Ласточка на запястье (гет)

Снег кружится в чёрном небе. Падает на землю. Так медленно, так спокойно. На город постепенно наступает ночь. Лишь одиноко стоящий у гаражного корпоратива фонарь освещает своим тусклым светом стоящие на мосту застывшие фигуры. Егор грустно улыбается, понимая, что всё это не сон. Что стоящая перед ним девушка реальна. Что она всё-таки пошла за ним несмотря на то, что он сделал. Хотел ли он видеть её здесь? Нет. Надеялся, что она его не заметит, что не догонит, что решит, что обозналась. Он просто хотел её увидеть. Убедиться, что своими действиями не разбил её сердце, не потушил огонь, который ему так полюбился в её глазах. Увидеть перед тем, как покинет этот город.

Она сделала шаг к нему навстречу. Уверенно столкнулась с его холодным взглядом. Затем быстро побежала к нему по скользким доскам моста.

«Нет, пожалуйста, не подходи».

Словно страшный сон, всплывающий в памяти в самый неподходящий момент, перед ним престало воспоминание. Горлышко бутылки, зажатое в его руке. Осколки на полу в бордовой жидкости. Бездыханное тело на полу, к которому он тут же подбежал, проверяя пульс. Вспышка гнева в его сознании. Вспышка, из-за которой он сделал то, чего не хотел.

Он так ненавидел себя за то, что сделал. Так презирал свою внезапную вспышку гнева, из-за которой глаза закрыла пелена и тело, казалось, принялось действовать без его воли, словно марионетка по приказу злобного кукловода. Какое отчаянье, какое сожаление испытывала его душа, смотря на Зою Орлову сейчас. Девушку, которую он смог полюбить. Девушку, которую хотел уберечь, как сокровище от грязи этого мира. Только убирая грязь, так просто запачкаться самому. Так иногда просто собственными руками разбить то, что так отчаянно хотел защитить.

Тогда она впервые испугался самого себя. Егор всегда считал себя холодным и рассудительным человеком. Ставил себя выше эмоции и думал, что подобно Фемиде, является непоколебимым сыном правосудия. Думал, что его разработки отсеют золу от риса. Но в ту ночь, сжимая в руке разбитую бутылку и невидящими глазами смотря на лежавшее у его ног тело, он впервые задумался о том, что мог заблуждаться.

Разве герой и праведный революционер может причинить вред невинному человеку? Если его эмоции взяли над ним вверх, и он позволил себе опуститься до такого действия ради защиты своего плана, то он давно уже перестал быть тем праведным и совестным человеком, каким себя считал. Чем он вообще отличался от собственного друга с его категоричными высказываниями о женщинах? Чем он лучше его, если сам позволил мести ослепить свои глаза и возвести себя на пьедестал судьи?

- Егор! - жалостливо позвала она. - Пожалуйста, скажи, что ты не хотел этого! Прошу, пойдём со мной! Ты сдашься полиции. Я буду приходить к тебе. Неужели ты правда такой? Скажи, тот Егор, что был рядом со мной, это настоящий Егор или твоя хорошая игра?

Егор покачал головой, со скорбью улыбаясь. Глупая, наивная девочка, верящая в спасение через раскаянье. Только что стоит это раскаянье? Он не одну жизнь порушил. Он сломал тысячи невинных цветков, которые ещё могли прорости. Он сломал сердца их родителей, сестёр и братьев, бабушек и дедушек. Разве можно обелить себя, если вся твоя душа чёрная, а в душе ничего, кроме клокочущей мести? Он жил ненавидя. Он жил в полной уверенности в собственной правильности. Разве такой грех можно отмолить, сидя за решёткой?

Единственное, что было в его жизни светлым, - это любовь. Любовь, что расцвела неожиданно, приводя его разум в замешательство. Ведь он по-настоящему никогда и никого не любил. Ни жену, с которой был знаком с детства, ни даже родителей. Хотя нет. Он любил сестру. Свою бедную младшую сестру, что была так похожа на Зою. Теперь он вдруг в один миг понял, почему ему так нравились Зоины серые глаза. Глаза цвета грозового неба. Такие глаза были у его сестры. Она всей душой любила, когда небо покрывали чёрные тучи, а на весь город гремел гром. Он всегда говорил в такие моменты, что её глаза чем-то схожи с грозовым небом. Она смеялась. И в этот миг за окном небо пронзала яркая вспышка молнии, что словно дерево выпускала свои длинные ветки по небу.

