Этюды начинающего убийцы (джен)

Знойная жара ночью сменилась завыванием ветра и холодным дождем, поэтому утром на улице было свежо. Гарри сидел на скамейке в лондонском сквере и, лениво отгоняя голубей, поглядывал на часы, дожидаясь Гермиону.

Она появилась с опозданием в пару минут, и сев рядом, устало вздохнула.

— Ты даже не представляешь, как тяжело аппарировать и не попасться магглам на глаза, — пожаловалась Гермиона, сложив ненужный сейчас зонт в сумочку. — А где твоя группа поддержки, Гарри?

— Тот, что постарше — лежит на диване с головной болью, а тот, что помладше — с часа ночи ведет борьбу с тошнотой, — закатил глаза Гарри. — Я рад, что ты захотела встретиться, иначе я бы их просто убил.

Гермиона холодно усмехнулась. Еще неизвестно, к кому она относилась сноснее, к Блейзу или к Скорпиусу.

— Я только что аппарировала...догадайся откуда?

— Удиви меня.

— Из Монреаля. Прямо на проезжую часть аппарировала, — сообщила Гермиона. — Пообщалась с бывшим психиатром Скорпиуса. Ты, Гарри, знаешь, что твой обожаемый Скорпиус помог ей сбежать из тюрьмы, устроил в Монреале и плевал на то, что она серийная убийца?

— Гермиона, не начинай, — взмолился Гарри. — Конечно, знаю. Но это же Скорпиус!

— А ты не забыл, что ты — Глава Аврората? Ты позволяешь Скорпиусу слишком многое, а плоды этой вседозволенности пожинаю я, беседуя с ним.

— Разговор с Изабеллой Блоут видимо был крайне напряженный? — перевел тему Гарри.

— Более чем, — согласилась Гермиона, по-прежнему злясь. — Когда я сказала, что я от Гарри Поттера, она меня вообще впускать не захотела. А когда я все же уговорила ее уделить мне время, я поняла, что общение с ней еще более тяжелое, чем со Скорпиусом.

— А что ты хотела у нее узнать? — спросил Гарри, отогнав рукой голубя.

— Кто и на каком основании упрятал Скорпиуса в психбольницу, — ответила Гермиона, откинув назад волосы. — В принципе, я узнала то, что и хотела узнать. К Изабелле пришла какая-то женщина, назвалась служащим некой Особой комиссии.

— Особая комиссия вообще не знает слов «конспирация» и «государственная тайна», — заметил Гарри.

— Дальше — самое интересное. Когда Изабелла поинтересовалась, что такое Особая комиссия, ей никто ничего вразумительного не ответил, а далее и вовсе она ничего не помнит. Ни фамилии той женщины, ни причины визита.

— Они просто заставили ее забыть часть разговора? — усмехнулся Гарри. — А Скорпиуса небось выставили тем самым психопатом с синдромом Аспергера, который убил девочку в школе?

Гермиона кивнула.

— Ну, личность женщины, заставившей Изабеллу оформить Скорпиуса как психа, не секрет, — протянул Гарри. — Следователь Шеридан скорей всего вообще единственная женщина в Особой комиссии.

— К этой информации я была готова, — произнесла Гермиона. — Меня шокировало то, что Скорпиус рассказывал Изабелле все.

— Она его психиатр, и, как я понял, он верит ей.

— Абсолютно все. Про родителей-Пожирателей смерти, про Веронику Дэй, про Хогвартс. Но, надо отдать ей должное, она хранит его секреты.

— Иначе он избавится от нее, — просто ответил Гарри. — Ты узнала нужное: Шеридан заставила Изабеллу закрыть Скорпиуса в психбольнице, а этого вполне достаточно, чтоб объявить Особой комиссии бойкот.

— Один уже объявил бойкот Кингсли Брустверу, — напомнила Гермиона. — Ничем хорошим это не закончилось. Поэтому, Гарри, не смей делать глупости, оставь это за Скорпиусом.

Конечно, Гермиона была права. У нее были основания убеждать Гарри не идти с оружием на Особую комиссию. Но жажды справедливости, желания рискнуть и безумного бесстрашия у нее не было.

* * *

— Если вы думаете, что я злюсь на вас из-за того цирка на светском рауте, то вы правы, я злюсь, — сказал Гарри, хлопнув входной дверью.

— Если ты ждешь искренних извинений, то зря, — улыбнулся Блейз, который выглядел удивительно бодро.

— Кто бы сомневался. А что вы делаете?

