Возвращение давно забытого прошлого (гет)

Прихожу в себя где-то посреди ночи. Голова гудит, такое ощущение, что меня не раз прокатили на старом пароходе. Причём именно там, где находится гудок. В глазах рябит, теперь я понимаю, что бы мог чувствовать радиоприёмник, будь он живым существом. Но эти помехи не мешают мне разглядеть Хана в дальнем углу камеры. Он сидит, одна нога согнута в колене, вторая вытянулась вперёд. Сидит и, кажется, думает о чём-то. Я знаю Хана достаточно давно, но никогда прежде я не видел в его взгляде таких эмоций. Я вообще не признавал за ним эмоциональность. Мне кажется, он о чём-то жалеет. Да я вот тоже очень сожалею, что собственная команда заперла меня в камере со злейшим врагом!

— Как долго мы здесь? — спрашиваю.

— Достаточно, чтобы скоро подошло утро.

Так, понятно, его ждёт казнь, скорее всего, вот он и переживает.

— Боишься?

— Чего?

— Смерти.

— Смерть — ничто для меня. Я прожил недостаточно, но даже то, что есть у меня за плечами, будет поводом улыбнуться и плюнуть в лицо Споку.

Нет, речь его спокойна. Но что со взглядом? Я много думал о том, откуда взялась Лара. И теперь мне выпал шанс узнать. Может, он ответит? Раз он до сих пор не убил меня, хотя я точно знаю, что это его давняя мечта, значит, есть что-то важнее этого.

— Послушай… Лара… Кто она?

— Есть вещи, которые тебе лучше не знать.

— Я поверил вам, тебе и ей! И теперь я имею право знать хоть что-то, понимать, отчего я в такой заднице. Моя команда бросила меня в камеру! Это, считай, предательство.

— Хм, Кирк, интересно ли тебе будет узнать, что не так давно меня тоже бросили в камеру «Возмездия-2»? И меня действительно предали! Мистер Блэк, человек, которому я, можно сказать, пытался доверять, предал и теперь делает всё то, что ты сам наблюдал. Они бросили меня, заставили почувствовать себя слабее, чем я есть. Это непростительно. И если твои ребята просто в замешательстве под предводительством главного идиота — вулканийца, то мои просто… просто мертвецы. Я задушу каждого лично, как только выберусь отсюда.

Осознаю, что мне ещё в какой-то мере повезло. Спок, конечно, удивил меня. И раздосадовал. Я не думаю, что ему так нужно место капитана, что он меня предал. Просто… неужели даже он не видит ничего лучше, как обвинить меня во всех наших неудачах? Или… он вправду действовал в корыстных целях? Нет, нет, не нужно поддаваться, это всё убеждения Хана, не мои.