- Глупая, маленькая, девочка. - в его глазах действительно промелькнула нежность или это ей показалось? - Неужели ты можешь простить меня за то, что я сделал? Простить, даже после того, как я хотел убить тебя?

- Если бы ты хотел убить меня, то не стал бы отвозить в больницу. - ответила она.

От его сознания не ускользнула неуверенность, что звучала в её голосе. Он сам подошёл к ней ближе. Подошёл, хотя ещё какую-то долю секунды назад мечтал, чтобы она ушла. Боялся, что снова причинит ей боль. Боялся, что снова не сможет удержать плохо поддающийся контролю гнев. На себя, на неё, на то, что она права.

Хотел ли он остановиться, когда предложил Степану Викторовичу провернуть это маленькое дело? Нет. Они встретились случайно в баре, и за рюмкой водки мужчина поведал ему и о своей внучке, и о её проклятых одноклассниках. История этого человека вскрыла, казалось бы, никогда не заживавшие полностью раны, оставленные прошлым. И он предложил ему эту идею, не особо веря, что тот согласился.

- Если я смогу наказать этого ушлёпка, изнасиловавшего мою внучку, то мне уже будет достаточно. - Степан ударил по столу пустым стаканом.  — Жаль, что не знаю, кто именно это сделал. Про отца ребёнка она молчала до последнего. Знаю только, что это кто-то из её класса.

- Я так понимаю, покончила собой она из-за издевательств. У вас есть та беседа? - Егор пристально уставился на своего знакомого.

- Есть! - тот пожал плечами. - Добавился туда с фейковой странички. И не надо смотреть на меня так. Мне не так много лет, чтобы я не понимал, что в сети лучше себя скрывать. Они пускали в эту беседу всех. Даже тех, кто не имел отношения к их классу. Делали снимки постов, которые выкладывала моя Аня, и обсуждали их.

Я пытался поговорить с одним из них, но тот сказал, что если беседа скрыта, то и проблем нет. Но она увидела. Всё равно увидела! Те, кого моя милая считала друзьями. Те, как она думала, кому нравились её фотографии с малышкой, на самом деле просто издевались над ней.

- Тогда в наших силах им отомстить. Причём так, чтобы это не вызвало подозрений на вас.

Егор помнил, с каким вдохновением они со Степаном проворачивали это дело. Сколько много времени прошло, чтобы всё сделать аккуратно. Тогда он снова вернулся в Питер, где продолжал жить со своей женой, когда хоть что-то, напоминающее чувства, ещё жило в глубине души. Он правда хотел остановиться. Хотел, ведь в списке оставалось лишь пара имен, которые даже никогда и не комментировали написанное.

Олега, сына своего друга, тронуть он не мог. Верил в его порядочность. А остальные жили в Браженске. А несколько смертей в одном городе подняли бы подозрения. Хотя, когда происходит нечто подобное, всегда легко скинуть вину на группы смерти. Тем более, когда твой способ намного действеннее и быстрее. Без выкладывания депрессивных постов и вырезания на теле заметных символов. Лишь одно стихотворение, открывающее путь в самый настоящий ад.

Поначалу его методика должна была быть направлена в сторону бывших одноклассников его сестры, после того как доказала бы свою значимость. Но тут появилась проблема. Сознание взрослого человека не так сильно поддавалось манипуляции, да и мало кто из них верил в быстрый заработок. Они были уже работающими взрослыми людьми со своими семьями, и времени на изучения сайта просто не было. Последующая измена жены стала спусковым крючком, и Егор окончательно решил о необходимости переехать на время в маленький город для того, чтобы разработать новую идею, отдохнуть от жены и заодно закончить дело Степана.