Бледный Скорпиус, под глазами которого залегли глубокие синяки, сидел на полу, разложив вокруг себя колдографии свидетелей и различные бумаги. Увидев Гарри, он, без предисловий, поманил его к себе.

— Я собрал информацию о свидетелях и...

— Когда ты успел? — удивился Гарри. — Когда я уходил, ты не мог оторваться от тазика!

— Единственное, что может лечить Блейз — похмелье, — пояснил Скорпиус. — Он же целителем был!

Блейз скромно улыбнулся и тоже присел на пол, возле колдографий.

— Оуэн Крофтон — полукровка, это все, что я могу о нем сказать, — начал Скорпиус. — Валери Брент — магглорожденная, работала во «Флориш и Блотс», одна из немногих, кто был с Вероникой в нормальных отношениях. Она действительно была в общей гостиной в ночь убийства и видела Веронику в окно. Это было после уже после двух часов ночи.

— Как ты узнал? — воскликнул Гарри. — Даже Валери не помнила, в каком часу она видела Веронику!

— Окна общей гостиной Рейвенкло выходят на внутренний двор, но Валери ничего бы не увидела в непроглядной темноте. Факелов во дворе нет и быть не может, и единственное, что может освещать улицу — лунный свет, — произнес Скорпиус. — В ту ночь была полная луна. Как я узнал? Оуэн Крофтон ловил головастиков, которые всплывают только при полной луне. Я просмотрел лунные календари трехлетней давности, а после взглянул на лунные карты, которые сохранились в Астрономической Башне. Это было сложно и долго, я не буду показывать мои расчеты и графики, скажу лишь, что облачность и сильный ветер той ночи помогли мне сделать заключение. Луна была над внутренним двором ближе к двум часам ночи, но уже скоро ее загородило облако, и лунный свет стал тусклее. Валери Брент взглянула в окно именно тогда, когда двор был освещен лунным светом, а луну еще не заслонило облако, только так она могла видеть Веронику. И если свериться с лунными картами, то было это не позже десяти минут третьего ночи.

— Блядь, — только и сказал Гарри. — Вот как ты до этого додумался?!

— Он с бодуна работает лучше, чем на трезвую голову, — заметил Блейз. — Может плеснуть ему виски, и он сразу назовет нам имя убийцы?

— Будете смеяться, но именно лунный свет серьезно нам поможет, — пожал плечами Скорпиус. — Бритт и Северин отбывали наказание и уже к часу ночи вернулись в замок. В час ночи, плюс-минус пятнадцать минут, из замка выходит Картер Кейн. Идет за стадион, чтоб покурить. Минут через двадцать, он возвращается в замок, но сталкивается на лестнице с Энтони Вудроу, который был напуган возможной проверкой МакГонагалл, и отправился искать его и Джеймса. Далее — очень интересно. Кейн как-то заставил Вудроу вернуться в замок и не искать Джеймса.

— Ты не мог узнать все с такими подробностями, — повторил Гарри. — Как ты это сделал?

— Скажу честно, мне помогли, — ответил Скорпиус.

— Кто?

— Мэй Робардс. У нее в тюрьме было много времени, чтоб вспомнить ночь убийства Вероники Дэй.

— Во-первых, она ничего не сказала нам, так чего бы она откровенничала с тобой? А во-вторых, она не может знать наверняка, где были все в ту ночь.

— Во-первых, вы не умеете спрашивать, — сказал Скорпиус. — А во-вторых, она может знать и знает, потому что как только следователи Особой комиссии прибыли в Хогвартс, свидетели испугались, и чтобы выгородить себя, восстановили картину того вечера, чтоб знать, как врать следователям и не подставлять друг друга.

Гарри внимательно взглянул на Скорпиуса, который достав из рюкзачка несколько бумаг, уселся поудобнее.

— Я даже не знаю, что меня больше напрягает: скрытность свидетелей или твои методы разговора с ними.

— Мне продолжать? — мирно спросил Скорпиус. — Или вы будете и дальше сомневаться в моих методах?

— Продолжай, — ответил за Гарри Блейз.

— МакГайвер, Трент, Вудроу и Кейн вернулись в замок. Валери Брент вообще не выходила. На улице остались Джеймс, Мэй и Крофтон, — пояснил Скорпиус. — Вы сказали, что Крофтон обмолвился, что видел на холме человека, которым, как выяснилось, оказался Джеймс. От места, где стоял Джеймс, до лодочного ангара — метров пятьдесят.

