Вместо Ночного дозора (джен)

24.07-4.08. Джон, разослав свое письмо, надеялся, что он подвигнет армию Тиреллов (бывшую армию Ренли, не присягнувшую Станнису) на борьбу со Станнисом и заставит усомниться новоявленных сторонников Станниса. Но Джону необходимо, чтобы они не только поддержали его, но и сделали это быстро — если Тиреллы начнут рассуждать и колебаться, то они могут просто не успеть, поэтому в любом случае надо начинать защищаться самому от вчетверо или даже впятеро большего флота и в несколько раз большей армии. У Джона с учетом пришедших отрядов из Харренхолла было около 11 тысяч воинов, в том числе главная опора Джона — 3,5 тысячи участников битвы с Тайвином, но также и 2 тысячи бывших ланнистеровских солдат и гвардейцев, которым Джон мало доверял. Дополняли эту разнородную компанию около 3 тысяч Золотых плащей, которые, по уверениям Джона Амбера, за три луны превратились в настоящих воинов, но Джон мало верил в хвастливые заявления Большого Джона. Армия Робба, несмотря на призывы Джона закончить войну с поверженными Ланнистерами, по-прежнему находилась где-то в Западных землях.

Из Речных земель он ничего получить более не мог, главное, чтобы лорды не отозвали свои отряды из столицы, не желая терять воинов в чужой войне. Чтобы это предотвратить, он вспомнил о жалобах речных лордов на отряд Дондарриона, который стал скорее обирать их крестьян, чем защищать их от существенно сократившегося числа бандитов. Джон написал речным лордам, что он не будет наказывать Дондарриона, который основательно помог им уменьшить количество бандитов и грабителей, но просил их передать Дондарриону, что теперь необходима защита столицы от Станниса, и он будет приветствовать его отряд в Королевской гавани. Также он просил передать Дондарриону, что в столице его будет ждать невеста, а его соратник Торос, как он надеется, поможет ему отговорить жрицу того же бога Мелисандру и ее паству от их кровавых затей. Однако, несмотря на письма, отправленные многим лордам, Дондаррион так и не добрался до столицы к началу атаки Станниса, хотя вроде бы стал сворачивать свою деятельность.

Основное обсуждение планов или, вернее, их проговаривание Джон провел с Тирион, а вслед за ним с лордами Ройсом и Маллистером, рассказывая им лишь о расстановке войск, а не своих сомнениях и страхе поражения в битве с многократно превосходящим противником.

Он надеялся, что Ройс приведет войска из Долины, но оказалось, что с Долиной все очень сложно. Хотя нынешний Станнис не нравился лордам Долины, поклоняющимся Семерым, но прежний Станнис, без своей кровавой жрицы, дружил с Джоном Арреном и был героем Восстания и войны с Грейджоями. Разговор с Ройсом показал, что Джон, вопреки своим надеждам, может рассчитывать лишь на отдельных мелких лордов или земельных рыцарей и немногочисленных добровольцев. В итоге подкрепление, собранное за то короткое время, которое осталось, составит максимум одну — две тысячи человек, но скорее всего к нему придут лишь первые сотни человек, да и те, по-видимому, просто не поспеют добраться в Королевскую гавань до появления войска и флота Станниса. После слов о тщетных надеждах на подкрепление Ройс сказал:

— Я сам с большим уважением относился к Станнису, несмотря на его сложный характер и неспособность идти на компромиссы, и мне очень неприятно осознавать необходимость войны с ним.

— И как вы поступите? — спросил Джон, — Будете смотреть на сожженную септу Бейлора и на тени, убивающие людей по ночам?

— Нет. Я пойду на эту войну, но с чувством глубокого сожаления, что достойный человек, не получивший причитающегося ему по праву, сошелся с фанатиками и потерял меру допустимого.

