Танцующая на облаках (гет)

Сабир испытывал сильнейшие душевные терзания, чувствуя, что Родос все это сделал специально, чтобы потом получить Сэнди, которая после встречи с его головорезами уже не сможет оказать сопротивление насилию с его стороны.

Ощущение опасности, угрожающей заложнице, а еще ранее не испытываемое чувство предательства по отношению к ней овладели не только мыслями, но, что самое страшное, засели где-то в сердце. Это пугало Сабира. Он вообще стал много думать о девушке с синими глазами, она действовала на него как источник живительного тепла, к которому хотелось прикоснуться своей израненной и темной душой преступника, почему-то жаждущей исцеления.

В это время Сэнди уже активно дралась с бандитами, которые не ожидали, что она окажет сопротивление, сломав в первую же минуту одному из них нос, при этом сорвав маску с его лица, когда мужчина наклонился и убрал с ее тела одеяло, собираясь взять за руку, чтобы спящей надеть наручники.

Несколько минут растерянности мужчин дали ей возможность занять удобное положение в большой комнате, чтобы не только обороняться, но и нападать на тех, у кого в руках было оружие, кто получил приказ не причинить ни одного серьезного ранения девушке, в руках у которой, кстати, был столовый нож, и она его вертела пальцами одной руки весьма виртуозно, отвлекая тем самым бандитов.

Сэнди понимала, для чего Родос подослал своих бандитов к ней, а также то, что они ей ничего страшного сделать не смогут, оружие нужно только для устрашения, ведь она та, которую террорист считает своей потенциальной женой.

Нападавшие ругались на арабском языке, проклинали ее и переговаривались отдельными фразами, кому с какой стороны лучше подойти, что делать. Но к их удивлению, девушка «предугадывала» действия и договоренности этих двоих, действуя на опережение, чем злила их еще больше.

Остальные, кто был в доме, не перешагивали, следуя запрету, порога комнаты, которая уже напоминала поле битвы, правда, участников было только трое. И одна из них, активно орудуя столовым ножом, уже поранила каждого из противников, но и сама ощущала от ударов в некоторых местах на теле боль, но адреналин, потребность выместить всю свою злость, обиду, страх придавали сил и уверенности, усиливали желание выжить.

Автомобиль, в котором Родос с братом и своими людьми вернулся на территорию базы, встретил один из боевиков и сообщил, что девушку связать не получилось, и она оказывает активное сопротивление, ранив людей.

И если Родос, выслушав сказанное со сверкающими азартом и восторгом глазами, сразу устремился к комнате заложницы, то у Сабира все внутри оборвалось, больше всего он не хотел, чтобы она пострадала, ведь даже помощь оказать ей никто не сможет, брат никого к Сэнди не подпустит из ревности, сам все будет делать. Единственная мысль, похожая на мольбу, крутилась в голове, чтобы те двое не перегнули палку.

Когда Сабир, ни на шаг не отстающий от брата, вместе с ним ворвался в комнату Сэнди, последняя пистолетом угрожала боевику, приставив оружие к его голове, а второй, у которого был сломан нос, держался за руку, из которой торчал нож.

Родос в один прыжок подскочил к Сэнди со спины, приставил к ее телу пистолет.

— Хватит. Поиграла и будет. Опусти ствол, иначе выстрелю, — сказал он спокойно, хотя у самого от восторга, вызванного увиденным и яростью девушки, сбивалось дыхание.

— Стреляй. Но сначала я выстрелю в него, — и она хладнокровно, неожиданно для всех, кто был очевидцем происходящего, нажала на курок пистолета, который отняла у нападавшего ранее, но выстрела не последовало, так как главарь предупредил о возможном сопротивлении заложницы и распорядился, чтобы магазины в пистолетах были пустыми.

Сэнди резко оттолкнула того, к кому приставляла оружие, и развернулась лицом к Родосу. И теперь дуло его пистолета было направлено ей в грудь. На ее лице никто не увидел страха, наоборот, синие глаза блестели, взгляд сосредоточенный, полный презрения.

