор останется за ними. Но я хочу, Северус, чтобы ты жил со мной, или с нами. Как получится.

— Это противоречит какому-бы то ни было смыслу, Поттер. — несмотря на протесты, лицо мужчины выражало скорее смущение, чем негодование, — Вы — семья. И я здесь лишний. Никто не поймет, почему вдруг неизвестно откуда объявившийся старый волшебник с сомнительным прошлым поселился под одной крышей с главой отдела авроров при Министерстве!

— А я вижу сразу несколько причин, Северус. И первая из них та, что ты тоже часть семьи. По крайней мере, я именно так чувствую. Во-вторых, мнение других по поводу моей личной жизни я всегда старался игнорировать — слишком уж представления других обо мне отличаются от действительности. Ты, в свою очередь, — человек, сделавший ради спасения магического мира столько, сколько любой из осуждающих тебя не сможет и представить. Я хотел бы, чтобы их мнение волновало тебя столь же мало, как и меня. Что, я не так уж тщеславен, как ты меня представлял? — в зеленых глазах проскользнула озорная искорка улыбки. — Поверишь или нет, мне абсолютно плевать на то, что скажут другие, если это позволит мне быть рядом с дорогими мне людьми. Ты, Северус, и есть дорогой для меня человек, понимаешь?

Глаз смущенный от признаний собеседника зельевар не поднимал:

— Гарри, это не…

— Вопрос в том, — снова перебил своего бывшего преподавателя Поттер, — хочешь ли ты этого? Хочешь ли ты и дальше жить вместе со мной, Северус?

Наконец-то он поднял голову. Неуверенно, но все же прямо черные глаза встретили взгляд зеленых. Голос дрожал, произнося единственное:

— Да.