Тирион, вероятно, со слов своего отца, больше всего боялся Станниса, уверял, что тот не отступится и, судя по тому, что уже натворил, не будет знать меры в своем стремлении сесть на Железный трон. Тирион предлагал сделать железную цепь и перегородить Черноводную и даже оставить вход открытым, а потом поджечь флот с помощью дикого огня и запереть цепью. Джон пересказал этот план Ройсу, помолчал, а потом продолжил:

— Но я отказался по многим соображениям. Во-первых, флот Станниса только полтора года назад вышел из Королевской гавани, капитаны знают наизусть все строения в устье Черноводной, все фарватеры и мели, их так просто не обманешь. Во-вторых, сделанные наскоро цепь и башенки, к которым она крепится, наверняка будут иметь какую-то слабину, вероятно, даже не одну, и несколько хороших ударов требушетов могут сломать всю эту конструкцию. Еще проще остановить коней или волов, натягивающих цепь на глазах противника. Ну, и в-третьих, это уже не война, а уничтожение своего же флота, который так дорого обошелся казне, и какое-то целенаправленное убийство своих же гребцов и воинов, служащих в нем.

— С армией, я думаю, я справлюсь, мои девять тысяч против его двадцати или тридцати, или сколько там у него есть, справятся, только если он не сумеет переманить на свою сторону всю армию Простора. Против совокупных сил Ренли и Станниса, предполагаю, бессилен весь остальной Вестерос, но если этого не будет, то мы победим.

Эти слова Джон произнес твердым и уверенным голосом, хотя понимал, что победа при пятикратном перевесе противника была чудом Старых богов, которое вряд ли повторится при защите септы Бейлора от жрицы Рглора. Но пока он мог, он держался так, как будто уверен в своей победе.

— Как? К вам снова придут ваши волки? И почему девять? — спросил несколько ошарашенный Ройс. — Помните, Ваша светлость, стены и ворота Королевской гавани не столь крепки, особенно после забав Серсеи с диким огнем, да и осады столь большой город не выдержит, в нем начнутся голодные бунты.

— Волки… это было бы прекрасно, но волков я не жду. Но вот когда фальшивый Ренли вместе с настоящим Лорасом выйдут во главе армии, то ввергнутую в хаос армию Станниса расстреляют мои лучники. И, возможно, многие некогда изменившие Ренли переметнутся обратно. А девять тысяч, потому что я пять оставляю на битву на Черноводной.

— Всего пять тысяч? Лихо, Ваша светлость, — сказал Ройс.

— Меня волнуют более всего два вопроса. Как справиться с флотом, вчетверо или даже впятеро превосходящим мой, и как не упустить самого Станниса с его ведьмой. Все говорят, что Станнис не ведет свою армию, как делал Роберт, а командует из своей ставки как Тайвин. Он может быть на корабле, тогда это особая проблема, ее вряд ли можно быстро решить. Но скорее всего он будет вести свою конницу, она только что присягала Ренли и слишком ненадежна, и за ней нужно присматривать. С кораблями справится Луковый рыцарь или или кто-то из Флорентов.

— Поэтому у меня следующее предложение. Мы насильно выкупим все лодки на Черноводной и в заливе, чтобы срочно бежать на Драконий камень было не на чем. Эти лодки мы крепко свяжем цепями и канатами, чтобы создать полосы-преграды поперек Черноводной, но на самом деле они будут еще сильнее крепиться камнями-якорями, большими и тяжелыми камнями. Особенно прочно закрепим первый ряд, в который поставим самые крепкие лодки, а на фарватерах даже корабли, и разместим их близко к друг другу, чтобы не было возможности прорвать цепи и канаты и проскочить между ними. А еще перед ними в фарватеры бросим на дно деревянные фермы с привязанными камнями, которые замедлят движение кораблей противника. Тогда, я полагаю, после первого неудачного натиска они отойдут назад, разгонятся и пробьют первый ряд, а второй и третий будут состоять из лодок с горшками с диким огнем, в следующих рядах — отдельные лодки несут дикий огонь, а остальные масло и смолу, а также малый сосудик дикого огня. Лодки и суденышки на самом деле крепко застопорены множеством камней-якорей. За серией преград я поставлю флот Королевской гавани. Если к нам придет тирелловская подмога, то на берегах реки и залива будут расположены отряды лучников, арбалетчиков и баллисты и катапульты с горящими стрелами. Но в любом случае мы передвинем сохранившиеся с времен моей осады большие требушеты к берегам Черноводной в середине и конце преграды и около ворот. Если противник к ним подберется, то мы их сожжем.