— Сам побоялся явиться, подослал своих псов. Забирай эту вонючую свору и быстрее нажимай на курок.

И пока Родос пристально всматривался в лицо смелой пленницы, Сабир вспомнил, как она его пальцем нажимала на курок, когда он хотел припугнуть ее выстрелом. Как и в тот раз, сейчас страх прокатился по всему его телу.

— Давай же, Родос! — крикнула Сэнди.

«Ей нечего терять. Она одна против целой банды. Девочка не блефует. Ей проще умереть, чем достаться кому-то из нас», — Сабир боролся с желанием защитить и обязанностью выполнять требования брата.

Главарь опустил пистолет, в этот момент сзади к Сэнди подскочил тот, кому она угрожала пистолетом, и схватил ее в охапку. Она дернулась несколько раз, но, понимая, что вместе с Родосом слишком много вооруженных людей и справиться со всеми не получится, в тот момент, когда главарь лично надел ей наручники на запястья, ударила его в живот двумя ногами, отчего он отскочил, а потом своим затылком нанесла державшему ее навесу удар в нос. Раздался громкий хруст хрящей, вопль и большие руки выпустили ее из захвата.

Родос медленно подошел к девушке, провел дулом пистолета по ее лицу, медленно опускаясь к шее и груди.

— Ты прекрасна. И станешь моей, сегодня же. А сейчас все вон! — крикнул он, и все стали расходиться. — Я останусь с тобой, моя Шахерезада.

— Да пошел ты! — Сэнди развернулась, чтобы уйти вглубь комнаты, но ее резко за наручники, которыми были скреплены руки спереди, Родос дернул к себе, отчего девушка всем телом ударилась о его грудь.

— Смирись. Ты моя.

— Губы закатай и отойди от меня, — она хотела вырваться из крепких рук Родоса, но он только улыбнулся, сильнее сомкнув тиски.

— Дерзкая, смелая… Сабир! — позвал он на арабском брата, и тот подошел, стараясь не смотреть в глаза пленнице. — Помоги мне ее уложить на кровать и пристегнуть к ней, чтобы не убежала, пока я буду отсутствовать, — он подхватил Сэнди на руки, понес к кровати, уложил, и они вдвоем пристегнули наручники к спинке кровати.

Потом Родос первым вышел, а Сабир на секунду обернулся и подмигнул девушке, которая сразу же отвернулась к окну, и именно в этот момент на нее посмотрел главарь, усмехнувшись.

— Я не буду ждать даты нашего бракосочетания, возьму ее сегодня. Пусть подумает и успокоится. Пойдем, поговорим, — продолжая общаться на родном языке, он жестом приказал своему человеку стоять около двери Сэнди, и вместе с братом спустился на этаж ниже, в свой рабочий кабинет.

«Грязные шакалы! — в душе ругалась Сэнди, посмотрев на наручники, которые впивались в кожу на руках. Она чуть подтянулась, чтобы ослабить натяжение и сесть удобнее, зажмурившись от боли, но потом стало чуть легче. — И что хотел сказать Сабир, подмигнув?»

Она какое-то время пыталась сжать кисть и выскользнуть из металлических оков, но это не получалось. В какой-то момент стало жутко грустно, что она больше не увидит Стивена, родителей, Бреда и членов своего экипажа, что она так и не смогла с братом станцевать вальс на облаках, сидя за штурвалом военного самолета.

Слезы стали предательски подкатывать к глазам и душить, но Сэнди не могла себе позволить быть слабой, она стала вспоминать, чему ее учили с детства папа и брат, а еще как надо встречать проблемы и бороться со страхами, и ей стало легче.

В это самое время братья сидели в рабочем кабинете Родоса. Последний, хмурясь и скрипя зубами, читал поступившее ему на телефон сообщение от осведомителя о том, что в резиденцию в Бахрейне, куда сразу была привезена заложница, ворвались сотрудники спецслужб и начали проводить обыск.

