Четыре способа убить систему (гет)

Уже две недели Сириус, Эмма и Джон жили вместе. Джеймс практически переехал к ним. Он шутил, дурачился, не давал друзьям замыкаться в себе.

Эмма начала снова улыбаться — сначала осторожно, будто проверяя, можно ли. Сириус перестал вздрагивать от каждого шороха. В их глазах, еще недавно таких пустых, потихоньку возвращалось что-то живое. Казалось, что жизнь немного налаживалась.

Как-то утром Эмма с Джеймсом сидели за кухонным столом друг напротив друга. В руках у них были кружки с кофе, они щурились, смотрели друг другу в глаза. Между ними развернулось соревнование — кто кого переобзывает.

— Шлюха, — глядя прямо в глаза Эмме, проговорил Джеймс.

— Уродец, — Эмма отхлебнула кофе, даже не моргнув.

— Сука.

— Идиот, придурок, мартышка с очками.

— Эй! — возмутился Джеймс. — По три нельзя. Тогда... Прошмандовка, самодовольная дрянь, наркоманка-алкашка.

— Ладно... Гандон лохматый, недомерок, слабак.

— Коротышка мужеподобная...

— Вот это доброе утро... — в дверях замер Сириус, оглядывая их с недоумением. — Я не вовремя, да? У вас тут романтик...

— Здорова, — зевнул Джеймс. — Мы тут скучали. Последнее слово было за мной.

— Ебанат. Раунд, — сухо закончила Эмма.

— Ваши сомнительные развлечения заинтересовали бы психиатра, — уверенно сказал Сириус, садясь на стол.

— Нам нельзя к мозгоправу, — вздохнула Эмма. — Он либо повесится, либо нас разорит.

Тут в дверь кто-то постучал. Все замерли. В коридоре послышались шаги, шёпот, шорох одежды.

— Это ещё кто? — Сириус не пошевелился, но пальцы сжали палочку.

— Ну, сейчас узнаем, — пожал плечами Джеймс, вертя в руке волшебную палочку.

На кухню вошла целая толпа — Лили, Ремус, Мери, Вилли, Алиса, Марлин. Все в черном, с цветами в руках, с мрачными, осунувшимися лицами.

— Доброе утро... — тихо сказала Эмма, поднимаясь со стула.

— Эм, как ты могла нам не сказать? — Ремус сделал шаг вперед, голос дрогнул. — И вы все... Так нельзя.

— Простите, — Эмма закусила губу. — Просто... не хотела вас грузить. Да и что бы изменилось? Поплакали бы вместе, что ли?

— «Грузить»? — Алиса смахнула слезу. — Эм... Не надо так.

— Ладно, ладно, я уже извинилась, — Эмма вздохнула. — Откуда вы узнали?

— Я всем написала, — Лили вышла вперед. — Можешь злиться, но так... так правильно, Эмма. Мы твои друзья. Они имели право знать.

— Да не буду я злиться, — Эмма поморщилась. — Раз правильно... Ну, проходите. Что будем делать?

— Думали, сходим на кладбище... — Вилли неуверенно переступил с ноги на ногу.

— Она взорвала их тела вместе с домом, вы что, не в курсе? — Джеймс поднял брови.

— О боже... — прошептал Ремус. — Эм... мне очень жаль.

Он резко обнял ее. Эмма вжалась в его плечо, глубоко вдыхая и впиваясь пальцами в его рукав. Она немного отстранилась, благодарно глядя ему в глаза, и повернулась к остальным.

— Ребята, пожалуйста... Для Джона родители не умерли, а стали ангелами, ясно? Если кто-то вздумает развозить сопли, говорите, что плачете, потому что умер Курт Кобейн.

— А кто это? — Алиса всхлипнула.

— Ты че? — Джеймс скривился. — Солист «Нирваны»!

— А кто такой Джон? — осторожно спросила Марлин.

— Брат мой, пятилетний, — пояснила Эмма.

— Что?.. У тебя еще и брат есть? — Марлин прикрыла рот руками, стараясь сдержать слезы.

— Ну... ну не надо... — Эмма слабо махнула рукой. — Ну что вы?.. Ладно, идите сюда.

Она сдалась, разведя руки в стороны. Все разом подошли к ней и обняли со всех сторон.

— Доброе утро, — с лестницы спустился Джон, прижимая к груди огромную плюшевую собаку. — Как вас много...

— Доброе, солнышко, — Мери сжала кулаки, чтобы голос не дрогнул. — Как дела?

— Всё классно! — мальчик улыбнулся. — Мы будем играть?

— Да, — закивала Лили, стараясь улыбнуться.

— А что вы все плачете? — Джон нахмурился, оглядывая взрослых.

— Курт Кобейн умер, — Ремус быстро провел рукавом по глазам.

— Не плачьте, — мальчик потянулся к его руке. — Давайте лучше во двор пойдем! Мы там шалаш построили. Сириус, покажем им шалаш?

— О чем разговор, — Сириус подхватил его на руки, подбрасывая вверх. — Они сейчас обалдеют и сразу перестанут плакать, — он бросил друзьям строгий взгляд.

Все потянулись во двор, сглатывая комки в горле и стараясь улыбаться.

На кухне остались только Эмма и Вилли. Они сели за стол напротив друг друга, и когда их взгляды встретились, Эмма вдруг ощутила, как сердце резко дрогнуло. Она не подала вида, а только спокойно улыбнулась ему.