— Самое опасное, если они расстреляют лодки с диким огнем из своих баллист, сожгут их, переждут в море, пока огонь погаснет, и таким образом постепенно пройдут все полосы преград. Хотя этого, конечно, им будет нелегко — все фарватеры будут полны обломками, не только деревянными, но и железными. Для предотвращения подъема кораблей по Черноводной нам надо поставить не только требушеты на левом берегу, но и баллисты на правом, чтобы расстреливать суда, подходящие к задним рядам. Но баллист у нас немного, да и людей, умеющих с ними обращаться, тоже немного. И, главное, необходимо, чтобы противник не нападал на них не только с реки, но и с суши. Поэтому сражение с сухопутной армией надо вести на дальнем подходе к столице без осадных орудий, горячего песка и горящей смолы, а не на берегах Черноводной, где мы могли бы использовать наши большие требушеты. А людей для этого очень мало, основная надежда на уловку с доспехами Ренли.

— Ваша светлость, а Вы всегда так уверены, что все пойдет по вашему плану?

Джон был готов к этому, хорошего ответа у него не было, единственное, чем он прикрылся — был общий пессимизм, не совсем искреннее, но отнюдь не выдуманное неверие в свою дальнейшую удачу. В длинном списке вероятных, маловероятных и совсем невероятных бед он запрятал страх поражения, становящийся все сильнее по мере продолжения разговора.

— У меня никогда нет ни в чем уверенности. Быть может, завтра в мою спальню вползет тень, порожденная станнисовской ведьмой, и я разделю судьбу Ренли. Или Белые ходоки отомстят мне за мое представление в Тронном зале, или оставшиеся на свободе бандиты Тайвина и Горы ворвутся в Твердыню Мейгора. Список можно продолжать долго. Но возвращаясь к загораживанию реки, я могу сказать, что мне нужно, чтобы корабли с могучими скорпионами и баллистами не прорвались к нашему флота и стенам города, хотя на всякий случай Железные и Грязные ворота я завалю изнутри камнями, скрепленными известью, потом понемногу разберем.

— Почему именно эти?

— Грязные самые слабые и выходят на реку, Железные выходят на море.

— Может, вы посоветуетесь с Роббом? Он тоже учился у лорда Эддарда. И блестяще справился с освобождением Риверрана и войной на Севере, где он сумел разведать планы железян, да и с армией Стаффорда Ланнистера у Окскроса.

— Я бы с удовольствием с ним посоветовался, если бы мог его найти. Он задался непонятной целью взять каждый замок в северной части Западных земель. Хотя, по-моему, эту войну с Ланнистерами давно пора прекратить, всё, уже победили, пора устраивать послевоенную жизнь. А про войну на Севере вы ошибаетесь, никто ничего толком не разведал, вся стратегия была построена на моих догадках.

— А зачем тогда, Ваша светлость, Вы со мной советуетесь, если Вы действительно понимаете все планы противников и умеете им противостоять? Это не лесть, я действительно восхищаюсь. Я даже забыл про Ваш способ обращения с моей племянницей.

Тема Миранды позволила Джону отвлечься от темы битвы, и он подробно ответил на почти открытый укор своего советника.

— Ваша Миранда — милая и весьма неглупая женщина свободных нравов. Не я такой ее сделал — ваш брат мог бы ей подыскать лучшего мужа, чем выдавать столь страстную женщину за какого-то болезненного старика. Я думаю, что она оставит свои постельные забавы, если у нее будет муж, достойный ее ума, задора и темперамента в постели.

— Да где же я такого найду? Может быть, Вы, Ваша светлость, кого-либо посоветуете?

— Хотите превратить меня в сваху? Ну-ну… Но, возвращаясь к начинающейся войне, я хочу проверить свои соображения на всех знающих людях. Если у Вас нет возражений, то я заканчиваю беседу и следующим приглашаю лорда Маллистера.

24.07. После беседы с Маллистером, в которой Джон еще лучше продемонстрировал несуществующую уверенность в победе, он посылает его с несколькими кораблями с верными капитанами и северянами на борту насильно скупать все рыбачьи лодки на берегах Черноводной и залива. После весьма скандальной скупки лодок корабли, спрятавшись за Копьями Водяного Короля, остаются караулить, чтобы какая-то лодка или какой-то плот не вышли в море во время или после битвы — которую Джон, несмотря на численный перевес Станниса, все же надеялся выиграть. Думая о победе, он хотел закончить битву пленением Станниса и беспокоился о том, чтобы корабли Станниса не пришли его спасать. Также они к негодованию хозяев Золотые плащи сносят все строения и причалы на обоих берегах Черноводной и даже около Железных ворот.

