Анни в стране Оз (джен)

На следующий день, выйдя на крыльцо (где договорились встретиться с Озмой перед полётом к Орин), Анни встретила там Трот и Бетси (они ещё вчера вернулись от Железного Дровосека) и с удивлением заметила в облике Трот перемены: на ней было голубое платье! И к тому же изящная тонкая корона. Этот наряд девочке очень шёл, но видеть его в Изумрудном городе было несколько странно.

— А ты… почему такая? — не удержалась от неловкого вопроса Анни, постаравшись сгладить корявость фразы улыбкой.

Трот с гордостью объяснила:

— Но мы же летим в Голубую страну! А я принцесса Сапфирового города. Орин дала мне такой титул много лет назад.

— Чего это она так расщедрилась, — хмыкнула Анни.

— О, это была захватывающая история! — воскликнула Трот и с энтузиазмом принялась объяснять: — Понимаешь, раньше Орин была старенькой волшебницей, и все звали её Локастой. А потом выяснилось, что она принцесса Голубой страны, и её заколдовала злая Момби, просто из зависти. А Лазурные острова хотело захватить злое чудовище, но мы со Страшилой смогли его остановить, а потом Волшебник окончательно его победил, а ещё у Орин есть сын, так вот он…

— Трот, дорогая, давай ты это по дороге расскажешь, — смеясь, сказала Озма, появляясь из-за спины Анни. — Это будет намного удобнее.

Трот подпрыгнула в нетерпении:

— Да, конечно! Мы полетим на облачке?

— Разумеется, — Озма внимательно посмотрела на Анни. — Если все готовы.

— Дороти не ждём? — уточнил Пастория, появляясь вместе с Тимом из дверей дворца.

— Она предпочла сегодня навестить своих дядю и тётю, — улыбнулась Озма. Как показалось Анни, слегка иронично. Наверняка для Дороти это был просто предлог не общаться с Анни лишний раз. — Ну так что же, Анни? Ты нам сотворишь облачко?

— Последний раз, — пробурчала Анни. — Потом будешь делать сама.

— Только не говори, что тебе неприятно, когда в тебе нуждаются, — сказал Пастория. Анни настолько удивила эта формулировка — тем более что бывший король вполне угадал её настоящие чувства — что она даже не нашла, что ответить. Ей и впрямь нравилось чувствовать себя нужной. Даже сейчас, когда она продолжала бояться собственной магии.

По пути Трот продолжила в подробностях рассказывать о своих давних приключениях — а Анни удивлялась, потому что получалось, что у Орин не меньше, чем с Кориной, было общего с Виллиной из её воспоминаний. Получался этакий гибрид двух волшебниц — немножко от той и другой. Анни это казалось чудовищно неправильным и нелепым, но она не встревала и не спорила, помня о том, что путаница может быть у неё в голове. Как это ни неприятно признавать.

Это Орин, тогда ещё Локаста, старенькая волшебница из Фиолетовой страны, встретила Дороти в стране Оз и отправила её в Изумрудный город. Ещё и защитила поцелуем в лоб. А волшебную книгу заменила шляпа, превращающаяся в грифельную доску с предсказанием. Пожалуй, самое нелепое было именно в этом. Ведь для Анни Корина была смертельным врагом Элли, а тут Орин-Локаста — покровительница Дороти. Корина была приёмной дочерью Гингемы, на которую и упал домик Элли по воле Виллины, а тут Орин — по сути, та самая «Виллина». Ух. Ничего себе мешанина получается… И главное, Анни никак не могла до конца себя убедить, что эта мешанина именно в её мозгах и на самом деле всё было иначе, именно так, как рассказывает Трот и остальные. Слишком уж сложно было перестроиться.

Хорошо, что сейчас с ними нет Дороти. Без неё — Анни честно себе призналась — было как-то проще. Нет, Дороти не так уж сильно её напрягала. Просто, учитывая, что Анни с ней так и не примирилась окончательно, было легче в компании исключительно тех, с кем она уже почти поладила. Даже с Озмой.