— Я не буду ничего говорить, — первым нарушил тишину Вилли. — Ты и так всё знаешь... Просто помни, что ты не одна, ладно? Это важно.

— Я знаю, — кивнула Эмма. — И я люблю вас всех. Прости, что ничего не сказала.

— О чем ты? — скривился Вилли. — В такой ситуации совершенно нормально не вешать объявлений. Тем более у тебя тут ребенок... Надо думать о нем скорее. Ты отличная старшая сестра.

— Не смеши, Вилл, — горько усмехнулась Эмма. В его словах было столько веры в неё, что стало почти больно. — Из-за меня Джон остался сиротой... Какая я вообще сестра после этого?

— Что значит «из-за тебя»? — прищурился Вилли.

— Как думаешь, кому понадобилось убивать родителей?.. — голос Эммы дрогнул. — На стене была надпись маминой кровью... «Мать шлюхи». Беллатриса? Родня Дианы? Неважно, кто именно... Это я спала с аристократом. И что в итоге? Родители мертвы, пятилетка — сирота... И единственное, что я могу дать ему, это не бросить его одного. Брошу лучше Хогвартс, стану простым магглом.

Вилли серьезно смотрел на неё, не моргая несколько секунд.

— На стене была надпись?.. — наконец произнёс он медленно. — Кажется, аристократы тут не при чём, Эм...

— О чём ты? — она почувствовала, как в груди ёкнуло.

— Мы с тобой целовались на выпускном... — он понизил голос почти до шёпота. — И это видела Лизабет. Она стояла в двух шагах, делала вид, что не смотрит... Но я её изучил. Она видела.

Эмма побледнела и посмотрела на него пораженно.

— Убить... за поцелуй?.. — её шёпот дрогнул. — Почему не меня?.. За что их? Я не понимаю...

— Я говорил, что та девушка, которую она убила во Франции... мне даже не нравилась? Мы просто... общались, — голос Вилли стал горьким. — Эм... прости. Я не совсем уверен, но всё узнаю, обещаю...

— Вот не надо извиняться, — Эмма прикрыла лицо руками, пальцы впились в кожу. — Это я тебя поцеловала... Не ты меня... Вилл, я убью её. Просто... вырву её сердце голыми руками...

— Ну, я потом протру твои руки спиртовой салфеткой, — Вилли пожал плечами, но в глазах читалась боль. — Знаю, что помощь тебе не нужна. Мне... ужасно жаль.

— Спасибо, — её улыбка была слабой. — Поэтому я могу сказать тебе всё... Ты словно сканируешь меня. Знаешь, что нужно, что не нужно... Но всё равно, прости за тот поцелуй. Я не знаю, что на меня тогда нашло...

— Забудь... Всё в порядке, — Вилли выглядел отстранённым.

— Ну... Ни фига себе, — раздался тихий голос из дверного проёма.

Оба вздрогнули и резко обернулись. На пороге стоял Ремус, его обычно спокойное лицо выражало полное смятение.

— Простите... — неуверенно сказал он. — Я не хотел этого слышать... Лили просто послала меня поговорить с тобой об отчислении из Хогвартса, Эм...

— Да ничего, — Эмма закусила нижнюю губу. — Спасибо хоть не Поттер пришел...

Ремус медленно приблизился, растерянно переводя взгляд между ними.

— Да это просто... прощальный поцелуй, — Эмма беспомощно развела руками. — Не смотри так, между нами ничего не было.

— Нет-нет... Я просто... не ожидал, — Ремус провёл рукой по лицу.

— Да а что? Джим ещё на пятом курсе пугал Вилли, что в нашу компанию попадают только через мою постель, — поморщилась Эмма.

— Я помню, — кивнул Ремус. — Так, ладно... На счёт Хогвартса. Эм, ты не можешь отчислиться.

— Ну началось, — она закатила глаза. — Рем, выбора нет. Я не отдам брата в приют. А ты и сам знаешь, что у меня нет больше ни одного родственника.

— Эм... Бросать Хогвартс — это не выход... — Ремус выглядел несчастным. — Вы с Сириусом — сильнейшие маги. Без палочек, без права колдовать... Как вы Джона защищать будете?

Эмма резко вскочила, ловким движением достала из-за пояса пистолет и щёлкнула затвором.

— Насмерть, — произнесла она ровным голосом.

Вилли с Ремусом застыли, изумлённо глядя на неё.

— Да брось, Рем... — Эмма покачала головой, садясь на место. — Думаешь, мы с Сириусом не найдём барыг с нелегальными палочками? И вообще... Я Сириуса не просила бросать учёбу. Справилась бы одна.

— Вовсе нет, — Ремус вздохнул. — Но это не важно. Без тебя он всё равно в Хогвартс не вернётся.

— Нет смысла переубеждать, — Вилли покачал головой, уголки губ дрогнули в полуулыбке. — В конце концов, семья важнее образования...

— Да, это бесспорно, — кивнул Ремус.

— Ну вы словно мои благоразумные родители, о которых я никогда не мечтала, — закатила глаза Эмма. — Всё будет в порядке... Лучше расскажите, как у вас дела. Вилл, как там твоё поступление? Какие баллы за ЖАБА?