24.07-10.08. Строительство загородок на реке. Перенос требушетов, сбор камней для них, изготовление баллист, катапульт и болтов для них.

27-30.07. Экспедиция на перекресток дороги Роз и Королевского тракта Джона с Джоном Ройсом, Джоном Амбером, принцем Оберином и членами Радужной гвардии, осмотр предполагаемого поля боя и окружающих его лесов.

4-12.08. Прибытие Уилласа, Гарлана и Маргари Тиреллов с пятидесятитысячной армией и обозами, а также части конницы во главе с Рендиллом Тарли и Матисом Рованом, вслед за ними едут осадные машины и многочисленные обозы с зерном, овощами, фруктами, вином и прочим продовольствием, а позади них движутся стада скота, перегоняемого в столицу.

4.08. При известиях о появлении армии Тиреллов, о чьем приближении сообщали разведчики, Джон вздохнул спокойнее. Хотя он готовился сражаться с существенно, превосходящими силами противника и даже планировал пленение Станниса, но все больше опасался и с трудом изображал перед советниками и командирами мнимую уверенность в своих силах.

Прибавка пятидесяти тысяч к его одиннадцати резко меняла ситуацию. Однако, несмотря на то, что прибавка многократно превосходила его собственную армию, он не собирался уступать первенство ни самому Тиреллу, который даже не возглавлял свою армию, ни его сыновьям, ни королеве мертвого самозванного короля, ни их лучшему полководцу Рендиллу Тарли, который хотел убить собственного сына за то, что тот вырос не таким, каким отец хотел его видеть. Перед тем, как самому выехать и встретить подкрепление, он послал герольда, объявившего, что лорд-регент и протектор государства приветствует их, и ему поручено проводить их в Тронный зал, а приведенные ими войска пока должны оставаться на месте, ибо Джон сам совместно с прибывшими полководцами расставит их для наилучшей защиты города от армии и флота Станниса.

Тарли и Рован застыли на месте, ибо ждали иного приема. Хотя они вроде бы знали, что Ренли мертв, но независимые друг от друга речь Маргери и письмо Джона заставили их поверить в то, что Ренли только из-за колдовства казался мертвым, но на самом деле он жив и лечится в столице от своего ранения, а Джон лишь готовит столицу к приему основной армии Ренли. Поэтому они снова сочли Маргери королевой Ренли и были поражены тем, что их встречает не сам Джон, а герольд, который проводит их не к королю Ренли, а к регенту и протектору государства.

Поэтому первым делом они спросили, где Джон, почему их встречает герольд, а не сам Джон и что с Ренли.

— Вы все узнаете в Тронном зале, — ответил герольд, которому было велено сказать только эти слова. — Джон и Лорас просили вас оставить армию на месте и приглашают пройти в Красный замок только леди Маргери, ее братьев, лордов и военноначальников.

Им очень не понравилось, что герольд сказал про леди Маргери, а не королеву Маргери. Но более всего их пугали мысль, то такое приглашение могло быть страшной ловушкой Станниса, способной обезглавить всю армию Простора. Но все же лорды в пути уже прочли письмо Джона, тихо посовещались и признали в разговорах между собой, что такое письмо никак не мог распространять от имени Джона злокозненный, но прямолинейный Станнис. При этом само письмо им не нравилось, ибо в случае болезни короля правит десница, Мейс Тирелл, а не самоназначенный регент. Тем не менее, это письмо не мог писать Станнис, невозможно начинать царствование с такого обличающего его письма.

Напряженную ситуацию разрядила Маргери, сказав:

— Я надеюсь, что переправа через Черноводную выдержит всех.

— Для столь знатных и столь желанных гостей приготовлен самый лучший понтонный мост, — отвечал герольд.

Обиженным недостойным приемом и непонимающим ситуации лордам ничего не оставалось, как за ней и герольдом в Тронный зал, в сопровождении своей и Джоновой охраны.