После вчерашних посиделок на дереве Анни вообще почувствовала, что подсознательно ждёт от Озмы защиты и помощи. Ну а что, во-первых, та перестала на неё давить, во-вторых, они теперь вроде бы лучше понимали, чего хотят друг от друга, в-третьих, Озма старше, лучше знает этот мир, и в голове у неё никто не копался… Ну, если не считать её превращения в мальчика, но это было давным-давно, и кажется, со всеми отрицательными последствиями этого превращения Озма уже справилась. Или не показывает их, не признаётся. Что тоже логично. В-четвёртых, если Пакир и вправду перепутал в голове Анни воспоминания настолько, что она принимает Озму за свою тётю… Ну или не совсем «принимает за», но есть что-то такое… Короче, опять путаница. Но в общем, Анни теперь больше Озме доверяла — и, как ребёнок от взрослого, ждала от неё защиты… Если она понадобится.

— Так значит, у Орин есть сын, — уточнила она по ходу рассказа Трот.

— Да, его зовут Филадор. Он родился ещё очень давно, до того, как Момби заколдовала Орин в Локасту. Но потом она вернулась! — энергично объясняла Трот. — Он очень хотел найти маму. И нашёл! Мы ему в этом помогли.

— Так Локаста изначально была волшебницей? — уточнила Анни. — Или стала ею после плена у Момби?

— Вот это и есть самое удивительное, — сказала Озма. — Что она стала доброй волшебницей, хотя могла бы стать злой. Но она сама очень добрая. Поэтому заклятие Момби всего лишь превратило её в старушку…

— А потом наделило волшебной силой, — добавила Трот.

— Заодно немного пригасив эту силу у Момби, — усмехнулась Озма. — Так ей и надо. Момби была очень сильной колдуньей. Она ведь смогла однажды победить даже меня. Ну как победить… Застала меня спящей. Я была беспечна. Она меня схватила, превратила в мальчика и унесла. А уже потом она напала на Локасту. Хотела превратить её в злую старуху и подчинить себе, сделав такой же злой ведьмой. И вот тут что-то пошло не так, — Озма рассмеялась.

— И никто ничего не знал? — удивилась Анни.

— Потом узнали. Когда она вдруг вспомнила своё прошлое.

— Ей подсказала драконица Агнесса, которая оказалась заколдованной фрейлиной, — объяснила Трот. Анни встрепенулась:

— Агнесса? Фрейлиной?

— Что тебя удивляет? — внимательно посмотрела на неё Озма, видимо, догадавшись, что у Анни какие-то очередные ассоциации.

— В моих воспоминаниях есть некая фрейлина Агнет, — объяснила Анни. — Правда, она фрейлина Розового дворца, уже бывшая… Она была очень честолюбива и однажды напала на Стеллу… Ну, для вас это Глинда. Летучие обезьяны унесли Стеллу и мою маму в Город Теней, но они потом оттуда вернулись, и Агнет свергли. Она вышла замуж за кузнеца в Голубой стране, и у них трое детей. Две их дочери — волшебницы, старшая особенно сильная и с необычной магией… Мой брат с ней очень дружит. — И погрустнела: — Ну, мне так помнится…

Озма развела руками:

— Как может какая-то фрейлина победить Глинду? Вот видишь, опять путаница.

— Да знаю я, что путаница, — огрызнулась Анни.

— Да и Агнесса у нас не злая. Хотя действительно немножко тщеславная…

— А в городе Теней я была, — вставила Трот. — Он под Лазурными островами. Там живут люди-тени, довольно злые. Они и нас со Страшилой хотели в тени превратить, но мы оттуда убежали.

Анни предпочла молча кивнуть. А то Озма снова напомнит про путаницу в её голове — а к чему напоминать? И так уже всё ясно.

Хотя, просто интересно отыскивать зацепки. Получается, что в той Агнет, которую она помнит, есть что-то от этой самой Агнессы… Что-то от Момби… И что-то даже от Джинджер (благополучное замужество в Голубой стране), хотя у Джинджер нет детей. А кто ж тогда Дарина?

Анни уже хотела было начать ломать голову над этим вопросом, но вспомнила, что она тут ещё слишком мало знает. Наверняка потом всё обязательно откроется.