— Я только начинал идти вперёд, властвовал безраздельно. Ну, не сводкам ли Звёздного флота это помнить… — начал вдруг Хан. — Мы были хорошей командой, сплочённой, а ДНК Хана Нуньен Сингха разлеталось по чужой крови быстрее, чем мор по деревне. Но они были слабее, это возвышало меня ещё больше. Сколько мы вытворили, Блэку и не снилось. Его, наверное, тогда ещё и не было. Да, конечно, его не было, ведь он человек новой эпохи, он не лежал со мной в капсуле. Что же, Кирк, тогда мы облетели много планет, но ни одна меня так не притягивала, как Земля. Тут были вы, тут были люди, та самая раса, которая подчиняется лучше, чем все остальные. Другие… они же… либо властвуешь ими и скучаешь от того, что в них нет никакого движения, либо сидишь как на иголках и не можешь управиться с кучкой тех же свободолюбивых и гордых вулканийцев. С людьми же всё куда сложнее, а от этого интереснее. Они подчиняются тебе до той поры, пока не появляется среди них затейник, способный пробудить в остальных и любовь к свободе, и гордость, и желание сражаться. Люди умеют глушить в себе определённые инстинкты, эмоции, слова. Но иногда это прорывается наружу. И вот тогда становится интересно, — Хан останавливается на мгновение, будто вспомнил что-то забавное. Улыбается и продолжает. — Мы убили многих, другие присоединились ко мне, а сейчас они где-то тут, на «Энтерпрайзе», покоятся в капсулах. Не так ли? Хм, молчишь. И правильно, я пока не желаю знать. Что же было в этом всём? Да, ты скажешь, что я ублюдок, как тогда, помнишь, при нашей прошлой встрече? Я повинен во многих смертях, но если бы эти глупцы умели вовремя замолчать, вовремя принять решение, вовремя протянуть руку к оружию. Нет, всё было невпопад. Тогда-то я и налетел на город, который оставил в моей памяти так много воспоминаний. Ты, возможно, после всего мною сказанного, захочешь убить меня. Ты и так этого желаешь. Я лишь подтвержу твоё желание. Но дослушай же до конца, а потом предавайся всем тем сантиментам, которые вы все так любите. Итак, тот город был богат на людей, которые говорили мне «Нет». Отказы мне порядком надоели, отчего я просто стал вырезать население. Навстречу мне вылетел пёс, здоровый пёс, который пытался кого-то спрятать. Отвести меня подальше, чтобы я не заметил кого-то важного. Я убил животное и увидел тех, кого он прятал. Это был старик. Моя любовь к вседозволенности тут же протянула к нему свои руки, старика не стало. И я бы пошёл дальше, но на меня накинулось что-то маленькое и юркое, что-то такое, что обдавало меня ненавистью со всех сторон. Она кричала, царапала меня, била кулачками. После всего она отлетела в сторону и загнулась от удара, который я ей подарил в отместку за все её слёзы. Это была Бара. Ей было семнадцать лет.

Я ошеломлённо смотрю на Хана, но пока молчу, как он и просил. Сейчас, похоже, я услышу то, чего ещё никто не слышал. К чему такая откровенность? Наверное, от того, что мы оказались в похожих ситуациях.

— Её утащили вместе с остальными, детей и женщин мы не убивали. Я мог менять женщин каждый день, брать любую, какую желал, Кирк. Я так и делал. Но только вот эту дрянную девчонку я совсем не желал видеть. Она вызывала во мне отвращение своей отвагой, своей любовью к старику, которого я убил. Я не приказывал расправиться с Барой, но я заставлял её страдать. Она сидела в камере с остальным отрепьем и желала лишь одного: моей смерти. Она не умирала, она никак не хотела умирать, хотя такой хрупкой и бессильной натуре одно это только и прописано. Когда я осознал, что поубивал и измучил всех наложниц, каких только было можно, осталась лишь Бара. Она стала последней.

— Да ты зверь, чёртов эгоист! — процеживаю сквозь зубы и сжимаю кулак.

— Я делал с ней всё, что хотел. Она была и наложницей, и слугой, и куклой. Я решил, что испытаю на ней всё, что пожелаю, раз она строит из себя такую мстительницу. И я перепробовал всё, что только в голову могло прийти. А она всё не умирала! Она ползла ко мне на сбитых в кровь коленях, когда мне было угодно! Я тиранил её. Причинял ей физическую боль, морально унижал. А она терпела, она ждала момента.

— Что ты делал с ней?

— Тебе так важно знать? Я спал с ней. Неоднократно. Я бил её. Неоднократно. Ломал ей кости, пускал кровь, оставлял шрамы просто так, для увеселенья. Я выпускал на неё диких собак, резал ей руки стеклом, подвешивал на сутки головой вниз… Но ни разу я не напомнил ей о старике!

Я не могу больше слушать это. Только представьте: он просто играл живым человеком! Брал и играл! Нагло использовал бедную девушку. Ладно, я ещё пойму, почему он с ней спал… Но остальное? Нет! Кидаюсь на Хана и начинаю беспорядочно бить его. Во мне скопилось много эмоций, но одна из них начинает мною повелевать: агрессия.

— Ты же знаешь, — Хан ударяет меня по лицу, — что мне от этого едва ли что-то будет, — снова удар, — а вот ты заметно изменишься в физиономии!

— Плевать я хотел! Ты ублюдок! Ты самое ужасное нечто, какое только есть на Земле!

— А кто бы спорил, Кирк! Но послушай меня.

Хватаю Хана за грудки и прижимаю к стене.