В Тронном зале их встретил Джон, стоящий около трона вместе со своим Малым советом, а также с Лорасом, Бриенной и другими членами Радужной гвардии. Он приветствовал прибывших и попросил леди Маргери, Уилласа, Гарлана и старших военноначальников подойти поближе к трону, а остальных отойти подальше. Поцеловав руку Маргери и пожав руки остальным, он тихо сказал:

— Ренли был убит ведьмой Станниса луну назад, его тело привез ко мне Лорас. Вы сможете попрощаться с костями Ренли, убитого ведьмой и не оставившего наследников. Невнятные слова о его покушении на жизнь Ренли — это лишь уловка для того, чтобы кто-то, например, стоящий рядом лорд Гарлан с такой же фигурой, как у Ренли, выехал вместе с Лорасом в доспехах Ренли и смутил предателей, изменивших Ренли сразу после слов о его смерти.

Лорды с изумлением смотрели попеременно на Джона и Маргери — получалось, что они каким-то непонятным образом договорились между собой и вместе обманули лордов и всю их армию. Джон, не знавший о речи Маргери, ничего не понял, а Маргери, подойдя к Джону, произнесла: " Мы с вами вместе догадались об одной и той же уловке, ничего не зная о мыслях друг друга». Джону осталось только сделать комплимент, что боги наградили Маргери не только замечательной красотой, но и замечательной мудростью (делая этот комплимент, он не сомневался в том, что совпадение мыслей с ним самим — это безусловное проявление мудрости). Он мог бы сказать и чуть было не сказал о родстве душ, но в Красном замке и даже в том же зале находились Арианна с Оберином и его дочерьми, Винафрид, Изилла и Миранда, поэтому Джон не стал произносить слов, столь явно намекающих на помолвку и, судя по лицу Маргери, ожидаемых ею. Зато, похоже, их сказал Призрак, подошедший к ней и лизнувший как щенок ее руку.

Лорды поняли, что их провели, и сделали это и Джон с Лорасом, и Маргери, только непонятно, по отдельности или вместе. Их и без того малые уверенность в себе и понимание ситуации даже не пошатнулись, а резко скатились вниз. Единственное, что им стало ясно, что хотя Ренли больше нет, а их верховный лорд далеко в Хайгардене, но по-прежнему все решено за них, и им остается лишь доказывать в бою свою преданность и пригодность.

После комплимента Маргери Джон поднялся на трон и объявил, что гости уже видели ведущуюся подготовку к обороне, однако резкое увеличение армии, защищающей столицу, вносит коррективы в его исходный план обороны. Времени у нас очень мало, поэтому предлагаю все изменения плана обороны обсудить на военном совете прямо сегодня вечером. А сейчас мои стюарды устроят уважаемых гостей, а леди Маргери и лорды Уиллас и Гарлан будут иметь удовольствие поообщаться со своим братом и другими членами бывшей Радужной гвардии.

Вечером происходит военный совет, на котором Джон рассказывает тактику сражения уже с учетом их армий, о численности и составе которых он заранее расспросил Гарлана, Рована, Тарли и еще ряд лордов.

По распорядку Джона битва разбивается на две: первая, в основном морская, происходит в устье Черноводной, другая, сухопутная, отодвигается на безлесный участок, находящийся около перекрестка дороги Роз и Королевского тракта в 8-9 лигах от первой.

— Начинаю с сухопутной битвы, как более простой, ввиду нашего явного численного преимущества. Главная идея в том, что основное войско под командованием ложного Ренли и два отряда авангарда прячутся в лесу и пропускают армию Станниса, выводя ее на многочисленный арьергард под командованием лорда Тарли. Битва проходит в стесненном пространстве, причем наши войска, кроме пикинеров арьергарда, перед битвой прячутся в лесу. Разумеется, Станнис заметит войско в лесу, но немногие его разведчики сумеют вернутся из этого леса, поэтому представления, где и сколько войск, у него не будет.

— Наш арьергард, который фактически в битве играет роль авангарда, в основном пеший, состоящий из тяжеловооруженных пикинеров, стоит на ближнем к столице конце будущего поля битвы и не пропускает авангард Станниса к Королевской гавани, конница наносит удар по его левому флангу из леса в рассыпном порядке, после обстрела наших лучников и арбалетчиков. Если авангард Станниса попытается обойти пикинеров по лесу, то они сами еще раз попадают под удар лучников, а потом и второго эшелона конницы.