Он был так увлечён идеей разработки, что вовсе уже и не следил за тем, что делал его горе-напарник. Мужчина всегда знал, что, если что, скинуть всю вину на мстительного старика будет проще простого, а как-то контролировать его действия не было особого интереса. Единственное, что его напрягало, это некоторые жертвы, что в порыве прояснения сознания пытались как-то сигнализировать миру о своём самочувствии. Приходилось подчищать за ними некоторые посты. А некий Данил и вовсе оставил весьма разоблачающую улику, которую потом пришлось хитростью забирать у Зои.

Совершая всё это, он никогда не думал о том, чтобы остановиться. Его уверенность в том, что Зоя поддержит его стремления и будет с ним, была слишком высокой, чтобы допускать хоть какие-то сомнения в обратном. Он видел, с какой ненавистью она смотрела на некую Марию и того же самого Олега. И в этой ненависти он узнавал себя. Внезапного, вернувшегося домой студента, которого даже на похороны родной сестры не пригласили. Что там сказала в оправдание его мать?

«Это отвлекло бы тебя от учёбы, а это сейчас важнее всего».

«Пожалуйста, отпусти. Если любишь, отпусти меня. Я не пойду с тобой. Для меня жизнь священна. Каждая жизнь. У каждого должен быть шанс измениться. Мы перестанем быть людьми, если будем убивать друг друга, и неважно, какое придумано оправдание».

После её слов он всю ночь просидел в «Вк», пролистывая страницы своих жертв. Смотрел их друзей, родственников, читал комментарии, оставленные ими под постами. Раньше он никогда не задумывался об этом. Да даже если бы кто-то и повторил слова Зои слово в слово, то вряд ли бы задумался. В конце концов, такая простая истина, как «любая жизнь бесценна» или «убивая одного, убиваешь сразу как минимум четверых», была ему, разумеется, понятной. Дело было в том, как она смотрела на него. Как говорила это. Какой испуг, какое разочарование плескалось в её глазах и звучало в её голосе. Благодаря совокупности этого всего её слова обрели особую окраску. Обрели своё истинное очертание. Он и не думал, что такое возможно. Не думал, что это будет возможно для него.

- Зоя. - Егор неспеша подошёл к ней. Боязливо дотронулся до лица девушки.  — Ты слишком наивна.

- Я люблю тебя!  — её глаза наполнились влагой.

- Любовь делает людей слепыми.

Реальность раньше была для него лишь сухой игрой, лишённой эмоций. Будто он режиссёр своего фильма, а все люди лишь просто персонажи, которых играют актёры. Теперь же жизнь приобрела свой объём и горечь. Она оказалась слишком многогранной для него. Осознание своих поступков было совершенно невыносимым. Оно тяжёлым грузом упало на его спину. Он чувствовал, как его ноги подкашиваются под его весом, чувствовал, как ломаются внутри него кости. А может, это и вовсе ломалась душа?

Кирилл напрягся, когда Егор слишком ближе подошёл к Зое. Он вышел из своего укрытия, заметив издали подъезжающие машины полиции. Подошёл ближе к мосту, сильно нервничая и злясь одновременно. Его прошибло холодным потом, когда мужчина вытащил из кармана своего чёрного пальто пистолет. Он бросился к ним, но замер в нерешительности.

- Убей меня. - попросил Егор, вручая девушке оружие.

Зоя вздрогнула, когда её руки коснулись холодного корпуса пистолета. Непонимающе посмотрела сначала на Егора, затем на пистолет, который он ей протянул.

- Что? - переспросила она, чувствуя сухость во рту.

Она была так прекрасна в этот момент. Снежинки падали на её чёрные волосы. Серые глаза смотрели со страхом и непониманием. Губы покраснели от того, как часто она кусала их. Образ младшей сестры призраком предстал перед ним. Улыбнулся, засмеялся. Она часто смеялась, когда они играли на улице, и постоянно ходила без шапки. Снежинки лежали на её волосах. Он стряхивал их с её головы. После её смерти он даже и подумать не мог, что когда-то сможет влюбиться. Сможет проявить тепло. Сможет снова увидеть родной образ так близко.

«Теперь и умереть не страшно»

- Пожалуйста, солнце.  — он наклонился. Поцеловал её в холодный лоб. - Я должен быть наказан. Убей меня. Я не смогу сам.