— Ну?

— Однажды ей выдался шанс, она схватила нож и поднесла к моему горлу! Поднесла, Кирк! Она была так же близко, как и ты сейчас ко мне… Ей было двадцать пять лет. За это время я успел даже восхититься ею. Она так и не умерла, она вытерпела всё, ВСЁ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, что я придумывал. Да как у неё это получилось? Я привык к ней, Кирк, привык не только к её телу, но и к… ней самой. Она поразила меня, как так? Все вокруг умирали, когда я хотел, а она выживала, хитрая сука! Выживала! И вот она подставила нож к моему горлу, убила бы! Ведь могла. Я был готов, даже не сопротивлялся. Но то, что она сделала дальше, поразило меня донельзя.

— Что же?

— Она полоснула себя, Кирк. Резанула себе руку. Её кровь, всё было в её крови… Она поняла, что я привязался к ней… она поняла.

Хан вдруг как-то обмяк, и теперь мне становилось даже тяжело, я, считай, держал Хана в руках, чтобы тот не сполз на пол.

— И тут я понял, что если она сейчас умрёт так просто, то я не прощу себе. А быть в обиде на себя — это страшно. Я не мог позволить ей умереть, Кирк! Я знаю, что и ты бы не позволил ей этого. Что в ней такого, скажи мне, что в ней есть, что заставляет желать ей жизни? Я так и не понял до сих пор. Но тогда я впервые схватил её на руки и поволок в лабораторию.

— Что ты сотворил с ней?

— Как ты думаешь, что за приступы были с ней недавно?

— Я думал, что она…

— Ну?

— Наверняка, она…

— Ну же?

И тут мне стало немного стыдно.

— Она беременна?

Хан затрясся всем телом от безудержного смеха, который распирал его изнутри. И всё же он сдержал себя.

— Если бы это было так, то… Нет, она не беременна. Я, Кирк, влил в неё столько своей крови, что она по праву может гордиться тем, что моего ДНК в ней больше, чем своего собственного.

— Только так она могла выжить, вот в чём дело…

— Сам того не желая, я делал из неё сверхчеловека. Я сидел в лаборатории днями, всё пробовал что-то новое. И жизнь в ней поддерживалась. Вскоре она даже встала. Тогда-то она и была моей правой рукой. Но всё имеет свойство проходить, Кирк. Эта нагрузка убивала её, только постепенно, медленно. И чтобы спасти то, что я создал, я усыпил Бару. Правда, прятал её не я. Я не знал, где она, не знал, что с ней. Но в какой-то определённый момент я осознавал, что когда-нибудь она может проснуться. Только я забыл вскоре… Так, видимо, было нужно.

— Ты оставил её в стазисе?

— Только так она могла выжить!

Опускаемся на колени. Он тяжело дышит, я тоже. Господи…

— Ты же заметил, что она сильнее, чем кажется. Когда она встретилась со мной, то в ней что-то возродилось… эта сила, моя кровь в ней кипит, требует агрессивных действий. Я не знаю, Кирк, что она может натворить, но боюсь представить, во что это может обратиться. Уверен, что она жива, но вот где она? Боюсь, этого не скажу. Я давно знаю Бару, но так до сих пор не понял, что творится у неё на сердце.

На этом рассказ Хана завершается.

— Вот почему ты до сих пор не убил её.

— Когда-нибудь мы разберёмся друг с другом, Кирк. Но сейчас я бы предпочёл тебя не убивать.

— Я того же мнения.

Протягиваю Хану руку. Страшно подумать, что будет, если он не протянет руку в ответ. Нет, протягивает. Пожимаем друг другу руки.

— Учти, только на время поиска Блэка! — предупреждаю я.

— Большего и не нужно. Мы оба оказались слабы перед мыслью о Баре, надо это исправлять. «Что дурно? — Все, что происходит из слабости. Что есть счастье? — Чувство растущей власти, чувство преодолеваемого противодействия».

После цитирования Ницше Хан начинает предполагать, как можно выбраться из камеры. Я лишь консультирую его, потому что сам не понимаю, как отсюда можно бы было сбежать. Я тут никогда не сидел, а интересоваться подобным, когда сидишь в кабинете, а не в камере — сложно. Решаем так: инсценируем драку, я зову на помощь, а дальше — как получится.

