Принц из клетки (джен)

Владимир ничего не понимал. Он слышал странные шумы из замка, но не мог понять, что они означали. Какие-то крики, взрывы, грохот... Неужели тут так праздновали появление нового короля? Если так, то Владимир был бы не против оказаться сейчас в замке своего тихого и вдумчивого ордена.

Мыши, которых он послал на разведку, ещё не вернулись. Да, едва только стало понятно, что дело провалено, грызуны не стали дожидаться поимки и разбежались кто куда. Владимира загребли лишь потому, что Филипп точил на него зуб — никто не знал, что сыщик связан с мышами. К счастью, охрана в тюрьме была не сильно внимательной, и грызуны потихоньку пробирались к своему хозяину, передавая ему новости, которых за столь недолгое время оказалось невероятно много.

В ожидании новостей Владимир мерил шагами камеру. Туда — сюда, туда — сюда... Шум в замке усиливался, перекрывая даже ветер и свист метели. В один момент раздался дикий потусторонний рёв, и Владимир, сбившись с шага, подлетел к окну. Становилось абсолютно точно — что-то там, в замке, пошло не так.

Мышиный топоток он не услышал и понял, что шпионки вернулись, лишь тогда, когда холодные маленькие лапки пронеслись по нему, забираясь выше, на плечи и за пазуху.

— Плохо! Всё плохо! — пропищала Два.

— Там страх! — вторила ей Три.

Пять молчала, но Владимир чувствовал, как она дрожала под его плащом. Просунув руку, он погладил пальцем мышиную спинку и произнёс:

— Что там?

— Страх!

Мыши тревожно посвистывали, и Владимиру стало не по себе. Он сделал шаг прочь от окна и посмотрел в сторону двери.

— Нужно найти ключ, дамы, — предложил он, пытаясь отвлечь помощниц от паники. — Если там всё плохо, мне нужно понять, что случилось, и по...

— Нет! — пронзительно пискнула Семь. — Мир убежит далеко! Мир не будет драться!

— Драться?! — Владимир ещё больше уверился в том, что ему надо выбираться.

Он подошёл к двери и, взявшись за решётку, выглянул наружу. Коридор был тёмным и холодным. Шум из него не издавался, значит, бои — с кем бы они ни были — сюда ещё не дошли. Охранников нигде не было видно, никто не рявкал ему, чтобы не высовывался. Владимир прищурился, но, поняв, что тьму пересмотреть у него не выйдет, сдался.

— Дамы! — решительно воскликнул он, и тихие поскрипывания мышей прекратились, словно кто-то отключил звук. — Ключ! Найдите ключ!

Пять и Один неуверенно слезли с него и, крадучись, отправились во тьму. Пока они отсуствовали, Владимир, сняв с внутренней поверхности сапога небольшую металлическую брошь, пытался открыть дверь с её помощью. Он уже пробовал это раньше — безрезультатно, как ясно, но, может, в этот раз удастся? Замок не поддавался. Видимо, тут уже были случаи с побегом из-за посаженных взломщиков. А, может, Владимир делал что-то не так — всё-таки взломщиком он не был.

Мыши вернулись, но не одни. В момент Владимир услышал торопливые шаги и, быстро вытащив брошь из замочной скважины, отошёл от двери, опасаясь, что это пришли охранники. Но из тьмы выскочила какая-то старая женщина. Кинув на него быстрый острый взгляд, она подняла связку ключей, которую сжимала в руке, и, выбрав из всего многообразия самый потёртый ключ, легко вставила его в разъём. Владимир настороженно прищурился. Кто это и зачем она освобождает его?

— Не стой столбом, сыщик! — прикрикнула старушка, широко раскрывая заскрипевшую несмазанными петлями дверь. — Корона! Нужна корона!

— Кто вы?

— Ась. Всё, времени нет, бегом!

Владимир поспешно выскользнул из камеры в стылый коридор. Запахнувшись в плащ посильнее, он вновь посмотрел на свою спасительницу и вздрогнул, увидев за её спиной...

— Ты?!

— Не сейчас! — буквально рявкнула Ась. Схватила Владимира за рукав и дёрнула за собой. — Бегом!

Владимир ничего не понимал. Он видел того самого Снипса, что совсем недавно прислуживал Филиппу, и не мог сообразить, почему сейчас пёс находился тут. Нашёл нового хозяина после того, как его изгнал старый? Но спросить было некогда — что бы не происходило, это было ужасным, и Ась бегом бросилась вниз по коридору. Снипс за ней, а Владимир, подхватив Пять и Один, — за ним.

* * *

Данил никогда не думал, что могут болеть даже мысли, но когда его тело вновь встретилось со стеной, он почувствовал это. Скелт размахивал им, словно держал не живое существо, а какую-то тряпку. На теле Данила не осталось мест, которые бы не болели. Пролетая над залом, он видел, как люди пытаются бороться, но постепенно терпят поражение — мужчины отступали, прикрывая женщин и детей, Акиро бился с огромным многоглавым монстром, друзья-северяне отстреливали тех демонов, которые пытались схватить прячущихся... Сам он попытался, извернувшись, укусить пальцы Скелта, но зубы проскрипели по старой бороздчатой кости, а пасть сразу же набилась костяным песком, заставив кашлять.