- Нет!  — Зоя покачала головой, роняя слёзы. - Ты, конечно, монстр, но не слишком ли много смертей? Везде и всюду. Пожалуйста, прошу, не надо. Достаточно!

У нее начиналась истерика. Она уже ничего не видела из-за плотной пелены слёз. Она вообще мало что понимала в эту минуту. Образ её родного Егора и образ преступника Егора никак не соприкасались друг с другом. Она так сильно ненавидела Машу, Олега, Ангелину, но совершенно не могла ненавидеть его, отбросив свои чувства. Понимала, что для него всё будет кончено. Видела в его глазах отчаянье.

- А если я убью твоего друга? - Он оттолкнул её, вырывая из слабых рук оружие. Направил дуло пистолета на стоявшего на мосту Кирилла.

Он сразу заметил его. Не был настолько невнимательным, чтобы не заметить. Понимал, что, скорее всего, полиция уже едет сюда, если не уже сидит в засаде. Зоя, не веря, обернулась назад. Со страхом уставилась на замершего Кирилла. На бегущих к ним людей в форме.

- Выбор за тобой, Зоя. - Егор поставил палец на спусковой крючок. Прицелился, закрывая один глаз.

Он знал, что она решится. Таким образом решится. Закусив губу так сильно, что из неё потекла кровь, Зоя бросилась на Егора. Прозвучал выстрел, что оглушил всё вокруг. Пуля пролетела мимо Кирилла и врезалась в росшее рядом с мостом дерево. От сильного толчка Егор поскользнулся на досках и уперся спиной в хлипкие перила, что от удара его тела треснули и провалились. Крылов успел в последний раз взглянуть в родные глаза цвета грозового неба, рассмотреть снежинки на чёрных волосах.

«Прощай, моя маленькая девочка»

Зоя полетела бы следом, если бы Егор не оттолкнул её тело от себя, а вовремя прибежавший Кирилл не успел схватить подругу за талию и повалить на доски.

Кирилл гладил Зою по голове одной рукой и прижимал к себе другой. Она громко и истерично рыдала, сотрясаясь всем телом. Прятала мокрые глаза в его куртке, боясь посмотреть вниз. Она не видела мужчин в форме, что бросились спускаться к застывшей внизу моста речке. Не видела и того, как медики вылавливали из-под треснувшего льда тело. У неё не было сил даже на то, чтобы подняться на ноги, поэтому Кириллу пришлось взять её на руки и самостоятельно потащить к стоящим у гаражного кооператива машинам. Снежинки продолжали медленно падать вниз, как будто ничего и не было. Не высказанное «Я сожалею» призраком повисло в холодном воздухе. Зое казалось, что то, что сейчас произошло, теперь навеки запомнит и эта река, забравшая его жизнь, и этот проклятый старый мост.

Река шумно бежала вперёд, пенясь и омывая крупные камни, стоящие у неё на пути. От жаркого летнего солнца слепило глаза, а зелень холмов и густых деревьев оставляла свой сладкий привкус во рту.

- Ну, сделаю, пожалуй, первый шаг. - Василий Анатольевич, смущаясь, кашлянул, после чего первым подошёл к краю реки. - Пусть память о вас будет жить вечно, ребята. - мужчина крепче сжал в руках бумажный кораблик.  — Думал, что через пару лет встретимся на встрече выпускников. Вы будете наперебой рассказывать о своих успехах и вспоминать наши проведённые вместе года. Видно, не судьба.

Он тяжело вздохнул, прогоняя проступившие на глазах слёзы. Он любил этот класс. Каждого по-своему. Были среди них и те, кто действительно был груб и несносен, но большинство ребят были больше глупы, чем жестоки. Классный руководитель вспоминал их улыбки, вспоминал каждого своего ученика, сидевшего за партой. Было горько осознавать, что все они так и не дожили до своего пика. Это было жестоко. Жестоко, и совершенно неправильно для современного мира. Мира, где нет войны и школьникам не надо идти после школы на поле боя. Мира, где у выпускников, еще не взрослых, но уже и не детей, есть шанс на то, чтобы построить свою жизнь.