Агнесса, которая не Агнет, но тоже фрейлина, Локаста, которая не Виллина, а Орин — но не Корина, Глинда, которая не Стелла… И всё это настолько переплетено между собой… А ещё у Орин сын… У Анни сердце сжималось от страха перед тем, какую ещё путаницу она сейчас увидит. А вдруг этот Филадор окажется Астерием? И как она себя будет вести ещё и с ним? А с самой Орин?

Момби хотела сделать Орин злой ведьмой, а вместо этого сделала просто доброй старушкой — заодно наделив магической силой, которую сама Орин, став Локастой, умудрилась развернуть из злой в добрую. Анни хотела отнять у Корины магическую силу, но вместо этого Корина наступила на булавку Гингемы и стала старухой… Что за перевёртыши?

Наверное, если бы не Озма и остальные, Анни бы трусливо развернулась и сбежала назад. А что? Она уже устала от подобных приключений. Ей нужно хотя бы немного времени, чтобы побыть в спокойной обстановке, всё обдумать… Но Озма права: лучше поскорее разобраться, кто есть кто.

Неужели из всех, кого и о ком Анни знала и помнила, «настоящий» здесь только Тим? Да и тот может быть не настоящим, а как Глинда, которая не Стелла — просто похож лицом… А все остальные — не пойми кто, какая-то смесь из нескольких личностей сразу? Как же сложно.

В той Голубой стране, которую помнила Анни, тоже была столица, полная сапфиров и других драгоценных камней синего цвета. Корина расстаралась, мечтала, чтобы её город превзошёл по красоте Изумрудный… Не превзошёл. Хотя бы потому, что для красоты недостаточно навешать и налепить везде блестящих побрякушек. Нужна ещё гармония в архитектуре, благородство линий и пропорций, правильное сочетание различных элементов друг с другом… У Корины это получалось не всегда.

По крайней мере, в воспоминаниях Анни.

А здесь, несмотря на умопомрачительное обилие этих самых блестящих побрякушек, город был по-настоящему красив — дух захватывало. Блеск камней не был бестолковым и назойливым — они не были налеплены «лишь бы было», — а оттенял собой архитектуру зданий. К тому же город стоял на острове посреди озера, и дополнительный эффект красоты создавало отражение в синих водах. Анни даже рот раскрыла. Оглянулась на Тима — тот тоже был впечатлён, хотя, пожалуй, не так, как она. Ну понятно, за годы жизни здесь насмотрелся на всякое…

На берегу возле красивой лодки с небольшим парусом играли мальчик лет десяти и девочка чуть постарше. Анни начала размышлять о том, что в её воспоминаниях когда-то, ещё задолго до её рождения, сам Изумрудный город (а вовсе не столица Голубой страны) располагался на искусственном острове, вокруг которого был вырыт канал, и что именно Корина в своё время приказала этот канал засыпать. Она не успела поделиться этими параллелями, как Трот, не глядя на неё, замахала обеими руками детям у лодки:

— Фил! Ювилия! Привет!

— Трот прилетела! — воскликнул мальчик и тоже радостно замахал руками. Озма объяснила для Анни и Тима:

— Фил — Филадор — принц Лазурных островов. А Ювилия — просто его хорошая подруга. Дочь местного ювелира, если не ошибаюсь.

— Именно из-за неё однажды начались мои очередные приключения, — усмехнулась Трот, пока облачко снижалось. — Когда она рассказала местному чудовищу о девочках из Америки, и ему стало очень любопытно на них посмотреть. Так мы со Страшилой сюда и попали. И ещё с нами был Бенни — это живая статуя. Он как раз сейчас здесь гостит, я надеюсь с ним увидеться, — она нетерпеливо подпрыгивала, и в итоге соскочила с облачка, не дождавшись, когда оно замрёт над самой землёй.

— Но Трот на Ювилию не обижается, — улыбнулась Озма, наблюдая, как весело Трот обнимается с друзьями. — Идём, я вас познакомлю.

Анни уняла расползающуюся дрожь и сердцебиение. Так здесь сын Орин — совсем ребёнок… И ничуть не похож на Астерия. Почему же в её воспоминаниях сын Корины — старше самой Анни?