— Может, бросим девчонку где-нибудь, а сами смоемся? — нахмурился Сабир. — Наша безопасность важнее. Или оставим тут пристегнутой.

— Нет, брат. Она мне нужна. Сделаю своей и возьму с собой. Она будет живым щитом безопасности. По ней стрелять не будут, и мы сможем торговаться с силовиками, — брат понимающе кивнул головой в ответ.

— Предлагаю не рисковать и прямо сейчас на самолете улететь отсюда. Сутки, и нас здесь найдут. Быть беде тогда. А уже где-нибудь на островах и совершишь никах. Зачем все делать в спешке? Никах — это ведь красивый религиозный обряд, его нельзя комкать, — Сабир старался уговорить брата, чтобы избежать трагедии, которая постигнет девушку, если Родос реализует свои зверские планы в отношении ее.

— Я так хочу, — только сказал Родос, как ему кто-то позвонил.

Сабир встал со своего места, подошел к полке с винами и налил в два бокала красного вина, а когда брат отключил телефон, протянул ему один со словами: «Тогда за твой успех с синеглазой Шахерезадой!»

Они выпили, потом Родос сам себе добавил вина, расхаживая по кабинету, обсуждая с Сабиром завтрашний вылет из этого места со всей командой и Сэнди. Потом он попросил принести кальян, что брат и сделал, и какое-то время сидел в тишине, о чем-то думая, вдыхая дым.

Часы показывали три часа ночи, когда Родос сказал, что собирается к своей Восточной красавице, и они с Сабиром, который должен был обеспечить охрану, вышли из рабочего кабинета. Родос ощущал легкость, уверенность, слышал, как стучит от счастья и предстоящей близости со строптивой особой сердце, а голова слегка кружится от бурлящей в венах крови.

Сэнди сидела все в той же позе, абсолютная тишина этой безумной ночи давила, ожидание новой, более неприятной, встречи с главарем тянулось словно вечность.

Неожиданно тишину дома, в котором, казалось, нет кроме нее ни одной живой души, нарушили шаги нескольких человек. Разговоры, которые невозможно было понять, ведь говорили шепотом, заставили собраться и сконцентрировать все свое внимание на тех, кто сейчас медленно открывал дверь.

На пороге стоял расслабленный Родос, а на шаг сзади него Сабир. У последнего в руках было вино и два фужера, которые, войдя в помещение, были поставлены на низкий столик.

Сэнди молча проследила траекторию движения двух братьев, все действия и мимику, с которой каждый из них пришел. Подозрение вызвал несколько расфокусированный взгляд старшего, начавшего расстегивать верхние пуговицы рубашки сразу же, как поравнялся с кроватью, на которой находилась девушка в наручниках. Но Сабир переключил его внимание на вино, протягивая фужер, содержимое которого тут же было выпито Родосом залпом.

Затем главарь сказал брату покинуть комнату, что тот и сделал, но перед выходом показал девушке раскрытую ладонь, тем самым давая понять, что нужно продержаться 5 минут.

Как только Родос со своей жертвой остались одни, мужчина ухмыльнулся, налил себе еще вина и сел на кровать рядом с девушкой. Свободную руку он протянул к ее лицу, намереваясь погладить, но Сэнди отвернулась. Тогда он повернул ее голову, приложив силу, и сейчас внимательно, словно видит впервые, начал рассматривать ее внешность. Девушка не мешала ему, помня жест Сабира, при этом оба некоторое время молчали.

— Знаешь, что мне в тебе нравится? — несколько растягивая слова, произнес мужчина. — Всё! Но твои глаза…— после этой фразы Родос изменился в лице, на нем отразились озлобленность и попытка сосредоточиться. Чувствовалось, что не только слова, но и формулировка мыслей дается ему тяжело. — В них могу смотреть только я. Если узнаю, что на тебя кто-то из моих людей посмотрел, убью того сразу, даже родного брата. Веришь? — Сэнди в ответ кивнула. — Хорошая Восточная красавица. Хочу, чтобы ты после сегодняшней ночи только для меня танцевала.