- Мы не знали, что так выйдет. - Ангелина и Гриша подошли к классному руководителю. Ангелина положила свою руку на мужское плечо.

После событий прошло уже немало времени. Холодная зима сменилась на жаркое лето. Дело закрыли, а в честь пострадавших устроили час памяти на городской площади. Василий Анатольевич не был доволен проведённым событием. Ему казалось, что горожане недостаточно хорошо прочувствовали то, что произошло. Всю неправильность, весь ужас ситуации. Чтобы успокоить свою душу и почтить память учеников, он предложил проститься с бывшими одноклассниками и учениками самостоятельно. Тут. На том мосту, где закончилась эта история.

Егора Александровича никто не жалел. Радовались его смерти. Возможно, только Зоя испытывала к нему сострадание. Но как бы ни пыталась девушка развить из этого нечто большее, даже она не смогла простить ему то, что он сделал.

Зоя взглянула на фотографию класса в своих руках. Она была сделана в день их последнего звонка. В тот день, когда они все верили в будущее, смотрели на жизнь с оптимизмом, уже думая, как переедут в большой город. Как начнут взрослую жизнь. Счастливые, красивые, с пышными белыми бантами и старомодными школьными платьями.

Как бы ты ни пытался жить дальше, призраки прошлого всё равно будут преследовать тебя. Они будут жить в тени твоего подсознания. Глубоко внутри. И ты даже не будешь осознавать их присутствие. Осознавать то, что как бы ты далеко ни ушёл, прошлое неумолимо следует по пятам. Будущее — иллюзия. Прошлое — ушедшее настоящее. Каждый, кто был запечатлен на этом снимке, оставил часть себя в школе. В том прошлом, когда они были детьми. Зоя хотела верить, что та часть, оставшаяся в их мутном прошедшем настоящем, все ещё жива и будет жить даже после смерти тех, от кого отделилась.

В конце концов, каждый оставляет за собой след.

Кирилл приблизился к Зое. Прижал её к себе, заметив слёзы на её щеках. Коснулся губами её лба.

- Идём? - спросил он, ласково беря её за руку. - Пора уже.

Зоя кивнула. Они подошли к классному руководителю, который уже сидел у края реки на корточках. Орлова села рядом. Передала ему фотографию класса дрожащими руками. Мужчина, кивнув, взял снимок. Поставил его на бумажный кораблик, а затем пустил его по течению быстро убегающей вдаль реки. Кораблик резво побежал вперёд, унося с собой фотографию. Поднявшись на большой камень, снова упал в воду, покачнувшись. Унося прошлое в даль. Унося скорбь. Ребята молча следили за тем, как река уносит его. Как вдалеке кораблик натолкнулся на очередной камень и был поглощён жестокими волнами. Кирилл взял Зою за руку. Крепко сжал её.

Зоя закрыла глаза, прогоняя от себя призрак Егора Александровича, что вдруг неожиданно появился перед ней. Порой, Зоя скучала по нему. Скучала, ведь в конечном итоге действительно полюбила. Глупо, самозабвенно, неправильно. А потом вспоминала, что стремился Егор явно не к тому, чтобы что-то изменить. Единственное, чего он хотел, - это месть.

В его голове не было искреннего желания изменить мир к лучшему. Когда он понял, что его методика не сработает на одноклассниках сестры, мужчина переключился на историю с Аней. В ней он видел свою сестру, а в её обидчиках, тех, кого, к своему глубочайшему сожалению, не мог наказать. Зоя не знала, понимал ли Егор то, что сам в итоге просто отыгрывался на других, пытаясь тем самым заглушить боль от собственного бессилия. Ей было интересно, а осознавал ли он это, вручая в руки подельника свою смертельную разработку.

Весь образ Егора Александровича, который так полюбился девушке, был ложью. Это был обман, в который она поверила так же, как когда-то в него поверила Ангелина. На самом деле она никогда и не знала его настоящего. Егор не был тем сильным взрослым человеком, что боролся каждый день ради "нового общества". Он был жестоким. Он был холодным и бездушным психопатом, в котором смогла заиграть совесть.