Зато, кстати, Анни считала, что Астерий — сын ювелира… А здесь, значит, у Фила подружка — дочка ювелира. Как всё перепутано. Но зачем? Что за винегрет для бедной Анниной головы?

Анни помотала этой самой головой, стараясь не думать о новой путанице, и уточнила у Озмы:

— Если Трот — принцесса этой страны, то почему она живёт в Изумрудном городе?

— Просто ей так больше нравится, — улыбнулась Озма. — В конце концов, это всего лишь почётный титул… Но она навещает друзей довольно часто. Да и они нас тоже.

Они подошли к детям, и знакомство состоялось. Ювилия застенчиво улыбалась и опускала глазки, Фил был посмелее — как-никак принц. Тим быстро нашёл с ним общий язык, заговорив о лодке, и Фил принялся было с энтузиазмом что-то рассказывать и показывать, пока Озма не попросила его отвести их во дворец и представить королеве — пообещав, что с лодкой они ещё поиграют потом. Фил немедленно согласился.

Анни почувствовала, что у неё ноги немеют. Она считала, что ничего не боится. Как же, Пакиру противостояла! Хотя от Пакира её спасла Стелла… Впрочем, если Стеллы не существует, то кто ж её тогда спас? Или и не спасал её вовсе никто, и Пакир до сих пор в её голове сидит, просто затаился? Но Озма утверждает, что они бы узнали об этом у Пруда Истины… А если Стеллы не существует, но и Пакира в голове Анни нет, тогда что же? Он отстал от неё в Большом мире? Или уже здесь?

Впрочем, Пакир сейчас представлялся Анни не самой большой проблемой. Вот предстать перед Кориной…

Анни не боялась Корину. Просто было жутко как-то. Жутко от того, что — как она помнила — она пыталась совершить, или почти совершила нечаянно, или… Или всё-таки не совершала? Она убивала Корину или нет? И изгнала ли сама своих родителей из Волшебной страны под влиянием той же Корины? И подставила ли Энни (и существует ли Энни?)? Жутко от того, что сейчас она может (ну а вдруг?) узнать правду. И пусть все утверждают, что Орин — это не Корина, пока Анни не убедится своими глазами…

— Ты что? — с беспокойством заглянула ей в лицо Озма. — Всё хорошо?

— Да, — деревянно улыбнулась Анни.

— Волнуешься, — кивнула Озма и улыбнулась: — Не переживай.

— Озма, слушай… — Анни глубоко вздохнула. — Если вдруг я почувствую угрозу… Ты же понимаешь, что я применю магию?

— Орин не будет тебе угрожать, — строго и уверенно ответила Озма. И добавила дрогнувшим голосом: — Главное, ты сама не начинай.

— Не буду, — пообещала Анни. — Но вдруг это и есть та Корина?..

Озма дружески сжала её руку и снова улыбнулась:

— Всё будет хорошо, — сказала она. Анни в это не очень верила.

Но терзаться было уже некогда. Они подошли к дверям зала, и Филадор объявил, что королева их примет прямо сейчас.

У Анни было чувство, как будто ей нужно нырнуть в ледяную воду.

Противостоять Пакиру в глубинах космоса было не так страшно.

Орин оказалась совсем не похожей на Корину. Анни заставила себя посмотреть на неё — и даже не знала, радоваться сейчас или огорчаться. Просто ступор какой-то напал — в который раз за эти дни.

Скорее Орин чем-то напоминала Глинду, такая же стройная, красивая и с длинными золотистыми волосами. И улыбка такая же — приветливая и мягкая. Не как у Корины в памяти Анни. Выражение лица, жесты, походка, всё поведение — совсем другое. Знакомым гостям Орин обрадовалась, а незнакомых приняла не менее радушно. Но Анни никак не могла расслабиться.

— Вы меня точно не знаете? Не видели раньше? — пересохшими губами уточнила она у Орин. Та с улыбкой покачала головой:

— Нет, мы не знакомы. Не буду утверждать, что я тебя совсем не видела, но мы не знакомы и не общались друг с другом. Если только случайно, мельком… А почему для тебя это важно?

— Да так… — Анни опустила глаза.