На шум никто не приходит. Тогда я стучу по двери, утирая кровь с лица (да, мы даже слегка перестарались).

— Чего вам?

— Послушай, — узнаю голос Эдвардса, главного по караулу, — этот ублюдок чуть не убил меня! Ничего не имею против камеры, но, прошу, пересади его или меня в другую. Пусть его вешают с утра, но меня-то пока не стоит.

— Хорошо, капит… мистер Кирк, секундочку. Я позову…

— Нет, Эдвардс, я доверяю тебе вполне.

Эдвардс попадается на удочку и открывает двери. Тут же Хан его вырубает. Мы осторожно тащим Эдвардса на его место, садим за стол. Уснул на посту, не более того.

— Ты точно его не убил?

— Надеюсь, — пожимается плечами Хан.

Бежим по тюремному коридору прочь. Никогда бы не подумал, что я, Джеймс Кирк, и Хан Нуньен Сингх будем сотрудничать, да при том по взаимному соглашению! Сталкиваемся на входе с кем-то… да это же Скотти!

— Капитан! Господи, а мы уж…

Гляжу в сторону, а там стоит Лара в тёмном плаще. Глаза её тоже потемнели, хотя я ясно помню, что они были светлыми…

— Бара?

— Лара?!

— Мы нашли Блэка, — коротко объявляет она. — Ваш друг немало помог мне. Скотти, иди к Споку, а нам некогда задерживаться, идите за мной!

Скотти убегает прочь, а мы следуем за Ларой.

— Где ты была?

— Не важно.

— Почему ты не предупредила? — Хан пытается взять Лару за руку, но она резко и с раздражением отпихивает его.

— Будто тебе есть дело, сдохну я или выживу. Не трогай меня. Просто идите.

Переглядываемся с Ханом. Похоже, он был прав… Бежим быстро, Лара сбивает всех на ходу, но, видимо, из-за какого-то опасения, она не убивает моих людей. Только оставляет их позади с ушибленными ногами и руками, кому-то повезло меньше — им конечности вывихнули. Хан помогает ей, как может, но Лара теперь не нуждается в помощи. Её плащ развевается на ходу, она этакий мститель без имени и истории. Спок, видимо, отпускать нас не желает, поэтому приказывает кораблю подниматься. Мы на самом выходе вынуждены прыгать, и я от странной обиды и шока подвожу Лару и Хана, не допрыгнув совсем немного до спасительного места. Но на удивление быстро, ещё не успел я промотать всю свою жизнь в голове, как Хан ловит меня за руку и крепко держит. Лара в это время вызывает корабль.

— Держись же!

Хан поднимает меня на выступ, а мой корабль уносится прочь. Спок не вернётся за мной…

— Спасибо, — еле как выдавливаю я из себя.

Хан же хлопает меня по спине и оборачивается на Лару.

— Откуда корабль?

Лара молча запихивает нас в маленький скоростной корабль, только тогда и отвечает:

— От моих старых знакомых — контрабандистов.

— Как это?

— Ну, они ломали мне конечности, а я просто оторвала их головы.

Она говорит это так, как ток-шоу с подружкой обсуждает! У меня мурашки по коже. Что с ней произошло? Идёт, не смотрит по сторонам, уверена в себе, а во взгляде отрешение, ненависть и пустота. Куда делась милая Лара? Где же она?..

— Блэк охраняется хорошо. Но благо, Хан успел худо-бедно организовать что-то типа ополчения. Кирк может не надеяться на выживших, но тогда мы сможем застать врасплох ублюдка Блэка и убить его! Пока его люди будут отвлечены на одно, мы раздавим этого таракана.

— Бара, не тебе так выражаться! — не выдерживает Хан.

— А что не так, милый Хан? Ты ударишь меня, заставишь давиться моей же кровью? Или зажмёшь где-нибудь в углу и используешь, как ты это любил делать? Плевать я теперь хотела. Я не боюсь. Скорее, я тебя сломаю, чем ты меня.