А ведь она правда думала, что они похожи. Что он хоть и выбрал неправильные действия, всё же хотел не только мести, но и что-то изменить в этом мире. Попытаться не допустить повторения истории с его сестрой в будущем. Глупо, и совершенно не логично, было верить в это. Но она все же поверила когда-то. Видела, что в своей категоричности и в идеалистических взглядах они похожи. Он, как и сама Зоя не видел серого. Не верил в то, что люди могут меняться. Не понимал, что жизнь не книга, а люди не добрые или злые персонажи. Да, их одноклассники внесли свою лепту в массовую травлю. Но они не заслужили, чтобы их так безоговорочно приписали к нелюдям.

Люди часто совершают ошибки. Не думают о том, что даже, казалось бы, простая мелочь может стать катализатором для заложенной кем-то бомбой. Было бы действительно проще если бы новое поколение понимало, что они и есть будущее. Осознавало, что каждый поступок, каждое слово, влияет на то, каким является мир. Пусть это и будет всего лишь мир одного маленького человека.

Егор пал под весом совершённых грехов. Проиграл, в битве с собственной совестью и ушёл навсегда. Но она жива, и это значит, что может воспользоваться тем уроком, что он ей преподал. Пожалуй, самым глубоким и нужным уроком, который только он мог ей дать. А именно, никогда и не при каких обстоятельствах не руководствоваться ненавистью.

Да, мир, как бы это не было очевидно, жесток и с каждым новым поколением мало что меняется. Только рядом с чёрным всегда есть белое и на пару разрушителей всегда найдутся созидатели. Мир действительно можно изменить. Можно изменить мышление. Можно изменить будущее всего человечества. Вот только не используя радикальные методы. Не смотреть на мир через призму ненависти, ведь она как никто искажает реальность. Научиться нырять в своих рассуждениях глубже и рассматривать ситуации с разных сторон, отдавая предпочтение холодному рассудку. Ведь некоторые люди действительно меняются.

«Мне жаль, что ты умер, ведь я уверена, что ты смог бы что-то исправить. Или хотя бы постараться применить свои мозги в более благородном направлении. В любом случае, спасибо. Спасибо за то, что показал меня со стороны. Вернее то, кем я могла бы стать, если бы продолжала ненавидеть.»

- Думаю, мне пора. - Василий Анатольевич с тоской оглядел своих учеников.  — Берегите себя. Надеюсь, хоть вы проживёте достойно.

Так они и попрощались. Без лишних слов и слёз. Василий Анатольевич обнял всех на прощание, а затем ушел собираться. Оставаться после произошедшего в городе он просто не мог. Вот и купил билет в один конец до Ижевска. Оставшись одни, четверо уже взрослых людей в молчании поднялись по холму. К тому самому дереву, на котором ещё прошлым летом сидели Зоя, Кирилл и Гриша, жалуясь на жизнь. Ненавидя её всей душой, они не понимали, что делать дальше. Как много изменилось с тех пор?

- Вот, урвал за полцены. - Кирилл вытащил из портфеля бутылку вина.

Ангелина достала пластиковые стаканчики и раздала их друзьям, чтобы те не пили из горла. Солнце постепенно начинало садиться за горизонт, окрашивая небо в сладкие цвета. Гриша и Зоя залезли на ствол поваленного дерева и, свесив ноги, наслаждались начинавшимся закатом.

- Хоть вино всё то же. - заметил Гриша, забирая у Кирилла бутылку и осматривая этикетку.

- Точно, ведь с этого места всё началось, помните? - Зоя взглянула в сторону одиноко стоящего дерева, на котором когда-то они нашли висевший труп. - Даже не верится, что всё это произошло с нами.