Неужели они проиграли?

Внезапно Скелт издал пронзительный вой. Пальцы, что сжимали Данила, разжались, и енот с влажным плюханьем упал в разломанный фонтан. Кое-как выбравшись, Данил отряхнулся и поднял голову — что случилось? Неужели ему удалось прокусить что-то такое, что проняло даже тысячелетнего демона?

Нет, не он стал катализатором. Те самые дети, которых он оборонял в нише, выбрались и, набрав тлеющих камней, принялись кидать их в Скелта. И... это неожиданно дало плоды.

Скелт шипел и закрывал руками лицо, чтобы горящие камешки не попадали в него. Данил навострил уши. Он боится... огня?

— Акиро! — закричал он, хромая выскакивая из фонтана. — Фонари!

Акиро, который как раз пробегал мимо, спеша на помощь группе отчаянно воюющих с демонами мужчин, на миг сбился с бега и посмотрел на него. Он перевёл взгляд на Скелта и всё понял.

— Дети, осторожно! — крикнул он и, подняв фонарь с вытекающим из него маслом, швырнул в ближайшего демона. Воспламенившись в полёте, фонарь вонзился в туманное тело демона, и того охватило пламя. Воя, он бросился прочь, и все окрестные демоны, завидев горящего собрата, метнулись врассыпную.

Дети, отпрянувшие с дороги фонаря, переглянулись, после чего их лица впервые за долгое время посветлели. Они бросились на поиски всего, что могло гореть — фонарей, тряпок, факелов, свеч... Некоторые взрослые, также ставшие свидетелями, последовали за ними.

Битва, которая, казалось, будет проиграна, заиграла новыми красками. Мир Снизу, в отличие от Ада, которым его представляли люди иного мира, был местом холодным и неприветливым. Его жители, туманные демоны, любили мрак и стылость. Огонь кусал и терзал их, и демоны, издавая пронзительные звуки, начали отступать. Тогда люди, ободрённые, двинулись в атаку.

Скелт вновь направил ладонь на Данила, но тотчас отдёрнул её, получив многочисленные ожоги. Северяне возникли вокруг, швыряя в демона горящие вещи.

— Ищи корону! — крикнул Акиро, спешно обматывая наконечник стрелы смоченной в масле тряпкой, и Данил изо всех сил побежал на поиски.

Он носился под ногами людей, выискивая знакомый медный отблеск. К звукам вокруг присоединился треск и рёв огня, и уши закладывало от шума. Данил прижал их к затылку и, завидев разрушенную стену, неловко вскарабкался наверх, вглядываясь всюду, жмуря глаза, которые слепил огненный отблеск.

Да где же эта корона, Полскун её хватай!

— Дядя! Сюда!

Данил услышал сквозь какофонию шума тонкий детский крик и спрыгнул. Какой-то замызганный мальчонка, кашляя, протянул ему корону, потускневшую от пыли и копоти. Данил взял её и, признательно махнув хвостом зоркому ребёнку, произнёс:

— Выбирайся наружу, нужен свежий воздух!

Мальчонка кивнул и, прикрывая нос рукавом, двинулся в указанном направлении. Данил же потащил корону Акиро. Но на полпути его поймали.

— А-Ась?! — Данил, наглотавшийся пыли, закашлялся, когда бойкая старушка схватила его под мышку и, вытащив корону из его пасти, бросилась вместе со своей ношей в сторону, откуда раздавались вои Скелта и крики людей. — Т-ты... откуда?

— У Псинса было зелье перемещения, — пояснила Ась. — Скелт! Я разберусь с ним. Нужно отвлечь.

— Но... чем?..

— Ты потомок Полскуна, думай!

Легко сказать — думай! От ударов, гари и шума голова Данила шла кругом. Всё чаще в нём прорывался енот — звериные инстинкты кричали ему убегать и прятаться. Данил боролся с ними, как мог, но он физически устал, а морально всё сильнее становился зверем.

Однако слова, которые выдохнул следовавший за Ась неизвестный Данилу человек, на миг вывели его из борьбы с самим собой.

— Светлячки!

— Что? — Данил перевёл на него взгляд.

— В лаборатории — светлячки! Он их боялся. Не знаю... сейчас... но можно попробовать.

Данил вспомнил огоньки на ёлке, что Марина и её отец наряжали в том, спокойном и тихом, мире. А что, если...

— Тащи! — выдохнул он, и человек, не дожидаясь указаний вновь, вытащил откуда-то банку, в которой бились живые светлячки. И это среди зимы-то! Данил не знал, откуда они у Филиппа, но подумал, что это не так важно. Он хрипло выдохнул:

— Ась! — и, когда старушка слышаще угукнула, добавил: — Размножь их.