— Да всё нормально, — неопределённо ответил Вилли. — Баллы высокие, зачисление только через неделю...

— Ну ты как обычно, — Эмма улыбнулась, затем повернулась к Ремусу. — Рем? А у вас с Мери как?

— Всё хорошо, — пожал плечами Ремус. — Вот, я, кстати, именно у вас хотел спросить кое-что... Потому что ты, Эм, женщина, а Вилли... ну, просто умный.

— О, ты слышал, с нашим мнением считаются, — Эмма торжествующе толкнула Вилли локтем. — О чём хочешь спросить?

— Я не знаю... как сказать Мери... о полнолуниях. Стоит ли вообще... — тихо проговорил он. — Кроме тебя и Лили, никто из девушек не знал. Как ты... отреагировала тогда?

— Влюбилась в тебя, — Эмма скривилась.

— Я что-то сейчас вообще не удивился, — Вилли фыркнул, едва сдерживая смех. — Ну а как сам думаешь, она готова к такой информации?

— Не знаю, — Ремус опустил голову. — Просто сейчас всё так хорошо... А я чувствую, что постоянно её обманываю. Каждый день... Это отвратительно.

— Ну сейчас что-то придумаем, — задумчиво сказала Эмма.

Они вышли на задний двор, где ребята разбились на небольшие группы, переговариваясь вполголоса. Джон носился между ними, сияя от счастья.

— Мери, — Эмма уверенно подошла к ней. — Скажи-ка, ты в детстве мечтала встречаться с каким-нибудь... необычным парнем?

— Что? — Мери подняла брови, откинув со лба прядь волос. — О чем ты?

— Ну, представляла себе, что появится кто-то... ну, например, вампир, — Эмма сделала драматический жест руками, — будет всех убивать, будет страшным и опасным... но для тебя одной он станет добрым и любящим. Романтика, драма, всё такое...

— Да нет как-то, — Мери покачала головой, улыбаясь. — Я всегда была за спокойствие. Поэтому и влюбилась в Ремуса, а не в Сириуса.

— Я не вампир, — Сириус скривился, скрестив руки на груди.

— Но по описанию Эммы... это же прямо про тебя, — Мери задумчиво прикусила губу.

— Да я вообще не о нем сейчас! — Эмма отмахнулась, бросая взгляд через плечо. — Вилл, ну помоги.

— Э-э... Мери, а двойная жизнь, тайны... тебя это никогда не привлекало? — неуверенно протянул он.

Ремус закатил глаза к небу, словно молясь.

— Да я даже о таком никогда не думала, — Мери удивлённо приподняла бровь. — Слушайте, вы что там на кухне такое обсуждали?

— Ни-че-го, — Эмма замотала головой, делая большие глаза. — Ничего-ничего...

Сириус переводил взгляд между друзьями, прекрасно понимая, к чему они клонят, но не понимая, как им помочь.

— Пойдёмте на речку, — вдруг объявил он, хватая Джона за руку. — Хочешь купаться, пацан?

— Да! — мальчик подпрыгнул от восторга. — А девочки с нами? — он обвёл довольным взглядом стоящих рядом девушек.

— Конечно, — улыбнулся Сириус.

— Класс...

— Ну-ка, скажи, кто тут самая симпатичная? — Сириус подмигнул, кивая на компанию.

— Лили! — не задумываясь выпалил Джон.

— Джим, ты слышал? — засмеялась Эмма. — Вот она — настоящая конкуренция...

— Тебе, мелкий, здесь ничего не светит, — Джеймс прищурился, наклоняясь к мальчику.

— Это мы ещё посмотрим, — Сириус обнял Джона за плечи, бросая вызов.

— Прости, Джеймс, — Лили с лёгкостью подхватила мальчика на руки. — Но у тебя нет шансов.

Джон с торжествующим видом посмотрел сверху вниз на Джеймса.

— Браун, твой братец — твоя точная копия, — сквозь зубы процедил Джеймс.

— Ты что, ревнуешь к пятилетке, солнышко? — Эмма язвительно склонила голову набок. — Где твоя самооценка? На дне Марианской впадины?

— Тогда я отобью у тебя Сириуса...

— Да ты уже давно это сделал, — фыркнула Эмма.

* * *

Эмма решила, что хочет обучиться хоть какой-нибудь профессии в мире магглов. Она купила себе все необходимое для того, чтобы бить тату, и все свободные часы проводила за созданием эскизов, оттачивая каждый штрих.

Сириус устроился работать в автомастерскую недалеко от дома. Он обожал запах бензина и металла, ругань мастеров и простую атмосферу этого места.

Маггловская жизнь им очень нравилась, но свыкнуться с мыслью о том, что они так резко бросят школу, было трудно.

Они удивительно легко нашли общий ритм совместной жизни. Было сложно, только когда Джон изредка вспоминал, что хочет к родителям. В эти моменты в доме воцарялась тяжелая тишина.

Эмма использовала Сириуса как живой холст — его грудь и руки постепенно покрывались татуировками. Среди них были и простые символы, и сложные композиции, и, конечно же, ответные послания Эмме с Джеймсом. На правом плече была надпись «Джеймс Поттер — моя любовь», а на шее изящным шрифтом было выведено «Люблю Браун».

Так сложилась их странная, но уютная семья — со своими особыми ритуалами, неписаными правилами и своеобразными развлечениями.

