The Queen Of My Life (гет)

Оказавшись на открытой местности и далеко от академии, у Ирумы было ужасное предчувствие, рьяно кричащее о том, что ей надо было бежать еще до начала первого урока. А все от того, что они буквально телепортировались на небольшой парящий в небе островок, вокруг которого было лишь ограждение в виде заборчика, да огромных ворот, где, кажется, и находился старт. Как Ирума это поняла? Ну, она посмотрела на единственную доску с двумя путями: «Саэзури» и «Канакири».

Последняя дорожка выглядела куда короче, но проходила через скалы и… от чего-то девушке казалось, что в ней был какой-то свой подвох в отличии от длинного пути. Но куда же они все вели? И, самое главное, они серьезно будут начинать отсюда?! И зачем на этом островке вообще лестница, если та все равно обрывается? И внизу ничего нет, тут никакие навыки скалолазания не помогут!

— Ваш ранг будет зависеть от этой гонки и результатов по призыву фамильяров, — услышав голос учителя, девушка буквально почувствовала, как по ее спине пробежался табун мурашек. — Ваша цель — флаг, находящийся на возвышенности, на противоположной стороне долины, — кончики пальцев леденеют и в глазах читается настоящий ужас, когда Каллего рассказывает о том, что их будет ждать на тесте. — Сейчас я разъясню ваш курс.

Он щелкнул пальцами и прямо перед ним снова возник уже знакомый ребятам розовый экран с дрожащим на нем сердцем. Странное существо, которое все от чего-то зовут милым, рассказывает про эти самые пути. Саэзури — длинный, но куда более безопасный маршрут, по которому ученики гарантированно доберутся до флага. Канакири — короткий, но куда сложнее из-за сильного ветра, опасных чудовищ и… в общем-то, Ирума с самого начала поняла, что что-то с ним все-таки было нечисто.

— Учитель фамильяр! — обратился к нему Лид, когда мужчина снова опрокинул экран, вымещая на нем злость. — А что, если те птицы или монстры нападут на нас?

— Не проблема, просто дайте им бой. Это никак не повлияет на ваши оценки, — совершенно спокойно ответил Набериус, когда сам же считал, что уж с такой-то мелочью они должны были справиться вне зависимости от ранга. — Однако, если вы все же каким-то образом умудритесь подохнуть… — в один момент всем стало настолько страшно, что, кажется, у него даже немного поднялось настроение. — Это может отрицательно повлиять как на оценки, так и на вашу репутацию, — только затем, глядя на пакостливую улыбку ученика, он громко продолжил: — И не смей меня больше так называть!

«И все?» — искренне поразилась Ирума, не понимая, как вообще может идти речь об оценках и кому какое до них будет дело, если демон все равно умрет.

— Ах да, и еще один момент. В этом году открыт путь только через долину Саэзури. Даже не надейтесь срезать путь, это никак не поможет вам добраться до флага, — Каллего чуть не забыл их предупредить, но… в общем и целом, не считал, что это важно. Только самый настоящий идиот решит полететь через Канакири…

— Э-э?! Да почему?! Этого же просто не может быть! — а вот, собственно, и идиот, о котором только что подумал учитель. Сабнок Сабло, демон, что решил принципиально выбрать самый опасный маршрут, в один момент оказался рядом с мужчиной, крича все о том, насколько то было неправильно.

— По какой-то причине Страж Канакири не позволяет нам пройти через его долину. А потому эта область объявляется закрытой. Не хотелось бы после экзамена лично лететь туда, чтобы в лучшем случае найти от вас руку или ногу… — то, что он просто пытался их напугать, было очевидно с самого начала. Но правда в том, что никто и не собирался лететь туда… кроме того же самого Сабнока.

— Да плевать! Я все равно полечу туда и одолею Стража, если придется! — Ирума начинала понимать учителя с одного взгляда, в котором буквально читалось: «Ну за что мне дали такого идиота?». — Ведь если я не смогу покорить долину Канакири, то моя жизнь не имеет никакого смысла!

— Поплачь еще, — с едкой насмешкой ответила Салливан, посмотрев на парня, словно он был капризным ребенком и не более того.

На секунду повисла тишина. Ребята смотрят на девушку в немом шоке, Каллего прикрывает нижнюю часть лица рукой, подавляя улыбку, а Сабло медленно опускает голову и раздраженно смотрит на самоубийцу, посмевшую ляпнуть нечто настолько рискованное, что, кажется, сама даже не поняла того, как двумя словами оказалась в такой опасной близости со своей смертью.

«Язык мой — враг мой… дура, да кто тебя просил?!» — мысленно ругается она на саму себя, дрожа, словно крольчонок в лапах хищника, что прямо сейчас был готов ее живьем сожрать. Впрочем, то было большим преувеличением с учетом того, что никто не знает о ее истинной природе происхождения.

— Послушай, Салливан… тебе, я смотрю, совсем жить надоело? — Алис в ту же самую секунду загораживает девушку своей рукой. — Не лезь не в свое дело, Асмодей! Или даже ты не веришь в способности своего «друга»?

— Не меньше, чем тебе. То на жизнь учителя покусился, то теперь с каким-то зверем драться собрался… — Ирума уже не знает, что лучше: сброситься или умереть от рук Сабнока, потому что других вариантов у нее сейчас и не было. С другой же стороны… а что, если она спровоцирует его на драку, а после сделает вид, что не может летать, ибо что-то себе повредила?

