Принц из клетки (джен)

Корона всё это время, не подавая признаков жизни, будто давая всем вокруг выговориться, ярко вспыхнула. Филипп вскрикнул, когда она сжала его голову, будто в тисках. Он попытался снять её, но корона словно приклеилась к его голове. Яркое свечение разлилось вокруг, такое не терпимо белое, что у всех заслезились глаза. Местный обруч короны побледнела, на миг словно окрасившись серебром. А потом... потом корона вспыхнула ещё ярче, почти невозможно, и Филиппа толкнула в грудь неведомая сила. Он отлетел в одну сторону, корона, слетев с его головы, в другую. Людей раскидал вокруг взрывной силой — артефакт показал своё нежелание признавать убийцу королём.

Но не успели все осознать это, как тьма, пришедшая на смену свету, неожиданно загустела. Она стала вязкой, словно кисель, а по всему вокруг прошла дрожь. Гул, полный первобытного ужаса, отозвался от этой дрожи — долгий, утробный, пугающий.

И Филипп вдруг стал меняться.

Данил попятился, как, впрочем, и многие из присутствующих. Его план, возникший стихийно после того, как он узнал свою истинную сущность, был прост. Раз уж Филипп так хотел померить корону, почему не дать ему желаемое? Но вот последующая за проваленной церемонией сцена совсем не входила в планы Данила. Он, конечно, надеялся на какие нибудь спецэффекты — как-то же они должны были доказать виновность советника, — но совсем не ожидал такого размаха. Как и превращения Филиппа в... во что-то.

Он явно не был животным. Но и человеком — тоже. Кожа лопалась, обнажая скелет, фигура росла, ширилась, становясь невозможно, огромной, пугающей.

Демон. Филипп был демоном. А что самое страшное — он был не просто демоном, он был...

— Скелт! — выдохнул Данил, и его шерсть встала дыбом.

Пленник Снизу запрокинул голову, и зал содрогнулся от дикого первобытного рёва. Тьма всколыхнулась, и скелетоподобная тварь, взмахнув костяной рукой, вспорола воздух тонкими изогнутыми когтями. Первородная бездна дохнула в лица смертным. В следующий миг из разорванной портальной складки хлынули скользкие тёмные сущности, юркие демоны, жаждущие крови.

— Бегом отсюда! — зорал Акиро, и люди, отмерев, с визгами и криками бросили врассыпную.

Грянул бой. Мужчины, оттеснив женщин и детей подальше от монстров, встретили демонов кто чем горазд — мечи, палки и камни взметнулись, вступив в хватку с силами тьмы.

Удары. Взрывы. Грохот. Зал церемонии превратился в поле боя. Акиро достал меч и врубался в туманные тела демонов. Взгляд его метался по сторонам. Наконец он заметил то, что искал, и принялся неистово прорваться сквозь противника.

Данил прикрывал собой нишу, в которой схоронились дети. Он шипел и рвал небольшого, но стремительного и яростного демона. Демон не отставал, полосуя его когтями, и злобный клубок переплетённых тел взметал пыль под испуганными взглядами детей. Подскочивший Акиро успел вовремя — демон таки вцепился в хвост Данила и, утробно урча, принялся мотать енота из стороны в сторону, не давая ему извернуться и укусить. Акиро махнул мечом, и разрубленный демон, издав пронзительный поросячий визг, развеялся, оставив после себя сильный запах озона.

Данил тотчас обернулся и посмотрел на перепуганные детские лица.

— Целы? — отдуваясь, выдохнул он, и старший из детей кивнул. — Отлично. Забейтесь глубже и тихо сидите.

Дети послушно забрались глубже в нишу, а Данил и Акиро бросились на ближайшего демона. Он развеялся быстро, не успев даже ничего понять, но на его место тотчас пришло двое.

— Их слишком много! — крикнул кто-то из северян, проносясь мимо стремительной молнией.

Акиро нырнул под кусок стены. Дзынь! — когти монстра вонзились в то место, где он только что стоял. Данил, забравшийся на высоту, швырнул вниз несколько камней, которые отвлекли демона и позволили Акиро его прикончить.

— Скелт! — пискнул Данил, перепрыгивая с одного заваленного участка на другой. — Убрать его — уйдут другие!

Акиро, распалённый битвой, не сразу ответил. С рычанием набросившись на демона, тащащего куда-то визжащую девушку, он обезглавил его и выдохнул:

— Корона!

— Не до неё!

— Нет! Корона! Меч Гром-Девы! Он прогнал — и она, — взмах мечом, и очередной демон с воплем развеялся, — сможет!

Данил понял. Кивнув, он сорвался с места и, ловко маневрируя меж сражающихся, бросился на поиски короны. Но он был не один.

Скелт зорко наблюдал за всем бедламом с высоты. Он, как и Данил, выискивал корону. Внутри его скелетного тела клокотала ярость.

Он увидел енота и взвился. Кости со скрежетом, от которого вставали дыбом волосы, двинулись. Скелт сжал хрустящий кулак и стремительно опустил его вниз.

Данил увидел приближающуюся тень и, вздыбившись, метнулся в сторону. Кости демона вонзились в пол, и всё вокруг взорвалось осколками камня и щебня. Ударная волна настигла енота и перекувырнула его. Данил взвизгнул, почувствовав, как лапы оторвались от пола. Скелт схватил его за кончик хвоста двумя пальцами, брезгливо, как букашку, и взметнул в воздух.

— Енот! — его рычащий голос отозвался от стен, заставив всех на несколько мгновений зажать вспыхнувшие болью уши. — Опять енот! Ты умрёшь мучительно, отродье Полскуна!