В один из последних летних выходных лета они собрались на заднем дворе. Эмма вынесла косметичку, резинки для волос и гитару. Сириус приготовил коктейли, а Джон притащил свою огромную плюшевую собаку.

— Сегодня играем в салон красоты, — объявила Эмма, садясь на траву.

— Мы что, тебе косички будем завязывать? — засмеялся Сириус. — Типа ты принцесса, а мы твои слуги?

— Не угадали, ваше высочество, — Эмма лукаво прищурилась, доставая кисточки для макияжа. — Мне всегда было интересно попробовать накрасить тебя... У тебя такое красивое лицо, интересно, можно ли сделать его еще лучше?

— Ты что... меня собралась красить? — Сириус инстинктивно отпрянул, но после секундного раздумья театрально вздохнул и опустился на траву напротив. — Ладно, давай.

— Сопротивление было недолгим, — рассмеялась Эмма, уже открывая палетку теней. — Джонни, иди-ка сюда! Хочешь косички заплести?

— Давай! — радостно воскликнул Джон, подбегая к ним.

— Делаем ему стиль глэм-рок, — пояснила Эмма, уже набирая на кисть блестящие тени. — Когда закончишь с волосами, можешь ногти черным накрасить. Вообще круто будет.

— А потом мы тебя накрасим, — предупредил Сириус, пристально глядя на девушку. — И еще я буду заплетать тебе косички... А Джон красить.

— Это звучит как прямая угроза, — усмехнулась Эмма. — Ну, договорились.

Сириус взял в руки гитару и стал мягко играть мелодию «Smells Like Teen Spirit», пока Эмма с Джоном превращали его в рок-звезду. Он наблюдал, как девушка сосредоточенно выводила что-то у него на щеке, и думал о странном парадоксе их жизни. Все мечты о магической карьере рухнули, мир за стенами их дома становился все опаснее, но здесь, сейчас, он чувствовал себя по-настоящему счастливым.

Возможно, дело было в этом новом ощущении — семье. Такого он не испытывал никогда. В его воспоминаниях о детстве не было ничего похожего — ни намёка на эту простую, искреннюю близость. И из-за этого отсутствия ему всегда казалось, что ему это и не нужно вовсе. Но теперь, когда они жили втроем в этом доме, он вдруг с ясностью понял: оказывается, всю жизнь бессознательно мечтал именно об этом — о настоящей семье.

— Ну что... получилось идеально, — голос Эммы донёсся до него словно сквозь лёгкий туман.

Сириус вздрогнул и поднял глаза.

— Хотя бы зеркало дай посмотреть, — пожал он плечами.

Джон тут же сунул ему в руки маленькое зеркальце.

— Ух ебать... — протянул Сириус, разглядывая своё разукрашенное лицо. — Если бы Джим меня сейчас увидел, он бы точно поплыл...

— Нравится? — Эмма еле сдерживала смех. — Сейчас только красная помада осталась... И будет вообще огонь.

— Кайф.

— Причёска почти готова, — важно сообщил Джон, усердно запутывая чёрные пряди ещё сильнее.

— Мерлинова борода... — раздался до боли знакомый голос со стороны дома.

Все трое замерли, переглянулись и как по команде повернули головы. На пороге стояли профессор Макгонагалл, Андромеда с маленькой Тонкс на руках и миссис Поттер.

— Ой-ой... — Эмма закусила губу, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица. — Вы как раз вовремя... Здравствуйте.

— Сириус! — Тонкс звонко закричала и бросилась вперёд, вырываясь из объятий Андромеды.

Он машинально подхватил девочку, подняв на руки, но его взгляд, полный недоумения, был прикован к взрослым.

— Привет, — улыбнулся Джон девочке. — Хочешь заплетать косички?

— Да! — Тонкс засияла, подпрыгивая от восторга, и тут же подошла поближе. — Я Тонкс.

— А я Джон.

Они торжественно пожали друг другу руки и моментально включились в процесс, вдвоём усердно запутывая и без того растрёпанные волосы Сириуса.

— Сириус, ты в кого тут превратился?.. — Андромеда наконец обрела дар речи и медленно приблизилась, высоко подняв бровь. — Когда мы виделись в последний раз, ты был еще мужского пола...

Эмма резко взмахнула палочкой, и макияж мгновенно исчез с лица Сириуса.

— Мы тут... творили искусство, — проговорила она нервно. — Вас так много...

— Мне всегда было интересно, как вы живёте все школы, — слабо произнесла Макгонагалл. — И не зря боялась этого зрелища... Прекрасная прическа, мистер Блэк.

— Спасибо, профессор, — кивнул Сириус, морщась от того, как Джон и Тонкс дергали его волосы.

— Так, ближе к делу, — усмехнулась Андромеда, опускаясь на траву рядом с братом. — Вы не бросаете школу, ясно? Не смотри так, Сириус. У нас одна кровь, но я старше. А значит, я упёртее тебя и ты меня не переубедишь... А вот я тебя — легко.

— Ну попробуй.

— Мистер Блэк, мисс Браун, — вмешалась Макгонагалл, — вы ведь понимаете, что без окончания школы у вас отберут палочки? Вы мечтали стать мракоборцами. — В ее голосе слышалась горечь. — Вы оба так талантливы... Мне ужасно жаль, что с вашей семьей так поступили, мисс Браун, но неужели вопрос с вашим братом настолько неразрешимая проблема?