Девушка не спускала с Родоса, сидящего совсем близко, глаз, наблюдая за тем, как мужчине становится жарко, он начал расстегивать рубашку.

«Придется отбиваться ногами», — решила для себя Сэнди, незаметно сжимая и разжимая пальцы на ногах и чуть крутя голеностопами, радуясь, что она так и осталась в кроссовках, а значит, удар будет сильнее.

Мужчина снял с себя рубашку, оголив мощный, смуглый торс, на котором красовалось такое количество шрамов, что сразу и не сосчитать.

— Нравится то, что видишь? — наклонился он к Сэнди совсем низко, настолько низко, что она почувствовала запах каких-то масел на его теле, смешавшихся с запахом мужчины, аромат терпких сигарет и вина.

— Мне тебя жаль, — неожиданный ответ заставил его выпрямиться и удивленно посмотреть на пленницу, которая внимательным взглядом блуждала по его оголенному телу, словно оценивая, как товар. — Ты не знаешь, что такое хорошая и спокойная жизнь, ты несчастен, никого никогда не любил, и не получал этого чувства от других. Всем нужны твои деньги, возможности, сила, но не ты — одинокий человек без будущего.

Сначала Родос с некоторым непониманием слушал спокойное рассуждение о нем — великом и могучем, страшном и безжалостном вот в таком непривычном ключе, потом в глазах мужчины появилась злость, ведь его раскрыли, словно заглянув и оголив черную и черствую душу.

Сабир, пользуясь тем, что он один на этаже и даже в этом крыле, и не до конца закрыл дверь в комнату, оставив чуть заметную щель, внимательно слушал, что говорят эти двое. И слова, сказанные девушкой его брату, он отнес и к себе тоже, отчего руки непроизвольно сжались в кулаки, словно он был застигнут на месте преступления и ничего не мог сказать в свое оправдание.

— Не смей меня жалеть! Тебе со мной жить, вот ты и сделаешь меня счастливым.

— Тогда сними наручники, — равнодушно сказала Сэнди, зная, что последует отказ.

— Как только сделаю своей, сниму, — расхохотался неприятным смехом, прокатившимся по всему помещению, главарь.

Потом он наклонился к Сэнди, чтобы ее поцеловать, но она отвернулась, а когда он приблизился к ней настолько, что осталась пара сантиметров до соприкосновения, она резко развернулась и своей боковой частью головы нанесла удар в голову Родоса, от которого он дернулся, чуть зашипел и нахмурился. Мужчина замахнулся, чтобы дать девушке пощечину, но она успела отклониться, чуть подтянувшись на руках вверх, стараясь не подавать вида, какая сильная боль в руках.

Поскольку на этот момент координация движений стала подводить главаря, а его мозг медленнее воспринимал информацию и реагировал на действия других, он неуклюже завалился на пленницу, придавив ее своим телом, и отключился. За дверью где-то через десять минут раздались глухие удары, которым предшествовал небольшой диалог Сабира с каким-то человеком.

«Хоть бы бил Сабир, а не его, — только подумала она, как раздался хлопок, похожий на выстрел из оружия с глушителем, и от этого звука у девушки внутри что-то сжалось, но не из-за страха за себя, а из-за чего-то другого. — Неизвестность напрягает. Что там у них происходит?»

Сэнди, несмотря на то что на ней лежал этот большой человек, испытала облегчение, что Сабир помог на время нейтрализовать своего брата, вероятнее всего, подсыпав в алкоголь снотворного, и не допустить насилия.