— Нам так и не понятно, что Джеймс там делал, — напомнил Гарри.

— Ждал Мэй, — просто сказал Скорпиус. — Да, мистер Поттер, ваш сын тайно встречался с ней, боясь, что его раскроют.

— По крайней мере, убийца отчима лучше, чем та натуральная блондинка, с которой он меня познакомил, когда был на шестом курсе, — невольно заметил Гарри. — Хорошо, он ждал Мэй, что дальше? Мэй тебе рассказала?

— А дальше — тупик, — признался Скорпиус. — Или Джеймс и Мэй спустились к ангару, и сразу обнаружили тело Вероники, или где-то погуляли часа полтора-два, вернулись к ангару и только потом уже нашли.

— Почему они не могли найти тело сразу?

— Слишком рано, — ответил Блейз, просматривая бумаги. — Тело Вероники нашли где-то в начале четвертого утра. А Крофтон видел Джеймса на холме часа в два, когда уходил в замок. Грубо говоря, два часа в запасе.

— И что же получается? — спросил Гарри. — На улице никого не было, кроме Джеймса и Мэй, которые где-то гуляли? Мэй можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Она на тот момент была уже осуждена за убийство отчима, а новое убийство отправило бы ее прямиком в Азкабан. Но, даже если считать ее, то когда они с Джеймсом куда-то ушли, на улице никого не было?

— Ну почему же, — протянул Скорпиус. — Кое-кто все же был. Причем в паре метров от того места, где нашли Веронику.

— Кого мы упустили? — насторожился Гарри.

— Меня.

Блейз оторвался от чтения заключений Скорпиуса и переглянулся с Гарри.

— Ты вспомнил, что делал той ночью на улице? — спросил Блейз, почему-то грубо и высокомерно.

— Плавал, — усмехнулся Скорпиус. — Я начал припоминать на пирсе, а вчера вечером вспомнил еще больше. Я, по-моему, даже говорил с Вероникой на берегу.

— Что случилось вчера вечером? — резко спросил Блейз. — Что-то же заставило тебя вспомнить!

— Блейз, вчера вечером он напился, как свинья, что могло его заставить вспомнить? — снисходительно произнес Гарри. Сначала еще не поняв, что ответ кроется в его же словах.

Скорпиус непонимающе смотрел на Главного Аврора, который, поднявшись на ноги, прошелся по комнате, что-то шепча себе под нос. Наконец, Гарри быстро подошел к Скорпиусу и, схватив того за руку, внимательно осмотрел вены на руках, а затем пристально посмотрел в глаза.

— Ты принимаешь наркотики?

— Что? — перепугался Скорпиус.

— Что? — рявкнул Блейз, зарядив Скорпиусу такой подзатыльник, что тот чуть не упал.

— Блейз, спокойно, — приказал Гарри. — Ты начал вспоминать все еще в психбольнице, потому что Изабелла Блоут знает о Веронике. Что заставило вспомнить? Тренинги, тесты? Или психотропные препараты, которыми тебя лечили?

— Вполне возможно, — согласился Скорпиус. — Но причем тут это?

— Ты рассказал мне о Веронике, когда мы были в Уайтчепеле, — продолжил Гарри. — После посещений опиумной курильни Тао Ранга. А год назад, когда мы работали над делом Эйбрамсонов, ты подкинул Люциусу пакетик кокаина, отказываясь объяснять, что он вообще у тебя делал. В тюрьме ты вспомнил Мэй, притом, что, скажу тебе по секрету, заключенных на предмет травки никто не обыскивает.

— Вчера я ничего не принимал, — возразил Скорпиус.

— Зато вчера пил. Или принимал что-то на днях. Блейз, не надо его бить, от этого он ничего не вспомнит!

— Вы понимаете, что реальный способ понять, что произошло в ту ночь — накумарить меня? — рассмеялся Скорпиус.

— Бери лопату и пошли, — распорядился Блейз, поднявшись с пола.

— Зачем?

— Выроешь себе могилу.

— Мистер Поттер, вот кто тянул вас за язык? Он же убьет меня ночью.

— Закрой рот или я убью тебя прямо сейчас!

Даже не заметив, что Блейз, схватив Скорпиуса за предплечье, куда-то его потащил, Гарри вернулся к колдографиям и бумагам.

Перспектива была настолько печальной, что на мгновение Гарри пожалел, что взялся за дело Вероники Дэй.

Девочка-пятикурсница была убита или Джеймсом, или Скорпиусом. Других вариантов просто не было.