— Так, стоп... Я что-то не въезжаю. Профессор, о чем вы? — нахмурилась Андромеда. — Эм, что случилось с твоей семьей?

— Андромеда, ты разве не знаешь, что родители Эммы... — миссис Поттер запнулась.

— Стали ангелами, — спокойно закончила Эмма, бросая осторожный взгляд на Джона.

— Сириус! Ты задолбал ничего мне не рассказывать! — со слезами на глазах вскрикнула Андромеда. — Я думала, вы бросили учебу, чтобы создать панк-группу! О вашем «академическом отпуске» я узнала от профессора Макгонагалл! Эм, кто это сделал?..

— Послушайте... — Эмма поднялась, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. — Я не знаю, кто это сделал. И понимаю, зачем вы пришли. Но Джона я никому не отдам. Мои родители выросли в приюте — они никогда бы не пожелали такого своему сыну. Я не могу его оставить...

— И не смотри на меня так, Меди, — Сириус покачал головой, его голос звучал мягко, но непреклонно. — Я без нее в школу не вернусь. Ты ведь догадываешься, кто именно виноват в... произошедшем, так скажем.

— Белла... — имя сорвалось с губ Андромеды шёпотом, полным ужаса.

— Мы не уверены, — Эмма пожала плечами, стараясь говорить ровно. — Но кровищи было... Джон, иди в дом, пожалуйста.

— Дора, иди с Джоном, — кивнула Андромеда.

— Мам! — девочка взвизгнула, и вместе с её щеками ярко-алым загорелись волосы. — Не называй меня так!

— Я извиняюсь, — закивала та. — Тонкс, иди в дом с Джоном.

Дети побежали к дому, их смех звонко разносился по двору. Сириус поднялся с земли, одним плавным движением палочки возвращая волосам привычный идеальный вид. Они с Эммой встали плечом к плечу, будто готовясь обороняться.

К ним подошла миссис Поттер — её глаза блестели, а руки слегка дрожали.

— Ребята, я все понимаю, — сказала она тихо, почти шёпотом. — То, что случилось... это ужасно. Но ведь есть другие варианты. Хотите, мы возьмём Джона на этот год? Мы с Флимонтом знаем его практически с рождения...

— Что? — Эмма широко раскрыла глаза. — Миссис Поттер, вы же мракоборцы... Сейчас война. Куда вам ребёнка? Тем более он у нас... немного гиперактивный.

— Но я не могу смотреть, как вы разрушаете свою жизнь... — покачала головой миссис Поттер. — И Джеймс перестал быть похожим на себя. Говорит, что скинется с астрономической башни без вас. Я надеюсь, что он драматизирует...

— Он всегда драматизирует, — уверенно кивнул Сириус, но в глазах читалось беспокойство. — Миссис Поттер, поверьте, никто не хочет бросать учёбу. Мы любим магию, любим Хогвартс... Джеймса, Ремуса. Но вы должны понять — этот ребёнок не может остаться один.

— Я понимаю...

— Я забираю его, — неожиданно твёрдо заявила Андромеда.

Во дворе повисла напряжённая тишина. Все медленно повернулись к ней изумлённо.

— Ну а что? — Андромеда пожала плечами, будто говорила о чём-то обыденном. — Тед всегда мечтал о сыне. Пусть поживёт у нас этот последний год вашего обучения. Мы хорошие родители, ему понравится. Тем более с Тонкс ему будет веселее, чем с такими алкашами, как вы.

— Постой... Ты всерьёз готова взять к себе чужого ребёнка? — изумлённо спросила Эмма.

— Какого же чужого? — Андромеда улыбнулась. — Вы же с Сириусом когда-нибудь поженитесь. Значит, мы почти родственники.

— Поженимся? — поморщилась Эмма.

— Если это необходимо для вашего возвращения в школу — то да, поженитесь, — невозмутимо заявила Макгонагалл.

— Мы... правда вернёмся в школу? — Эмма прикрыла рот руками, глаза её сияли от счастья и неверия.

В следующее мгновение они с Сириусом синхронно бросились к Андромеде, стискивая её в объятиях и целуя в щеки. Та лишь смеялась, с трудом удерживая равновесие.

— Собирайте вещи, господа. До начала учебного года осталось всего два дня, — Макгонагалл старалась сохранить строгость, но уголки её губ дрожали.

— Вещи... Черт! У меня больше нет вещей, — потеряно проговорила Эмма.

— Мисс Браун, неужели вы умудрились всё пропить за лето? — профессор приподняла бровь.

— Не совсем... Но лучше бы так, — задумчиво протянула Эмма.

Тем временем Сириус отвёл Андромеду в сторону.

— Ты серьёзно возьмёшь к себе Джона? — тихо спросил он.

— Конечно... — она мягко улыбнулась. — Ты мой единственный родной человек, которого я по-настоящему люблю. Сириус, я хочу, чтобы ты стал человеком. Учись пока. А повозиться с детьми с таким образом жизни ты ещё успеешь... Нам нужно держаться вместе. После смерти Альфреда нас осталось всего двое. И пиши мне, придурок, ясно?

— Да... Ладно. Спасибо, — голос Сириуса дрогнул, когда он крепко обнял сестру.