— По основной части армии удар наносится конницей во фланг с дороги Роз, во главе конницы стоит сир Гарлан Тирелл, одетый в доспехи Ренли и сопровождающий его сир Лорас. Я не знаю, сколько предателей Ренли вернутся к нему обратно — сто, тысяча, несколько тысяч, но в том, что строй и темп наступления будут сбиты, я уверен, тогда-то вступят в дело стрелки и копейщики, надвигающиеся с обоих флангов конницы. Конницу, причем довольно малочисленную, не очень хорошо ставить в центр, да еще вдобавок против конницы, но я это делаю в расчете на их смятение и неготовность к удару во фланг. Тех, кто попытается уйти из-под удара и пробиться к столице, держат пикинеры Тарли.

— Третья наша задача — поймать Станниса и его ведьму. Станнис, по рассказам многих очевидцев, командует, как Тайвин, из ставки, расположенной где-то в арьергарде или резерве. Он может находиться как на корабле, так и при сухопутной армии. Не могу быть уверен, но его нахождение при сухопутной армии более вероятно, особенно после моей рассылки, которая ставит под сомнение смерть Ренли. Про ведьму ничего не могу сказать, возможно, она будет с ним, возможно, останется на Драконьем Камне, возможно, будет порождать тени под стенами Красного Замка. Но моя цель получить их обоих, причем живыми. Ведьме, вероятно, стоит нанести удар по женским органам, чтобы временно лишить ее возможности порождать тени, но не смертельный.

— Против арьергарда, резерва и ставки Станниса действуют два отряда. Один большой отряд, частично конный для повышения мобильности, прячется в лесу слева от дороги по направлению движения к столице. Командование над ним я отдаю лорду Ройсу. Второй малый отряд, составленный из лучших мечников, членов Радужной гвардии, лучших лучников и арбалетчиков, а также снаряженный легкими баллистами и скорпионами с обычными и зажигательными болтами должен поймать Станниса и потопить лодки и легкие галлеи, если они придут для его спасения. Это типичный путь контрабандистов, и Давос и другие его верные люди могут попытаться его спасти именно так, проплыв между островами, что зовутся Копьями Водного короля. Отряду надо, с одной стороны, хорошо спрятаться на берегу справа от дороги, с другой — иметь возможность быстро вступить в бой. Этот отряд согласился возглавить принц Оберин.

— Если Станнис останавливается в районе расположения нашего авангарда и не двигается дальше, то на открытое место выходит основной отряд во главе Гарланом-Ренли и Лорасом, а отряд авангарда под командованием Ройса наносит удар во фланг. Отряд принца Оберина все равно занимается поимкой Станниса и его ведьмы и предотвращением их бегства морским путем. Тогда арьергард остается резервом, и действующая часть нашей армии уменьшается, но вряд ли Станнис, имея ненадежную армию, недавно присягавшую Ренли, рискнет показать свой страх перед противником. Я думаю, что ему, чтобы сохранить верность колеблющегося войска, надо быть уверенным в себе командиром, не демонстрирующим своих опасений, но и не бросающимся в рискованные маневры, вроде ночных атак. Что ограничивает его тактические возможности.

Далее Джон рассказал о взаимодействии отрядов и правилах передачи резервов и сообщений разведчиков от одного отряда другому при необходимости. Закончил он свою речь словами, что первые два дня он будет командовать на Черноводной, затем едет на перекресток дорог расставлять войска на два-три дня, но далее возвращается и будет командовать боем на Черноводной. В лесу старший командир Тарли, но если Станнис останавливается, то атаку начинаем мы, и командует боем Гарлан-Ренли.

Тарли, который опять приобрел уверенность в себе, утраченную утром, и снова стал думать о Джоне не как о короле или протекторе государства, но более как о бастарде, назвавшим себя регентом, выразил недовольство тем, что реально это был не военный совет, а получение команд от протектора государства (он не хотел называть Джона королем, но временным регентом тоже побоялся назвать), что за него уже все решили и стал говорить что-то про приказы Мейса Тирелла и Ренли.