«План хороший, но далек от идеала. Либо мне притворяться не придется по той причине, что он реально мне что-то сломает, либо я умру или же попросту не смогу притвориться больной», — думает Ирума, мысленно перечеркивая вариант с получением травмы из-за своего страха быть убитой. Надо было придумать что-то еще… что-то куда более мирное. Может, попросить связаться с дедушкой? А станет ли Каллего ее слушать?

— Да а какой смысл от фальшивой победы?! Если преодолею долину Каракири, то стану ближе к званию короля демонов! — прокричал парень, на что Ирума немного съежилась, но все равно гордо выпрямилась, пытаясь не показывать своего страха.

— А если нет — никогда не станешь королем. Так что для тебя важнее? Гордость или же амбиции? Как ты собрался становиться сильнее, рискуя просто сдохнуть? — огрызнулась Ирума, не понимая, как можно вот так безрассудно лезть в самое пекло. Она бы все отдала, лишь бы оказаться в безопасности. Чтобы не рисковать больше своей жизнью, не бояться смерти и того, что с ней может случиться. А тем временем парень рядом с ней, что может летать и дать отпор любому, просто забивает на эти качества, да идет добровольно на смерть.

— Тишина, — Набериус усмирил пыл обоих одним лишь своим словом. — Мне глубоко плевать, каким именно образом вы достигнете цели, — для Сабло эти слова буквально были спусковым крючком, когда девушка лишь сильнее запаниковала, понимая, что пора уже начинать. Ворота открылись, многие демоны расправили крылья, а Ирума боялась даже подходить к краю, да и… если уж честно, то не собиралась приближаться к нему вообще. — Всем приготовиться! Пришло время начать гонку в воздухе!

— Что? Уже? П-Подождите, учитель Каллего! На самом деле, я ч…

Но договорить Ирума не успела. Из-за животного страха перед своей смертью девушка едва не призналась ему в том, что на самом деле является человеком. В голову другого все равно ничего не лезло, она не могла с ходу придумать что-то более правильное, ведь все, что осталось в ее мыслях — это желание жить и горькая правда, что никак не позволила бы ей остаться в этом мире. В ту самую секунду учитель, что не хотел слушать оправданий по типу «Я сегодня не в форме» или «А нельзя как-нибудь пропустить?», столкнул свою ученицу с обрыва…

* * *

Она потеряла сознание. А как очнулась — увидела перед собой чей-то силуэт. Затылок был мокрым, Ируме не хотелось даже и думать о том, что с ней произошло и в чем она испачкалась, когда незнакомец, кажется, присел на корточки. Перед глазами все размывалось, но девушка отчетливо видела его ухмылку, словно бы этот «кто-то» просто смеялся над ее положением. Острые клыки, фиолетовые волосы, что буквально лезли ему в глаза, и огромные черные крылья… Ирума не могла вспомнить никого хотя бы малость на него похожего.

— Поднимайся, — игривый голос отдавался жестким приказом, немедленно побуждая Ируму к его исполнению. — Медленнее, — она жмурится, когда достаточно резко попыталась подорваться с места и тут же поплатилась за это, чувствуя пульсирующую боль в своей голове.

— Кто ты… — шепчут ее губы, но стоит только попробовать рассмотреть парня перед собой лучше, как чувствует, что ей становится хуже и мир снова начинает темнеть перед ее глазами.

— Занятно. Давненько ко мне на «ты» уже не обращались, — его ослепительная улыбка сама собой вселяла какую-то надежду, но протянутая большая рука отпугнула ее, хотя Ирума и замерла в страхе, чувствуя исходящую от него ужасную силу. — Вот так лучше, — незнакомец закрыл ее глаза своей рукой, и в один момент ей показалось, будто она провалилась через пространство и попала в совсем другое место, словно бы в каком-то сне. — Угораздило же тебе едва не умереть.

— Я… не умерла? — воспоминания пронеслись перед ее глазами. Учитель Каллего проводил тест, задача которого — как можно скорее добраться до флага на другом конце долины. Все раскрывают свои крылья, взлетают, а ее… сталкивают с обрыва.

— К твоему же счастью или великому сожалению, — девушка чувствует легкое жжение, что словно бы забирало, нет, вытягивало из нее всю боль. Рука, закрывшая ее глаза, словно бы стала в разы больше, как и тело того, кто, по всей видимости, зачем-то спас ее. — Впрочем, для Макая это очень даже хорошо.

«Для мира демонов?..» — Ирума боится спросить что-то еще, когда в голове буквально крутилось бесчисленное множество самых разных вопросов. Кто это такой? Что это за сила? Почему ей так страшно, что она не может даже лишний раз шевельнуться? Это все — ее воображение или же реальность? Галлюцинация? Предсмертный бред?

Девушка сталкивалась с подобным ощущением раньше, еще тогда, когда родители ее оставили в лесу. Ребенком она едва не умерла от холода и вживую боролась со своими воображаемыми монстрами, что когда-то возникли на почве ее усталости и изнеможения. Ей казалось, что те чудища хотели ее съесть и, впрочем, это мало отличалось от той ситуации, в какую она попала сейчас, когда родители продали ее душу опасному демону.

— А шестеренки в голове так и крутятся, — с насмешкой подметил он, медленно склоняясь к ее макушке. — Эй, человек, не думаешь ли ты, что пора бы наконец уже проснуться?..