— Я очень рада, что всё удачно разрешилось, — Макгонагалл взяла Эмму за руку, её обычно строгие глаза смягчились. — Боюсь, мистер Люпин не пережил бы целый год наедине с мистером Поттером...

— Мы тоже так думали. Только не говорите им, пожалуйста. Пусть будет сюрприз.

— Не скажу ни слова. Хочу увидеть их лица послезавтра, — профессор кивнула, и в её глазах мелькнуло что-то тёплое.

— Миссис Поттер, и вы Джиму не говорите, — Эмма подмигнула, и на её лице вновь появилась знакомая хитрая улыбка.

— О, это будет непросто... — миссис Поттер рассмеялась, но в её глазах было настоящее счастье.

Джон воспринял новость о переезде к Андромеде с восторгом — Тонкс явно покорила его с первой же встречи.

Оставшись одни, Эмма и Сириус тут же забыли о времени. Весь оставшийся день и ночь они провели в постели, осознавая, что находятся наедине впервые за всё время возобновления их отношений.

На следующее утро начался настоящий хаос сборов — они носились по дому, пытаясь вспомнить всё необходимое.

Первого сентября они пришли на платформу заранее, чтобы успеть до появления Джеймса и Ремуса.

— Бля... — Эмма сделала несчастное лицо.

— Что? — сонно спросил Сириус. — Давай сразу говори, что ты забыла дома, я быстро сгоняю.

— Метлу... — она прикусила губу. — Я забыла, что сожгла и её тоже.

— Блин, Эм, ну как ты вчера забыла про квиддич? Мы целый день в Косом переулке торчали!

— Мог бы и напомнить! Да в мой мозг не может уместиться столько всего сразу! Я тебе не Рем...

— Давай завтра тогда из Хогсмида трансгрессируем и сходим за ней.

— Да... Сейчас уже как-то лень.

— О, это Джим! — Сириус вдруг оживился, заметив вдалеке знакомую фигуру. — Что мы ему скажем?

— Что проводить пришли.

— Так мы же с вещами.

— Это Джим, а не Рем... — Эмма усмехнулась. — Его это не смутит.

Ребята бросили вещи у фонарного столба и помчались по платформе навстречу другу. Джеймс заметно изменился за месяц разлуки — плечи стали шире, его руки теперь не выглядели как кости, в походке появилась новая уверенность. Но стоило ему заметить их, как вся эта напускная взрослость мгновенно испарилась — с радостным воплем он бросился вперед, словно маленький мальчик. Подхватывая их по очереди в объятия, он выглядел так, будто вот-вот расплачется.

— Я надеялся, что вы не придете, — Джеймс пытался улыбаться, но голос дрожал. — Зачем вы приперлись? Чтобы заставить меня развести сопли!? Я не хочу возвращаться в школу без вас!

— Оставайся с нами, — Эмма с трудом сдерживала смех. — Будем жить странной семьёй... Ты спишь с Сириусом, готовим по очереди.

— Да иди ты нахуй со своими шутками! — закричал Джеймс. — Я сдохну без вас, ясно? Рем будет заставлять меня готовиться к ЖАБА! Одного... Сириус, ты что, ногти накрасил? Браун отвратительно на тебя влияет!

— Боже, я люблю этого человека... — Сириус давился от смеха. — Такой поток бессвязной речи может быть только у него. Джим, зато в комнате посвободнее станет.

— Ну да... Теперь не надо будет стоять в очереди в душ, — задумчиво протянул Джеймс. — И в зеркало наконец-то можно будет нормально посмотреться...

— И Эванс в комнату можно будет привести. Если что, презики под подоконником хранятся, — усмехнулась Эмма.

— Да... Знаешь, может, и не так уж плохо, что вы сваливаете...

— Какая прелесть, — закатил глаза Сириус.

— Всем привет! — сзади к ним подбежала запыхавшаяся Мери.

— О, ты тоже пришла проводить пацанов? — улыбнулась Эмма, обнимая подругу.

— Да. Рема ещё нет? — Мери беспокойно оглядела платформу.

— Неа, — Сириус покачал головой, тоже осматриваясь. — Хотя даже странно... Через сорок минут отправление, а он до сих пор не пришел! Кошмар...

— Беспредел, — хором закивали Эмма и Джеймс.

Вскоре Ремус тоже подошел к компании друзей. Они по очереди обняли его — крепко, но быстро, будто боясь расплакаться. Он избегал смотреть в глаза Эмме и Сириусу, стараясь сохранить спокойствие. Мери осторожно отвела его в сторону.

— Послушай, я тут подумала... — она нервно перебирала складки своей юбки. — Тебе ещё целый год учиться... Но когда закончишь, мы могли бы жить вместе. Если хочешь.

Ремус замер, глаза его расширились от изумления. Он открыл рот, но слова застряли в горле.

— Ты... не хочешь? — голос Мери дрогнул.

— Я... Слушай, тебе нужно кое-что знать обо мне, — он провёл рукой по лицу. — Мы уже довольно долго вместе... И всё как-то слишком далеко зашло.

— Что такого ты можешь мне сказать? — Мери вдруг рассмеялась, снимая напряжение. — Если ты когда-то трахался с Сириусом, то я вообще не удивлюсь. В этом нет ничего такого.

— Чего!? — в ужасе вскрикнул Ремус. — Не было такого!