Джон раздраженно спросил его, командует ли этой битвой лорд Тирелл из Хайдаргена или покойный Ренли из рая или ада. «Я полагаю, что такой опытный полководец, как вы, понимает различия между разными битвами и важность учета конкретных условий, особенностей армии противника и характера местности, которую вы, в отличие от меня, подробно не изучали». Комплимент и суровые взгляды Амбера и Оберина заткнули ретивого Рендилла Тарли. Джону хотелось сказать что-то более резкое, но он решил, что будет лучше, если он примирит Сэмвелла с его мерзким отцом.

— План морского боя давно составлен и подготовка к нему уже заканчивается. Резкое увеличение численности войска, особенно количества лучников, дает возможность защитить наши требушеты и другие осадные орудия, а также не пропустить десант с кораблей к стенам столицы. Мы можем выдвинуть требушеты поближе к берегам реки и поставить привезенные скорпионы и баллисты на берега Черноводной и на стену вблизи Железных ворот.

— Называю командиров. Пехотой и осадными орудиями на правом берегу реки командует лорд Маллистер, на левом берегу и у Железных ворот — лорд Рован, на стенах командует лорд Амбер, расстановкой преград и размещением на них сосудов с маслом, смолой и диким огнем — лорд Тирион Ланнистер. Лишние пехотинцы будут таскать баллисты, камни, болты и стрелы на стены, а также готовить стрелы для лучников. Конечно, большинство из них не умеет изготавливать стрелы, но мимо корабля не пролетит любая стрела, особенно подожженная. И кроме того, пусть они оборудуют защищенные позиции для лучников, арбалетчиков, воинов, обслуживающих баллисты и требушеты и их защитников. Я специально не сжег причалы и лавки, понимая, что они нам еще пригодятся.

* * *

После всех этих слов, как его собственных, так и слов присутствующих командиров, уверенных в победе из-за численного перевеса, множества задуманных хитростей и уловок, а также рассуждений о Джоновых талантах побеждать, лорды приобрели уверенность в себе и расслабились. По их довольным лицам было видно, что размышляют уже не о битвах, а о том, какие почести, награды, золото и земли они получат после легкой победы. «Вот так и проигрывают битвы, — подумал Джон. — Как Ренли, не ведя разведки и недооценивая возможностей противника; как Джейме, Тайвин, Серсея и Стаффорд Ланнистеры, думая только о своих преимуществах, о своей тактике и о своих неожиданных ходах, а не о том, что сделает противник; или, как Дженна и Дайвен Ланнистеры, не веря, что их хитрости можно разгадать».

Но тем, кто потерял своего короля, большую часть конницы и неприступный Штормовой предел, не стоило бы так расслабляться. Все, что планируется, может легко стать известным Станнису. Хотя из города было велено никого не выпускать, но реально это не выполнялось. Строительство заграждений, оборудование боевых позиций, передвижение огромных требушетов по узкому пространству между городской стеной и берегом реки требовало участия тысяч людей. Всех этих людей необходимо было кормить и снабжать материалами и инструментами, поэтому в город и из города через открытые Королевские и Драконьи ворота сновали толпы, и в большинстве те люди, кого Джон Амбер и его Золотые плащи никогда до этих дней не видели. К тому же к пересечению дорог, где планировалось сухопутное сражение, и к городу вместе с армией приближались торговцы провизией и другими товарами. Некоторые из них сделали хитрый трюк, из Горького моста отправились к Королевской гавани не вслед за армией и ее обозами, а по проселочным дорогам перебрались на Золотую дорогу и оказались на левом (городском) берегу реки много раньше, чем их ожидали увидеть. Среди всех этих людей, воинов, строителей, торговцев, маркитанток, могло оказаться полно лазутчиков Станниса, которые какими-то неведомыми Джону и Тиреллам способами передают ему информацию. Более того, среди маркитанток могла спрятаться станнисовская ведьма и с помощью своего страшного дара убить и Джона, и Гарлана, предназначавшегося к роли Ренли. Конечно, лорды найдут и другого человека подобной комплекции, но насколько тот человек будет в состоянии сражаться и распоряжаться на поле боя?