Прошло больше часа. Родос начал ворочаться, и девушке, хоть и с большим трудом, но удалось ногами немного сдвинуть его с себя. Сейчас мужчина лежал, обхватив ее ноги руками. Она подняла голову и посмотрела на свои руки, которые начали кровоточить, и снова попыталась максимально сжать ладонь, чтобы освободиться, но кисти уже прилично онемели, и у нее ничего не получилось.

Дверь тихо открылась и в комнату вошел Сабир, повернув ключ в замке. Он с напряжением во взгляде посмотрел на девушку, потом подошел ближе и наклонился, осмотрев брата, убедился, что тот еще спит.

— Скоро проснется. Он крепкий, — Сабир сначала подошел с одной стороны кровати и расстегнул наручники, потом проделал тоже самое с другой рукой, подержав их в своих ладонях, рассматривая синяки и раны, слегка к ним прикоснувшись подушечками пальцев. — Разомни руки, чтобы кровь задвигалась. В ванной должна быть аптечка.

Сабир наклонился и проверил состояние брата, который начал подергивать веками и шевелить во сне рукой, которая до сих пор лежала на ноге девушки, на что в этот момент обратил внимание брат и ему не понравилось увиденное. Мужчина приподнял Родоса, и Сэнди смогла выползти из-под него.

— Он ничего не сделал? — Сабир буквально подхватил Сэнди, у которой на мгновение закружилась голова от того, что долго была неудобная поза. И сейчас он прижимал ее к своей груди.

— Благодаря тебе не успел. Спасибо, — она глубоко вдохнула и выдохнула, а Сабир ее как ребенка погладил по голове, словно успокаивая, потом одернул руку, когда понял, что делает. — Через минут 15-20 он снова будет прежним, можешь пока сходить, куда тебе надо, — он указал кивком головы в сторону ванной комнаты и туалета. Сэнди взяла чистые вещи и скрылась за дверью.

Когда она оттуда вышла, на лице Сабира было суровое выражение, он прислушивался к звукам, доносившимся с улицы. Слышны были крики.

— Держи, — Сабир передал Сэнди пистолет, принадлежавший его брату. — Стрелять умеешь? — на что она кивнула. — Я пойду проверю. Справишься?

— Да. Спасибо тебе, — Сабир посмотрел на нее долгим взглядом красивых черных глаз, в которых было сожаление и теплота, и вышел, закрыв дверь, перед этим бросив ей ключ, который девушка поймала налету и положила себе в карман спортивных штанов.

Только ушел Сабир, как начал просыпаться Родос. Какое-то время он так и лежал лицом вниз, потом стал шарить рукой по кровати, видимо, ища свою пленницу, которая не успела надеть ему наручники и сейчас специально спокойно сидела в кресле, наблюдая за главарем, который резко сел и уставился на нее, крутящую наручники на пальцах.

— Не смотри так, ты сам с меня их снял, а ключ куда-то выбросил, — на ее слова Родос потряс головой, пытаясь сбросить остатки сна и забытия. — Ты еще и алкоголик, Родос, — она указала на пустую бутылку вина, стоящую на полу.

— Почему не сбежала и не убила меня? — он начал искать пистолет, но когда снова посмотрел в сторону Сэнди, то дуло его оружия было направлено на него.

— А зачем, когда, судя по шуму с улицы, на вас кто-то напал? — только она это сказала, вновь раздались крики и звуки стрельбы, которые молниеносно взбодрили главаря, подскочившего с кровати, быстро надевшего рубашку.

В это время Сэнди передернула затвор, медленно поднялась со своего места и сейчас стояла у стены, сбоку от окна, чтобы выстрелом извне не быть убитой. Пистолет так и был направлен в сторону Родоса, которого сейчас напрягал не столько тот факт, что его оружие у пленницы, сколько усиливающиеся стрельба и шум за дверью, куда он выскочил в следующее мгновение, оставив девушку в комнате одну.

«Мне тоже надо валить отсюда. Только сначала понять бы, кто напал и где выход с территории», — подумала она, пригнувшись, подошла к окну и, чуть отодвинув штору, стала смотреть, что происходит.