Нда. Если с Глиндой Анни надеялась, что та её знает, то тут было всё прямо наоборот… Вот только облегчения так и не принесло. Орин обращалась с ней как с абсолютной незнакомкой — так же как и с Тимом, например, — но Анни не могла успокоиться и поверить в то, что эта Орин действительно не Корина…

Историю Анни пересказывала Озма — довольно вкратце, выделяя самое важное. Тем более что сама история была всё-таки скорее покрыта тайной: Озма больше строила догадки, ведь, если у Анни ложные воспоминания… Из которых ясны и неподдельны только две детали: Анни из другой, ещё неизвестной даже самой Озме чудесной страны, и она чародейка.

За время этого рассказа Орин так прониклась сочувствием к Анни, потерявшейся девочке с запутанными воспоминаниями, что пересела к ней ближе и обняла, не отпуская, пока Озма не умолкла.

— Бедная девочка, — с искренним участием сказала Орин. — Я могу себе представить, каково это — не помнить себя и своего прошлого…

— В нашей компании многие это неплохо представляют, — усмехнулся Пастория. Анни же от этих объятий замерла, будто окаменела, и не знала, как реагировать.

— Но нас обработала Момби, — напомнила Озма. — А на Анни кто воздействовал?

— Скажите, — полюбопытствовала Трот у королевы, — а тот старенький домик, в котором вы жили в Фиолетовой стране, сохранился?

— При чём тут это? — не поняла Озма.

— Ну как же, — напомнила Трот. — Там же было Окно Волшебницы.

— Это что? — не удержалась Анни, вспомнив о загадочном окне в Башне Торна, которое порой чудило и показывало то, что ты себе только воображаешь. А также твои страхи, надежды и сомнения.

— Окно, в котором можно увидеть своё прошлое, а иногда и будущее, — вздохнула Орин. — К сожалению, оно разбилось, когда я в него прыгнула.

— Вернее, его разбила Агнесса, — хихикнул Филадор, очевидно, тоже отлично знавший историю приключений своей матери. — Она ведь была драконом, и в окно-то пролезла с трудом.

— Драконом, значит, — проговорила Анни, которая уже не знала, с чем из своих воспоминаний это ассоциировать. С драконом, в которого превратилась однажды Ланга, чтобы обмануть Элли при их первой встрече? Ну и перепутано же всё у неё в голове… Ладно, лучше об этом вообще не думать. А то с ума сойти можно, складывая все детали головоломки.

— В общем, хижина-то стоит на месте, никуда не делась, — сказала Орин. — А вот окна, к сожалению, больше нет.

— Жалко, — вздохнула Озма. — А то бы мы разом могли узнать и прошлое Анни, и прошлое Тима… Но у вас осталась ваша волшебная шляпа, превращающаяся в грифельную доску с предсказаниями?

— О да, — оживилась Орин. — Но я давно её не использовала. Придётся вспомнить, как это делается. Фил, дорогой, сбегай в мои покои и найди её, пожалуйста — она должна лежать где-то на шкафу. Возможно, в гардеробной.

Фил кивнул и убежал. А Орин обратилась к Анни:

— Так что за злодей на тебя воздействовал? Что ты о нём знаешь?

Анни неловко высвободилась из объятий королевы. Вздохнула, постаралась немного расслабиться.

— Я не знаю, правду ли я о нём знаю или то, что он мне сам о себе внушил… — сказала она. — Я его знаю под именем Пакир, но здесь оно, кажется, никому неизвестно. Хотя я вот думаю — судя по тому, что у многих из вас менять имена — нормальная практика, могу предположить, что вам он просто известен под другим именем.

— Но у нас давным-давно нет злых волшебников-мужчин, — сказала Озма. — И я даже не помню, когда был последний.

— А этот… Кривой Колдун, который живительный порошок делал? — напомнила Анни. Озма махнула рукой:

— Да он же только порошок и делал! Ну и ещё что-то по мелочи. Не считается. Не того уровня колдун.

— То есть, колдун, который воздействовал на Анни, скорее всего, действительно из другой страны, — сказал Пастория. — А раз так, мы его всё равно не знаем.

— Если только не встречались с ним десять тысяч лет назад, — сказала Анни. Озма и Пастория обменялись серьёзными взглядами.