Хан в спор не вступает, но руки его в напряжении. Я и не думал, что корабль Блэка двинется так медленно от Земли. Всё это время он умело прятался на планете, а мы и не знали. Кто же ему помогал? На корабль Блэка пробираемся беспардонно, вламываемся сразу, никто ничего даже сообразить не успевает. Лара метает ножи, пускает пули во все стороны, совершенно не вглядываясь в лица тех, кто умирает под её ногами.

Мистер Блэк оказывается довольно молодым мужчиной, но с уже дряхловатыми руками и ногами. Лара была права и мы застали его почти врасплох. Моя многолетняя подготовка позволила легко справиться с нападающими, Хан тоже не подкачал. Лара же метнулась к Блэку, который уже успел взяться за оружие.

— Не подходи, исчадие Ада!

— Как ты заговорил! Я думала, ты считаешь меня ничтожеством.

— То, что ты натворила, я был глуп, о, как же я был глуп!.. Я и не подозревал, что это ты, ты!

— Я? А что я сделала такого, чего ты не ожидал?

— Этого! Это ты сотворила! Ты убила стольких на своём пути, только чтобы найти меня?

— Малышу Хану нужен его корабль, прости, Блэк.

— Нет, тут другое! Ты всё испортишь, ты испортишь пришествие того, кто сможет помочь нам удержать власть!

— И кого же вы ждёте?

— Это бред, тупые сказки какой-то идиотки, — отмахивается Хан.

— Ты всегда так думал, придурок, поэтому-то я и решил, что тебе не стоит быть капитаном! Ты, как и эта сука теперь, убивал без цели, просто так! А я знаю, знаю, что придёт сверхчеловек, который поставит на колени всех смертных, который установит мир и порядок. Но для этого нужно было повергнуть людей в страх, чтобы они не перечили великому при приходе.

— Большей ерунды в жизни не слышала.

— Уйди, иначе я убью тебя!

— Убьёшь? Боже, твои силачи не смогли меня пальцем тронуть, а ты прибьёшь меня? — Лара неистово хохочет.

— Я был не прав, что не посоветовал сразу убить её, Хан, моя вина. Но я исправлю это! А ты останешься со мной! И твой дружок тоже!

Начинается драка по принципу «куча мала». Блэк кидается на Лару и начинает её душить, Хан бросается на Блэка, а я пытаюсь оттащить девушку подальше. Ничего, конечно же, не выходит, так как прибегает подмога Блэка. Сражаться на два фронта, когда у тебя под боком полусумасшедшая девушка, её тиран и фанатик — сложно, правду говорю. Но какому удивлению я поддаюсь, когда под шум стрельбы я слышу такие родные голоса! Моя команда прибыла на помощь! «Энтерпрайз» и люди Блэка встречаются в поединке, где мы перевешиваем по мастерству, хотя по числу как-то не получается. Хан и Блэк вылетают через стеклянную дверь, катаются по осколкам, Лара в это время ищет свой нож, чтобы завершить начатое.

— Лара, я помогу!

— Иди к своим, Кирк! Нечего тебе тут делать! — распоряжается Лара.

Мне плевать, бегу за ней. Хан и Блэк уже скатились к генератору, который является сердцем корабля. Свались туда — и обратно тебя вытащат только по кускам.

— Хан Нуньен Сингх, это твоё проклятье, эта девка!

— Не тебе об этом рассуждать!

Вниз валятся двое, но в последний момент, как и Хан сегодня поймал меня, я протягиваю ему свою руку. Он подвешен над кипящей и клокочущей смертью, а тело мистера Блэка, про которого я так и не узнал ничего, кроме того, что он полнейший идиот, уже молотится в генераторе. Морщусь, мало приятного, помогаю Хану подняться.

— Наверное, мне тоже стоит сказать, спаси…

Тут же Лара отпихивает меня, еле удерживаюсь на краю. Она с диким визгом прыгает на Хана и прикладывает нож к его горлу.

— Скотина, наконец-то ты сдохнешь!

— Давай же, сколько ты ждала этого, а, Бара! Сколько ты ждала?

А я тут же хватаю Лару за руки, прижимаю её к себе и пытаюсь убедить, что не стоит убивать Хана.