— Зачем?

— Давай!

Ась остановилась. Опустила Данила и корону, достала из кармана несколько зелий и, выбрав одно из них, залила в банку, которую человек-незнакомец приоткрыл.

Светлячки начали вылетать. Каждый из них вдруг вспыхивал ярким светом, который, делясь, становился новыми и новыми светлячками. Насекомых не стало больше — то, что множилось, было зельеварческой иллюзией, наподобие той, которую использовали зельевары, чтобы понять природу того или иного явления. Но вели они себя естественно, и Данил надеялся, что распалённый битвой Скелт не заметит подмены.

Жуки сияли, бестолково метались из стороны в сторону и тихо гудели — разговаривали на своём быстром и тиликающем говоре. Данил понимал отдельные слова, но почему-то знал, каким-то странным мистическим образом, что светлячки поймут его.

— Господа! — пискнул он, махнув хвостом, и насекомые облепили его, мерцая, как большое перекатывающееся волнами покрывало. — Идём!

* * *

Скелт как раз снова поднял кулак, чтобы обрушить его на назойливых людишек. Те, устав, боролись не так качественно, но всё ещё отчаянно. Скелт ненавидел их. Сколько веков прошло с тех пор, как он в последний раз пытался их подчинить, но люди не стали покорнее с тех времён. Они, как отчаянные зверьки, сопротивлялись до последнего. Скелта бесили и забавляли их попытки противостоять ему. Нет, без Гром-Девы им не справиться, только она была отмечена самой жизнью, чтобы победить его! Вот только её больше не было — несмотря ни на что, она была человеком и не смогла пережить свою собственную смерть.

Внезапно стало ярко. Сотни тысяч маленьких мерцающих огней взметнулось в воздух. Маленькие насекомые, микроскопические на фоне ужасного демона, бесстрашно летели навстречу оскаленной морозной пасти и сухих трещащих костей. Они гибли — но их было много, много, много. На смену погибшему приходило двое, на смену двоим — целая дюжина.

И Скелт дрогнул. Никто, даже сама Гром-Дева, не знала его слабости. Невероятное могущественное создание до ужаса боялось живых огней.

С пронзительным скрипящим шипением Скелт отпрянул. Грузно задвигалось его гигантское тело. Люди отбежали. Запрокидывая головы, они завороженно наблюдали за происходящим.

Огромный демон выпрямился. Он был почти ростом с замок. Такая громадина — но светлячки вызывали в ней панический ужас.

Ась пронеслась мимо Акиро, и тот последовал было за ней, но подскочивший Владимир придержал его за плечо.

— Нет! Не мешай ей! — прохрипел он, слегка покашливая. Мыши, усеявшие его плечи, фыркали и чихали.

Ась прижала к себе корону, после чего выдохнула бежавшему рядом Данилу:

— Продолжай, парень! У нас будет только один шанс.

Данил кивнул. Оттолкнувшись лапами от щебня, он принялся сноровисто забираться по прорехам в стенах, бойницам, знамёнам... Пока, не оказавшись наверху, звонко крикнул:

— Эй, Филипп! Зачем тебе трон, глупый демон?

Скелт резко обернулся. Он дёрнулся было в сторону голоса, но светлячки бросились на его ладонь, и демон резво отдёрнул её.

— Щенок! — выдохнул он, отдав Данила холодным паром из пасти. — Новогодье не остановить! Скоро ваши жуки подохнут — и тогда передохните вы, жалкие смертные, что думают, будто они могут быть сильнее!

Данил вытянулся и бесстрашно глянул ему в глаза — две красные пылающие щели, полные злобы и ненависти.

— Мы сильнее, — заметил он спокойно, — потому что нас много и мы вместе. Ась!

Скелт обернулся, запоздало поняв, что что-то не так. Но не успела его голова сделать полный оборот, как медный клинок до упора вонзился в горло, наполняя его леденящей кровью. Демон издал задушенный сиплый рёв, но Ась, не дрогнув, лишь сильнее налегла на меч, невесть откуда у неё взявшийся. Её голубые глаза величественно сияли, а седые волосы трепались на ветру.

— Думал, что убил меня, подлый трус? — прошипела она, глядя в потухающие глаза демона. — Стратег из тебя... никудышный.

Скелт протянул к ней костлявую длань. Потомок Гром-Девы, собственноручно убранная им с карты, вновь стала его погибелью. Алые глаза в последний миг блеснули ненавистью. Ничего.... Он ещё вернётся. Но тогда он не совершит таких ошибок.

А потом... потом огромное тело буквально разорвало. Всех, кто не успел удержаться за что-нибудь, отшвырнуло. Данил вцепился в стену когтями, но силы покинули его, и он вновь упал — к счастью, в этот раз ему удалось упасть в снег и не разбиться. Светлячки исчезли, а те, что ещё были живы, забились в тёплые щели.

На смену невероятному шуму пришла оглушительная тишина.