— А что тогда? — Мери с любопытством смотрела ему в глаза. — Ну говори же.

— Послушай... Я просто... — он сглотнул. — Чёрт... Я оборотень. Вот.

Лицо девушки исказилось, она машинально отступила на шаг.

— Ты... Что? Это шутка? — её шёпот едва был слышен.

— Нет. Прости, я должен был сказать об этом раньше.

— Должен был...

— Я не знал, как начать этот разговор. Но теперь, когда мы уже так близки...

— Ты же монстр, — вырвалось у неё, и она снова отпрянула.

Ремус замер, будто получил удар в грудь. Он давно не слышал этого слова в свой адрес.

Мери быстро отошла и подбежала к Мародёрам.

— Вы знали об этом? — в её голосе звучала горечь. — Ну да... Вы-то наверняка знали.

— О чем это ты? — поднял брови Джеймс.

— Вы в курсе, что он чудовище? Вы почему мне не сказали?!

— Не ори так, — резко оборвал Сириус.

— Какое же он чудовище? — Эмма говорила тихо, но чётко. — Он добрее всех нас вместе взятых. А если ты про полнолуния... У всех свои недостатки.

— Вы все больные? Вы не понимаете, что это опасно? — испуганно спросила Мери.

— Ты в курсе, что Рем тебя вообще-то слышит? — Джеймс смотрел на неё с непониманием. — Не говори так про него...

— Это бред какой-то... — лицо Мери выражало отвращение. — Он же не человек!

— Чего!? — вскрикнули Эмма с Сириусом.

— Ты вообще слышишь себя? В смысле, «не человек»?

— Рем, пошли в поезд, — Джеймс крепко взял друга за руку и потянул за собой. — Не слушай эту... Не слушай её.

Эмма с Сириусом синхронно скрестили руки на груди и приблизились к девушке.

— Мери, ты имеешь право злиться, — тихо, но твердо сказал Сириус. — Но никому об этом не рассказывай.

— Я что, ненормальная? Это же позор... Я ведь встречалась с этим существом почти год!

— Существом? — растерянно повторила Эмма. — Как ты можешь? Он не выбирал становиться таким. Он человек, Мери... То, что он превращается в полнолуние, не делает его чудовищем или чем-то неодушевленным.

— В отличие от твоего поведения сейчас, — холодно бросил Сириус, смотря на девушку с нескрываемым презрением.

Он взял Эмму за руку и потянул к поезду, оставив Мери одну стоять испуганно глядя им вслед. Ребята быстро нашли нужное купе и сели к друзьям. Ремус выглядел таким потерянным, что у всех сердце сжималось при одном взгляде на него. Его обычно теплые глаза были пустыми.

— Рем... Ты ведь понимаешь, что она хуйню какую-то несла? — осторожно начал Сириус, опускаясь рядом.

— Она абсолютно права...

— Ты идиот? — поморщилась Эмма, садясь напротив него. — Рем, не надо так болезненно воспринимать слова одной дуры. Мы же столько лет твердим тебе — ты нормальный.

— Вообще-то, я ее люблю. Или любил, не знаю, — проговорил он, опуская взгляд.

— Она не имела права так говорить, — Джеймс хлопнул друга по плечу. — Знаешь, что надо было делать, чтобы в жизни было меньше страданий?

— Боюсь даже спрашивать... — вздохнул Ремус.

— Надо было соглашаться встречаться с Браун! Она у нас всех убогих собирает, ей с нормальными скучно!

— Очень мило, — Сириус закатил глаза. — И кто у нас тут «нормальный»? Ты что ли?

— А что? Мы столько раз сосались, что она вполне могла бы в меня влюбиться.

— Не обольщайся, солнышко, — поморщилась Эмма. — То, как ты облизывал мой рот, сложно было даже поцелуем назвать.

— Фууу!!! — Сириус и Ремус скорчили одинаковые брезгливые гримасы.

— Извините... Просто сухие факты. Не то, что поцелуи Джеймса!

— Ну хватит тебе! Это отвратительно...

— Ладно, до отправления пара минут, — Ремус вздохнул, оглядывая друзей. — Давайте прощаться... Мы с Джимом поплачем без вас в дороге.

— Точно... Я и забыл уже, — с несчастным лицом протянул Джеймс.

— Бля... — испуганно прошептал Сириус, вспоминая, что их вещи остались на платформе.

Он тут же вылетел из купе.

— Забыл, что утюг дома не выключил, — невозмутимо соврала Эмма, сохраняя интригу до последнего. — Ну что, мальчики, попрощаемся без него. Веселитесь там без нас... Увидимся на Рождество?

— Да, — Ремус кивнул, но в глазах читалась грусть. — Вам не тяжело с Джоном там? Справляетесь?

— Всё нормально.

— Подожди-ка, — Ремус вдруг прищурился, осматривая купе. — А где Джон?

— Дома с утюгом включенным играет, видимо, — закатил глаза Джеймс. — Родители года...

— Да, дома... — Эмма нервно поглядывала в окно, высматривая Сириуса. — Слушайте, поезд сейчас тронется, да?

— Да, вали отсюда, а то Сириус один будет воспитывать твоего ребенка.

— Эм, серьезно, давай прощайся. Время почти одиннадцать, двери сейчас закроют.

В этот момент в купе ворвался Сириус, с их вещами и с радостной улыбкой на лице.