— Прочь!

Утираю кровь с лица, Лара разбила мне губу.

— Ты уничтожил всю мою жизнь, Хан! Ты лишил меня молодости, лишил осознанной взрослой жизни! Я так хотела, — Лара начинает рыдать, — так хотела быть как все они! Я же говорила тебе не раз, что хочу быть как они! Я хочу засыпать по вечерам, вставать с утра на работу. Я ХОЧУ СЕМЬЮ, ХАН НУНЬЕН СИНГХ! Я бы очень хотела воспитывать детей, кормить собаку и делать ужин! ГДЕ ЭТО ВСЁ, УБЛЮДОК? ГДЕ ЭТА ЖИЗНЬ? ТЫ ОТНЯЛ ЕЁ У МЕНЯ ТОГДА, КОГДА УБИЛ МОЕГО ОТЦА, ТЫ ОТНЯЛ У МЕНЯ НЕ ТОЛЬКО ЧЕСТЬ, НО И ЖИЗНЬ! СТЫДНО ТЕБЕ, СВОЛОЧЬ, СТЫДНО?

Понимаю, что Хан зажмуривается, но это не помогает ему сдержать слёз.

— Нет, не стыдно.

— Что?

— Мне не даёт покоя то, что я оставил тебя в живых тогда.

Лара замахивается на Хана ножом, и холодное лезвие уже мчится к его сердцу, как вдруг она откидывает нож и отползает, дико крича.

— А-а-а-а! Ну за что мне это, за что-о-о-о-о?

Хан обнимает Лару, что-то шепчет ей на ухо и поднимается.

— Мне нужно поглядеть, кто жив из моей команды. Я должен навести порядок. Пригляди за ней, Кирк, прошу. Это последнее, что я бы мог попросить от нашего соглашения.

— Да, конечно.

Хан покидает нас, я не слышу выкриков и возгласов, битва, похоже, закончилась и в главном помещении. Лара сопит, закрыв лицо руками. Спокойно беру её руки в свои и тихонько говорю:

— Лара, прошу, не стоит…

— Отстань! Я тебе не Лара! Никакой Лары не было!

— Как же не было, а с кем я познакомился тогда? Кто рассказывал мне то, что смутно помнил? Ты же говорила, что видела такую красоту в звёздах, такую жизнь в облаках…

— Бред! Нет! Не я!

Все мои убеждения пролетают мимо её ушей. Но она хоть перестаёт плакать. Я не могу вернуть Лару, как возможно вернуть того, кого не существовало? Вдруг слышу скрежет за моей спиной.

— Умри, чёртов Кирк!

Оборачиваюсь не то, что поздно, но крайне не вовремя. В меня стреляет молодой парнишка, правда, руки его трясутся, чем подводят. Он простреливает мне плечо, но это не смертельно. Зато парень успел схватить нож Хана и кинуться на меня снова.

— Рут, Рут, Рут, я не говорила, что ты слишком плох для таких дел? И слишком тонок даже для ножа? — шипит Лара, протыкая парня.

Тот плюётся кровью и падает замертво. Руки Лары в крови, она вдруг вскрикивает и смотрит на меня живым и ясным взглядом. Лара!

— Джим? Боже, что я такое натворила?

— Лара, милая, прошу, успокойся, брось нож!

Лара часто кивает и уже готова бросить нож подальше, я в это время пытаюсь к ней подойти, чтобы обнять.

— Капитан, осторожнее!

Голос Спока пугает меня, но ещё больше меня пугает то, что он выпускает в Лару несколько пуль.

— Отходите, капитан, она не сможет убить Вас!

— Бог мой, Спок, зачем ты это сделал?

Но Лара падает на колени, изо рта сочится алая струйка, бедняжка давится собственной кровью, и говорит:

— Капитан Джеймс Кирк, прошу, скажите Хану, что это всё для него.

— ЛАРА!

Но девушка падает на пол, харкает кровью и тихо стонет. Вбегает Хан. Его лицо резко сменяется, он подлетает к Ларе.

— Хан, я… я не успел! Что с ней? Она…

— Она мертва, — Хан и сам похож на мертвеца, настолько он становится бледен.