Сочетание этих угроз и расслабленность командиров пробудили в Джоне те мысли, которые мучили его по ночам и редко посещали среди дневных забот. Он думал о том, насколько его успехи порождены его талантами и его везением, а насколько вмешательством Старых богов. Разумеется, Джон, одержавший великие победы, догадавшийся о планах Ланнистеров на Севере, сумевший не допустить голода в столице и наладивший отношения с Долиной и Дорном, был очень высокого мнения о своих способностях. Но в то же время он не мог не понимать, что победа над Тайвином, сон о волках и сама стая волков во главе с Нимерией — это дар Старых богов. Но даром Старых богов могло быть многое другое. И за такие дары надо платить ответными дарами, в состав которых могут входить его жизнь, его честь, тысячи других жизней и даже само Королевство.

— Почему Призрак привел его к Джиору Мормонту?

— Почему Тайвин, ожидавший не Джоновы четыре с половиной тысяч, а армию, равную или даже большую его собственной, не обратил внимания на его маневры?

— Почему Арья, гонясь за котом, попала в подземелье и выбралась из него через тоннель к реке?

— Почему никто не догадался, что Джон собирается проникнуть в замок через тоннель для сточных вод?

— Почему Джоффри предпринял дурацкую атаку, подарившую Джону дикий огонь, от которого Серсея обезумела от страха?

— Почему они не заблудились в тоннеле, несмотря на то, что Арья пробиралась по нему в полной темноте?

— Почему в тоннеле им не встретилась ни одна пташка Вариса?

— Почему им удалось так быстро выбраться из тоннеля, не встретив никого по пути, что Мизинец и Варис не успели скрыться, а Белые плащи не успели надеть доспехи?

И что это все — просто везение или дар Старых богов?

Отец Джона был, конечно, слишком прямолинейным и доверчивым человеком и, судя по всему, сделал немало ошибок в незнакомой обстановке, но без невезения его ошибки не довели бы его до темницы и плахи. Велик ли был шанс, что Роберт погибнет от встречи с кабаном, скорее всего, он либо убил бы этого кабана, как убивал прежних, либо, наоборот, упал бы пьяный замертво, а кабана пришлось бы добивать егерям. Или как Эддард сумел ни от кого не услышать историю о том, как Бейлиш лишил девственности Кейтлин, историю, которую Бейлиш неизвестно зачем, вероятно, чтобы опозорить не доставшуюся ему женщину, рассказывал во дворце едва ли не каждому.

Старым богам, его могущественным кредиторам или богам Станнисовской ведьмы даже не надо убивать Джона, достаточно заменить его везение на невезение его отца.

Когда Джон очнулся от этих мыслей, то он услышал, как тирелловские лорды, как будто бы уже выиграли оба сражения, и на суше, и на море, подробно и обстоятельно делят замки и земли всех, кто переметнулся к Станнису, и даже тех, кто был с ним с самого начала.

В первое мгновение у него мелькнула мысль, что если бы не станнисовская ведьма с ее кровавыми тенями, то он сам был бы на стороне Станниса и уступил бы ему трон. Но потом он взял себя в руки и веско произнес:

— Мы все слишком уверены в победе из-за численного преимущества в пехотинцах, из-за того, что мы придумали много хитростей, из-за того, что Станнис опозорил себя, связавшись с темными колдовскими силами, и сжег лики Семерых, а также из-за того, что у него ненадежная армия, еще недавно следовавшая за Ренли. Но можно посмотреть и по-другому, не все рады воевать за младшего брата короля, взявшего корону вперед старшего, и, тем более, за меня, временного регента, у нас преимущество в пехотинцах, но у него больше конницы, наш флот в четыре или в пять раз меньше, чем у Станниса, а Станнис известен своей стойкостью, упорством и талантами флотоводца, именно он сумел восстановить погибший Королевский флот и победить Железный флот, гордость Железных островов, и еще на его стороне пиратские корабли, чьи капитаны опытны в боях и безжалостны в рукопашных схватках. У него наверняка есть лазутчики, которые следят и доносят ему о всех наших хитростях и приготовлениях, и у него есть могущественная ведьма, чьи колдовские чары сумели пробиться даже через толстенные, защищенные древними заклятьями, стены Штормового предела. Не радуйтесь заранее победе, которую вы еще не одержали. Нас ждут тяжелые битвы и на суше, и на море, и от нашего мужества, от нашей стойкости, от нашего военного искусства, от нашего везения и от воли Богов, о которой мы можем только молиться, зависит результат предстоящих сражений.