— Вы... Два гандона! — заорал Джеймс, не понимая, смеяться ему или душить их обоих. — Уроды! Вы что, остаетесь в школе!?

— Не описайся от счастья, — засмеялась Эмма, бросаясь ему на шею.

— Где ребенок? — удивленно спросил Ремус.

— Андромеда забрала Джона к себе. Макгонагалл приходила умолять нас остаться... — Сириус драматично закатил глаза. — Сказала, что не переживёт разлуки с нами...

— Так и сказала?

— Ну... Сказала, что Рем этого не переживет.

— Слава Мерлину, что вы остаётесь! — Джеймс буквально взвизгнул от восторга, запрыгивая Сириусу на колени. — Я бы умер без тебя!

— Какая же трогательная сцена, просто слёзы наворачиваются... — Эмма закатила глаза. — Ну чего ты ждёшь, Поттер? Целуй его уже!

— Не ревнуй, Браун. Мне ещё целый год терпеть тебя... — Джеймс скривился. — Какого хрена вы идёте в комплекте? Нельзя было тебя оставить с ребёнком, а его одного отправить в школу?

— Я сейчас на тебя обижусь!

— Да шучу я! — Джеймс поцеловал подругу в щеку. — С кем бы я спал, если бы ты не приехала?

— Эй, она будет спать со мной, — прищурился Сириус.

— Ага, щас! Никакого разврата в нашей комнате!

— Да, да, да... Мы помним твои идиотские правила. — Эмма вдруг спохватилась и перевела взгляд на Ремуса. — Так, нам нельзя так тут радостно орать. У Рема вообще-то драма. Рем, мы не дадим тебе впасть в депрессию, ясно? Скоро ведь выпускные экзамены, к которым ты готовился с первого курса... Всё будет хорошо, веришь?

— Верю, — улыбнулся он слабо. — Я очень рад, что вы остаетесь.

— Мы остаёмся только чтобы ты не впал в депрессию и не загонялся, понял?

— Не буду... Просто...

— Всем привет! — дверь купе распахнулась, и ворвалась Лили, слегка запыхавшись.

Джеймс тут же подскочил на ноги и бросился её обнимать, чуть не сбив с ног.

— Мне максимально непривычно это видеть, — усмехнулся Сириус. — Привет, Эванс.

— Блэк, когда ты уже запомнишь моё имя? — Лили прищурилась, поправляя растрёпанные пряди.

— Я очень извиняюсь, леди, — он театрально поклонился. — После стольких лет уже сложновато перестроиться.

— Ну ладно, мистер... Не тяните с этим, — она вдруг замерла, глаза расширились. — Стой... Стой! Блэк?! Браун! Вы остаётесь в школе!!!

— Да, да, — они синхронно закивали, расплываясь в довольных ухмылках.

Лили бросилась обнимать их по очереди, сжимая так сильно, что у Эммы затрещали рёбра. Когда все наконец расселись, Лили неожиданно для ребят устроилась рядом с Джеймсом, и все незаметно заулыбались, заметив это.

— Ремус, ты заболел? — Лили нахмурилась, разглядывая его бледное лицо. — До полнолуния ещё две недели... Что случилось?

— Всё нормально.

— Да хрен там нормально, — закатил глаза Джеймс.

— Джим! — Эмма шикнула на него.

— Да Лили знает, что он оборотень. Мери его бросила из-за этого...

— Что? — изумленно спросила девушка, подсаживаясь к Ремусу. — Ты... рассказал ей? И она...

— Да, она сказала, что он монстр. Почему-то.

— Бред какой! Ты похож на монстра меньше всех из вашей компании, — мягко проговорила Лили, обнимая его за плечи. — Ты ведь хороший. Никого никогда не бил, ни над кем не издевался... А вот твоих дружков можно назвать монстрами. Не слушай Мери... Разве она тебя не знает? Как она могла сказать такое?..

— Лили права, — улыбнулась Эмма. — Ты у нас самый лучший. А она просто дура. Встречаться с оборотнем — это же круто! Ну, по крайней мере, в тринадцать мне этого дико хотелось.

— Ну теперь-то Рем свободен! — радостно сказал Джеймс.

— Эй, я еще здесь, — обиженно протянул Сириус, но тут же перешёл на серьёзный тон. — Но на самом деле, Рем... Не важно, что думает о тебе какая-то истеричка. Ты ещё найдёшь нормальную девчонку без этих дурацких предрассудков.

— Да ну нафиг эти поиски. Хватит с меня отношений...

— Ну когда-нибудь это случится само по себе, поверь, — улыбнулся Сириус. — Главное, не надо самобичеваний.

— От кого кого я слышу? — Эмма скривилась, поднимая бровь.

— Ладно... Просто постараюсь забыть. Обидно как-то. Она же сама предлагала съехаться после выпускного... А потом вдруг — раз! — и ненавидит.

— Дура, — хором выдохнули Эмма и Лили, качая головами с одинаковым выражением презрения.

Ремус молча смотрел на друзей. Именно они когда-то заставили его поверить, что он может быть кому-то нужен. Да, эти отношения не сложились... Но если бы не они — не эта шумная, безумная, удивительная компания — он бы давно повесился от тоски и одиночества. Но они всегда оставались рядом. Принимающие его таким, какой он есть. Такие родные и любящие по-настоящему.