Все кивнули, соглашаясь. Ангелина потупила глаза, сжав слишком сильно пластиковый стаканчик. Её брат уехал месяц назад, воспользовавшись деньгами, которые дал ему Гриша. После того, как он покинул город, жизнь, казалось, стала спокойнее. В этом году Ангелина собирается поступать на дистанционное обучение. Вместе с Гришей им удалось создать уют в её маленькой, но милой квартире. О произошедшем она старалась даже не вспоминать. Всё будто происходило не с ней, а с кем-то другим. Это не её отец лишил жизни её мать. Это не она сидела запертая в каморке вместе с трупом матери. Это не её когда-то сильная любовь оказался убийцей. Раньше девушка держалась за отца, брата и Егора. Но сейчас, когда всё это разом исчезло, она будто нашла новую себя. И ей это безумно нравилось.

- Как, кстати, первое дежурство? - поинтересовался Гриша у Кирилла, разливая вино по стаканам.

- Неплохо. - Кирилл пожал плечами. - Знаете, думаю, в полиции мне самое место. Если раньше были сомнения, то сейчас их нет.

Найдя своё место, Кирилл перестал испытывать постоянное чувство тревоги. Он даже и подумать не мог, что это он какой-то год назад лежал в депрессии дома и не имел сил и желания даже просто на то, чтобы подняться с кровати. В его жизни появилась работа, что хоть и была тяжелой, приносила удовлетворение. Группа, позволяющая давать жизнь написанным им стихам, пылившимся в блокноте, и, наконец, любимая девушка. Они с Зоей начали встречаться относительно недавно. Какой-то месяц назад. Ей нужно было время, чтобы двигаться дальше, а он был готов ждать, ибо теперь ожидание не было утомительным.

- С прошлого раза изменилось так много, что мне тоже не верится уже, что тогда это мы сидели на этом дереве. - Гриша хлопнул по потрескавшейся и сухой коре поваленного дуба, на котором сидел. - Что там ты говорила, Зоя, про «внезапное взросление»? Что мы его не прошли?

Орлова тихо засмеялась, заметив недоумённое лицо Ангелины. Её же тогда с ними не было, и она не слышала их пьяный разговор год назад.

- Мне кажется, что мы вполне его прошли.  — Зоя отхлебнула красную жидкость из стаканчика, затем, передав его Кириллу, поднялась на ноги широко раскинув руки. - И сейчас я могу уверенно заявить прошлой себе, что люблю эту жизнь!

- Да не такой уж мир и плохой, как оказалось. - Гриша взглянул на возвышающиеся крыши домов. - Столько неравнодушных людей тогда пришло на час памяти? Понимая это, кажется, что у мира всегда будет надежда. Неравнодушие людей — вот в чём главное спасение.

- Знаете, когда смотрю на людей, что танцуют под наши песни, на сердце так радостно становится. - Дорофеева улыбнулась, скромно потупив взгляд.  — Помните, классный однажды сказал, что веселить людей это наше призвание?

Ребята засмеялись. Зоя отодвинула рукав кофты, любуясь ласточкой на своём запястье. С того времени, как они придумали создать группу, жизнь Зои тоже изменилась в лучшую сторону. У неё снова были друзья, что понимали её, и у них снова была цель, которую они добивались вместе. В её жизни больше не было ненависти и желания как-то отомстить за прошлые обиды. В её жизни наконец-то наступило спокойствие. Возможно, она действительно просто выросла?

- Да, но интересно, сможем ли мы добиться чего-то большего своими выступлениями? - Кирилл задумчиво почесал подбородок.

Зоя подмигнула друзьям.

- Наша жизнь ещё не закончена, верно? И мы все ещё молоды, так что нам есть чем платить миру, а миру что дать нам.

Небо с каждой минутой становилось всё ярче и ярче. Закат августа. Закат, который в этот раз они встречают, уверенные в жизни. Нет, они прекрасно осознавали то, что мир непредсказуем, но отныне не боялись этого. Просто потому, что теперь они будут вместе. Просто потому, что ласточки на их запястьях всегда напомнят о том, что они часть чего-то большего.

Небо с каждой минутой становилось всё ярче и ярче. Закат августа. Закат, который в этот раз они встречают, уверенные в жизни. Нет, они прекрасно осознавали то, что мир непредсказуем, но отныне не боялись этого. Просто потому, что теперь они будут вместе. Просто потому, что ласточки на их запястьях всегда напомнят о том, что они часть чего-то большего.

Ведь нет нечего страшнее одиночества.