Офицерская дочь (гет)

Миша снова привыкал к армейской жизни после госпиталя. Правда пока ему были запрещены разные физические нагрузки, и он страдал от безделья.

— Привет, Саш. Тут еще остались книги, которые я не читал?

— Не знаю, сейчас проверю. Зато у вас в роте самые читающие сержанты. Правда, Гуня, сюда не за книгами ходит.

— Ну, хоть у вас все хорошо.

— Ничего, я верю, что и у тебя все наладится.

На следующий день мне надо было зайти к Бородину, поступившему в академию Генштаба, поговорить по поводу новой литературы. Неожиданно в кабинете я увидела отца.

— Здравствуйте, Павел Терентьевич. Можно один вопросик по поводу книжек?

— Эх, я эти вопросы больше не решаю. Ты этот вопрос лучше новому командиру части задай. Ну, Зубов, отвечай дочери.

— Пап — ты новый командир части?

— Так точно. Саш, давай по поводу книг потом решим, — ответил папа.

— Вот это да. Это получается меня теперь можно назвать принцессой части?

— Да. Хорошая у тебя дочка, Зубов. Вся в отца. Любит тебя очень сильно.

— У нас это взаимно, товарищ полковник, — сказал папа.

Первым важным вопросом отца в новой должности был вопрос о дальнейшей судьбе Колобкова. Посоветовавшись с Бородиным, он решил не давать ход следствию, но Колобков должен был написать рапорт об увольнению по собственному желанию. Для Колобкова, так и не оправившемуся после гибели ребенка это был лучший выход. Новым командиром второй роты стал Смальков, новым взводным — Шматко, который, получив новую должность, решил переставить пол в канцелярии. Доски ребята должны были отодрать в каком-то старом складском помещении. Там Лавров случайно нашел старую бобину с посланием от солдат семидесятых. Шматко, узнав об этом, принес свой старый магнитофон, правда там нужно было немного подремонтировать. Заменив нужную деталь, я с солдатами собралась в казарме, чтобы послушать послание из прошлого. В казарме зазвучала музыка 70-х.

— Ну что, пишет?- зазвучал голос солдата из прошлого.

— Да, говори, давай — раздался другой голос.

— Привет из прошлого!

— Здорово, пацаны! — прозвучал издалека третий голос

— Уберите вы его... Вам передает привет четвертая рота строительного батальона!.. Мы вообще-то не знаем… солдаты вы или нет… Может, у вас там вообще армии уже нету… Вы же в коммунизме уже… Но мы… Сержант Мазуров! — представился первый голос.

Рядовой Новиков!.. Младший сержант Болтинский!.. Рядовой Дорофеев!.. Рядовой Тищенко!.. Сержант Колобков! — представились остальные солдаты.

— Стойте, там Колобков, -услышал знакомую фамилию Папазогло

— Да мало ли на свете Колобковых, — успокоил его Гуня.

— Тихо вы, — оборвал их Медведев.

— Чё там у вас слышно в будущем?!.. Вы, наверное, уже на Юпитер летаете?

— А космические войска есть?

— И вообще, мы Америку уже победили?.. Нам вчера замполит сказал, что...

— Шухер!.. Пацаны... Кусок идет!

Запись резко прервалась.

— Сокол, чё там? — спросил Гуня.

— Не знаю. Так записано.

— Кто такой "кусок"? — услышал Папазогло незнакомое слово.

— Это так раньше прапорщиков называли, — ответил Гуня

— В некоторых частях их и сейчас так зовут, — добавил Медведев.

— Мы вообще этот мафон без спроса взяли... А еще на прошлой неделе с местными в увале потыри... подрались... А у нас скоро дембель... Если сейчас заловят, с такими залетами можно вообще в последнюю партию уйти, — снова зазвучал голос из магнитофона.

— Прям как у нас, -заметил Гуня.

— А мы вчера духов в черпаки переводили... До сих пор ходят за жопы держатся!

— Ты чё, какие жопы?.. Там же культурные люди.

— Слыхал, Гуня... Мы культурные люди, — удивился Медведев.

— Интересно, как они сейчас о молодежи думают, -задумалась я.

— До сих пор ходят за попы держатся.

— Прикиньте! Тридцать лет прошло, а ни фига не меняется, — продолжал удивляться Медведев.

— Ну, короче, вот и всё!.. Вот достроим эту бодягу и через недельку-другую домой!

— Передавайте привет вашему генеральному секретарю.

— А может это ты и будешь.

Голоса умолкли, и снова зазвучала музыка 70-х.

После этого ребята решили устроить репетицию дембеля и и позвали меня в каптерку. Лавров, Нестеров и Папазогло приготовили будущим дембелям прекрасный концерт, который правда больше походил на сольный концерт Нестерова.

— А чего у вас все Нестеров выступает?

— А я — автор сценария и конферансье, — объяснил Лавров.

— А Папазогло?

-Папазогло — мой ассистент.

— Да нет, я тоже кое-что могу, фокус показать — подал голос Папазогло.

— Ну-ка, покажи, Копперфильд, — начал подгонять Папазогло Гуня.

— Дайте, пожалуйста, монетку.

— Вот это да. Еще фокус не показал, уже деньги требует, — возмутилась я.

— Да нет, мне нужна ваша, чтобы вы не думали, что это какая-то специальная монетка.

— Держи, фокусник, — поделился монетой Соколов.

— А что сейчас будет? — спросил Миша.

— Сейчас я подниму платок, а монетки не будет.Ой, мне еще хлеб нужен, — вспомнил Папазогло.

— А зачем? — спросил Гуня.

— Мне им надо монетку незаметно приклеить.

По каптерке раздался дружный смех.

— Да, Папазогло, хреновый из тебя фокусник, — сказал Гуня.

— Зато в КВН с руками оторвут, — защитила я Папазогло. — Ребят, спасибо вам за концерт. Садитесь, ешьте вместе с нами.

Через час Гуня начал мучить нас своей игрой на гитаре. Он уже два месяца учился играть по самоучителю, но успел выучить только одну песню.

— Ну-ка, Гунь. Дай-ка я попробую,- сказала я и встала вспоминать, как Бобров учил играть меня на гитаре.

— Ух ты, Сашк. Неплохо играешь, — похвалили меня ребята.

— Да ладно вам. Я уже сто лет не играла. Это меня мой бывший одноклассник научил.

Вот это да. Я называю Боброва бывшим одноклассником. Видно, я никогда его не любила, так как люблю сейчас Гуню.

— Так, что у вас тут происходит, — сказал неожиданно вошедший в каптерку Шматко.

— А мы дембель репетируем.

— А не рано еще?

— Мы сейчас все уберем.

— Не надо, отставить, — приказал Шматко и достал шампанское. — В нашем полку прибыло.

— Дочь родилась? — спросил Соколов.

— Сын!