— К сожалению, десять тысяч лет назад было много злых колдунов, — развела руками Озма. — И из них многие — очень сильные.

Вернулся Филадор со шляпой в руке. Анни с любопытством уставилась на неё. Эта шляпа очень походила на типичные жевунские — такие и в этой стране носили, как она уже успела убедиться в первый же день, когда летела из Голубой страны в Изумрудный город. Островерхая, с широкими полями, и даже с бубенчиками, нашитыми под ними. Единственное отличие — белый цвет. А, ну да, цвет волшебников.

— Ну, — усмехнулась Орин, — сейчас буду вспоминать былое. Только не смейтесь.

Естественно, все вокруг вопреки этой просьбе заулыбались, Трот даже захихикала. Анни с удивлением смотрела то на своих спутников, то на волшебницу. А та вдруг запрокинула голову и… принялась мостить шляпу острым концом себе на нос. Трот рассмеялась уже громче. Королева тоже с трудом сдерживала улыбку — и сама бы над собой посмеялась, да не получится в таком положении.

Анни потрясённо смотрела на неё: зачем вообще это нужно? Да и вообще, возможно ли установить такое равновесие?

— А не проще ли магией шляпу держать? — предложила она с недоумением. Озма шикнула на неё:

— Там и есть магия! И не мешай, она очень чувствительна.

— Кто?

— Шляпа, конечно.

Анни решила и впрямь не вмешиваться — пусть уж действительно сами со своими странностями разбираются, — и продолжала в некотором ступоре наблюдать, как взрослая женщина, ещё и королева, мостит себе шляпу на нос таким чудаковатым образом. Вдруг Орин торжествующе раскинула руки — шляпа не упала. Трот перестала хихикать и сделала вид, что хлопает в ладоши — но не захлопала, наверное, чтобы шляпа не утратила равновесие от движения воздуха.

— Раз, два, три, — проговорила королева. И Анни изумлённо округлила глаза: шляпа и впрямь превратилась в небольшую грифельную доску. Которая тут же упала с носа королевы прямо ей в руки.

— Ну, что там? — нетерпеливо подпрыгнула Трот. — Есть что-то про Анни?

— А может, надо было задать какой-то вопрос сначала? — осторожно уточнила Анни. Но королева уже прочитала вслух:

— Путь к потерянным близким откроется в своё время. Пропавшая принцесса заведёт новых друзей в другой стране, — она посмотрела на остальных. — Это всё.

— Ух ты, — проговорила Трот и вот теперь захлопала в ладоши. — Получается, Анни тоже принцесса?

— Получается, Анни действительно принцесса? — поправила Озма. — Только знать бы ещё, какой страны…

Королева повернула доску так, чтобы надпись — как будто сделанную мелом — было видно Анни.

Анни не знала, как реагировать. Остальные бурно радовались, как будто предсказание касалось их самих. А она за последние дни так долго ждала хоть какой-то надежды на лучшее… Обоснованной надежды, чтобы было чему верить, а не просто мечтать. Путь откроется! Она вернётся домой! Она вернётся к родным! Анни подняла руки к лицу, схватилась за щёки. Она вернётся домой. Где бы этот дом ни был. Даже если там плохо. Она вернётся домой, она узнает правду, какая бы правда ни была…

— И ты заведёшь новых друзей, — Трот подсела к Анни. — Мне кажется, это о нас, — уверенно заявила она, и все рассмеялись. — А что? — воскликнула Трот, с вызовом глядя на остальных. — Разве не так? Мы же действительно можем стать для Анни новыми друзьями, пока она здесь.

— Значит, надо просто ждать? — вымолвила Анни с трудом.

— Получается, так, — кивнула Озма.

— Как здорово! — радовалась Трот. И тут же повернулась к Анни: — Я не хочу с тобой расставаться, но я за тебя рада, — сообщила она. — Ты найдёшь свой дом, а пока поживёшь с нами. А потом, может быть, мы сможем ездить друг к другу в гости. Вдруг твоя страна не так уж и далеко.

— Я вернусь домой, — прошептала Анни. — Я уж и не надеялась…

И она расплакалась. Все сразу кинулись её утешать, а она плакала. Она вернётся домой. И тогда всё будет хорошо.